Текст книги "Сон на золе (СИ)"

Автор книги: Марк Моррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Сон на золе

Глава 1. Последний день

Лестничные пролеты мелькали один за другим, ступени вообще превратились в сплошную размытую карусель. Ноги горели огнем, натужное дыхание звучало похлеще, чем у астматика во время приступа. Пробежал каких–то два десятка этажей, а эта высотка уже казалась мне бесконечной. Винтовка, наспех закрепленная за спиной, словно подгоняя, болезненно шлепала по заднице. Но о передышке я мог только мечтать, и на то было две причины. Во–первых, моя ушная гарнитура просто разрывалась от громкой смеси приказов, криков и мата. Судя по всему, наших сильно прижали. Откуда–то сверху их обстреливали из тяжелого вооружения, причем под прикрытием снайпера. Шансов отбиться снизу – ноль. Во–вторых, мне удалось отвлечь на себя несколько вырвавшихся вперед противников, которые тут же упали мне на хвост.

«Церберы» – я успел разглядеть трехголовые нашивки на их довольно легкой экипировке. Такие эмблемы за просто так не дают. Эти ребята не таскали ничего с приставкой «эксзо», максимально наращивая свою скорость и мобильность. Разведчики, загонщики, группы быстрого реагирования – это все про них. Я рассчитывал сбить их со следа, запустив маскировку, пока петлял по темным закоулком стоянки. Но не срослось. Во время последнего рывка меня накрыли огнем. Одна из пуль прошибла мой энергетический щит и повредила камуфляжный контур. Теперь приличная часть спины оставалась открытой для чужих взглядов, даже когда остальное тело становилось полностью невидимым. Черт!

С характерным шипением просвистело несколько энергетических пуль, пробив стену в том месте, где я был мгновения назад. Настырные гады! Не сбавляя темпа, с трудом вытянул из подсумка наступательную гранату и швырнул сквозь перила. Грохнуло так, что ступени ушли из–под ног. Едва не упав, за свистом рикошетящих осколков я четко различил крики боли. Значит задел как минимум одного. А сколько их было? Трое? Четверо? Добавим еще! Резко затормозив, выхватил плазменную гранату и швырнул вдогонку первой. Сам же сразу отскочил и повалился на лестничную площадку, как по команде «вспышка справа». А с такими вспышками, как от плазменной гранаты, другу пересекаться не пожелаешь. На несколько секунд этажом ниже овладело адское пламя. Меня обдало обжигающей волной, и от ожогов спас только энергощит. Впрочем, заряда в нем теперь оставалось едва ли на одно–два срабатывания.

Как только стало возможно дышать, я вскочил на ноги и помчался наверх. Не знаю, всех ли преследователей я положил, но третью, последнюю, гранату решил все же приберечь. На всякий случай. Крыша на двадцать девятом этаже встретила меня серой галькой и проржавевшими перилами. Врубив маскировку, я подлетел к северному краю, с надеждой, что в мою сторону сейчас не направлено особо мощных визуальных комплексов. Щелкнул магнитный замок, винтовка привычно легла в руки, и я припал к навороченному прицелу с системой контурного целеуказания.

Поле боя, громыхающее и искрящееся росчерками энергетических пуль, тут же наполнилось четко выделенными красными и синими фигурами. Хм, а наши еще неплохо держатся, учитывая, что их накрыли гранатометным огнем и не дают высунуться. Но уже становилось очевидным, что скоро клещи красных фигур сомкнутся и пережуют синих парней одного за другим. Гранатометный расчет на крыше промздания я обнаружил быстро, а вот снайпера искал долгую минуту. И то, вряд ли бы я его заметил, следуй он постулату «выстрел–перемещение». Но нет, парень обнаглел и хорошо прирос задом к удобной точке обстрела. Кемпер хренов. Вот и молодец, сиди пока там.

– Синий один, как слышно? – громко произнес я, ткнув в гарнитуру пальцем. Хотелось верить, что через всю кутерьму в эфире, меня все же услышат. – Синий один, это Север, слышите меня?!

