Текст книги "Моя пушистая проблема (СИ)"
Автор книги: Мария Вельская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
…и всем оборотням по шерстке.
Эренрайте Вайре
Он всегда привык доводить свои дела до конца. Будь то расследование, обед с любопытными оборотнями или закрытие прорыва грани. Но он никогда не думал, что так сложно бывает сосредоточиться на любых мелочах, когда в голове у тебя – она.
Упрямая, колючая, резкая. С мальчишескими привычками, командным тоном – и пугающей нежностью, которую она неосознанно дарила ему. И потому эта нежность была дороже всего на свете. Стала дороже.
Эрен не привык лгать самому себе. Если сначала это было выбор его зверя – то теперь этот выбор стал его собственным. Подходящая и удобная пара стала любимой женщиной. Потому что не влюбиться в неё было невозможно. Она была как будто создана там, наверху, для него. Со своими колючками, страхами, упорством. С блестящими янтарными глазами, золотистой копной волос и грудью, что так уютно умещалась в его ладонях… кхм, об этом уж точно думать на закрытом заседании не стоит.
Она была болезненно нужна ему. Её одобрение, её улыбка, её смех. Её страсть. Её любовь. Она вошла в его кровь незаметно, не сразу. Удобная покупка. Интересная и забавная человечка, что разумно опасалась его, но никогда всерьез не боялась. Девушка, которой он нравился – это было заметно – но которая изо всех сил сопротивлялась этому влечению. Никогда бы не согласилась стать просто любовницей.
За что он полюбил её? Почему мучил и её, и себя, не желая признавать очевидные факты? Самоуверенный дурак. Привык пользоваться властью богини, собственной силой. Давно ли он был брошенным щенком, раздавленным предательством родных, тем, кого боялись и не любили свои же? А ведь он был чистокровным…
Из-за своего высокомерия он чуть не упустил собственного сына. Привык полагаться на слуг, даже помыслить не мог, что послушная дочь старшего рода пойдет против его воли. А что в результате? Если бы не Миари, то Мир был бы мертв…
Нет, Эренрайте Вайре не снимал с себя ответственности за все, что натворил. Но намеревался исправиться. Кардинально. Никогда в жизни Миари больше не придется плакать из-за него. Переживать и бояться за себя и родных. Да что там, наплевав на ревность своего кота, он даже мальчишку-патеру бы пригрел в клане… но тут, похоже, подсуетился Владыка Иррган.
– Вайре, очнись, мечтать потом будешь, – насмешливый шепот Искара Дарта вывел из раздумий.
– Тебя забыл спросить, кошак, – огрызнулся беззлобно.
– Господа, прошу тишины, – холодный голос Владыки отрезвил.
Лишние участники процесса были удалены из зала, как и свидетели.
Решать судьбу преступников предстояло нескольким оставшимся оборотням. Но все прекрасно понимали – приговор будет таким, каким его захочет видеть правитель. И, возможно, его Жнец.
– Итак, что мы имеем, – тонкие губы змея неодобрительно сжались в одну линию, – государственная измена, – задумчивый взгляд в сторону бывших членов Совета старейших, – невыполнение должностных обязанностей, причинение экономического ущерба… убийства, покушения на жизнь, похищение, сговор группы лиц с врагами империи…
– Смертная казнь. Отложенная. Они будут мечтать о ней, – Эренрайте был уверен в том, что говорит. Тяжелый взгляд Жнеца словно придавил всех присутствующих.
– Для всех или для членов Совета? – лениво уточнил высокий рыжеволосый оборотень, начальник безопасности императора.
– Я за членов Совета, – откликнулся Марнус Дарт, – и эту тварь, которая по ошибке называется женщиной, – кивок в сторону осунувшейся Рагор.
Ещё бы ему не желать мести. Чуть снова не потерять только чудом обретенную племянницу!
– За членов Совета и Рагор, – откликнулся Искар.
– За…
– Поддерживаю.
– Согласен… – пронеслись шепотки.
– Принято, – Иррган ожег светящимися глазами. От Владыки словно в разные стороны разошелся веер силы, придавливая любое неповиновение, – это лишь первое слушание, подробности обсудим позже, аро. А теперь кратко и по делу пробежимся по событиям заговора. Кто начнет?
