Текст книги "Мотылёк (СИ)"

Автор книги: Маша Драч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

13

Когда я утром проснулась, то вновь обнаружила на своей кровати Калэба. Хоть это и не было для меня ожидаемым, но от испуга я не собиралась падать на пол, как в прошлый раз. И почему моя комната стала настоящим проходным двором? То Лерой заявляется ко мне посреди ночи и сыпет угрозами налево-направо, то его брат черт знает сколько времени сидит и наблюдает за мной. Хотя, чего я вообще хочу? Меня выкупили и сделали персональной ручной зверушкой, в чем вчера я лично убедилась.

– Привет, – Калэб широко улыбается, и я замечаю, что на его впалых щеках проступила щетина.

– Привет, – я сажусь и чувствую, что внутри меня все отдается слабой ноющей болью. Думала, что сон поможет мне, но кажется, нет. Придется выпросить у Хэтти несколько таблеток обезболивающего, иначе я свихнусь.

– Завтрак уже на столе, – торжественно объявил Калэб. – После него мы отправимся в торговый центр покупать тебе много-много красивых вещей.

– А кто с нами еще будет? – мысленно я молила о том, чтобы это был не Лерой. Его в моей жизни и так стало уж слишком много.

– Себастьян – наш охранник. Вообще я хотел взять с нами Лерри, но после того, как он испортил мой подарок тебе, пусть дома сидит, – Калэб нахмурился и скрестил руки на груди.

– Слушай, именно об этом я и хотела с тобой поговорить. Ты ему вчера рассказал о том, что произошло в ванне?

– Когда мы разошлись по своим комнатам, я решил зайти к Лерри, чтобы отругать за футболку. Он как обычно только послушал меня и все. Потом я сказал, что ты самая лучшая нянька для меня. Сказал, что буду защищать тебя. Потом как-то так случилось, что я рассказал о том, как ты в ванне заснула. Лерри очень рассердился, когда услышал это. Я сказал, что ты, наверное, просто сильно устала и поход по магазинам должен тебя немножко развеселить. Лерри дал свое согласие.

Я задумалась и чего это Лерой злиться стал? Боялся, что придется еще от одного трупа избавляться? Или не хотел потом вновь ездить по всему городу и выбирать для себя очередную подстилку, которая по совместительству должна вытирать сопли его брату?

– Калэб, – мягко обратилась я. – Давай договоримся, что ты не станешь больше ничего рассказывать Лерою обо мне, ладно?

– Но почему?

– Он много работает для того, чтобы у тебя все было, не нужно его лишний раз огорчать, – я опасалась, что моя маленькая уловка не подействует.

– Хорошо, – после длинной паузы ответил Калэб, широко мне улыбаясь. – Идем есть, я голодный как слон, – он схватил меня за руку и потащил за собой.

Я наслаждалась овсянкой с фруктами и теплым зеленым чаем. Мой восторг от еды мог быть абсолютным, если бы не проклятая саднящая боль внизу живота. Как женщины вообще занимаются сексом и умудряются от этого получать удовольствие? Это же просто ужас какой-то!

– Хэтти, – обратилась я к домработнице, отставив в сторону свою пустую тарелку.

– Да? – женщина повернулась ко мне.

– У вас нет какой-нибудь обезболивающей таблетки?

– Да, конечно, – Хэтти с сочувствием посмотрела на меня, будто зная, что именно и почему у меня болит. – Вот, – она подала мне стакан воды и маленькую белую пилюлю. – И еще, с сегодняшнего утра и на протяжении двадцати одного дня вы начинаете курс приема противозачаточных.

Я выпила таблетку и чуть не поперхнулась водой, когда услышала это. Я уже и забыла о том, что должна начать принимать контрацептивы. В мыслях тут же затрепыхалась неприятная мысль о том, что мне еще не раз нужно будет лечь под Лероя.

– Возьмите, – Хэтти протянула мне еще одну таблетку.

Залететь от Грейсона мне никак не хотелось, поэтому я быстро проглотила то, что мне дали и глубоко вздохнула.

– Я все, – объявил Калэб, улыбаясь.

– Молодец, – Хэтти забрала его пустую тарелку.

