Текст книги "Сон на золе (СИ)"

Автор книги: Марк Моррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7. Знать и уметь

Сидя в гостевой комнате и ковыряясь вилкой в остывшем завтраке, я периодически поглядывал на иконку оповещения, безостановочно мигающую в уголке интерфейса биоблока с самого момента пробуждения. Я оттягивал момент, не находя в себе желания снова лезть в дебри нового ПО, но монотонное мигание порядком раздражало. Наконец, терпение лопнуло:

Система «Оазис» полностью установлена.

Навыки и умения систематизированы.

Пожалуйста, укажите системное имя…/

Вот те раз. Это мне что, ник придумать надо? И на кой этой системе понадобились никнеймы?

– Если коротко, то в текущей обстановке проще пользоваться позывными, – ответила Ева на незаданный мною вопрос. – Это как в тех шутерах, которые ты так любишь. В пылу боя или в опасной обстановке, гораздо проще обращаться по системному имени. Русланов вокруг может быть много, а вот найти дубль того же Севера – гораздо сложнее.

Нда, Север. Вся проблема в том, что это лишь один из множества моих игровых ников. Да и перетягивать имечко из игры в реальную жизнь – идея так себе. Я ведь даже не знаю, смогу ли потом его поменять.

Мысли как–то не клеились, поэтому я заварил себе чаю. Приятный фруктовый аромат и неспешные глотки горячего напитка, постепенно успокаивали и расслабляли. Ненадолго оставив все проблемы где–то снаружи комнаты, я решил поближе рассмотреть дары «бога из машины».

– Итак, может сначала пробежимся по всем нововведениям? Чем порадуешь?

– Система Оазис учла весь твой жизненный опыт и полностью его систематизировала, – охотно рапортовал ИскИн. – Общий уровень развития, а также личностные и физические характеристики составили свой отдельный реестр. Список возможных навыков на данный момент корректируется в связи с перенесенными ранениями и необходимостью повторного, более глубокого анализа твоего организма. Процедура займет несколько дней.

– Минутку. Что за навыки?

– Оазис открыл полный доступ к всевозможным улучшениям организма, что предположительно позволит немного выйти за классические рамки человеческих возможностей.

– Хочешь сказать, у меня будут сверхспособности?

– Термин неверный. Изменения будут не столь значительными. Кроме того, для их достижения потребуются инъекции биоклеток.

– Стоило догадаться, – покачал я головой. – Похоже всё в этом веке рано или поздно упирается в биоклетки.

– Также Оазисом были установлены системы распознавания свой–чужой. Часть функционала ты уже мог наблюдать. Все социальные опции по объединению с другими выжившими будут недоступны, пока ты не задашь системное имя. Я получила в свое распоряжение более продвинутую версию ПО для диагностировки всех процессов жизнедеятельности, и еще инструменты повышенного контроля расхода и применения биоклеток. Если проходиться поверхностно, то это всё.

– Неплохо.

Значит, имя, да? В вирте я использовал множество ников, самыми частыми из которых были Север, Филин и Феникс (в честь любимой группы). Вот только в новом мире ни один из них мне не подходил. В игре мне доводилось встречать всяких ребят, в том числе и на всю голову отбитых, абсолютно не различающих виртуальную реальность и земную жизнь. Такие могли подкараулить ночью и избить того, кто как–то навредил им в игре. Если смогут узнать настоящую личность, конечно. И как раз мои ники могли элементарно спалить меня перед каким–то отморозком, которому я перешел дорогу в вирте.

Внезапно поймал себя на том, что тихонько напеваю песню про Аттилу. Мне очень не хватало моего родимого ППК со всей коллекцией любимой музыки.

– Как думаешь, Ева, может назваться Гунном?

– Отсутствие азиатских черт лица делает такую затею сомнительной. Да и кочевник из тебя весьма посредственный. Работа–дом, дом–работа, – в этот раз веселые насмешливые нотки я услышал вполне ожидаемо.

– Добрая ты. Хотя тут не поспоришь.

