Текст книги "Сумеречный. Не было печали, так принца повстречали... (СИ)"

Автор книги: Мария Тень

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

СУМЕРЕЧНЫЙ.

Про лог

Несколько тысячелетий назад…

Напряжённая тишина витала в тронной зале. Все находящиеся тут старательно делали вид, что вот именно их здесь и нет. Пылали сотни факелов, зажжённых скорее для антуража, чем для освещения. Света здесь было и так достаточно, расшитые вручную жёлтые гардины не препятствовали солнечным лучам, проходящим сквозь огромные витражи окон.

Громадные, резные створки торопливо распахнулись, пропуская в тронный зал долгожданных послов. Все замерли, рефлекторно схватившись за рукояти мечей. Привычка, выработанная годами непрерывной войны с орками, представили которых сейчас унижённо распластались посередине зала, сбитые тычками императорских гвардейцев.

– Лорд Анион, позвольте объясниться, – ледяным вихрем пролетело над залом.

Все вздрогнули и невольно повернули головы к обладателю этого голоса, светловолосому пареньку, вольготно расположившемуся на троне, закинув ногу на ногу. Его золотистые глаза были недовольно прищурены, загрубевшие от меча пальцы нетерпеливо отбивали ритм по подлокотнику трона, императорский венец сбился на бок и выглядел совсем не величественно. Но, несмотря на вид полного шалопая, от парня ощутимо веяло угрозой.

– Ваше Величество… – согнулся в поклоне невысокий коренастенький человек. – Я…

– Ты… – согласно прошипел император, до ужаса напомнив всем готовящегося к прыжку змея. – И именно ты заставил и меня, своего императора, и весь Синедрион всю ночь ждать этих...

Он резко поперхнулся готовым сорваться с языка словом, видимо, вспомнив, что император, а не матрос в кабаке.

– Риан, успокойся… – еле слышно молвил стоящий за троном темноволосый паренёк, весь напряжённый и готовый к броску.

Черные волосы слегка растрепались, придавая ему совсем мальчишеский вид. Многие обманулись, глядя на столь хрупкую фигуру юноши, являющегося двоюродным братом императора.

– Дариан, да ты хоть понимаешь, какого это – полночи проторчать своей… кхм… пятой точкой на троне?! – еле слышным шепотом отозвался император, не отрывая гневного взгляда от бледного лорда Аниона. – И не уйдешь ведь – договор мира, чтоб его…

– Слава Всевышней, император у нас ты, а не я, так что даже представлять не хочу! – так же тихо, чтоб услышал лишь собеседник, фыркнул темноволосый.

– Эгоист… – был еле слышный ответ.

– Дар, Риан, замолкните уже, а? – вмешался в их разговор каштановолосый паренёк, устроившийся на ступеньке к трону.

Вся его поза выражала расслабленность, но парень явно был готов вскочить в любую секунду.

– Дар правильно заметил, что ты, Риан, у нас вообще-то император! Так что начни гневаться, наори на них всех и отправь, наконец-то, спать! Меня одна служаночка с вечера дожидается…

– Очередная, Линион? – весело усмехнулся темноволосый Дариан.

– Ваше Высочество… – наконец-то кое-как промямлил лорд, прерывая неслышный остальным диалог. – Я…

И снова замолк. Риан страдальчески закатил глаза.

– Лорд Анион, вы можете внятно ответить, почему послы прибыли не ночью, а с утра, задержавшись на пять часов?! – прогремел усталый голос молодого императора.

– Ваше Величество Риан Первый, можно, я отвечу на этот вопрос? – чуть приподнялся с пола невысокий орк, одетый в непонятную хламиду.

Выглядел он как типичный представитель своего народа. Жёлтая, сморщенная кожа, маленькие, близко посаженные лисьи глазки, так и стреляющие по сторонам, выпирающий животик. Где только можно нацеплены «амулеты» – верёвки со всякими там медвежьими зубами, лягушачьими лапками и тому подобной чепухой.

– Ну попробуй… – усмехнулся император, окинув взглядом прибывших послов.

Всего их было восемь. Восемь представителей вражеского и наконец-то поверженного народа. Что они будут предлагать за свои жизни? А за жизни всего своего народа, с какого-то перепуга решившего напасть на самое большое государство континента?..

