Текст книги "Мотылёк (СИ)"
Автор книги: Маша Драч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
16
К вечеру в дом к Лерою прибыло достаточно гостей, чтобы я в их окружении себя начала чувствовать неуютно. Но, несмотря на это, я была рада наблюдать за тем, как гостей становилось все больше и больше. С каждой новой прибывшей машиной я ощущала укрепляющуюся внутри себя надежду. Чем больше будет людей, тем у меня больше шансов сбежать отсюда.
Думая об этом, я непроизвольно касалась того места, где весела подвеска, подаренная мне Калэбом. Мне было дико стыдно перед ним за то, что я дала слова и намеревалась вот-вот его нарушить. Но что поделать? Такова жизнь… Она несправедлива и жестока. К тому же, будет лучше, если я сбегу именно сейчас, а не потом, когда проникнусь к Калэбу дружескими чувствами. Я ощущала, что все идет именно к этому. Обделенная вниманием, я тянулась к этому непростому человеку за теми дорогими крупицами заботы, но это нужно пресечь. Есть только я и моя жизнь, которую нужно спасти, если я не хочу, чтобы ее растоптал Лерой.
В гостиной играла громкая музыка и гости, наряженные в различных монстров, попивая шампанское, смеялись, танцевали и разговаривали между собой. Интересно, а они знают, кто такой вообще Лерой? Едва ли… Иначе бы их здесь не было или в противном случаи, они стали пресмыкаться перед Грейсоном. Такое всегда бывает, когда в поле твоего личного пространства вторгается опасный человек.
Я стояла практически в самом углу комнаты с бокалом пунша в руках. Калэб в костюме Черепашки-Ниндзя с фиолетовой повязкой на глазах сидел на диване и живал конфеты, привезенные ему Алестером. Я смотрела на Калэба и чувствовала, как мое сердце больно сжимается. Что это такое? Тоска? Вот так дела… Медленно я перевела взгляд на Лероя. Его трудно было не заметить среди наряженной толпы. Обычный черный свитер с горлом, темные джинсы и простые ботинки. Несмотря на то, что Грейсон не счел нужным соблюдать общий дресс-код, даже в своей повседневной одежде он выглядел точно Дьявол. Черные цвет – это определенно его стихия. Она идеально отображала душу Лероя, всю ее порочность и жестокость. Уверена, ни один демон не решился бы на него напасть в эту ночь. Праздничный костюм только бы испортил темную ауру Грейсона, и он это прекрасно знал.
Отставив свой бокал на ближайший столик, я сунула безглавую куклу себе подмышку и наклонилась, чтобы поправить сползший с коленки гольф. То ли ноги у меня такие худые, то ли гольфы неудачные, но они постоянно сползают.
– Может быть, нужна помощь? – раздался знакомый голос у меня над головой.
Я выпрямилась и увидела перед собой Алестера. Он был одет в костюм вампира и выглядел в нем очень даже забавно.
– Уже второй год подряд его надеваю, – заявил мужчина, расправляя складки на своей черной мантии и с кровавым подбоем.
– Ясно, спасибо, но помощь мне не нужна, – я вязала свой бокал и отпила из него.
– Калэб мне все уши прожужжал о том, какая вы прекрасная девушка и замечательная подруга, – Алестер глянул в сторону все еще уплетающего сладости Калэба.
– Видимо не настолько прекрасная, раз проигрываю конфетам, – я улыбнулась, и это было так странно. Я привыкла к другой форме общения, и она не такая радушная, как эта.
– Как вы сюда вообще забрели? – Алестер перевел свой взгляд вновь на меня.
– Я сюда не забредала, меня привели, – я пожала плечами.
– У вас очень красивые глаза, вам когда-нибудь говорили об этом? – Коулман сосредоточено разглядывал меня, словно намереваясь дать оценку. – Не подумайте, что я к вам пристаю с похабными и избитыми комплементами. Просто ваш взгляд… Он такой взрослый, рассудительный, печальный и в то же время кричащий о нехватке внимания и любви. Я иногда занимаюсь рисованием, и порой мне говорят, что в своих картинах я прекрасно изображаю самую сильную сторону человеческой красоты.
Я не знала, что сказать. Второй раз за день Алестер ввел меня в ступор, из которого я никак не могла выйти. Этот человек за считаные мгновения обнажил мою душу и описал ее так точно, что стало даже жутко. Я знала, что глаза – зеркало души, но не воспринимала это в буквальном смысле.
