Текст книги "Псы. Наказанные небом (СИ)"

Автор книги: Марсия Андес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

6. Я из прошлого

​​​​​​​

Когда я заканчиваю разбираться с коммуникатором, то понимаю, что жутко проголодалась. Уже вечер, а у меня во рту после завтрака не было ни крошки, поэтому, когда Итани предлагает нам наведаться в столовую, я соглашаюсь. Я прячу средство связи в карман спортивных штанов, беру свой дневник на случай, если вдруг какому-нибудь Эрику приспичит порыться в моих вещах, и выхожу следом за ребятами в коридор. Они идут на пару шагов впереди – Итани без умолку рассказывает, каково ей жилось в старой группе, а Скотт терпеливо выслушивает всё это, изредка вставляя какие-нибудь едкие замечания по поводу образа жизни своей подруги.

А я молча иду позади них и думаю о дневнике, который находится у меня в руке, и совершенно не вслушиваюсь в их разговор. Я думаю о том, как мне жилось в другой группе, что я там делала, кем была. Я думаю о Кэйле, который сказал, что я могу у него спрашивать всё, что захочу, хотя, это Семь сказала, что я могу узнавать у её брата всё, что мне понадобится. Я уже начинаю подумывать, что стоит поговорить с этим противным парнем о моём дневнике, вдруг он подскажет какие-нибудь хорошие идеи, но тут же отбрасываю эту мысль. Во-первых, он где-то ходит с Брайаном, а, во-вторых, не думаю, что он согласится вообще меня слушать.

Он какой-то злой.

– Лизбет? – я вздрагиваю от звука моего имени и поднимаю голову.

– Что, прости? – переспрашиваю у Итани, потому что понимаю, что абсолютно не слышала её вопроса.

– Я говорю, что ты какая-то странная. Всё ещё думаешь о дневнике? – рыжая вскидывает бровь, останавливаясь у дверей столовой.

Я медлю, не зная, что ответить. Мимо проходят двое, а потом один из них поворачивается ко мне и смотрит, заинтересованно изучая. Неужели, новость о том, что тут кто-то из Зависти разнеслась настолько быстро?

– Да. Думаю, как бы вытащить оттуда информацию.

Я безразлично пожимаю плечами и прохожу мимо них, чувствуя на себе обеспокоенные взгляды ребят. Стараясь о них не думать, я подхожу к столу и беру поднос, затем иду к окошкам для выдачи еды. Прижав дневник локтём к боку, я выбираю в меню картошку, чай и какой-то кекс, затем, после того как еда материализуется у меня на подносе, я иду в сторону нашего пустующего стола, за котором мы завтракали, и сажусь на скамейку. Дневник кладу рядом на столешницу.

Здесь немного душно. Отсутствие окон напрягает, но не мне решать, где жить. Вообще, я бы с радостью прогулялась по улице на свежем воздухе, но сомневаюсь, что меня кто-то туда выпустит даже с сопровождением куратора. Не хочу думать о том, что за наказание последует, если я нарушу правила. И выяснять это я тоже не собираюсь. По крайней мере, пока.

Я слежу взглядом за тем, как товарищи идут ко мне и садятся напротив, бросая в мою сторону задумчивые взгляды.

Итани снова начинает что-то нам рассказывать. Я слышу лишь отдельные слова на подобие: «Тренировки», «Инструктаж», «Друзья», «Коммуникатор», «Кэйл». Они что опять принялись обсуждать кураторов? Что в них такого интересного? Обычные зануды, которым предоставили возможность обучать новеньких псов. Хотя, если быть честным, рассказ Семь по поводу того, что старая система из-за чего-то разрушилась, меня весьма заинтересовал. Что же случилось такого, что позволило распустить семь капитанов и их лейтенантов и сделать одного единственного лидера? Наверное, какой-нибудь государственный переворот среди совета или ещё что-то в этом духе. Надо будет потом расспросить Семь получше, может быть, она ответит на этот вопрос. Или же Кэйл. Хотя его лучше вообще не трогать…

Я не замечаю, как на моём подносе не оказывается ни крошки, после чего ещё минуту сижу, всматриваясь в друзей, словно пытаясь понять, о чём же они говорят, но, так и не выяснив сути, встаю из-за стола.