– Мы задержались, потому что готовили вам подарок… – сладко улыбнувшись и поднявшись на ноги, объяснил орк. – Позвольте представить его вам…

Он опустил руку в свою хламиду и вытащил из нее небольшую шкатулку, выглядевшую непривычно старинной и красивой. Гвардейцы тотчас вскинулись и, закрыв императора своими спинами, нацелили мечи на посла. Придворные зароптали.

– Ну что вы! – огорчённо помотал головой орк. – Мы умеем принимать поражения… Это действительно подарок в честь мира…

– Да? – ехидно протянул Дариан, склонившись к уху императора. – Готов поспорить на что угодно, но это ловушка. Иначе зачем надо было скрывать эту штуку от стражи? И как умудрился-то…

– А то! – согласился с ним Линион. – Хоть я и не увидел магическим зрением там ничего опасного… Ну, Риан, что собираешься делать?

– Да выброшу куда-нибудь да и всё… – хмыкнул император и с трудом подавил зевок. – Я постараюсь закончить побыстрее…

– Уж постарайся… – согласился Дариан и перевёл тяжелый от недосыпа взгляд на посла.

– Лорд Анион, подойдите и заберите у почтенного Кхергибрдана подарок, – распорядился Риан. – И принесите мне.

Гвардейцы молча расступились, открывая своему императору обзор, но готовые в любой момент закрыть его от нападения. Лорд Анион двинулся было к послу, но тот шустро отскочил от человека.

– Э-э-э, нет! – глазки орка нервно забегали. – Это подарок лишь для члена семьи императора, лишь он может взять эту шкатулку в руки!

– Вот как? – Дариан мигом напрягся. – Риан, не смей к ней прикасаться…

– Лин? – тихо шепнул император.

Линион сморщил переносицу, секунду так просидел и отрицательно покачал головой.

– Нет, не вижу никакой магии. Но не может быть, что обойдётся без подвоха!

Император медленно кивнул, не отрывая прищуренных глаз от посла. Орк тем временем резко выдохнул, опустился на одно колено, склонил голову и вытянул руки вперёд.

– Потомок великого императора О`Дира, я лично сделал этот подарок для вас и униженно прошу принять его ради мира между нашими народами! Да видит это Всевышняя!

Спины троих друзей словно закаменели. В тёмных глазах Дариана сверкнула ярость, Линион тихо выругался, а император лишь обречённо прикрыл глаза.

– Если не приму, миру между нашими народами конец, – наконец шепнул он. – И в этот раз нас никто не поддержит, ибо это я нарушу право священного дара и смертельно обижу представителя всего народа орков. Умно придумано! Браво! Я в ловушке.

– Может быть… – слегка нахмурил брови Дариан, а потом одним слитным движеньем оказался около посла.

Никто даже не успел отреагировать, настолько молниеносным было его движение…

– Я, потомок О`Дира, принимаю священный дар! – почти святотатственно сократил он формулировку.

Миг – и шкатулка переместилась с ладоней опешившего орка к Дариану.

– Дар, сто-о-о-ой!!! – пронёсся над залой панический крик Линиона…

Поздно. Крышка шкатулки распахнулась сама собой… Вскочил с трона Риан, кидаясь к брату, на секунду замешкался Лин…

Из шкатулки в лицо темноволосого парня кинулась Тьма, плотная и почти осязаемая... Факелы в зале мгновенно выгнулись и погасли, почувствовав присутствие самой смертоносной из первозданных стихий… Карие глаза Дариана ошеломленно расширились за миг до того, как его фигуру скрыла Тьма, окутав плотным коконом…

– Дариа-а-ан! – императора скрутили его гвардейцы за секунду до того, как он бы кинулся во Тьму.

– Да-а-ар!!! – несколько людей схватили также рвущегося в их руках Линиона...

А посол захохотал. Громко, от души, тем смехом фанатика, что приводит всех нормальных в ужас…

– Никому не выжить, если его принесли в жертву Тьме! – хрипло выдохнул он, а в следующую секунду упал, булькая кровью.

Кто кинул в него кинжал, так никто и не заметил…

А в следующую секунду Тьма исчезла. Просто растворилась в воздухе. Но Дариана на том месте уже не было. Или – был.