Я перебирал в голове всякие варианты, пока не понял, что ограничиваю себя чисто игровой сферой. А ведь в той же армии Русской Империи позывные частенько получали исходя из имени или фамилии. Руслан Калыгин… Поначалу в голову лезли преимущественно обидные школьные прозвища. Не то, чтобы я совсем уж не любил свою фамилию, но почему–то казалось, что на военке я бы моментально схлопотал прозвище Лыгарь или чего похуже. Если бы не это злосчастное «лыг» в фамилии…

И тут меня прошибло. Никогда не был религиозным человеком – плохо сочетается с моей профессией и складом ума. Но, простите за каламбур, грешно было не знать кто такой Каин. Это имя мне подходило идеально. Я не хотел забывать, что мой друг умер на моих глазах. Не хотел отбрасывать тот факт, что я убил двоюродного брата своей жены. Убил родственника. Условности не имели значения. Куда важнее не забывать, дабы никогда не повторить вновь. Каин. Тот, кого изгнали из нормального мира туда, где царит лишь одиночество и смерть. Как это иногда со мной бывало, стоило лишь ощутить правильность выбора, как я больше не сомневался.

– Задать системное имя.

Ожидание ввода…/

– Каин.

Системное имя принято. Социальные функции «Оазиса» активированы.

– Это намек на то, что теперь я не только твоя нянька, но и «мать»? – вновь весело поинтересовалась напарница.

– В данный момент ты то единственное, в чем я могу быть уверен, Ева, – кисло улыбнулся я. – Чтож, давай перейдём к следующему пункту. Что там с моим систематизированным опытом?

– А ты не отмахнешься опять, увидев сколько там всего?

– Если как–нибудь поэтапно или схематически скомпонуешь, то не отмахнусь.

Интерфейс биоблока аккуратно разделился на четыре равных столбца, каждый из которых приобрел свой оттенок. Я пробежался внутренним взглядом по верхним строкам, схватывая общую суть. В красной колонке шли навыки так или иначе связанные с боем:

Физическая подготовка 1‑го уровня

Морально–психическая подготовка 1‑го уровня

Тактика ближнего боя 1‑го уровня

Тактика ведения огня 1‑го уровня

Тактика выживания 1‑го уровня

И так далее. Не то чтобы много, но каждый пункт раскрывался на целый ряд подпунктов, а те раскрывались еще и еще. Вот только один момент вызвал у меня крайнее удивление и непроизвольные порывы смеха:

– Уровни? Серьёзно? Мы что, в игре какой–то? Если да, то я хочу выйти.

– Данный тип систематизирования был выбран Оазисом, как наиболее простой для людского понимания. Навыки приравнены к общечеловеческим по всему миру.

– То есть я полный нуб?

– Термин неверный. Само наличие навыка уже говорит о том, что у тебя есть определенный опыт. А вот качество этого опыта минимально.

– То есть, то, что у меня в Тактике ближнего боя подпунктами идет целый ворох холодного оружия – ничего не значит? С огнестрелом, кстати, аналогичная ситуация.

– Поясняю:

Тактика ближнего боя 1‑го уровня

→ Владение клинковым оружием 1‑го уровня

→ Владение длинным мечем 2‑го уровня

– В данном примере видно, что, играя в вирт–фэнтези, ты получил много опыта во владении длинным мечем. Большинство людей вообще не будут иметь ничего подобного. Но в реальной жизни, в двадцать пятом веке, ты едва ли найдешь применение подобным навыкам, пускай даже ходил в школу фехтования. Оазис систематизирует весь опыт, но в показателях отображается только актуальные данные. Подобным образом это работает и с огнестрельным оружием. В теории ты знаешь довольно много, но без практики в реальной жизни, эти знания ничего не стоят. Твое тело просто не сможет их воспроизвести. Отсюда и минимальный уровень навыка.

– Вот уж где не понятно, то ли похвалили, то ли на хрен послали. Навыки есть, но они не нужны. Или нужны, но сначала повоюй.