– Хочу разобраться с дневником, – бросаю я, когда они замолкают, заметив, что я встала. – Ещё увидимся.

Я коротко улыбаюсь и беру поднос.

– Ага.

Итани провожает меня взглядом, пока я иду в сторону стола и отношу поднос. Перехватив дневник в другую руку, я плетусь к выходу из столовой. Нужно найти место, чтобы посидеть и подумать. Там, где меня не будут трогать хотя бы какое-то время.

Я возвращаюсь обратно по одинаковым коридорам, думая о том, что же мне делать дальше, и останавливаюсь в загоне. Мой взгляд падает на скамейки у столба, на которых почти никого нет, и я понимаю, что вот оно, то место, где я могу посидеть и подумать. В надежде, что мне не будут мешать, я приближаюсь и сажусь. Вентиляция сверху создаёт приятный ветерок, отчего становится не так жарко. Теперь понятно, почему тут любят почитать или просто так посидеть: здесь так хорошо, что даже не хочется уходить. Отличное место, чтобы побыть одной.

Я сижу так несколько минут, понимая, что ветер уносит все мои мысли, а потом открываю дневник, кладя его на колени, и снова начинаю листать. Ничего. Ни одного пятнышка, ни одной пометки, ни одного слова. Ничего, кроме чистых листов и идеальной бархатной поверхности. Это больше похоже на обычную бесполезную тетрадь, чем на чей-то дневник. И зачем я его взяла с собой? Лучше бы что-нибудь полезное прихватила.

Что мною двигало, когда я решала взять это, если меня отправят в другую группу? О чём я тогда думала? Что пыталась сделать?

А, может быть, я просто взяла это, чтобы начать вести здесь? Как бы начать всё с чистого листа, новую жизнь в новой группе среди псов? Наверное, я просто трачу время, пытаясь его разгадать.

Я шумно вздыхаю, на несколько секунд прикрывая глаза, затем забираюсь на скамейку с ногами, и ложусь на спину вдоль неё, согнув ноги в коленях.

Я так устала от этой неизвестности. Я скоро сойду с ума из-за такого количества вопросов, которые вертятся у меня в голове. Так я не протяну даже до объявления результатов. Да я даже не переживу первую тренировку, вообще не думаю, что из меня что-то получится, ведь моё физическое состояние не такое хорошее, как, например, у Эрика. Он же с первого удара отправит меня в нокаут!

Я медленно открываю глаза, поднося дневник к лицу, приоткрываю рот, переводя взгляд на вентиляцию и с интересом начиная разглядывать потолок, который завораживает меня всё больше и больше. Хотя я не могу понять, почему. Это же обычная вентиляционная шахта: за железной сеткой крутится гигантский железный винт, направляя поток воздуха вниз, отчего мои волосы немного подрагивают.

Снова смотрю на дневник и начинаю лениво его перелистывать. Дохожу до последней страницы – их шорох меня усыпляет – и начинаю возвращаться обратно. Хочется спать. Мне так лень шевелиться, что я бы с радостью заснула прямо тут, да боюсь, что какому-нибудь идиоту приспичит надо мной подшутить.

Я возвращаюсь к началу дневника и вдруг замечаю в нижнем левом углу на внутренней стороне обложки небольшую надпись. «Лизбет». Откуда она взялась? Я не помню, чтобы видела это, когда просматривала дневник пару минут назад. Или, может быть, я просто не заметила?

Провожу пальцем по чёрным буквам, но они не исчезают. Я задумчиво хмурюсь, думая, могла ли я это не заметить. Интересно, это мой почерк? Я даже не знаю, как пишу, и умею ли вообще. Но это значит, что дневник точно мой, в чём я ни капли даже не сомневалась. Но, чёрт возьми, откуда взялась эта надпись?!

Ещё какое-то время я лежу, вглядываясь в чистый лист первой страницы, потом понимаю, что мои руки устали держать его перед глазами, и кладу его на живот, облокотив о колени, а правую руку подложив под голову, чтобы было удобнее.