– Вы смущены? – Алестер заулыбался.
– Немного сбита с толку, – я смотрела на этого человека и не знала, можно ли ему доверять. Интуиция молчала, а значит мне нечего опасаться. К тому же природная энергетика этого человека была такой же светлой, как и его глаза.
– Понимаю. Простите, если позволил себе лишнего.
– Ничего… Страшного, – я заикнулась, впервые услышав слова извинения, что были адресованы мне.
– Знаете, иногда я люблю выкурить сигаретку на свежем воздухе, особенно люблю это делать, когда уже наступил вечер. Не желаете составить мне компанию?
Я посмотрела на Лероя, он разговаривал с каким-то упитанным мужчиной в карнавальной маске. Но беседа не мешала Грейсону следить за мной. Его взгляд жег мне кожу, и я поежилась.
– Не волнуйтесь. Я знаю, что Лерой не выносит курящих в доме, поэтому мы это сделаем на крыльце. Кстати, вы курите?
– Да, – я закивала головой, ощущая, как сильно успела соскучиться по сигарете.
– Не скажу, что это хорошая привычка, но иногда жизнь вынуждает нас обзавестись негативными качествами.
– Пожалуй, вы правы, – я последовала за Алестером не только для того, чтобы покурить, но и оценить обстановку во дворе. За нами увязался Калэб.
– А куда это вы?
– На улицу, хочешь с нами? – спросил Алестер.
– Конечно.
Мы стояли на крыльце и курили. Какое блаженство иметь возможность вновь вдыхать сигаретный дым! Учитывая, что я готовилась к побегу, мои нервы были натянуты как струны, и мне требовалась хоть какая-то разрядка.
Ворота не были закрыты, я это отметила сразу же, как только вышла на улицу. Этот факт меня успокаивал и радовал.
– Хотите конфет? – спросил Калэб, копаясь в своем ведерке в виде тыквы.
– Хотим, – ответил Коулман, зажав сигарету губами. – Какие у тебя есть?
– Шоколадные, леденцы и желейные, – перечислил Калэб.
– Леденец, – ответила я.
– Шоколадную, – произнес Алестер.
Апельсиновый привкус конфеты с примесью никотина рождали во рту некое безумие.
– О! Вы поглядите, кто к нам приехал! – заявил Калэб, тыча пальцем в подъехавшую машину. Миниатюрный автомобиль вишневого цвета принадлежал Клариссе. Женщина вышла на улицу, облаченная в развратную монашку и уверенной походкой направилась к дому. Ее длинные ноги в черных чулках и черных лакированных туфлях на высоком каблуке выгладили просто потрясающе. Изящная фигура была стянута облегающим кротким платьицем, что отдаленно напоминало рясу. На груди поблескивал крестик. Тугие светлые локоны красиво подпрыгивали на каждый шаг этой женщины.
Рядом с ней я себя вдруг почувствовала жуткой уродиной. Я никогда не была о себе высокого мнения, но сейчас моя неуверенность возросла в сто крат. На фоне блистающей Клариссы я была лишь бледной тенью тем самым невзрачным Мотыльком с вечно избитыми коленками и слишком крупными для моего лица глазами. Почему я вообще начала париться по поводу своей внешности? И почему в ночном октябрьском почти, что ноябрьском небе вдруг повеяло ядовитым духом конкуренции? Я не собиралась соперничать и претендовать на сердце Дьявола… Наверное…
– Привет, – Кларисса на секунду задержалась на крыльце, чтобы удостоить нас своим вниманием. Какая честь! От ее общества меня стало подташнивать.
– Привет, – судя по недовольной моське Калэба, он тоже не особо был в восторге от этой развратной монашки.
– Лерой в доме? – Кларисса посмотрела на меня оценивающим взглядом.
– Да, где-то среди гостей, – ответил Алестер.
– Спасибо, – то ли намеренно, а может, и нет, виляя бедрами из стороны в сторону, незваная гостья прошла внутрь особняка.
– Кто это? – спросил нас Коулман.
– Подружка Лероя, – ответила я, удивляясь тому, насколько мой ответ был пропитан желчью. Ну, все, приехали, называется.
– Смешно, – хохотнул Алестер и, докурив сигарету, бросил ее на землю, а затем затоптал ее носком своего ботинка.
