Текст книги "Цвет крови"

Автор книги: Марко Беттини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Со своего места Мормино рассеянно наблюдал за церемонией. Ему без особых усилий удалось убедить коллег не проводить вскрытие. Цвет крови и ногти Луки Камби отчетливо указывали на причину смерти: угарный газ. В настоящий момент Массимо Де Сантис был слишком занят поисками без вести пропавшего капитана Кау, поэтому, когда Мормино попросил его не осуществлять вскрытие тела Луки Камби, Де Сантис сразу согласился.

При любых других обстоятельствах это расценили бы как пренебрежение своими обязанностями. Но в данный момент возражений не последовало, все и так работали в чрезвычайном режиме.

Мормино был рад, что хоть как-то помог другу. Но разве он выплатил этим свой долг Марко? Фотография из больничного подвала и сделанная Марко запись беседы с Заркафом помогли ему раскрыть тайну убийства Лукмана. И это еще не все. По сути, благодаря Марко он спас себе жизнь. А сам при этом притворялся перед другом, скрывал от него информацию, чтобы не рисковать и не скомпрометировать себя. Такой вот парадокс: чтобы арестовать убийцу, ему пришлось пойти на предательство, обманывать друзей, врагов, коллег и судебные органы. Он преступил нормы профессиональной и общечеловеческой этики. Дело довершило фатальное стечение обстоятельств.

В конце концов, он ничего на этом не заработал. Его амбициозность вышла ему боком. Никто так и не узнал, какое открытие он совершил и насколько близко ему удалось подойти к истине. К тому же совесть все же твердила Мормино, что он стал убийцей. Заслуженное признание и награда, возможно, помогли бы заглушить ее голос.

Но Марко сейчас было гораздо хуже. Он ничего не выиграл и слишком многое потерял. Возможно, будь у журналиста больше информации об этом деле, ему бы удалось сделать карьеру в газете? А теперь его воля сломлена, и после смерти Луки жизнь Марко вряд ли войдет в прежнюю колею.

В противоположном углу церкви доктора Касти одолевали похожие мысли. Марко продолжал оставаться его пациентом. Травмы, полученные им в результате аварии, и это неожиданное горе заставляли нефролога следить за Марко с особым вниманием.

Касти продолжал чувствовать себя виноватым. Он понимал, что остался должником братьев Камби, но вернуть долг уже не сможет. Марко, возможно, скоро потребуется не нефролог, а совсем другой специалист.

Журналист по телефону сообщил ему о случившемся и принялся подробно описывать обстоятельства смерти Луки: неисправная печь, гнездо в трубе, смерть от отравления угарным газом. Марко утешало то, что брат не страдал. Подробный анализ обстоятельств смерти Луки словно отвлекал его от осознания самого факта этой смерти. Касти оценил, что в столь тяжелый момент Марко обратился именно к нему. Это означало, что он доверял доктору и мог на него положиться.

Меж тем служба закончилась, и церковь постепенно опустела. Касти встал у выхода, подождал Клаудию и Марко и поздоровался с ними. Его поразило выражение их лиц. На лице Клаудии отражалась вся ее боль, но оно было живым, меж тем как Марко более всего походил на статую. Казалось, что он еще не может до конца поверить в случившееся. Доктор Касти решил, что завтра же навестит его, как только схлынет поток друзей и родственников.

Квартира Луки и Клаудии без хозяина казалась безжизненной. Вся обстановка: картины на стенах, книги, мебель – говорила только о нем, как будто он всегда жил здесь один. Клаудия ходила по гостиной взад-вперед, в то время как Марко стоял неподвижно, прислонившись к длинному деревянному столу. Для Клаудии этот дом стал совершенно чужим. Здесь она провела последнюю ночь, в то время как муж умирал в горах. И теперь возненавидела эти стены.

Наблюдая за женой брата, Марко понимал, что счастье навсегда ушло отсюда. Он смотрел, как блестят ее глаза и шевелятся губы, как лихорадочное возбуждение сменяется полным безразличием. Как бы ему хотелось помочь ей!

