Текст книги "Убить Хранителя (СИ)"

Автор книги: Марсель Кермт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Я шел по булыжной мостовой. Мимо проходили люди в заметно поношенной одежде или же вовсе в рванье, свисавшем грязными лохмотьями с изможденных, худых тел. Тут же проносились богато одетые всадники на злых, кусающих удила, скакунах. Слышался крик уличного торговца, проехавшего на телеге, в которую была запряжена худая кобыла – все они жили своей жизнью и направлялись по личным делам, упорно не замечая моего присутствия.

Все еще не мог толком понять, где нахожусь. Что за город такой? Это снова новый мир или проекция Земли, вырванная из прошлого? По мере продвижения и знакомства с архитектурой у меня стали возникать догадки, но полностью убедиться смог, когда увидел вывеску таверны. Деревянная доска покачивалась на двух ржавых цепях. На ней имелась вырезана надпись на латинице. Странный шрифт и странные слова, которых я не мог понять. Напоминало староанглийский язык.

Я что, находился в старой Англии? Настолько старой, что она еще могла называться Альбионом. Интересно, в какую эпоху попал? Это кельтская Британия или уже Римская? Да и Британия ли вообще?

Чем дальше продвигался по булыжной мостовой, тем более убогим и серым становился пейзаж. Богатые дома уступали место хижинам бедняков с деревянными, тростниковыми или соломенными крышами. Вдоль грязных, обветшалых стен сидели нищие, тянули покрытые язвами руки и о чем-то молили. Раненые в битвах, обнищавшие солдаты показывали старые раны: от стрелы или копья, от меча или кинжала – у каждой была своя история, которую пришедшие в негодность служивые охотно рассказывали за кусок лепешки из ячменной муки с крапивой. Другие пытались разжалобить тем, что показывали гнойные болячки, незаживающие раны и страшные ожоги.

Стараясь не смотреть на всех этих людей, я ускорил шаг. Старая Англия, неужели ты была такой?

Неожиданно мир исчез, как будто кто-то выключил волшебный проектор. Это закончилась ступень-платформа. Я шагнул на следующую.

В руке появился меч – достаточно тяжелый, но удобный. Оружие определенно ковал хороший кузнец – мастер своего дела. Длинный, тонкий клинок, противовес на эфесе в виде феникса, рукоять обмотана тонкой, но прочной кожей, в крестовину вставлен крупный рубин. Меч удобно лежал в руке, словно его изготовили специально по моему заказу. Портило оружие лишь одно – время покусало сталь, оставив на изящном клинке множество щербинок. Никто не удосужился выправить лезвие – местами оно было затуплено. Но и таким клинком разрубить не закованного в броню врага или хотя бы полено не составляло труда.

Попробовал пару раз атаковать воздух. Тело двигалось с удивительной ловкостью, словно имело не один год практики, хотя на самом деле я впервые держал в руках настоящий меч.

Впереди появилось облако грязно-серого цвета, как набрякшая влагой туча. Оно низко нависло над каменной платформой. Неожиданно из этой плотной дымки вырвалось странное, абстрактное существо. Только через несколько секунд, хвативших существу для преодоления трети расстояния, отделявшего нас, я понял, что это всадник – рыцарь, закованный в броню, с копьем наперевес. На Земле меня, конечно, уже хватил бы столбняк от ужаса, и конь, одетый в латы не хуже своего хозяина, просто-напросто втоптал бы мое тело в землю, оставив торчать лишь трепыхающиеся на ветру скальп и уши. Но здесь все произошло иначе.

Всадник мчался, нацелив на мою грудь острие двухметрового копья. За несколько секунд до того, как он насадил бы меня на этот гигантский шампур, я откатился в сторону и нанес удар. Клинок просвистел в нескольких дюймах от платформы и отрубил коню копыто. Конь дико заржал, ударился о землю и перевернулся несколько раз через себя, сминая рыцаря, как пустую консервную банку. Раздался скрежет металла, невыносимый человеческий крик. Но все быстро затихло. Конь и всадник погибли. Рыцарь превратился в груду искореженного, окровавленного металла.