– Теперь мы уже можем поехать по магазинам?

– Себастьян готов в любое время вас отвезти, так что идти собирайся, – ответила женщина.

– Идем, – Калэб взял меня за руку и мы, покинув приделы столовой, оказались в гостиной.

Здесь все идеально чисто, словно никакой крови на полу и не было. Я немного поежилась. Теперь мне в этой комнате даже неуютно находиться, ведь она всегда будет служить, напоминаем о том, что здесь произошло.

– Может быть, тебе помочь? – спросила я, когда Калэб привел меня в ванную комнату и вот уже минуты три пытался самостоятельно побриться.

– Ага, – он протянул мне бритвенный станок.

– Садись, – я подвела Калэба к закрытому унитазу и усадила на него, чтобы иметь возможность дотянуться до бороды. – Кто тебе обычно помогает бриться? – поинтересовался я, начав эту нелегкую процедуру.

– Иногда Хэтти, – ответил Калэб, стараясь не шевелить губами. – Но Лерри говорит, чтобы я сам учился, но я постоянно то там, то здесь порезы себе делаю.

– Значит, брить тебя буду я, – промыв бритву, я подала Калэбу лосьон после бритья. – Ну как?

– Круто, – ответил Калэб, подойдя к зеркалу.

Одетая в джинсовый комбинезон и новую футболку с изображением Бэтмена, я потуже затянула высокий хвост и терпеливо ожидала, пока мой друг соберется.

– Помощь не нужна? – спросила я, наблюдая за очередным боем Калэба со шнурками на кроссовках.

– Нет, – сосредоточенно ответил он. – Я сам справлюсь, а ты лучше подожди меня внизу.

– Если что, зови, – я вышла из комнаты и, не успев спуститься в гостиную, услышала странный разговор, что состоялся между Хэтти и Клариссой, которая скорей всего приехала тогда, когда я нянчилась с Калэбом.

– А когда он будет? – спросила Кларисса.

– Хозяин мне не докладывал, – ответила Хэтти. – У него был намечен ночной выезд и пока что, хозяин еще не вернулся.

Я присела на корточки и глянула вниз, к сожалению, видно мне ничего не было.

– Я могу его здесь подождать? – голос Клариссы показался нетерпеливым, словно женщину переполняли эмоции, и она немедленно хотела их выплеснуть наружу.

– Простите, но нет, – вежливо ответила Хэтти. – Хозяин дал распоряжение, чтобы я вас вообще не впускала в дом. Поэтому, вы должны понять мое положение и уйти, пока он не вернулся и не застал вас здесь.

– То есть, как это не впускать в дом? – теперь в голосе Клариссы послышалось негодование.

– Вот так, хозяин отдал приказ и не объяснялся передо мной.

– Ничего не понимаю. Все ведь было хорошо. Я часто приезжала сюда и вы меня радушно встречали, а теперь… Почему это Лерой так себя ведет?

– Эти вопросы должны быть адресованы не мне, – Хэтти старалась быть вежливой, но кажется, Кларисса начала испытывать ее терпение на прочность.

– А! Я, кажется, все поняла, – заявила незваная гостья и нервно хохотнула. – Та малолетка, с которой играется Калэб, дело в ней? Да? Он ее трахает? Он променял меня на проститутку из вшивого борделя? Сукин сын!

– Прекратите, – заявила Хэтти твердым голосом.

– Нет уж! Этот ублюдок должен мне все сказать в глаза!

– Хозяин вам ничего не должен. Вы ведь прекрасно знали, на что шли, претензии теперь неуместны.

– Урод! – парировала Кларисса, не обращая внимания на слова Хэтти.

– Себастьян! – окликнула домработница.

– Прошу покинуть вас это помещение, – через несколько секунд раздался уверенный мужской голос.

– Нет! – вскрикнула Кларисса, и мне от этого крика стало не по себе. – Я должна с ним поговорить!

Послышалась какая-то возня и гостью видимо вывели из дома. Мне стало ее жаль. Она любит Лероя, а он так жестоко с ней обошелся, будто Кларисса не человек, а обычный предмет, украшение интерьера.