Шумно вздохнув, я захлопываю дневник и уже начинаю думать, а не сжечь ли его, чтобы не париться так много, но потом снова распахиваю его, и тут происходит то, чего я ожидаю меньше всего. Это настолько неожиданно, что я теряюсь, в ступоре смотря на первую страницу, где ровным красивым почерком написано несколько фраз. Я резко сажусь и взволнованно прикусываю губу – моё сердце настолько сильно начинает биться, что я не могу собраться с мыслями и приняться за чтение. Я прикрываю веки, пару секунд медлю, а потом, когда начинаю соображать, распахиваю ресницы.

«Привет. Меня зовут Лизбет. Я – это ты. А ты – это я. Если ты сейчас это читаешь, то твоя память стёрта, и я оказалась права на счёт того, что таблетки дадут со мной сбой. Этот дневник связан с твоим разумом, он подчиняется тебе, а я всего лишь запрограммировала его выполнять мои приказы на случай, если что-то пойдёт не так. Не пытайся добиться того, чтобы он выдал тебе всю информацию, потому что я это предотвратила, и у тебя ничего не получится, только потратишь время. Я не хочу рассказывать тебе всё, что я знаю, потому что ты мне не поверишь. Я хочу, чтобы ты сама до этого додумалась, и я сделаю так, чтобы тебе помочь. Я буду задавать тебе определённые вопросы, над которыми ты должна будешь подумать. Как только твой разум получит нужную информацию, то появятся следующие вопросы. Для каждого из них я выбрала отдельное воспоминание, которое ты сможешь узнать после того, как получишь ответ. Как только ты выполнишь все мои задания, то сможешь понять то, что я расскажу тебе в самом конце. Я отвечу на самый главный вопрос: кто ты. Так что, если хочешь поскорее узнать правду, дерзай! Уж прости, что заставляю тебя это делать, зная свой характер, могу сказать, что ты ненавидишь меня (точнее себя же) за то, что всё так запутала, но по-другому не получится. Я не знаю, что со мной случится после потери памяти, я не знаю, куда я попаду и кто меня будет окружать, но могу сказать одно: будь осторожна. Они будут искать».

Я переворачиваю страницу и вижу ещё несколько записей.

«Вопрос первый: какие группы существуют и что за башня стоит в центре?»

Я пролистываю ещё страницы, но так ничего и не обнаруживаю. Бред какой-то. Что ещё за вопросы? И кто будет искать? Кого? Меня? Или дневник? Или что? Чёрт, я ничего не понимаю! Я захлопываю его и падаю обратно с тихим стоном, закрываю глаза предплечьем, думая, что этот мир сошёл с ума, и не поднимаюсь, пока над ухом не раздаётся насмешливый голос Эрика.

– Отдыхаешь, крысёныш?

Я убираю предплечье с глаз и вижу, как блондин прислоняется надо мной к столбу, немного нагибаясь к моему лицу.

– Какого чёрта тебе надо? – бормочу я, сжимая пальцами дневник, чтобы его никто не смог взять, хотя сомневаюсь, что это остановит парня, если тот его заметит.

– Просто спросил, – усмехается Эрик. – Может быть, ты умираешь тут в одиночестве и тебе нужна помощь.

Я кривлюсь.

– А ты пришёл поглазеть, как я умираю? – тяну я, устало вздыхая.

– Ну, в общем-то да, – Эрик смеётся, затем замечает дневник, и на его губах появляется коварная улыбка. Я уже собираюсь вскочить и спрятать его где-нибудь у себя в штанах, но этот придурок оказывает проворнее. Он выхватывает его и отходит в сторону. – Что это? Дневники ведёшь? Рассказываешь о своих похождениях по парням? – хохочет блондин, открывая дневник.

– Отдай! – вскакиваю я со скамейки и подлетаю к нему, но парень отпрыгивает в сторону, начиная листать страницы.

– Пустой, – разочарованно тянет он, показывая мне первую страницу. Там написан текст, который я читала совсем недавно. – Я-то думал, что тут что-нибудь интересное, – Эрик смотрит на текст и не видит его. Я вскидываю бровь, ничего не понимая.

Блондин бросает дневник мне – я его неуклюже ловлю, но не позволяю выскочить из рук.

– Скучно. Завтра на тренировке повеселимся, крыса, надеюсь, нас поставят в спарринг, – он гаденько улыбается и уходит, оставляя после себя зловещую ауру.

Я прищуриваюсь и открываю дневник. Послание ещё там. А это, оказывается, забавная штука, интересно, все посторонние не могут видеть то, что здесь написано, или только те, кому я не хочу это показывать?