Из серого облака вновь появилась фигура – девушка. Настоящая амазонка, одетая в облегающую одежду из кожи и короткую куртку из шкуры леопарда. Длинные русые волосы стягивал красный ремешок; обворожительные синие глаза, длинные черные ресницы, алые бархатные губы. Я разглядел, как она улыбнулась, увидев меня, и вытащила из-за спины короткий охотничий лук. Проворно наложив стрелу, амазонка выстрелила, почти не целясь. Тем самым застала меня врасплох. После обворожительной улыбки я не ожидал от этой блондинки такой агрессии и стремительной атаки.

Чудом сумел сконцентрироваться. Что-то щелкнуло в голове, словно тело получило дар, новую способность извне. Зрение резко изменилось. Я перестал видеть окружающее пространство, созданное Огненной Лестницей. Исчезло облако, исчезла амазонка. Исчезла сама Лестница. Мир превратился в зеленое полотно, которое медленно прорезала летящая стрела. Она гудела и слегка дрожала – так ей не терпелось вонзиться в плоть и испить человеческой крови. Но я вовремя поднял меч. Наконечник стрелы лязгнул о клинок и отскочил в сторону.

Как только отбил атаку, зрение тут же пришло в норму. Амазонка, видимо, поняв, что с помощью одного выстрела победы не одержать, стала пускать стрелу за стрелой. Оказалось, что я по своему желанию мог пользоваться этим странным внутренним зрением, вызывать зеленое поле и замедлять время.

Меч мелькал, отражая атаки амазонки. Руки двигались сами по себе, будто не связанные с разумом. Вместе с тем я упорно, шаг за шагом, двигался по направлению к воинственной девушке. Когда нас разделяло уже не более десяти шагов, она швырнула лук на платформу и выхватила из-за пояса длинный кинжал, зажав его в правой руке. Левой же выудила из-под куртки лариат из тонкой веревки с петлей на конце – аркан. Или лассо как его еще называли. Раскручивая над головой петлю, воительница занесла руку с кинжалом, похоже, намереваясь метнуть, хотя это оружие создали явно для ближнего боя. Но с шести шагов убить можно и тем, что взять да швырнуть в противника лавкой, если удачно попасть, конечно.

Кинжал она все-таки метнула. Мое тело качнулось вправо, пропуская мимо острую сталь. В тот момент еще не понимал замысла амазонки, но позже не смог не оценить простоты и эффективности идеи.

Вслед за кинжалом (девушке хватило доли секунды, чтобы определить направление моего движения), взмыл в воздух и аркан. Обычный, повседневный я, даже без учета смертельной болезни, попался бы, как кролик, но тело среагировало само, опережая мыслительный процесс. Петля зависла в нескольких сантиметрах над моей и без того больной головой, и непременно оказалась бы на шее, чтобы через миг затянуться. Но не тут-то было! Мое тело резко дернулось в сторону, еще не закончив до конца первого движения, а рука метнулась вверх, хватая веревку. Шеей я все же задел рукоять пролетающего кинжала, но думать об этом было некогда. Схватил и с силой дернул аркан. Амазонка, пусть и была ловкой, словно сотня белок, такого поворота событий не ожидала. Веревка натянулась, и воительница, коротко вскрикнув, по инерции ринулась в мою сторону. К этому времени расстояние, разделявшее нас, сократилось до четырех шагов.

Я выставил клинок вперед и принял амазонку в свои объятия. Она посмотрела удивленными, синими, как океан, глазами и прошептала:

– Прощай.

Воительница улыбнулась, а в уголке губ показалась рубиновая капля. Девушка обмякла и закрыла глаза. Я бережно опустил ее на платформу, не сводя удивленных глаз с окровавленного меча.

Я убил ее! О, Боже! Я убил эту девушку!

Но через секунду кровь исчезла. Амазонка медленно растаяла в воздухе, как горсть снега, брошенная на раскаленные угли.

Я должен был продолжить восхождение по Огненной Лестнице.

Следующая платформа перенесла меня в тускло освещенную комнату. Стояли массивные столы из черного, возможно, мореного дерева. На столешницах громоздилось множество стеклянных колб, мензурок, пробирок, воронок и тиглей. В них что-то бурлило, парило, источало множество незнакомых запахов.

