Текст книги "Псы. Наказанные небом (СИ)"

Автор книги: Марсия Андес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

– Строит из себя крутого. Думает, что ему тут всё можно, – Кэйл настолько сильно сжимает кружку, что она в какой-то момент трескается и разбивается прямо в его руке – кожа покрывается остатками остывшего напитка, а пара осколков вонзается в его кожу. Я вижу кровь. – Дерьмо… – он встряхивает рукой и достаёт из кармана какую-то коробочку, затем вынимает из неё банку, очень похожую на духи, и пару раз пшикает на рану, которая начинает почти сразу затягиваться.

– Круто, – Итани не отрывает взгляда от Кэйла.

– У тебя ещё осталось? – Семь обижается. – А мне не сказал…

– Слабый. До конца не заживёт, – парень убирает коробочку обратно. – Скоро перестанет работать. Ладно, я пошёл. Увидимся вечером.

Он встаёт и забирает поднос, относя его к столу. Мы какое-то время сидим молча, а потом у Кори пищат наручные часы (хотя отсюда я не вижу, часы это или нет), и парень поднимается на ноги, целуя Семь в висок.

– У меня дела, не скучай, – тихо тянет парень, вылезая из-за стола.

Лизбет улыбается, провожая его взглядом, а потом замечает на себе взгляды ребят и фыркает.

– Чего уставились? Собирайтесь, идём в медпункт, – она тоже выбирается из-за стола и вслед за Кори хватает поднос.

Я следую её примеру и иду за ней туда, где несколько минут назад исчезли Брайан и Кэйл. Мы подходим к столу и ставим туда подносы. Они тут же начинают светиться бордовым, а потом с них исчезают все приборы. Когда ничего не остаётся, мы кладём их в стопку на край стола и идём в сторону выхода.

Мы возвращаемся обратно в загон, затем сворачиваем в западный туннель и идём по таким же одинаковым коридорам. Вскоре мы доходим до двойных дверей с красным крестом и входим внутрь вслед за Семь.

Здесь небольшое помещение с тремя закрытыми проходами, несколько картин на белоснежных стенах, откуда-то живые цветы (по крайней мере, мне так кажется, что они живые), свет не такой резкий и даже обманчиво-нежный, словно манящий в ловушку, на дверях замки для ключ-карт. Над входами горит зелёный свет.

– Садитесь, – говорит Лизбет, указывая на скамейки у стен. – Заходим по трое, каждый в отдельную дверь. Когда загорается зелёный, идёт следующий. Не ждите, пока кто-то выйдет, все идут прямо оттуда в зону для инструктажа.

Я направляюсь к скамейке и уже собираюсь сесть, но меня зовёт Семь.

– Лизбет. Пойдёшь со мной первой, – я оборачиваюсь, замечая на себе насмешливый взгляд Эрика, но не возражаю и послушно плетусь к девушке.

Наверное, она не меньше меня хочет узнать, почему я ничего не помню.

– Эрик, Скотт, дальше сами, – Семь берёт меня за плечо и тянет к двери, что посередине.

Мы заходим внутрь, оказываясь в просторном помещении с окнами, за которыми виднеется пляж и океан. Яркое солнце ослепляет, и дезориентирует меня, отчего я в ступоре замираю.

– Мы разве не под землёй? – удивлённо спрашиваю я.

– Под землёй, – соглашается Лизбет. – Это проекция, не настоящее окно. Можно менять погоду и вид через пульт управления. Так привычнее и комфортнее работать.

Она подталкивает меня вперёд к столу. Всё вокруг стерильное и чистое, однако, здесь даже уютно. Цветы, картины, разная мебель. Я сажусь на стул прямо в тот момент, когда из дальней двери выходит девушка с кичкой на голове. В носу у неё пирсинг, брови изящно изогнуты. Она бросает взгляд на Семь и вскидывает бровь.

– Обычно последней заходишь, – замечает она, проходя к столу.

– Сегодня особый случай, Катрин, – Семь отходит к диванчику у стены и садится, облегчённо вздыхая. – Память к ней так и не вернулась. Осмотри её получше.