Я ещё какое-то время стою на одном месте, а потом решаю вернуться к себе в комнату и поговорить со Скоттом и с Итани, может быть, они мне помогут. Нужно будет узнать про группы и про странную башню. И почему я не могу спокойно начать жить? Какие-то загадки и вопросы, нет, чтобы сразу всё рассказать…

Какая же я зануда!

7. Лизбет vs Эрик

Я возвращаюсь в комнату и понимаю, что мне жутко повезло, потому что кроме Скотта и Итани там никого нет. Наверное, все остальные разбрелись по зданию.

Итани лежит на своей кровати, подложив под голову руки и согнув одну ногу в колене, а вторую перекинув через неё и немного покачивая. Она что-то напевает себе под нос, в то время как Скотт ковыряется в своём загадочном чемоданчике. Спрашивать его о том, что же в нём такое, мне не хочется, да и времени нет.

– Эй, ребята, – я прикрываю за собой дверь, взволнованно прикусывая губу. – Я поняла, как эта штука работает, – прохожу вглубь и сажусь на свою кровать, показывая им дневник.

Итани на секунду замирает, а потом вскакивает с кровати и в мгновении ока оказывается рядом со мной, падая на мой матрас.

– Правда? – она нетерпеливо смотрит то на меня, то на вещь у меня в руке, и это меня немного начинает пугать. Она похожа на шакала.

Скотт неспешно закрывает чемоданчик и прячет его в тумбочку, а потом лениво встаёт и подходит к нам.

– Я просто думала в Загоне, и потом там появилось это послание, – я протягиваю дневник Скотту, думая, что он самый адекватный из нас. – Вы его видите? А то, когда на него смотрел Эрик, он ничего не смог там прочитать.

Итани поджимает губы и встаёт, наверное, обиженная, что я отдала дневник не ей, и пристраивается рядом с другом, чтобы видеть послание. Я нетерпеливо наблюдаю за ними, надеясь, что они хоть как-то смогут мне помочь.

– Ого, – Итани скользит глазами по строчкам, и я убеждаюсь, что они всё видят.

Какое-то время друзья просто читают, не обращая на меня внимания, а потом Скотт говорит:

– Наверное, Эрик не увидел это, потому что ты этого не захотела. Тут написано, что дневник подчиняется твоему разуму, – он склоняет голову к плечу и отдаёт мне вещь.

– И что вы думаете? – спрашиваю я, желая узнать их мнение.

Итани чешет затылок и садится на свою кровать.

– У тебя были свои причины, чтобы скрывать информацию от себя же, – пожимает плечом Скотт, засовывая руки в карманы. – Мне кажется, что тебе просто нужно следовать своим указаниям, ведь не просто так же ты решила всё это устроить.

Я хмурюсь, опуская взгляд на своё послание. Скотт прав. Если я сама решила сделать такое сложное задание из дневника, то, возможно, есть что-то важное, что я должна понять сама. Может, мне кто-то угрожал? Или я чувствовала опасность, и вся эта история с потерей памяти не случайна? Кто-то подстроил это, потому что я слишком много знала? И чтобы понять это, я должна следовать своим собственным указаниям, пусть это сложно и нудно.

– Тогда Лизбет должна ответить на все вопросы, – Итани прикусывает губу, и я впервые вижу на её лице такое серьёзное выражение. – Мне даже самой стало интересно, к чему это приведёт.

Я кошусь на неё, усмехаясь.

– А ещё меня насторожила фраза: «Они будут искать». Интересно, кому ты насолила в своей старой группе? – Скотт сцепливает руки за спиной. – Скорее всего, тебя будут искать кто-то из Крыс. Или они специально подстроили твою амнезию, и теперь хотят заполучить дневник. Наверное, они не ожидали, что ты попадёшь в другую группу, ведь редко кто от них уходит. Особенно к Псам. Это первый случай, поэтому у тебя есть преимущество, но я бы не рассчитывал на многое.

Я откидываюсь назад и прислоняюсь спиной к стене. Мне нужно быть осторожной и тщательно выбирать людей, которым можно доверять.

– Давай тогда ответим на эти вопросы, – Итани возится на кровати. – Что там?

