Текст книги "( Не) желанная жена тренера (СИ)"
Автор книги: Маша Миль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 7
Очередной город встречает ярким солнцем и неприятными новостями. По техническим причинам матч переносится, и сообщают об этом за три часа до игры. Илья раздраженно убирает телефон и осматривает команду.
– Все всё поняли? Игра переносится. Сейчас техники будут проводить ремонт, льда сегодня не будет. Спортзал освободится через пять часов. Можно загнать вас в номера, но вы взрослые люди, я могу вам доверять, даю пять часов на свободный досуг. Я поехал в спорткомплекс, ждем комиссию из Федерации. Было бы идеально, если бы вы не разбредались поодиночке. Валерию Андреевну оставляю с вами. Меру ответственности понимаете? – Команда дружно загудела. – И чтобы без глупостей! Через пять часов всем быть в холле! Планы есть?
– Здесь большой Торгово-развлекательный центр недавно построили, можно там прогуляться, – предложил кто-то.
Илья одобрил. Парни зашумели и толпой двинулись к выходу.
Саша оглянулся, потому что Верстаков подошел к Лере. Первый раз он наблюдал в их отношениях откровенную нежность. Огромная ладонь Верстакова играет с её тонкими пальцами, он слегка прикасается губами к её волосам. Саша не может видеть её лица, но красноречивый взгляд Верстакова разжигает в его сердце тлеющий огонек бессилия. Глупой улыбкой он отгораживается от всех, в который раз нарушая данное себе обещание игнорировать все, что связано с Валерией.
Голубое, без единого облачка небо. Редкий теплый день поздней осени. Желто– бурые листья ещё играют на деревьях под тихую музыку ветра, но это кажущееся постоянство, до первого дождя.
– Орлов, с вами все в порядке? Если не хотите идти, останьтесь.
Лера, не взглянув на него, прошла мимо. Опять по фамилии и на "Вы". Что еще должно произойти между ними, чтобы она обратилась к нему просто по имени! Сейчас или никогда, он попросит её об этом, пусть для этого он ещё раз извинится.
– Валерия Андреевна!
– Да, Орлов – ему послышалась улыбка в голосе.
Но она не успела обернуться, кто-то взял её под руку, кто-то подталкивал Сашу к подъехавшему автобусу.
Заполнив заднюю площадку, команда продолжила обсуждение возможных вариантов досуга. Самые смелые, не стесняясь присутствия Валерии, флиртовали с местным населением.
Орлов давно заметил панибратское отношение к Валерии, обращение по отчеству было пустой формальностью, она была доверенным лицом половины команды, как минимум. Сегодня его это особенно раздражало. Он прекрасно видел, что каждый старается обратить её внимание на себя, и всегда такая строгая, неприступная Валерия смеётся над их шутками, вместе со всеми наблюдает в окно проплывающий по реке пароходик, каждой своей улыбкой добавляя каплю яда в открытую рану злости Орлова.
Из автобуса она вышла, царственно опираясь сразу на несколько поданных рук.
Зайдя в ТРЦ, все остановились перед указателем. Лера оглядела команду, наблюдая прирост за счет нескольких девушек, присоединившихся по дороге. Когда они все успевают? Она позавидовала непринужденности и легкости, с которой молодые люди знакомятся. Орлов стоял отдельно от всех, всем видом демонстрируя пофигизм и апатию.
– Может быть в кино? – предложила Лера.
– Нет, – раздался хор протеста.
– Здесь есть квест! Квест, квест!
Волна восторга разрасталась, и Лере стало ясно, что неведомого квеста не избежать.
– Может просветите меня!
– В специальном помещении команда решает головоломки, выполняет различные задания, зарабатывая очки, при этом создатели активно мешают им это делать, запутывая и пугая.
– Чем пугая? А там можно получить травму?
Орлов видел, что Лера не на шутку встревожена, и поспешил её успокоить:
– С учетом нашей физической и психологической подготовки травму могут получить статисты игры. Да не волнуйтесь вы так! Молодежное развлечение. Не страшнее американских горок.
