Текст книги "Закон бумеранга (СИ)"
Автор книги: Марк Шнайдер
Соавторы: Анна Шнайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Что я могла сказать? Что собираюсь устроить мужу ловушку, в которую он наверняка попадётся? Представляю, как на это отреагирует Лиза. Она однозначно будет меня осуждать, но она ведь не была на моём месте! Она не знает, каково это – когда человек, которого ты любишь, много лет дурит тебе голову, обманывая. И отчаянно хочешь перестать его любить, но никак не получается.
– Мы с Сашкой разводимся, – ответила я то единственное, что могла, но Лиза только улыбнулась.
– Я знаю, но мне кажется: дело не в этом. Ладно, не хочешь – не говори. Пойдём, будем купальники смотреть. Я хочу два – открытый и закрытый, на тот случай, если спина обгорит.
Лиза, в отличие от меня, была человеком с абсолютно белой кожей. Точнее, её кожа была какой-то голубоватой, полупрозрачной. Светлые волосы до плеч, густые и совершенно прямые – Лиза была натуральной блондинкой, но подчёркивала цвет волос при помощи мелирования, – голубые глаза, тонкие губы, неяркая россыпь веснушек на носу… Лиза не была красавицей, но всегда казалась мне очень приятной. Они со Славкой поженились давно, задолго до нас с Сашкой, и жили душа в душу.
Раньше я думала, что и мы так живём.
Купальник Лиза выбирала долго. В итоге купила то, что хотела, заставив и меня приобрести понравившийся – ярко-оранжевый и очень открытый. Я в этом купальнике выглядела как юная девочка, а не взрослая женщина. Если бы не морщины и откровенно тоскливый взгляд…
– Да что с тобой такое, – ворчала Лиза, когда мы уже выходили из магазина. – Ты как рыба замороженная. О, кстати! Пойдём в кафе, что ли? Мороженку поедим. Может, тебе веселее станет?
– Может, – согласилась я, поглядывая на телефон. Ещё где-то полчаса…
– И что там, в мобильнике? – поинтересовалась Лиза, заметив, как я смотрю на экран. – Ты, пока мы в тряпках копались, постоянно в него таращилась.
– Просто время проверяю.
– Ну да, ну да, – улыбнулась Лиза с иронией. – А мне вот кажется, что тебе надо выговориться, Марин. Все вокруг видят, что ты на взводе. Вон Сашка даже мне позвонил – сказал, вытащи её куда-нибудь, а то она с ума сходит. Понять не может, что с тобой.
Я сглотнула и на мгновение перестала дышать.
Значит, Сашка попросил Лизу…
– Тогда тем более не буду ничего тебе говорить, ты же Сашке всё расскажешь, – выпалила я, и Лиза покосилась на меня с изумлением.
– Когда я так поступала? Нет, разумеется, я ничего ему не скажу, да он и не просил меня об этом. Он просто хочет, чтобы тебе стало легче, но не знает, что для этого нужно сделать.
– Не нужно было гулять от меня по бабам, – устало огрызнулась я, и Лиза кивнула.
– Тут даже не спорю – безусловно, Сашка виноват. Но сколько можно об этом думать, переживать то, что было четыре года назад? Ты же бесконечно возвращаешься в прошлое, а жить надо настоящим. Сейчас-то что? У Сашки ведь никого нет?
– Почему ты так думаешь? – уцепилась я за зацепку, которую дала мне сама Лиза. – Я вот не могу быть в этом уверена. Проверить его хочу.
– Проверить? – она недоуменно нахмурилась. – В смысле – проверить? На детекторе лжи, что ли?
– Нет. Как думаешь, если к Сашке будет подкатывать красивая девушка, он выдержит или сорвётся?
Лиза молчала, глядя на меня так, будто видела впервые.
– Слушай, Марин, – протянула она в конце концов, – а зачем тебе это? Ты же вроде решила разводиться, Сашка завтра съезжает. Или ты не уверена, что хочешь разводиться, поэтому и проверку устраиваешь?
Вопрос был не в бровь, а в глаз. Но ответить я не успела.
– И вот ещё… – продолжала Лиза со вздохом. – Ты почему-то так уверена, что Сашка сорвётся. А если нет? Что ты в таком случае будешь делать?