– Спасибо, – благодарю я и перелистываю страницу, чтобы прочитать первый вопрос. – Вопрос первый: какие группы существуют и что за башня стоит в центре?

– О, ну, это элементарно! – Итани фыркает и собирается с мыслями, а Скотт решает ей не мешать. – Существует семь групп, каждая из которых ассоциируется с определённым цветом и животным. В центре стоит башня, которая называется «Рука Бога». По легенде, люди хотели построить эту башню, чтобы добраться до рая, но Бог так разгневался, что разрушил её и разделил людей на семь групп (семь смертных грехов), чтобы они больше не объединились и не попробовали снова добраться до небес, – она останавливается, чтобы перевести дыхание, а Скотт быстро подхватывает её мысль.

– Группа Псы, как ты уже знаешь, ассоциируется с бордовым цветом, поэтому на наших вещах присутствует этот оттенок. Это Гнев. Группа Крысы, в которой ты выросла, ярко-салатовый. Зависть. Группа Птицы. Или пернатые, в ней вырос я. Цвет – синий. Гордость. Группа Лисы.

– Это моя, – встревает Итани.

– Фиолетовый. Похоть. Группа Хамелеоны. Лень. Цвет – пурпурный, почти не отличается от фиолетового, но немного нежнее, – я слышу, как Итани фыркает, мол, как это её сравнивают с ними. – Группа Кроты. Жадность. Имеют коричневый цвет. И, наконец, Свиньи. Тщеславие или обжорство. Оранжевый. Вот и всё. Это обязательный пункт в школьной программе, – заканчивает парень, словно вызубрил это лишь для такого случая.

Я задумчиво замираю, переваривая все слова, что сказали друзья. Значит, я родилась в Зависти среди Крыс. Теперь понятно, почему меня все так называют, ведь что может быть хуже, чем быть крысой? Крыс нигде не любят, они гадкие паразиты и бегут при малейшей опасности. Мне даже становится от самой себя тошно.

Итани закатывает глаза и заваливается на спину.

– Зануда ты, Скотт.

– Какой есть…

– Чувствую себя идиоткой рядом с тобой, – она начинает покачивать ногой, которая свешена с кровати.

Я начинаю переводить взгляд с одной на другого, сдерживая себя, чтобы не улыбнуться. Так забавно наблюдать за ними со стороны. Заучка парень и развратный девица. Они отлично друг другу подходят!

– Потому что такие, как ты, только и думают, с кем бы потрахаться. А для нас важны знания.

– Что? – взвизгивает она. – Что ты сказал?

– Ладно, ребята, хватит вам. Будете ссориться, я вам не расскажу, что появится у меня в дневнике, – показываю им язык.

Итани обиженно замолкает, наверное, решив, что Скотт не стоит того, чтобы упускать шанс узнать, что творится со мной, мало ли, это обретёт глобальные масштабы.

Я довольно улыбаюсь и прячу дневник под подушку. Надо будет подыскать подходящее место, чтобы его спрятать, а то мало ли что.

***

Оставшееся время я провожу в раздумьях, и даже, когда гасят свет и все ложатся спать, я не могу сомкнуть глаз, потому что в голове вертятся куча мыслей, которые никак не могут нормально спрятаться в шкафчики и полежать, пока я не найду им применение. Это настолько раздражает, что я ворочаюсь в кровати довольно долго.

Итак, что мы имеем? Я узнала о группах и башне, разобралась, как разделены люди и откуда я взялась сама, узнала, какие цвета и животные связаны с группами. Теперь понятно, почему мой бейджик был ярко-салатовым, потому что этот цвет принадлежит моей бывшей группе. Но я, к сожалению, ничего о ней не помню, в отличие от Скотта и Итани, которые понимают меня больше всех, потому что родились не среди псов. Они тоже здесь чужие, но, как ни крути, это теперь наш дом, и нам нужно добиться хороших результатов, чтобы получить здесь достойное место.

Надеюсь, что завтра дневник откроет мне ещё что-нибудь, ведь я ответила на вопрос. Так что нужно пытаться заснуть.

Мне удаётся провалиться в сон через пару часов, после того, как погасили свет. Я даже не знаю, сколько проспала, потому что мне показалось, что стоило мне прикрыть глаза, как какой-то грохот тут же заставил меня проснуться.