Стены комнаты оказались увешанными шкурами животных, всяческими хвостами, лапками. На натянутых веревках сушились пучки неизвестных трав. На полках стояли склянки, коробочки и шкатулки. В этой комнате я увидел много всего и в большом количестве: от цветных порошков и толстенных фолиантов, до законсервированных ящериц и слитков различных металлов.

За одним из столов стоял человек в темно-зеленом балахоне с накинутым на голову капюшоном. Над зеленым огнем, исходящем из лабораторной горелки, стоял горшок, в котором бурлило варево с резким травяным запахом.

Это кто еще такой? Колдун? Алхимик? Маг?

Человек помешивал содержимое пузатой глиняной посуды и речитативом произносил неизвестные мне слова.

Что он делает? Читает заклинание?

Я подошел ближе к хозяину странной комнаты. Голос чародея затих. Человек обернулся, и я увидел сухое бронзовое лицо. Черные глаза пристально смотрели из-под капюшона.

Ничего не говоря, он взял со стола толстую книгу и протянул перед собой. Я вздохнул с облегчением. Видимо, в этот раз обойдемся без сражений и убийства.

Не говоря ни слова, я принял фолиант, раскрыл и начал читать. А маг вернулся к своему занятию, его сухой голос снова зазвучал в комнате.

Первым словом в книге было «Мальхельмбур». Как только я его произнес вслух, фолиант выпрыгнул из рук и грохнулся на пол. Что-то подсказало перейти к внутреннему зрению. В тот же миг на зеленом, уже ставшем привычным фоне, принялись загораться и потухать буквы, складывавшиеся в слова. Они горели тем же пламенем, что и ступени Огненной Лестницы. Пришлось приложить усилия, чтобы запомнить надписи. Книга, упавшая на пол, сама по себе перелистывала страницы. Мерно, без суеты, но при этом быстро, будто кто-то невидимый задумчиво листал понравившийся роман в книжном магазине. Вскоре привернулась последняя страница, и фолиант захлопнулся.

Я вынырнул из зеленого пространства и увидел чародея. Он стоял напротив и улыбался. Так показалось в первую секунду. Но нет, он щерился, обнажив кривые желтые зубы. Скалился, как людоед, давно не видевший человека.

Раскрыв широко рот, чародей издал короткое карканье – что-то наподобие хриплого «Кха!». Жаркая волна воздуха дыхнула в лицо, и меня отбросило на несколько метров назад. Я ударился о массивный стол и перевернул его. Послышался звон мензурок и колб. Что-то вылилось на деревянный пол и зашипело.

Чародей ухмыльнулся и выставил вперед руку. Сухую бронзовую ладонь окутало голубовато-серебристое свечение.

Это чистая магическая энергия! Он даже не удосужился преобразовать ее в заклинание. Сейчас последует удар такой силы, что меня расщепит на атомы…

Откуда я это знаю?!

На раздумья и удивление времени не оставалось. Легко отразил атаку чародея, выставив защитный барьер… И снова оказался на черной каменной платформе, по которой бегал огонь, не причиняющий никакого вреда.

Нужно было идти дальше.

16

Я ПОЧУВСТВОВАЛ могущество.

Так мне казалось. Не просто силу, которая распирает, и думаешь, что способен опрокинуть горы вниз вершинами, нет. Чувство можно было сравнить со вседозволенностью. Когда ты понимал, что мог совершить любой поступок, и некому было дать оценку, некому судить и осуждать. Потому что могущество в том моем понимании в момент обучения или даже инициации, включало в себя множество субъективных ощущений. Но первоначальными стали именно сила и вседозволенность на уровне бога.

Все это даровала Огненная Лестница. Что-то сверхъестественное, даже противоестественное человеческой природе проникало в меня – в тело, разум и душу. Захватывало, но не порабощало, заставляло ценить мир и даровало возможность победить в любой войне.