– Придется мне идти со всеми, – сказала она обреченно.
– Ну если вы хотите лицезреть приведения, щупать руками мерзкую слизь... – Лера передернула плечами, а Орлов продолжал, – хлюпать ногами по болотной грязи и бродить в темной комнате, полной летающих и жужжащих насекомых...
– Не хочу!
– Ну и прекрасно, парни справятся и без вас. Тем более у вас фобия.
Эскалатор спустил всех на нулевой этаж, но квест был ещё ниже, на "минус первом" этаже. К черной бронированной двери спускалась железная лестница. Лязг открывающейся двери привел Леру в ужас. Парни весело спускались и перед тем, как исчезнуть за дверью, махали Валерии рукой, она вымученно улыбалась в ответ, но все же сделала шаг назад и уперлась спиной в Орлова.
– Ааа...?
– Я не люблю такие развлечения. Кроме того, кто-то должен остаться с вами. Те, кто решил не рисковать новыми знакомствами, пошли на каток. Вы умеете кататься?
Лера мотнула головой.
– Орлов, если вы пытаетесь меня успокоить, то не надо! Не могу объяснить, но чувствую, что совершила ошибку. Давайте лучше выпьем кофе.
– Валерия Андреевна, не волнуйтесь. Кофе мы выпьем после катка. Сейчас вам нужны эмоции, адреналин. Как только встанете на лед, обо всем забудете!
– Правда? – он не мог обмануть её, такой невинный, чистый взгляд.
– Правда! Пойдемте.
– Ой, а я же в юбке, – Лера посмотрела на юбку до колен и туфли лодочки.
– Вы ведь кататься будете, а не падать.
Он взял её за руку и смело шагнул в раздевалку.
Посмотрев её шнуровку, Саша ужаснулся.
– Ну как так можно–то? У вас что, сил совсем нет? Вы же не гулять по набережной собираетесь, а на коньках кататься. – Присев рядом, он принялся исправлять её шнуровку. – Ботинок должен сидеть на ноге как влитой, быть продолжением ноги, а то ваши ноги будут в одной стороне, ботинки в другой, а лезвием вы ещё умудритесь себя покалечить.
Лера слушала его лекцию, она тоже знает эти прописные истины. Надевая второй ботинок, его ладонь скользнула по икре вверх, к подколенной ямке. Лера дернулась. Что это?
Нечаянная ласка или осмысленная провокация? Он сделал вид или на самом деле не заметил, как она вздрогнула, как ни в чем не бывало продолжил затягивать шнурок.
– Ну вот и все, – он помог ей встать. – Не больно? Можно немного расслабить.
– Нет, нормально, – она посмотрела на него. Он что, и вправду не замечает, что держит её за руку?
– Пойдемте.
– Наверное, я воспользуюсь пингвином, если честно, я всего второй раз на коньках стою.
– Зачем вам пингвин? У вас есть я.
Тут же к ней подъехали парни из команды, наперебой приглашая её.
– Мальчики, идите к своим девочкам, а меня покатает Орлов.
– А почему Орлов, почему не мы?
– Потому что он сегодня свободен, а девочки могут на вас обидеться, так что не распыляйтесь, уделяйте внимание тем, кто вам интереснее.
Орлов молча стоял, пока Лера, как ему казалось, кокетничала.
– Валерия Андреевна, а вы действительно считаете, что не достойны внимания или кокетничаете?
– Вашего внимания? От вас мне достаточно будет уважения. Ну что, мы едем?
Саша предложил ей опереться на свою руку. Держась за неё двумя руками, появилась уверенность, и Лера сделала шаг.
– Следите, чтобы ноги не разъезжались. Но это не значит смотреть вниз, – Саша поднял за подбородок её лицо, его голос слегка дрогнул. – Нужно смотреть вперед.
Белый свет, белый лед, а на её, секунду назад, бледном лице проскальзывает румянец, в глазах играют веселые огоньки, губы расплываются в улыбке.
– Ну же, Орлов, смелее!