Я в ужасе распахиваю веки: свет горит и ослепляет, в ушах всё ещё стоит жуткий шум, от которого раскалывается голова, и я могу различить чью-то смутную фигуру.

– Подъём, сопляки! – громкий голос Кэйла разносится по комнате. – Шесть утра! Пора на тренировку!

Я сажусь, сонно осматриваясь, и понимаю, что остальные тоже в шоке и не могут сообразить, что происходит. Итани недовольно отмахивается, даже не открывая глаз, Скотт уже сидит на кровати, свесив с неё ноги, Эрик полностью дезориентирован, остальные тоже.

Кэйл раздражённо осматривает всех, останавливаясь на Итани, а потом подходит к ней и стаскивает с кровати – бедняга путается в одеяле и падает на пол.

– Я сказал, подъём! – орёт куратор. – Должны были завести будильники, придурки, я не обязан вас будит каждый раз! У вас три минуты, потом пойдёте голые, если не успеете!

Он прищуривается и снова осматривает всех, на этот раз останавливая взгляд на мне. Мне кажется, что он опять заорёт, но куратор лишь слегка прищуривается и выходит в коридор. Я мгновение думаю, что мне надо делать, а потом устало встаю и начинаю одеваться, натягивая спортивки и жилетку. У меня получается это гораздо быстрее, чем у остальных, наверное, потому что одежды меньше, однако сейчас не так жарко, – мурашки касаются моей кожи и тут же исчезают. Я решаю не брать коммуникатор и дневник с собой, мало ли чем мы будем там заниматься, бросаю взгляд на Итани, которая возится со своей одеждой, и на Скотта, а потом иду к двери, намереваясь выйти в коридор.

Света нет, лишь узкие бордовые полоски горят вдоль плинтусов на потолке и полу.

Кэйл стоит в стороне, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Его глаза закрыты, словно он спит. Я подхожу ближе и останавливаюсь в метре от него, осторожно наблюдая за тем, как его грудь поднимается и опускается. Мне кажется, что он вот-вот очнётся и превратится в монстра, но ничего не происходит, пока за мной снова не открывается дверь. Из комнаты выходят все остальные, Кэйл приоткрывает веки и отстраняется от стены.

– В следующий раз, чтобы были готовы до шести. Не собираюсь вас ждать, когда приду, – он засовывает руки в карманы и идёт в сторону Загона.

Я иду почти в самом конце рядом с Итани и Скоттом, которые сонно зевают, а у меня такое чувство, что я даже не ложилась. Надо было меньше думать…

Кругом тишина, все ещё спят, и коридоры пустуют. Кажется, что тут все вымерли, и мы единственные, кто остались в живых.

Мы доходим до Загона и сворачиваем в сторону тренировочных корпусов, проходим мимо медпункта, а потом Кэйл останавливается возле какой-то двери и открывает её, пропуская нас. Мы заходим внутрь и погружаемся в темноту. Я не вижу ничего, даже своих рук, когда за Кэйлом закрывается дверь, поэтому стою неподвижно, чтобы ни на кого не налететь. Тишина. Её разбавляют шаги, наверное, принадлежащие куратору. Щёлкает рычаг, а потом на потолке одна за другой начинают загораться лампы. Я прищуриваюсь из-за света и начинаю быстро моргать, чтобы эти ужасные круги в глазах исчезли. Когда зрение возвращается, я узнаю это место. Это тренировочный корпус, на который я смотрела с Семь в то окно, и он такой гигантский, что кажется действительно бесконечным.

Дверь за нами снова открывается.

– О, вы уже тут, – я оборачиваюсь и вижу Брайана, который закрывает за собой дверь и вальяжно проходит мимо нас. – За мной, малышня, – он идёт к центру.

Мы все следуем за ним, обходя разные стеллажи с холодным оружием, какими-то верёвками, и разными смертельными штуковинами, и оказываемся возле большого ринга. Пока мы встаём так, чтобы всем было видно, появляется Кэйл с какой-то доской на колёсах, чтобы можно было писать.

– Итак, – Брайан хлопает в ладоши. – Я и Кэйл будем вести у вас тренировки. Начнём с обычных пробных боёв, хочу узнать, на что вы способны. После обеда будете обучаться стрельбе с Кэйлом, вечером метанию ножей. Вы можете приходить сюда в любое время, чтобы потренироваться на грушах, – он указывает на тренажёры.