Эренрайте криво усмехнулся про себя. Нестерпимо хотелось покончить со всем этим как можно скорее.
– Пожалуй, начну я. Позволите, мой господин? – он встал, заложив руки за спину.
– Коротко и по существу, Вайре. К тому же это расследование с самого начало стало именно твоей головной болью, – царственный змей хмыкнул едва слышно, не обращая внимания на сверлящие спину ненавидящие взгляды пленников.
– Если только действительно коротко, – голос лорда Вайре захрустел ледяным крошевом, – итак, господа, все началось с того, что, когда мне поручили разобраться с каналами работорговли, явно поддерживаемыми кем-то из наших, на меня участились покушения…
Эренрайте коротко и сухо рассказал и о расследовании, и о сделанных выводах, и о том, что его ждало в клубе. О своей неожиданной покупке и о том, как он привез девушку в дом.
– Почему вы выбрали её из всех? Почувствовали жалость, Вайре? Или её зверя? – вопрос владыки показался бы издевкой, если Эрен не знал, что вопрос задается не столько для него, сколько для того, чтобы прояснить картину другим.
– Я выбрал её ещё десять лет назад. Даже больше, – собственный голос прозвучал глухо и спокойно, – когда мои звери почуяли ту женщину, которая нам подойдет идеально. Пару, если хотите. Но, – он оскалился, – я не слишком верю в пары. Я верю в свои чувства, верю в поступки. Язык может лгать, глаза могут лгать. Но поступки всегда выдают правду. Рано или поздно.
– Хорошо, дальше, – правитель нетерпеливо постукивал когтем по столешнице.
– Чтобы исключить непонимание и какие-либо вопросы со стороны дипломатического корпуса, я расскажу подробнее о том, чего и как хотели добиться две группы заговорщиков, – Эренрайте ненавидел все эти разговоры и словесные кружева. В схватке все проще и честнее.
Сейчас больше всего на свете хотелось вернуться в замок, прижать к себе его золотую кошку – яркую, страстную, строптивую и нежную умницу, и… но пришлось вместо этого продолжать.
– Одна группа заговорщиков с нашей стороны – это советники, недовольные тем, что Владыка, – поклон в сторону императора, – полностью взял власть в свои руки, оставив за Советом лишь функции исключительно представительские, декоративные. Особенно, в том, что касается нашей внешней политики. Они же хотели власти абсолютной, возвращения во времена кланов, где слово сильнейшего оборотня – закон для всех остальных. Ну а слабейшие расы и вовсе находятся на уровне рабов. Господа-советники понимали, что одним из тех, кто мешает им установить новый порядок, являюсь я. Рука Богини, опора трона и множество прочих титулов, которые мне приписывает молва, – Эрен обвел присутствующих потяжелевшим взглядом.
– А ещё я держу грань. Как вы знаете, наш мир состоит из мира живых, – повторять одно и то же… но отчет, хвост ему налысо! Эрен и так изрядно сократил официальную часть, – и мира нежити и нечисти. Если нечисть может зачастую самолично или по вызову проходить в наш мир и, хоть и бывает опасна, но достаточно подконтрольна, то нежить нашему миру противоестественна. Грань её не пропускает, – Эрен оперся ладонями о стол. Слабость после схватки все ещё давала о себе знать, – но грань тонка. В некоторых местах её можно прорвать, если пролить кровь. Особенно, кровь одаренных – магов или оборотней.
– Экскурс университетский прочтешь нам в другой раз, – фыркнул Марнус раздраженно, – сейчас лучше скажи-ка мне, что нам придется сделать, чтобы к шоргам запечатать грань?
– Её невозможно запечатать окончательно, – Эренрайте не поморщился, смеривая дядюшку Миари высокомерным взглядом, – только наложить сдерживающие печати и охранять. Иначе все было бы слишком просто. Кто-то пропустил лекции в университете?
– Да ты никак реанимируешь чувство юмора? – Марнус Дарт нахально ухмыльнулся.
– Тихо! – властный окрик Ирргана. – К делу, аро.