– Я все, – рядом со мной возник Калэб с завязанными шнурками на кроссовках. Все-таки справился с этим испытанием.

Мысленный вопрос, почему Лерой решил именно сейчас избавиться от Клариссы так и остался висеть в воздухе. Да и потом, мне должно быть совершенно все равно на эти нелепые разборки, но я, почему-то ощущала свое непосредственное участие во всем этом бедламе.

– Замечательно, значит едем? – я встала с корточек и поправила лямку на своем комбинезоне.

– Ага.

Когда мы вышли во двор, то Клариссы уже нигде не было видно. Себастьян – высокий, подтянутый мужчина с короткой стрижкой уже терпеливо ожидал нас у черной спортивной машины. «Танк» Лероя мне нравился намного больше, в той машине ты чувствуешь себя совсем иначе, защищенной что ли, а тут… Несмотря на всю свою дороговизну этот спорт-кар выглядел уж как-то попсово. Уверена, Лерой на этой машине никогда не ездит.

Прогулка по огромному торговому центру стала тем самым лекарством, что помогло мне на некоторое время абстрагироваться от всего того дерьма, что происходило в моей жизни. Себастьян молчаливой тенью ходил за нами по пятам, но я практически его не замечала.

Калэб тянул меня в разные дорогие магазины одежды, чтобы подобрать для меня какой-нибудь наряд. Я чувствовала себя маленьким ребенком, которому родители решили сделать подарок, и это было приятное ощущение. К шмоткам я относилась спокойно, главное, чтобы задница была прикрыта и этого уже будет достаточно. Мне нравилось то, с каким рвением и вдохновением Калэб стремился мне угодить. Так странно, когда о тебе пытается заботиться кто-то еще, кроме тебя самой.

Калэб накупил мне кучу всяких маек с изображением супергероев, цветастых штанов и юбок, сарафанов и платьев и несколько пар туфель. Мои руки просто ломились от изобилия всех этих пакетов, никогда прежде у меня не было столько много вещей.

– Смотри! Это то, что нам нужно! – воскликнул Калэб, подбегая к прилавку с различными украшениями для детей и подростков.

– Ты о чем? – я подошла к нему.

– Вот, – Калэб протянул мне два кулона на длинной цепочке с надписью «Лучшее друзья». – Мы ведь друзья, правда? – он горящими глазами посмотрел на меня.

Конечно, все это была полная дребедень про дружбу и всякие там кулончики, во всяком случаи для меня. У меня была одна подруга и то, не знаю, сможем ли мы еще свидеться когда-нибудь. Нам не нужны были всякие опознавательные знаки, пара сигарет и дельный совет – вот и все. Но разве могла ли я об этом сказать Калэбу? Нет. Раз я ему нравилась как человек, с которым можно весело провести время, то пусть так и будет. Раз я обречена на несчастливое существование, то возможно смогу хоть кому-то подарить это пресловутое счастье.

– Правда, – улыбаюсь.

– Класс! – Калэб выкупил украшения и одно из них тут же нацепил мне на шею, а второе надел себе. – Теперь мы друзья на веки! – торжественно заявил он.

– Угу, – вздохнула я.

Домой мы возвращались уже ближе к вечеру. Калэб так находился, что устал и заснул прямо у меня на плече. Я, окруженная пакетами, сама едва могла побороть внезапно нахлынувшую сонливость.

Когда машина въехала во двор особняка, то я сразу увидела «танк» Лероя. Мое сердце на это наблюдение откликнулось неистовыми ударами в груди. Ну, только этого мне не хватало. Глупое сердце, которое заставляет меня теряться в различных чувствах. Это всего лишь автомобиль, таких как этот по городу ездят сотни. Но «танк» Лероя я распознаю из тысячи и даже миллионов. И откуда во мне такая уверенность? Наверное, потому, что я и сама всегда любила крупные машины и в параллельной вселенной, где я могла быть свободным человеком, я бы непременно купила себе какой-нибудь здоровенный внедорожник.

Себастьян помог мне с пакетами, пока я будила Калэба. Он выглядел забавным, такой весь заспанный и немного потерянный.

– Уже дома? – спросил Калэб, оглядываясь по сторонам.