И вновь вопрос был не в бровь, а в глаз. Но если ответ на первый был очевиден, то, как отвечать на второй, я не представляла.
Поэтому промолчала. Только пожала плечами и пробубнила что-то невнятное.
66
Сашка
Я всю неделю переживал за состояние Марины, поэтому к пятнице почувствовал себя вывернутым наизнанку и выдохшимся, как лошадь после скачек. Но быть лошадью проще – ты по крайней мере знаешь, что когда-нибудь твой бег закончится. А когда весь этот ужас прекратится у нас с Мариной, я не представлял.
Завтра я перееду. Вика к этому готова, Даша со временем приспособится, я тоже. Наберусь терпения, чтобы постепенно возвращать свою жену – не мытьём, так катаньем. А Марина? Что наш разрыв значит для неё? Почему ей всю неделю нехорошо, о чём она думает? Что собирается делать, как только я перееду? Пустится во все тяжкие или, наоборот, постарается отрешиться от реальности? А со временем, быть может, и поймёт, что со мной всё-таки лучше, чем без меня?
Пока, к сожалению, в подобное почти не верилось. Точнее… Понять-то можно, но надо же и шаги какие-то навстречу делать. А у меня было ощущение, что Марина за последние годы напрочь разучилась делать такие шаги. Отдаляться, молчать, игнорировать и даже оскорблять – это да, но не пытаться пойти навстречу.
Наверное, кто-то сказал бы, что с моей стороны кощунственно даже рассуждать о подобном – всё-таки именно я виноват, что такое происходит с Мариной. И я не имею права рассчитывать на снисхождение после всего, что было. Но мне казалось неправильным постоянно жить прошлым, отравляя обидой настоящее и уничтожая совместное будущее. Зачем? В конце концов, это ведь мои грехи, а не Марины. Оставь меня с ними, а сама иди дальше, освободись. Я уже и на развод согласился, да что там на развод – я на всё ради неё согласен! Но нет, Марину по-прежнему что-то беспокоило. И я весь издёргался, пытаясь понять, что опять не так. Может, наоборот – мне не следовало затевать всю эту историю с разводом и отъездом? Может, Марина поэтому унывает: думает, что я сдался и другую бабу себе нашёл?
Не знаю. Что угодно она может думать. Но зачем мучить себя мыслями, если можно спросить? Спросила бы – и я бы честно сказал, что надеюсь со временем на примирение.
Наверное, надо самому сказать, не дожидаясь вопроса. Хотя… фиг знает, а вдруг я ошибаюсь, и Марина после подобных признаний разозлится и разнервничается? Её же сейчас не поймёшь…
Рассуждая обо всём этом, я шёл по направлению к залу с бассейном. В пятницу я всегда плавал – вода отлично снимала напряжение, скопившееся за неделю. Правда, сегодня я сомневался, что чему-то по силам справиться с моим напряжением. Даже сексу наверняка бы не удалось, хотя возможностей проверить это у меня нет.
Я вошёл в зал и, подойдя к шезлонгу, на котором обычно оставлял халат, невольно скользнул взглядом дальше – туда, где находился вход в бассейн, а рядом – трамплин для прыжков. Они тут были невысокими – наверное, метр от воды, вряд ли выше. Я иногда прыгал, но нечасто, плавать мне нравилось гораздо больше.
Сейчас на одном из трамплинов стояла девушка в закрытом изумрудном купальнике, облепившем стройное тело. Тонкая талия, идеальные бёдра, потрясающая грудь – там было на что посмотреть. И я залип, глядя на то, как девушка несколько раз грациозно подпрыгивает на трамплине, а затем красивой ласточкой уходит в воду.
И только когда она вынырнула над поверхностью и поплыла дальше, я сообразил, что уже видел эту девушку. Неделю… нет, пять дней назад, аккурат в понедельник. Как там её звали? Ника? Да, точно.
Сказать, что я удивился, – ничего не сказать. Да, за прошедшие дни Ника почти полностью выветрилась из моей головы, осталось лишь неяркое воспоминание о случайной встрече. Примерно так же помнишь попутчиков в поезде – несколько фраз, общее настроение, небольшие детали во внешности. Но не больше. А когда проходит несколько лет, то даже если встретишь на улице тех же людей – ни за что не узнаешь.