Замер Риан, впившись ногтями себе в ладонь, прерывисто вскрикнул Линион, и все как один отшатнулись гвардейцы, обнажая мечи…

Матово блестела чёрная чешуя, окутывающая хрупкое тело бывшего человека. Темные кожаные крылья распахнулись, как раз умещаясь в огромном пространстве залы… Стальным блеском сияли когти, блики солнца играли на белоснежных клыках, яростно бился о паркет чёрный хвост с игривой кисточкой, оставляющий на каменных плитах пола изрядные вмятины… И безжалостное кровавое пламя бушевало в глубоких, словно сама Тьма, черных, без белка, глазах…

Тем временем то, что раньше было Дарианом, вздрогнуло и растерянно осмотрелось. По его губам проскользнула плотоядная мечтательная полуулыбка, заставившая какого-то особо нервного аристократа упасть в глубокий обморок.

Зверь вздрогнул, посмотрел на упавшего, и в страшных, завораживающих глазах впервые мелькнуло осмысленное выражение... Звенящая тишина воцарилась в зале, казалось, что замерло само время. А монстр внезапно пошатнулся и начал падать, в полёте принимая человеческий облик. Тёмные волосы взметнулись над головой, из глаз пропала Тьма…

Император и Линион рванулись, вырываясь из ослабевшей хватки гвардейцев, и кинулись к другу. Дариан быстро приподнялся, сел на полу и помотал головой, словно стряхивая оцепенение. Огляделся. И грязно выругался, поняв, что всё было на самом деле…

ГЛАВА 1. Не было печали, так принца повстречали…

– Су-у-умеречны-ы-ый!!! А-а-а-а!!!

Послышался громкий треск веток и ещё один, даже более оглушительный, чем предыдущий, крик Анфисы, удивительно шустро для своей комплекции несущейся сквозь лес.

– Сумеречны-ы-ый!!! Клыкасты-ы-ый! Когтясты-ы-ый! Хвостаты-ы-ый! Стра-а-ашный, чё-о-орный! Спасите, люди-и-и до-о-обры-ы-ые!!!

Я горько вздохнул. Ну, Сумеречный. Ну, с когтями. Ну, клыкастый. Ну, хвост есть. И что? Стоило так орать?

Да и не страшный я совсем, просто экзотичный слегка... Где она страшилище-то увидела?

Чёрные, без единой светлой пряди, волнистые волосы, когти-клыки– чешуя-хвост. Можно ещё и крылья материализовать, но, боюсь, здешний лес этого не выдержит. Я, хоть и стройный, но покушать люблю... Следовательно, чтобы поднять в воздух этакую тушу, требуются совсем не маленькие крылья... То есть это чудо у меня три метра в длину и пять в высоту... Представили? А теперь подумайте, выдержит ли это берёзовый лесочек, в коем я нахожусь?

Ну ладно, вернёмся к нашим баранам. Как это их нет?! Есть! Одна, конкретно взятая, бараниха. Ну, или овца, это уж как вам больше нравится. Хотя на мой взгляд, Анфиса на безобидную овечку совсе-э-ем не тянет. В ней веса кило сто сорок, и ума та же цифра, но в миллиграммах.

Ну вот кто её потянул прогуливаться именно в том месте, где я решился принять свой второй облик?! Сидела бы себе спокойно дома... Нет, надо было на меня напороться! Хотя, я тоже профукал. Это же надо – не услышать слоновьего топота этой дамы!

Надо бы линять отсюда, а то скоро весь посёлок с вилами-мечами-стрелами пожалует... Если не побоятся, конечно. Хотя-я-я... Не, не побояться. Тысяча золотых, что давали за отдельно взятую (причём отдельно взятую от тела!) голову Сумеречного, хватило бы, чтоб всю жизнь жить лучше, чем некоторые лорды. Вот эта жизнь и вскружит голову моему поселению.

Ладно, не впервой! Я прислушался. Так и есть. Вскружила. Вдалеке слышится топот, подбадривающие выкрики. Пора-ка мне отсюда.

Я быстро принял человеческий облик. Черты смягчились, волосы уже не отсвечивали столь вопиющей чернотой, глаза вновь стали просто чёрными, без всяких алых всполохов. Всякие когти-клыки-хвосты убрались. Вот теперь пойдём и с удовольствием примем участие в веселье!