– Да.

– А мы сегодня поиграем?

– Обязательно, давай только для начала выйдем из машины.

Мы зашли в дом, где нас тут же встретила Хэтти. Она взяла пакеты с покупками, которые ей передал Себастьян, а затем поглядела на меня.

– Хозяин требует вас.

Я напряглась всем телом. Вот так новости! В животе все скрутилось и сжалось. Повторение пройденной процессии мне никак не хотелось, но что я могла сделать? Сказать «нет»? Смешно.

– Следуйте за мной, – оставив покупки на диване в гостиной, Хэтти повела меня в левое крыло дома, где прежде я никогда еще не бывала. Мы прошли несколько обширных комнат, в одной из них находился камин, правда, сейчас он погашен.

– А куда мы идем? – спросила я, когда мы очутились в месте, что напоминало подвал.

– В тир, – ответила Хэтти, – хозяин сейчас там упражняется.

Мысленно я успела обозвать Лероя всеми матерными словами, которых только успела набраться в борделе. Я ведь не дурочка и прекрасно понимаю для чего этот урод позвал меня. И от осознания этой простой истины меня всю начинает колотить сумасшедшая дрожь, вызванная гневом. Грейсон ведь только вчера оттрахал меня, как не знаю кого, и повторять этот опыт сейчас я никак не собиралась. В противном случаи, мне придется просто засыпаться обезболивающими таблетками. Понятное дело, что от секса с этим ублюдком мне никуда не деться, учитывая прием противозачаточных, но не так же быстро! У меня такое ощущение, что если Лерой вгонит в меня свой член еще раз, то я точно свихнусь от боли. Нет уж! Скорей я выцарапаю ему глаза, чем подпущу к себе.

Хэтти остановилась и открыла передо мной дверь. Я почувствовала, что мои ладони внезапно вспотели. Чего мне бояться? Уже всего, чего можно давно перестала опасаться. Я вошла в другую комнату и оказалась непосредственно в самом тире. Это было достаточно большое помещение, сделанное в черных тонах и оснащенное яркими лампами.

Внезапные выстрелы заставили меня подпрыгнуть на месте, но когда образовалась тишина, я осторожно прошла вглубь помещения. Лерой стоял у небольшого металлического столика и перезаряжал пистолет. Покончив с перезарядкой, он стянул наушники и, оставив их на шее, взял бинокль, чтобы скорей всего посмотреть на мишень и проанализировать свои результаты.

Я, не шевелясь, наблюдала за каждым движением Грейсона и к своему неприятному удивлению находила в этом занятии нечто приятное. Черные джинсы и такого же цвета свитер с воротником под горло идеально обтягивали крепкую и мускулистую фигуру Лероя. Неподалеку на стуле лежала кожаная куртка и перчатки. Я сразу смекнула, что он недавно вернулся с дела и вместо того, чтобы пойти и отдохнуть, беспощадно всаживает пули в мишени.

Мне трудно представить чувства человека, который убивает других людей. Как бы я ненавидела Грейсона, но назвать его полным психом не могла. Ведь только психи или какие-нибудь маньяки способны получать удовольствие от убийств. Следовательно, Лерой пытается как-то выпустить пар с помощью той же самой стрельбы. Я не знаю всех подробностей его жизни и почему он вообще решил стать киллером, но должно быть такая работа оставляет на психике свой неизгладимый след.

– Чего встала там? – раздался строгий голос Лероя. – Сюда иди.

Я непроизвольно больно прикусила внутреннюю часть щеки и, ощутив солоноватый привкус крови, подошла к Грейсону. Я злилась на него за то, что он сделал со мной, но в то же время эта злость заглушалась еще каким-то чувством, объяснения которому я не могла найти.

Сама того не замечая, я стала рассматривать руки Лероя, изучать его татуировки. Прежде я смогла увидеть лишь льва на указательном пальце и римскую цифру десять на фалангах правой руки. Помимо этого на запястье я обнаружила черный крест без каких-либо деталей или украшений. Просто крест. Что он мог означать для Грейсона? На кисти левой руки была изображена какая-то цитата на незнакомом мне языке «Vivĕre est militāre». Я нахмурилась, съедаемая любопытством узнать ее перевод.