– Заткнулись все нахер! – заорал мощный скрипучий голос. Эфир тут же очистился. – Говори, Север.

– Вижу обе цели, отработаю через десять секунд. Дальше крою левый фланг, пока меня не выкурят. Так что в ваших же интересах не затягивать.

– Принял, Север!

– Отсчет.

Всё, я перестал слушать, полностью сконцентрировавшись на цели. Вдох–выдох, вдох–выдох… поехали… Сдвоенная пуля американского образца достала снайпера, когда он собирался уже встать. Первая половина пули пробила дыру в энергощите, вторая вошла следом, пробив противнику шею. Я тут же переключился на гранатометный расчет, и высадил в них оставшиеся девять патронов. От последнего выстрела что–то сдетонировало, знатно громыхнув. Хотя, к тому моменту живых на крыше и так уже не осталось. Припал к земле, поменял магазин, переместился на десять шагов левее. Снова заняв позицию, начал стрелять по всем красным целям без разбору. Главное – дезориентировать, внести хаос. Увы, длилось мое торжество не долго. Я услышал за спиной хруст щебня, но не успел среагировать. Короткая очередь пробила энергощит и пара пуль прошли сквозь легкую броню, повалив меня на перила. Кровь пеной пошла изо рта, тупая боль сковала плечо, грудь и поясницу. Не важно. Главное, что сил на запасной вариант еще хватало.

– Ну ты козлина! – раздался позади озлобленный голос. Его обладатель подошел и рывком опрокинул меня на спину. Левая часть его тела представляла один сплошной ожог, экипировка вплавилась в кожу. Похоже, держался парень только благодаря стимуляторам. – Ты мне весь отряд положил, мудила.

– Еще не весь, – прохрипел я и улыбнулся, разжав руку со взведенной плазменной гранатой.

Жаль цербер был в шлеме. Хотел бы я поглядеть на его глаза в этот момент. Полыхнувшее инферно уже через секунду сменилось непроглядной тьмой. А потом появилась огромная белая надпись «Вы умерли!».

Повисев передо мной несколько мгновений, сообщение исчезло, а меня выкинуло в нейтральное вирт–пространство, где ожидали все погибшие из нашей команды. Стоило мне появиться, как комнату сразу наполнили одобрительные возгласы и свист. Игроки наблюдали за происходящим через множество экранов, следящих как за полем боя, так и за конкретными игроками.

Усталость прессом давила на плечи, но желание узнать, чем всё закончится, оказалось сильнее. Зато через пятнадцать минут я стал свидетелем того, как наша команда взяла флаг. Молодцы ребята, не упустили шанс. Трансляция завершилась, а через пару минут Синий один нашел меня, уже собирающегося уходить.

– Спасибо, Руслан. Хорошо сработал, – хлопнул он меня по плечу.

– Рад стараться, – хмыкнул я. – Но в следующий раз, если у вас наметится война за территорию, постарайтесь назначить бой пораньше. Мне на работу, между прочим завтра… то есть, уже сегодня идти. Не всем выходной дали по поводу праздника.

– Заметано. Когда появишься – маякни мне, выдам твою долю добычи и кой–чего сверху.

– Уж надеюсь, – улыбнулся я и оборвал вирт–соединение.

Все снова наполнилось темнотой, только на этот раз густой и расслабляющей. Устал я настолько, что провалился в спячку так и не открыв глаз.

А потом пришел сон. В нём я бесплотным духом парил над миром. Подо мною проплывали моря, леса, горы и огромные мегаполисы. Наконец, я замер над одним из таких городов, высотки которого пронзали небеса причудливыми волнорезами. Идеально гладкие полотна аэротрасс переплетались между собой, образуя над городом целые паутины развязок. Люди, мелкие и едва различимые букашки, копошились внизу. Многие сидели по домам, перенеся свою жизнь в Вирт. Остальные были слишком заняты. Бежали куда–то по своим делам, не замечая перемен вокруг.

А перемены уже стояли на пороге. Подобно ученику, который перерос мастера, нечто озлобленное и высокомерное нависало над праздным человечеством, готовое поглотить своего создателя. Я не видел и не слышал эту сущность, но ощущал ее всем своим естеством. Ее присутствие давило тисками на сознание и вызывало жуткую головную боль.