– Правда? – она смотрит на меня, любопытно разглядывая, затем проходит к шкафу и достаёт фонарик и шприц с какой-то баночкой. – Совсем ничего не помнишь? – спрашивает она, кладя всё на стол и оставляя в руке только фонарик, затем подходит ко мне.

– Только с момента пробуждения перед тестированием, – говорю я, наблюдая за ней.

– Интересно…

Катрин хватает меня холодными пальцами за подбородок, затем поднимает его, покрутив мою голову из стороны в сторону, хватает мои веки и фиксирует, тут же включая фонарик. Свет ослепляет, я буквально чувствую, как зрачки сужаются. Затем она повторяет тоже самое с левым глазом. Закончив мучить меня, она уходит – я моргаю, пытаясь прийти в себя, а после того, как круги перед глазами исчезают, и я могу видеть, я замечаю, как девушка набирает в шприц жидкость из баночки.

– Что это? – спрашиваю я, совсем не горя желанием, чтобы в меня вкалывали что-то подозрительное.

– Стимулятор, – отзывается врач. – Нужен, чтобы пройти обследование в галонометре.

– Что за ерунда?

– Покажет твой уровень здоровья и пределы, до которых ты можешь развиваться. Это не больно, стандартная процедура, которую проходят все, – Катрин подходит ко мне и насильно берёт мою левую руку.

Я недовольно хмурюсь, когда игла пронзает мою кожу, а прозрачная жидкость вливается в мой организм. Предплечье начинает покалывать, словно маленькие пузырьки взрываются внутри меня. Кажется, что сейчас моя рука зашипит и расплавится.

– Иди за мной, – говорит девушка.

Я встаю и бросаю взгляд на Семь, которая продолжает сидеть на диване, словно у себя дома. Меня ведут к другому концу комнаты к подозрительному прибору. Это что-то типа круглого инкубатора или гигантской пробирки, в которую заходить уж точно не хочется. Катрин нажимает пару кнопок – двери плавно скользят, открывая проход.

– Заходи, – девушка улыбается.

Я вздыхаю, решительно забираясь внутрь, – дверь закрывается, и меня оглушает тишина, словно я погружаюсь под воду. Мне вдруг становится на мгновение страшно, но я беру себя в руки смотрю на Катрин, которая что-то набирает на панели. Через пару секунд меня обволакивает красный свет, а потом сетка из лучей начинает сканировать меня, проходя с ног до головы, что-то начинает жужжать, словно сильное напряжение в лампе, я вижу, как Семь что-то говорит, но не могу разобрать слова. Девушка отвечает ей – их губы беззвучно шевелятся. Я вижу, как Семь встаёт и решительно подходит к врачу, хмуро смотря на панель. Врач что-то ей объясняет, отчего Лизбет незаметно кивает сама себе.

Я умудряюсь прочитать по её губам два слова:

«Это невероятно».

Затем она переводит взгляд на меня, задумчиво хмурясь.

Вскоре свет исчезает и дверь открывается. Я могу нормально слышать и, наконец, выбираюсь из этой пробирки. Голова начинает немного болеть.

– Ну, что? – спрашиваю я, потирая запястье.

– Довольно интересно, – Катрин нажимает на пару кнопок и начинает печатать мои результаты. – Очень интересно. Откуда, ты говоришь, она?

– Из Зависти, – Лизбет облокачивается рукой о стол и смотрит через её плечо на бумаги.

Я скрещиваю руки на груди.

– Первый раз вижу, чтобы из этой фракции давали такие результаты, очень впечатляет, – Катрин отпихивает Семь и идёт к столу, изучая бумаги.

– Не зря Брайан положил на неё глаз, – бурчит девушка. – А что на счёт памяти?

Катрин поднимает глаза и качает головой.

– Не знаю. Я первый раз с таким случаем сталкиваюсь, он уникален! – врач ставит какие-то печати и что-то пишет на результатах. – Если хочешь, я могу подать запрос в центральное управление, чтобы они провели дополнительные обследования, возможно, у них там получится что-то узнать. Они всё-таки, гении, как-никак… – она выпрямляется и в последний раз осматривает результаты.