– Теперь, – произнес Рондал каким-то болезненным голосом и положил мне на плечо руку, похожую на отмершую ветвь, – когда ты прошел посвящение, сила Огненной Лестницы полностью сольется с твоей человеческой силой или сутью. А я… я стану обычным смертным. Но пока этого не произошло окончательно, пока во мне осталось хоть немного сил, я хочу показать барьер. Да, тот самый барьер, разделяющий миры. Может быть, тебе удастся найти в нем брешь. Открывай портал в нутро Вселенной, Эрик. Теперь ты это умеешь.

Захотелось воскликнуть возмущенно: «Как я могу уметь? Мне даже приблизительно не ясно, о чем ты говоришь!»

Однако я промолчал – и правильно сделал. Стоило старому Хранителю заговорить о портале в нутро Вселенной, как мой разум стал как будто включаться заново, начал не просто понимать суть вещей, но находить пути решения любых задач.

Я все знал! Я действительно ВСЕ знал.

Создать проход к сердцу Вселенной не составило труда. Стоило представить портал и конечную точку прибытия, как в памяти всплыло…

Что это? Заклинание? Как такое может со мной происходить? Как вообще такое может происходить?

Обычное, человеческое во мне еще пыталось удивляться и бунтовать. Но другая, новая часть меня, наделенная божественной силой, все знала и принимала с привычным спокойствием.

Всплыли в памяти заклинания и каноны ритуалов. Как будто всегда их знал и применял ежедневно – изменял элементы Вселенной, перекодировал.

Перешел к внутреннему взору. Руки вывели на зеленом полотне огненный узор. Я усмехнулся. До этой секунды мне, непосвященному, казалось, что Хранитель просто делал какие-то пассы. Узор же, по сути, являлся необходимой частью заклинания, вербальные элементы которой должны были произноситься вслух.

Через несколько мгновений перед нами раскрылся зеленоватый портал.

Вокруг царила тьма и ничего, кроме нее. Она обитала здесь с древнейших, доисторических времен. Я не чувствовал под ногами опоры, хотя каким-то образом оставался на месте, а через секунду осознал, что тайна левитации для меня теперь не секрет, а простая способность – легче, чем простой прыжок на месте.

– Протяни руку, – прохрипел Рондал, – Чувствуешь?

– Да, – ответил я.

Моя ладонь уперлась в стену. В стену, которой я не видел, которую не видел никто, даже старый Хранитель.

Барьер невозможно было почувствовать рукой. Он не казался ни гладким, не шероховатым, ни холодным, ни горячим. Но упругой силой сдерживал меня при приближении.

Осторожно я начал исследовать невероятную преграду в утробе Вселенной.

Барьер представлял собой древний сгустившийся пучок энергии неизвестной природы. И энергия эта имела отрицательную относительно ко всему направленность – к предметам, к воздействию, к любой силе и даже мыслям. Барьер отталкивал абсолютно все. Свет, тьму, волны, мысли, живое и мертвое. Идеальная защита.

Для исследования хватило нескольких минут.

– Нет, – сказал я Рондалу, – не чувствую никакой бреши. Барьер в целости и сохранности.

Старик лишь устало вздохнул.

– Тогда возвращаемся, – сказал он и, собрав последние силы, трясущимися от напряжения руками поводил во тьме.

Перед нами раскрылся портал.

– Видимо, было глупо рассчитывать, что сейчас новообращенному удастся то, чего я не смог сделать в расцвете своего могущества.

Зеленоватый портал поглотил нас и закрылся.

17

МЫ ВЕРНУЛИСЬ в треугольную комнату.

За обедом Рондал продолжил давать наставления.

– Через несколько часов ты останешься один, – произнес старик и закашлял с невыносимо мучительной силой, согнувшей его пополам. – Извини, Эрик… силы покидают. Слушай внимательно. Во всем, что я не успел объяснить, тебе придется разбираться самостоятельно. Верю в тебя. Верю, что твоей эрудиции и даров Огненной Лестницы окажется достаточно, чтобы преодолеть любые препятствия.

Он замолчал на минуту. Бутылка воспарила над столом и наполнила наши бокалы. Я отрезал кусок мяса и переложил из общей тарелки в свою.