– Почему? – я не совсем поняла шутки.
Калэб и Коулман обменялись многозначительными взглядами, отчего я еще сильней захотела узнать ответ на свой вопрос.
– Тут все очень просто, – начал Алестер. – Лерой не тот человек, который нуждается в постоянных отношениях.
– Но Кларисса еще этого не знает, – хихикнул Калэб, закидывая себе в рот очередную конфету.
– Вот-вот. За все то время, что я знаю Лероя, у него были десятки различных женщин. Все они влюблялись в него по уши. Даже не знаю, чем этот засранец их берет. Дьявол во плоти, честное слово, – Алестер заулыбался, а меня всю передернуло от этого сравнения. Значит, не одна я заметила в Лерое дьявольское начало? – Так вот, каждая новая женщина почему-то была совершенно уверена, что именно она способна изменить нашего дорогого друга, сделать его лучше, искоренить его жестокость. И, похоже, эта Кларисса тоже в этом убеждена.
– Нужно вернуться в дом, тут холодно, – пожаловался Калэб.
– Да, тем более, нужно помочь этой бедной женщине, – согласился Алестер. – Лерой церемониться не привык, как бы скандал не разразился, ведь женское сердце такое ранимое.
– Мотылек, идем, – кивнул мне Калэб.
– Сейчас, я только докурю и сразу вернусь, – торопливо ответила я.
Мой друг посмотрел на меня так, словно определенная часть его сознания догадывалась о моем замысле. Меня окутало неприятное чувство вины, хоть я и пыталась себя убедить в том, что у меня не должно быть друзей и слабостей. Ничего не сказав, Калэб поспешил за Алестером.
Я сделала глубокую затяжку и блаженно выдохнула дым. У ворот появилась очередная машина с гостями. Вокруг почти никого не было, кроме охраны. Нужно решаться именно сейчас, пока Лерой отвлечен Клариссой. Как бы там ни было, но эта женщина сама того не понимая, своим появлением сыграла мне на руку.
Не думаю, что каждый охранник знает меня в лицо, а даже если и так, то дам им всем по яйцам и убегу к чертовой матери. Покоя не давали слова Алестера насчет женщин Лероя и их болезненной привязанности к нему. Должно быть, это ужасная участь – любить человека, который не способен испытывать нечто подобное. К черту Грейсона! К черту все!
Выбросив окурок, я направилась в сторону ворот. Сердце буквально дребезжало в груди, и я стала опасаться, что сейчас могу грохнуться в обморок. Нет уж, не сейчас. Сжав руки в кулаки, я чувствовала, как ногти больно впились в кожу ладоней. Меня обдало холодным ветром и на миг даже дышать стало трудно. Я подошла к воротам, у которых стояли два крупных охранника. Сейчас и решиться моя судьба, я была готова в любой момент начать оборону. Поравнявшись с охраной, я прочистила горло.
– Мое такси еще не подъехало? – зачем я вообще об этом спросила.
– Нет, – ответил один из мужчин.
– Черт, – я нахмурилась и пошагала прочь. Преступив незримую черту ту, за которой переставал существовать темный мир Лероя, мне вдруг стало невыразимо легко. Неужели все настолько просто? Нужно было всего лишь подобрать удобный момент? Как-то уж слабо в это верилось, но, тем не менее, я уже стояла за чертой.
– Мотылек! – вдруг раздался за моей спиной голос, от которого я тут же замерла на месте, будто громом пораженная.
Я медленно, слишком медленно, будто бы опасаясь, что мне послышалось, обернулась. У автомобиля, который только что въехал во двор Грейсона, стояла высокая стройная женская фигура, одетая в костюм кошки. Я моргнула и даже не заметила, что у меня на глазах выступили слезы. Недавно я дико завидовала Калэбу потому что, он способен испытывать искреннюю радость от встречи с дорогим его сердцу человеком. Теперь же я, кажется, ощутила то же самое. Именно в этот момент, стоя за гранью мира, что принадлежит Лерою, я отчетливо ощутила, что и в моей жизни есть человек, которым я дорожу. Амис… Это была Амис.
