Текст книги "Порочный круг"

Автор книги: Майк Кэри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

– А при чем тут Лондон?

Едва успев задать вопрос, я тут же понял, каким будет ответ. Пожалуй, лишь его очевидность помешала догадаться раньше.

– В Лондоне находился демон, которого хотели вызвать сатанисты. Проблема заключалась в том, что его уже наполовину вызвали: какой-то обалдуй пару лет назад попробовал и естественно, ничего не добился. Фанке сказал, с дилетантами всегда так.

Асмодей. Пис мог не называть его по имени. Последние детали головоломки заняли свои места, когда я внезапно увидел связь, подсознательно обнаруженную еще два дня назад. Да, субботней ночью действительно произошло нечто. У Рафи случился приступ, а Асмодей тем временем вылез из своей темницы и потягивался.

Перед глазами встала картинка: у Рафи агония, запрокинув голову, он кричит и не воспринимает ничего, кроме своих страданий.

– Ты устроил диверсию и не дал им закончить обряд, – прошептал я.

– Едва-едва! – с горечью прорычал Пис. – Слишком долго вычислял, где они прячут Эбби, и, когда ворвался в дом, было слишком поздно – девочку уже забрали. Зато я поймал Мелани и собачьего хрена, представлявшегося ее мужем. Им и досталось.

– Стивен Торрингтон, – проговорил я – Настоящий Стивен Торрингтон. Дом принадлежал ему, верно? Английскому сатанисту, которого Фанке использовал как прикрытие?

– Ключевое слово здесь «использовал», – изрыгнул Деннис. – Думаю, собрать его голову было труднее, чем гребаного Шалтая-Болтая!

– Пис, ты убил двоих людей. Это не смешно!

Во взгляде Денниса мелькнуло что-то похожее на негодование.

– О чем ты говоришь? Да, козла вонючего я действительно застрелил, а Мел только ударил. Помню, как ее бил. Бил, потому что хотел узнать, где Эбби, и остановить чертов цирк, пока все не зашло слишком далеко. Возможно, она решила, что я собрался ее прикончить, думаю, вид у меня был совершенно безумный… Только пороха бы все равно не хватило.

– Но ведь там нашли тело женщины. Ее связали, мучили, а потом убили выстрелом в живот…

Выстрелом, произведенным из другого ствола. Неожиданно вспомнилась эта странная деталь из отчета Никки. Женщину убили выстрелом из другого ствола тремя часами позже, чем мужчину. Это же бессмысленно! Если только…

– Она призналась? Рассказала, что тебе было нужно?

– Да. Сатанисты нашли в Хендоне молитвенный дом, принадлежавший когда-то квакерам. Именно это им требовалось: место, где люди молились, пели гимны, или что там делают квакеры, собираясь вместе. Короче, место, которое считали священным: в гребаном обряде Фанке это играло существенную роль. Мелани я оставил привязанной к стулу. Смог бы – обязательно бы ее убил. Ненависти-то хватало с лихвой. Просто… Глядя ей в глаза, я не решался нажать на спусковой крючок. Все думал об Эбби, как она росла в ее чреве… Вот и дал слабину!

– Не казни себя, – мрачно посоветовал я. – Начатое тобой завершил Фанке. Вызванные соседями копы обнаружили два тела, мужчины и женщины, опознанных как Стивен и Мелани Торрингтон. Полагаю, Антон догадался, откуда у тебя адрес молитвенного дома, и, полагаю, догадка не слишком ему понравилась. То, что ты ее связал, сыграло в его пользу: не пришлось участвовать в неподобающей высокому положению драке.

Напрашивался еще один вывод: блондинка, которую Фанке привел ко мне в офис, а потом, не желая усугублять ее душевные травмы, тактично услал в машину, заработала синяки вовсе не в стычке с Писом. Их поставили, чтобы улучшить качество театрального реквизита и помочь Антону сыграть на моей жалости.