– Система восприняла все твои навыки с полной серьезностью. Не важно, что они получены в вирт–пространстве. Закрепи их на практике и показатели быстро полезут вверх.

– С вами с ума сойти можно, – тяжело вздохнул я, и решил двинуться дальше. – Так, в зеленом столбце у нас, как я понял, навыки медицинского направления?

– Верно.

– М-да, не густо. По сути: оказание первой помощи при нескольких типах ранений, наложение швов, шин, повязок… Самая малость по диагностике и введение лекарственных средств. В общем, всё, чему меня научила жена и сериалы про медиков. Туше.

А вот Желтый столбец меня порадовал как количеством навыков, так и цифрами напротив них. Хотя тут и не мудрено, ведь вся ветка отображала технические умения, куда в том числе входила моя профессия.

Знание компьютерной техники 5‑го уровня

Знание биомодулярных систем 3‑го уровня

Знание вирт–технологий 2‑го уровня

Основы программирования 8‑го уровня

Программирование биотических систем 5‑го уровня

Программирование искусственных интеллектов 5‑го уровня

Программирование периферийных устройств 3‑го уровня

Список тянулся все ниже и ниже, пришлось даже проматывать. Оазис действительно занес сюда все, что я когда–либо изучал, будь то в университете или путем праздного любопытства в процессе серфа Экстранетом. Вероятно, здесь так же учитывался весь мой опыт за годы работы в сфере разработки ПО.

Последней колонке, серой, я уделил всего несколько секунд. Там сосредоточились навыки, которые ни коим образом не могли помочь мне в нынешней ситуации. К примеру, умение играть на гитаре или глубокие познания в настольных играх.

– Ева, что мне дают все это уровни? С них есть хоть какой–то профит?

– Данные показатели лишь отображают твои текущие умения. Взглянув на них, другие выжившие смогут понять, в какой сфере ты будешь наиболее полезен.

– Это что же получается, – внутренне засмеялся я, – Оазис каждому составил своего рода постапокалиптическое резюме?

– Сравнение вполне уместно. Для социализации выжившим будет необходимо знать кто на что способен. Теперь, когда ты понял общие принципы, вывожу основные параметры и уровни специализации.

Техническая зона, совокупность уровней – 6.21

Боевая зона, совокупность уровней – 0.05

Навыки выживания, совокупность уровней – 0.03

Уровень развития биотического блока – 2

– У–у–у… – вырвалось у меня. – Не ожидал, что все будет настолько плохо.

– По моим оценкам, весьма хорошая характеристика для человека, который не служил в армии, не занимался профессиональным спортом и не увлекался экстремальным туризмом.

– Ну спасибо, мне прям полегчало.

– Я пытаюсь сказать, что голова у тебя хорошо соображает, остальное вторично. Главное соблюдать осторожность. Это позволит выжить и набраться необходимого опыта. Отобразить реестр личностных и физических характеристик?

– Валяй, добей меня.

Руслан Калыгин

Системное имя: Каин

Пол: Мужской

Возраст: 34 года

Характеристики носителя

Интеллект + 8 (зависит от текущего уровня развития ИскИна и биоблока)

Нервно–психологическая устойчивость (НПУ) +6 (временно снижено на две единицы в связи с пережитым стрессовым состоянием, в текущий момент восстанавливается ИскИном до нормального уровня)

Иммунитет +5 (временно снижено на две единицы из–за воздействия излучения неизвестной природы, вмешательство ИскИна невозможно)

Сила +4 (временно снижено на одну единицу из–за полученного ранения, вмешательство ИскИна невозможно)

Ловкость +5 (временно снижено на одну единицу из–за полученного ранения, вмешательство ИскИна невозможно)

Выносливость +5 (рекомендуется увеличить количество сна и отдыха во избежание снижения характеристики)

Восприятие +4 (рекомендуется увеличить количество сна и отдыха во избежание снижения характеристики)

– И снова градация в каких–то попугаях. О чем мне должны говорить эти цифры?