– Ты меня ненавидишь? – вдруг спросил Лерой, положив наушники на стол и уже потянувшись снять защитные очки с глаз.

Этот вопрос стал для меня полной неожиданностью. Решил со мной поговорить по душам? Ага, как бы ни так. Я насторожилась и еще сильней закусила щеку, от боли на глазах даже выступили слезы.

– Отвечай, – потребовал Грейсон, окинув меня с ног до головы пронзительным взглядом.

– Ненавижу, – ответила я, сглатывая слюну, смешанную с собственной кровью.

– И насколько сильно ты меня ненавидишь? – он снял очки и положил их рядом с наушниками.

– Настолько, что убила бы тебя своими руками, – сердито пробормотала я.

– Ожидаемо, – Лерой едва заметно улыбнулся, но его темно-карие глаза продолжали сохранять спокойствие. – Сейчас твоя жизнь зависит от меня, ровно, как и моя от тебя. Держи, – он протянул мне пистолет, из которого недавно стрелял и перезаряжал. – Я даю тебе шанс, которого не было у твоих предшественниц. Одна пуля избавит тебя от рабства.

Я взяла пистолет в одну руку и чуть не уронила его, он к моему удивлению оказался достаточно тяжелым. Я глянула на невозмутимое лицо Грейсона, пытаясь в его взгляде уловить хотя бы отголосок подвоха, но ничего такого не было. Лерой подошел ко мне вплотную, поднял дуло пистолета и приставил его к своей груди там, где билось сердце.

– Он заряжен, можешь быть в этом уверена, – заявил Грейсон, сканируя меня своим тяжелым испытывающим взглядом.

Трудно было поверить в то, что такая желанная свобода находиться настолько близко. Лерой не похож на азартного игрока, он не станет ставить на кон собственную жизнь, чтобы разыграть партию в покер. Но в чем тогда причина такого незаурядного предложения? Направляясь в тир, я была уверена, что Грейсон сейчас поимеет меня, так как заплатил за мой зад кучу денег. И мне жутко хотелось ему сделать больно за это. Но он не собирался меня трахать, следовательно, и мой гнев лишился катализатора. Я окончательно во всем запуталась.

– Стреляй, – приказал Лерой. – Многие до тебя пытались прирезать меня во сне. Давай избавим друг друга от ненужных прелюдий.

Я кожей ощущала, как тягостная энергетика Грейсона, будто ядовитые пары сгущается вокруг нас. Где-то среди этих паров затаилась зловещая темная фигура быка с красными глазами. Дьявол Лероя пробуждался и вновь требовал крови. Меня вдруг охватил нездоровый интерес, а кто-то кроме меня еще сталкивался с его Дьяволом лицом к лицу?

Мне хотелось нажать на курок, но вместе с тем и нет. Чего я добьюсь этой смертью? Убежать я смогу и в любой другой момент, при этом, не испачкав руки в чужой крови и вместе с тем обретя свободу. Более того, я не хотела причинять боль Калэбу, он этого не заслужил. Да, я ненавидела Лероя, но убить его… Нет… Мне не хватит сил и смелости. Пожалуй, убийство – это единственное, чем моя душа была неискушенной.

Я медленно опустила пистолет, и сейчас он мне показался особенно тяжелым, настолько тяжелым, что рука просто обрывалась. Я не была доведена до той грани, за которой уже ничего не имеет значения.

– Не могу, – тихо проговорила я, и положила пистолет на стол.

Внезапно меня крепко ударили по лицу. Перед глазами заплясали серебристые точки, и я едва смогла устоять на месте. Боль от правой щеки медленно перекатила ко лбу, и я зашипела.

– Уходи, – в голосе Лероя слышались металлические нотки. – Сегодня ночью я приду к тебе, так что жди меня.

Когда я покинула приделы тира и перед тем как закрыть за собой дверь, услышала череду выстрелов. Похоже, Грейсон вернулся к своему занятию. Плетясь по подвалу, я никак не могла понять, почему он ударил меня? Из-за злости? Собственной слабости? Почему Лерой вообще дал мне шанс, которого не было у моих предшественниц? Почему он решил мучать именно меня? Ответов на эти вопросы у меня не нашлось.

