Текст книги "Меч Чёрного Рыцаря"

Автор книги: Майкл Бакли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

2

Проснувшись, Сабрина обнаружила, что лежит в больничной палате, на ее сломанной руке – гипс, а рядом, на краю постели, сидит Дафна и черным фломастером старательно выводит на бинте свое пожелание: «ВЫЗДОРАВЛИВАЙ СКОРЕЕ!»

За последние полтора года ей немало досталось, впрочем, не одной ей, им обеим: и в приюте для сирот они жили, и в разных приемных семьях (одна другой кошмарнее) побывали, и заботу мисс Смэрт – этой жуткой тетки из службы помощи сиротам – на себе испытали. А тут еще все эти великаны, чудовища, драки и увечья… Сабрина защищала, конечно, младшую сестру как могла и в результате очень быстро повзрослела. Ей хотелось, чтобы хоть Дафна подольше оставалась ребенком. Видя постоянно улыбающееся лицо младшей сестры, Сабрина понимала: вот ради этой улыбки она и старается изо всех сил.

– Эй ты, мартышка! – сказала Сабрина.

Дафна взвизгнула от радости и крепко обняла сестру.

– У тебя всё нормально? – спросила Сабрина.

– Конечно, – ответила Дафна, расцеловав ее в обе щеки.

– А у бабушки Рельды?

– Всё хорошо. Она пошла выпить чашечку кофе. Сейчас вернется.

– А как мистер Канис?

Глаза Дафны заблестели от слез.

Сабрина одной рукой обняла сестру, стараясь утешить ее и одновременно пряча собственные слезы, покатившиеся по щекам. Мистер Канис, известный также как Серый Волк – Зубами Щелк, лучший друг бабушки, попал в ловушку, когда взорвалось здание школы. Это входило в коварный замысел отвратительного Румпельштильцхена, который работал в школе советником по учебному процессу, но на самом деле стремился прорвать волшебный Барьер, который не давал вечножителям вырваться за пределы Феррипорт-Лэндинга. Он подпитывался гневом и злобой учеников, чтобы превратиться в ходячую бомбу, и Сабрина, сама того не подозревая, оказалась для него самым мощным источником силы.

Но замысел Румпельштильцхена провалился благодаря мистеру Канису. Как только Сабрина поняла, что именно ее невоздержанность, гнев и нетерпимость могут стать причиной смерти их друга, она воспользовалась волшебной спичкой – лишь бы оказаться как можно дальше от разрушенной школы и как можно ближе к тому месту, где находились ее родители. А там она очутилась лицом к лицу с Бармаглотом и его безумной хозяйкой. Теперь Сабрина знала наверняка; мистер Канис погиб. Она крепче прижала к себе сестренку.

– Всё будет хорошо, – сказала она.

Дафна встала и, отступив на шаг, скрестила руки на груди и нарочито нахмурилась.

– Тебя отстранили, – заявила она.

– Что? – Забыв про слезы, Сабрина даже закусила губу, чтобы не засмеяться.

– Ты прекрасно слышала, что я сказала. Тебя отстранили от твоих обязанностей.

– За что?

– За то, что ты полная дура, – ответила Дафна. – Ведь мэр Шарманьяк подарил этот спичечный коробок с волшебными спичками нам! Понимаешь, нам! Мы обе должны были загадать желание, пройти сквозь портал и вместе спасти маму с папой. А ты вдруг сорвалась одна – сама не своя, даже не зная, что тебя там ждет… Хорошо еще в живых осталась.

Было ясно, что Дафна много раз репетировала эту небольшую речь, которая должна была звучать как выговор, но только Сабрине было трудно воспринимать ее всерьез: слишком уж славное личико было у сестренки, и слишком по-дурацки висел на ней этот больничный халат.

– Это всё очень серьезно, – сказала Дафна, заметив усмешку на лице Сабрины. – Ничего не вижу смешного. Я на тебя и правда очень сержусь. Всякий раз, когда происходит что-то особенно важное, ты бросаешь меня на произвол судьбы. Я, знаешь ли, тоже часть семьи.