Я усмехнулся и пошёл на топот. Вскоре вышел к толпе, которая, организованно шумя, ломилась к тому месту, где я недавно был. Здесь были все: и мужики, вооруженные чем попало (один вон даже сковородку несёт, интересно, как меня ей убивать собрался?!), и женщины с детьми (глаза огромные-е-е, испуганные, но идут, любопытство гложет).

– Кого ловим? – звонко поинтересовался я, выныривая из полумрака вечернего леса.

Люди сначала шарахнулись, но, разглядев меня, презрительно сплюнули, проворчав что-то на тему: «Дар! Опять подкрадываешься, достал уже!».

– Сумеречного! – откликнулся мне Донв, староста наш, атаман пиратов суши в прошлом. – Говорят, завелась у нас эта важна птица.

Ну, разбойник он, проще говоря. Типичный. Высокий, широченный, с длинной бородой и свирепым взглядом. Один глаз пересекает застарелый шрам, память о былых сраженьях с императорской стражей.

Что? Что делает бывший атаман в старостах деревни? А мы все такие. Нет, не бывшие атаманы, а люди, по каким-то своим причинам скрывающиеся от стражи. У нас есть и наёмники, и откровенные бандиты. Но больше всего, конечно, воров и мошенников (этой публики вообще много, причём везде…). В общем, если захотите попрощаться с жизнью – добро пожаловать сюда!

Стражи злобно пыхтят на нашу деревню, однако их бюрократия им же не даёт нас вырезать. Нужны бумажки, доказательства вины, того, что этот человек действительно тот, кого ищут и прочая дребедень. А у нас неплохие спецы работают. За десять минут так изукрасят – мама родная не узнает, не то что всякие "свидетели преступлений"... Отличная вещь – бюрократия!

Мы дружной толпой двигались по лесу. Даже птицы примолкли, проникнувшись нашим воинственным, но уже раздраженным состоянием.

Рядом с Донвом, грозно размахивая вилами, шагал наш кузнец, Мыкола. Примечательная личность! Был личным кузнецом какого-то лорда, однажды расквасил тому нос. На беднягу за это быстренько навесили какое-то убийство и попытались арестовать. Да только Мыкола сообразительным оказался, стражу у себя в кузнице уложил и рванул сюда, своим становиться. Ну, а мы своих не выдаём!

– Люди, слышите, а как мы Сумеречного-то ловить собрались? Бают ведь, что он один армии стоит… Ну а мы что, на армию тянем, а? – заинтересовалась Лирта, невысокая брюнеточка с данными профессиональной воровки.

Я мысленно погладил её по хорошенькой головке. Хоть кому-то умная мысль в голову взбрела! Но до остальных так и не достучалась…

– А авось! Золотишко лишним-то не бывает!

А жизни лишними бывают, да? Я хмыкнул, тряхнул волосами и чуть не громыхнулся, зацепившись за какую-то ветку.

– Осторожней, Дар! – придержал меня за локоть Радер.

– Спасибо, – выдохнул я, выравниваясь и виновато улыбаясь невысокому щупленькому торговцу, невесть каким чудом попёршегося с толпой этих бесшабашных.

Радер лишь махнул рукой и вновь растворился в толпе. В народе бают, что он бывший чёрный гробокопатель, который умудрился скрыться от властей. Я этому верю, уж больно скользкий тип, самое то чужих предков грабить.

Да здесь у каждого своя история. У меня тоже. Для всех я – простой авантюрист, скрывающийся от последствий своих "шуток" над высокопоставленными особами. И это, конечно, тоже правда, но я – Сумеречный. Вот и весь сказ.

Кто такие Сумеречные? Ну, как это вам так сразу объяснить? В общем, когда-то, тысячелетия назад, орки принесли в подарок императорской семье какую-то штуку. Уж не знаю, как так получилось, но открыл её первым двоюродный брат императора. Наверное, он в тот раз из-под неусыпного контроля стражи сбежал, или ещё что. Меня там не было, не знаю. Но он поплатился.

Орки принесли тот ещё подарочек! Однако парень, присягнувший Свету, вместо того, чтобы преспокойненько (ну ладно, не преспокойненько, а в муках) умереть, выжил, да ещё умудрился как-то Тьму, коей в него шандарахнули, в себя запихать! Он и стал первым Сумеречным. Не Тьмой, но и не Светом, ещё не нечестью, но уже и не человеком...