– Если завершить коротко данный экскурс в историю тонкого мира, – Эрен повел плечами, разминаясь, – то заговорщики, поняв, что обычными покушениями меня не взять – только внимание привлечь, решили отвлечь не только меня, но и пол империи на прорыв. Знаете, это когда грань расходится, из неё выходит куча тварей – и начинает жрать всех подряд. И далеко не всякий маг и даже отряд магов может остановить Высшую нежить, – Вайре позволил себе каплю ехидства, отмеренную, впрочем, с самым постным выражением лица, – поэтому господа-советники обратились к нашим исконным противникам – вампирам и некоторым другим представителям инопланетных рас. Те решили помочь ресурсами.
– Они проводили испытания у Северных гор. Именно туда портал этой твари Рагор вынес после покушения Миари, я прав? – Искар Дарт сжал пальцы в кулак, недобро скалясь.
– Верно. Миари, – Эренрайте и сам не понял, отчего так смягчился голос. Одно имя – а он уже ведет себя как влюбленный идиот-подкаблучник, – во время похищения увидела испытания одного из способов прорыва грани, но он был признан неэффективным.
– Какую роль, к слову, должна была сыграть сама юная арра Дарт? – подал голос один из советников Владыки.
– Роль смертницы, – ответил, чувствуя, как в голосе зарождается рык, – как я уже говорил, арру Миари подставил человеческий выродок, которого она считала близким, – Эрен с трудом протолкнул вяжущую горечь, – едва ли не женихом, – его, в свою очередь, прижали из-за огромных долгов игорным домам вампиры и приказали привести подходящую в качестве наживки девушку в клуб, где проходил аукцион работорговцев. Однако вместо рабской метки ей вживили нечто вроде дистанционного управления.
– В нужный момент разум рабыни должен был быть подавлен, а она – напасть на меня, тяжело ранить или вовсе уничтожить. Ментальный след бы быстро исчез, и все бы считали это личной инициативой человечки. Они не рассчитали, – зло усмехнулся, – во-первых, Миари Дарт не была человеком, и её зверь подавил большую часть магии нанесенного узора, а, во-вторых, её очень вовремя нашли сородичи, – неохотный поклон братьям Дарт, – и помогли. Принятие в клан и магия Источника окончательно уничтожили чуждую магию. Наживка утратила смысл, но, к счастью, до последнего заговорщики этого не понимали.
– Что мы имеем по Рагор? – правитель задумчиво хмурился, бросая то и дело взгляд в сторону клеток с пленниками.
– Вероника Рагор, она же Вайра Никаа Рейгор, незаконная дочь лорда Иштона Вайре и человеческой девушки Милики Найт, – ответил, поднявшись, безопасник императора, – отец её не признал, крови оборотней в ней было очень мало – хватало лишь на толику бытовой магии, к обороту не склонна. Однако её мать была весьма честолюбива. Она рассчитывала, как минимум, на признание дочери и должность официальной фаворитки лорда Вайре, поэтому была весьма оскорблена его пренебрежением и затаила злобу.
– Она выбивалась из сил, проворачивала незаконные аферы благодаря неплохому дару иллюзий, но дала дочери превосходное образование. Вернее, попыталась дать. Вайра оказалась весьма честолюбивой, но не слишком умной особой. В отличие от матери она хотела иметь все – при этом совершенно ничего не делая. За время обучения в нескольких школах из которых она вылетала, а после – в колледже и академии, у неё появилось множество самых разных знакомств – и далеко не всегда с честными гражданами, – безопасник широко ухмыльнулся, показывая острые клыки.
– Поэтому, – продолжил он, – когда на молодую женщину вышли господа-заговорщики и предложили ей якобы если не титул, то богатства брата, – она с радостью согласилась. Опыт управления поместьем к тому времени у неё имелся, пусть и не самый положительный, но рекомендациями её обеспечили…
– Почему она хотела устранить арру Миари и юного аро Миррима? – задумчиво поинтересовался один из судей.