В какой–то момент я увидел первые зерна беды. Под звуки трескающегося льда, небо надо мной покрылось черными прожилками трещин. Они разрастались во все стороны с пугающей скоростью, быстро устремившись за горизонт. Треск нарастал, щели в небосводе становились все шире. Я видел, как сквозь них начала сочиться омерзительная густая тьма. А потом, под оглушительный и надрывистый удар колокола, небеса обрушились.

И больше ничего. Исчезли леса и горы, моря и города. Исчезли люди. Я парил в абсолютной темноте. Но в ней я был не один. Чьи–то холодные руки тянулись ко мне, пытаясь сделать частью темного царства. Незримые уста нашептывали мне сладкие речи на самой грани слышимости. Я не знал этого языка, но прекрасно понимал, чего от меня хотят. Бежать было некуда…

Раздражающий монотонный писк вновь и вновь раздавался где–то совсем рядом. Словно назойливый комар, которого все никак не удается прихлопнуть. Протерпев эти мучения около минуты, я, наконец, сдался и со стоном открыл глаза. Уставился на белый потолок своей спальни.

– Солнышко встает, на работу зовет! – тут же послышалось в моей голове довольное мурлыканье ИскИна.

– Я ненавижу тебя, Ева, – страдальчески проворчал я внутренним голосом.

– Ты говоришь так каждое утро, – хихикнула она.

– Неужели настолько сложно обратиться напрямую к мозгу и спровоцировать пробуждение? Ты же вроде как его часть.

– К сожалению уровень биоблока недостаточно высокий для манипуляций с фазами сна. Вмешательство может привести к непредвиденным побочным эффектам.

– Ладно, ладно, я понял. Мне предстоит мучиться каждое утро до тех пор, пока не раздобудем еще пару инъекций.

– Не печалься. Зато с таким точным будильником ты никогда не проспишь, – снова прыснула она и затихла.

Я вновь застонал. Вчера засиделся в Вирте сверх меры. Сессия вышла отличная, но уж слишком затянулась. Хотя, мне ли жаловаться на недосыпание? Сверился с внутренними часами: 6:47. В чем Ева была права, так это в том, что работа не ждет. Начальство опозданий не любит. Неимоверным усилием воли, откинул одеяло и сел. Рядом тихонько посапывала жена. Вот вам и наглядное преимущество внутреннего ИскИна: весь этот шум и разговоры происходили только в моей голове, не потревожив сон Люды, вернувшейся с ночной смены. Я улыбнулся, нежно чмокнул жену в щеку и встал с кровати.

После того, как самый сложный момент дня остался позади, дальше все пошло легче. В зеркале над умывальником меня встретил небритый тип с растрепанными короткими волосами и помятым во время сна лицом. Темные круги под голубыми покрасневшими глазами предавали картине особо печальный вид. Нет, мужик, пора заканчивать с этими игрульками до середины ночи. Уже за тридцать как–никак. Может, самое время перейти на щадящий режим? А то так себя и в гроб загнать можно.

Зато контрастный душ по утрам способен творить чудеса. Приведя себя в порядок, уже через пятнадцать минут я накинул любимую кожаную куртку с изображением феникса во всю спину и впрыгнул в поношенные берцы. После нажатия на индикатор подгонки, послышалось тихое гудение, пока обувь идеально подстраивалась под размер ноги. Жена всегда посмеивалась над тем, что я каждый раз наряжаюсь на работу, словно на концерт любимой рок–группы. На что в ответ всегда звучало: «Годиков мне много – имею право».