Шли дни. И вот принц начал терять разум. Всё чаще в новолуние его стали находить среди деревень, где не осталось никого – всех там словно бы разорвал дикий зверь. Тьму не удерживали никакие запоры, никакая магия. А парень потом бросился с башни, не в силах принять очередного приближающегося новолуния. Видимо, всё-таки нормальный малый был, собой ради какой-то деревни пожертвовал. Сейчас бы такие власти были!

Ну, а с тех пор в семьях простых людей в ту же секунду, в тот же день и час появления на свет очередного кронпринца стали рождаться Сумеречные. Достигнув четырнадцати, они первый раз реагировали на новолуние. И шли убивать. Со временем, конечно, учились себя контролировать (если их до этого времени не поймали), но тяга к крови никуда не делась. Но большинство убивали при рождении. То есть всех младенцев, родившихся в день с появлением кронпринца, просто-напросто прибивали. Жестоко, но действенно. Мало кто умудрялся выжить. Но выживали.

– Ну и где он? – раздался требовательный бас Донва. – Анфиса!

– Да опять ей невесть что померещилось, а мы и полезли! – пошли перешёптывания.

Умный народ, пра-а-авильно мыслишь!

– Ну, опять нашей Анфисе дома не сиделось! – громко ухмыльнулся я. – Тебя вообще чего в лес понесло?!

– А тебя не спрашивали! – тут же огрызнулась тётка, разворачиваясь в мою сторону и злобно зыркая голубыми глазищами.

Я мигом заткнулся. Ну а кто бы продолжил ехидничать, когда на тебя угрожающе пялится этакая русоволосая туша?!

– Да померещилось! – наконец вздохнул Донв. – Анфиса, ты точно помнишь Сумеречного?

– Я его видела, вот как тебя щас! – взвилась тётка.

Все осторожно отступили, оставляя их в кругу.

– Точно?! Мухоморов не объелась?!

– Да я тебя щас!

– Я староста! – поспешно поднял руки вверх Донв.

– Да хоть император! – уперла руки в боки Анфиса. – Меня так ещё никто не оскорблял!

– На люди выходить надо почаще… – тихо хмыкнул я.

И именно в этот момент людской говор почти спал… Мои слова достигли ушей Анфисы, она переменилась в лице. Я – тоже. Потом судорожно вздохнул и быстро ретировался в лес…

– Вот попадёшься ты мне! – нёсся мне вслед грозный крик.

Я нервно передёрнулся и прибавил шаг… Вслед мне послышался дружный смех. Я хмыкнул и побежал.

Я жил у Мыколы. Как-то так получилось, что, когда я впервые пришёл в Дубинки, именно кузнец приютил вечно влипающего в неприятности авантюриста. И с тех пор, три года уже, мы неплохо уживались вместе. Он тихо работал себе, меня кормил, я тоже приносил доход в дом. Как я его зарабатывал? Ну-у-у... Некоторые люди оч-чень хорошо платят, что бы у ближнего (ну, или дальнего, разница лишь в цене) вдруг появилась какая-то смешная бяка, в виде красиво обстриженной бороды и ещё чего, по желанию клиента...

Вот и наша деревня. Маленькая, дворов на тридцать всего, все всех знают, но в души не лезут и скелеты в шкафах не ищут. Весело перегавкиваются собаки, им с радостью вторит остальная живность деревни. Старики, сидящие на завалинках, при виде меня мигом подняли головы.

– Дар! Ну, как охота-то прошла? Завалили зверя?

Я слегка поморщился. И, хотя сам уже давно согласен с таким моим определением, захотел обидеться.

– Анфиска опять всех попусту перепугала! – отозвался я.

Старички скривились, поохали, поахали и дружно решили «выпороть эту деваху как Сидорову козу, что б больше мечтами о золотишке не смущала умы мудрые, старческие…». Угу-угу, посмотрим на их бледные лица, стоит услышать про это самой Анфисе…

Я притопал в наш деревянный дом, стоящий в серединке деревни, распахнул давно не крашеную калитку, отметил походя, что стоит частокол обновить, уже не острый. Взбежал за крыльцо, быстро открыл тяжеленный (пудов сорок, не меньше!) замок и вошёл в горницу.