– Очевидно, потому, что брат должен был пасть жертвой арры Кассель, которая, сама того бы не зная, подмешала бы ему во время свадьбы вместо приворотного – яд. А тут хозяин притаскивает какую-то человечку, и, судя по всему, весьма увлечен ею, – ответил с усмешкой безопасник.
– Прелестно, – пробормотал Искар Дарт, обгладывая взглядом косточки госпожи Рагор.
– Ну а Мир просто им мешал. Как мой сын и первый законный претендент не на титул Жнеца, но на те богатства, которые были лично моими, а не храмовыми, – холодно закончил Эрен.
Слишком много болтовни. Но иногда необходимо проговорить всю картину преступления вслух…
– Таким образом, Вероника Рагор провалила покушения на арру Дарт и моего сына и была вынуждена скрыться. Однако, советники предприняли последнюю отчаянную попытку добраться до тонкого места грани. Все мы знаем, чем закончилось это бездарное нападение, – отрывисто завершил свою речь Эренрайте, чувствуя накатывающее раздражение. Слишком надолго он выпустил неугомонную девчонку из поля зрения…
– Нам все ясно, лорд Вайре. Полагаю, в вашем дальнейшем присутствии смысла пока что нет, – заметил невозмутимо Владыка Иррган.
Только глаза змея, обычно ледяные, излучали лукавство.
– Можете идти, – добавил он, продолжая щуриться.
Хорошо же, змей, посмотрим, кто будет смеяться последним, когда ты будешь кольца свивать вокруг своей пары…
Но внешне Эренрайте оставался таким же невозмутимым, как и раньше. Только чуть склонил голову и резко поднялся. Работы впереди ещё много, но сегодня он определенно получит свой законный выходной.
Эрен старался шагать быстро, но не срываться на бег – статус все же обязывает.
Он совершенно точно знал, где сейчас Миари. Решила дождаться его? Не уходить домой? На сердце стало тепло. Тихо урчали кошачьи и восторженно махал хвостом его обычно недоверчивый волк.
К черному выходу из здания Суда он уже едва ли не бежал.
Быстрее. Скорее. Увидеть её, обнять, осознать, что она его. Навсегда, абсолютно и совершенно. И больше ни одна тварь никогда не приблизится к его избраннице и его сыну…
Нужное кафе Эренрайте нашел без труда. Действительно приятное заведение, он и сам любил иногда сюда заглянуть – увы, не слишком часто.
Перед ним мгновенно распахнули дверь и согнулись в поклоне, но Жнеца это больше не волновало. Знакомый аромат юга, песка и жары щекотал ноздри, заставляя жадно вдыхать раз за разом. Не меняясь в лице – он не привык да и не считал нужным демонстрировать свои чувства на публику – мужчина шагнул к небольшому столику, где сидела Миари с друзьями.
Все хорошо – успокоили звери – все в порядке.
Миари ощутила его присутствие мгновенно – и вот уже молодая очаровательная женщина оборачивается – а потом и встает ему навстречу.
Он только успел коротко поздороваться, как она уже распрощалась, с усмешкой заверяя друзей, что непременно ещё встретится с ними на днях.
Таймар проводил их задумчивым взглядом, а подруга Миари – слегка встревоженным.
Но, похоже, сейчас им обоим совершенно не было до этого дела.
Эренрайте только отметил про себя, что, наверное, удовлетворит прошение хитрой волчицы Виары, которая ещё в Дни Выбора положила глаз на пантеру. Таймару такой союз только пойдет на пользу…
А потом они почти бегом добрались до телепорта, почему-то держась за руки, как подростки.
И Эрен ощущал себя именно таким – слегка пьяным, слишком юным, разом лишившимся груза обязательств и давления долга.
Когда они вдвоем ступили на плиты портального зала в замке, он почти не удивился метнувшемуся навстречу сыну. Только крепко прижал его к себе одной рукой, второй не отпуская Миари.
– Мы дома, сын, – голос прозвучал чуть хрипло, но уверенно.
– Да, мы, наконец, дома, – тихо отозвалась Миари.
Золотая конфетка смотрела на него спокойно и ясно, без тени обиды. И ему не нужны были слова, чтобы прочесть в этом взгляде любовь.
Эпилог.
