Текст книги "Белый волчонок (СИ)"

Автор книги: Маркус Кас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Хотя и обычные люди могут использовать амулеты и получить благословение в храме. Насчет него я вообще не понял. То ли это временная способность к магии, то ли исполнение конкретного желания.

Родов, как и богов, оказалось много. Возглавляет пантеон Великая девятка Иуну. Самые главные они или самые сильные, не разобрать. Что-то вроде высшего совета, отдельному роду не покровительствуют, и внимание их может, в теории, получить любой.

Далее идут множество детей, ипостасей и воплощений. Сложная система взаимосвязей, по итогу – сотня богов. Каждый может отвечать как за что-то одно, например урожай, так и разнообразные сферы – от любви до кровавой бойни в одном лице.

Почти у каждого бога есть воплощение в животном мире. Магия рода Белаторских, к которому я по воле загадочного распределителя, теперь принадлежу, шла от бога-волка Упуаута. И я понимаю, что как раз его и видел в своем междусмертии.

Особенных возможностей бог-волк дает много, от поиска пути и даже взлома замков, до какой-то упоротой боевой брони, ночного зрения и прочих штук, полезных в военном деле.

Потому как самой главной обязанностью нашего рода является формирование и управление личной императорской армией, последнего рубежа защиты правителя.

Но самое интересное – каждый из рода получает свою индивидуальную способность, как раз во время ритуала посвящения. И она может оказаться как чем-то невероятным, так и может… не оказаться вообще.

В книжке писалось о великой чести, смирении и прочей философии, но я понял главный приземленный факт. От того, какой дар богов получают детки, напрямую зависит положение рода и приближенность его к императору.

– Судя по твоему лицу, не прояснилось? – Антея садится рядом.

– Скорее запуталось, – подтверждаю я. – Мне нужно научиться заново хотя бы простым вещам.

– Хорошо, но это займет время. У тебя никогда не было достаточно терпения для этого. Но, посмотрим. Что конкретно тебя интересует?

– Амулеты связи.

Как я понимаю, это самое банальное умение. Даже дети умеют ими пользоваться и, видимо, доводить родителей еще и в голове.

Мне же хочется иметь возможность ответить, чтобы меня не находили каждый раз в неподходящий момент. Кстати, было бы неплохо понять как именно меня нашел брат.

– Что же, это действительно простая вещь, – жрица указывает на мой браслет. – С помощью него ты можешь разрешить связаться с тобой. Твоя семья может это делать по праву крови, другие же только по разрешению. Ну, не считая исключений.

– Каких исключений? – стоит знать кто и как сможет забраться мне в голову и нудеть там.

– Император обладает властью связаться с кем угодно. Как и служба безопасности империи, по понятным причинам.

– А может быть такой дар?

– Дар богов может быть каким угодно, – поучительным тоном отвечает она. – Но официально данных о людях с таким даром нет.

– И как мне дать разрешение? – я смотрю на свой браслет и мне опять кажется, что волк поморщился. Тьфу, надеюсь у меня просто глюки на нервной почве.

Антея поднимается и жестом просит встать перед ней. Она протягивает правую руку с похожим браслетом. Нужно просто поздороваться?

Но ее ладонь берется за мой локоть и я повторяю за ней. Наши браслеты соприкасаются мордами зверей и меня словно ударяет током.

– Теперь ты должен назваться. Говори «Я, Игорь Белаторский, младший княжич, третий внук Первого Воина, род Белого Волка».

Воспроизвести без запинки удается только со второго раза. Реакцией на витиеватой представление становится толчок в груди и тихое рычание в голове. Жрица в ответ торжественно произносит:

– Я, Антея, верховная жрица третьего круга храма бога Упуаута. Впрочем, со мной ты можешь связаться и без этого. Все служители родового храма откликнутся на призыв любого члена семьи.

– И что мне надо сделать, чтобы связаться с конкретным человеком?

– Представить его, четко увидеть образ этого человека. Потом привязка по имени, титулу и положению в семье. Необязательно все сразу. Ты можешь зацепиться за одну деталь, отличие, которое для тебя выделяет этого человека. Или, наоборот, хорошо помнить полное обращение. Со временем вырабатывается привычка, у каждого своя.

Понятно, мне придется выискивать все шрамы и щербинки, хрен я запомню этих внуков, дочерей и матерей со всем зоопарком и прозвищами.

– И чтобы ответить, тоже нужно все это, ну, представить?