Где-то недалеко послышался гул возвращающихся людей. Я прошёлся в свою комнату на втором этаже, с наслаждением плюхнулся на кровать, протестующе скрипнувшую. Ну-ну, тише, я не такой толстый! Ещё один скрип весьма красноречиво подтвердил – я именно такой...

Я обиженно фыркнул и развалился на кровати, прикрыв глаза. Сегодня мне наконец удалось то, к чему так стремился. Я уже почти полностью контролировал свои желания в облике Сумеречного! Продержался целый час. Раньше мне хватало десяти минут, а потом начинал сходить с ума. Прогресс!

Может, теперь стоит не так сильно бояться новолуния? Не стоит тратить бешеные деньги на чернояд, медленно убивающий организм?

Моя мечта стала казаться как никогда реальной… Я не хотел становиться чудовищем, убивающим целые поселения в новолуния. Не хотел ради своей жизни убивать тысячи невинных. Но, казалось, сама судьба старательно лепит из меня такого монстра. Сущность Сумеречного не оставляла выбора. Или я – или другие.

Но теперь, похоже, намечается третий выход. Если только научиться себя контролировать в обличье Сумеречного! И плевать с высокой колокольни, что ни у одного из моих предшественников это так и не получилось… Я смогу. Уже почти могу.

– Дар! – раздался глухой бас Мыколы из горницы. – Кушать будь?

Хм… Я что, так долго лежал, проворонив приход кузнеца?

– Будь! – согласился я. – Завтра.

– Опять по девкам бегал? – наверняка нахмурился кузнец. – Смотри, как бы они тебя совсем не раскормили!

– А я что, виноват? – блаженно щуря глаза, поинтересовался я. – Если у них при виде меня сразу баб-ёжкин инстинкт возникает – накормить, напоить и спать уложить...

– Особенно последнее! – фыркнул Мыкола. – Опять кака дива на этой седмице к нам заявится, да?

– А что, ещё одна была? – забеспокоился я.

– Была! – подтвердил кузнец. – Рыженькая такая, бишь лиса! С вещами прикатила – подавайте мне Дара, я за него замуж хочу!

– А ты что? – безнадежно поинтересовался я.

Уже пятая! И всем позарез нужно за меня замуж... Хоть под кровать прячься! И прятался один раз...

– А я сказал, что ты уже женат! – посвятил Мыкола. – И что жена у тебя – Горыниха сущая!

– И что, неужто отстала? – не поверил я.

Даже как-то оскорбился... Неужели какая-то жена-Горыниха смогла отпугнуть очередную даму от меня?!

– Отстала! – подтвердил кузнец. – После того, как я сказал, что ты сам вампир.

Я с грохотом навернулся с кровати...

– КТО?!

– Вампир! – лучась довольством, в мою комнату заглянул Мыкола. – Это такая нечисть, если ты подзабыл... Разбойники мёртвые ими становятся, кровососущими...

Я громко икнул, расширенными глазами смотря на Мыколу.

– Да она ж щас жрецов Света где-нибудь откопает и к нам приведёт – жечь!

– Не приведёт! – успокоил Мыкола. – Иначе ты к ней этой ночью заявишься и всю кровь выпьешь!

– Я?!

– Ну, она же думает, что ты вампир... – пожал огромными плечами кузнец.

Оу-у-у! Ну, Мыкола, ну, удружил! Я тебе ещё это припомню! Фантазер кхаргов…

Я встал с пола, мстительно зыркнул на ухмыляющегося кузнеца и сел на кровать.

– Сегодня в ночь пойдешь? – поинтересовался Мыкола.

– Нет, – я мотнул головой. – Вообще заказов нет. Пойду завтра к Свиристелям, может, у них что найдётся...

К каким Свиристелям? Ну не к птичкам же! Разбойники это местные. У них сам Аниш атаманом ходит! Знаете поди, сколько за его голову дают…

– Может, и найдётся, – кивнул Мыкола. – Ну, я тогда спать пошёл.

– Спокойной ночи, – улыбнулся я.

Кузнец вышел из моей комнаты, гулко загрохотали его шаги. Минут через десять за стенкой послышался богатырский храп. Я даже заслушался – какие рулады выдаёт! И, что самое интересное, храпит кузнец лишь некоторое время после того, как заснёт и прямо перед пеньем петухов. Будильник местный...

Дождался, пока храп прекратится, улёгся поудобнее, прикрыл глаза... Ну, вот теперь можно и расслабиться!