– Все, как и с навыками, – Ева тяжело вздохнула. – Хорошо, просто представь, что ты персонаж из игры. Твои характеристики мало что тебе говорят до того момента, пока ты не начинаешь их повышать. Тогда–то и становиться ясно что к чему.

– Их все можно будет прокачивать?

– Разумеется. Для большинства характеристик есть два метода. Первый – направить инъекцию биоклеток на увеличение конкретного параметра.

– Большой привет от обколотых охранников Аргентума.

– Именно. Второй способ зависит от конкретной характеристики. Силу, к примеру, можно прокачать в спортзале или нося тяжести. Ловкость – в спарринге или жонглировании. Выносливость – кардионагрузки и бег на дальние дистанции. Вариантов масса.

– Ладно, будем разбираться по ходу дела.

– Поскольку ты застрял в лаборатории на длительный период, я бы рекомендовала начать увеличивать физические нагрузки.

– Резонно. Надо подумать над этим.

Закончив свой ознакомительный экскурс с системой Оазис, я перешел к более бытовым вопросам. И первым делом заглянул на пост охраны, чтобы проверить таймер. Во мне тлела крохотная надежда на то, что он каким–то чудесным образом мог вновь обнулиться до суток. Тщетно. Огромное и непонятно откуда взятое число часов на галоэкране никуда не делось. Таймер монотонно отсчитывал секунды. И, по ощущениям оказавшегося в западне человека, делал это слишком медленно.

– Ева, можешь проанализировать, почему система лаборатории выдала именно такое количество часов?

– Выполняю. Расчетное время – три минуты.

Пока моя напарница шуршала своими цифровыми извилинами, я провел беглый осмотр поста и обнаружил пару интересных вещей. Во–первых, скрытый оружейный сейф. Небольшой, а значит о каком–то мощном вооружении можно и не мечтать. Оно–то и понятно. Ну от кого отбиваться охране мелкого филиала? Так–то у нас даже полиция не всегда имеет право носить тяжелое оружие, разве что какой–то ОМОН. Но между персоналом ходили слухи о внутренней охране Аргентума, которая комплектовалась далеко за рамками действующего законодательства. Как частная армия. Жаль Сергеич отказывался говорить на эту тему. В любом случае в сейфе наверняка лежало что–то на экстренный случай. А у меня был как раз такой. Стоило взять ППК охранника и заглянуть в закрома.

– Анализ окончен, – объявила Ева. – С вероятностью в 87,498 процента можно утверждать, что система запечатала лабораторию на срок, максимально дозволенный текущим уровнем заряда батарей. Как только резервные батареи разрядятся, двери откроются.

– Очередной экстренный протокол?

– Похоже на то.

– Чудесно. Хорошо хоть в лаборатории нет своего источника выработки электричества, иначе я бы тут жил, пока с голоду не сдох. Ладно, давай решать по одной проблеме за раз.

Следующим пунктом я проверил коридор. Из трещины в потолке больше ничего не текло. Хоть что–то радует.

Заглянул в свой отдел проверить качество уборки, и обнаружил то, о чем совсем забыл с момента обвала. Две полновесные ампулы биотических клеток. Одна все еще лежала на центральном столе, вторая валялась под ним, вероятно сброшенная Мэтом. Не знаю, каким чудом инъекции уцелели, но радость моя длилась недолго. Стоило только рассмотреть их содержимое получше, чтобы понять, что тут мне ничего не светит. Ампулу со стола пересекала едва заметная микротрещина, которая делала инъекцию как минимум небезопасной. Что касается второй, поднятой с пола, то теперь в ней преобладали мутно–желтые цвета, с размытыми темными прожилками. Колоть себе такое я бы не рискнул, но… выкидывать было жалко. Поэтому отнес и закинул ампулы в свой рюкзак. Запас карман не тянет.

В стазисную я спустился с тяжелым сердцем. Жизнь иногда бывает редкостной сукой. Вот вы с родственником разговариваете, шутите, а потом «хлабац!», и через пятнадцать минут он приходит, чтобы тебя съесть. И как я смогу объяснить жене, что убил ее двоюродного брата. Как вообще жить с этим фактом? Хотя, главное, чтобы она выжила, а остальное побоку. Переживем.