Если бы я встретил Нику недели через две-три – может, и не узнал бы. Мало ли на свете симпатичных рыженьких девчонок, юных и прелестных? Да навалом. А детали её внешности уже начинали стираться из моей памяти. Я уж и забывать стал, какой классной мне в прошлый раз показалась её фигура. Ну просто обалденная. А если представить, какие рыженькие волосики у неё между ножек, над сладким влажным местечком, так вообще…
М-да, Сашка, вот вредно тебе без секса сидеть. Вредно! Увидел красивую девчонку – и мозги в член устремились. Надо их срочно назад возвращать.
Любопытно, конечно, что Ника здесь делает. Вряд ли на меня охотится – мы в прошлый раз столкнулись при выходе из центра, а здесь не только фитнес-клуб, много чего есть. Не могла Ника знать, откуда я шёл. Совпадение, наверное. Хотя какое-то странное – абонемент, ещё и с бассейном, стоил тут немалых денег, а она говорила, что бедная студентка.
Да, вопросы интересные, и я с удовольствием поболтал бы с рыженькой ещё раз, но… нет.
Слишком уж навязчивая фантазия про «волосики между ножек» возникла в моей голове. Я на ней прям завис, аж возбудился слегка. Поэтому ну на фиг эту Нику! Тем более что бассейн большой, и дорожка у неё не рядом с моей. Авось не заметит.
Решив так, я скинул халат и спустился в воду.
67
Сашка
Сделав несколько заплывов, я вылез из бассейна. За это время – где-то полчаса, наверное, – про Нику я успел забыть. В голове крутились рабочие проблемы, а ещё мысли о том, как дела у Марины с Лизой. Конечно, жена брата ничего мне не расскажет, максимум намёк может сделать. Главное, чтобы она Марине помогла хотя бы чем-то. В конце концов, даже если не получится ничего у меня, не смогу я прощения добиться – жизнь ведь не заканчивается. Марина ещё молодая, красивая, найдёт того, кто будет её ценить и любить, я уверен. Вот я точно лучше неё не найду, а она лучше меня – да запросто.
– Ой, Саш! – раздался над моей головой чей-то нежный голосок. – Привет…
Я поднял взгляд. Ника. Вся мокрая – тоже, видимо, только что из воды, – в шапочке, из-под которой торчали ярко-рыжие кудри. Смущённо улыбающаяся, слегка порозовевшая и очень милая.
Особенно милыми были её грудки. Ну просто неприкрытая порнушка. Купальник вроде как закрытый, но не до горла же – и вот эти холмики, выглядывающие из выреза, смотрелись крайне соблазнительно. Как два сочных персика посреди зелёной листвы. Так бы и сорвал…
Да, Саш, уматывать от неё надо, уматывать.
– Привет, – кивнул я и постарался улыбнуться. А потом встал с шезлонга, радуясь, что успел халат накинуть. Слишком уж персики на меня подействовали. – Извини, я как раз ухожу. Домой надо.
– Да я тоже закончила, – вздохнула Ника. Выражение её глаз отчего-то стало растерянным. – Ты не подумай ничего такого… У меня просто вчера день рождения был, девчонки вот скинулись, подарили сюда абонемент. Всего на месяц, но я рада до безумия, аж плакала, когда увидела. И как рабочий день закончился – сразу помчалась.
Блин, день рождения. Значит, надо всё-таки поговорить с ней, ни к чему огорчать девчонку, да и она не виновата в моём спермотоксикозе.
– Рабочий день? – уцепился я за последнее предложение. – Значит, тебя взяли?
– Да! – Ника радостно подпрыгнула, почти как ребёнок. – Представляешь? И зарплата хорошая. Если продержусь там, может, накоплю себе на море за год.
– А что делать-то надо? Ты говорила, моделью…
– Ага. Но не на подиуме, модель для каталогов одежды. Эта организация в студии снимает на заказ, для маркетплейсов. Конкурс большой был, я даже не ожидала, что пройду.
– У тебя внешность необычная, очень яркая. Так что не удивительно.