– Можешь коснуться амулета, – жрица кивает на мой карман, из которого торчит странный жетон. Значит это и есть амулет связи.

– А как связаться с обычным человеком?

– В смысле как? – она искренне удивляется. – Воспользуйся мобильным телефоном.

Мать вашу, что, а так можно было? Эта магия мне так заморочила голову, что я совсем забываю о том, что мир выглядит вполне современным. И раз магия доступна не всем, да и не всегда, то технологии должны.

– Спасибо вам, Антея, – искренне благодарю я. – Поможете мне с…

«Игорь, тебя зовут, старшие ждут» – врывается в мое сознание хриплый голос брата.

Глава 5

– Извините, – морщусь от неожиданности. – Меня зовут.

Я хватаюсь за амулет, представляю брата, его издевательскую ухмылку, и мысленно ору «Я в храме, буду через пять минут». Надеюсь летит ему, а не белкам в парке.

«Принято, поторопись. Мы в гостиной на втором этаже» – к своему облегчению, слышу я его ответ.

Я еще раз благодарю жрицу, прощаюсь и почти бегом направляюсь к дому. Ох, мне не нравится, что меня вызывают на ковер «старшие».

Мир с виду спокойный, но старшие тут суровые, шутками не отделаешься. Но оно теперь и понятно, императорская армия, как и любая военная структура – это тебе не балаган.

Попал так попал. Получила семейка на ритуале необразованное дитя, вместо взрослого парня со сверхспособностью. Да еще и саркастичного параноика. Осторожнее, Игорек, осторожнее.

***

Гостиная комната, небольшая, но комфортная, явно предназначается для мужских переговоров. Запах сигар, массивная мебель из кожи и темного дерева, резные панели на стенах. По центру, вокруг низкого столика, расставлены глубокие кресла.

В них меня и ждут дед, отец и Ярослав. Ни дяди, ни его старшего сына, в комнате нет. Это напрягает – я думал тут общий семейный совет. А больше похоже на личный смотр.

– Ну, как самочувствие? – дед указывает мне на свободное кресло, куда я с удовольствием проваливаюсь.

Провалился и бы сквозь него, слишком много любопытных глаз на меня смотрит. Допрос с пристрастием, в узком кругу семьи, все как я люблю. Я сожалением гляжу на столик – там стоит пузатый графин с чем-то приятно янтарным.

– Отлично, – бодро рапортую я и немного сникаю: – Но память не вернулась.

– Ну кое о чем ты не забыл, – широко улыбается Яр. – Вообще не растерялся.

Вот гад, наверняка растрепал уже всем. И на Киру не свалить, не по-мужски это. Хотя по факту, она сама на меня набросилась. Я просто воспитанный и вежливый. Да и спорить с женщиной – себе дороже.

– Это отдельный разговор, – хмурится отец. – Лучше не связывайся со жрицами Эрнутет.

– Почему? – не удерживаюсь я, уж больно аппетитная девчонка.

– Молод еще, – хохочет дед. – Покрутит тобой да бросит. Будешь потом в толпе воздыхателей у храма ошиваться. Это, если повезет, и будешь допущен до священных мест.

Я недоуменно пожимаю плечами. Никакой трагедии в случайной связи с красавицей я не вижу.

Может тут принято сразу с намерением жениться к девушке подкатывать? Семейные ценности и все такое.

– Ладно, отец, это не повод для шуток. Серьезно, Игорь, будь осторожен. Жрицы богини плодородия очень, хм, привлекательны, никто не поспорит. Просто не увлекайся. И в случае отказа сразу забудь, не навлекай на себя неприятностей.

– Понял, – коротко отвечаю, хоть до меня все равно не доходит смысл предостережения.

При первой возможности выясню подробности у того же Яра, что усиленно прячет похабную ухмылку. Может эти жрицы как сирены, завлекают в пучину и все, финита.

– Повеселились и хватит, – улыбка пропадает с лица деда, заставляя меня напрячься. – Что будем делать с его памятью? До начала обучения всего три месяца. Отправлять внука в академию в таком состоянии я считаю невозможным.

– Память может вернуться в любой момент. Так говорят и жрицы, и целитель, – поза отца расслабленная, но постукивание пальцев по подлокотнику выдает его нервозность.

– Говорят, не обещают. И уж точно не гарантируют. Ну вот пройдет месяц, не вернется. Два, тоже нет. И что дальше?