Кэйл лениво косится на Брайана с таким взглядом, мол, шёл бы ты отсюда, петушок, а то достал. Я тихо усмехаюсь, но каким-то образом куратор замечает это и устремляет на меня взгляд, в котором я читаю интерес и даже какое-то любопытство, но оно быстро сменяется безразличием, и Кэйл отворачивается.

– В общем, это не займёт много времени, – младший лидер подходит к доске и берёт маркер. – Первый бой. Элиза vs Роберт, – пишет он. – Бой будет длиться, пока противник не сможет продолжать сражение или кто-то из нас его не остановит. Можно позорно сдаться, это не запрещается, но лично я бы не хотел оказаться трусом, – он замолкает и почему-то смотрит на меня. Я прищуриваюсь. – Правил нет. Покажите, на что способны, детки.

Брайан усмехается и показывает на ринг. Я чувствую, как меня тянут за локоть, и оборачиваюсь: Итани тащит меня в другую сторону ринга, подальше от остальных. Скотт идёт следом. Мы садимся на пол в нескольких метрах от них, и я вижу, как из толпы выходит девушка с короткими чёрными волосами и блондин. Они идут на ринг и встают напротив друг друга.

– Это нечестно, – бормочет Итани. – Они будут ставить в спарринг всех подряд, им не важно, девушка это или парень. Лишь бы повеселиться.

Я хмурюсь, девчонка права, меня могут поставить с любым из этих псов. И я почему-то просто уверена, что моим противником будет Эрик.

– Ты же знала, что это самая жестокая группа, тут ужасные условия, чего ты ожидала? – я кошусь на Скотта. Он серьёзен куда больше обычного, и меня это пугает.

Тем временем пара начинает свою драку: Роберт делает выпад и решительно начинает наступать, однако девушка ему не уступает. Она ловко блокирует удары, быстро уворачиваясь, и мне кажется, что она дерётся не в первый раз.

– Я не думала, что тут настолько опасно, – бормочет Итани. – Особенно этот Брайан. Просто мурашки по коже.

Элиза нагибается и ударяет парня в живот, а потом замахивается локтём и попадает ему в спину, отчего бедняга падает на пол. Девушка отходит в сторону, но младший лидер говорит:

– Добивай.

Итани ахает, зажимая рот рукой, а я смотрю словно в замедленной съёмке, как Элиза разворачивает ногой Роберта и с размаху бьёт в челюсть, отправляя в нокаут. Брайан хлопает в ладоши.

– Молодец, – он обводит её имя на доске, а потом осматривает нас. – Следующий бой. Итани vs Крис.

Девушка рядом со мной тихо стонет, неохотно поднимаясь на ноги. Пара парней оттаскивает проигравшего в сторону, освобождая ринг.

– Удачи, – бросаю я, но она настолько напряжена, что даже не замечает этого.

Итани идёт в сторону ринга, и я вижу, как от другой группы отсоединяется крупный парень. Я нервно прищуриваюсь, пытаясь разглядеть на лице Итани хоть какие-то эмоции, но она стоит ко мне под таким углом, что мне ничего не видно.

– А можно сразу сдаться? – нервно смеётся рыжая.

– Нет, – Брайан.

Итани судорожно вздыхает. Противник выше её почти на голову, и гораздо сильнее, и я сомневаюсь, что его можно победить.

Когда бой начинается, они ещё какое-то время стоят неподвижно, и я слышу насмешливый голос Итани:

– Только в лицо не бей, – смеётся она.

Я прикусываю губу, наблюдая за тем, как парень усмехается и замахивается рукой, отчего Итани вскрикивает и убегает.

– Сдаюсь! Мне красота важнее!

Все смеются, и даже я не могу сдержать улыбки. Рыжая показывает язык противнику, а тот почему-то злится и бежит к ней, девушка снова убегает. В какой-то момент Итани мешкает и пропускает удар – кулак Криса заезжает ей в скулу, и девушка падает на пол с протяжным стоном.

– Сдаюсь…

– Ладно, хватит этот цирк, – не выдерживает Брайан. – Победил Крис, – он обводит имя в кружок. – Дальше Скотт vs Джо.

