Текст книги "Тайна Алой Руки"

Автор книги: Майкл Бакли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– С удовольствием, мистер Гамельн, – заверил директора советник и повел сестер дальше по школьному коридору.

Вскоре они остановились у одной из дверей, и мистер Шипшенк легонько похлопал Дафну по плечу.

– Вот твой класс.

Девочки заглянули в дверное окошко и увидели женщину такой ослепительной красоты, что Сабрина глазам своим не поверила. Ее иссиня-черные волосы и гладкая, белая, как фарфор, кожа завораживали взор. Глубокие голубые глаза и жемчужно-белые зубы излучали такое сияние, что хотелось зажмуриться.

– Это твоя учительница, Дафна. Ее зовут мисс Белоснежка, – сказал Шипшенк.

Дафна охнула и чуть прикусила ребро ладони – привычка, конечно, странная, но Дафна всегда так делала, когда очень волновалась.

– Я так счастлива, – сказала малышка, – что мне даже нехорошо стало.

С тех самых пор, как бабушка Рельда рассказала сестрам, что Белоснежка работает у них в школе учительницей, Дафна каждую ночь молилась, чтобы ее записали в класс к легендарной красавице. Видимо, небеса вняли ее молитвам.

– Смотри не суй карандаши себе в нос, – пошутила Сабрина, когда мистер Шипшенк повел Дафну в класс.

В ответ Дафна показала ей язык.

Пока советник представлял Дафну, Сабрина сквозь открытую дверь разглядывала Белоснежку. И она, и мистер Гамельн были вечножителями. Можно ли им доверять? Подозрения туманили ей голову, в душе закипал гнев. А вдруг они причастны к исчезновению родителей и хотят похитить и ее с сестрой?

– Сабрина, ты себя хорошо чувствуешь? – спросил мистер Шипшенк.

Она даже не заметила, как он вышел в коридор.

– Да, только голова вдруг заболела, – кивнула в ответ Сабрина, причем не соврала – голова у нее действительно раскалывалась.

– Зайди потом к медсестре, если не пройдет, – посоветовал Шипшенк и повел ее дальше по коридору, а потом вверх по лестнице.

На втором этаже был еще один длиннющий коридор, в который выходили двери классных комнат. Они остановились у первой же двери, и, открыв ее, Шипшенк повернулся к Сабрине и подбадривающее улыбнулся.

– Думаю, это как раз для тебя, – сказал он, входя в класс. – Здравствуйте, мистер Брюзгнер. Хочу представить вам всем новую ученицу. Ее зовут Сабрина Гримм. Они с сестрой переехали в наш город из Нью-Йорка.

– Ее что, током тряхануло? – спросил мальчик, сидевший в середине класса. Он был низенький, с жесткими вьющимися волосами и большими выпученными глазами. – Нет, правда, у нее такой вид, будто она свою шпильку в розетку сунула.

Кое-кто рассмеялся, но большинство, казалось, пребывало в полудреме.

– Тоби, сейчас же прекрати! – рявкнул учитель.

Лицо мальчишки даже побагровело от злости: казалось, он вот-вот вскочит и задаст старикану трепку. Но хорошенькая белокурая девочка с большими зелеными глазами слегка дотронулась до его руки, и он сразу успокоился.

Мистер Брюзгнер обратил свой взор на Сабрину. Это был пожилой человек с отвислыми щеками и редкими крашеными черными волосами. Сабрина подумала, что он похож на сдувшийся воздушный шарик, который случайно нашли в кладовке спустя неделю после дня рождения.

Учитель нахмурился.

– Садись туда, – сердито бросил он Сабрине, указывая на несколько свободных парт в последнем ряду, и повернулся к советнику.

– Шипшенк, что с ними со всеми? – недовольно спросил он. – Одни спят, другие, понимаете ли, еле соображают.

– Уверен, что вы найдете способ пробудить у них рвение к знаниям, мистер Брюзгнер, – ответил советник и, выходя из класса, помахал Сабрине рукой. – Вы же, в конце концов, один из наших лучших учителей.

Этот комплимент не слишком вдохновил учителя.