– Гении… – фыркает Лизбет. – Зазнавшиеся олухи.

– Кому, как тебе не знать, – она улыбается. – Я вложу это в досье, копию отправлю в хранилище, можете идти, если нет вопросов…

Я вздыхаю. Чёрт возьми, да они так и не сказали, что там!

– Так, какие у меня результаты? – спрашиваю я.

Они поворачиваются ко мне, наверное, думая, говорить или нет.

– Отличные, – Катрин улыбается. – Здоровье высокое, врождённых заболеваний нет, я вообще почти уверена, что ты ни разу не болела. Точно сказать не могу, всё-таки из-за отсутствия памяти трудно давать окончательные результаты. И ещё, в тебе что-то есть.

– Что-то есть? – кривлюсь я.

– В смысле, такая сильная энергия не свойственна девушкам, хотя Семь тоже не от мира сего.

– Эй! – она обиженно скрещивает руки.

– Я шучу, – Катрин улыбается. – В тебе есть потенциал, – девушка поворачивается ко мне. – В тебе есть что-то, что не может определить галонометр.

– Короче, он не смог показать порог, до которого ты можешь себя развивать. Свою силу, ловкость, меткость и прочее, – Семь устало вздыхает. – Словно они бесконечны…

– Или просто сбой в программе. Возможно, на тебя странно действует стимулятор, ведь таблетка памяти тоже дала сбой, – Катрин начинает копаться в папках. – В любом случае, нужно будет его проверить, может быть, что-то не так… Можете идти дальше.

Я задумчиво хмурюсь, совершенно не понимая, что они имеют в виду под тем, что во мне что-то есть. Что? Ерунда какая-то… И что они скрывают от меня, ведь явно же, что что-то не договаривают. И результаты посмотреть не дают. Столько этих чёртовых вопросов, просто ужас!

Я уже собираюсь попросить бумаги, но Семь хватает меня за плечо и тянет в сторону двери, откуда пришла Катрин. Повозникать я не успеваю, потому что мы оказываемся в небольшой комнате, на стенах которой развешено множество рисунков татуировок. Окна здесь нет, да и гораздо темнее. Зато я замечаю парня, который сидит за столом, положив на него ноги, и курит. Его руки покрыты разными рисунками, даже из-под майки выглядывают очертания тату. Его уши и бровь проколоты, в губе два кольца.

Заметив нас, он лениво тушит окурок и садится ровно.

– Уже? – зевает парень.

– И тебе привет, всё куришь? – Семь проходит к нему и пожимает руку.

– А что ещё тут делать? Скучно же… – парень смотрит на меня, затем расплывается в улыбке. – Чего такая кислая? Катрин тебя обидела?

– Эмм… Нет, – я подхожу ближе.

– Я Дилан, – парень встаёт и указывает на кресло. – Садись. Уже придумала, куда набивать?

Я удивлённо вскидываю брови и осторожно забираюсь в указанное место, уже не желая возникать или сопротивляться.

– Ах, забыла сказать, всем наносят символ в виде собачей лапы, чтобы отличать, кто к какой группе принадлежит, – Лизбет улыбается, плюхаясь на место Дилана. – У меня на шее, если ты ещё не заметила.

– Как тут не заметишь? – парень взял какой-то прибор и пару коробок. – Волосы то у тебя короткие, а ещё девушкой называешься. Они набили на шее, чтобы быть одинаковыми. И припёрлись сюда вместе, просто бардак какой-то… Тебя-то хоть как звать?

– Лизбет… – я усаживаюсь удобнее.

Мысль, что мне сейчас будут делать тату, пока ещё до меня не дошла.

– О, ещё одна. Будь паинькой, а то эта меня потом весь день проклинала, когда я ей набивал, – Дилан смеётся, ставя на столик какие-то приборы. – Так, куда? Придумала?