Не хотелось оставлять тело вот–так валяться на виду. Поэтому я надел резиновые перчатки, достал из ящика специальный мешок для трупов, в которых обычно выносили самых крупных приматов, и упаковал в него Сергеича. С восстановленными руками дело шло споро, разве что в левое плечо иногда постреливало. По итогу просто перетащил мешок в дальний угол стазисной, с глаз долой. Места получше все–равно пока не было. Остальную уборку оставил на лабораторных дронов.

Взяв трофейный ППК, я вернулся на пост охраны. При других обстоятельствах для открытия сейфа система обязательно потребовала бы синхронизации для считывания маркера биоблока. Но экстренный протокол, на котором пребывала сейчас лаборатория, все менял. После пары минут нехитрых манипуляций с наручным компьютером, послышался ласкающий мой слух звук отпирающихся затворов. Отворив тяжелую дверцу, я с надеждой взглянул на небогатое содержимое.

На верхней полке лежала пара уже знакомых мне парализаторов. Видимо, штатное оружие коллег Сергеича. Такая себе находка. Зато вот ремень с петлей под это оружие и двумя фиксаторами под магнитную кобуру пришелся как нельзя кстати. Мне уже порядком надоело таскать трофейный парализатор в руках.

Опоясавшись, я закинул свое оружие в петлю и перешел к следующей полке. Три фазовых пистолета в магнитных кобурах, и полдюжины батарей к ним, заинтересовали меня куда больше. С виду это оружие напоминало классический револьвер, только с более толстым корпусом и стволом, на конце которого размещался небольшой раструб. «Барабан» у пистолета тоже был откидной, но вместо патронов туда помещалась батарея, и, разумеется, он не вращался при каждом выстреле. Фазовый пистолет работал по принципу каких–то там звуковых частот, в этой теории я был не особо подкован. Зато хорошо знал, что первое попадание контузило противника. Могло вызвать обморок, рвоту, кровоизлияние из носа, глаз и ушей. Второе попадание в половине случаев приводило к летальному исходу. Правда любой энергощит служил непреодолимой преградой для этого оружия.

Именно энергощит я очень надеялся найти в сейфе. Но нижняя полка встретила меня двумя шок–гранатами и одной электромагнитной. Интересно. ЭМ-гранаты вообще встречались нечасто, даже в играх. Их преимущественно использовали для сражений с кибернетическими боевыми машинами, или тяжелой панцирной пехотой. Поэтому, думается мне, что лежала она здесь отнюдь не в оборонительных целях. Скорее всего, эту штуку берегли на случай, если надо будет максимально быстро подчистить хвосты. Достаточно кинуть ее в серверную, и, после срабатывания, содержимое комнаты можно отправлять на свалку. Электромагнитны импульс хорошенько прожарит все схемы и тщательно удалит любые данные. Аргентум явно не желал делиться ни с кем своими секретами.

Вот такой вот улов оставило мне начальство лаборатории в купе со службой безопасности. Не ахти что, но в сто раз лучше, чем один парализатор. Я сходил за своим рюкзаком и сложил туда все содержимое сейфа. Зарядил один из фазовых пистолетов и опустил в кобуру, а ее в свою очередь прикрепил к свободному магнитному фиксатору пояса. Встав, я вызвал в интерфейсе свой внешний вид… М-да, Ковбой Мальборо, блин. Не хватает только шляпы и шпор. Разумеется, в сочетании с оранжевым комбинезоном и моей сонной ряхой, вооружение на поясе смотрелось комично. Зато на душе стало как–то спокойней. Теперь можно было и повоевать.

Глава 8. Не всякие двери…

Чуть не забыв про свою вторую цель, я уселся на кресло перед галоэкраном и парой галопланшетов, а затем через ППК получил к ним доступ. Лаборатория была просто напичкана камерами, но сейчас меня интересовали вполне конкретные из них. А именно те, что находились в биотическом отделе. Из шести камер, установленных там, рабочими оказались только четыре. Я вывел изображение со всех сразу на галоэкран, разделив его на равные чести. И то, что я увидел, вполне тянуло на:

– Нихрена себе!