– Все открыли учебники на странице сто сорок два, – приказал Брюзгнер, проходя между рядами парт, и шлепнул на стол перед Сабриной совершенно разодранный учебник.

Девочка открыла его, но не обнаружила ни сто сорок второй страницы, ни соседних страниц: кто-то успел их вырвать.

– Внимательно прочтите всё, что там написано, болваны, – угрожающе произнес Брюзгнер. – Завтра будем писать тест.

Сабрина нерешительно подняла руку.

– Что тебе, Гримм?

– В моем учебнике эта страница вырвана, – запинаясь, произнесла девочка.

Лицо Брюзгнера побагровело. Даже с последнего ряда Сабрина видела, как у него на виске пульсирует вена, будто вот-вот лопнет. К счастью, старого ворчуна отвлек влетевший в класс толстый, небольшого роста мальчишка. Он проскользнул мимо учителя к своей парте, плюхнулся на стул и уткнулся в учебник.

– Венделл! – взревел Брюзгнер. Толстощекий мальчишка поднял голову, утер нос платком и удивленно уставился на учителя, явно не понимая, что того так взбесило. Сабрина еле сдержалась, чтобы не прыснуть, – до того забавное выражение лица было у мальчишки.

– Я, мистер Брюзгнер, – сказал Венделл.

– Ты опять опоздал?

– Извините, забыл завести будильник, – смиренно сказал мальчик.

– Как это – забыл? – взорвался Брюзгнер. – Просто замечательно! Держу пари, что позавтракать ты не забыл! Это по всему видно. Может, прикажешь обложить твой будильник леденцами или картошкой фри, чтоб ты больше не забывал его завести?

– Но я же извинился…

Старик, громко топая, прошел в конец класса и, грубо выдернув мальчика из-за парты, поволок к доске, чтобы выставить на всеобщее обозрение.

– Знаешь, почему ты всегда опаздываешь, Венделл? – спросил мистер Брюзгнер. – Потому что ты – никчемный жиртрест! Верно?

Тут весь класс проснулся и разразился хохотом. Тоби, тот пучеглазый, от смеха вообще чуть не упал со стула.

– Мне, конечно, неплохо бы похудеть немного… – начал было толстощекий Венделл, но Брюзгнер не дал ему договорить, – сунув ему в руку мел, он развернул его лицом к доске.

– Будешь писать, что я сказал, до конца урока. Думаешь, раз ты директорский сынок, так для тебя никакие правила не писаны? А я твоего папашу не боюсь. У меня свои полномочия. Приступай!

Венделл послушно стал писать: «Я – НИКЧЕМНЫЙ ЖИРТРЕСТ».

Весь класс снова захохотал, но Сабрина даже не обратила на это внимания. Ее поразило другое: мистер Брюзгнер сказал, что Венделл – сын директора. Выходит, он сын вечножителя? Сабрине почему-то до сих пор даже в голову не приходило, что у вечножителей есть дети, которые ходят в школу и учатся бок о бок с обычными детьми. Она стала разглядывать своих одноклассников, которые хохотали как сумасшедшие и никак не могли успокоиться, пока Венделл всё писал и писал на доске эти гадкие слова. Может, кто-то из них тоже вечножитель?

* * *

После двух уроков Сабрина поняла, что мистер Брюзгнер не единственный из учителей, кто был на грани нервного срыва, что на самом деле все преподаватели в шестом классе совершенно ненормальные. Почти на всех уроках они только издевались над детьми и орали, а приказание «останешься после уроков» произносили с таким удовольствием, словно раздавали мороженое. Правда, Сабрина не могла безоговорочно осуждать их, ведь ученики в ее классе были те еще субчики: на занятиях спали, домашних заданий не делали, даже на уроке физкультуры топтались, как стадо баранов. Хотя спортивный зал был единственным местом, где им волей-неволей приходилось просыпаться.

Физкультуру преподавала мисс Блестилло, по прозвищу Блестилла-Душилла, – грузная женщина невысокого роста со зловеще сверкавшими глазами. Она собирала волосы в «конский хвост», и единственное, чему она могла научить, – это играть в вышибалы.