– Спасибо, – улыбнулась Ника и взволнованно закусила губу. – Саш… А можно я тебя хотя бы кофе угощу? Ты же мне помог в прошлый раз. Если бы не ты, я бы не успела…
– Если бы не я, ты бы и кофе не облилась, – фыркнул я, но Ника решительно возразила:
– Я тоже отвлеклась, перед собой не смотрела. Но не каждый человек на твоём месте помог бы. А ты – помог. Ну пожалуйста! Тем более у меня день рождения…
На самом деле, если бы не упоминание о дне рождения, я бы отказался. Чересчур большой соблазн перед глазами. Но я всегда считал, что день рождения – это почти святое и в этот праздник надо особенно стараться. Особенно если он не твой, а чужой.
Тем более если это день рождения бедной студентки, которая плачет, получив от соседок по квартире абонемент в фитнес-клуб.
– Хорошо, пойдём пить кофе, – согласился я, вздохнув. – Но платить за себя не позволю, я же не нежная барышня.
– Но… – попыталась возразить Ника, и я щёлкнул её пальцем по носу, моментально заставив замолчать.
– Цыц! Тишина, именинница. А будешь настаивать, обижусь. Понятно?
– Ла-а-адно, – протянула Ника, расплывшись в довольной улыбке. – Спасибо, Саш! Я так рада!
Да уж. Зато я не слишком рад.
Потому что никому не нравится попадать в ситуацию «и хочется, и колется»!
68
Сашка
В целом посидели мы с Никой хорошо, и сравнительно недолго – освободился я где-то через час. Марины дома ещё не было, и я, предупредив маму, что задержусь, но совсем чуть-чуть, пил кофе в компании красивой девушки, болтая о всяком. Точнее, болтала в основном Ника – восторженное существо, – а я слушал. И, кстати, даже скучно не было.
Взгляд ниже её подбородка я старался не опускать. Очень старался, потому что это было чревато – Ника, как и в прошлый раз, была в футболке без лифчика. Видимо, это её фирменный стиль. И я бы сказал, что лучше так не делать, будь она моей дочерью – кстати, по возрасту в папочки я ей вполне годился, – но я Нике никто, поэтому молчал. Кроме того, подобное замечание девушка вполне может принять за флирт, а вот этого мне совсем не хотелось бы.
В отличие от Ники, которая взяла и кофе, и маленький десерт, я ограничился кофе. Поначалу думал: сейчас она доест, я сделаю вид, что мне позвонила мама, и уйду – но Ника оказалась неожиданно увлекательной рассказчицей. Хотя неудивительно, актриса же. Она умело пересказывала события своего собеседования практически в лицах, порой даже немного меняя голос, эмоционально жестикулировала, искромётно шутила – в общем, я бы не удивился, если бы её взяли ведущей в телевизор. Язык у Ники был подвешен, да и талант какой-никакой, но имелся. Так что да, в конце концов я плюнул на первоначальное своё стремление поскорее уйти и решил просто расслабиться в хорошей компании. Ну не преступление же это, да?
А потом я поинтересовался у Ники, откуда она приехала, и уходить стало совсем неловко.
– Ох, я из маленького городка, ты наверняка даже и не слышал такого названия, – вздохнула она, как-то грустно улыбнувшись. И точно – когда Ника назвала город, я признался, что слышу о нём впервые. – Да, там разруха та ещё, и почти ничего нет. Даже больницы. Если надо, везут в соседний город, он более крупный, но ехать туда почти час, не все доезжают. Работы тоже практически нет, соответственно. И я уже в детстве поняла, что лучше оттуда выбираться. Тем более что росла я в специфической обстановке.
– В специфической обстановке, – переспросил я зачем-то, – это как?
– Ну… – Девушка замялась. – М-м-м…
– Если тебе неприятно, можешь не объяснять, – спохватился я, вспомнив о правилах этикета и прочей бодяге. – Я же просто полюбопытствовал. А любопытной Варваре, как известно…
– Не могу сказать, что мне неприятно, – пожала плечами Ника. – Давно всё отболело. Ну или почти всё. Понимаешь, я – ненужный ребёнок. Такой… вечный раздражитель для всех. Мама вышла замуж рано, родила меня, а мой отец как-то взял надрался, упал и головой треснулся так, что мгновенно умер. Мне и полугода не было, я его не помню совсем. Мама потом запила, меня забросила – я жила с бабушкой лет до шести. И дольше бы жила, но бабушка умерла, и мама забрала меня назад. Она к тому времени вышла замуж за другого мужчину, меня навещала редко и совсем не воспринимала своей дочерью. Так, лишняя деталь. Отчима я вообще жутко раздражала, он меня как видел – сразу у него настроение портилось. В принципе не обижал, просто игнорировал. А если я вдруг становилась слишком навязчивой, вопил на всю квартиру маме: «Оля, забери эту твою!» Даже не называл никогда по имени. Только «эта твоя».