14

Калэб переодел меня в милое платьице розового цвета, с маленьким воротничком и юбкой, что по своей форме напоминала перевернутый колокольчик. Нацепив мне на ноги, длинные носки-чулки с изображением котят, Калэб потянул меня в гостиную играть. Но мне было совершенно не до его дурацких игрушек.

Меня всю колотило, а в руках все еще отчетливо ощущалась тяжесть пистолета. Надо было все-таки в этого подонка выстрелить и будь, что будет, но, к сожалению, уже поздно махать кулаками. Щека от удара продолжала болеть, но не так сильно, как это было вначале.

Калэб разложил на полу доску и принялся на ней расставлять шашки по соответствующим клеткам. Я не могла находиться в этой проклятой гостиной. Атмосфера этой комнаты просто убивала меня, душила и выворачивала наизнанку. Особенно все это было невыносимо потому что, сегодня ночью опять повторится весь этот кошмар. От одной мысли об этом, внизу живота все неприятно заныло.

Хотелось оставаться все такой же сильной и выносливой, но кажется, что внутри меня что-то треснуло. Слабачка… Тупая слабачка, которая так быстро стала сдавать позиции. Что со мной происходило? Почему я начала расклеиваться? Неужели мне стало морально больно из-за того, что Лерой повел себя именно таким образом? Нет! Быть этого просто не могло! Меня постоянно кто-то бил, и я блестяще научилась выдерживать это унижение. Вероятно, вся правда крылась в том, что где-то в самой глубине своей души я неосознанно хотела надеяться на человечность Лероя. Но он всякий раз успешно подтверждает то, что у него нет ни сердца, ни чувства сострадания, впрочем, как у большинства тех людей, которые всегда окружали меня. Тогда почему я так остро переживаю то, что уже давно стало для меня нормой?

Меня бесило то, что я задавала сама себе кучу тупых и откровенно сопливых вопросов, на которые не знала ответов. Это сводило меня с ума. Лучше уже высеките меня, но избавьте от этих мыслей, что тяжелым камнем взвалились мне на грудь.

– Ты какими шашками играть будешь? – своими вопросом Калэб буквально вытащил меня из цепких лап идиотских размышлений.

– Белыми, – не раздумывая, отвечаю я.

После трех проигранных мною партий, к нам зашла Хэтти с подносом в руках. Из-за всех этих проверок и переживаний, я есть хотела больше обычного. Стакан подогретого чая и булочки с корицей немного подбодрили меня. Я постаралась запрятать все свои мысли как можно дальше и настроить себя на то, что есть сейчас. Но идея с побегом снова дала о себе знать и ее игнорировать у меня никак не получалось.

Вкусный полдник придал мне сил, и я была готова развлекать Калэба хоть до поздней ночи, только бы не отправляться в свою спальню. Мы еще долго играли в шашки, но одержать победу я так и не сумела. Как это вообще у Калэба получалось? Он настолько умело выстраивал стратегию своей игры, что мог почти, что сразу оставить меня ни с чем. Такое умение было достойно похвалы.

После шашек мы еще некоторое время собирали пазлы, а затем удобно расположились на диване и смотрели по телевизору различные мультики. Пока Калэб хохотал над тем как Молния и Мэтр разгуливали ночью по полю, я непроизвольно бросала косые взгляды в сторону окна. Чертова память оказывала мне медвежью услугу и возрождала самые яркие отрывки из моего первого с Лероем секса. Меня всю передернуло и создалось такое впечатление, что я вновь ощущаю на своей коже его грубые и болезненные прикосновения.

В эту минуту мне отчаянно захотелось поговорить с Амис и выкурить с ней где-нибудь за углом сигаретку-другую. Подруга уж точно смогла бы пролить немного света на то, что со мной сейчас творилось. На душе вдруг стало тоскливо оттого, что возможно я больше никогда в жизни не увижу Амис. По сути, все люди одиноки и никто не может изменить этого, но сейчас мое одиночество казалось уж слишком жестоким.