В помещении царил абсолютнейший бардак. Все так старательно установленные нами стазисные капсулы валялись по всем углам отдела, раскуроченные как консервные банки. И это были еще цветочки, по сравнению с количеством крови, обагрявшей пятнами, потеками и брызгами все подряд. Я сомневался, что найдется хотя бы один крупный предмет в помещении без ее следов. Про пол так вообще молчу. Кровавые отпечатки ног наматывали круги, пересекали отдел вдоль и поперек, словно целая кагала народу шастала там целый день. Что самое интересное – следы отличались. Если большинство представляло собой хорошо знакомый мне отпечаток мягких сапог от комбинезона, то дальше все чаще встречались следы пальцев поверх подошв. Но и их под конец сменили отпечатки крупных босых стоп. И как бы всё. Я не видел самого главного – Веронику Павловну.

– Ева, это у меня глаз замылился, или ты тоже не видишь нашу незабвенную начальницу отдела?

– Визуальные средства наблюдения не дают рассмотреть искомый объект. Но, согласно данным термодатчиков, цель должна находиться где–то в центре помещения.

В центре… хм… В самом центре размещались два уже знакомых мне модульных операционных стола. И ни одна из работающих камер не позволяла заглянуть между ними под нужным углом. Конечно, оставался еще вариант – существо, некогда бывшее Вероникой Павловной, могло висеть на потолке. Там тоже была слепая зона. Но эта версия выглядела чересчур жуткой, да и притянутой за уши.

– Давай немного пошумим, – произнес я, на всякий случай доставая из кобуры фазовый пистолет. – Запусти уборку коридора. Пускай научница вылезет, чтоб мы на нее посмотрели.

– Стоит ли мне напомнить о риске, который не сопоставим с праздным любопытством?

– Тут вопрос не в любопытстве. Нужно понять с чем мы имеем дело. Врубай.

– Активация.

Я услышал, как в коридоре загудели дроны–уборщики, и мое внимание тут же переключилось на экраны. Но там какое–то время ничего не происходило. А затем в тени что–то зашевелилось. На свет показалась такая страхолюдина, какой Сергеич даже в подметки не годился. Существо на четвереньках, словно животное, медленно выползло из–под операционного стола, поглядывая в сторону стальных дверей. Лысое, с вытянувшейся в овал головой, оно раззявило рот и гортанно заклекотало. Ладони и стопы чудища были здоровенными, раза в три превышающие человеческие. Особенно ассиметрично это смотрелось на фоне исхудавших ног и удлинившихся рук. Готов поспорить, встань это чудо сейчас во весь рост – кончики его пальцев все еще касались бы пола. Понять, что выродок некогда являлся Вероникой Павловной не представлялось возможным. Только остатки изодранного комбинезона намекали на то, что это существо – бывший сотрудник лаборатории.

Внезапно мой интерфейс подсветил очертания монстра красным контуром. Над сгорбленной фигурой появилась надпись: «Измененный».

– Ева, что за номер? – удивленно заморгал я, но надпись никуда не делась.

– Это одно из обновлений, пришедшее с Оазисом. Подобные мелочи не попали в поверхностный обзор.

– Мелочи… Ладно, только в следующий раз предупреждай о подобных штуках как–то заранее, пожалуйста.

– Принято.

Я снова вернулся к созерцанию чудища, которое совсем вяленько плелось к двери. Ну вот вообще не сравнить с тем быстрым и агрессивным существом, в которое превратился Сергеич. Переключившись на другую камеру, я понял в чем дело. Монстр не мог нормально встать на ноги и свободно двигаться из–за огромного раздутого пуза, которое бурдюком тащилось по полу. Да эта тварь обожралась сверх всякой меры! Получается, она в один присест слопала всё живое, до чего смогла добраться, а потом устроилась в тенечке переваривать. И нет чтоб себе тихо сидеть, нет – она хочет еще! Я осознал, что это существо будет есть до тех пор, пока не потеряет способность двигаться.