Я разрыдалась как маленький ребенок, который потерялся среди чужих людей и вот, наконец-то, нашел свою мать. Заливаясь слезами, я изо всех ног бросилась к своей подруге, но проклятый шнурок на моих мартинсах так некстати развязался и я, наступив на него, проехалась коленками по асфальту. Было больно, даже очень, но я не обратила на это никакого внимания. Тут же поднявшись, я буквально влетела в Амис и чуть не сбила ее с ног. Обвив ее шею своими руками, я уткнулась подруге в плечо и горько заплакала, навзрыд, с надрывом и диким жжением в груди от нехватки воздуха.
От Амис приятно пахло сладковатым ароматом духов. Ее клиенты часто одаривали подобными подарками и от подруги почти всегда классно пахло. Но надо же… Я уже успела об этом забыть. Почему я плакала? Не знаю… Это была смесь радости, отчаянья и невыразимой досады оттого, что наши жизни сложились именно таким хреновым образом.
– Девочка моя, – Амис крепко обняла меня и поцеловала в обе щеки. – Солнышко, не плачь, не плачь, – она успокаивала меня, а я напротив – плакала еще больше.
– Помощь нужна? – из машины выглянул мужчина лет сорока пяти.
– Нет, Тед, спасибо, я сама.
– Хорошо, тогда я жду тебя в доме, – машина плавно отъехала от нас.
– Идем, – Амис взяла меня за руку. – Не нужно нам стоять у ворот. Пойдем, дорогая.
Продолжая всхлипывать, я кивнула и поплелась за подругой. Мне все еще не верилось в том, что мы снова встретились. От рыданий у меня сильно разболелась голова и разодранные колени, будто стремясь добить меня, начали болеть как ошалелые. Ладно, что уж не в первый раз.
Мы зашли в дом, где праздник был в самом разгаре. Ни Лероя, ни Клариссы я нигде не обнаружила, внутри словно бы все перевернулось, но сейчас думать об этом дерьме не хотелось. Нам с Амис нужно было уединиться и лучшего места, чем ванная комната я в тот момент не нашла.
Заперев за собой дверь, я отложила безголовую куклу и умылась холодной водой, чтобы прийти в себя. Амис уселась на бортик джакузи и осмотрелась по сторонам. Когда я пришла в хлипкий, но все же покой, я повернулась к подруге лицом. Мы ничего не говорили друг другу несколько долгих минут. В карих глазах Амис отчетливо читалось сожаление и досада за то, что со мной происходит. Я подошла к ней и уселась прямо на холодный кафельный пол, положив голову на колени Амис. Она погладила меня по голове, и мне вдруг стало так спокойно на душе. Моя подруга – единственный человек, которому я позволяла трогать свои волосы, во всяком случаи добровольно.
– Рассказывай, дорогая, – вдруг тихо проговорила она и я, снова не удержавшись, разрыдалась.
17
– Такова наша судьба, – проговорила Амис после того, как я ей рассказала обо всем, что со мной приключилось в доме Лероя. – Но это не самое ужасное, что могло случиться.
– А что может быть еще хуже? – я подняла свои заплаканные глаза на подругу.
– Смерть. Мучительная и тяжелая смерть. Поверь, многие наши девочки и суток не проживали с момента их выкупа. Уродов в мире предостаточно. Знаешь, я очень переживала, когда узнала, что тебя купили. Все думала о том, как ты сама справишься со всем этим, – я заметила, что на глазах Амис тоже навернулись слезы.
– Как видишь, еще не умерла, – я нервно хохотнула. – Но мне здесь так тяжело, жизнь в борделе теперь мне не кажется такой уж мрачной и трудной.
– Почему именно тебе тяжело? В сексуальном плане? – Амис взяла в свои руки мои холодные ладони.
– Как ни странно, но нет. Любое физическое воздействие я выношу нормально. Мне трудно в моральном плане. Всякий раз, когда Лерой просто оказывается рядом со мной, меня будто бы всю ломает изнутри. Его тяжелый взгляд, давящая энергетика, любой его жест и даже аромат одеколона – все это производит на меня такое впечатление, от которого трудно избавиться. Я не привыкла к этому. Временами в голове такой идиотский беспорядок бывает, хоть волком вой. Прежде я никогда так остро не реагировала на людей. Мне все кажется, что если я покину это место, то мне станет легче.
– Не станет, – перебила меня Амис.
– Почему?
– На это есть много причин. Поверь мне, побег – не самая лучшая идея.
– А находиться здесь? – вспылила я, вставая на ноги. – Здесь лучше?