Объехав небольшой каток, чувствуя её напряженные руки на своей, понимая, что дает ей надежную опору, Саша осознавал, что ещё один круг, и он не сможет держать клюшку, рука онемеет.
– Вам понравилось?
Лера восторженно кивнула, от её холодности не осталось и следа.
– Ещё?
– Да!
– Только поменяем позицию. Продолжайте так же смотреть вперед, следите за ногами, – не обращая внимание на её смущение, он обнял её за талию и взял руку в свою.
Так Лере показалось ещё безопасней, да и скорость была выше.
– Саш, я тебя замучила?
– Совсем нет! Ещё круг? Только расслабься, ты же уже поняла, что можешь мне доверять.
Он подхватил её, обнял чуть крепче. Объехав круг, предложил ей сделать несколько шагов самостоятельно. Держась за его руку, она смело скользнула по льду.
– Лера, у тебя отлично получается. Давай еще!
Он отпустил её руки. Потеряв опору, она запаниковала, даже не пытаясь оттолкнуться, беспомощно протягивала к нему руки, ища поддержки. Поймав растерянный взгляд, он шагнул к ней, в ту же секунду её ладошки пробрались под расстегнутую куртку и сцепились за спиной, мягкая грудь коснулась его мощного торса, он отчетливо слышал, как в ушах загрохотала кровь, эхом отзываясь на биение её сердца.
– Орлов, я не могу без тебя. Не отпускай меня
Прямо перед её лицом обозначилась его спадающая улыбка, в глазах полыхнуло пламя, открытый пронзающий взгляд пугал откровенностью, заставляя отступить, опустить глаза.
Вспотевшими ладонями Саша расцепил её руки, придерживая, подвез к борту.
– Наверное, вам и вправду лучше покататься с пингвином.
Забыть, всё забыть. Его горящие глаза, чувственные губы и прерывистое дыхание у виска. Забыть свои бесстыдные, двусмысленные слова и нечаянный переход на "ты".
Оставив, внезапно притихшую Леру, сиротливо стоять возле бортика и разбираться со своими мыслями Орлов, чтобы сбросить напряжение, стал наматывать круги вокруг катка.
Ему необходим был холодный воздух, пространство степи, чтобы закричать, что этого не может быть! Что судьба несправедливо наказывает его, второй раз заставляя влюбиться в замужнюю женщину. Как ни старался он отгородиться барьером напускной грубости и цинизма, любовь нашла лазейку в сердце. Только теперь имеет место безответность, да и третий угол в треугольнике – Верстаков кроме того, что муж, он еще и тренер, а это, как учили Сашу с детства, второй папа.
Сколько кругов он пролетел? Куда он мчится? От неё или к ней. Он чувствовал, что она наблюдает за ним, но боялся посмотреть в её сторону. Боялся пустого, безразличного взгляда, еще больше боялся увидеть в её глазах хотя бы искру ответного чувства или заинтересованности, понимая, что тогда придется менять команду. И это без вариантов.
Появившийся Верстаков остановил Сашин марафон.
– Орлов, где все?
Саша оглянулся, на катке они с Лерой были одни. Когда и куда все подевались, понятия не имел, впрочем, и она тоже.
Верстаков поспешил освободить Леру от коньков. Орлов также переобувался и пытался объяснить суть квеста, но никак не мог сосредоточиться, заметив, что Верстаков, сняв коньки, массирует Лере стопы, а её руки покоятся на его голове...
– Орлов! Ну! – Илья ждал объяснений.
– Да у меня шнурок порвался Илья Валерьевич, – с обезоруживающей улыбкой демонстрируя шнурок, только что нарочно обрезанный об зубцы конька, и получая удар под дых от Верстаковского поцелуя Лериной коленки.
– Кто придумал идти на каток?
– Я, – Лера перебила Сашу.
– Орлов, ты хоть бы как-то развлек Валерию Андреевну, покатал бы её что ли. Или в кино бы сходили, неужели лед не надоел?
Надев Лере туфли и подняв её, спросил:
– Сможешь идти?