Сабрина любила эту игру, много раз играла в нее в нью-йоркской школе и считала себя неплохим игроком. Обычно почти всех уже вышибали, а она ловко увертывалась и поэтому продолжала игру до победного. Но когда на уроке мисс Блестилло ей попали в голову маленьким резиновым мячом так, что у нее чуть мозги не перевернулись, она стала подозревать, что здесь играют в какую-то совсем другую игру.

Когда ее вышибли в самом начале, Сабрина решила понаблюдать за оставшимися участниками, и сразу поняла, что самых опасных игроков было двое. В одном из них она узнала хихикающего идиота Тоби из ее класса, а второй был странным, неуклюжим, припадающим на одну ногу существом с редкими волосами. Даже не поймешь, мальчик это или девочка. Одно для Сабрины было ясно как божий день: и Тоби, и это нечто были очень злобными. Оба швыряли мячи в игроков с такой яростью, как будто хотели пронзить их насквозь. Если кто-то падал, они принимались безжалостно забрасывать лежащего мячами. Но хуже всего было то, что мисс Блестилло поощряла их. Она бегала по залу и указывала им на более слабых игроков – толстых, медлительных, неповоротливых – и науськивала их. Когда кого-нибудь вышибали, мисс Блестилло так радовалась, что хлопала в ладоши от удовольствия, словно ребенок, предвкушающий подарки рождественским утром.

За всё время игры лишь одной девочке удалось продержаться какое-то время. Сабрина ее сразу узнала. Это была та хорошенькая блондинка. Девочка умудрялась уворачиваться от мячей, ловко отскакивая и подпрыгивая, но, когда мяч задел и ее, она вышла из игры и присоединилась к остальным выбывшим, сидевшим у края спортплощадки. Заметив Сабрину, она улыбнулась и помахала ей рукой. За весь день это было первое проявление нормальных человеческих чувств.

К большой перемене, когда все шли на обед, удрученная Сабрина была вся в синяках, но гораздо больше ее волновало, как там Дафна. Сама-то она могла вынести и окрики учителей, и приставания какого-нибудь задиры из класса, а вот сестренке было всего семь лет. Такая школа могла совершенно подавить ее.

В столовой Сабрина получила на раздаче свой поднос с едой и принялась искать Дафну, подозревая, что та, скорчившись, плачет где-нибудь в уголке. Каково же было ее удивление, когда она увидела сестру за столом в окружении веселых одноклассников, которые с горящими глазами ловили каждое ее слово. Подходя к их столику, Сабрина услышала взрыв хохота: это Дафна вытащила из своей прически линейку.

– Дафна, ты самая смешная из всех, кого я знаю, – заявил один из ее новых друзей.

– У тебя всё в порядке? – спросила Сабрина сестру и улыбнулась.

Дафна в ответ радостно кивнула:

– Мне так здорово, как никогда раньше!

Дафна стала самой популярной среди второклассников, прямо-таки звездой, и Сабрина не собиралась лишать ее этого титула. Она прошла дальше, высматривая свободный столик. Ей показалось, что она увидела такой, но не успела она сесть, откуда ни возьмись появились двое ребят и плюхнулись на стулья. Сабрина пошла к другому освободившемуся столику, но повторилось то же самое. Сабрина решила, что можно перекусить и стоя, но земля вдруг ушла у нее из-под ног, поднос вылетел из рук, а всё, что на нем было, рассыпалось по полу. Сабрина упала, так больно ударившись об пол подбородком, что из глаз посыпались искры.

Когда в голове прояснилось, она увидела, что над ней стоит нечто – то самое странное существо из спортзала: с длинными толстыми руками, неуклюжим телом и выступающей верхней челюстью – ну точь-в-точь обезьяна. Когда Сабрина всё же разглядела розовую ленточку, вплетенную в жалкое подобие хвостика, она, наконец, поняла – нечто на самом деле девочка.

– Упс, – хрюкнула она.

Пучеглазый придурок Тоби, стоявший рядом с ней, заржал.

Веселого, конечно, мало, но Сабрине такое было не впервой, над ней и раньше издевались. Приют порой был не лучше тюрьмы, и новеньким всегда доставалось больше всех. Пока они не давали сдачи.

– Ты нарочно толкнула, – сказала Сабрина, спокойно поднимаясь.