– Дафна, но я же боялась за тебя. Что с тобой что-нибудь случится, что тебя ранят, ну я не знаю… Тебе всего семь лет!

Лицо Дафны тут же покраснело от злости.

– А знаешь, я рада, что Пак устроил тебе это.

Улыбка мигом исчезла с лица Сабрины.

– Что еще устроил Пак?

– Только я тут ни при чем, – быстро проговорила младшая сестра. – Просто когда бабушка ему сказала, что ты никогда в жизни не сможешь расплатиться с ним… ну… отдать семь миллионов долларов за то, что он спас тебе жизнь… тут он, ясное дело, по-настоящему разозлился.

–  Так что же он сделал? —вскрикнула Сабрина.

– Бабушка, правда, сказала, что в конце концов всё само сойдет, – прошептала Дафна.

Сабрина взглянула на черный фломастер в руке сестры, и ее чуть не затошнило от страха.

–  Не может быть!

– Может, – пробормотала Дафна.

Сабрина с трудом поднялась, слезла с кровати и бросилась в туалет в дальнем конце палаты. Там она включила свет и, едва взглянув на себя в зеркало, даже взвизгнула от ужаса. Над ее верхней губой Пак фломастером нарисовал густые черные усы; они доходили до середины щек и завершались причудливыми завитушками. Ее подбородок он украсил козлиной бородкой – точь-в-точь такой, какую рисуют у дьявола. Мало того, на лбу он коряво написал: «КАПИТАН КАКАШ…» Виду нее был кошмарный, словно она из психушки сбежала.

–  Ну погоди, гад, я тебе покажу!

И, открыв кран, Сабрина схватила махровую салфетку, намылила ее и принялась изо всех сил тереть лицо, пока кожа не покраснела и не начала болеть. Смыв мыльную пену, она снова посмотрела в зеркало и закричала от ужаса: художества Пака никуда не исчезли.

– Это же несмываемыйфломастер, – сказала Дафна, робко входя в ванную.

Но Сабрина продолжала тереть кожу. Правда, в конце концов ей пришлось оставить бесполезные мучения, и она сердито бросила салфетку в раковину. Пак уже не раз издевался над ней: то подсунул в кровать огромного паука, то подложил в ванну удава, а как-то раз тюбик с зубной пастой заменил суперклеем. Но эта выходка – хуже некуда!

– Где этот поганый эльф? – крикнула она, врываясь в палату с громким топотом.

– У него хватило ума скрыться, чтобы избежать ужасного гнева Сабрины Гримм, – раздался голос в дальнем углу комнаты.

Девочки оглянулись – в дверях стояла бабушка Рельда в синем платье и шляпке в тон с аппликацией в виде подсолнуха. Лицо у нее было морщинистое, но благодаря зеленым глазам и румяным щекам она выглядела куда моложе своих лет. Бабушка бросилась к Сабрине и заключила ее в свои объятия. К ней тут же присоединилась Дафна.

– Я видела маму с папой, – стала рассказывать Сабрина, пока бабушка оглядывала ее с ног до головы. – Они были в каком-то месте, похожем на больницу, на вершине горы. А еще там была маленькая девочка в красном плаще и огромное чудовище, размером с грузовик. Пак сказал, что его зовут Бармаглот.

– Ужас какой! – воскликнула Дафна.

– Знаешь, бабушка, мама с папой выглядят неплохо, – продолжала Сабрина, – как будто всё это время они крепко спали. Мы хотели их спасти, но только у этой девочки было волшебное кольцо, и не успела я опомниться, как они будто в воздухе растворились. А этот Бармаглот как дыхнет пламенем – и всё вокруг поджег, хотя, похоже, они там довольно давно жили. И еще там везде красные отпечатки ладони с растопыренными пальцами. И мне кажется, бабушка, эта девочка руководит этой «Алой Рукой». Там, наверное, еще остались какие-то улики, только надо поскорее пойти туда, потому что иначе всё сгорит.

– Сабрина, ты уже три дня в этой больнице, – сказала бабушка с легким немецким акцентом. – Так что сейчас оттого места, где ты видела родителей, наверняка осталась лишь кучка золы.