Она шагнула.
– Илюша, все хорошо. Пойдемте выпьем кофе. Орлов вы с нами?
– Нет, я вспомнил, мне кое–что купить надо.
Она такая же женщина, как все. Что в ней особенного? Глаза, руки, ноги, грудь, все как у всех. Характер, отдельная тема. Она красива. Вокруг много красивых. И всё же, Орлов, не питай никаких иллюзий, это её глаза, её губы, руки не дают тебе спокойно спать.
Он посмотрел в след удаляющейся паре. Она совершенство, и нечего себя обманывать, выискивая в ней недостатки. Она, как и прежде будет в его снах и мечтах, и этого никто у него не отнимет, даже он сам не может себе запретить мечтать и надеяться.
– Лера, ты о чем думаешь?
Они с Ильёй стояли возле черной железной двери.
– За ребят волнуюсь. Что там с ремонтом?
– Будем завтра играть.
– Я переживаю, что допустила ошибку, отпустив их, неведомо куда.
Когда команда вышла, с восторгом и восхищением пересказывая приключения, Лера поняла, что её ошибка была в другом. Никаких симптомов ещё не было, случайные взгляды, нелепые прикосновения, но где–то в подсознании она уже чувствовала приближение неотвратимого. Вот только начала или конца? И мысли, так предательски, так незатейливо возвращали её на каток.
Глава 8
Лера шла по вечернему, праздничному городу. Снежок похрустывал под ногами. После душного салона автобуса холодный воздух пьянил свежестью. Новый год наступил неожиданно. За месяц разъездов только два матча на родном катке. Сегодня пять часов в пути, и с корабля на бал – собрание со спонсорами и руководством. Лера еще в автобусе предупредила Илью, что на встречу она не пойдет под любым предлогом. Увидев толпу встречающих, не было только оркестра, поняла, что её отсутствие никто не заметит, кроме Орлова, конечно.
Впервые команда Ильи заняла пятое место. Отсюда и повышенный интерес со стороны Федерации и прессы. Большой осенний турнир был прорывом, и к нынешним соревнованиям Илья готовил команду с удвоенной энергией. Каждая победа доставалась с трудом, отнимала много сил. Все его эмоции и интерес переключились на игры и последующий разбор матчей.
Лера с ужасом наблюдала его поведение на играх, нервное напряжение грозило прорваться в любую минуту, на её замечания – успокоиться и поберечь здоровье, он только злился и раздражался. Свободное время проводил за планшетом, просматривая и анализируя игры, вычерчивая одному ему понятные схемы. Занятый своими мыслями и планами, он, казалось, совсем забыл о Лере.
Вставал раньше неё, ложился позже, запретил ей открывать окна в номере и автобусе.
От неё требовалось только одно – поддерживать здоровье команды. Любой чих или вялый взгляд воспринимался Ильей как угроза эпидемии. Падение игрока на льду приводило к тщательнейшему медицинскому осмотру в присутствии тренера.
На тренировках Лера сидела на трибуне, предпочитая наблюдать со стороны строгость Ильи. Она прекрасно видела, что тренировки стали жестче, нагрузки интенсивнее, от игроков требовалось беспрекословное подчинение. Лера внимательно наблюдала за переменами в Илье. Она тоже радовалась победам, гордилась мужем, наконец стали видны плоды его трудов, но во многом она была с ним не согласна, в частности из-за его предвзятого отношения к Орлову. К нему он относился требовательнее, чем к другим, не делая никаких поблажек, хотя именно благодаря его результативности команда обязана продвижению в турнирной таблице. Несправедливость Ильи задевала её. Она не хотела даже думать, что это как-то связано с их катанием на коньках. Она уговаривала себя, что тогда ничего не случилось. Будь на месте Орлова любой другой игрок, все было бы точно так же.
Вот только почему из всей команды её взгляд чаще всего цепляется за него? Почему не получается воспринимать его как любого другого игрока? Почему волнение и тревогу за него она старается скрыть? Почему интерес к нему пугает её, как ей перестать думать о нем? Почему каждая их встреча усугубляет их непонятные, непростые отношения?