– Я продам дом, – в слезах заявила Клаудия.

– Не спеши, – заметил Марко, – у тебя есть время.

– Я уже думала об этом. Я не останусь здесь.

– Хорошо.

– Ты мне поможешь?

– Конечно. Где ты хочешь купить квартиру?

– Я не хочу покупать квартиру, я хочу только продать этот дом.

Марко оцепенел. Стало ясно: Клаудия намерена бежать отсюда.

– Послушай! Конечно, сейчас тяжелый момент, но… Я всегда буду рядом. Я долго думал об этом, после того, что между нами было…

– Между нами ничего не было. – Клаудия перестала рыдать. – Я могла ошибаться, я никогда не была хорошей женой, но я всегда любила Луку. Как могла. Теперь он умер, и я должна принять это. Подальше отсюда – и я справлюсь. Только прошу тебя – помоги мне продать этот дом, самой мне будет трудно это сделать.

– Клаудия, подумай…

– Я уже обо всем подумала… Если ты сможешь помочь мне, хорошо, нет – улажу все сама.

Клаудия говорила строго и твердо, тоном, не допускающим возражений. У них не было будущего. Марко догадался обо всем еще до того, как она начала говорить.

– Не волнуйся, я займусь домом, – сказал он, словно только сейчас вернулся к ужасной действительности. И, не произнеся более ни слова, направился к двери и вышел из квартиры.

Доктор Касти долго искал фамилию на табличках у калитки. Он понимал, что время для визитов позднее, да и неподходящее. На самом деле в душе его скребся страх. Было время ужина, в воздухе носился непередаваемый аромат мяса и трав с примесью восточных специй, названий которых доктор вовсе не знал.

Касти внушали опасения направленные на него взгляды незнакомцев, то и дело выныривающих из темноты. Это были арабы, уроженцы Африки и Ближнего Востока. Их бегающие глаза, в которых, казалось, сконцентрировалось солнце пустыни, раздражали и пугали белых. Тем не менее это были лица их сограждан, и к этому пора было привыкать.

Позвонив Марко по телефону, Касти услышал в его тоне равнодушие и отстраненность. Возможно, именно поэтому доктор не сразу понял, как правильно добраться до его дома. Припарковав машину на главной улице, Касти стал блуждать по лабиринтам узких боковых улочек, минуя желтые и красные здания, изредка освещаемые фонарями.

Квартира десять, двенадцать, четырнадцать. Камби.

Наконец-то он нашел нужную табличку. Доктор ухватился за нее, как за спасительную соломинку, и позвонил. Дверь открылась, Касти поднялся на лифте на последний этаж. Марко ждал у двери.

– Привет, проходи.

В голосе журналиста было что-то металлическое, словно слова произносил автоответчик. Врач вошел в квартиру. Он в первый раз был у Марко в гостях.

– Ванная слева, – страдальчески прозвучал голос позади него.

Касти вошел в гостиную. У окна стоял стол, заваленный бумагами, в центре которого выглядывал ноутбук. Комната была разделена на два сектора: с одной стороны – кабинет, с другой – два дивана и два кресла, стоящие друг против друга. На полу лежал красивый ковер, вероятно персидский. Оценив обстановку, Касти снял свою спортивную куртку, положил ее на диван и устроился в одном из кресел. Марко на минуту вышел за дверь и появился снова, – в кухонном фартуке и с ножом в руке.

– Извини, – удивился Касти, – я думал, ты уже поужинал.

– Это не важно. Во всяком случае, я никого не жду. – Марко пожал плечами.

Касти показалось, что эта фраза относится и к нему.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил нефролог.

– Лучше. Я думаю, что больше не нуждаюсь в вашей заботе, доктор. Пациент выздоровел.

– Я не это имел в виду.

Марко резко вскинул на него глаза. Потом снова нырнул в кухню и вышел оттуда с подносом, на котором стояли два стакана с двойной порцией виски.