... – Мам, я умираю, да?

– Нет, сынок… – и заплаканные карие глаза на бледном и таком родном лице…

Я ведь знаю , что она лжёт… Знаю, но так отчаянно хочу поверить.

В голове опять взрывается темнота. От боли хочется кричать, но нельзя… Нельзя пугать маму, ей и так плохо…

– Сынок… – тихий всхлип.

Она беспомощно оглядывается на дверь, через которую только что вышел местный старенький лекарь. Словно хочет выбежать следом, затрясти, заставить меня вылечить…

За окном вечер. С вет звёзд , льющийся в комнату , кажется мне ужасно тусклым. И дерево, молоденькая берёзка, посаженная в честь моего рождения четырнадцать лет назад, видится мне теперь просто белёсым пятном. Зрение стремительно ухудшается…

Вот я перестаю видеть те немногие звёзды , заглядывающие в окно. Не различаю в темноте неба даже луны. Хотя её и не должен различать – новолуние… Лишь громко поют цикады. Я всегда любил слушать эту вечную песню…

– Мам… Ты не расстраивайся, ладно? – пытаюсь подбодрить её из последних сил.

Слышу, как глухо ударяет кулак отца, прощально звенит разбитое зеркало. Он всё слышит, слышит и понимает, но зайти ко мне – выше его сил. Жаль. Не попрощаюсь…

– Дар… – ма ма взяла мою ледяную руку в свою, теплую, кажущуюся мне раскалённой. – Всё будет хорошо, просто верь… Мы вылечим тебя.

Я попытался улыбнуться, но очередная судорога свела мышцы. Я зарылся лицом в подушку, промокшую от маминых слёз, силясь сдержать крик. Силы стремительно убывают , я чувствую , как расходится по венам яд, от которого ещё никто не придумал противоядие…

Вскоре и лицо мамы смазалось. Представляю его таким, каким оно было раньше, до вчерашнего дня – карие, красивые глаза, которые обрамляют чёрный каскад волос. В этих глазах ещё нет боли и отчаяния, лицо не постарело за один миг, когда она поняла, что спасти меня невозможно…

Я попытался вздохнуть. С хрипом воздух ворвался в мои лёгкие. Глаза начали закрываться. Ладно, судорог опять нет. Ага, нет! Вспомнил , называется…

Пережидаю очередной приступ боли. Потом минуту лежу, приходя в себя.

– Дар, сынок… – мама всхлипывает. – Я с тобой…

Хорошо, хоть больше не тешит себя ложной надеждой…

– Иди , успокой отца… – тихо прошу я. – Собьёт кулаки – работать не сможет… Как прокормитесь?

Какие же мысли лезут в мою голову… Хоть бы одна о величественном и вечном затесалась… Но нет, всё гадаю, как будут родители без меня… Ну и немного любопытно, что там – за порогом смерти?

– Он не послушает, сынок…

– Скажи, что я попросил, – пытаюсь улыбнуться. – Меня-то он послушает?

– Послушает… – кивает мать и встаёт.

Через некоторое время слышу её тихий голос, что-то произносящий. Очередная судорога сводит мышцы.

Когда же это кончится?!

Странное жжение, так не похоже е на то, что я испытывал раньше, проносится по телу . Что это – очередной «подарочек» яда?

Внезапно меня захлестывает тревога. Мысли о смерти стремительно уходят, я буквально всей кожей чувствую опасность. Но откуда?

Слегка приподнимаюсь на локтях, голова кружится. Оглядываю комнату. Многое размыто, пропадающее зрение не может разглядеть всего. Но, мне кажется, или стало как-то темно?

Наверняка кажется… Но откуда этот липкий страх?! Никогда не боялся смерти и если это её приближение, не понимаю, чего моя хвалёная интуиция так разволновалась…

– Мам!

Она не слышит… Я и сам не уверен, что смог что-то произнести.