Думаете, прошел суд, наказали виновных, разобрались с причастными и непричастными, распустили, наконец, невест из поместья – и зажили долго и счастливо?
Нет, и это тоже, но…
Бух. Бабах. Трынь-дзынь.
– Мир, я все слышу! Мир, не вздумай тренировать заклинание завивки на питомцах гостей!
Тишина. Преступник мелкий затаился.
Я обреченно посмотрела на пыточное устройство, которое по недоразумению назвали свадебным платьем.
Ведь знала, что будет подвох! Знала, что некоторые любезные оборотницы меня на дух не выносят – и все равно повелась! Фыркнула себе под нос, чувствуя щекочущее кошачье любопытство.
Да-да, мы готовимся к свадьбе. Я честно пыталась отказаться. Не от самой свадьбы – вот ещё – от сомнительного удовольствия лицезреть на нашей территории кучу придворной шушеры и ослепительно довольного Владыку. Чем довольного? А вот не надо было Эрену оставлять пару недель назад любимую невесту во дворце, пока он отлучался на какие-то совещания. Нет, увести не увели – но его мохнатое величество заманил в изящную западню. Знал, хитрец, какой кусочек сыра предложить в виде сверхсовременной, оборудованной по последнему слову химической лаборатории. Знал, кого предложить в наставники – магистра алхимии и преподавателя магических потоков Асаи Ло, пятихвостого кицунэ. Кумир моей юности, чьими учебниками я зачитывалась, мечтая поступить в университет на его специальность.
Может, ещё и поступлю. Все же знания у меня до сих пор были неструктурированными, да и магии необходимо учиться… Но кое-какие интересные идеи для наработок уже были – и Малинка обещала, что пробьет вопрос патентования и составит хороший договор, при котором меня Его Величество и прочие причастные уж точно не обидят. Хотя при таком муже…
Зажмурилась от воспоминаний. Пройдет несколько месяцев – и я пойду учиться. И тому, что нужно знать леди и наследнице, и тому, что необходимо хорошему магу-алхимику, со склонностью к изобретательству и специализацией “ядовитые вещества”.
– Поймала, чу!
Ладони подруги крепко сжались, закрывая глаза, а сама Малинка старательно сопела мне в плечо. Её отпрыск унесся играть с Миром – поэтому нянькам-оборотням приходилось быть настороже.
– Тоже мне, как будто я сбегала, – ворчу, – осталась пара часов, а ещё конь не валялся…
– Ладно тебе, просто мандражируешь. Знаешь, – худенькая блондинка замерла, задумчиво смотря в окно.
Отсюда был хорошо виден задний двор, а там… тренировались мужчины. И если я до сих пор зависала на божественном торсе собственного почти-мужа, то подруга… Я проследила за её напряженным взглядом и с трудом удержалась от вздоха.
Таймар. В новенькой форме гвардии Владыки, отстраненный, внимательный и холодный – он стоял за правым плечом Ирргана. Хорош. Невероятно хорош. Я видела его брата – и вживую, пусть и издалека, и на фото в прессе. Ноимар не был и вполовину так представителен, как его младший брат. Не поэтому ли законный наследник рода Ланграм так резко изменил свое поведение, бросив брата на произвол судьбы? Почуял конкурента?
Вот только не замечала я раньше, чтобы Малинка так залипала на нашего общего друга. Мне казалось, у неё были совершенно другие увлечения. В том числе – и одно крайне неудачное. Но вот Тай… Тай – это совсем другое дело. Мрак, чего-то я в жизни сильно не понимаю, если прозевала личную драму двух лучших друзей. Или же я просто стала слишком мнительной – все мерещится и мерещится, как говорится.
В конце концов, у того же Тая, вообще-то, развлечений хватало за это время. Сейчас он у волчиц вполне себе популярен, да и не только у них.
Но я не стану спрашивать сейчас. Не время и не место. Я знаю подругу – закроется, уйдет от ответа, потом не выковыряешь из её раковины.
Нет, сделаем по-другому. Если это то, о чем я думаю, то друзья поймут и простят, а если нет… Ай, ладно. Тоже простят, конечно, но до этого изрядно подуются!