Пис встретил новость ошеломленным молчанием, и, пожалуй, это было к лучшему: в тот момент я злился на него и презирал не меньше, чем Фанке. Вероятно, Деннис защищал дочь, только эта сладкая парочка танцевала венский вальс уже пятнадцать лет, и от их изящных па пострадало много невинных людей.

– Она заслужила смерть, – заявил Пис, обращаясь скорее к себе самому, чем ко мне.

– Возможно, и так, – устало проговорил я, – либо Мелани просто была шизанутой любительницей садомазохизма, которую Фанке заарканил, так же как и тебя, потому что у нее имелось нечто, его заинтересовавшее. В Мелани он видел молодую здоровую матку и готовность к экстремальному сексу, в тебе – жизнеспособную сперму. Ради бога, Пис, неужели ты до сих пор ничего не понял? Неужели считаешь своим врагом Мелани? Ведь вами обоими манипулировали, умело манипулировали…

«И мной тоже, – подумал я, – поэтому нечего презрительно морщить нос. Феликс Кастор не хуже других носил палочку, служил и подавал голос».

Пис разозлился, чего ему делать не следовало: снова начался кашель, прервавший разговор как минимум на минуту. Все это время Деннис шипел и свистел, будто переполненный чайник, вот только пара не было: пыл его явно поугас.

– Злобная эгоистичная сучка! – выпалил он, когда снова смог говорить. – Мел получила по заслугам. Не смей меня судить, Кастор, и не пытайся сделать виноватым – не прокатит. Я жалею лишь о том, что не убил Фанке.

– Антон находился в доме?

– В квакерской молельне, идиот!

«Вот круг и замкнулся», – подумал я и, поскольку замолкать Пис явно не собирался, решил проверить свои догадки относительно эндшпиля.

– Ты пришел слишком поздно… Ритуальная церемония, обряд, или что они там справляли, уже началась.

