Текст книги "( Не) желанная жена тренера (СИ)"

Автор книги: Маша Миль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5

Он полюбил её сразу, в один миг, как только увидел. Шумная толпа, сутолока, смех, море цветов. И она. Беззащитная, растерянная, как будто случайно попавшая на этот праздник.

На пальце обручальное кольцо, но мужа рядом не было. Свадебный круговорот то разводил их, то соединял, а Илья никак не мог решиться подойти к ней. Робел. С его–то опытом и харизмой!

Свадебный кортеж подъехал к ресторану, где «Девушку в голубом» встретил законный супруг. Отстраненная, недосягаемая, чужая, такой она была не только для всех, но и для мужа, который не отходил от неё ни на шаг.

Торжественная часть свадебных посиделок закончилась. Молодые, отдав дань традиции, станцевали вальс и спокойно могли уделить время гостям.

Юра и Илья, когда–то вместе играли в хоккей, но совмещать учебу в юридическом и игру Юрий не захотел, выбрал профессию, а Илья остался в профессиональном спорте. Год назад получил травму, перешёл на тренерскую работу. Сам жениться не собирался, но за друга был рад.

Лера ожила, когда к ней подошла Татьяна. Илья наблюдал, как из холодной королевы она превращается в задорную, веселую девчонку, это вполне объясняло бдительность Максима, её наперебой стали приглашать танцевать. Заняв позицию Кощея, чахнувшего над златом, он зорко наблюдал за соискателями, высчитывая их благонадежность или опасность, но, чтобы не ошибиться, отказывал всем. Судя по всему, супругу нисколько не заботило, что муж не танцует сам и при этом не позволяет это делать ей.

Воспользовавшись тем, что Юра и Таня отвлекли Максима, Илья подошел к Лере. Она не успела отказать, потому что он ничего не просил, просто взял за руку и вошел в круг танцующих, она озиралась по сторонам, ища взглядом мужа, но Илья уже смело обнял её, как если бы обнял свою женщину, защищая от остального мира. Огромными ладонями он улавливал чуть слышное биение её сердца, пару раз чуть сильнее прижимал к себе и один раз наступил на ногу. Она вздрагивала и смотрела на него с недоумением, давая возможность заглянуть ей в глаза и даже почувствовать её дыхание на шее. Тонкие запястья чуть спустились с плеч на грудь, и Илья ощутил едва заметное вздрагивание её правой ладошки от ударов его сердца. С сожалением он отпустил её, понимая, что в его жизни нет места для такого сокровища.

Его жизнь продолжала свою круговерть. Перезваниваясь или встречаясь с Юрой и Таней, Илья всегда интересовался жизнью их соседки и подруги, каждый раз получая порцию шуток по поводу своего пустого любопытства. Но в тот раз Таня позвонила сама. Кажется, она только успела сказать, что Лера в беде, а он уже выжимал педаль газа, дослушивая безрадостный рассказ, разгонял машину до максимума.

Илья тихо вошел в калитку, весь участок перед домом засажен цветами, оценив свой букет, он все же решился отдать его хозяйке. Пять лет он не видел её, но сейчас казалось, что помнил каждый день. Она сидела в плетеном кресле и что–то вязала, серое полотно закрывало колени, спицы продолжали мелькать, когда она оторвала взгляд от работы. Да, именно такой он и увидел её в первый раз, растерянной, но он же знал, что она может быть другой. И он вернет в её бездонные глаза радость.

Вот сейчас он ставил на карту все. Свое и её будущее.

Он не боялся, что она откажет, духа не хватит, но это не значит, что он воспользуется её беспомощностью. В её решении не было смирения и обреченности, скорее уж, осознанная необходимость. Она покорно отдала себя ему, поверила, что только он может её спасти и защитить. В их отношениях не было обмана. Она обрела опору, он смысл жизни.

На вокзальном перроне Лера остановила его руку, протянутую за чемоданом.

– Илья, ты уверен в своем решении. Я ничего не могу тебе обещать, – она опустила глаза. – И я боюсь опять…

Он не дал ей договорить, крепко прижав к себе.

– Со мной тебе нечего бояться. Оставь свои страхи здесь, в Москве. Просто поверь мне. У меня хватит терпения ждать, а пока и моей любви хватит на двоих.