– Ладно, – заметила нарочито весело, – обойдусь без этого пыточного комплекта. Как раз на этот случай у меня припасено кое-что совершенно обалденное!
– М? – Подруга вздрогнула, прикрыла глаза – явно взяла себя в руки. Хвост пушистый! Нет, что-то здесь точно не так. Просто так моя неунывающая прелесть не станет так себя вести.
Вот только… Тай полукровка. Сильный полукровка, способный к обороту. Раньше я бы первая фыркнула – мол – и что? А как же любовь? Не будет любви. Увянет, исчезнет, оставив пепел надежд. Люди и оборотни – из разных миров. И не лучше ли Малинке переболеть, не наступать на те же грабли? Её брак с оборотнем невозможен. Тай и так сейчас в опасности, и было бы глупо лишать его поддержки императора. А Иррган Шаэрти ни за что не даст свое благословение на брак своего офицера с простолюдинкой, да ещё и обремененной ребенком. Чужим ребенком. Тьфу, долой упаднические мысли! Ничего ещё не кончено – и не кончится – твердо заявляю!
Не знаю как, но я мир переверну – но сделаю все, чтобы близкие мне люди были счастливы. Пусть я даже ошибаюсь – что же, в таком случае каждый из них найдет свое счастье.
– Так, давай-ка мы тебя оденем. Что ты выбрала, Майка? Надеюсь, не шорты? Нервная система оборотней такого не выдержит! – подружка уже пришла в себя – и весело сверкала глазами.
Удивительно светлый человечек, который хранит в себе так много тайн, так много страхов прошлого!
– Нет, конечно. Окстись, дорогая, это все-таки свадьба! Пусть мне толком никто и не рассказал, как она проходит – и зачем к нам набилась это толпа никому не интересной придворной шушеры! – Малинка залилась смехом, прикрыв ладонью лицо.
Даже смеялась она, в отличие от меня, как-то очень женственно и изящно. И этот простой сарафан с длинной ярко-синей юбкой с узорами, и белая блуза с голубым кантом под него – все удивительно ей шло, придавая особую, притягательную женственность, которой я никогда не обладала – и никогда не жалела об этом. Каждому свое. Все мы по-своему прекрасны – и это волшебно.
– Вот, – гордо вытащила из шкафа свою прелесть, – Самое главное, что я легко могу влезть в него сама!
Что я и проделала.
– И вылезти, похоже, тоже, – откашлялась, придя в себя, Малинка, глядя на меня слегка ошалело.
Что поделать – такого демарша от меня никто не ожидал. Наверное!
– Мама самая красивая, – раздался гордый голос Мира.
– Нет, моя мама все равно красивее, – упорно пыхтел под дверью маленький Дан.
Мы умиленно переглянулись.
– Так, мелкие, – я повысила голос, – мы, конечно, просто божественны, но бегите, выясните – что там у нас по графику? А то невеста до сих пор в неведении и начинает нервничать! Вы должны уже выучить, мужчины, что нервная мама опасна для окружающих!
– А разве папа тебе не сказал, что пой… – возня, шорох, какой-то треск.
У меня даже сердце упало – дернулась к двери.
– Дамы, все в порядке, продолжайте. Арра Дарт, не переживайте, Эренрайте скоро зайдет за вами, – глухой голос императора разрядил обстановку.
Хм, чуется мне, что что-то от меня скрывают! Хвостом ощущаю буквально!
Обернулась – и столкнулась со смеющимся взглядом подруги. Мне показали большой палец, одобряя хулиганство.
– Лорд Вайре упадет от счастья к твоим ногам, – хмык.
– Ну нет, зачем он мне у моих ног? Хотя… из этого тоже может выйти что-то интересное, главное, чтобы он не лежал бревном, – хмыкнула невозмутимо.
– Заразой была, заразой и осталась, – засмеялась снова подружка, – пойду, проверю, как там Дан, все-таки новое место, новое окружение. Хорошо, что мы здесь ненадолго. Он у меня слишком домашний. Даже не ожидала, что твой Миррим так его примет…
Да ты давно не ждешь от окружающих ничего хорошего, солнце мое. И поэтому я из кожи вылезу – но устрою твое счастье. Хватит нам тянуть груз прошлого! Этот день – мы пришли к нему неспроста. В судьбе ничего не происходит случайно, и если ты оказался здесь и сейчас, в этом самом месте… Точно знаю – недолго тебе быть одной, Малинка!