Правильные вопросы дед задает, но тревожные. Что дальше? Надеюсь, не в расход пустят. Или на магические опыты.

– В самом худшем случае придется отправить его из столицы, на обучение. Через пару лет вернется и пойдет в академию.

– Михаил, – дед поддается вперед. – Это самый худший вариант, для него в первую очередь. Насмешки над родом мы пресечем. А вот насмешки над ним – нет. Ему не дадут нормальной жизни, как и сделать карьеру. И тем более, если озвучить настоящую причину. Тогда ему просто конец. Ты хочешь помучить сына?

Отец мрачнеет и сжимает губы, но молчит. Так, это уже не смешно. Пусть я получился у них отшибленный, но не совсем дебил же.

Вон как быстро освоил ментальную связь. Ну и пусть, как я понял, с этим те же близняшки справились бы быстрее, чем довели свою няню.

Я хочу высказаться по этому поводу, но натыкаюсь на предостерегающий взгляд самого старшего. И тоже решаю промолчать. Ясно, я сейчас тут вряд ли на что-то повлияю.

– Выбор у нас небольшой, – глухо продолжает дед. – И даже не выбор, возможные варианты. Первое – надеяться на возвращение памяти. Второе – провести ритуал призыва памяти предков.

Брат бледнеет, отец вскакивает на ноги, сжав кулаки.

– Это его убьет! Или превратит в безумца. Шансов выжить в этом ритуале… Да к демонам шансы! Это крайность, которую даже обсуждать нечего!

– Успокойся. Смертельную опасность для него представил даже ритуал посвящения. И теперь угроза для него буквально все. Он не может защитить себя даже от простых вещей. Он погибнет, куда бы мы его не отправили, под каким бы предлогом. Чтобы его не нашли, придется отречь его от рода. В этом случае шансов выжить еще меньше.

– Но то, что ты предлагаешь, невозможно, – отец резко остывает, чем напрягает меня еще больше. – Не ради такого случая. Даже если император и даст разрешение на ритуал, то…

– То Игорь не вернется в семью, верно. А разве не в этом долг нашего рода? Служить императору. Он будет на своем месте. И жив. Что бы он не узнал во время призыва, это послужит, в итоге, во благо ему и всем нам.

Я ерзаю в кресле, обратив на себя внимание. Брат смотрит с сочувствием, отец с сожалением, а дед… Странно он смотрит. Изучающе, с легкой грустью. Он устало вздыхает и кивает в сторону двери.

– Оставьте нас с вашим отцом. Нам нужно многое обсудить.

Ухожу я в полной прострации. Очевидно, что упомянутый ритуал для меня в любом случае закончится плачевно. Надо сматываться, но куда?

Допустим, внешность я могу изменить. Но вряд ли меня можно найти только по ней. Брат слишком быстро отыскал меня в храме, словно точно знал где я. Если связаться со мной может любой из семьи, безо всякого разрешения, то и найти, наверняка, тоже.

Бежать прямо сейчас, когда не знаю практически ничего ни о возможностях других, ни об основным правилах в этом мире? У меня есть небольшой запас времени, хотя бы пару месяцев. Один уж точно.

Освоиться, выудить побольше информации из жриц, и тогда бежать.

Я дохожу до своих комнат и принимаюсь мерять шагами гостиную, не зная куда себя деть. Ожидать решения, не в силах никак на него повлиять, невыносимо.

На миг я допускаю, что позволю провести ритуал. И если выживу, то останусь при императоре. Какие у меня будут возможности? Неизвестно, но маловероятно что буду подавать там какую-нибудь утреннюю подушку, а потом свободен. А если погибну? Нет, риск слишком велик.

Вариантов у меня два. Прокачаться и доказать, что меня не надо подвергать еще одной лоботомии. И прокачаться и сбежать.

– Бэс!

Божество появляется передо мной, вынудив вздрогнуть. Уже не так сильно дергаюсь, молодец я. Уродец хлопает глазами, борода улыбается.

– Молодой господин?

– А можешь не называть меня, хм, молодым господином?

– Нет, – безапелляционно заявляет тот и я ему не верю.

Ладно, все мы с характером и стадом тараканов. Но метаться без дела или смиренно сидеть, сложа руки, я не собираюсь.

– Окей, гугл. Расскажи мне про мою семью.

– Чегось? Бэс я, не хухль, – набычивается существо. – Не обзывайся. Молодежь. Наберется словечек, исковеркает язык, а потом самыми умными себя считают.