– Хочу сказать одну вещь, – продолжил старик. – Я совершил… не знаю… назову это открытием. Полезным открытием. И ты сможешь, если получится, использовать мою находку как козырную карту в игре против… эм, Завоевателя. Назовем так неизвестного нам Хранителя, стремящегося захватить Вселенную. Запомни мои слова Эрик! Существует возможность поделиться могуществом. Да-да, не смотри так удивленно. Ты получишь возможность передать часть даров Огненной Лестницы кому-то еще. Но в любое время сможешь и лишить его подаренной силы.

– Как мне это сделать?

– Если все же решишь взять помощников, то вам будет необходимо пройти по первой ипостаси Огненной Лестницы, держась за руки, чтобы флюиды приобрели общий оттенок. Если помощников двое, то тебе нужно встать посередине. Если ты встанешь с одного края, если третий из вас не будет держать тебя за руку, он умрет. Лестница пожрет его. Понимаешь?

– Да, понимаю. Звучит довольно просто и опасно.

– Просто в исполнении, но тяжело в плане открытия. Кто бы мог представить, что Огненная Лестница может предоставить такую возможность? А если и может, то как догадаться о способе? Мне удалось узнать лишь случайно.

– Значит, – сказал я задумчиво, – у кого-то еще тоже могло получиться случайно.

– Верно, Эрик. Но мы не знаем наверняка. Я дал тебе джокера. Как поступить – твоя воля. У тебя мало времени. Завоеватель будет здесь спустя семь Земных дней. А может, и раньше. Чем быстрее сумеешь найти помощников, тем лучше. Поскольку энергия все еще утекает в брешь, сдается мне, что Хранитель ведет весьма успешную для себя войну с другими реальностями и эффективно использует ресурсы павших к его ногам миров. Надеюсь, что ты заткнешь пасть воинственному отродью. Ты ведь сделаешь это?

Рондал посмотрел мне в глаза будто с какой-то мольбой.

– Постараюсь, Рондал. Даю слово, что приложу все силы.

Старик поднял сухую ладонь, давая понять, что ответ его удовлетворил.

– Думаю, больше моя помощь тебе не понадобится. Скоро стану смертным, обычным трухлявым пнем, – Рондал сказал это, усмехнувшись в усы, хотя взгляд его, как показалось, стал немного лукавым, – А теперь, Эрик давай поднимем бокалы, после чего ты сделаешь мне маленькую услугу.

Рондал пригубил и задумчиво вгляделся в рубиновую жидкость. Я осушил бокал до дна, поставил на стол и спросил:

– Что за услуга?

– Отправь меня на Землю. В теплые края. Где плещет море, сияет солнце, способное согреть старое тело. В Картахену или Чиро-Марину… хотя нет! Давай махнем в Форт-Лодердейл. Организуй мне там домишко на берегу моря и открой банковский счет на имя Рондала Вебера и пополни его на пару сотен миллионов. Думаю, для начала хватит.

Я перестал жевать мясо и посмотрел на старика. Неужели здоровье настолько быстро покидало его, что уже начался маразм?

– А еще пара яхт не помешала бы. Устал я, Эрик, отдохнуть хочу. По-простому, как обычный человек…

– Обычный человек? – воскликнул я. – Ничего себе обычный! Недвижимость и яхты в Лодердейле, миллионы на счету… Чтобы отдохнуть, как обычный, нужно всего-то шесть соток где-нибудь в СНТ «Ягодка», лопата и аккуратно нарезанная бечевка, чтобы помидоры подвязывать.

Рондал усмехнулся и продолжил:

– Не забудь про личность. Мою новую личность! Слепи мне историю. Нужен статус умного и влиятельного человека со связями. Парочку молодых служанок для поддержания порядка в доме не забудь.

Какие странные, низменные запросы. И не скажешь, что Хранитель миров! Вчерашний бог! А с другой стороны, почему бы и нет? Надело ему скитаться между мирами. Хочет погреть старые кости на теплом пляже. Может, забросить его куда-нибудь в Папуа – Новую Гвинею, поселить в лачуге со старой беззубой женой?