Вот тут мне стало мерзко до посинения. Смотреть, как чудовище лениво скреблось в стальные перегородки, не было никакого желания, и я короткой командой остановил дронов и трансляцию. Вся необходимая информация получена, осталось сделать правильные выводы.

Хотелось забить на все и дать себе просто денек отдохнуть. Но не прошло и часа, как встревоженный голос Евы нарушил мое спокойствие:

– Каин, похоже, у нас проблемы.

Я застонал и кисло произнес:

– По–моему, у нас проблемы всю последнюю неделю. Нон стоп. Что случилось–то?

– Благодаря новой системе диагностирования, я отследила, что нервные волокна в левой руке не просто недостаточно восстановились во время регенеративных процедур. На самом деле процесс деградации тканей не был остановлен. Необходимы более серьезные меры для предотвращения полной потери подвижности конечности.

– Твою–то мать! Рекомендации?

– Необходима инъекция нейроингибитора GXT9, которая остановит распад. Далее следует провести курс из трех инъекций любого из препаратов нейрорепаративной регенерации.

– Кажется я догадываюсь, о чем ты. Все эти лекарства есть в биотическом отделе, так?

– Подтверждаю.

– А там сидит Веро… Там сидит измененный, всегда готовый перекусить свежим мяском.

– Ты и так собирался туда попасть. Я ведь слежу за потоком твоих мыслей.

– Собирался, – хитро оскалился я. – Но теперь, похоже, придется поторопиться. Сколько времени у меня есть?

– До полной безвозвратной потери подвижности – двое с половиной суток.

– Просто великолепно, – я провел рукой по лицу, остановив пальцы на колючей щетине. – Значит действовать нужно уже сегодня. Похоже, выходной отменяется.

Раньше в отношении биотического отдела я руководствовался исключительно шкурными интересами и жадностью. Дело в том, что я подумывал получить доступ в хранилище биоматериала, а для этого требовался ППК старшего научного сотрудника. Одна мысль о полках, забитых ампулами с биоклетками, вызывала порывы неконтролируемого жлобства. Ну нельзя было столько добра оставлять пропадать в лаборатории, когда я уйду. Это же хватит, чтобы обколоться с ног до головы!

Конечно, я прекрасно знал, что человеческое тело могло выдержать только двадцать пять инъекций – дальше риск неконтролируемых мутаций вырастал по экспоненте. Да и за раз больше трех инъекций обычно не делают – слишком опасно. Пусть так. Но что будет цениться в новом мире на вес золота? Правильно – инъекции биоклеток. Они и раньше стоили немереных денег, а теперь, скорее всего, и того дороже. Можно обеспечить себе неплохую жизнь. Если не сожрут до той поры. И не убьют. И не… А, к черту! Рано думать о шкуре не убитого медведя!

В любом случае теперь мне кровь из носу надо было попасть в биотический отдел, потому как с одной рукой мои шансы на выживание уменьшатся в разы. А значит, стояла острая необходимость как–то избавиться от измененного. Теперь я был уже вполне себе вооружен, и, возможно, самую малость опасен. Вот только встречаться с тварью лоб в лоб совсем не хотелось. Пускай сейчас измененный выглядит медленным и вялым, но кто его знает, каким он станет, увидев потенциальную жертву.

– Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет. Да, Лёха? – с горечью произнес я в пустоту.

Мой друг, в отличии от меня, всегда жил именно по такому принципу. Но в этот раз мне предстояло немного рискнуть. Я бы с радостью выманил измененного, да только что стазисная, что серверная, способные его удержать, могли мне рано или поздно понадобиться. А значит предстояло пободаться.

– Ева, у тебя теперь есть доступ к дверям биотического отдела?

– Подтверждаю.

– Ты сможешь приоткрыть двери так, чтоб эта страхолюдина не смогла пролезть, но достаточно, чтоб я мог в нее выстрелить?