Под стук колес он неторопливо рассказывал о своей жизни. Не приукрашивая, все как есть. Никогда, ничего из его прошлого не должно омрачить их жизнь. Он ещё что–то говорил, а она уже спала на его плече. Усталость последних месяцев сморила её в одно мгновение. Она доверилась ему, и он заполнил ощущение пустоты, не проходящее после смерти родителей и усилившееся после развода с Максимом.

Любая любовь согревает, в безответной тот, кто любит, горит ярче, мощнее. Так горел он, отдавая ей жар своего сердца, только её холодному спокойствию огонь противопоказан. С первого дня она приняла Илью как друга, не чувствовала с ним неловкости, робости, напряжения, была естественной, раскованной. Но их жизнь была работой, постоянной работой над собой. Она с благодарностью принимала все, что он делал для неё, но и её старания не оставались незамеченными. Она первая сделала шаг к их интимной близости. Поцеловала его, пусть и не так, как он мечтал, пусть в её взгляде не было любви, а только понимание и благодарность, но это был её выбор, она устранила последнюю, разделяющую их преграду, она всегда чувствовала, когда он особо нуждается в ней, когда близость была ему необходима.

Ему хотелось кричать о своей любви, доказывать каждую ночь, как он остро нуждается в ней, пытаясь передать ей хоть каплю жгучей волны желания, охватывающей его от её ласковых прикосновений, теплого взгляда. Но он опасался, что его мощная сила, вырвавшись, как лава из жерла вулкана, погребёт под собой её трепетную нежность и доверие, то, чем она могла щедро делиться с ним.

Для счастья ему было достаточно, что она есть в его сердце, и оно выпрыгивает от радости каждый раз, когда после звонка будильника она стягивает с него одеяло и ногой подталкивает к краю кровати, намекая, что пора варить кофе, когда он слышит шлепки босых ног, топающих к кухне и наблюдает, как она, поморщив носик, вдыхает свежий аромат кофе.

Он не может жить без нее, это очевидно и совершенно ясно.

Она стала для него всем. Единственная, самая желанная и притягательная.

Глава 6

Лера присела в гостиной, облокотившись на диванную подушку. Илья отнес баулы в коридор и переключил выключатель так, чтобы мягкий рассеивающий свет укрыл комнату.

– Сборы закончены! – Доложил он. – Устала? – Убрав подушку, положил её голову на свою грудь. – Ты уже три года с нами мотаешься, никогда не думала, найти работу поспокойнее?

– Ты это серьезно сейчас сказал?

– Вполне. Мне, конечно, будет без тебя плохо, тебе, надеюсь, тоже, но я-то вижу, как тебя выматывают разъезды. А ведь, если выйдем в плей-офф, вернемся только через месяц.

– Илья, это невозможно! Это ты мне говоришь после истории с Максимом?

– Ты сама виновата. Сказала бы мне сразу, о его появлении, и ничего бы не было. Или ты правда считаешь меня злодеем с большой дороги? Убью, покалечу. Да я три года матом не ругаюсь, не то что руки распускать. Да я и раньше-то не дрался.

– А тот врач? Парни тебя еле удержали.

– Не знаю, что бы я с ним сделал, но не факт, что избил. К Максиму у меня совсем другие чувства.

Лера отсела подальше, чтобы видеть лицо мужа.

– Не скажу, что мне жаль его, он осознанно выбрал эту дорожку, но я ему благодарен, – Илья видел непонимание в её глазах. Она конечно, вспоминает свое одиночество после смерти родителей, холодное лезвие ножа, предательство мужа. – Нет, ты не подумай, я не оправдываю его, он подонок, картежник, но поверь мне, он старался, чтобы грязь и гнусность, в которой он вращался, тебя не коснулись, а ведь могли, ой как могли. Я благодарен, что он сохранил твою наивность, простоту, веру, я тебе больше скажу, твою невинность и неопытность. Любил ли он тебя так сильно, или боялся твоего отца, или это попытка сохранить своё реноме – не знаю. Уверен в одном, все могло быть гораздо хуже...

– Если бы не появился ты, так все и было бы.

– А в этот раз спасибо Орлову...

– Он тут совершенно ни при чем, обошлись бы без него!

– Это ты сейчас такая смелая, видела бы ты себя со стороны тогда. Зато теперь рожа Белякова на каждом стенде "Их разыскивает полиция", и он сто раз подумает, прежде чем появиться в городе. И к Орлову будь помягче, он как локомотив, всю команду за собой вперед тянет. Почему только к нему ты обращаешься на "Вы"?