Додумать мысль я просто не успела – подружка уже исчезла.
А я ещё раз посмотрела на себя в зеркало, чтобы увериться – все хорошо. Задумка удалась. На мне было легкое светло-золотистое платье. Красивое декольте было прикрыто изящным кружевом, короткие рукава легко удерживали ткань, а силуэт спускался книзу опрокинутой узкой рюмкой, облепляя меня, словно вторая кожа. У ног платье стелилось, ласкало бархатистой тканью оголенную кожу.
Стильно. Прилично. О да! Если не смотреть на спину. Практически вся спина была обнажена – до самой талии. Лишь тонкие серебристые цепочки соединяли края, рисуя собой усатую кошачью морду.
Я задавила волнение. Куда? Уже не малолетка давно. И все равно душу нет-нет – да и грызанет немного светлая грусть о родителях. Я верю – они смотрят на меня. И, надеюсь, радуются за свою непутевую дочь. Ну а дядюшки радуются тут, на земле – и радуют единственную племянницу. Например, вот этим чудесным гарнитуром. Желтый бриллиант, золотистый топаз, цитрины и самый простой янтарь сплетались удивительной игрой света и теней в изящном тонком ожерелье, браслете и серьгах.
В глубине камней бежала по песку огромная янтарно-золотая кошка.
Родные мои. Они появились в жизни так внезапно – и я прикипела к Искару и Марнусу всей душой. Как и ко многим другим чудесным оборотням, с которыми меня свела судьба.
– Ты настолько прекрасна, что есть большое искушение не дожидаться обряда… – шепот – будоражащий, жаркий – ослепительным потоком проносится по телу, когда на плечи ложатся горячие ладони.
Я ощутила его задолго до того, как Эрен подошел. Вскинула голову, заглядывая в звериные глаза с вертикальным зрачком. Окунулась в восхищение, обожание, странный трепет, чувствуя, как он разливается волной по телу и сворачивается в тугой клубок внизу живота.
– Может быть, хотя бы сейчас объяснишь мне все эти секретные приготовления? – усмехнулась лукаво.
Меня подхватили и легко подняли, прижимая к себе.
Светлый строгий мундир. Даже не мундир, а, скорее, костюм, на него похожий. Верхняя часть кителя – с запахом, но рукава широкие. Под ней я вижу нижнюю рубашку и наручи. Волосы забраны в сложную косу. Строгое спокойное лицо – и глаза, искрящиеся неподдельным счастьем.
– Гости уже собираются на пир. Но по нашим обычаям союз – дело только двоих. Перед лицом богини нам не нужны лишние свидетели, – Эрен едва ли не мурлыкал – вот уж не думала, что он вообще умеет разговаривать таким тоном! И от этого в груди припекало, а по телу буквально табунами скакали не бабочки, а целые стада антилоп…
– То есть, – мгновенно сориентировалась. Ах ты, коварный! – я переживала зря, да? – ткнула кулачком в грудь. Но разве его прошибешь?
– Нашему танцу любви не нужны очевидцы, жизнь моя…
Шепот. Объятья. Тихий толчок. И совершенно беззвучный портал, который вынес нас в совершенно другое место.
Ни капельки не мрачное, но напитанное такой силой, что у меня все несуществующие волоски на теле дыбом встали!
– Это храм, Эрен?
Обернулась, глядя на сосредоточенное лицо Жнеца. Мой. Я готова жизнь положить на то, чтобы в этих холодных глазах навсегда поселилось счастье. Чтобы он продолжал вот так улыбаться – совершенно незаметно для других. Чтобы играл по вечерам с Миром, а потом – и с нашими детьми. Чтобы смеялся – когда-нибудь он научится и этому. Чтобы эта дивная северная магия, эта смертная сила не вымораживала его больше, а давала силы. Чтобы он больше никогда и ни за что не оставался один.