Три дня?!Сабрина почувствовала, как у нее в горле застыли рыдания.

– Извини, так уж получилось, Liebling, – виновато сказала бабушка. – Если не возражаешь, мы заберем тебя домой. Врач сказал, что уже можно.

Сабрина только кивнула, изо всех сил стараясь не разреветься.

Тут в палату вошла медсестра с букетом экзотических цветов.

– Смотрите-ка, пациентка наша проснулась, – сказала она. – Как раз когда цветы ей передали. Только что. – И она положила букет на стол.

Сабрина вытащила небольшую карточку, прикрепленную к нему, и прочла: «ВЫЗДОРАВЛИВАЙ СКОРЕЕ! С ЛЮБОВЬЮ, ДЯДЯ ДЖЕЙК».

Бабушкино лицо на мгновение будто напряглось, но она поспешила улыбнуться.

– Наверное, номер палаты кто-то перепутал, – сказала она. – Пошли, девочки, а то нас внизу ждут.

* * *

Белоснежка, конечно, красивая, очаровательная, милая, остроумная и веселая, только вот особенно тактичной ее не назовешь: всю дорогу она откровенно разглядывала усы и бородку Сабрины в зеркало заднего обзора. Поймав ее взгляд уже, наверное, в сотый раз, Сабрина не выдержала и выпалила, что это всё Пак, – удружил гад. Учительница так расхохоталась, что даже хрюкнула.

– Что поделаешь, мальчишки есть мальчишки, им надо перебеситься, – сказала она, ведя машину по проселочным дорогам в окрестностях Феррипорта. – В подростковом возрасте они все еще зеленые юнцы, но, когда наконец повзрослеют, становятся лучше.

– Но ведь Паку, мисс Снежка, больше четырех тысяч лет! – буркнула Сабрина. – По-моему, у него не осталось шансов стать более зрелым.

– Пожалуй, ты права, – вздохнула Белоснежка, обменявшись понимающей улыбкой с бабушкой Рельдой, которая сидела рядом с ней на пассажирском месте. – Билли уже почти пятьсот, а он то и дело ведет себя так, будто ему семи еще нет…

– А-а, так вы, значит, в самом деле двое влюбленных? – проворковала Дафна.

– Дафна! – воскликнула учительница, и щеки ее предательски раскраснелись. – Мы с ним просто разговариваем о жизни.

– Что ж, вы этого уже лет двести не делали, – сказала бабушка Рельда. – Говорят, наш мэр каждый день посылает вам цветы.

– Рельда, перестаньте сплетничать! – воскликнула Белоснежка. – Ну кто вам это наговорил?

– Сорока на хвосте принесла, – ответила бабушка.

Сабрина закатила глаза. В таком месте, как Феррипорт-Лэндинг, где полным-полно вечножителей и всяких сказочных существ, эта «сорока» не просто фразеологический оборот. Какая-то птица действительно что-то рассказала бабушке.

– А можно я буду держать букет невесты на вашей свадьбе? – попросила Дафна.

– Хорошо, Дафна, договорились, – сказала учительница. – Если мы с мэром когда-нибудь и поженимся, ты будешь нашей цветочницей [1]1
  В США во время свадебной церемонии перед женихом с невестой обычно идут двое маленьких детей: девочка в костюме цветочницы несет букет невесты (или иногда разбрасывает лепестки), а мальчик – подушечку с обручальными кольцами.


[Закрыть]. Боюсь, правда, к тому времени ты успеешь состариться.

Пока что мы с ним встречаемся, чтобы вместе выпить кофе. Я не хочу, чтобы наши отношения развивались слишком быстро, он же занят новыми выборами.

– Выборами? – удивилась Сабрина. – Какими выборами?

– На пост мэра города, – пояснила Белоснежка. – У нас же выборы один раз в четыре года, хотя порой может показаться, что это пустая трата средств: против него еще никто ни разу не выставлял свою кандидатуру.

Вскоре Белоснежка подрулила к дому Гриммов и остановила машину. Все вылезли и стали прощаться.

– Спасибо вам, Белоснежка, что подвезли нас, – сказала бабушка Рельда.