М-да. Всегда сочувствовал людям, у которых не было нормального детства, в отличие от меня. И мне кажется, что Ника лукавит – не может такое «отболеть». Мать, которая сдала свою дочь бабушке, как стеклотару в пункт приёма, равнодушный отчим… Нет, не может это «отболеть». Можно научиться жить не вспоминая, но если вспомнишь – всё равно будет болеть.
– Потом мой брат родился. Славка.
– Моего брата тоже так зовут, – удивился я. – Полное имя Вячеслав.
– Моего – Святослав, – продолжала Ника. – В общем, с рождением брата отношение ко мне несколько переменилось – меня начали эксплуатировать как няньку. Тем более что мне тогда уже двенадцать исполнилось – типа большая девочка. Я Славку любила, и сейчас люблю, но уставала от него очень. А ещё из-за него я по учёбе скатилась – он же спать не давал. Вот это меня больше всего печалило, я же мечтала выучиться на пятёрки и уехать.
– Ну я смотрю, у тебя получилось, – попытался приободрить Нику я, но она не слишком приободрилась, хмыкнула как-то печально.
– Да, я постаралась. Сейчас Славке девять, кстати. Мама наша умерла год назад. Отчим и так не был трезвенником, но после её смерти вообще в отрыв ушёл. По пальцам можно пересчитать, сколько дней в году он не выпивши. Славку пару раз даже опека забирала. Тогда отчим пить переставал, но стоит Славке вернуться – и всё, опять в разнос идёт. Месяц назад, правда, полегче стало, он даже на работу наконец устроился.
– Жуть, – искренне сказал я. – Жалею, что вообще спросил у тебя про семью. Незачем такое вспоминать в день рождения.
– Он вчера был, во-первых, а во-вторых – я и не забываю. Какая-никакая, но отчим и Славка – моя семья. Теперь и ты про свою расскажи, – неожиданно заключила Ника, и я на мгновение оторопел. В принципе, логичная просьба – я рассказала, и ты расскажи… Но мы же тут единоразово кофе пьём, зачем эти исповеди? Хотя я первый начал, сам Нику спросил. Мог бы и не любопытствовать.
И я рассказал. Про отца и маму, про Славку с Лизой, пару слов про Марину и дочек – всё нейтрально-благостно, и не подумаешь, что у меня в жизни полнейший кавардак. Даже немного собой погордился – так кастрировать собственный трындец ещё надо уметь.
Потом мы засобирались по домам, и Ника, застёгивая ярко-бирюзовую ветровку, вдруг сказала:
– Саш… Я сюда ещё ходить буду, ничего?
– Конечно, – слегка удивился я. – Ходи, тебе же абонемент подарили.
– Дело не в нём. Просто ты меня вроде как отшил в прошлый раз.
– Не обижайся. Сама же всё понимаешь.
– Я понимаю даже больше, чем ты думаешь, – усмехнулась Ника. – Я тоску твою вижу. И взгляды откровенные. Я же не дурочка, знаю, что от хорошей жизни так не залипают. Отшить-то ты меня отшил, но всё равно ведь хочется, а я тут глаза мозолить буду.
Я так поразился всему сказанному, что даже не сразу нашёлся с ответом.
Тоска, взгляды откровенные… Ну да, всё правда, и я не думал, что это настолько заметно со стороны, особенно Нике, она же совсем молодая девчонка. Но умная. Тем более что без блата в вуз поступила, да и школу, как она утверждает, с золотой медалью окончила.
– Ника, ты в своём праве, – в итоге сказал я спокойно. – Ещё не хватает ради какого-то непонятного мужика абонемент в фитнес-клуб не использовать. Не выдумывай, ходи, когда хочешь.
– Я-то буду, – пробормотала она, – но и ты тоже ходи. А то сейчас как перестанешь… из-за меня. Не надо, Саша! Я всё поняла с первого раза, правда. И избегать меня не нужно. Договорились?