Была в вопросе Ильи подоплека или ей это показалось, в любом случае этот разговор об Орлове совсем не нужен, и она поспешила его закончить:

– Я к нему уж скорее вообще никак не обращаюсь. Слава богу, после трещины в ребре, с ним все в порядке. Пойдем спать.

– Пойдем, – Илья подал ей руку. – Лицо только попроще сделай, – он засмеялся. Эта была одна из тех шуток, которые Лера не понимала, и его смех показался сейчас таким неуместным, грубым.

Наверное, она и в самом деле перенервничала, было здесь и нежелание ехать, только причину этого нежелания она представляла смутно, было неясное предчувствие и связано оно с Орловым.

Из всей команды только с ним она не могла найти общий язык. Он помог ей и казалось, что они поладили, но на следующий же день, он пришел, и в очередной раз потребовал выпустить его на игру, ссылаясь на запись больничных врачей "Здоров". И сколько бы Лера ему не доказывала, что "здоров" для обычного человека и для спортсмена, это разные вещи, он продолжал спорить, пока она, обессилев, не выгнала его из кабинета. Уступила только Илье, выпустив Орлова на одну игру, за день до контрольного снимка.

Внезапная грусть комком подкралась к горлу и не было ни сил, ни желания сдерживать слезы. Выскользнув из объятий мужа, она зашла в ванную, и опустив руки под струю холодной воды, постаралась успокоиться.

За все время, что они вместе, Ильей, он первый раз предложил ей подумать о другой работе. Зачем? С чего вдруг? Лера обратилась к себе в зеркале:

– Давно не плакала? Слезохранилище пора спускать? Открываем шлюзы.

Она ещё улыбалась, но слезы уже было не остановить.

Три года они неразлучны. Дома и домой, на работе и на работу, отдых вместе. Илья по десять раз в день заходил к ней в кабинет, если не было времени зайти, просто, пробегая, заглядывал. Ей никогда не приходила в голову мысль, что это контроль. Всеобъемлющий, тоталитарный. Он контролирует её действия, мысли, оскорбляя недоверием, лишая личного пространства!

И снова слезы рекой, водопад из слез.

– Лер, с тобой все в порядке? – Илья дернул запертую дверь.

– Да, я сейчас, – Лера улыбнулась самой себе, сколько она уже тут себя накручивает? Слезы ещё бежали, но повод уже был исчерпан. Какой контроль? Что она придумала? Это элементарная забота, любовь! Если бы он все держал под надзором, разве могла случиться история с Максимом? Это все нервы, больное воображение. Как она может уйти на другую работу, оставить команду, сейчас, когда она на подъеме? Глупости все это.

– Лера, – ещё одна попытка Ильи.

– Иди ложись, я сейчас.

Она умылась, выключила воду и поспешила в спальню.

Сняла халат, и забралась под одеяло.

– Ааааа, – Илья притворно испугался, – вернулась моя ледяная королева. Есть только один способ сделать тебя обратно человеком, способ проверен тысячелетиями.

Леру разбудил звонок, Саша предупреждал, что автобус через полчаса будет возле их дома. Утром он не стал её будить, ушел совсем рано. Перед отъездом всегда много хлопот, некоторые документы оформляются в самый последний момент. Собранные медицинские сумки стоят в тренерской, поэтому в Лерином присутствии в спорткомплексе, не было необходимости.

Она обошла квартиру, проверила окна, перекрыла воду, задернула шторы. В дверь позвонили чуть раньше, чем она ждала.

– Орлов? Вы почему один? – он был последним, кого бы ей хотелось видеть в это утро.

– И вам доброе утро! Это все вещи? – Саша кивнул на два баула. – Я один справлюсь.

– Ещё сумка, тоже тяжелая. Придется мне её нести. Берите и спускаемся.

Она уже наклонилась к яркой сумке, но Орлов остановил её, придержав за руку.

– Не торопитесь, я сам.

Он закинул ремень на плечо и подхватил баулы. Держа в руках кофры с одеждой, Лера закрывала дверь, недовольно наблюдая как Орлов составляет вещи в лифт.

– Потянешь мышцы, не сможешь играть, – заметила она с издевкой.

– Растяжение я как-нибудь перетерплю, вы и знать не будете, – он улыбнулся и протянул ей руку. – Заходите, Валерия Андреевна.

Она шагнула в лифт, створки дверей тут же съехались, и она оказалась лицом к лицу с Орловым.