– Что вы, Рельда, не стоит благодарности! Если вам что-нибудь понадобится, звоните безо всяких стеснений. Тем более что, пока школу не выстроят заново, я не работаю, только веду занятия по самообороне. Кстати, – повернулась учительница к Дафне, – придет ли на занятие в эту пятницу моя лучшая ученица?

Девочка поклонилась ей, точь-в-точь как это делают в фильмах про боевые искусства.

– Да, сэнсэй, —сказала она, широко улыбаясь.

– А ты поупражнялась дома? Сможешь выглядеть, как настоящий воин?

Девочка тут же скрючила пальцы рук, как будто это были когти, прищурила глаза и так скривила рот, что в самом деле могло показаться, что она страшно злится, хотя выглядело это скорее комично – главным образом, из-за ее комбинезона с вышитым спереди котенком.

– Очень хорошо, – одобрила Белоснежка. – Я даже испугалась.

И, пожелав Сабрине поскорее поправиться, учительница села в машину и укатила.

– Что это еще за «сэнсэй»? – спросила Сабрина младшую сестру.

– Бабушка решила, что мне надо чем-то заняться, пока ты в больнице. Вот и записала меня в группу к Белоснежке. Помнишь, она говорила, что проводит занятия в общественном центре? Я пока что всего один раз там была, но она мне сказала, что я лихой боец.

– Лихой, говоришь? – засмеялась Сабрина. – А что это за особое выражение лица? Зачем оно?

– Чтобы нападающий знал, что ты его не боишься и что дело будет серьезное, – объяснила Дафна.

– А выглядело это так, будто у тебя запор.

– Что значит «запор»? – спросила Дафна. Сабрина наклонилась и, приложив ладонь к ее уху, шепотом объяснила. Младшая сестра тут же отступила на шаг и сморщила нос:

– Фу, как неприлично…

Они подошли к крыльцу. Бабушка покопалась в своей объемистой сумке и, вытащив огромную связку из сотни ключей, стала ловко перебирать их, чтобы открыть дюжину замков на входной двери. Справившись с замками, она, как всегда, трижды постучала по двери и сказала: «Мы дома». Только тогда открылся последний волшебный замок и вся семья быстро вошла в дом.

Дафне пришлось помочь сестре снять пальто и ботинки. Поскольку сломанная рука всё еще была в гипсе, Сабрина вдруг поняла, что мало что сможет делать самостоятельно. Ей было неприятно это ощущение беспомощности; было что-то неестественное в том, что теперь Дафна заботилась о ней, а не наоборот.

Правда, кое-что Сабрина всё-таки могла, и ей не терпелось взяться за дело. Она прямиком направилась к огромным книжным полкам в гостиной, где хранились семейные дневники – переплетенные записи всех членов семьи Гримм, начиная с Вильгельма, появившегося в этом городке более двухсот лет назад. Сабрина была убеждена, что в дневниках непременно найдется хоть что-нибудь про маленькую девочку в красном плаще и ее ручное чудовище. Однако она даже не успела подойти к полкам, потому что бабушка преградила ей путь.

– Ни-ни, даже не думай. Сегодня никаких детективных заданий. Отправляйся наверх и выспись как следует.

– Опять спать? – изумилась Сабрина. – Да я уже целых три дня спала! Отдохну, когда папа с мамой будут дома.

Бабушка Рельда в ответ лишь покачала головой.

– Быстро в спальню, – велела она.

Сабрина нахмурилась и, громко топая, стала подниматься по ступенькам. Бабушка и Дафна шли следом, чтобы помочь ей раздеться. Всё это было просто унизительно, теперь без посторонней помощи она даже пижаму надеть не могла. И на кровать залезать было ужасно неудобно. А когда бабушка принялась укрывать ее стегаными одеялами, Сабрина поняла, что выбраться из-под них будет совсем не просто.

– Спорим, что если б я начала читать чей-нибудь дневник, то сон сразу бы сморил меня, – лукаво сказала Сабрина, но вместо ответа бабушка укрыла ее еще одним одеялом.