Я даже улыбнулся. Нет, конечно, был такой вариант… Но я всё-таки не подросток с бушующими гормонами, да и привык за четыре года думать не членом, а тем, что повыше. И не ходить в клуб из-за того, что могу тут встретить Нику, – сомнительная идея. Наличие в здании этой девушки я переживу, а вот отсутствие занятий спортом, особенно если учесть то, что секса в моей жизни не предвидится, – вряд ли. Мне же надо пар спускать.
– Не переживай, я тебя избегать не стану. Как ходил сюда, так и буду ходить.
– Очень рада, Саш. – Ника вздохнула с облегчением, а затем вдруг, подавшись ко мне, быстро и мимолётно чмокнула в щёку. – Спасибо. И за кофе, и вообще… за всё.
Голос у неё был тёплым, губы мягкими и приятными – да и в целом мне понравилась эта краткая невинная близость.
Всё-таки здорово, когда к тебе относятся как к человеку, а не как к куску дерьма.
– Тебе тоже спасибо, – ответил я вполне искренне. – И с прошедшим.
Ника кивнула, напоследок обворожительно улыбнулась, сверкнув лукавым изумрудным взглядом, а затем побежала на ближайшую автобусную остановку.
69
Марина
В ожидании аудиофайла от Ники я едва с ума не сошла. И да – умудрилась всё-таки рассказать Лизе о проверке, которую решила устроить Сашке, стребовав с неё обещание ничего ему не выдавать. Лиза смотрела на меня абсолютно осуждающе, и это было максимально неприятно, но обещание дала.
Как ни странно, но тот факт, что я проболталась жене Сашкиного брата, помог мне пережить ожидание. Я вывалила на Лизу подробности договора с Никой, и стало чуть легче, уменьшилось чувство вины. Бред, абсурд… Я словно сделала Лизу соучастницей, хотя глупо рассуждать подобным образом – не она же толкала меня на такие поступки. Однако она согласилась молчать, будто приняла мою сторону. Ведь если бы Лиза была за Сашку, она бы ему пожаловалась, да? А она пообещала молчать.
Насколько нелепыми были мои предположения, я поняла сильно позже. Да, тогда я не осознавала, что даже с Лизой сработала моя привычная «стратегия», когда я перекладывала вину на другого человека, чтобы уменьшить собственную. Я не могла признать, что абсолютно неправа. И то, что когда-то совершил Сашка, не даёт мне индульгенцию с правом на любой отвратительный поступок – измена, ложь, обман… Но мне было проще думать, что даёт. И что я имею право на всё, лишь бы наконец получить доказательство, что «нельзя отмыть чёрного кобеля».
– А если Сашка узнает? – уточнила Лиза, когда я закончила рассказывать ей про то, о чём договаривалась с Никой.
– Каким образом? Если только ты расскажешь.
– Марин, да каким угодно. Честно говоря, я верю, что всё когда-нибудь становится явным. Вон как в ситуации с Сашкиными изменами – вскрылось же. Так и здесь.
– Ну и ладно, – я наигранно пожала плечами. – Узнает и узнает. Значит, судьба такая.
– Хм… – многозначительно фыркнула Лиза, больше никак не комментируя то, что я ей поведала.
Аудиофайл пришёл, когда я ехала домой. Точнее, их было несколько. Значит, у Ники что-то получилось и Сашка не отшил её сразу…
Прослушать всё незамедлительно я не могла – торопилась домой, к девчонкам. Хотела поужинать с ними. И, честно говоря, я думала, что Сашка задержится. Мне казалось: раз у Ники получилось записать настолько долгий файл, может, они вообще до сих пор в какой-нибудь кафешке? Или к ней домой поехали, чтобы заняться более интересными вещами.
Но нет – Сашка был дома. Причём он и переодеться успел, и маму свою проводил уже, а когда я вошла в квартиру, сидел вместе с Викой и Дашей за кухонным столом и с аппетитом уплетал котлеты с картофельным пюре.
– Мам, папа котлеты пожарил! – закричала мне Вика. – Иди мой руки и скорее к нам!
– Саш?.. – недоуменно выдохнула я, глядя на улыбающегося мужа. Я не понимала, как так может быть. Ника же прислала мне файлы. А я прихожу домой – и Сашка тут. Ещё и котлеты пожарил.