Доктор взял свой стакан и тут только обратил внимание на то, что Марко хромает. Каждый шаг давался ему с трудом. Все-таки сказывались последствия аварии.

– Я должен еще раз осмотреть тебя, – заявил Касти своим самым «правильным» врачебным тоном.

– Да? Каким образом?

– Спокойно, без спешки.

– Я почти не сплю.

– Могу прописать снотворное, и лучше тебе какое-то время не работать.

– Никакого снотворного.

Тут нефролог обратил внимание на странную позу своего собеседника. Одна нога доставала до пола, вторую Марко спрятал под себя, словно собирался выписать пируэт. Странный вид довершал надетый на Марко фартук, в правой руке он продолжал держать бокал, а в левой нож. Касти решил прервать паузу:

– Я не хотел бы тебе мешать. Пойду, пожалуй.

– Нет, что ты, останься, – проговорил Марко прежним тоном. Он поднялся и снова направился в кухню. – Сейчас я что-нибудь приготовлю, подожди немного.

Горе и несчастный случай добили его. Он говорил и двигался как автомат.

– А я пока пройду в ванную?..

Касти повысил голос, задав вопрос, и подождал ответа Марко. Ничего не услышав в ответ, доктор встал, пересек комнату и открыл дверь, указанную ему прежде хозяином.

Белый кафель и раковины блестели стерильной чистотой. Ванная комната была огромных размеров. Здесь был и душ, и биде, и громадная ванна с гидромассажем у окна.

Закончив свои дела, Касти подошел к раковине с зеркалом, окруженной различными шкафчиками, вымыл руки. И снова подумал, что ему не стоит здесь дольше задерживаться, лучше оставить Камби одного.

Марко решил испить чашу страданий до конца. Ну что ж, каждый ведет себя так, как он хочет. Никого нельзя осуждать. Врач должен помогать только тем, кто ищет его помощи.

Касти принялся искать на полочках бумажные полотенца и не нашел. Брать полотенце хозяина ему не хотелось, и он открыл один из ящичков у зеркала. Там обнаружились зубные щетки, освежители для рта, ножницы и бритвенные приборы – следовательно, поиски салфеток велись в правильном направлении.

Открыв боковую дверцу, врач увидел там только банку, словно залитую каким-то воском и темным маслом. Закрыв шкаф, он решил вытереть руки туалетной бумагой. Взяв рулон, доктор оторвал от него несколько кусочков, вытер руки, выбросил бумагу в туалет и нажал на рычаг.

И тут его осенило. Он слишком поздно все понял…

Доктор понял, что предстало только что его глазам. Банка! Касти почувствовал, что его массивное тело словно пригвоздили к полу. Электрические импульсы пронзили все его существо. Внезапный шок сменился острым желанием немедленно бежать, но в то же время ему захотелось еще раз лицом к лицу встретиться с Марко. Сердце Касти учащенно билось. Он снова открыл дверцу шкафа, и у него перехватило дыхание. Врач зашелся в немом крике отчаяния. Весь его врачебный опыт, помощь и дружба братьев Камби – вся его жизнь разбилась, натолкнувшись на каменную стену из боли и ужаса.

Человек, вышедший из ванной комнаты, двигался как автомат. Он только внешне походил на доктора Роберто Касти, который вошел туда несколько минут назад. Перед собой он снова увидел силуэт Марко – тот по-прежнему был в переднике и с ножом в правой руке.

Сдавливаемый страхом, Касти все же не смог молчать:

– Как ты это сделал?

– Что сделал?

– Как ты убил своего брата?

– Я его не убивал.

Марко сам не верил в то, что говорил.

– Там, в одном из шкафчиков в ванной, лежит почка.

– Моя почка.

– Ты отдал ее брату.

– Он умер, и ему она больше не нужна.

– Ты убил его.

– Меня там не было, когда все произошло.