Я открываю рот, совершенно не зная, куда я хочу, чтобы мне поставили клеймо. Я вспоминаю Кори с его лапой на лбу, Лизбет и Кэйла с затылком, других людей, у которых рисунок был на плечах. Затем прикрываю глаза, надеясь, что решение придёт само собой, – парень терпеливо ждёт моего ответа – а потом приоткрываю веки и вздыхаю.

– На горло, – указываю себе на место, где кости ключиц соединяются в букву «v».

– Отлично, – татуировщик начинает готовить странное оборудование. – Это будет быстро. Как печать. И почти не больно, – обещает он, но я ему не верю.

– Вы все тату так делаете? – интересуюсь я, чтобы не молчать и не наблюдать за действиями парня.

– Нет. Только эту. Чтобы не тратить время у новичков, – он кивает на мою жилетку, чтобы я расстегнула её.

Я послушно расстёгиваю змейку, чтобы нужное место было нормально видно.

Дилан не обращает на меня внимания – его лицо вообще ничего не выражает, когда татуировщик смотрит на меня.

– Если хочешь, можешь приходить в любое время, сделаю тебе что-нибудь ещё, – улыбается он. – Только не через медпункт. Они уж больно не любят, когда к нам через них ходят, – парень кладёт прибор и берёт ватку, выливая на неё немного спирта, затем подходит ко мне и смазывает место для будущей татуировки. – Могу даже пирсинг сделать. Вон, Семь не жалуется, ей даже в кайф. Мазохистка…

– Вообще-то, я ещё тут… – Лизбет откидывается на спинку стула и смотрит на нас. – И хватит уже рекламой заниматься…

– А я ничего и не говорю тебе, – Дилан уходит, а потом возвращается с прибором. – Так… – приставляет его к груди, чуть выше белья. – Здесь? – я киваю. Он прикусывает губу и выравнивает прибор. – Будет… – он нажимает кнопку, и меня на мгновение пронзает боль, отчего я морщусь, немного зажмуриваясь. – Не больно, – заканчивает парень, выпрямляясь. – Вот и всё. Ничего с ней не делай, желательно в течение суток не мочи и не чеши, пока она не закрепится. Иначе сводить придётся и вручную…

Он уходит, убирая свои коробочки обратно.

– Свободны, – говорит Дилан с довольной улыбкой, словно счастливее занятия у него никогда не было. – Заходите ещё.

– Идиот, – Семь встаёт на ноги. – Пошли, нас ждёт инструктаж. Надо ещё подождать остальных.

Я неохотно поднимаюсь – боль уже почти не чувствуется – и плетусь за куратором, проклиная всех на свете. Как же хочется упростить себе жизнь. И почему тут так сложно? Какие-то группы, тренировки, инструктажи, словно нас на войну готовят. Зачем это всё. Может, если бы я вспомнила, я бы поняла?

5. Дневник

Мы проходим через двери помещения, где мне сделали тату, и оказываемся в какой-то светлой комнате, где холодный свет ламп освещает всё пространство. Здесь почти ничего нет, лишь один стол и два окна, расположенных в стене, к которым медленно подходит Семь и сцепливает руки за спиной, смотря куда-то. Я подхожу ближе и в изумлении замираю.

Окна выходят в тренировочный зал, высотой метров десять-пятнадцать – мы находимся под самым потолком – отсюда виден самодельный ринг в центре помещения, некоторые тренажёры, отдельное место для метания ножей и стрельбы из оружия. Зал такой большой, что сверху кажется просто бесконечным.

– Это тренировочный корпус номер семь. Здесь вы будете тренироваться, когда пройдёте основные занятия у Кэйла и Брайана. Отсюда раньше наблюдали за ходом экзамена Капитаны и их Лейтенанты, но сейчас это помещение не используется, – Лизбет печально улыбается, поворачиваясь к окну спиной.

– У нас есть должность Капитан и Лейтенант? – удивлённо спрашиваю я, продолжая рассматривать тренировочный корпус.

Девушка вздыхает, проходя в середину комнаты и запрыгивая на стол.