– Я их только пожарил, – засмеялся он легко. – Фарш бабушка намешала, и пюре она же сделала. И салат… Правда, Дашка его почти весь съела. Ты же знаешь, она любит овощи.
– Ага-ага! – закивала наша младшая, засовывая в рот наколотый на вилку огурец. – Ам-ам! Вкусна!
Я слабо улыбнулась. Какой-то сюрреализм. Я переживаю из-за подставы с Никой, а Сашка, Вика и Даша просто сидят и ужинают. Как будто вообще ничего не случилось.
По-видимому, муж заметил моё замешательство, слегка нахмурился, но при дочерях ничего уточнять не стал. Кроме:
– Ты есть-то будешь? Или вы с Лизой наелись?
Он сам подсказал мне предлог, чтобы можно было поскорее заценить аудио. Я кивнула, сказала, что поела, а пока пойду переоденусь, и ушла в спальню.
Там взяла из тумбочки наушники, села на постель и включила первую аудиозапись.
«Ой, Саш! – раздался у меня в ушах громкий голос Ники. – Привет!»
Голос мужа звучал тише, но всё равно я хорошо его слышала. Каждое слово слышала. И мне казалось, что я порой даже понимаю, о чём Сашка думает, отвечая так или иначе…
Я ловила малейшие интонации, вслушивалась во всё, что он говорил. И в фитнес-центре, и в кафе, куда его заманила хитрая Ника. День рождения! Наверняка ведь выдумала. И отлично сработало, Сашка решил никуда не убегать, пошёл угощать девушку кофе. Клюнул, получается…
Я не понимала, что чувствую. И чем больше слушала – тем сильнее не понимала. С одной стороны, в кафе Сашка пошёл, но мне показалось, что нехотя. Разговор поддерживал. Но не флиртовал, не делал намёков, не попросил телефон и не дал свой номер. Может, рассчитывает, что всё равно увидит Нику в центре, поэтому не надо ничего просить? Да, скорее всего.
От последнего диалога, когда Ника даже не намекнула, а прямо сказала Сашке, что увидела его интерес к ней, я просто обалдела. И правда хитрая… Вроде как показала, что всё поняла и отступила, и в то же время надёжно заарканила. Я, мол, буду дальше сюда ходить, и ты ходи, будь мужиком.
А потом Ника, судя по звукам, Сашку поцеловала… И перед глазами у меня потемнело от боли и разочарования.
70
Сашка
Уж не знаю, что Лиза делала с Мариной, но ни хуя не сработало.
Жена пришла домой ещё более замороченная, чем уходила. Вообще какая-то дёрганая вся, с глазами-плошками, на диком нервяке. Я даже заподозрил, что Марина начала дурь употреблять, но потом откинул эти подозрения – фигня, не может такого быть. Скорее всего, что-то ей покоя не даёт, мысль какая-то. И она её в голове вертит бесконечно.
Ушла якобы переодеваться и не вернулась. Даша два раза спросила, где мама, но мы с Викой её заболтали, потом включили мультфильм, потом раскраски взяли… а Марины всё не было. Она там хоть живая вообще?
Отправив девчонок в ванную сразу обеих, я пошёл в спальню.
Марина лежала на постели – до сих пор в уличной одежде, от чего я напрочь обалдел, и в наушниках. Музон врубила, чтобы от реальности отрешиться? Лучше бы к дочкам пришла, меломанка…
– Мари-и-ин! – позвал я жену громко, и она тут же подскочила на постели. Посмотрела на меня диким взглядом и вытащила наушники.
– Да, Саш? – сказала глухо и с таким несчастным видом, что все мои возмущения застряли в горле. Я-то хотел её упрекнуть, что она к нам на кухню не пришла, но как упрекать, когда на тебя так смотрят? Всё равно что бить лежачего.
– Что случилось-то? – пробурчал я, нахмурившись. – Ты пришла какая-то мутная, не переоделась, не поела. Я у Лизки, кстати, спросил, ели ли вы, и она ответила, что практически нет – так, в кафешку заходили. Ты чего себя голодом моришь, Марин? Не хочешь котлеты и пюре – давай я закажу что-нибудь. Роллы, пиццу? Что хочешь?
Не знаю, зачем я так много информации протараторил. Видимо, нервное.