– Она уже закончилась, и придурки вопили от восторга. Мне не хватило тридцати секунд, тридцати гребаных секунд! Если бы только Мел сразу назвала адрес, вместо того чтобы врать, юлить и снова врать! А ты еще хочешь сделать меня виноватым: дескать, позволил Фанке ее убить! Черта с два! Жалею лишь о том, что не убил Мелани тогда, в Уагадугу! Ублюдки облачились в черное, все, кроме Фанке: он вырядился в красное и нацепил корону. Супермишень, лучше не придумаешь, вот только увидев лежащую в центре круга Эбби, я не выдержал. Заорал, как бешеный, и начал палить. Прямо в гущу толпы: бам, бам, бам! Сообрази хоть один из них ударить меня по затылку потиром или другой своей хренью, все тотчас бы закончилось. Но нет, они сгрудились вокруг Фанке, будто я собирался бить пенальти, а Антон стоял на воротах. Защищали его: старались, чтобы ни одна пуля не растрепала его драгоценные локоны! Потом с фланга ко мне подобралась еще одна группа, думаю, они сторожили парадную дверь. В общем, пришлось их разогнать… Честное слово, Кастор, я не рассчитывал выйти оттуда живым. Эбби погибла, поэтому на собственную жизнь стало наплевать, хотелось только уничтожить побольше сатанистов. Однако в тот момент произошло нечто, удивившее их так же, как меня. В центре круга что-то возникло. Сперва бесформенная тень, которую никто не отбрасывал. Знаешь, такие тени бывают зимой, когда солнце стоит низко в небе… Огромная, растянутая и какая-то перекошенная. Потом она зашевелилась, и у нее вдруг появились руки… ладони… Тень стала гуще и намного материальнее. Сатанисты дружно попадали на колени, словно им перерезали сухожилия, воздели руки к потолку и принялись бормотать тарабарщину на латинском или греческом, или даже саундтрек к «Клубу Микки Мауса» – я, честное слово, не слушал. Я словно к месту примерз. В принципе я знал, что они собираются делать, но знать – одно, а видеть своими глазами – совсем другое. Это был демон, Асмодей, один из воинов ада, какое там, настоящий генерал! Он появился еще не до конца, то есть не успел материализоваться. Полупрозрачный, колышущийся от малейшего сквозняка, он, тем не менее, склонялся над Эбби и смотрел на нее так, будто Рождество наступило в мае. И тут меня осенило. Перед глазами замелькали фразы с сайта Фанке, совсем как в школе, когда нам показывали карточки со словами, а потом требовали произнести их по буквам. «Духовно и физически подготовлена». Асмодей хотел не только тело, но и душу Эбби. Он собирался… сожрать ее, поглотить прямо на моих глазах. Я должен был его остановить… Просто обязан! Дальше я действовал не задумываясь, словно по наитию. Демон в тот момент еще был дымом, а дым не застрелишь. Да и вообще, хочешь избавиться от дыма – туши костер. Поэтому, переключившись в автоматический режим, я начал палить по пентаграмме. Буквально изрешетил их гребаный магический круг! «Тавор» – настоящий дьявол, а не винтовка! Отдача такая мощная, что пришлось навалиться на приклад всем телом, иначе бы точно на спину упал! Только оставалось совсем немного: стрелять оказалось не труднее, чем чертить маркером по белой доске. Аккуратненько повернешь винтовку, чтобы получилась минимальная из возможных под таким углом дуга, – и два луча пентаграммы стерты. Похоже, я задел нескольких ублюдков – не бойся, по ногам, я ведь в пол целился. Предвосхищая твой вопрос, скажу: нет, мне не жаль. Нисколько не жаль, потому что безумный план сработал. Начался сущий ад, причем в самом буквальном смысле слова. Демон открыл рот и издал звук, который я надеюсь никогда больше не услышать. Хотя это и звуком назвать трудно: он ведь не кричал. Даже громкости никакой не было, зато чувствовалось давление на перепонки, на всю кожу, почти как в самолете, когда он попадает в зону турбулентности и неожиданно опускается на пару сотен метров. А еще боль, боль такая, словно внутренние органы разрывались. Сатанисты раболепно жались к полу, но каким-то чудом я удержался на ногах и четко знал, как действовать дальше. Молниеносный бросок – пришлось наступить на парня, который сидел на дороге, прижимая к груди то, что осталось от колена, – и я уже стоял в круге, где лежала Эбби: грудь залита кровью, остекленевшие глаза широко распахнуты. Демон или тень демона, называй как хочешь, извивался рядом, словно пожарный шланг, по недосмотру выпущенный из рук, бился и без умолку кричал. Карт с собой не оказалось, да и в любом случае я не успел бы их разложить. Оставалось лишь позвать Эбби и надеяться, что она откликнется. Я вцепился в медальон, во все горло крикнул: «Пойдем со мной!» – и дернул цепочку. Ну, то есть я не просто орал, а именно звал ее, совсем как ты, когда играешь на вистле. Я звал дочку в медальон, точнее, в прядь ее волос, лежащую внутри, создавал материальный якорь, за который цепляются призраки.

Деннис взглянул на меня, желая удостовериться, что я не потерял нить. Я коротко кивнул, дескать, при аналогичных обстоятельствах поступил бы так же. На самом деле с трудом представлялось, что подобное возможно. Призвать дух в материальный предмет? Направить в определенное русло, словно реку, течение которой поддается контролю? Да, волосы являлись частью Эбби, прочная связь с ними уже имелась, но все-таки… В другой ситуации я засыпал бы Денниса вопросами, а кое-что из ответов взял бы на карандаш. Сейчас же оставалось только придушить сдобренное завистью любопытство и слушать дальше.