Закинул на плечо рюкзак с рабочими приблудами и пустым термосом, тихонько вышел, закрыв за собой дверь. И только поднеся руку к панели вызова лифта я замер, настигнутый запоздавшей мыслью. Это что, искусственный интеллект моего биоблока сейчас со мной шутки шутил и по–доброму злорадствовал? Я ведь еще не вливал в нее данные по этому типу поведения! Догадка заставила обратиться через интерфейс биоблока к данным по внутренней памяти. Как я и думал, за ночь Ева заняла еще один процент свободного места. Похоже, пока я дрых, мой ИскИн успела совершить очередной скачек в развитии. Новость отличная, но в то же время настораживающая. Если так пойдет и дальше, то за пару месяцев Ева может вытеснить все данные, хранящиеся в памяти биоблока. Ладно, придумаем что–нибудь.

Спустившись с двадцать седьмого этажа, я очутился на шумной улице. Не знаю, как в других городах, но в Заповедном пешая прогулка – это чистое удовольствие. Масштабное озеленение города и четыре огромных окружающих его парка делали воздух удивительно свежим по меркам мегаполиса. Да и я еще со школьных лет любил погулять на своих двоих, после того как просидел два года дома, едва не став инвалидом.

В прошлом веке так, наверное, и произошло бы. Но с расцветом эпохи биотехнологий у человечества появились просто немыслимые доселе инструменты. Все упиралось лишь в деньги. Родителям пришлось сначала основательно поднакопить, а потом так и вообще в долги залезть. Это сейчас с вживленными биоблоками ходит большая часть населения земного шара. А двадцать лет назад многие обходили эту процедуру десятой дорогой. И даже не столько из–за дороговизны, сколько из–за банального страха. Прямо как с мобильными телефонами в доимперские времена. Боязнь побочек, осложнений, суеверный страх превратиться в овощ или попасть под чье–то управление для многих перевешивали все преимущества данного девайса. Хотя технология к тому моменту обкатывалась уже десятки лет.

Впрочем, людей можно понять. Стоит только представить, что тебе вырезают крохотный кусочек мозга, чтобы вживить на его место биоблок, и уже становится жутковато. А потом ведь еще два месяца надо проспать в регенеративной капсуле, пока эта штуковина приживается. Такое себе удовольствие. Но зато перед человеком, прошедшим этот малоприятный путь, открывались просто невиданные возможности. Биоблок обладал собственным искусственным интеллектом, и по сути являлся компьютером, управляющим распределением биоклеток и помогающим носителю в любых жизненных ситуациях.

Хочешь стать сильным? Легко. Делай инъекцию биоклеток, оплачивай необходимое программное обеспечение. Вуаля, уже через неделю сил и мышечной массы ощутимо прибавится. Хочешь превратиться в настоящего качка – будь любезен оплатить целый курс. А если желаешь, чтобы гора мышц из обычного мяса превратилась в грозное оружие – плати за софт и выбирай вид рукопашного боя. Останется только закрепить это дело в любой секции, и ты уже гроза улиц. Таким же способом можно было стать быстрее, выносливее, повысить скорость реакции или улучшить работу внутренних органов.

Встроенный малый ИскИн тоже давал кучу возможностей. Чего только стоят постоянный мониторинг состояния организма с фоновой пересылкой лечащему врачу, управление техникой мысленными запросами или доступ в Вирт без всяких периферийных устройств. Да что там, некоторые просто отдавали контроль над телом на попечение ИскИна, пока сами лазили по Экстранэту или смотрели ролики ViTube внутри своего сознания. В общем, возможностей – тьма тьмущая.

Только под каждой строчкой в контракте на инъекции биоклеток вас ожидало слово «Плати». Корпорация Аргентум, практически монополист в мире биотических технологий, знала цену своим продуктам. Поэтому, действительно прокачанным телом могли похвастаться разве что работники крупных мировых корпораций, профессиональные военные, да люди при больших деньгах.

Что до меня, то благодаря родителям моя первая инъекция биоклеток пошла на излечение генного заболевания. Уже спустя несколько недель я смог самостоятельно выйти на улицу. Спустя еще месяц – пошел в школу. Тогда–то я и понял, чем хочу заниматься в жизни. Понял, что искусственный интеллекты – это чертовски интересная и перспективная отрасль.