– Уже нет. Когда мы с Кэйлом только сюда попали четыре года назад, эти звания ещё были. У нас было семь отрядом, во главе которых стоял один Капитан, его замещал Лейтенант, помогал ему с делами и всё такое. Капитаны состояли в совете и руководили всей группой, но в какой-то момент всё изменилось, – Лизбет грустно улыбается, вспоминая прошлое, я поворачиваюсь к ней лицом и внимательно наблюдаю за её эмоциями. – Звания отменили, отряды расформировали и решили сделать одного единственного лидера, который бы руководил процессом деятельности. Так же есть звание младший лидер, которое в данный момент занимает зануда Брайан. Младшим лидером может стать любой, и я думаю, что Кэйла скоро повысят. Это недавнее нововведение, можно считать, что наше логово развивается с нуля после тех событий.

Я хмурюсь, пытаясь представить всё это, но не могу. – После каких событий? – спрашиваю я.

Тишина давит с ужасной силой.

– Это секретная информация, – загадочным тоном тянет Семь, смешно расширяя глаза, а потом садится ровно. – По официальной версии система из совета не действовала, и были какие-то разногласия, поэтому всё решили поменять. Было что-то типа кризиса. Раздор, хаос, никакого порядка. Потом всё улеглось и пришлось начинать с нуля.

Я хмурюсь, облокачиваясь спиной об окно.

– А по неофициальной? – тяну я.

– Кто знает… – она загадочно улыбается, и в это же мгновение открывается дверь, впуская Скотта.

Я задумчиво смотрю на него – он выглядит как обычно спокойным и рассудительным, даже не верится, что парня хоть кто-то может вывести из себя, – и тут я понимаю, что Скотт вышел из той двери, из которой пришли мы, хотя он заходил совершенно в другую комнату медпункта.

– Эй, мы же только что от Дилана оттуда вышли! – говорю я, тыча пальцем в парня.

Тот осматривается, затем останавливает взгляд на мне.

– Тебе тоже тату делали? – он подходит ближе и показывает мне запястье с отпечатком лапы. – Мне странная девка делала, хотела мне на задницу метку поставить…

Семь смеётся – её смех такой заливистый, что хочется улыбаться.

– Почему он из той же двери вышел? – спрашиваю я, когда Лизбет успокаивается.

Куратор фыркает, прокашливаясь.

– Потому что эти двери необычные, они изготавливаются парами или несколько штук к одному, то есть если ты войдёшь в первую, то выйдешь из второй, где бы она не находилась, хоть на другом конце логова. У нас их всего несколько штук, выкупили у пернатых, это их изобретение, – куратор довольно улыбается. – Магия, правда? Поверить трудно даже…

Дверь снова открывается и впускает Эрика, который скользит по нам змеиным взглядом и плавно подходит к окну, смотря на тренировочный корпус. Никто нечего больше не говорит, признаться, рядом с блондином вообще не хочется разговаривать, слишком уж он невыносимый. На шее справа у него виднеется татуировка.

Мы ещё минут двадцать сидим в тишине, ожидая, когда же все остальные закончат обследование. Эрик пристроился под окном на полу, прислонившись спиной к стене, Скотт всё это время рассматривает тренировочный корпус внизу, Семь что-то напевает себе под нос, а я думаю о том, как вернуть свою память, думаю об этих странных дверях, которые перемещают тебя через пространство, думаю о пернатых, совершенно не зная, кто они, думаю о том, кто бы мог сейчас думать обо мне. Та женщина из коридора странного белоснежного здания, которая рвалась ко мне? Или мои друзья, которые остались в прежней группе? Или мои братья или сёстры, если они у меня есть? Ну, хоть кто-нибудь?

Когда последняя девушка заходит в помещение, Лизбет хлопает в ладоши и облегчённо улыбается.