– Ну как, тепло? – спросила она, подтыкая одеяла и заворачивая Сабрину, словно в кокон.

– Да здесь можно индейку зажарить! – сказала девочка, пытаясь высвободиться из-под кучи одеял.

Тут из-за дверного косяка показался черный нос Эльвиса.

– Эльвис, – позвала Сабрина, – иди-ка сюда! Помоги мне выбраться.

Но огромный датский дог, эта гора мускулов весом почти сто килограммов, лишь жалобно заскулил. Несмотря на внушительные размеры и пугающую морду, на которой, казалось, было написано: «Да я тебя в один присест съем», у Эльвиса была нежная, чувствительная душа. Он был очень привязан к сестрам и обожал с ними играть. В обычное время он тут же вскочил бы на кровать к Сабрине и радостно облизал ей лицо. Но сейчас что-то было явно не так.

– Что это с ним? – спросила Сабрина.

– Сердится, – сухо сказала бабушка.

– Сердится? Почему?

– А вот смотри, – сказала Дафна, бросаясь к своему любимцу.

Она попыталась затащить его в комнату, ухватившись обеими руками за ошейник, но пес даже с места не сдвинулся.

– Ну-ка, голубчик, иди сюда, поздоровайся с нами, – позвала его бабушка.

Эльвис фыркнул и, неохотно шагнув, остановился на пороге. На нем была зеленая жилетка, белые сапожки, съехавшая набок красная, отороченная белым мехом шапка Сайта-Клауса, к морде была привязана длинная белая борода. Показавшись Гриммам в полном великолепии, он опустил голову и заскулил.

– Ну, песик, не расстраивайся, – понимающе сказала Сабрина. – Меня вообще в школе будут дразнить Капитан Какаш.

– По-моему, в этом наряде он просто красавчик! – воскликнула Дафна, обнимая пса за шею. – Он мой рождественский ангел-хранитель.

– Только очень уж несчастный ангел-хранитель, – заметила Сабрина смеясь.

– Я несколько дней потратила на этот наряд, – сказала бабушка.

Эльвис снова опустил голову и заскулил.

– Ну хорошо, хорошо, – сдалась бабушка. – Сними с него всё.

Эльвис тут же радостно закружил по комнате и даже сбил Дафну с ног, когда она попыталась снять с него шапку и жилет. А когда она отвязала бороду, пес тут же облизал ей всё лицо слюнявым языком. Дафна протянула бороду Сабрине.

– Хочешь, возьми. Она прикроет твою нарисованную.

Сабрина нахмурилась и нырнула под одеяла, наружу торчал лишь ее нос.

– Ну всё, я убью этого эльфа!

– Дафна сегодня будет спать со мной, так что в твоем распоряжении вся кровать, – сказала бабушка.

– Так как же теперь быть с папой и мамой?

– С ними пока всё в порядке. Ты же сама сказала, что выглядят они так, будто всё время спят. По-моему, правильнее будет дождаться следующей возможности вызволить их оттуда. Я не уверена, что гоняться за этой девочкой и Бармаглотом такая уж хорошая идея.

Сабрина не верила ушам: бабушка Рельда, одна из самых знаменитых детективов семейства Гримм, отказывалась от возможности расследовать тайну, которая к тому же касалась ее собственных родственников.

– Ну а как же быть с тем местом, которое мы с Паком обнаружили? – воскликнула Сабрина. – Там, наверное, не всё сгорело, что-нибудь да уцелело, а значит, обязательно найдутся какие-нибудь улики, которые помогут нам понять, где искать маму с папой.

– Нечего вам с Дафной ходить туда и выслеживать, раз там такое чудовище обитает, – сказала бабушка. – Обещай, что больше не пойдешь туда, Сабрина.

Девочка бросила на нее сердитый взгляд. – Сабрина, ты должна мне это обещать, – настаивала бабушка.

– Она обещает, – сказала Дафна. – Мы туда не пойдем.

Бабушке этого было достаточно, и она направилась с Дафной и Эльвисом в коридор. В дверях, правда, остановилась, выключила свет в спальне и некоторое время стояла в полутьме.