– Это я не тебе, я себе, – прерываю я его ворчание, пытаясь почесать лопатку, свербит адски. – Слушай, может ты скажешь, что у меня со спиной?

– Так заживает, после ритуала то.

Чего там заживает такое? Судя по масштабам зуда, меня либо пороли в две руки, либо прокатили спиной по асфальту.

Я срываюсь к зеркалу в гардеробной, на ходу задирая футболку. Опять шарахаюсь от чужой рожи.

И охреневаю, увидев свою спину. Не купола конечно, но расписана татуировками она знатно.

На меня смотрит волчий оскал в натуральную величину. Остальное пространство занимают узоры и символы, сплетаясь в форму щита на фоне звериной головы.

– Это еще что такое? – таращусь я на эти художества, даже выматериться не могу.

Бэс объявляется на подоконнике и усаживается, свесив короткие ножки.

– Знак рода, охранные символы, защита от случайных стихий, ясность разума, удача, сопротивляемость ядам, – перечисляет он со скучающим видом, болтая ногами.

– И что, у всех такое?

– Не у всех, у некоторых посвященных в род. Большинство амулеты таскает.

– А мне то чего так повезло, что расписали под хохлому?

– Ты не ругайся, малец, – морщится хранитель. – Порадовался бы лучше. Извели на тебя крови богов, и немало вон.

– Чегооо? Какой крови? – мне хочется присесть, но я не могу оторвать взгляд от зеркала, крутясь и разглядывая татуировку.

– Помесь это особая, золото и сила. Сложная работа, дорогая и долгая. Как и нанесение самого рисунка. Поэтому не все решаются на такие траты. Особенно до кончания академиев. Там то оно может по всякому обернуться. Дед для тебя исключение сделал, хоть ты и третий внук.

Вот ведь повезло. Теперь понятно, чего дедуля так в мою тушку вцепился. Инвестиции, судя по всему, были неслабые. И с такой меткой свалить будет сложнее.

– И что, это теперь навсегда?

– Отчего ж, – хмыкает Бэс и недобро щурится. – Снять завсегда можно. Вместе с кожей и мясцом. Чем дольше носишь, тем больше и мясца придется срезать. Только вот безо всякого дурмана. Ежели не помрешь в процессе от боли – свободен. Все добровольно.

Ну. И. Жесть.

Я ошарашенно смотрю на божество, понимая, что тот пусть и издевается, но не шутит. Получается, вариант со ссылкой меня куда подальше подразумевает и снятие этого «рисунка». Срезать с себя кожу я не готов.

– А чего тогда и это сразу не встроили? – я достаю амулет связи. – И зачем мне браслет?

– А ты, молодой господин, хочешь шоб до тебя вот в любой момент могли дозваться?

Я вспоминаю Киру и понимаю, что сморозил глупость. Нет уж, встроенный мобильник мне не нужен. Хранитель усмехается, словно читает мысли.

– Родовой браслет, ну, как… пашпорт. Посвященным в род они и не нужны уже, бумажки ети ваши. Иль ты хочешь каждый раз раздеваться при народе? Да и знак рода дает не только права, но и связь с богами. Сильную связь дает, ежели справишься. Иль оберег, если кровушка чужая.

Ну тут понятнее. Татуировку сложно потерять или отнять. Если только срезать… Нда, перспектива так себе. Да и вряд ли от нее можно избавиться так просто.

Я мельком прочитал в храмовой книжке про относительно простые ритуалы. И то там нужно время выверять до секунды, как и количество участников, место, жертву и подручные материалы. Взмахнуть, пернуть и получить все и сразу, короче говоря, не получится.

Голова начинает болеть от количества непонятного. А я то еще обрадовался, что так быстро выяснил первое имя бога. Пора очнуться, еще сорок одно нужно.

– Ты мне вот что скажи, хранитель, кто у нас главный? Прадед или дед?

– Глава семьи – дед твой, Святослав, – в голосе божества звучит искреннее уважение. – Прадед от дел отошел, но слово имеет. Редко он в дела семейные только вмешивается. Так что все решает дед, так.

Как бы с ним еще договориться? Тут обещания и клятвы не прокатят. Надо доказать делом, что внук его драгоценный не беззащитное дитя. Чтобы потом кожу заживо не сдирали, ага.

– А что за академия? – мои мысли начинают скакать с одно на другое, в поисках выхода.

– Великая девятка, Иуну! Ты даже этого не помнишь, малец? – существо принимается хохотать.