– Ну и что дальше, Гримм? Поплачешь теперь? – рассмеялась эта дылда.

– Раз ты знаешь, кто я, тебе должно быть известно, что я не плачу, – ответила Сабрина и, крепко сжав кулак, двинула ей со всего размаха.

Дылда рухнула на пол, и пошли прахом мечты Сабрины о скучном существовании в школе. Обернувшись, она увидела: все ребята из ее класса, только что такие вялые и полусонные, вмиг пробудились и со страхом уставились на нее.

– Напрасно ты так, – прошипел Тоби.

– Совершенно верно! – заорал кто-то и, схватив руку Сабрины противной мясистой рукой, поволок ее за собой.

Оказалось, это мистер Брюзгнер. На виске у него вздулась вена, в которой бешено пульсировала кровь.

– Она же первая! – выкрикнула Сабрина.

– А я последний! – прокричал в ответ Брюзгнер

* * *

Сабрина сидела в душном, без окон, кабинете мистера Шипшенка и ждала наказания. Секретарша в очках с толстыми стеклами, тихая как мышь, сказала, что советник примет ее, как только освободится. Прошло уже три часа, а он всё еще не появлялся.

Сабрина сидела и вспоминала всё случившееся за сегодняшний день. Этот ее шестой класс – просто кошмар, ясное дело, но никто ей об этом даже не намекнул. Она-то думала: ну учебники, ну задания всякие, ну тесты, но ведь не бандитские же разборки. Ученики всех ненавидят, учителя подлые – в общем, всё как в приюте.

Сабрина уже кипела от гнева, когда наконец явился мистер Шипшенк в галстуке со смеющимися рожицами. Следом за ним вошел негодующий мистер Брюзгнер. Оба сели напротив нее.

– Ну что ж, Сабрина, – начал Шипшенк, – может, хочешь рассказать, почему Натали сейчас в школьном изоляторе с синяком под глазом?

– Я вам расскажу почему! – взревел мистер Брюзгнер. – Вот эта во всем виновата!

Мистер Шипшенк откинулся на спинку и облизнулся, будто ему подали вкусный обед:

– Ну давай, Сабрина, расскажи, что случилось.

– Эта уродина подставила мне подножку, – сказала Сабрина, утирая пот со лба.

– Это, разумеется, ее версия, – перебил Брюзгнер, – а я своими глазами видел, как всё было.

– Если бы вы видели всё, как было на самом деле, мы бы сейчас здесь не сидели! – отрезала Сабрина, удивляясь, что снова закипает от гнева: в висках опять зашумело, сердце бешено заколотилось. Может, она больна?

– Нет, вы видите, какова?! – взревел Брюзгнер. – Не знаю, как там у вас в большом городе, а здесь ты либо будешь уважать меня, либо пеняй на себя!

– Да я уж видела на вашем уроке, что значит «пеняй на себя», – сказала Сабрина. – Видела я, как вы заставляете себя уважать. Одних оскорбляете, других высмеиваете и унижаете. Но со мной – только попробуйте! Только посмейте!

Услышав это, мистер Брюзгнер подскочил в своем кресле так, будто сел на осиное гнездо.

– Неужели вы позволите ей так со мной разговаривать? – вдруг жалобно захныкал Брюзгнер, обращаясь к советнику по учебному процессу.

– Давать волю эмоциям, выпускать, так сказать, пар – это же полезно для здоровья, – заметил Шипшенк. – Потом, у Сабрины есть право что-то сказать в свою защиту.

– Оставьте эти ваши новомодные психологические штучки, – отмахнулся Брюзгнер. – Лучше скажите, как вы собираетесь ее наказать?

– Меня? За что?! – крикнула Сабрина. – Не я же первая начала!

– Мистер Брюзгнер, по-моему, пора сделать небольшой перерыв, – сказал советник, поднимаясь со своего места. Он подошел к кипевшему от негодования учителю, взял его под руку и подвел к двери. – Если обнаружите других желающих стать чемпионами по боксу, пожалуйста, немедленно сообщите мне.