– Я не могу потерять тебя, Liebling, —тихо сказала старая женщина, глядя на Сабрину. – Я уже и так слишком многих потеряла.

– Но мы же так нужны маме и папе, – ответила Сабрина, чувствуя, как в душе поднимается волна отчаяния и злости.

Бабушка кивнула, но ничего не ответила и быстро ушла – словно пропала.

Лежа в кровати, Сабрина полночи размышляла над тем, что случилось. Неужели бабушка действительно намерена игнорировать всё, что ей удалось узнать? Она же в самом деле видела маму с папой. Она знала теперь, как выглядит похитившее их существо, она проникла в то самое место, которое похитители использовали как убежище. И после всего этого бабушка говорит, что надо подождать, пока не представится еще одна благоприятная возможность?

Девочка сердито посмотрела на дверь, туда, где недавно стояла бабушка, и вдруг поняла, почему та настаивала на своем. Ведь прямо напротив бабушкиной комнаты была комната мистера Каниса, и по ночам бабушка слышала, как неугомонный старик сражался с бесом, который жил у него внутри. Он боролся со зверем по прозвищу Страшный Волк – Зубами Щелк, который был, по сути, запрограммированным убийцей. Однако бабушка безоговорочно доверяла мистеру Канису. Несмотря на его жуткое прошлое, он был ее лучшим другом и единственным существом во всем Феррипорт-Лэндинге, на кого бабушка могла полностью положиться. И вот теперь его не стало.

Сабрина вдруг осознала, что ведет себя как эгоистка. Ведь бабушка Рельда убита горем и совершенно не готова к тому, чтобы ввязаться самой и вовлечь своих близких в еще одно опасное приключение, даже если это помогло бы освободить Генри и Веронику. Бабушке нужно было время, чтобы оплакать мистера Каниса.

Что ж, Сабрине придется спасать родителей, рассчитывая только на себя.

* * *

Когда, по ее расчетам, все уже крепко спали, Сабрина попыталась выбраться из своего одеяльного кокона. У нее ушло почти полчаса на то, чтобы распеленаться, но в конце концов она выпуталась из бесчисленных одеял и направилась по лестнице вниз.

Она осторожно двигалась по дому, стараясь не наступить в темноте на скрипящие половицы. Жизнь в сиротском приюте, где она провела довольно много времени, научила ее многим хитростям – например, бесшумно красться. Она могла выбраться из любого дома, причем прямо под носом у хозяев.

Очутившись в гостиной, Сабрина дотянулась до выключателя и зажгла настольную лампу. Эльвис лежал на диване, где, как ему хорошо было известно, вовсе не полагалось лежать собакам. Вскинув голову, он виновато посмотрел на нее.

– Если ты никому не скажешь, то и я не скажу, – прошептала Сабрина.

По выражению собачьих глаз она поняла, что такой уговор его устраивает. Эльвис положил свою огромную голову на диванную подушку и тут же заснул.

Всю дальнюю стену комнаты занимали полки с дневниками членов семейства Гримм. Там же хранилась огромная коллекция сказок и исследований. Такого количества сказок Сабрина прежде никогда не видела, а среди исследований она обнаружила, например, такие любопытные тома: «Семь человек, с которыми вы встретитесь в Стране Оз», «Забегаловки Страны Чудес».А еще она наткнулась на внушительных размеров фолиант под названием «Что ел Пол Баньян».В библиотеке было так много книг, что они не умещались на полках и лежали на полу в гостиной и в других комнатах. Некоторые были подложены под шатающиеся столы, а некоторые оказались под ковром. А однажды Сабрина нашла нужную книгу в туалете – внутри сливного бачка унитаза. Сегодня ей, правда, не пришлось долго искать. Она взяла с полки столько семейных дневников, сколько смогла удержать здоровой рукой. Перейдя в столовую, она положила их на стол, а потом вернулась за остальными. Собрав их все на столе, она включила миниатюрную настольную лампу и принялась за чтение. «Должен же хоть кто-нибудь из родственников знать про девочку в красном плаще и про ее ручного Бармаглота?»– думала она.