Между тем, его манера держать себя уже не вызывала у неё злости и негодования, встречаясь взглядами, она не смущалась и не паниковала.
Опираясь на руку Ильи, прикладываясь к его плечу в автобусе, поздравляя с очередной победой поцелуем, одному мужчине она демонстрировала свой замужний статус, а другому просто напоминала о своем существовании, вытаскивая его из мира грёз и наполеоновских планов.
Остановившись у елочного базара, Лера вдохнула запах хвои, детства, волшебства. Господи, как давно это было!
– Девушка, елочку берем? Или будем стоять любоваться? Мы – на вас, вы – на елки, – продавец подтолкнул её к ближайшей красавице.
– Спасибо! Они все такие большие, боюсь не унесу.
Продавец расхваливал свой товар на все лады и даже показал, как ловко упаковывается деревце в капроновую сетку. Лера колебалась.
В их семье всеми новогодними приготовлениями занимался Илья, она только сопровождала его в магазинах и сервировала стол в зависимости от приготовленных им блюд. Первого января они всегда планировали сходить в гости, но почему-то к обеду, когда они просыпались, это желание исчезало. Вместо елки их стол украшал неизменный букет роз. Это очень трогательно и романтично, но именно это и уходило из их жизни, незримо и безвозвратно, вместе с размеренностью, спокойствием, несуетностью. Тщеславие Ильи пугало Леру. Видимо азарт и адреналин, бродившие в его крови, нашли выход в желании и жажде победы.
Может быть елочка привнесет в праздник флёр таинства, ожидания чуда, может быть просто удастся откровенно поговорить о том, что её беспокоят изменения в поведении Ильи.
– Ну что, хозяйка, решила? Подберем самую лучшую. Если недалеко живешь, дам тебе помощника–носильщика, – продавец не унимался.
– Валерия Андреевна, вам помощник нужен? Я к вашим услугам!
Саша, как заправский фокусник, вытащил из кучи ёлок невысокое, пушистое деревце, которое сразу приглянулось Лере.
– Да, эта мне нравится. Только я ещё не решила, нужна ли она мне вообще!
– Так и решать тут нечего, конечно, нужна. Какой Новый год без елки?
Убеждённо провозгласил Орлов. Продавец пожал ему руку.
– Орлов, а ты вообще, что здесь делаешь? Почему не на собрании?
– Так закончилось всё. И торжественный ужин, и пламенные речи, и грамоты, и премии.
– Аааа? – Лера достала из кармана телефон: ни одного непринятого вызова.
– А Илья Валерьевич задержится, – Саша сделал знак продавцу упаковать.
– Что–то случилось?
– Ничего не случилось, не беспокойтесь, – он встряхнул её за плечи. – Сами понимаете, ажиотаж. Прессу подогнали. Он вам потом расскажет.
– Ну а ты куда собрался на ночь глядя? – Лера расплатилась за покупку, которая уже была в руках Орлова.
– Почему ночь? Поздний вечер. На улице людей больше, чем днем. Валерия Андреевна, понюхайте, как пахнет, – он размял пальцами несколько иголок. – А я вещи закинул в общагу, и решил по магазинам пробежать, подарки купить. Завтра еду к родителям.
– Скучаешь?
– У меня не было времени скучать. Да и привык уже, с двенадцати лет в разъездах.
– А я не могу привыкнуть. Три года уже, и каждый раз паника.
– Это потому что вы женщина, у вас все сложнее. Вы к дому привыкаете. Если бы мы вышли в финал, то играли бы завтра. Вас это расстроило бы? Праздник насмарку.
– Не знаю. Илья Валерьевич что-нибудь бы придумал. Мы ведь всегда с командой собирались до Нового года, было весело.
– А 31-го дома? И всегда с ёлкой?
– Нет, с ёлкой первый раз. Случайно остановилась и уговорили. Ещё и ты подошел, помог.
– У нас всегда дома живая елка, это традиция...
