Текст книги "Медь в драгоценной шкатулке (СИ)"
Автор книги: Мария Архангельская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)
– Мекси-Цу… – Тайрен скривился, словно в рот ему попал прокисший лимон. – Вот уж не думал, что кто-то может опротиветь до такой степени. Квёлая плакса и доносчица, хватит с неё и звания супруги. Большего не заслужила.
– Э? А кто тогда будет императрицей?
– Ты.
– Я?!
– Ты, – Тайрен кивнул, и в его глазах заплясали знакомые искры.
– Ты шутишь?
– Нисколько.
– Но я не могу быть императрицей!
– Почему?
– Но я же… никто!
– Для «никого» ты возмущаешься слишком громко.
– Уа-а! Ва! Ва-ва-ва! – подтвердил Шэйрен.
– Тайрен, не строй из себя дурака! У меня нет ни влиятельной родни, ни любви народа и придворных, ни родословной, ни… ничего, что должно быть у императрицы.
– У императрицы Од их тоже не было, а она – одна из величайших женщин в истории, пусть и южной.
– Это было давно и неправда, – буркнула я, наклоняясь над ребёнком.
– Почему неправда? – удивился Тайрен. – И трёхсот лет не прошло.
– Тайрен, брак императора – решение политическое. Оно должно нести какие-то выгоды. А что ты выиграешь, сделав меня старшей женой?
– Тебя, – очень серьёзно ответил он, – и себя. Ты – мой лучший друг, ты понимаешь меня, как никто. Ты одна стоишь кучи советников и друзей. Я просто хочу воздать тебе по заслугам.
– Мне очень приятно это слышать, но я буду у тебя, и став просто одной из жен.
– Так значит, против того, чтобы войти в мой гарем, ты больше не возражаешь? – коварно спросил Тайрен. Я поморщилась, махнула рукой и дала сыну костяную уточку, которую он тут же сунул в рот. Вспомнился анекдот про покраску стен Кремля в синий цвет: «Так и знал, что по первому пункту вопросов не будет…»
– Что до выгод, – добавил император, – то от брака с Мекси-Цу их тоже нет. Матушка выбрала её лишь потому, что сочла самой удобной. А так императрицами становились кто угодно. Даже уличная певичка однажды.
– Тайрен, – я вздохнула, – дело даже не в этом. Я просто не хочу становиться императрицей. Я в жизни не управляла даже маленьким поместьем, где уж мне управиться с целым Внутренним дворцом.
– Да ну? А твой управляющий говорит, что ты очень даже неплохо взялась за дела подаренных тебе отцом владений.
– Шэн Мий? Ты его видел?
– Ага, видел и говорил. Ещё в монастыре Цветущего Леса.
– Я всего лишь проверяла бумаги.
– Так императрица именно этим и занимается. Не думаешь же ты, что она сама ходит по кухням и кладовым?
– А ещё она занимается целой кучей обрядов и церемоний, в которых я мало что смыслю, и словечка не может сказать без того, чтобы оно не было услышано, десять раз перетолковано и принято как руководство к действию. Да что там словечко, каждый жест, каждый взгляд. Я уже устала от дворца и от того, что живу в нём под неусыпным надзором, а у императрицы этого надзора в десять раз больше. Когда я узнала об отречении его величества, у меня первая мысль была: ну наконец-то я от всего этого отдохну. А ты опять хочешь швырнуть меня в самую пучину.
Тайрен помолчал, внимательно глядя на меня. Я тоже молчала, машинально покачивая колыбель.
– Так значит, ты отказываешься, – наконец сказал он.
– Да. Не от тебя – от трона.
– И ты хочешь, чтобы императрицей всё же стала Мекси-Цу?
– Она или другая, если она тебе так противна. У тебя полтора десятка наложниц, а скоро будет ещё больше. Неужели не найдётся ни одной достойной?
– Но хотя бы вернуться со мной в столицу ты не откажешься?
Я тяжело вздохнула. Здесь было так тихо и мирно… Да, тоскливо, то сейчас и тоска не пугала по сравнению с тем, что предлагал мне Тайрен. А ведь он не отступится. Слишком он упорный человек… и слишком меня любит.
Может, и правда подумать об уходе в монастырь? А как же тогда дети?
– Принц должен расти при дворе, – словно угадав мои мысли, Тайрен снова посмотрел на брата. – Едешь ты или остаёшься, его я в любом случае забираю с собой. Представлю его двору, будет жить в Полночи с Лиутар.
– А если я поеду с тобой, ты позволишь мне взять их к себе?
– Конечно, любимая, – он улыбнулся. – Если ты поедешь со мной, я дам тебе всё, что ты захочешь.
В обратный путь мы тронулись на следующий день. Я впервые за последние полтора года, если не считать ночного бегства, ехала верхом, подставляя лицо солнцу и ветру. Монастырские сады закрывало бело-розово-сиреневое облако цветущих абрикосов и вишен, а дальше, в лесу, уже набухали бутоны магнолии, обещая скоро напитать воздух ароматом цветения. Дружная тёплая весна словно решила вознаградить людей за перенесённые ими испытания. Новое царствование, новый отсчёт лет – и новая весна. И хотелось думать, что она предвещает только хорошее. И империи, и мне, и молодому императору, которого я, теперь можно было честно признаться самой себе, успела как-то полюбить в разлуке. И сколь бы пугающим ни было будущее, эта поездка вот так – рука в руке, стремя в стремя – наполняла меня теплом и верой в то, что для меня ещё возможно такое простое женское счастье.