Первое упоминание о Бармаглоте она обнаружила в дневнике своего прапрапрапрапрадедушки Вильгельма, когда он описывал, как проходило путешествие сказочных персонажей через Атлантический океан. Вильгельму пришлось вывезти вечножителей в Америку, чтобы они не подвергались преследованиям в Европе, и, как прочитала Сабрина в его самых ранних записях, дело это было нелегкое.

17 июня 1805 года

Раздумываю о том, уж не повернуть ли назад? Наше плавание оказалось сопряжено с ужасными опасностями. Пересекать Атлантику на корабле с таким количеством сказочных героев уже само по себе достаточно сложная задача, но сегодня ситуация усугубилась – полностью вышли из-под контроля бармаглоты.

Я проклинаю себя за то, что пошел на поводу у Червоной Королевы, которая настояла на том, чтобы приручить этих зверей. Она очень недалекая дама, однако нашла невероятную поддержку среди пассажиров и даже среди команды корабля. Всего в пятнадцати лье от берега начались неприятности. Десять бармаглотов смогли выбраться из своих клеток и убить с дюжину матросов, пока Ланселоту и Робин Гуду не удалось загнать монстров в трюм. Потом Черный рыцарь сошел вниз и мечом-саморубом прикончил их всех, после чего мы с трудом вышвырнули их тела за борт. Пусть акулы подавятся их гадкими останками.

«Что это еще за меч-саморуб?» —подивилась Сабрина, но в дневнике Вильгельма о нем не было больше ни слова.

Сабрина внимательно изучила остальные дневники, но ничего ни про бармаглотов, ни про меч саморуб так и не нашла, кроме двух упоминаний в дневнике своего прапрапрадедушки Сполдинга Гримма.

9 марта 1909 года

Когда лилипуты явились ко мне с этой новостью, я понадеялся, что это их, очередная проделка, однако они, как оказалось, были правы – в лесу объявился Бармаглот. Отец рассказывал мне, что их, всех убили во время морского путешествия из Европы. А что, если одному из них, удалось прицепиться к днищу корабля и так добраться до Америки? Волшебное зеркало сообщило мне, что эти ужасные создания подолгу пребывают в спячке, и, если Бармаглот заляжет где-нибудь в чаще леса, мы его не обнаружим. Не исключено также, что кто-то привез Бармаглота с собой из Зазеркалья. Но кто бы это мог быть? Как и дед, я обратился к Черному Рыцарю. Я дал ему саморуб и благословил его.

10 марта 1909 года

Черный Рыцарь предал меня. Вместо того чтобы выследить и убить бармаглота, он воспользовался саморубом настолько непредсказуемым образом, что мне это и в голову не приходило. Он прорезал им дыру в волшебном Барьере, окружающем город, и вырвался в мир людей. А виню себя за то, что доверился этому рыцарю, – как оказалось, он и раньше был двурушником и лицемером. Правда, в тот момент он единственный вызвался добровольцем пойти против бармаглота. Меч я нашел поблизости от дыры, так что он снова у меня, хотя пользы от этого мало. В городе нет, смельчака, который отправился бы на поиски бармаглота, да и я уже не доверил бы меч никому. Правда предложила свою помощь сама Баба-Яга. Она уверяла, что сможет обезвредить чудовище, воспользовавшись тем же заклинанием, каким они с моим дедом отгородили Феррипорт от остального мира. Когда бармаглота поймают, я найду способ уничтожить меч. Ведь если вечножители узнают, что с его помощью можно прорезать Барьер, на улицах начнется хаос. Надо бы поговорить с Лазурной Феей.

Сабрина закрыла дневник и посмотрела на настенные часы. Оказывается, она просидела над записями почти три часа и даже не заметила, как подкрался сон. Она вдруг обратила внимание на одно странное обстоятельство, которое, правда, вряд ли помогло бы ей в поисках: она обнаружила, что из дневника ее прапрапрадедушки Сполдинга были вырваны страницы, причем большинство как раз из последних его записей.

Глаза стали слипаться. Сабрина даже успела подумать, как хорошо было бы прикрыть их на минутку-другую. Но едва она сомкнула глаза, положив голову на обеденный стол, как кто-то сказал: «Пора просыпаться!»