Они шли по залитой огнями улице мимо разноцветных витрин, мимо спешащей, суетящейся толпы, внимательно слушая друг друга. Лере было интересно узнать, как празднуют Новый год в семье Орловых. Как и в её родительском доме, это был семейный праздник, который отмечался всегда весело и шумно, с подарками и сюрпризами.
Только у самого дома, Лера с беспокойством посмотрела на телефон.
– Саш, а ты когда уходил, с Ильёй Валерьевичем точно все было в порядке?
– Абсолютно. Позвоните ему, если так волнуетесь.
– Не имею привычки контролировать...
– А у вас в подъезде света нет! – Саша посмотрел на темные окна. – И не только в подъезде, но и в доме...
– В микрорайоне, я бы сказала, – Лера оглянулась.
Свернув с шумного, освещенного проспекта, за разговорами они и не заметили, что идут мимо темных домов.
– Придется вам, Орлов, меня до квартиры проводить, – Лера осветила темноту подъезда телефонным фонариком.
Саша засмеялся и отдал ей ещё и свой телефон.
– Двумя светлее будет.
– Что смешного я сказала?
– Вы, когда злитесь или волнуетесь, называете меня по фамилии.
– Не замечала. А сейчас я злюсь или волнуюсь?
– Сейчас вы боитесь.
– Чего?
– Темноты. Или меня.
Луч света скакнул по лестницам. Их шаги эхом отдавались в пустом подъезде.
– Валерия Андреевна, вы за этажами следите? Спускаться не придётся?
– Не волнуйтесь, Орлов, я хоть и боюсь темноты, но за этажами слежу.
– Вот сейчас вы нарочно назвали меня по фамилии. Поперечность есть в вашем характере.
Наконец луч выхватил из темноты табличку с нужным этажом. Лера шагнула на площадку, возле своей двери почувствовала себя вполне уверенно для ответа.
– Да ты психолог. Только зря ты пытаешься анализировать мой характер, это ни к чему хорошему не приведет.
Откуда–то из темноты он шагнул к ней, и она в испуге отступила, но тут же ощутила его дыхание у лица. Незнакомое волнение охватило её тело, она не видела его глаза, но чувствовала, как сквозь темноту их взгляды ищут друг друга.
– Уверена? – низкий голос прозвучал над самым ухом.
Не давая опомниться, он припал к её губам. От растерянности, она потеряла равновесие и неуверенно ухватилась за его плечи, такая нечаянность придала ему смелости, крепче обняв её, он позволил себе углубить поцелуй. Жадный, настойчивый, он заставил потеряться, забыться в новых ощущениях, мысли путались, а тело сводило легкой судорогой.
Где-то хлопнула дверь, и, как по щелчку, к Лере вернулось сознание. Бесполезно было напрягаться, чтобы освободиться из железного обруча рук, единственное, что она могла сделать – откинуть голову и разорвать поцелуй. Он не отошел, продолжал дышать ей в висок. Для неё это испытание было еще страшнее, казалось, что его теплом наполняется каждая клеточка, и вязкое пульсирующее волнение растекается по низу живота.
– Хочешь меня ударить? – прошептал он с хрипотцой, по–прежнему крепко прижимая её к себе.
– Не угадал! Убить!
Осознавая, что шансы выскользнуть из его тисков равны нулю, а его дыхание и шепот пробирают до дрожи, отклонением головы она пыталась как–то ослабить его натиск, иначе... а вот об этом, она даже думать боялась.
– Орлов! Ты хоть понимаешь, что творишь?
– Я стою.
– Отпусти меня! И если ты ещё раз попытаешься....
– Ты закричишь. Прибегут соседи и поднимут меня на вилы. Дальше ты пожалуешься мужу, он довершит то, что не закончили они, и закопает меня живьем. Я бы тоже так сделал. И даже за меньшее, если бы дело касалось тебя.
Темнота скрыла её улыбку.
– Ты счастлива с ним?