Парень рядом со мной вздыхает, неохотно поднимаясь на ноги.

– Я вообще-то пацифист, – бурчит он, направляясь в сторону ринга.

Итани возвращается ко мне и садится в позу лотоса. Её губа разбита, но крови нет. Она довольно улыбается, радуясь, что отделалась лишь царапиной, а я снова поворачиваюсь к рингу. Скотт вообще не проявляет никаких эмоций, когда к нему выходит альфа. Они одинакового роста и телосложения. У них равные шансы на победу, так что Скотт может победить, если постарается.

Джо делает замах первым, но Скотт ловко уворачивается, делая шаг в сторону. Я даже не думала, что он такой быстрый. Снова замах – пернатый блокирует рукой и отталкивает противника назад, а потом они в какой-то момент хватают друг друга за плечи и замахиваются головами, ударяя друг друга в лоб. Скотт отстраняется, держась за голову, и на какое-то мгновение теряет равновесие, отчего Джо пользуется моментом и ударяет его в живот. Пёс замахивается ещё раз, но его удар не попадет в цель и разрезает воздух, а потом Скотт пинает его в колено, и Джо падает на пол, с криком хватаясь за ногу.

– Я сломал ему колено, можно мне уже вернуться? – говорит Скотт.

Все удивлённо смотрят на него, наверное, не ожидая такого поворота.

– Да, иди, – Кэйл кивает.

Брайан неохотно обводит имя победителя, пока тот возвращается к нам.

– Как ты так смог? – Итани восторженно осмотрит на друга, который садится рядом со мной с другой стороны.

Тот пожимает плечом.

– Мой брат научил меня просчитывать удары противника и угадывать их траекторию. Это всего лишь логические выводы, – спокойно отвечает парень. – Я никогда раньше не дрался так.

– Ты меня пугаешь, – девушка фыркает, но Скотт ничего не отвечает.

Я смотрю на Брайана, который осматривает всех оставшихся и выбирает пару для драки. Его взгляд останавливается на мне, и я понимаю, что всё. Мне не отвертеться.

– Лизбет vs Эрик.

Я шумно вздыхаю. Ну, знала же, что так получится, почему я удивлена? Я встаю, чувствую, что волнение охватывает меня полностью и без остатка, и думаю, что вот-вот грохнусь в обморок. Эрик просто так не остановится.

– Используй скорость, – советует Скотт. – И следи за ударами.

Я почти его не слышу, на дрожащих ногах направляясь в сторону центра ринга. Я до этого совсем не волновалась, потому что предпочитала не думать о предстоящем бое, но сейчас меня охватывает такая паника, что меня даже тошнит. Я никогда не дралась, а если и дралась, то ничерта не помню. Я слабая, не смогу нанести достойный удар парню. Я проиграю и, возможно, останусь калекой, потому что Эрик не остановится, даже если я сдохну.

Я вижу насмешливые взгляды Брайана, псов, Эрика, который медленно, словно кошка на охоте, идёт ко мне, всё перед глазами расплывается, пульсирует, сердце разрывается, пульс зашкаливает.

И тут я замечаю его. Кэйла. Его взгляд серьёзный и изучающий, на его лице нет ни единой улыбки, брови нахмурены, глаза слегка прищурены, руки в карманах.

Всё пропадает. Я вдруг думаю, какого чёрта я волнуюсь? Не позволю какому-то зазнайке избить меня на глазах у всех, на глазах у этого ублюдка Брайана, который с самого начала это планировал, на глазах у Скотта и Итани, на глазах у Кэйла. Не доставлю Эрику этого удовольствия.

Мозг возвращает себе равновесие, и я перестаю волноваться. Я спокойна. Я готова к победе, пусть у меня почти нет на неё шансов.

Эрик встаёт напротив меня и усмехается, я ожидаю его атаки и отступаю назад. Бой начинается.

Блондин делает шаг вперёд и показушно замахивается, чтобы напугать меня, а я быстро отскакиваю назад, стараясь держаться от него подальше. Он поворачивается к остальным, словно говоря, я её сделаю, а потом делает резкий выпад ко мне, замахиваясь правой рукой, я машинально ставлю блок руками – его кулак врезается мне в предплечья.