– Можешь считать это одним из этапов обучения. Небольшой экзамен. Ведь создать новую личность в одном из миров и интегрировать в социум тоже надо уметь. Это ювелирная работа.

Вон ты как все повернул. Экзамен! Ладно, пусть будет экзамен.

Только сейчас я понял, что Рондал не отвечал на мои мысли. Он их больше не читал! Сила, действительно, покидала его очень быстро.

Я улыбнулся и спросил:

– Но как мне это сделать?

– Обратись ко внутреннему зрению, – ответил старик, – и создай книгу под названием «Рондал Вебер». Она станет книгой моей земной судьбы. Опиши в ней мою жизнь. Но! Важный момент! Не вздумай ставить точку. Только запятые. Точка заканчивает повествование. Точка означает смерть.

18

Я НЕ МОГ ПОВЕРИТЬ в происходящее.

До сих пор с трудом осознавал, что все может происходить на самом деле. А может, и не осознавал. Появилось ощущение, что теряю контакт с реальностью, перестаю различать явь и фантазию. То ли все сон, насылаемый странным кубом в палате, то ли – виртуальная реальность, созданная талантливым IT-отделом центра «Рассвет».

До сих пор не мог поверить, что мне выпал случай посетить иные миры, о существовании которых раньше не только не подозревал, но рассмеялся в лицо любому, кто посмел бы всерьез заговорить о подобных путешествиях по реальностям. Еще и посоветовал бы записаться на прием к психотерапевту или даже к психиатру.

Хорошо. Ладно. Как говорится, делай что должен, и будь, что будет. Оттолкнемся от имеющегося. Примем за константу. Потому что другого пути сейчас нет.

Значит, мне не только открылись новые миры и сердце Вселенной, странная червоточина в реальности, но еще (как-то страшно об этом говорить) я стал… Кем? Божеством? Кому-то такая формулировка может показаться святотатством. Но теперь для меня Хранитель то же самое, что и бог. Тем более что Рондал открыл истину об одиночестве человеческой расы. Об одиночестве человеческого разума во вселенной. В нашей реальности, скрывающей в себе три по-своему прекрасных, но не лишенных изъянов мира, нет ничего более совершенного, чем человек, а все иное – лишь плод его воображения, игра природы и совпадения.

Я многое узнал от Рондала перед тем, как он стал обычным, хрупким человеком и отправился на Землю.

Оказывается, человечество зародилось вовсе не на планете Земля. Планета Солнечной системы стала лишь прибежищем (а в итоге и домом) для горстки бежавших от катастрофы. Людям пришлось заново отстраивать цивилизацию. Невозможно было создать технику без заводов, а заводы построить без техники. Лишь примитивные орудия помогали человеку выживать. Люди быстро деградировали до общинно-племенного строя. Это удивительно, но по словам Рондала именно так все и произошло. Могущественная космическая цивилизация потеряла все, что имела. Люди, умевшие перемещаться от звезды к звезде, деградировали до уровня кроманьонцев. Это переворачивало с ног на голову все современные антропологические теории и отрицало сами принципы эволюции человека.

Старый Хранитель говорил, что серьезной угрозой существованию наших далеких предков стали животные, точнее один их вид, с которыми людям пришлось столкнуться. Это высокоразвитые обезьяны, находя останки которых, мы, довольствуясь лишь внешним сходством, называли теперь своими далекими предками. Конечно, спокойное существование нарушали еще и такие существа, как динозавры, однако они оказались слишком примитивны, чтобы столкнуть пришельцев в пропасть вымирания. Хорошие ловушки и укрепления не пускали ящеров в поселения.

Высшие обезьяны, населявшие Землю, умели мыслить логически, поэтому противостояние оказалось жестоким. Но кровопролитие обезьяны провоцировали сами: не отступали, шли до последнего. С ними нельзя было договориться, поэтому защищавшимся людям ничего не оставалось, кроме как биться на смерть. Высокоразвитые обезьяны с каждым годом становились враждебнее. Они учились на прошлых ошибках и с новыми силами продолжали нападки на поселения людей.