– Без карт на успех я рассчитывать не мог, да и чертова цепочка оказалась толще, чем думал. Пришлось обмотать ее вокруг пальцев и как следует дернуть. К счастью, получилось, и я бросился к двери: в одной руке медальон, в другой – винтовка, хотя магазин уже опустел. Хорошо, что я ее не бросил, так как один из ублюдков с большими проблесками ума, чем у остальных, подкрался сбоку и попытался меня задержать. Пришлось двинуть ему промеж глаз рукоятью – и скорее на выход. Моя машина стояла довольно далеко от молитвенного дома, а транспорт сатанистов – прямо у порога, но времени протыкать колеса не было. Поэтому я бросился к своей, влез в салон и покатил прочь, словно мне горчицей задницу намазали. Погоню я заметил не сразу, но потом увидел в зеркале фары, которые не исчезли даже после нескольких безумных поворотов. Я не сомневался: это хвост, от которого следовало избавиться. К несчастью, у меня что-то случилось с мотором. Я как бешеный жал на газ, а машина ехала все медленнее, словно к ней буксиром прицепилась баржа или дохлый кит. Я боялся, что двигатель умрет окончательно, оставив меня посреди дороги на милость ублюдкам-сатанистам. Думаю, мое решение было единственно правильным. Отключив фары, я стал сворачивать на всех поворотах, стараясь максимально усложнить погоню. Я отчаянно гнал машину и в конце Скрабз-лейн свернул налево, ну, знаешь, у самой тюрьмы? С трудом вписавшись в вираж, я чиркнул по припаркованным на ночь авто, оторвал себе бампер и чуть не сбил переходившего через дорогу старика. Шум поднялся неимоверный, и я думал – все, конец. Но тут двигатель неожиданно пришел в норму, и, увеличив скорость до восьмидесяти километров, я погнал на запад. Сюда, к руинам «Пламени», как с самого начала собирался. Лучшего места, чтобы спрятать призрак, в Лондоне просто не найти! Хотя, думаю, ты уже сам понял…

Субботний вечер, конец Скрабз-лейн, каких-то пятьдесят метров до дверей церкви святого Михаила, где начиналась служба… Безумие, притянутое за уши безумие, но, с другой стороны, эта история была пропитана безумием с самого начала. Деннис Пис сорвал обряд вызова демона. Асмодея… Сатанисты собирались скормить ему душу и тело Эбби, но не рассчитывали, что вмешается ее отец, и вместо палки вставит им в колеса штурмовую винтовку. Надеялись на душу и тело, а получили лишь одно из двух.

А Асмодей?

Асмодей снова застрял меж двух огней. Одна нога в душе Рафи, вторая – в душе Эбби. Вот что тормозило машину Писа, когда он спасался от погони! В золотом медальоне таился не один дух, а сразу два: золотая рыбка и безжалостная косатка. И так до тех пор, пока он не свернул за угол и не выехал на Дюкейн-роуд… Что случилось потом? Пожалуй, могу догадаться…

Если вместе с отцом и дочерью от погони спасалась какая-то часть Асмодея, прилепившись к Эбби или летя за ней через лондонскую ночь, словно воздушный змей без хвоста и веревочки, то когда они свернули за угол, ему пришлось последовать их примеру. Свернул Асмодей медленнее, не так ловко, как они, не вписался в вираж и… И вполне мог оказаться у юго-западной оконечности церкви святого Михаила.

Пис протащил Асмодея через святую землю в тот самый момент, когда в храме шла служба. «Воспойте Господу новую песнь, ибо Он сотворил чудеса…» Для демона это словно пройти через заграждение из колючей проволоки. Неудивительно, что Рафи кричал, неудивительно, что бился и ранил людей: внутри него бушевал настоящий ад.

В конце концов, Асмодей все-таки запутался в колючей проволоке: попал в капкан церковных стен, угодил в сети любимого псалма Сьюзен Бук. Связь с Эбби оборвалась, Пис погнал через лондонскую ночь, а невидимый бесформенный хищник из ада остался в недрах церкви святого Михаила, словно окаменевший комар в куске янтаря.

Вот только Асмодей и не думал каменеть. Его злая коварная воля черным дождем пролилась на головы прихожан и покрыла скверной их души.

Очередные жертвы военных действий. Невинные, как бедная Эбби. Как Рафи…

Усилием воли вернув мысли к настоящему, я стал вспоминать, о чем говорил Пис.

– Но почему, почему ты пришел именно сюда? – вопрошал я. – Что здесь такого особенного?