А Марина, вместо того, чтобы просто ответить мне что-нибудь, вдруг расплакалась.
Да, я вообще ничего не понял. Что случилось, почему она плачет. Но это же не причина стоять столбом! Поэтому я просто подошёл к жене и осторожно обнял её, каждую секунду ожидая, что она мне вмажет.
Не вмазала. Продолжила плакать, уткнувшись лицом мне в плечо.
– Марин, я не буду врать: я не понимаю, что происходит, – признался я честно. – Ты очень странная последнюю неделю. Если тебя что-то гложет, расскажи. Постараемся вместе справиться. Мы же семья.
Зря я, наверное, это сказал. Марина, может, уже и семьёй нас не считает. А я считал.
Даже смертельно раненный, человек не перестаёт быть человеком. Так и мы – оба были ранены, но оставались семьёй. И если что-то случится с Мариной, я непременно приду ей на помощь. Уверен, что и она мне поможет. А это важнее любой обиды.
– Ничего, – прошептала она, мотая головой. – Просто… Я… представила тебя с другой девушкой… Ты сейчас мне изменяешь, скажи?
– С какой ещё другой девушкой? – обалдел я. – На хера мне другие девушки, я тебя люблю. Послушай, Марин. Ты из-за моего отъезда и развода, что ли? Не хочешь? Я же ради тебя решился, думал, что ты хочешь. Ты передумала?
Она вновь помотала головой, еле слышно всхлипывая.
– Не знаю…
Тут я сообразил, что Марину, по-видимому, гложет собственная неопределённость. Странно, что с такой остротой и трагичностью, ну да ладно, это можно списать на нервный срыв. Наверное, она никак не может понять – вроде бы и правильно, что мы решили разводиться, но в то же время плохо и больно. Отсюда и фантазии о других девушках. Думает, что я сразу во все тяжкие пущусь.
Дурочка. Да если бы я хотел, давно бы пустился. Но мне не это надо. Я семью хочу сохранить.
– Давай так, – предложил я осторожно, опасаясь очередного всплеска рыданий. – Я всё-таки уеду, но разводиться пока не станем, просто поживём отдельно. Я изначально вообще планировал, что попытаюсь заново тебя завоевать, ухаживать буду. Марин, я надеюсь, что мы с тобой помиримся, переживём всё это. Я тебя ждать собираюсь, не стану… Не нужны мне другие, понимаешь? Говорил много раз, что тебя люблю.
– Когда любят, не изменяют… – вздохнула Марина и отстранилась.
Я мог бы ответить, что это правило надо тогда и к ней применять, она ведь тоже изменила. Или если человек изменил в качестве мести, ответки за предательство, это уже не считается?
Сомневаюсь.
Но я не стал говорить ничего подобного, не хотел её обижать.
– Я дураком был, Марин. Инфантильным, безответственным придурком. Но сейчас я по-другому отношусь к тому, что было в прошлом, поэтому предлагаю следующее. Мы какое-то время живём отдельно. Нам с тобой нужна перезагрузка, понимаешь, да? Если ты поймёшь, что не в силах меня принять, разведёмся. Но пока подождём, договорились?
Она молчала, раздумывая.
В конце концов так же молча кивнула, глядя в пол, и я вздохнул с облегчением.
– Вот и отлично. Я пойду к девчонкам, а ты переоденься и поешь, ладно? Не переживай, пожалуйста, всё будет нормально. Я тебя больше не подведу.
– Точно не подведёшь? – зачем-то уточнила Марина. По-прежнему не верит. Да, это проблема, потому что, если не поверит, ничего у меня не выйдет.
– Точно, – пообещал я и вышел из спальни.
71
Марина
Меня ломало.
Так хотелось поверить. Просто довериться и сделать так, как предлагал Сашка, – расстаться, перезагрузиться, чтобы потом, через какое-то время, опять сойтись.
Но как сходиться, если я не знаю, говорит ли он правду? Он ведь нарушил однажды обещание быть верным и не предавать. Сейчас-то Сашка клянется, понятное дело – так и должно быть, если хочешь остаться на привычном месте. Но что будет после…
Я прослушала Никины файлы ещё раз, совсем поздно вечером, когда пошла в ванную умываться. Включила воду, чтобы Сашка не думал, будто я тут в тишине медитирую, и промотала в ускоренном режиме.