Какой–то прохожий толкнул меня в плечо, вырвав из вялотекущих утренних мыслей. И вовремя, иначе я бы просто прошел мимо места, которое посещал каждое утро. Не смотря на ранний час, чайная «Белый Лотос» уже ожидала своих первых посетителей. Полный, вечно спокойный и добродушно улыбающийся китаец, поглаживающий свою седую бородку, приветственно кивнул мне из–за прилавка.

– Доброе утро, почтенный. Мне как всегда, – произнес я, снимая рюкзак.

Не прошло и пяти минут, как я уже топал на рабочее место, неся в руках исходящую паром и ароматом стакан зеленого чая. В рюкзаке при каждом шаге весело булькал термос, полный травяного отвара. И всё это натуральный продукт. Не синтезированная фигня, и не порошковый концентрат.

Глупо радуясь натуральному чаю, я даже представить не мог, что делаю это в последний раз.

Глава 2. Обратный отсчет

Свернув за угол через несколько минут, я оказался на финишной прямой к месту работы. Из–за обилия жителей современные города росли не только вверх, но и вниз. Заповедный в этом смысле не был исключением, под ним тоже простирался низинный город. Множество этажей, уходящие глубоко в недра земли, умещали в себе то, что занимало дорогую жилплощадь на поверхности. Начиная с обычных складских помещений и заканчивая цехами или мусороперерабатывающими станциями, все это скрывалось подальше от глаз небожителей, взирающих на город с вершин небоскребов. К слову, арендная плата в подземке тоже была в разы меньше. Вероятно, именно поэтому лаборатория, в которой я работал, располагалась под землей.

Впереди показалось невзрачное пятнадцатиэтажное здание, расположенное на окраине нашего района. Тот, кто проектировал лабораторию, подошел к делу основательно. Три наши подземных уровня представляли собой глухой сектор, отгороженный от остального низинного города несколькими метрами армированного бетона. Внутрь можно было попасть только по спецпропускам, и всего через один вход. Начальство очень не любило посторонних, и позаботилось, чтобы сотрудники не вынесли из лаборатории ничего ценного.

Недалеко от парадного входа в здание курил Алексей, мой хороший друг еще с первого курса университета. При галстуке, но в то же время весь какой–то потрепанный, он задумчиво пускал клубы сигаретного дыма, разглядывая вывеску нашей лаборатории, налепленную поверх панелей стеклопластика. Большие зеленые буквы складывались в звучное «Авега Групс», а чуть ниже шел короткий слоган: «Мы находим лучшие пути». Я поравнялся с другом, став с подветренной стороны. Терпеть не могу запах сигарет, а этот остолоп уже несколько лет как пытается бросить курить. Да все никак.

– Привет Лех, – пожал я протянутую руку. – Чем любуешься?

– Да вот, размышляю о превратностях судьбы, – он указал зажатой в пальцах сигаретой на вывеску. – Тебе не раздражает работать за чьей–то ширмой?

– С чего бы вдруг?

– Ну смотри. Бизнес у нас выкупил кто? Большие дяди из Аргентума. На работу к себе позвал кто? Они же. Для кого мы пишем код и мучаем бедных крыс… Эх. Вместо этого мы числимся, как гордые работники Авега Групс. Тьфу.

– Не понимаю, чем ты не доволен. Это дочерняя контора Аргентума. Платят нам ощутимо больше, чем мы с тобой на стартапе зарабатывали. Я вон даже смог квартиру прикупить недалеко от рабочего места, причем хорошую, в озелененной зоне. Люда просто счастлива. Но это мелочи, по сравнению с доступом к исходному коду ИскИнов и скидками на биоклетки для своих. Для меня здесь – работа мечты. Или ты рассчитывал оказаться в главном офисе?

– Да не особо. Но какой–то осадочек остается, – с недовольным видом друг затушил окурок о край урны.

– Может, тебе заказать фирменную футболку с надписью A. R.G. E.N. T.U. M.?

– Слы, хватит стебаться.

– Фигней ты страдаешь, Алексей Батькович, – толкнул я его в плечо с ухмылкой, и отправил пустой стаканчик в урну. – Пока ты тут думы думаешь, время идет. Заработаем опоздание без уважительных – лишат премии. Пойдем.