– Естественные бастионы. – Несмотря на слабость, голос Денниса звучал несколько самодовольно. – Воздух и землю ты наверняка видел, ну, снаружи? С водой все куда оригинальнее. У стен двойная кирпичная кладка, а полости между слоями выстланы свинцом. По плану они заполняются водопроводной водой, а специальный насос обеспечивает непрерывную циркуляцию. Увы, сейчас в кладке множество дыр, а значит, и течей. Но, едва почувствовав, что ты тянешься к Эбби, я каждый раз включал насос и воздвигал между вами водяную стену. Кстати, однажды я как следует дал тебе по рукам!

– Да, помню, – мрачновато отозвался я.

– Вор вором губится, – слабо рассмеялся Деннис. – Но это возможно, лишь если твой «охотник» ловчее «добычи».

– И все-таки я здесь, – напомнил я.

– Кто-то меня продал, только поэтому. Сам бы ты ни за что нас не нашел!

Лучше промолчать… Спорить с Писом бесполезно: все равно не переспоришь! К тому же мне послышалось, что где-то хлопнула дверца. Похоже, далеко, у самой кольцевой: звук был едва различимым. Однако Деннис никак не отреагировал, значит, я, наверное, ошибся.

– Я разбужу Эбби, – сказал он. – Или тебя интересует что-то еще?

– Нет, спасибо. На мою долю страшилок перед сном хватит.

Отвернувшись, я подошел к двери и выглянул на улицу. Освещенный мрачным светом луны пейзаж казался неподвижным, а за спиной слышался лишь негромкий шелест карт, которые Деннис раскладывал на бетонном полу. Воровато глянув через плечо, я увидел: Эбби стоит рядом с ним, будто никуда и не уходила.

«Что ж, – нехотя признал я, – он действительно очень ловок». Отец и дочь разговаривали вполголоса, и перебивать их не хотелось.

Вместо этого я шагнул в темноту. Если бы я курил, то чиркнул бы зажигалкой; если бы Деннис не выпил весь бренди – сделал бы пару глотков из фляги. А так оставалось только ждать. Похоже, с хлопаньем дверцы я действительно ошибся, потому что никаких шевелений не наблюдалось.

Доктору Айболиту пора бы уже приехать! Теряя терпение, я вытащил из кармана сотовый: надо позвонить Пен, пусть его поторопит! Только тогда я и заметил четыре уведомления о пропущенных вызовах и все с одного номера – от Никки Хита.

В первый и второй разы он просто повесил трубку, а на третий оставил сообщение, которое я и решил прослушать.

«Кастор, тут творится какая-то ерунда, – звенящим от напряжения голосом начал Никки. На заднем плане раздался скрип: он что-то двигал по полу. – У кинотеатра целая команда. Они приехали на четырех машинах и оцепили здание. Явно кого-то поджидают… Не нравится мне это, черт подери! Если дело в твоем гребаном заказе, приезжай и разбирайся с ними сам, ладно? Перезвони мне… Кастор, мать твою, перезвони! Немедленно!»

Чувствуя, что в горле стало суше, чем в пустыне Сахаре, я переключился на последнее сообщение.

– Кастор, здесь штурм, осада! – Теперь Никки орал, а ведь наполнить воздухом неработающие легкие ему ой как непросто. – Они стреляли в мои камеры! Вырубили чертовы камеры! Я теперь слепой, понимаешь, слепой! Они могут стоять прямо за дверью, и я не… Проклятие!

Раздался щелчок, а затем противный писк, означающий «сообщение окончено». Трясущимися руками я набрал номер Никки. Тишина… Десять секунд, двадцать… ничего, мертвая тишина. Беззвучно выругавшись, я прервал вызов и начал набирать снова, но успел лишь набрать код Уолтемстоу, как с короткой тропинки, ведущей от кольцевой, послышались шаги.

Я повернулся на звук, и секундой позже из ночного мрака вынырнула фигура, спешившая по узенькому перешейку к подъездной аллее.

– Сюда, доктор Форстер, сюда! – позвал я, и он выступил на освещенный участок.