– Видите, лифт рассчитан на двоих. Троим тут было бы совсем тесно.

Он говорил и не сводил с неё глаз, от его близкого дыхания колыхнулись волоски, выбившиеся из прически, рефлекторно она оттянула от шеи ворот тонкого свитера, ей как будто не хватало воздуха, а все что здесь происходило, показалось чересчур интимным.

– У меня клаустрофобия, – оправдалась она.

Возле лифта их ждал Назаров, который без лишних слов, подхватил баулы и тут же исчез.

– Валерия Андреевна, вы вдохните глубже, станет легче.

– Орлов! Выходите вместе с сумками. Мне провожатые не нужны.

Она вышла вслед за ним. Илья помог ей сесть в автобус.

***

Несколько игр прошли удачно, потеряли несколько очков, но Илья все равно был счастлив. Неужели бог на Олимпе услышал его молитвы?

Автобус подъехал к гостинице. Верстаков сделал знак всем оставаться на местах.

– Ребята, идем хорошо, все отлично. Прошу максимальной дисциплины и сосредоточенности, как на льду, так и вне его. Знаю, что несколько игроков из этого города, тем не менее, расположение базы прошу не покидать, всех гостей и родственников приглашайте сюда. Болельщики местной команды настроены агрессивно, на провокации не реагировать, не хватает еще драк. Сейчас селимся, обедаем, отдыхаем, вечером лед. Надеюсь, все всё поняли?

Кровать, стол, стул, зеркало и запах. Этот особенный запах чужого, не своего, и никакая уборка и блеск не добавят уюта, теплоты. В первую очередь, Лера, как всегда, открыла окно, лучше воздух улицы, пусть иногда и холодный. Из окна открывался симпатичный вид на парк, а не на серые бетонные здания, как часто бывает.

– Валерия Андреевна, вам нравится? – она вздрогнула от неожиданности. – Это мои родители деревья сажали, ещё когда в школе учились! Представляете? – в открытую дверь Орлов вошел без стука.

– Да это, конечно, хорошо. Что вы хотели?

– Илья Валерьевич сказал всем на обед идти...

– Так и что вы стоите? Зовите всех! Или мне нужно особое приглашение?

– Вообще-то нужно. Ну я пошел.

Лера уперлась лбом в стекло. Прекрасный парк, конечно, Орлову и его родителям есть чем гордиться и внукам будет о чем рассказать. Но кто бы ей объяснил, почему Орлов так её нервирует? Почему все, что он делает, говорит, её раздражает? Любое его обращение она воспринимает враждебно, в то время, как он в последнее время открыт и улыбчив. Ничего особенного он не сказал, наверное, просто скучает по дому, но она понимала одно: корень её раздражения в его взглядах. Слишком часто она ловит их на себе, застав его с поличным, он вынужденно отворачивается, но стоит ей отвлечься, как он продолжает её рассматривать.

Она давно перестала быть для него холодной и равнодушной. Напускное безразличие делало её в его глазах, только привлекательней. Ему как воздух, было необходимо видеть её. Он уже изучил Лерину привычку приходить на тренировку через несколько минут после начала. Всегда замечал её, стоящую у входа и наблюдающую за командой. Затем она подходила к Верстакову, они перекидывались парой слов, какие-то десять минут они стояли рядом, ничем не демонстрируя близких отношений, но и одного теплого взгляда, одного случайного прикосновения со стороны Верстакова было достаточно для придания импульса болезненному воображению Орлову, ревность закипала в нем, грозя выплеснуться через край, для предотвращения последствий ему приходилось загружать себя дополнительно, что по злой иронии не оставалось незамеченным тренером.

Как и предполагал Верстаков, после обеда в холле гостиницы собрались родственники. Илья не был сатрапом и отпускал игроков домой, если позволяло свободное время, приветствовал экскурсии, совместный досуг. Но не в этот раз, очень большие надежды он возлагал на победу, поэтому ужесточил дисциплину. Он был уверен, что никто его не ослушается и спокойно уехал в Ледовый дворец.