Потом случилась катастрофа. Никто не может однозначно сказать, что именно произошло, что привело Землю к ледниковому периоду. Но по словам Рондала, это был не метеорит. В итоге вымерли огромные ящеры, благодаря которым в нашей мифологии, в нашем фольклоре остались образы драконов. Может, они, эти драконы, весьма приукрашены, а может и существовали схожие твари в доисторические времена. Только плевались не огнем, а сильно жгучими выделениями. Кто знает. В прошлое вернуться нельзя. Даже Хранителю.

После катастрофы одним людям пришлось спуститься под землю, другие же решили перекочевать в поисках мест, не тронутых истребляющей ладонью катаклизма. Через тысячелетия, когда температура стала повышаться, люди вышли из своих укрытий, однако часть их осталась под землей. Пещеры дарили безопасность. Зачем менять уютные подземелья на опасные равнины? И эти самые подземные жители тоже попали в наш фольклор в виде гномов, краснолюдов, дворфов, кобольдов, сыпыров и чуди белоглазой.

Что же касается высокоразвитых обезьян, то им как виду удалось избежать гибели в период вечного холода. Однако долго все равно не протянули. Их агрессивность не знала предела, поэтому людям, чтобы выжить, пришлось полностью уничтожить высших обезьян.

Но в легенде, рассказанной Рондалом, меня беспокоил другой вопрос. Те наши космические предки продолжали существование и по сей день – это мы, естественно. Тогда почему официальная история ничего об этом не говорит? Нет никаких следов и доказательств прибытия человечества из космоса. Почему мы ничего не знаем о временах до и после межпланетной войны? Неужели случилось еще что-то, о чем не догадываемся, и что стерло огромную часть нашего прошлого?

19

ЛАДОНЬ ПОГЛАДИЛА сухой воздух Треугольника.

Так я стал называть комнату, отразившую в своем интерьере существование трех миров.

Межпространственное нутро раскрылось. Я свил световое щупальце, и оно потянулось через Вселенную в поисках мира под названием Междуозерье. Через пару мгновений мой взор уже парил над хмурым каменным городом под названием Арнолл.

Ночь пала на черепичные крыши – ровно, как и в момент моего первого знакомства с Междуозерьем, хотя в тот момент названия, конечно, я не знал. Улицы тускло освещались масляными фонарями.

По мостовой одного из переулков спешил человек. Иногда оглядывался, прислушивался, и тут же шагал дальше. За ним кралась тень, несомненно, ведущая свое начало от рода человеческого.

Фонарей с каждым шагом становилось все меньше, темных участков переулка – все больше. Тогда тень перестала красться и шумным бегом рванула за целью. Человек, услышав громыхающие шаги, вздрогнул и остановился, в замешательстве глядя на того, кто лишь недавно казался случайным ночным силуэтом. Силуэт вынул нож из-за пазухи, лезвие чуть сверкнуло в тусклом свете звезд. Несколько коротких слов, и на лице человека отобразился ужас. Он развернулся и бросился прочь, бежал, не разбирая дороги.

Через пятьдесят шагов тот, кто недавно скользил тенью по улицам, догнал беглеца и воткнул ему нож в спину. Человек тихо вскрикнул и, застонав, повалился на колени. Выкручивая руки, он шарил по спине, но никак не мог достать до рукояти, торчавшей между лопаток. Тень подскочила, вырвала нож, уперев сапог в спину человека. То повалился плашмя на землю. Последовало еще нескольку ударов. Человек затих. Убийца обыскал тело, забрал что-то и скрылся в ночи.

Увиденное шокировало. Но я не стал препятствовать произошедшему. Дело было даже не в словах Рондала о том, что нежелательно без серьезных причин вмешиваться в ход истории. Поначалу я был настолько заинтригован сценой с крадущейся тенью и перепуганным прохожим, а в итоге настолько потрясен увиденным, что мало чем отличался от обычного уличного зеваки. Совершенно забыл о своих Хранительских способностях.

Потом, немного остыв, я сделал вывод, что поступил правильно. Звучало это, конечно, бесчувственно и даже кощунственно. Но раз бывший Хранитель запретил вмешиваться в дела простых людей… Я поймал себя на мысли, что уже начал абстрагироваться от жителей трех миров, ощущая себя стоящим над, а не рядом.