Время стремительно шло вперед, но Лероя я не наблюдала ни за ужином, ни вообще где-либо в масштабах особняка. Возможно, он спал или продолжал палить в своем тире, но я была совершенно уверена, чем бы Грейсон не занимался, а его ночного визита мне никак не избежать.

– Может, ты останешься в моей комнате? – вдруг спросил Калэб, когда я укладывала его спать.

– Спасибо за предложение, но я пойду к себе, – я поправила одеяло и пособирала игрушки, которые валялись на полу.

– Почему?

– Потому что, там мое место. А ты лучше не задавай лишних вопросов и ложись спать, – я щелкнула Калэба по носу и направилась к выходу. – Знаешь, – я остановилась и глянула на своего необычного друга. – Спасибо за вещи, они очень мне нравятся.

– Не за что, – махнул рукой Калэб и улыбнулся довольной улыбкой. – Ты хорошая и заслуживаешь красивых вещей.

Я ничего не ответила и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь. Впереди меня ожидала долгая ночка.

Удобно устроившись на широком подоконнике в своей комнате, я прислонила лоб к прохладному стеклу и наблюдала за звездами, что одна за другой загорались на полотне черного ночного неба. Один носок постоянно сползал, и я все время его усердно натягивала до самой коленки. И зачем Калэб купил мне такие длинные носки? Они симпатичные, но жутко неудобные.

Такой замечательный малый… Не знаю почему, но от одной мысли о Калэбе, мне хочется улыбнуться. Он по своей природе добрый и безобидный и, пожалуй, второй после Амис человек, который рвется помочь мне. Я дала Калэбу слово, что не уйду никуда, но сейчас думаю о том, чтобы устроить побег. Куда бежать – не знаю, главное, чтобы как можно дальше… Не от этого дома, а от его хозяина. Я, черт подери, на Блэйка так не реагировала, как на Лероя! Может, я превращаюсь в мазохистку? Хрен его знает.

Спрыгиваю с подоконника и усаживаюсь на кровать. Специально не включаю свет. Мне нравится сидеть в потемках и рассматривать различные вещи с рассеянными контурами. Есть в этом нечто особенное. Да и притом в борделе часто приходилось сидеть без света, и я непроизвольно научилась даже во тьме находить что-то прекрасное и светлое. Если всю жизнь выхватывать только негативные моменты, то точно можно чокнуться. А так… Сидишь себе в подсобке в темноте, несколько скудных лучей света просачиваются в щели и ты рассматриваешь всякие щетки, тряпки и думаешь о том, на что эти предметы большего всего похожи. Фигня, конечно, все это, но зато отлично помогает отвлечься. Это занятие сродни наблюдению за облаками и придумыванием им различных имен. Слоники там всякие и круглые овечки.

Прошло несколько часов, но Лероя все еще не было. Может, у него появились какие-нибудь важные дела? Нет, еще раз фортонуть мне просто не могло, я уж точно не из тех людей, которым постоянно везет. Я разложила все купленные вещи по полочкам, переоделась в пижаму, умылась и залезла под одеяло. Сердце от чего-то быстро-быстро стучало в груди. От страха? Предвкушения? Обычного волнения? Я сильно зажмурила глаза, чтобы избавиться от ненужных навязчивых вопросов, которые мне так упорно диктовал разум. Вроде бы получилось, и я даже каким-то образом умудрилась задремать.

Кто-то резко стащил с меня одеяло, и я тут же проснулась. У моей кровати стоял Лерой, одетый в обычные пижамные штаны черного цвета. Бледный свет луны красиво отображался на его крепком подтянутом теле. Стальные мышцы, обтянутые смуглой коже сейчас были видны по-особенному отчетливо. Мне не нравилось то, что я в физическом плане находила Грейсона красивым. Так быть не должно.

Бык на его широкой груди сейчас казался мне спокойным, но красные глаза все равно полыхали адским пламенем. Аура вокруг нас медленно сгущалась, заряжалась и превращалась в подобие некой воронки. Не знаю, как это у меня получалось, что я отчетливо ощущала природную энергетику Лероя. С первой нашей встречи я ее непроизвольно «нащупала» и теперь она сжимает мои плечи и будто бы ломает ребра.