Время замерло. Застыло в одном мгновенье. Огромный современный мир с его небоскребами, флайтами, плакартами и звездолетами остался где-то далеко, за границей этого места, напоенного истинной магией.
Эта магия сейчас проходила сквозь меня, ощупывала каждую клеточку, выворачивала наружу все мысли и потаенные желания.
Но разве мне было что скрывать?
Я так сосредоточилась на этих ощущениях, что не заметила, как меня взяли за руку и провели через пол зала к небольшой нише.
Никакого электричества и маголамп – в чашах горел живой огонь. У искусно вырезанной небольшой статуэтки, изображающей скрытую плащом девичью фигуру, которая держала в руках тонкую нить и ножницы, стояла пиала. Темная, почти маслянистая жидкость в ней навевала странные ощущения.
Но Эрен шагнул вперед – и первым поднял пиалу. Посмотрел странным, серьезным, протяжным взглядом.
– Половина моя – половина твоя, конфетка, – его голос вибрировал, в нем появились тихие урчащие нотки, от которых кружило голову, пересыхало во рту, а сердце билось так часто, что едва не выпрыгивало из груди.
Я смотрела, как он пьет, как капли стекают по обнаженной шее, а воздух вокруг густел. Невозможно. Непонятно. Так остро, что хочется всхлипнуть от накатившего желания.
Как сквозь туман я расслышала:
– Теперь твоя очередь.
Пиала легко скользнула в руку. Жидкость была вовсе не противной – чуть сладковатой, немного похожей на персиковый сок.
Я сделала один глоток, другой, третий… такое ощущение, что жидкость только прибывала, никак не кончаясь. Но кто из нас упрямей? Миска с соком – или жаждущая выйти замуж кошка? В общем, мы победили с разгромным счетом. Во рту было сладко-сладко, так что зубы сводило. И ещё кружило голову. Сначала – легко, а потом все сильнее и сильнее. По венам растекался жар – приятный, томительно-предвкушающий.
А поставила пиалу на алтарь и молча ухватила Эрена за ворот камзола, притягивая ближе. Ещё ближе. Так близко, как только возможно – потому что я ощущала эту потребность каждой клеточкой тела.
Он был мне нужен. Необходим до сжатых судорогой желания пальцев, до прерывистого дыхания, до алых точек перед глазами. Чтобы прорасти в него, соединить тела и души, соединить наши пути и судьбы – и это будет совершенно иное таинство, так, словно все между нами и правда происходит впервые.
Кто из нас потянулся первым? Одежда разлетелась на клочья, сверкнули когти, рычание то и дело срывалось в стоны. Откуда возник этот огромный помост с шелковыми занавесями? Не знаю. Не помню.
Я помню только суматошный шепот. Поцелуи – жадные и дерзкие, почти обжигающие, а потом – нежные, тягучие, доводящие до исступления, словно в попытке извиниться. Я помню, как переплетались наши тела в священном первозданном танце, как ярко пела душа, раскрываясь, стирая с себя весь груз прошлого, все ошибки, обиды, злость.
Толчки сильного мужского тела, руки, ласкающие мою грудь, доводящие до пика, до всхлипа. Когда я – мокрая, желанная, взлетаю до звезд, обхватываю чужую талию ногами, царапая гладкую спину отросшими когтями. Когда я вижу зажмуренное в порыве страсти и неконтролируемого желания лицо и впервые верю – он мой. Это я его так довела, это меня сейчас он берет, любит, ласкает, нежит, сводит с ума – впрочем, взаимно.
Я хотела любить – и быть любимой. Я хотела таять в чужих руках.
Я снова и снова скользила пальцами по чужой спине, оставляя царапины. Судорожно покрывала поцелуями лицо Эрена – не бесстрастное, о нет! Такое – сияющее светлым, неземным светом, искаженное яркой и острой жаждой… оно отпечаталось в памяти навечно.
Это безграничное доверие. Это невероятное, запредельное обожание, готовность закрыть собой, оберегать, защищать.
Я кричу – выгибаясь на откуда-то взявшейся здесь теплой шкуре. Чувствую, как он наполняет меня, доводит до пика, до сумасшествия.