– Помоги, – цежу я сквозь зубы, проглотив злость и обиду. – Прошу.

– Ладно, не сердись, младший княжич. Помогу. Боги просто так ничего не делают. Хоть я и не понимаю, зачем делают, но помогу. Императорская академия. Для посвященных это место самое важное. Закончишь – сможешь в жизни устроиться. Ежели не сдюжишь, то могут и из рода выгнать.

– И как туда попасть?

– Тебе сейчас – никак. Если ты даже про знак рода не помнишь. А тама знать надо много. И уметь. Еще лучше – и опыт иметь, в военном деле, иль полютическом. В академии нянькаться с тобой не будут, особливо императорской. Тебя, малец, в Элладу отправляли учиться этой, дипломахтии. Чтобы иметь тот самый опыт. Да толку, раз ты все позабыл? Ежели ты не можешь с простой магией сладить, то это уже не поможет.

– А если научусь? Если получу нужный опыт?

– И как ты его получишь? Тебя, десять лет учили без передышки, а ты хочешь за пару лун поспеть? И где? Турьниры эти ваши, прошли уже. А чтобы получить военную сноровку, тут просто так не влезешь. Да никто и не отправит тебя, это ж верная смерть.

Хочу я ему сказать, что выбор у меня небольшой. Либо мозги поджарят, либо кожу сдерут. Так что попытаться я обязан. Если главная проблема в том, что нужно попасть в эту самую академию, то ее решать и буду.

Хоть подпольные магические бои, хоть зубрежка без сна и отдыха. Хоть все сразу. Мне надо узнать эти имена, иначе… Я физически ощущаю ожог на руке.

– Ты меня не пугай, – усмехаюсь. – Пуганный и без тебя. Лучше скажи, кто мне может помочь?

– Ну это только верховные могут…

– Антея? – у меня появляется надежда, жрица была дружелюбна и готова помочь.

– Наша то хороша, да. Но сил на такие чудеса у нее не хватит, – он чешется под бородой. – К старшим тебе надо обращаться, малец. Тут только они и помогут.

Возвращаемся к тому, с чего начали. Бэс смотрит с сочувствием и явно горит желанием хоть чем-то облегчить мои страдания. Но, к сожалению, божество имеет свои ограничения.

Да и речь его постоянно сбивается к непривычным слуху оборотам. Думается мне, что хитрил он про отношения с домовыми, слишком скатывается в деревенский стиль.

Не смотря на глубокую ночь, я решаю вернуться в библиотеку и добыть побольше информации. Уснуть мне все равно не удастся.

Прогуляться на свежем воздухе теперь кажется и вовсе плохой идеей. Возможно, брат волновался именно за мою шкуру, а не свою собственную.

***

Библиотека добавляет больше переживаний, чем ответов. Прежде чем я вырубаюсь прямо на очередной хаотично схваченной книжке, выясняю, что дела обстоят хуже, чем представлялось.

Аристократия этого мира своих детей начинает усердно учить лет с пяти. Школ в общепринятом понимании для таких деток нет. А общение со сверстниками при домашнем обучении восполняется участием во многочисленных клубах по интересам.

От шахмат до верховой езды, от танцев до фехтования. Дипломатия, внешняя политика, экономика, военная подготовка – основы изучают еще до совершеннолетия. Как и родовую магию, базу артефакторики и фундаментальные знания о ритуалах.

В академии даются углубленные знания, причем с практикой в реальных условиях. И изучаются специализированные направления магии – боевые, целительские, ментальные и даже пророческие.

Особенное внимание уделяется военной подготовке. И она обязательна для обоих полов. Магия и хорошее образование тут уравнивают всех. Каждый благородный отпрыск должен пройти учения, участвовать в боевых операциях и быть подкован в тактике и стратегии. На всякий случай, ага.

И получается что я, задорный и молодой, но ничего не знающий, как бельмо на глазу семьи. Даже мои мелкие шебутные братишки могли бы меня уделать, без отрыва от хулиганства.

Снится мне обычный школьный спортзал, где высокомерные переростки раз за разом уделывают меня фаерболами. А на скамейке сидит хмурый дед, затачивая огромный нож.

– Подъем! – в реальность меня возвращает голос брата.

Я с трудом открываю глаза и отлипаю от страниц книги. Скорбное лицо Ярослава холодком отдается внутри.

– Старшие приняли решение. Собирайся, мы едем в храм истины Маат.