– Мотылек, знаешь, в чем твоя проблема? В том, что иногда чувства и ощущения берут верх над твоим умом. Хорошо, ты сегодня хотела убежать отсюда, но куда?
– К тебе, – не раздумывая ответила я.
– То есть вернуться обратно в бордель?
– Получается, что да, – я прикусила внутреннюю сторону щеки.
– Ты думала о том, что тебя там ждет по возвращению? – Амис поддалась чуть вперед, всматриваясь в мое лицо испытывающим взглядом.
– Нет, – честно призналась я.
– Тогда я тебя объясню. Блэйк еще тот говнюк и трус. Это ты и без меня прекрасно знаешь, но видимо ты еще не совсем разобралась с Лероем. Я попросила одного своего клиента накопать информацию про этого типа. Поверь, биография у этого Грейсона достаточно своеобразная, надеюсь, ты знаешь, что происходило со всеми девками, которые здесь были до тебя?
– Догадываюсь, – я почесала колено и наморщилась от боли. Я совсем забыла, что снова на них «проехалась» по асфальту.
– Он их убивал, – твердо проговорила Амис, и мне стало немного не по себе от ее тона. – Наша жизнь, конечно, полное дерьмо, но эта жизнь – все, что у нас есть, понимаешь? Лерой убивал женщин потому что, они так же как и ты пытались убежать или того хуже убить этого Грейсона. А теперь представь хотя бы на секунду, ты возвращаешься в бордель. Блэйк тут же тебя хорошенько отлупил бы за то, что ты вернулась и вместе с тем принесла ему кучу лишних проблем. Ты не понаслышке знаешь, каков этот мудак, когда лупит. Потом, он бы тебя со всеми потрохами сдал Лерою, пытаясь спасти свою поганую жизнь. А Лерой бы тебя искал, чтобы наказать и наказанием бы этим была смерть. Ты об этом думала? Знаешь, как этого Грейсона зовут в определенных кругах? Дьявол. Такая кличка сама за себя говорит.
Амис все резко и точно расставила по полочкам. Я ведь действительно ничего не проработала и просто хотела совершить побег. Такой импульсивный поступок – полный идиотизм, который я едва не допустила.
– А даже если бы ты не вернулась в бордель, куда ты пошла бы? Ни денег, ни документов, ни оружия. Тебя или бы Лерой нашел и прикончил, или попала бы в лапы владельцев другого борделя, где бы тебя имели несколько мужчин одновременно. Ты этого хочешь? Так может быть жизнь в этом доме не такая уж и плохая? Ты сыта, одета и здорова, а секс… Знаешь, я приучила себя к тому, чтобы получать от него удовольствие. Так проще.
Я внимательно слушала свою подругу и понемногу начала понимать, что во многих вещах она совершенно права.
– Как бы там ни было, тебе повезло больше, чем многим другим девочкам. У тебя есть комната, и даже друг, как его там? Калэб? Живи спокойно и возможно это убережет тебя.
Слезы вновь стали душить меня, но я справилась с ними. Может быть, Амис действительно права? Может, лучше смириться и попытаться свыкнутся со всем тем, что меня окружает?
– Иди сюда, – подруга встала и обняла меня. – Прости, если я была резка, но это реальность. Не дай этому уроду сломать тебя. Ты сильная, намного сильней всех тех девушек, которых я знаю. Знаешь, когда Тед предложил меня сопроводить его на праздник, я хотела отказаться, пока не узнала, к кому мы едем. Поэтому, я кое-что для тебя прихватила, – Амис отпустила меня и полезла в свою маленькую сумочку. – Вот, – она протянула мне запечатанную пачку сигарет и красную помаду.
– Спасибо, а помада зачем? – я быстро спрятала сигареты под резинку своих трусиков.
– Многим мужчинам нравится красная помада на губах женщины, особенно когда она опускается, делать ему минет. Если ты хочешь сохранить свою жизнь, то поработи Лероя с помощью секса. Поверь, когда женщина целиком и полностью удовлетворяет мужчину, он никогда не лишит себя такого удовольствия. Мужики любят себя, и эгоизм часто руководит их умом. Как только почувствуешь, что взяла его на крючок сможешь расслабиться. Возьми, к примеру, меня. Мужики готовы драться за ночь со мной. Каков итог? Блэйк меня боготворит, я живу и ни в чем себе не отказываю. Может быть, когда-то я стану свободной и вместе мы укатим куда-нибудь в теплые страны и начнем нашу жизнь с чистого листа. А пока, пока мы должны протаптывать себе путь.