И что бы ты сделал? Убил убийцу? Ударил бы его молнией? Напугал? Стреножил?

И что дальше?

Примешься отлавливать разбойников во всех трех мирах? Потом начнешь останавливать пьяниц, журить промахнувшихся мимо урны и грозить пальчиком непослушным детям?

Хочешь победить зло? Наказать грешников? Тогда останови Землю, пусть все сойдут.

Много на себя берешь. Ты физически не сможешь контролировать всех. Каждому в голову забраться не получится. А если не можешь исправить все, зачем вмешиваться во что-то одно? Капля в океане человеческих проблем. Тем более не заешь, к каким последствиям приведет вмешательство.

Этот разговор с собой длился недолго. Поначалу, конечно, хотелось бросится вдогонку убийце, но разум давал четкую установку: не нужно, привыкай, таких сцен будет много, внемли мудрым словам тысячелетнего Рондала.

Мой взор скользнул дальше, оставляя позади темные пустынные улочки и переулки, тупички и дворики.

Я снова увидел какого-то человека и пригляделся. Это был юноша. Он лежал на крыше старенького домика и следил за дорогой. В ножнах, пристегнутых к поясу, покоился меч.

«Снова бандит? – подумалось мне. – Похоже, лежит в засаде. Что-то многовато их сегодняшней ночью. Или в этом Междуречье всегда так?».

Я решил вооружиться и переместиться поближе к юноше в надежде, что внезапное появление чужака расстроит все его планы. Не знаю, зачем принял это решение, вопреки собственной же логике. Вопреки наставлению Рондала о невмешательстве. Какой-то душевный порыв, внезапное озарение, любопытство или простая человеческая глупость. Что-то одно из перечисленного.

А что случится? Нападут, убьют, ограбят? За себя я постоять смогу. На крайний случай всегда можно скрыться через портал…

Какой портал? Что ты несешь? Еще начни сотрясать землю и устраивать вселенские потопы. Нельзя выявлять себя. Значит, просто побегу, петляя переулками, оторвусь от преследования и вернусь в Треугольник. Или, может, просто стереть им память? Ладно, хватит! Сориентируюсь по ситуации.

Я создал соответствующую средневековому миру одежду, вложил простенький меч в ножны и принялся плести магический узор. Потом произнес нужные ритуальные фразы и открыл зеленоватый портал в Междуозерье. Прежде, чем сделать шаг, я обозначил нужную точку выхода.

Расчеты оказались безупречны. Я вышел из портала там, где и предполагал, – в конце улицы. Если сравнивать с другими участками ночного Арнолла, то здесь оказалось немного светлее. Фонари светили ярче. Взор мог охватить округу не менее чем на двадцать процентов, по сравнению с дневными ста.

Я зашагал в сторону дома, на крыше которого расположился, по моему мнению, один из бандитов. Конечно, можно проверить, кто он на самом деле, но сейчас не место и не время. Нужно было заниматься проверками, находясь еще в Треугольнике, а не импровизировать в спешке, нырнув в эпицентр событий. Но мне простительно – ведь я всего несколько часов как Хранитель.

Имея безграничную силу и божественные способности, порой трудно удержаться. Как хотелось что-нибудь натворить! Я бы и натворил, будь мне семнадцать лет и ума поменьше. Когда понимаешь: есть возможность делать все, что угодно, сложно сдерживаться. Потом спрашиваешь себя: «Зачем?». И отвечаешь: «Потому что могу». Так и до моральных дилемм по Достоевскому докатиться недолго: тварь ли я дрожащая или право имею? Но разум быстро обуздал странные инфантильные желания. Хотя, как минимум, бандита на крыше шугануть хотелось. Совсем как Карлсон с Малышом, которые встретили похитителей белья. Из меня бы тоже получилось неплохое привидение с мотором. Такое светопреставление бы устроил, что супостат не просто потерял бы всякое желание нарушать покой добропорядочных граждан Арнолла, но и остался бы косым заикой.