Грейсон бросил одеяло на пол, осмотрел меня с ног до головы, словно бы оценивая, достаточно ли я сегодня хороша, чтобы лечь под него. Мне стало неприятно под таким тяжелым и пристальным взглядом, но Лерою было плевать на мои ощущения. Он подошел ко мне и, схватив за одну ногу, притянул к себе, а затем одним резким движением перевернул на живот. У меня даже дыхание сбилось от таких стремительных движений.

Ухватившись за резинку моих пижамных штанов, Грейсон резко стянул их и, кажется, бросил на пол, та же участь постигла и трусики. Грубые пальцы больно сжали мои ягодицы, и сердце быстрей прежнего забилось в груди. В голове зашевелилась неприятная мысль о том, КАК именно Лерой хочет меня поиметь на этот раз.

Я брыкнула ногами, но Грейсон быстро сдавил их своими бедрами, и больше пошевелиться у меня никак не получилось. Что-то неожиданно приземлилось прямо у моего лица, я повернула голову и увидела какой-то тюбик. Зачем он здесь, я понятия не имела. Руки Лероя продолжали больно сжимать мои ягодицы, но я дала себе четкую установку, что не покажу этому уроду своих чувств и слабостей. Буду терпеть, искусывать губы в кровь, но он не дождется от меня ни единого звука, ни единой пролитой слезы.

Грейсон внезапно приподнял меня, быстро избавил от пижамной кофты и вновь бросил на кровать, словно какую-то вещь. Уткнувшись лицом в простыни, я судорожно вздохнула и поджала пальцы на ногах, когда рука Лероя скользнула между моих бедер и коснулась клитора. Тело пронзила знакомая боль, не та, что выворачивает и ломает кости, а другая – темная и вязкая. Его огрубелые пальцы надвили на клитор и стали его мучать так же, как это было в гостиной. Я ненавидела Грейсона, но в связке с непонятным приятным ощущением, что он мне приносил, подобное чувство казалось противоестественным и неуместным.

Закусив костяшку пальца на левой руке, я всячески подавляла в себе стоны, что упрямо рвались наружу. Но, кажется, Лерою этого и не нужно было, ведь я уже потекла, как самая настоящая шлюха. Но ведь невозможно приказать организму не делать тех или иных вещей. Он реагирует на внешние раздражители, не спрашивая у меня на то разрешения. Это было унизительно. Мой клитор горел и пульсировал болью, от которой внизу живота все стянулось в тугой тяжелый узел. Наконец-то Грейсон убрал руки от моего влагалища, я даже не успела перевести дух, когда один его палец с трудом, но все же проник в мой задний проход. Я застыла и даже на какой-то миг перестала дышать. До последнего я надеялась на то, что Лерой не принудит меня к анальному сексу, но все шло именно к этому. Сердце тяжелыми толчками стучало в груди, и давящая боль медленно перекатила к горлу.

Грейсон вводил и выводил из меня палец, растягивая отверстие, подготавливая его к себе. Когда он вынимал палец, то касался моего клитора, а затем вновь возвращался к заднице. Ему нужна была смазка, но мой организм видимо выделял ее недостаточно, судя по сдавленному недовольному рыку Лероя. Схватив тюбик, что лежал рядом со мной, Грейсон открыл его, и через пару секунд я почувствовала прохладную влагу на своем заднем отверстии, в которое тут же вторгся палец Грейсона. В этот раз его проникновение далось легче, но мне все равно было некомфортно.

Грейсон наклонился ко мне, и я ощутила его горячее дыхание на своем затылке. По коже прошлись мурашки, и я чувствовала себя так, будто бы находилась в закрытой клетке с быком. Он ходит вокруг меня, выжидает, оценивает свою добычу. Я испытывала страх, настоящий животный страх.

Лерой продолжал растягивать меня, его дыхание участилось и опалило мою кожу. Я продолжала лежать, уткнувшись лицом в простыни. Так было проще, когда не видишь этих глаз, в которых сейчас непременно пляшет адский огонь. Дьявол пробуждался, я это ощущала, еще немного и он вновь потребует свою жертву.