Я крепко сжала в руках футляр с помадой, словно бы это был тот самый ключ к моей такой необходимой свободе.
– Мотылек! Ты здесь? – вдруг в дверь ванной постучали несколько раз. Это был Калэб.
– Да, – я спрятала помаду в лифчик и открыла дверь. Калэб вошел в ванную комнату и посмотрел на меня встревоженным взглядом. – Что случилось? – я нахмурилась.
– Лерой, – голос моего друга дрогнул и еще чуть-чуть и по его щекам скользнут слезы. Да что это за день такой сопливый?!
– Что с ним? – я напряглась.
– Он ссориться с Клариссой у себя в кабинете, – торопливо проговорил Калэб, нервно вертя в руках ведерко с конфетами. – Мне страшно, я боюсь скандалов. Алестер никак не может успокоить их. Лерри уже за пистолет схватился. Мне страшно, сделай что-нибудь.
Я бросила встревоженный взгляд на Амис.
– Мне нужно идти.
– Иди, я и сама уже должна вернуться к Теду.
Калэб схватил меня за руку и повел за собой. Я быстро перебирала ногами, стараясь снова не споткнуться и не упасть. И каким образом я могла повлиять на ситуацию с Клариссой и Лероем, мне было совсем непонятно.
Калэб потащил меня в левое крыло дома. Мы шли мимо гостей, музыка неприятно била по барабанным перепонкам, а удушающая смесь различных духов внезапно вскружило голову. Хотя, может дело было не в этом, а в том, что я наревелась, и теперь в мыслях творился полный беспредел.
Ноги не слушались меня, и я постоянно спотыкалась, но все-таки не упала. Калэб держал меня за руку сильней, чем обычно и это служило верным знаком его запредельного напряжения. Видимо, мой друг был не частым свидетелем скандалов и поэтому они так сильно его пугали. А если в ход еще идет и пистолет, то тут вообще уже начинается какой-то дурдом.
Конечно, с одной стороны мне льстило то, что Калэб считал меня тем человеком, который способен остановить надвигающуюся бурю в лице его брата. Но с чего Калэб вообще взял, что я могу что-либо предотвратить? Низкая и физически не очень уж и развитая, а сейчас еще с разбитыми в миллионный раз коленками, я выглядела жалко. К тому же, раз Алестер – человек достаточно крупный – не может справиться с Лероем, то, как мои пятьдесят килограмм и метр шестьдесят роста исправят ситуацию? Искренняя вера Калэба в меня, не могла не умилять и вместе с тем не смешить.
Мы поднялись на второй этаж, прошли небольшой коридор и к нам на встречу вышел Алестер. Его широкая и заразительная улыбка отсутствовала, и это казалось мне чем-то очень странным. Для меня этот человек стал ходячим синонимом слова «улыбка» и видеть его серьезным – нечто нереальное.
– Ну и зачем ты ее привел? – спросил Алестер у Калэба. – Хочешь, чтобы твоя подружка тут в обморок упала? Лерой взбешен и не контролирует себя.
– Она поможет, – твердо заявил Калэб и потянул меня к двери, за которой до нас доносились звуки ссоры.
– Он меня не впускает, думаешь, впустит вас? – спросил Алестер.
Калэб ничего не ответил и толкнул ногой дверь. Мы зашли в комнату, что по своему интерьеру напоминала кабинет. Черно-белая цветовая гамма, большой письменный стол, кожаный стул, крупный кожаный диван, большое окно и несколько книжных полок. Никаких цветов, картин или еще каких-нибудь безделушек, которые смогли бы вдохнуть жизнь в это помещение. Здесь время застыло так же, как и во всем доме.
Лерой стоял неподалеку от своего рабочего места, а Кларисса находилась у окна. Судя по черным разводам туши на ее щеках, она недавно плакала. Грейсон сжимал в руках пистолет и уничтожающим взглядом смотрел на Клариссу. Я не думала, что их скандал действительно зашел так далеко.
Когда мы вошли, Лерой бросил в нашу сторону краткий неодобрительный взгляд, но ничего не сказал. Зашла бы я одна, он точно пристрелил сначала меня, а потом и свою бывшую подругу.