– Ну, что, детки, – тянет Семь. – Начнём инструктаж. В общем-то… – она задумчиво чешет нос. – Логово – это что-то наподобие улья под землёй. С подробным планом вы ознакомитесь в своих коммуникаторах, которые уже доставили вам в комнаты. У каждого свой номер, с помощью него вы можете связываться с любым обладателем такого же устройства, лишь вбив его номер. Основные контакты, которые вам понадобятся, там уже есть, остальные можете вносить на усмотрение, – она задумчиво хмурится, думая, что бы ещё сказать. – С ним вы сами разберётесь в свободное время. Для начала научу вас, как ориентироваться здесь. Первым делом, карта. Носите коммуникатор с собой, тогда не потеряетесь. Заряжать его не надо, там автоматическая подзарядка от главного сервера. Эмм-м… – она снова замолкает. – Загон – это центр. От него идут восемь коридоров, четыре из которых строго идут на запад, юг, север и восток. Юг – спальный корпус. Север – столовая. Запад – тренировочная территория. Восток – игровая зона, где можно отдохнуть.

Эрик зевает, что-то бормоча, и Семь устремляет на него взгляд.

– Если ты здесь живёшь, то это не значит, что не нужно слушать меня, чёртов малявка, – рычит куратор, отчего все напрягаются. Непривычно видеть её злой. – В любом случае, тем, кто тут родился, будет проще. На карте зелёным цветом отмечена территория, где вам разрешено находиться, в противном случае будут применены меры. Кто попадался, уже знают, что сидеть в подвальной зоне весьма неприятно, – Семь усмехается, обводя взглядом ребят. – В общем-то, что ещё сказать… Ну, на карте показаны все доступные вам выходы, но покидать логово без сопровождения кого-то из кураторов или старших по званию… кхм… то есть без тех, кто уже прошёл курс тренировки и прочее, запрещено. До тех пор, пока не составится рейтинг и не будут распределены обязанности и привилегии. Тренировки будут проходить месяц. Расписание у вас в коммуникаторах есть, его изменения будут приходить в виде сообщений, так же срочные собрания, если такие будут, и важные объявления. Если потеряете это средство связи, вы должны связаться со мной или с Кэйлом. Но лучше со мной, – улыбается девушка. – Короче, все всё поняли? Ведите себя прилично, усердно занимайтесь, не выходите в запретные зоны и не ссорьтесь. Иначе будет очень, очень плохо…

Семь гаденько улыбается.

– А теперь идите в комнату и разбирайтесь с коммуникатором. Занятия начнутся завтра. Подъём в шесть, остальное Кэйл вам покажет. Можете идти.

Все начинают подниматься и переговариваться, жалуясь, что придётся вставать так рано. Я уже собираюсь пойти вслед за остальными, но голос Лизбет меня останавливает.

– Лизбет, Итани, Скотт, задержитесь, – просит Семь, выжидающе смотря на спины уходящим ребятам.

Мы возвращаемся обратно и встаём перед ней, ожидая, что она начнёт читать нам очередную лекцию, но, как только дверь за последним псом закрывается, девушка вздыхает и спрыгивает со стола.

– Как же это утомительно, можно было просто сказать вам, чтобы порылись в коммуникаторе, – она отходит к стене и выдвигает неизвестно откуда взявшийся ящик.

В её руках оказывается картонная коробка, которую она приносит нам и ставит на стол.

– Так как вы не из нашей группы, – Лизбет облокачивается о столешницу и смотрит на нас. – Вам было разрешено взять с собой некоторые вещи. Вы их сами собрали, перед тем как отправиться в чистилище. Ну, вы и так знаете это, – она замирает и останавливает взгляд на мне. – Почти все, – исправляется она. – Это прислали утром из вашего дома.

Семь открывает коробку и достаёт небольшой рюкзак.

– О, это моё, – Итани бросается вперёд и почти силой отбирает свои вещи из рук куратора, но та ничего не говорит.

Следом за ним девушка достаёт небольшой кейс, или чемоданчик, я так и не поняла, что это. Скотт без слов подходит ближе и признательно кивает, забирая свои вещи.

– А это, наверное, твоё, – Семь улыбается мне и лезет в коробку.