– Ты знал, что Лука в отпуске, и знал, когда он вернется. Ты поехал на виллу и воткнул гнездо в дымоход.

Касти говорил это, постепенно пятясь к стене, но Марко был слишком близко, чтобы позволить ему уйти.

– Такова была его судьба. Я только хотел немного умерить его блаженство. Он должен был каждую минуту своей жизни чувствовать, какой ценой ему досталось счастье. Я хотел, чтобы он всегда об этом помнил. О том, что эту жизнь подарил ему я.

– Поэтому ты его убил?

– Этого не должно было случиться! Я думал, он просто разожжет камин и сразу обратит внимание на дым. Это была его судьба.

– А если бы он вообще не стал разжигать печь?

– Тогда дома у него начались бы проблемы с лекарствами. Он оставил мне ключи, и я мог действовать беспрепятственно. Нет, я не хотел причинить ему вреда. Я только хотел, чтобы он помнил, за чей счет живет.

– Но почему таким способом?

– Иначе он никогда бы этого не оценил.

Марко взмахнул рукой, державшей нож, как будто собрался воткнуть его во врача. Касти попытался найти в его глазах хотя бы проблеск рассудка, но тот набросился на него и прижал к стене, прижав к горлу заостренный нож. С глазами, налитыми кровью, Марко закричал:

– Я не убивал его, я не хотел! У него в жизни было все, все, даже Клаудия. Мне не осталось ничего. Он забрал у меня почку, а я чуть не погиб в аварии. Я сразу подумал об этом, как только подложил в трубу гнездо! Ты полагаешь, я свихнулся?

Касти охватил ужас. Нет, он не испугался ни ножа… ни угроз. Его устрашила глубина разверзшейся перед ним душевной пропасти.

– Но ты ведь мог убить и Клаудию.

– Это был несчастный случай!

Несмотря на разницу в весе, Марко повалил Касти на пол и уселся ему на живот, сжимая его коленями. Схватив нож обеими руками, он занес его над врачом. Уверенный в том, что смерть его неминуема, нефролог все же задал последний вопрос:

– Как тебе удалось добыть почку?

– Я попросил полицейских не производить аутопсию и пошел в морг. Сказав служащим, что сам хочу его одеть, я вырезал почку. Этим самым ножом.

Вне себя, Марко изо всех сил взмахнул ножом. Нож вошел в паркет, его блестящее лезвие торчало из пола, раскачиваясь и поблескивая в свете ламп.

Пробормотав что-то бессмысленное, Марко слез с Касти, освободив его. Доктору с трудом удалось приподняться и сесть напротив, прислонившись к стене. Между мужчинами в полу торчал нож. Марко потянулся к нему и, выдернув из пола, направил себе в живот:

– Не правда ли, трансплантация – это была очень удачная идея?

– Да, потому ты и вытащил из трупа почку, – саркастически заметил Касти.

– Почка моя.

– Да, конечно.

– Проваливай отсюда!

Доктор Касти не заставил себя долго упрашивать. Все еще дрожа от пережитого ужаса и напряжения, он с трудом поднялся на ноги, опираясь о стену. Доктор вернулся в гостиную, взял куртку и почти гордо вышел из квартиры, понимая, что с прежней жизнью покончено… Марко, застыв, сидел у стены с зажатым в кулаке ножом.

Выйдя на площадку, Касти, не оборачиваясь, стремглав побежал вниз по лестнице. На улице врач спросил себя, не вызвать ли полицию, но тут же отказался от этой мысли. Марко еще расплатится за свои грехи, ведь нет более страшного наказания за совершенное преступление, чем чувство собственной вины. Безумие завладело его разумом и душой. Пожалуй, самоубийство – лучший для него выход.

Доктор Касти шел, не глядя по сторонам. Темные переулки и незнакомые лица вокруг больше не могли испугать его. Подойдя к своей машине, он вдруг ощутил облегчение и через мгновение осознал, что с ним случилось. Страх ушел. Навсегда.