– Убьешь меня на глазах у своего брата? – спросила Кларисса, всхлипнув.
– Ты знаешь меня. Я тебе четко сказал, что ты мне больше неинтересна, но твоя тупая голова решила испытать мое терпение на прочность.
– Лерой, но нам же было хорошо вместе, – женщина расплакалась и умоляющим взглядом посмотрела на Грейсона. – Неужели ты ко мне не чувствуешь того, что я испытываю к тебе?
– Нет, – спокойно ответил Лерой, и в этом покое таилась та самая жестокость, которую женское сердце так боится ощутить. – Ты сама предопределила свою судьбу, – Грейсон направил пистолет в сторону Клариссы.
– Лерри! Лерри! Не надо! – вскричал Калэб, бросив на пол ведерко с конфетами и прижав руки к ушам.
Лерой никак не отреагировал на восклицания своего младшего брата. Калэб начал плакать и кричать что-то бессвязное. Я метнула взгляд в сторону Грейсона и в голове у меня будто бы что-то щелкнуло. Не знаю, что это было, но я буквально подскочила к Лерою и ухватила его за руку, в которой у него находилось оружие. Пространство кабинета пронзил звук выстрела, и любые рыдания тут же прекратились. Повисла мертвая тишина и меня вдруг качнуло в сторону.
Я четко почувствовала, когда пистолет выстрелил. Хоть рука Лероя не дрогнула, мне почудилось, что по моим нервным окончаниям прошел заряд электрического тока, насыщая клетки сумасшедшей порцией адреналина. Я вцепилась в кисть Грейсона мертвой хваткой, отчего у меня даже пальцы занемели. Но если бы я этого не сделала, то Лерой точно бы прикончил Клариссу, а так пуля угодила в потолок.
Грейсон посмотрел на меня с высоты своего роста и если бы он умел, то непременно испепелил мою бренную оболочку, не задумываясь. Я медленно начала осознавать, что своим вмешательством разгневала Дьявола. Бык уже пробудился и сейчас бьет копытом по земле, готовясь проткнуть меня своими острыми рогами. Уже знакомое чувство жалящей и вместе с тем давящей энергетики окутало меня, заставляя колючий мороз бегать по коже.
Зачем мне эта Кларисса вообще сдалась?! Кто она мне такая? Никто. А я почему-то полезла на рожон, будто мне это больше всех нужно. За меня бы кто-нибудь вступился и пощадил, но нет, самой всегда приходиться все разгребать.
Лерой стряхнул со своей кисти мою руку и нацелил пистолет теперь мне в грудь. Я ощутила через тонкую ткань платья горячее дуло оружия и меня всю передернуло. Стало даже немножко смешно. Это и есть мой конец? Сдохнуть из-за какой-то шлюхи, которую я видела раза два в своей жизни? Похоже, у судьбы действительно отлично развито чувство юмора.
Грейсон смотрел на меня немигающим взглядом. Его глаза были черны, и я даже не могла отличить радужку от зрачка. Губы превратились в тонкую белую полоску, делая лицо Лероя словно бы высеченным из камня.
– Лерри! Пожалуйста! – взвыл Калэб, давясь собственными слезами. Мне отчаянно захотелось его успокоить, но я не могла этого сделать. Мне почему-то казалось, что если я отведу взгляд в сторону, то Грейсон тут же выстрелит. Я не могла позволить этому человеку одержать надо мной верх. Захочет убить, убьет в любом случаи, но при этом навсегда запомнит мой взгляд, полный решительности, а не страха или мольбы.
Лерой сдавленно рыкнул, словно дикое животное и убрал от меня пистолет. Я выдохнула, и мои коленки тут же задрожали.
– Пошли все вон, – процедил сквозь зубы Грейсон. – Праздник окончен.
Мы все как один тихо вышли из кабинета. Не знаю, что повлияло на Грейсона, может быть все дело в Калэбе, но я искренне радовалось, что моя жизнь осталась при мне. Глянув на заплаканную Клариссу, я увидела в ее глазах те же чувства, что захлестнули и меня. Вцепившись обеими руками в свой крестик на груди, женщина шмыгнула в сторону лестницы, даже не поблагодарив за ее спасение. Впрочем, мне эти благодарности и не нужны, я сделала то, что посчитала правильным и справедливым.