Я ожидаю увидеть какую-нибудь сумку с одеждой или фотографиями родных. Может быть, я туда положила что-то важное или дорогое. Держу пари, что там будет много всякой ерунды, которая поможет мне вспомнить прошлое. Но…

Но Семь достаёт всего одну единственную вещь, похожую на книгу. Я вскидываю бровь, когда куратор протягивает её мне, уже собираюсь забрать это, но Итани оказывается проворнее. Она выхватывает предмет и начинает рассматривать.

– Ого, это же редкая вещь! Я такие даже не видела никогда, говорят, их изобрели пернатые! – восторженно тянет рыжая и начинает открывать книгу, но вещь никак не поддаётся.

– Что это? – спрашиваю я.

– Это дневник, – отвечает Скотт. – Я видел такие у себя в группе, так как именно она изобрела их. Весьма редкий предмет.

– Возможно, ты что-то записывала в нём, – встревает Семь. – Это поможет тебе вспомнить.

Во мне зарождается надежда. Я начинаю уверять себя в том, что если прочитаю всё это, то точно верну себе воспоминания. Хорошо, что я его захватила! Просто не верится, что мне так повезло.

– Он не открывается, – ноет Итани, пытаясь разлепить страницы. – Словно клеем смазаны!

– Отдай сюда, – я выхватываю дневник – он из чёрного бархата, обложка мягкая и приятная на ощупь – и с лёгкостью распахиваю его.

Но моё сердце тут же падает обратно в желудок – страницы абсолютно пусты. Я пролистываю его, но так ничего и не нахожу.

– Он пуст, – обречённо выдыхаю я.

– Это необычный дневник, – говорит Скотт. – Его может открыть только владелец, так как именно с его кровью был первый контакт. И записи в нём тоже необычные. У меня никогда не было такой вещи, поэтому я не знаю, каким именно образом всё это происходит, но думаю, раз ты владелец, дневник тебе откроется сам.

Я вздыхаю и захлопываю бесполезную вещь. Признаться, я разочарована, что ничего в моей жизни не может происходить с лёгкостью, везде какой-то подвох. Ещё и с этой тетрадкой время тратить, чтобы понять, как она работает. Интересно, я доживу до конца этого месяца или слягу с нервным срывом?

– Ладно, ребятки, разбирайтесь со своими вещами, а у меня ещё дела, – Семь улыбается и кивает в сторону двери.

Мы не спеша направляемся к ней – Лизбет идёт следом. Однако мы оказываемся не в комнате с Диланом, а в обычном коридоре. Я удивлённо осматриваюсь, всё ещё не в силах привыкнуть к такому внезапному изменению пространства; мне на плечо ложиться чья-то рука.

– Я говорила, что можно перемещаться лишь от первой двери ко второй, но не обратно, – загадочным голосом комментирует Семь. – Доберётесь сами? Мне ещё нужно закончить кое-какие дела. Вперёд и до Загона, там дальше разберётесь.

– Да, конечно, – Итани улыбается, наблюдая за тем, как наш куратор уходит, а когда та пропадает из виду, говорит: – По-моему, Семь пока что самый адекватный человек из всех, кого мы знаем.

– Ещё тот парень, Кори, кажется, ничего, – добавляет Скотт, первым двигаясь в сторону нашей комнаты.

– Они с Семь, кажется, встречаются, – рыжая хихикает. – Видели, как они за ручки держались под столом?

Я закатываю глаза. Нашли что обсуждать, любовные похождения куратора. Как будто мне больше заняться нечем, кроме как думать, что там у них за отношения.

– Ну и что с того? – деловито спрашивает Скотт. – Подумаешь, отношения между парнем и девушкой не в новинку. Вот если бы парень и парень или девушка с девушкой, тут можно было бы поразмыслить о психологических отклонениях или о разрушении личности.

Итани стонет, прикрывая глаза рукой. Я внимательно смотрю на Скотта, думая, что он чересчур умный для такого места, как логово псов. Он пернатый (хоть я и не знаю, что это значит), значит, его цвет синий, синий принадлежит Птицам, но вот какая это эмоция? Я пока узнала лишь Гнев и Зависть. Гнев – бордовый. Зависть – ярко-салатовый. У Итани фиолетовый. Чёрт, как сложно!