Сабрина рывком выпрямилась на стуле и огляделась. На другом конце стола сидела девочка в красном плаще. Рядом с ней устроился Бармаглот. Он так шумно сопел, что через всю комнату до Сабрины доносилось его жаркое дыхание. Эти двое возились с грязным чайным сервизом, который почему-то стоял на столе.

Девочка налила в две чашки густую, вязкую жидкость и одну чашку поставила перед чудовищем. Оно лязгнуло зубами, и липкая, клейкая слюна потекла у него изо рта.

– Давай и тебе налью, – сказала девочка, обращаясь к Сабрине.

Она налила третью чашку и подтолкнула ее в сторону Сабрины. Черная жидкость в ней булькала и пузырилась.

– Как ты сюда попала? – спросила Сабрина. Девочка лишь хихикнула.

Вдруг из ниоткуда материализовались родители Сабрины – Генри и Вероника. Они сидели за столом рядом с дочерью. У них был страшно озабоченный вид, как будто они ужасно боялись чего-то.

– Сабрина, ты должна нас спасти, – сказал отец.

– Одна надежда на тебя, – заплакала мама.

– Но я же просто маленькая девочка, – запротестовала Сабрина.

И тут комнату заполнил пронзительный плач ребенка.

– Ты разбудила младенца! – завопила девочка в плаще.

Бармаглот резко отшвырнул от себя стол, так что чайный сервиз полетел на пол, и рванулся вперед. Его огромные когти впились в шею Сабрины… и она проснулась.

Бармаглот, девочка в красном плаще, родители – всё мгновенно исчезло. Сабрина с минуту сидела неподвижно, пытаясь успокоить дыхание.

Она бросила взгляд на дневники, лежавшие на столе, и заметила, что дедушкин дневник раскрыт на какой-то странице. В самом низу было что-то написано, только так мелко, что ей пришлось изо всех сил напрячь зрение, чтобы прочитать:

Список, пациентов приюта душевнобольных. (1955 год)

Сумасшедший Шляпник. – диагноз: шизофрения

Цыпленок Цыпа– диагноз: тревожное состояние с реакцией паники

Ганзель– диагноз: расстройство пищевого поведения (амбулаторное лечение)

Белый Кролик– диагноз: навязчивый невроз, проявляющийся в повторяющихся действиях (амбулаторное лечение)

Старушка-в-дырявом-башмаке– диагноз: общее истощение (амбулаторное лечение)

Икабод Крейн– диагноз: ночные кошмары (амбулаторное лечение)

Красная Шапочка– диагноз: психоз с бредовыми идеями и галлюцинациями, склонность к совершению убийств.

У Сабрины даже сердце зашлось, едва она увидела последнюю строчку. Маленькая девочка в плаще, которая захватила родителей Сабрины, – это же Красная Шапочка! Теперь, когда дневник лежал прямо перед ней, Сабрина кляла себя почем зря: как же она раньше-то не догадалась?!Да, но только как же она могла об этом догадаться? Сказку она читала много раз, и Красная Шапочка вроде бы относилась к хорошим, добрым героям.

Она не была плохой или злой, она сама была жертвой. Но зачем ей в таком случае красть Генри и Веронику Гримм?

И вдруг Сабрина поняла нечто важное: комнаты, которые она видела в заброшенном здании, куда они с Паком попали благодаря волшебной спичке, – это же больничные палаты. Там и был приют для душевнобольных Феррипорт-Лэндинга.

Она вскочила и бросилась через весь дом вверх по лестнице, а потом по коридору к бабушкиной комнате. Она очень постаралась открыть дверь так, чтобы та не заскрипела, и увидела, что ее сестра спит на одной кровати с бабушкой. Сабрина осторожно подошла к Дафне и потихоньку разбудила ее.

– Что случилось? – сонно прошептала Дафна, протирая глаза.

– Ты ведь разозлилась на меня, что я не взяла тебя с собой, когда отправилась за мамой и папой, верно? – спросила Сабрина.

Сестра кивнула.

– Тогда вставай. Пора приниматься за дело.