– Я могу сделать небольшой проем и заблокировать систему автоматической остановки закрытия, чтобы измененный не выбрался наружу.

– Отлично. Тогда выведи изображение одной из камер с лучшим ракурсом на это чудище.

– Принято.

В углу интерфейса тут же раскрылось окошко, передающее изображение разгромленного отдела с застывшей в углу жуткой фигурой. Я подошел к стальным створкам на расстояние семи–восьми шагов, чтоб уж точно не промахнуться, и достал из кобуры фазовый пистолет. Направив оружие на вход, сделал глубокий вдох и спросил скорее себя, нежели Еву:

– Ну что, поехали?

– Инициирую частичное открытие дверей биотического отдела, – отозвалась напарница.

Послышался характерный шелест, и стальные створки замерли, разойдясь не более чем на двадцать сантиметров. Почти минуту ничего не происходило. Тварь элементарно не двигалась. За эти короткие шестьдесят секунд у меня во рту успело все пересохнуть, а руки начали изрядно дрожать. Тогда я решил ускорит процесс, и, как обычно в стрессовых ситуациях, с языка сорвалась какая–то ерунда:

– Эй, чудище болотное, выходи, драться будем.

И оно вышло. Да так резко, что позавидовали бы многие представители кошачьего рода. От былой медлительности твари не осталось и следа. Громадная лапища, метнувшейся через дверной проем, не достав до меня около метра.

– МАТЬ! – взвизгнул я, отшатываясь назад, едва не выронив фазовый пистолет.

Когда эти ручищи стали настолько длинными? Огроменная ладонь измененного втянулась назад и крепко сжала приоткрытую створку. Вслед за первой ладонью в прорехе появилась вторая, упершись в другую створку. А потом в проеме блеснули глаза. Голодные глаза хищника. Справившись наконец с паникой, я навел пистолет на глядящую на меня харю, плавно вдавил спуск…

И ничего. Выстрела не произошло. Не веря в лютый звездец происходящего, я нажал спуск еще раз. И еще, и еще. Но результат оставался прежним. Ева что–то пыталась кричать, однако я ее уже не слышал. Совсем. Потому как, вероятно, почуяв мою слабину, измененный всем своим весом налег на створки. Дверные механизмы заискрили, начали мигать красные огоньки на панели. И, к моему ужасу, двери начали быстро открываться. Ведь это же самое подходящее время для технической неполадки!

Бросив бесполезное оружие, я дернул застежку и потянул из петли парализатор. Что я, что измененный отчетливо понимали – еще пара секунд, и он меня сожрет. Мне даже показалось, что зубастая пасть растянулась в подобии ухмылки, а в мутных глазищах читалось предвкушении скорого перекуса.

То–то эта морда удивилась, когда получила заряд парализатора. Измененный дернулся, и, карикатурно изогнувшись, повалился на пол. Недолго думая, я подбежал и зарядил ему еще раз, чтоб наверняка.

Дальше торопился, как мог, но все–равно искал нужные мне флаконы с лекарством минут десять, из–за того, что множество шкафчиков и холодильников были заставлены подобным добром под завязку. И, должен сказать, что это были очень долгие десять минут. Вонь в биотическом отделе стояла такая, что приходилось дышать через тряпку. Я не знаю, как измененный настолько загадил помещение за пять суток. Да и знать не хотел. Под конец, уже чувствуя накатывающую дурноту, максимально быстро отыскал ППК Вероники Павловны.

Выскочив наружу со слезящимися глазами, я дрожащими пальцами нажал кнопку закрытия дверей, и лишь с облегчением увидев, что створки заработали и накрепко захлопнулись, бессильно сполз на пол. Одна из камер в отделе показывала мне, что монстр все еще продолжает валятся на полу. Вот только я почему–то был уверен, что долго это не продлится.

– Ева, заблокируй двери к чертовой матери. Не хочу, чтоб это страховидло еще раз попыталось дотянуться до моей шкуры.