– Ты можешь говорить проще? – спрашивает рыжая. – Такие заумные словечки меня просто убивают.

– Я говорю нормально, у меня в группе все так говорят, – Скотт равнодушно отмахивается.

Они замолкают на какое-то время, мы находим загон и идём в сторону спального корпуса, через несколько минут добираясь до нашей комнаты, в которой находятся лишь четверо из группы. Нет Эрика и ещё двоих.

Я подхожу к кровати и заваливаюсь на неё прямо в одежде, начиная рассматривать свой дневник, снова пролистываю его от начала до конца, шелестя страницами, но те настолько чисты, что даже страшно. Может быть, я в нём никогда ничего не записывала? Взяла с собой просто так, как чей-то подарок, чтобы помнить о ком-то. Вот только теперь мне совершенно не о ком помнить.

Я вздыхаю и поднимаю глаза, наблюдая, как Итани вытряхивает свои вещи из рюкзака. Какие-то флакончики, баночки, побрякушки. Косметика?.. Нет, наверное, что-то другое, отсюда и не разглядеть.

Перевожу взгляд на Скотта – тот аккуратно достаёт из чемоданчика очки, надевая их, какие-то странные приборы, начиная проверять их на сохранность, а потом убирает всё это вместе с очками обратно в кейс, закрывает на код и прячет в тумбочку. Интересно, что там у него такое? Вероятно, какие-нибудь изобретения, которые он прихватил с собой из старой группы. Как я уже поняла, пернатые умные. Очень умные.

Я вздыхаю и прикрываю глаза, собираясь с мыслями, потом осматриваюсь и только сейчас замечаю на своей тумбочке небольшой прибор с сенсорным экраном размером с ладонь. Отложив дневник, я беру коммуникатор и включаю, начиная разбираться в нём и искать информацию. Я нахожу карту – прибор имеет такую полезную функцию выводить голографическое изображение в реальность и изменять разные детали, чтобы видеть всё в объёме. Карта весьма подробна и даже показывает, где находится владелец коммуникатора. Это полезно, если ты заблудишься где-нибудь. Основные зоны выделены зелёным, запретные красным. Оказывается, доступ у нас не такой уж и большой: лишь этот этаж, да и то в радиусе на три четверти от всего уровня. Есть ещё несколько запретных этажей, но доступ к этой карте закрыт.

Также я узнала, что тут есть видео звонок, обычный звонок и приём сообщений. Доступ к справочной информации, даже программа скачивания книг, игр, музыки или фильмов с главного сервера. Весьма удобная штука и небольшого размера. И проекция в реальность имеется для удобства.

А ещё в списке контактов я обнаруживаю несколько номеров. Номер коммуникатора Семь, Кэйла, Брайана, основной центр поддержки (сказано, что он действует круглосуточно и незамедлительно, но это экстренная связь, пользоваться ею без причины нельзя) и номер Кори. Интересно, этот парень тоже будет нам что-то преподавать?

А ещё я нахожу функцию поиска по карте. Достаточно ввести какое-нибудь ключевое слово, например, комната куратора Кэйла, и сразу же показывается путь до этого места. Удобно.

У меня уходит больше двух часов, чтобы хотя бы наполовину разобраться в этом приборе. За это время я с ловкостью научилась выводить карту, искать нужную информацию и прочую ерунду. Я даже настроила пароль и голосовые команды. А ещё Итани навязалась, чтобы добавить меня и Скотта к себе в контакт, поэтому мой список пополнился на два номера.

Я откладываю коммуникатор и вздыхаю. Что ж, кажется, всё не так плохо, как я думала утром. У нас ещё целый день перед началом занятий, так что можно провести его где-нибудь вне этой комнаты. Нужно взять дневник и попытаться разгадать его. Надеюсь, у меня получится, хотя я всё больше и больше убеждаюсь, что он абсолютно пуст. Что ж, тогда мне придётся его заполнить самостоятельно. Я уже знаю, с чего начать.

«Я ничего не помню».