– Но вы ничего не сказали, как вы собираетесь поступить с этой? – запротестовал Брюзгнер, но мистер Шипшенк выставил его в коридор и захлопнул дверь прямо у него перед носом. – Дисциплина – вот основа образования! – крикнул учитель через дверь. – Еще посмотрим, как на это отреагирует директор!

Советник Шипшенк ничего не ответил и, вернувшись за свой стол, широко улыбнулся Сабрине:

– Ну и денек у тебя сегодня, правда?

– Драку не я затеяла, но и в обиду себя тоже не дам, – сказала Сабрина.

– А я и не возражаю, – заметил Шипшенк. – Думаю, Натали получила по заслугам. Она еще в детском саду со всеми дралась. Держу пари, ты лихо ее с ног сшибла.

Сабрина ничего не могла понять: ведь взрослые вечно твердят, что конфликты надо разрешать мирно, а тут…

– И вы не будете говорить со мной о том, что драка не аргумент? – спросила она.

– Допустим, мы уже обсудили это. – Мистер Шипшенк подмигнул ей. – Сабрина, я же знаю: быть шестиклассником нелегко. Кругом много несправедливого, и рассердиться, что кто-то подставил тебе ножку, – нормальная человеческая реакция. А что дальше? Промолчать? Сдержаться? Мы все прекрасно знаем, что будет, если встряхнуть бутылку с газировкой. Едва попытаешься ее открыть, как она тут же взрывается. С эмоциями, я думаю, то же самое. Их надо выплеснуть, как только они появились, иначе потом взорвешься сам.

Даже если всё это новомодные психологические штучки, как утверждал Брюзгнер, Сабрине понравилось то, о чем говорил мистер Шипшенк. Уже давно никто из взрослых не прислушивался к ее словам так, как он. Казалось, ему действительно интересно, о чем она думает.

– Знаешь, давай забудем обо всем, – предложил советник. – Ты здесь просидела так долго, что у тебя было время подумать о случившемся.

Сабрина встала, немного помолчала, а потом спросила:

– Мистер Шипшенк, скажите, а будет когда-нибудь лучше?

Он лишь рассмеялся:

– Хотел бы я ответить «да»… Но не беспокойся: когда-нибудь от этого места не останется ничего, кроме старинных преданий…

Сабрина посмотрела на часы. Уроки закончились пять минут назад, и Дафна, должно быть, ждет ее.

– Мне нужно встретить сестру.

– Конечно, иди, – сказал советник, – но напоминаю тебе: моя дверь всегда открыта и слушать я умею.

Сабрина кивнула:

– Ну, тогда до завтра.

– Жду с нетерпением, – ответил советник. Девочка снова кивнула и вышла в коридор. Натали, та самая драчунья, торчала около шкафчиков раздевалки. Под левым глазом у нее красовался сине-пурпурный синяк. Увидев Сабрину, она повернулась и демонстративно ударила кулаком по дверце шкафчика – да так сильно, что осталась хорошая вмятина. Довольная делом своих рук, эта туша улыбнулась, показав на Сабрину пальцем, и вразвалочку пошла по коридору.

«Блеск! Я не пробыла в школе и восьми часов, а уже нажила себе смертельного врага, – подумала Сабрина. – Интересно, что же будет во вторник?»

– Ничего, Сабрина. Утро вечера мудренее, – раздался голос у нее за спиной.

Сабрина обернулась и увидела ту хорошенькую белокурую девочку из ее класса, которую она видела и в спортзале.

– Именно это меня и беспокоит.

Девочка рассмеялась.

– Меня зовут Белла, – сказала она. – Да не волнуйся, у нас не все такие, как Натали.

Тут они увидели, что по коридору к ним мчится Дафна. Она была уже в пальто и варежках и держала под мышкой пару книг.

– Сегодня самый замечательный-презамечательный день в моей жизни! – радостно завопила она, крепко обнимая Сабрину. – Знаешь, мы с утра делали разные шляпы из папье-маше, а когда они высохли, мы их надели и нам рассказали, кто мог их носить. На мне, оказывается, была шляпа Джорджа Вашингтона! – Дафна сделала паузу, чтобы перевести дыхание.

– Дафна, это Белла, – сказала Сабрина, представляя девочек друг другу. – Она из моего класса.