– Орлов, это не вопрос, это наглость. Отойди от меня, – она и вправду высвободилась и даже, кажется, замахнулась, но только он перехватил её руку,
– Не надо делать то, чего не хочешь.
Он отошел, но легче ей не стало. Тонна темноты и безмолвия свалились на плечи, родная дверь не давала защиты, ведь за ней тоже мрак и тишина.
– Лер, ну открывай скорее дверь, ты же там хочешь от меня спастись!
Слава богу, он не ушел. Услышав его ироничный, тон она успокоилась. Как–то сразу нашлись ключи в кармане.
– Не воображай о себе. И не смей никуда уходить, пока я не зажгу свечи, – Лера вошла в квартиру. – Встань в коридоре...
– И не смей никуда уходить. Слушаюсь! – передразнил он её.
Фонарик осветил комнату, затем кухню.
– Орлов, вот ты смеешься, а у меня дома нет спичек!
– Я сбегаю в магазин.
– В какой? В округе нет света. На проспект за спичками? Не смеши меня. Вот хороший повод побеспокоить Верстакова.
Лера протянула Саше его телефон, взяв, он, вложив в её ладонь небольшую коробочку.
– Это подарок. На Новый год, – он задержал её кулачок в своих ладонях. В таком простом жесте было столько интимности и нежности, что ей пришлось призвать всё свое спокойствие и невозмутимость.
– Тебе лучше уйти. Через десять, максимум пятнадцать минут Илья будет дома...
– А если не будет?
– Ты его плохо знаешь.
– Тогда закрой за мной дверь, сядь здесь и никому не открывай.
Лера не рискнула подойти к нему и слушала его наставления на расстоянии.
– И не броди по квартире. Уронишь что-нибудь на себя. И экономь батарею на телефоне, – это он крикнул с порога.
– А ты извиниться не хочешь?
– Как ты тогда сказала? Извинение – это осознание своей вины? Я не осознал и не раскаялся. Лера, с Новым годом, мы же, наверное, не увидимся до второго, – он безнадежно вздохнул.
– Тебя тоже, – понимая, что это глупо и неправильно, но она почему-то захотела, чтобы он подошел, и кажется, голос выдал желание.
В этот момент её телефон ожил. Илья опоздал. Пять минут назад его звонок был бы спасением. Но что-то произошло за это время, что-то изменилось в ней. В привычное восприятие мира ворвалась пронзительная тоска по тому, что раньше было неведомо, необъяснимое противоречие волновало сердце, опасная притягательность Орлова будоражила сознание.
Саша закрыл дверь, но не ушел. Он слышал весь разговор, вернее её растерянные, однозначные ответы, только в последнюю секунду Лера вспомнила про спички. Отключив телефон, она села на пуфик.
– Сядь в коридоре и никому не открывай... Они сговорились что ли?
Стоя за дверью, Орлов отчетливо расслышал её слова.
Лера оказалась права. Прошло пятнадцать минут, и послышались прыжки по лестницам. Саша поднялся на один пролет, а Верстаков уже врывался в квартиру, кажется от его энергии свет должен был вспыхнуть во всем подъезде.
– С тобой все в порядке? – был его первый вопрос.
– Конечно, сижу жду тебя, что со мной могло случиться?
– Что угодно! Ты же всего боишься. Темноты, тишины, света, людей, – он прижал её к себе. – Как я вообще мог отпустить тебя одну?
– Илья, ты пил?
– Ну выпили немного, за победу. Не сердись.
– Я не сержусь, надеюсь твои подопечные этого не видели. Ты спички принес?
– Да, у таксиста забрал зажигалку. Но зачем нам свет? Мы что дорогу в спальню не найдем? Моя девочка! Я так виноват перед тобой. Этот месяц был такой тяжелый, особенно для тебя. Клянусь, ты всегда будешь для меня на первом месте, никакой хоккей не стоит твоего поцелуя, ласкового взгляда...
Шорох болони, стук обуви и в довершении удар ременной пряжки о пол, подсказали Орлову о намерениях Верстакова. Он бросился вниз по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек, его разрывало от ревности, злости и бессилия.