Хмыкнув и, наконец, соизволив улыбнуться, Леха потопал в след за мной ко входу. Внутри офисное здание оставалось все таким же невзрачным, как и снаружи. Мы прошли мимо стойки администратора, и, в дальнем краю здания, нырнули в дверь с табличкой «Только для персонала». Четыре лестничных пролета вниз привели нас к длинному коридору, за стенами которого скрывалась первичная охранная система. В дальнем конце нас ожидала большая сейфовая дверь и крохотная будка охраны. Грузный парень с вечно недовольным видом, сидел здесь скорее для отпугивания посторонних, нежели для обеспечения безопасности или контроля. Но он все равно потребовал наши пропуска, хотя мы и проходили эту процедуру ежедневно.

– Привет, Степан. Что, тоже припахали работать в праздничный день? – спросил я, протягивая пропуск.

– Жеребьёвка, – буркнул он в ответ и дал знак проходить.

Степан нажал пару кнопок на панели управления, послышался звуковой сигнал. С той стороны двери нас изучали через камеры, параллельно проверяя маркеры наших биоблоков на соответствие базе данных сотрудников. В этот момент я всегда нервничал. Те изменения, которые я внес в Еву, могли невольно повредить изначальный маркер. Чуть что не так – я тут же схлопочу заряд парализатора, а потом меня спеленают и отправят на разбор полетов к службе внутренней безопасности. И это еще в лучшем случае. По сути, мои эксперименты с личным ИскИном выходили за рамки действующего законодательства. Если меня уличат, то одним штрафом не отделаюсь. Несмотря на то, что мой ИскИн каждое утро перепроверяла маркер, я все равно каждый раз мандражировал. Но тут раздался повторный сигнал, и громадная дверь открылась.

Внутри нас встретил еще один пост охраны, но на этот раз нам с Лехой были рады. Крепкий загорелый дядька с сединой в волосах, стоял опершись плечом о стеклопластик. Двоюродный брат моей жены собственной персоной. Человек, которому я обязан своей текущей должностью. Спецодежда охранника с трудом скрывала рельефность его мускулатуры. В отличие от того же Степана, которого при желании мог заменить говорящий манекен, в этом мужчине следы прокачки биоклетками были налицо. Аргентум не жалел ресурсов на безопасников. На тех, которые не для галочки.

– Я смотрю, вы, господа, не спешите занять свои рабочие места, – с улыбкой произнес он, протягивая нам руку.

– Утречка, Сергеич, – я пожал крепкую ладонь и хлопнул охранника по плечу. – Что, все пришли раньше нас?

– А кто все–то? – хмыкнул он. – Сегодня работаете только вы, я, да Верочка.

– Что, все гуляют? Даже твой напарник? – Алексей с тоской глянул на плавно закрывающиеся за нами сейфовые двери.

– Ага. Все–таки праздник большой. Народ хочет провести время с семьей, с друзьями.

– Нда… Лех, у нас с тобой, походу, ни семьи, ни друзей нет, – саркастически хмыкнул я. – Вкалывать 24 на 7 – наше всё. Ну, а сам–то чего на работе, Сергеич?

– А кто вас, яйцеголовых, охранять будет? – улыбнулся двоюродный брат жены. – Мы и так немного устав нарушаем. Если следовать всем нормам, то работы в этой лаборатории можно проводить только при наличии двух охранников. Так что вы особо не распространяйтесь, чтобы наверху не прознали.

– Не вопрос, – кивнул Алексей.

– Тогда шуруйте переодеваться. Быстренько решим вопросы утренней разнарядки, и каждый займется своим делом.

– Будешь снова смотреть свои мыльные оперы? – подколол я.

– Сам ты мыльный. Не оперы, а классика, – Сергеич постукал пальцем по своему новехонькому черному ППК. Переносной персональный компьютер широким наручем обхватывал мускулистое предплечье. Неизменный атрибут сотрудников Аргентума на рабочем месте. – Сборник лучших сериалов двадцать первого и двадцать второго веков. Таких вещей уже не снимают. А будете называть это мылом – бахну парализатором. Не включая.