Лера поднялась в номер и вновь распахнула окно. Внизу на тротуаре с Орловым разговаривала молодая женщина. Высокая брюнетка в ярком легком пальто. По–видимому это и есть та самая Вера. Интересная дама, только больше похожа на "девушку из высшего общества", чем на подругу хоккеиста. С её стороны разговор был очень эмоциональным, она показывала ему кольцо на пальце, стараясь растормошить его, а он был спокоен и даже улыбался. Наконец девушка успокоилась, и Орлов обнял её, положив голову себе на плечо, он что-то говорил ей, усмиряя крепкими объятиями, пресекая её попытки посмотреть на него. Лера усмехнулась. Ничего удивительного, Орлов типичный образчик мужской особи, поманила пальчиком, взмахнула ресничками, небольшой скандальчик для видимости, и всё, Орлов поплыл. Вот только, как эта красотка представляет их будущее? Илья ни за что не расторгнет контракт с Орловым, значит придется голубушке ездить к нему на свидание в общежитие. Понаблюдав за сценой, Лера села на кровать.

Когда с улицы послышался истеричный крик, поборов любопытство, она не шевельнулась. Обвинения в адрес Орлова, щедро сдобренные нецензурными словами, все-таки заставили Леру встать. Вытянув руки вперед, Саша сдержал наскоки девушки, пытающейся дотянуться до его лица. Зрелище было отвратительное, с учетом её высокого роста, красные ногти то и дело мелькали перед лицом Орлова, рисковавшего потерять зрение. Одной секунды было достаточно, Саша чуть ослабил внимание, и красные ногти оцарапали гладковыбритую щеку, оставляя глубокие бордовые полосы. Девушке этого показалось мало, и звонкой пощечиной она завершила экзекуцию, в довершение сняв кольцо, бросила его под ноги Орлову.

Лера смотрела вслед убегающей девушке, любопытство сменилось вполне конкретными вопросами, на которые Орлову придется ответить.

Едва он появился в коридоре, она окликнула его и попросила зайти. Увидев открытое окно, он обо всем догадался.

– Орлов, что это сейчас было? Ты совсем обалдел? Кругом же люди!

Он исподлобья смотрел на неё, она подошла и убрала его руку от царапины. Охнула, не сдержалась.

– Саш, рану надо обработать, – легким касанием она вытерла капельку крови. – Не женщина, а терминатор какой-то, – Лера открыла перекись. – Укол надо сделать.

– От бешенства? – Орлов следил за её действиями.

– От столбняка, для начала.

– Не надо мне никаких уколов! Давайте еще скорую вызовем! Она нормальная, просто немного психанула.

– Это сейчас так называется? – Лера рассмеялась, – Или вы уколов боитесь? Доверите мне оказать первую помощь? – Она подвела его к окну. – Судя по ранам, девушка ногти сломала, то есть тоже пострадала, – Лера, придерживая его за скулу, бережно промокнула ранку. Он дернулся, и она крепче сжала его подбородок.

– Может остаться шрам, – ирония исчезла из её голоса. – Чем же вы ей так насолили? – Она посмотрела на него, ожидая ответа.

Что это был за взгляд! Теплый и нежный, но с каждым мгновением, набирающий сокрушительную силу, способную вытолкнуть его сердце из груди. Он опустил глаза и убрал её руки от лица.

– Спасибо. И так заживет

– Ну, воля ваша, Александр Евгеньевич, – видимо встреча с девушкой вернула того Орлова, которого она прекрасно запомнила с их знакомства. Правда, на миг она видела в его глазах замешательство, метание, хотя это могли быть отголоски боли, и может быть не только физической.

– Я совсем не то хотел сказать, то есть я не хотел вас обидеть... Это моя бывшая девушка, я не собирался с ней встречаться, да и разговаривать нам не о чем. Никогда бы не подумал, что она такая скандальная!

– А ты думал, ты её бросишь, и она тебе ещё и спасибо скажет? – к Лере вернулась её обычная, в разговорах с Орловым язвительность.

– Да никто никого не бросал! Просто узнал случайно, что она замужем!

Лера сдержала готовый сорваться с губ сарказм. Хватит с него на сегодня.

– Надо было попроще кого-нибудь найти. Ровесницу, например. Не приходило в голову?

– Я не ищу легких путей.

– Любитель экстрима?

– Он меня как-то сам находит, – Саша наблюдал, как она складывает лекарства. – Валерия Андреевна, вы не могли бы царапины пластырем заклеить. Неудобно перед парнями.

– Замаскирую и пластырь с собой дам, а что вы будете придумывать, как оправдываться, не представляю.

Саша вышел в коридор, на лбу выступила испарина. Он не хотел отходить от двери, ведь там была Она. Сама того не ведая, Лера подчинила его, завладев мыслями и душой, и он не желал бороться против её власти над ним.