Впившись глазами в его лицо, я на секунду оказался в полной прострации, а потом сердце подпрыгнуло, словно воздушный гимнаст на батуте. Я никогда раньше не встречался с доктором Диланом Форстером, но его лицо уже видел. Видел всего три дня назад в собственном офисе, когда он представился Стивеном Торрингтоном. Сейчас же с помощью элементарного логического вывода я догадался: оба этих имени – творческие псевдонимы, а настоящее звучит совершенно иначе. Еще догадался, почему он прислал друга, когда я потерял сознание в доме Пен: в тот момент раскрывать карты было еще рано.

Я с тоской подумал о пистолете Денниса – увы, «глок» остался на бетонном полу «Золотого пламени». Хотя даже сумей я до него добраться, что толку? Этот ублюдок разыграл все, как по нотам, а в руке у него холодно поблескивал ствол, направленный мне в грудь.

– Эй, следите за пушкой, она и выстрелить может! – воскликнул я. Следовало как-то его отвлечь, выиграть немного времени, чтобы придумать, как обмануть, обезоружить, обезглавить…

Самозванец покачал головой.

– Нет, пока не выстрелит, – спокойно, чуть ли не апатично проговорил он. Удивительно, что Пен никогда не упоминала его мягкий, с проглатыванием гласных, американский акцент. Скривившая тонкие губы ухмылка подтвердила мою догадку.

– Вы – Антон Фанке!

Он отвесил издевательский поклон, восторгаясь запоздалым прорывом моей интуитивной логики.

– Догадайся вы три дня назад, – с тончайшим налетом презрения начал он, – сразили бы меня наповал. Обыщите его!

Последняя фраза была адресована не мне, а в густую тень у одной из стен «Золотого пламени». Трое мужчин, до этого, по всей видимости, стоявших неподвижно, выступили из темноты, окружили меня и обыскали с неимоверной тщательностью. Моим представлениям о сатанистах они совершенно не соответствовали. Скорее они соответствовали моим представлениям об агентах ФБР. Один из них сжимал короткоствольный пистолет, который тут же приставил мне к затылку.

Его товарищи чуть ли не синхронно ощупали правые и левые карманы и в результате обнаружили кинжал и вистл соответственно. Находки они с благоговейным трепетом поднесли Фанке.

– Теперь можно войти, – проговорил Антон.

Я шагнул было к нему, но «агенты ФБР» преградили дорогу, а холодный ствол еще плотнее прижался к затылку. Ясно, внутрь мне не попасть…

– Зачем тебе Пен? – процедил я. – Для чего?

– Рафаэль Дитко – гостевое тело, своего рода сосуд. – Фанке показал на вход в «Золотое пламя», мол, после вас. – Я хотел подобраться поближе. Вообще-то мы уже начали осуществлять определенный план, но он провалился. В качестве запасного варианта могло понадобиться вывезти Дитко из больницы Стенджера и убить, чтобы высвободить дух Асмодея. При таком раскладе Памела оказалась бы весьма полезна. Однако, похоже, мы обойдемся малой кровью. Уилкс, иди первым! На данном этапе я скорее пожертвую тобой, чем мистером Кастором.

Ситуация стремительно выходила из-под контроля. В отчаянии я собрался броситься на приближающегося ко мне Фанке, но тот лишь смерил меня удивленно-презрительным взглядом.

– Не делайте глупостей, – бесстрастно посоветовал он. – Сейчас мне бы хотелось сохранить вам жизнь, как удобному козлу отпущения, но не злоупотребляйте моей добротой.

Находясь на прицеле и у Антона, и у стоящего за моей спиной типа, я подумывал поставить Фанке подножку. Вдруг они откроют беспорядочный огонь и перебьют друг друга? Нет, такое невозможно даже в мультиках с Багсом Бани!

Антон буквально сверлил меня взглядом и без труда определил момент, когда я отказался от утопической дилеммы «Борьба или бегство».

– Заходим, – снова велел он.