Засмеявшись, мы пошли в раздевалку, вход в которую располагался сразу за постом охраны. Пройдя раздевалку насквозь, можно было посетить душевую, комнату отдыха, либо в крохотный тренажерный зал. Другая дверь, сразу возле входа, позволяла попасть в саму лабораторию, предварительно пройдя стерилизационный отсек. Вся моя верхняя одежда быстро перекочевала в именной шкафчик, а на смену ей пришел тонкий оранжевый термокостюм и высокая обувь на пенистой подошве. И все, никаких тебе халатов и прочей научной атрибутики. Я выгрузил из рюкзака свое барахло, сложил в специальную открытую корзину и, не дожидаясь напарника, направился в стерилизатор. Меня и мою ношу обдало паром, потоками воздуха с примесью химического запаха, а под конец осветило со всех сторон лучами разного спектра. Зато спустя тридцать секунд я выбрался наружу, готовый начать свой рабочий день.

Лаборатория делилась на три этажа и семь секций. Моя с другом вотчина, отдел системного ПО, находилась на уровне А. Дальше по коридору шел отдел процессорного структурирования, а сразу за ним – обширная зала отдела по биотическому вживлению. В самом углу этажа притаился маленький закуток с бронированной дверью. Святая святых лаборатории – хранилище биотического материала. Ниже, на уровне B, располагался стазисный репозиторий. Там дрыхла тихим сном целая уйма всевозможных зверушек, преимущественно грызунов и приматов, на которых лаборанты тестировали все свои изобретения. Там же держали генный материал для воспроизведения любого из местных видов искусственным путем.

На уровне С, в самом холодном из местных помещений, располагалась серверная. Там сохранялись и сортировались все данные, полученные в лаборатории. Раз в несколько дней приезжал важного вида дядя, скачивал всю необходимую информацию на носители, и удалялся восвояси. Так Аргентум получал все результаты исследований и новые версии ПО, не нарушая изолированности серверов.

Зайдя в наше некое подобие офиса, я выложил на стол галопланшет, кодировщик, компиляционный блок и обруч коронарного сканирования. Алексей иногда посматривал на меня, как на дурня со ступой, из–за того, что я таскал все свое барахло домой в целях безопасности. Но мне не хотелось, чтобы кто–то залез в приборы и узнал, чем я на самом деле занимаюсь в свободное время.

– Привет Мэт, – бросил я, проходя мимо постамента с цилиндрической колбой из стеклопластика. Колбу наполняла голубоватая жидкость, в которой плавал человеческий мозг. – Надеюсь не сильно скучал без нас?

Разумеется, ответа я не ожидал. Эту штуковину нам презентовали в первый же рабочий день. По документам мозг проходил, как часть некоего Мэта Грейсона. Тело погибло, мозг спасли. Обладатель завещал его науке. По крайней мере, я для себя так решил, дабы не страдать от ненужных вопросов и укоров совести. Само собой, орган был не простой. В него вживили биоблок, сделали несколько инъекций биоклеток. Для нас он служил тестировщиком финальной версии ПО, когда все испытания на животных прошли успешно. Ну, а лично меня трудяга Мэт пару раз спасал, когда я тайком тестировал на нем обновления для Евы.

Леха появился на пороге и призывно махнул рукой:

– Погнали. Сергеич уже выловил нашу фурию. Сейчас плюшки начнут раздавать.

Молча кивнув, я последовал за другом. Под фурией он имел ввиду Веронику Павловну, которую охранник по доброте душевной называл Верочкой. Руководитель биотического отдела любила знатно потрепать мозги. Каждый работник лаборатории сторонился ее, как чумы. Не знаю, возможно эта женщина действительно была хорошим специалистом, раз получила свою должность, но хамкой и язвой от этого она меньше не становилась.

Вот и сейчас научница ждала нас у тяжелой двери склада, недовольно посматривая на часы. Это при имеющемся биоблоке! Боевой раскрас вместо макияжа, тучная фигура и идеально белый халат поверх термокостюма. Официоз и вечное недовольство в одном флаконе.