– Ты уже нашла себе подругу? – спросила Дафна, снова обнимая сестру. – Ой, я так тобой горжусь!

– Хорошая у тебя сестра, – улыбнулась Белла. – Ну, мне пора, до завтра.

Сабрина кивнула и проводила Беллу взглядом. Может, и у нее наконец появится подруга.

– А знаешь, у Джорджа Вашингтона на самом деле не было деревянных зубов! Это всё враки, – взахлеб рассказывала Дафна. – Мисс Белоснежка сказала, что зубы у него были из слоновой кости и еще из коровьих зубов, вот… потому что… – Тут Дафна умолкла и зачем-то оглянулась. Затем, сложив ладони рупором, зашептала сестре на ухо: – Она была с ним знакома. Лично. Только в классе она не стала про это рассказывать, а мне сказала. После уроков. – Тут Дафна отодвинулась от старшей сестры и снова взволнованно заговорила: – А потом мы узнали всё-всё про шимпанзе. Оказывается, на самом деле они не обезьяны вовсе! А я не знала. Шимпанзе – это панки.

– Панк-рокеры, что ли?

– Ну, клёвые, значит. Круто, да?

– Где ты всего этого набралась? – рассмеялась Сабрина.

– От Джули Мелфи из нашего класса, – ответила сестренка. – Ты знаешь, она такая крутая! Настоящий панк!

– Глупости.

– Ничего не глупости! – огрызнулась Дафна. – Это ты глупая и вообще не крутая нисколечко. А у тебя что было сегодня? – всё же поинтересовалась она.

– Полный кошмар, тушите свет, – буркнула Сабрина. – Ладно, пошли, мне еще вещи надо из раздевалки забрать. Это наверху.

Поднимаясь на второй этаж, девочки чуть не столкнулись с Тоби, который мчался им навстречу и едва не сбил их с ног.

– Прочь с дороги, шибздики пришибленные! – крикнул он и, противно засмеявшись, пронесся мимо.

«Этот уж точно не крутой панк», – подумала Сабрина.

Сестры подошли к ее шкафчику, и она начала набирать код замка. Если сегодня в школе что и сложилось удачно, так только то, что ее шкафчик оказался совсем рядом с классом, а значит, по утрам не придется протискиваться сквозь толпу учеников с кучей учебников в руках.

– Что это у вас творится? – спросила Дафна, заглядывая в класс мистера Брюзгнера через окошко в двери.

– Ты о чем? – сказала Сабрина, надевая пальто и закрывая шкафчик на замок.

– Смотри! – ответила сестра, показывая пальцем в окошко.

Сабрина заглянула в класс через стекло. Казалось, по комнате пронесся торнадо: столы и стулья перевернуты, всё покрыто каким-то странным белым веществом. Сабрина открыла дверь, и девочки вошли внутрь. Это белое вещество свисало с потолка лохмотьями, словно кто-то развесил куски старого, растрепавшегося от времени каната. Лохмотья колыхались на ледяном ветру, дувшем из разбитого окна. В центре потолка был подвешен огромный мешок с мусором, который медленно раскачивался от ветра.

– Ничего не трогай! – приказала Сабрина, пытаясь отцепить какой-то клок, прилипший к ее пальто.

– А что это под потолком? – спросила Дафна.

Сабрина взяла стул, придвинула поближе к странному мешку и взобралась на сиденье.

– Там внутри что-то есть, – сказала она, дотрагиваясь до подозрительного мешка.

Оказалось, что это вовсе не мешок, а какая-то липкая гадость, из которой вдруг что-то стало проступать. Что-то, имеющее лицо…

– Это же мистер Брюзгнер, – еле слышно прошептала Сабрина.

Старик был красно-лилового цвета, и его одутловатое лицо казалось изможденным.

– Он… он мертв…

– О господи, какой ужас! – заплакала Дафна.

– Кто же это мог сделать? – изумилась Сабрина.

– Может, вон тот… – сказала младшая сестра, указывая пальцем куда-то в конец класса.

Сабрина обернулась и увидела на классной доске ужасный, но уже знакомый им знак: будто кто-то окунул руку в банку с краской и приложил ее к доске. Отпечаток ладони был ярко-красного цвета.