Его помощник ткнул мне в затылок пистолетом, и вслед за сатанистом по фамилии Уилкс я послушно двинулся к «Золотому пламени». Господи, только бы Деннис услышал шум перепалки и устроил западню! Увы… Пис встревоженно поднял голову, лишь когда услышал шаги и сообразил, что я не один. Уилкс отступил в одну сторону, головорез с пистолетом – в другую, и Деннис, проводив их взглядом, посмотрел на меня. Чисто автоматически его рука метнулась к дочкиной ладошке и схватила пустоту. Эбби даже не заметила. Онемев от ужаса, она смотрела на незнакомые лица. Хотя почему незнакомые? Вполне вероятно, этих людей она видела субботней ночью и помнит, как Антон Фанке вонзил кинжал ей в сердце.

– Кастор, ты ублюдок! – чуть слышно прошептал Деннис. Следующая мысль оказалась продуктивнее: потянувшись, он смешал карты и рассыпал колоду по полу. Беззвучно зовущая отца Эбби мигнула, словно лампочка, а потом исчезла.

– Не надо еще сильнее все портить! – воскликнул я и, прежде чем меня могли остановить, шагнул вперед.

В обгоревшем остове «Золотого пламени» было темнее, чем на улице, и мои глаза привыкали не быстрее, чем у сатанистов, зато я примерно помнил, где лежит «глок». Даже останавливаться не понадобилось: стремительный пинок, прямо и чуть в сторону, словно перехватывая пас в штрафной зоне, и я поддел предохранитель ногой.

Ловкий удар – пистолет оторвался от земли, и глазомер меня не подвел. Бессчетные часы, которые я провел в старом спортзале Олсопской средней школы, тупо колотя мяч о стенку, принесли запоздалые и весьма неожиданные дивиденды.

Деннис поймал «глок» на лету и, практически не целясь, выстрелил. Гром проревел совсем рядом с ухом, и где-то справа о стену ударилось тело сатаниста. Не успело оно осесть на пол, как справа от меня Фанке дернулся, словно ужаленный, и поднял собственный пистолет, явно собираясь ответить.

Мощный косой удар кулаками – и я выбил пушку у него из рук.

Только ситуация начала выправляться, как нечто тяжелое, до ужаса материальное и твердое ударило мне в висок, и ноги предательски расползлись в стороны.

Я попытался встать, но второй удар по затылку окончательно лишил боевого духа. Обгоревшую комнату пронзили еще несколько раскатов грома, а потом крик, долгий, пронзительный вопль, который дошел до меня не через онемевшие уши, а напрямик, попав сразу в мозг или в душу, если у изгоняющих нечисть вообще есть душа.

«Папа!» – услышал я. Именно это слово выжимала из себя исчезающая Эбби. Да, в мире мертвых весьма своеобразная акустика.

* * *

Над головой смыкалось море тьмы, но я отчаянно барахтался и искал точку опоры: взбаламученному разуму нужно было за что-то зацепиться.

Я медленно всплыл на поверхность. Сделал усилие, точнее собрался, ведь разжиженный мозг стекался сзади, спереди и сбоку, чтобы хоть как-то объединиться внутри искореженного черепа.

Я попытался встать, но был бесцеремонно поднят на колени, еще до того, как «заработали глаза». Сквозь туман я увидел женщину, которая прошла мимо, смерив презрительным взглядом.

Через секунду ко мне вернулся дар пространственного зрения, и откуда-то из глубины показался Гари Колдвуд. Я открыл рот, чтобы заговорить, но тут же закрыл: лоб и позвоночник пронзила боль всех возможных оттенков. Обессилев, я начал оседать на пол, но меня удержали.

– Здесь… – снова начал я, неопределенно показав в сторону, где должен был лежать Пис, – раненый… Нужен доктор…

– Фикс, ты беспокоишься о втором парне? – В голосе Гари слышались усталость и раздражение. За его спиной появился констебль с парой наручников, которые, коротко кивнув, забрал Колдвуд. – Не стоит… Похоже, ты победил. Второй парень умер.