– Явились, наконец–то. Могли бы и поторопиться, – недовольно проворчала она, хотя сама подошла к складу не более минуты назад. – Давайте, Петр Сергеевич, начинаем.

Охранник кивнул. Его зрение на секунду помутнело, пока он обращался к системе замков через интерфейс биоблока. На дверной панели загорелся зеленый контур вокруг изображеня значка службы безопасности. Женщина повторила действия Сергеича, после чего значок научного персонала тоже дал зеленый свет. Загудели механизмы, втягивающие внутрь стального короба армированные затворы. Наконец, выпустив облако холодного пара, дверь медленно поползла в сторону. От открывшегося вида, у таких людей, как я, моментально просыпается тяжеленная толстомордая «жаба». И не спроста. Внутри холодильного сейфа в точно размеренном порядке стояли полки, на каждой из которых стройными рядами лежали инъекции биоклеток.

Зараза! Каждый раз чуть слюной не захлебываюсь от этого зрелища.

Вероника Павловна деловито взяла две ампулы с густой мутной жидкостью, а потом перенесла их номера в свой ППК. Стоило женщине выйти, как двери тут же поползли на место, и с тихим шипением закрылись. Научница подхватила стоявшую рядом переноску для мелкого зверья и потопала в сторону нашего отдела. Нам с Лёхой не оставалось ничего другого, кроме как двинуться вслед за ней под насмешливым взглядом Сергеича.

Бесцеремонно шлепнув переноску прямо среди моего рабочего оборудования, грымза смерила нас еще одним презрительным взглядом. И только после этого положила ампулы на стол.

– Пётр Сергеевич, – обратилась она, глядя нам за спину, – мы здесь закончили. А от вас двоих я ожидаю отчета по каждому миллилитру биоклеток.

– Разумеется, Вероника Павловна, – оскалился я, стараясь подавить в себе растущее бешенство. Она нас что, за воров держит? – Все будет в лучшем виде.

– Уж постарайтесь, – хмыкнула женщина. Задрав нос, фурия отправилась в свою вотчину, оставив нас с другом скрипеть зубами.

– Дышите глубже парни, – хохотнул охранник, когда дама отошла достаточно далеко. – Пять минут позора и можно приступать к работе.

– Нам молоко должны давать за вредность труда в таком окружении, – пробурчал Алексей.

– Смотри, чтоб ряха не треснула, – снова засмеялся Сергеич. – Ладно, работайте, не буду мешать.

– Приятного просмотра, – бросил я ему в след.

Ничего не ответив, охранник скрылся в стерилизационном блоке. Я заглянул в оставленную переноску, дабы проверить, принесли ли нам то, что положено. Внутри деловито хозяничал обычный крысиный выводок. Ровно десять штук. Разумеется, всем вживлен миниатюрный биоблок для тестов, о чем говорила красная метка на белой спине каждого грызуна. Подловить научницу на неаккуратной работе точно не получится.

– Не, ну ты видел? Отчет ей, – не унимался Леха. – Мы что, жулье какое–то? Да тут при всем желании ни хрена спереть не получится. Каждая инъекция зверью учитывается ею же вживленными биоблоками и отсылается на сервер! Она что, не знает?

– Знает она все. Забей, дружище, – успокаивающе поднял я руку. – Просто у каждого в голове свои тараканы. А ее усатые, так вообще на препаратах сидят. Нравится человеку другим в душу срать, что тут поделаешь? Забей. Давай лучше подумаем, что нам с этой хвостатой бригадой делать.

– Да что тут думать? В прошлый раз тестили «Короля горы», и там закралась бага. Я тут покумекал, дома внес изменения.

Леха выудил из кармана флэш–накопитель и сунул в терминал своей рабочей станции.

– Сейчас зальется обнова, попробуем еще раз. Сделаем всем грызунам инъекции. По кубу на рыльце, как раз на всех и хватит. Разделим крыс на две группы по пять. В каждой группе четырем загрузим обычный боевой модуль, а пятой – «Короля горы». Если все хорошо, то она остальных порвет, как тузик грелку.