В незапно начинаю ощущать темноту, витающую в комнате. Словно бы сливаюсь с ней в одно целое, понимаю её, такую опасную и до удивления знакомую … Словно очнулась часть меня, о которой раньше и не подозревал…

А тьма постепенно докатывается до кровати, поднимается выше, окутывая меня, словно тёплое бархатное одеяло. Так хочется просто закрыть глаза и уснуть в этом покое, от которого отступила даже боль… И одновременно холодный пот катится по спине, я начинаю понимать, что происходит что-то более странное, нежели моя смерть. Я хрипло вдыхаю воздух, с удивлением понимая, что ничего больше не мешает дышать…

Странные желание захватывают разум , из горла вырывается тихий рык . Убить, уничтожить, любого! Ярость, клокочущая в душе, не даёт телу выгнутся в очередной судороге. Кровь, вспыхнувшая вдруг каким-то странным гор ячим пламенем, несётся по венам, заставляя получать от этой боли извращённое удовольствие...

Что происходит? Тело вновь налилось силой, не понимаю! Я только что умирал! Пытаюсь сесть на кровати, взгляд внезапно падает на мою руку. Или не мою?!

Паника захватывает разум. Покрытая темными пластинами рука, заканчивающаяся острыми когтями, сжимается и разжимается по любому моему приказу. Быстро оглядываю себя, силюсь сдержать крик ужаса.

Что за..? Тёмные пластины, покрывающие тело, когти, клыки, хво-о-ост… Хвост! Я тихо истерически смеюсь , начиная понимать .

Я – Сумеречный! Отлично! Просто отлично! Теп ерь мне открывается ещё од но значение моего имени. Дар… Не просто подарок небес, как говорила мама, но и сокращённое от имени первого С умеречного… И очень хорошо, что чернояд сейчас убьёт меня , не дав никого уничтожить.

Или… не убьёт? Всевышняя, лишь бы убил! Вот уж не думал, что буду когда-нибудь так желать своей смерти… Ведь если не умру я – погибнут родители, приятели и всё живое в округе. Тихо стону от отчаяния.

Слабость застаёт меня врасплох, я уже привык к чувству некого всемогуществ а. Сознание скользит в темноту . Всё – смерть?..

... Я открыл глаза, секунду пустым взглядом смотрел в потолок. Потом привстал на локтях, огляделся. За окном весело перемигивались звёзды, царствовала ночь. Чувства Сумеречного проснулись, пытаясь заставить меня перевоплотиться. Ага, так я их и послушался!

Я фыркнул и вновь лёг, закинув руки за голову. Значит, сны опять вернулись... Странно, я думал, что навсегда избавился от них. Оказалось, тот целитель взял слишком много денег за столь мало просуществовавшее заклинание.

Никогда не думал, что избавиться от воспоминаний так тяжело. Я вздохнул, чувствуя на губах странную горечь. Семь лет прошло, а эта ночь всё ещё снится мне в кошмарах.

Моё первое превращение. Лишь по чистой случайности я не уничтожил тогда всю деревню. Сущность Сумеречного, которую я тогда вообще не мог контролировать, вместо того, чтоб пойти и заняться любимым делом (убийствами, то есть) была вынуждена бороться за свою жизнь.

Я всегда буду благодарен тем… э-м-м-м… нехорошим людям, решившим испытать на мне экспериментальный яд.

Я прикрыл глаза, силясь заснуть. Но, как всегда, сон не шёл, испуганный моими эмоциями. Я вновь скользнул в воспоминания…

Помню, как, очнувшись, сел на кровати, остро чувствуя, что жив и здоров. Помню сияющее от счастья лицо мамы, неуверенную улыбку отца. И ещё помню страх, мелькнувший в глубине их глаз. Они знали, что я был обречён.

… – Сынок, ты знаешь, как сумел выжить? – тихий шепот мамы и внимательный взгляд отца, слишком внимательный.

– Не имею понятия… – я старательно прячу глаза .. .

Но и я, и они знали, почему сильнейший яд отступил. Благодаря чему я остался жив, обречённый вечно бояться самого себя…

Через неделю я ушёл от родителей. Тайно, не думаю, что они бы меня отпустили. Но остаться с ними – значит, постоянно подвергать риску смерти. Я не готов был пойти на это.

Уф... Видимо, придётся опять забежать к Магнору – пусть обновит заклинание. И бесплатно – у меня и так денег мало… Будет сопротивляться, придётся поднажать. А, ладно, все дела завтра! А пока – спать.

...Разбудил меня яростный крик нашего петуха. Я подскочил на кровати, схватил яблоко и кинулся к окну. Мой самый главный враг стоял напротив меня, красиво распустив красно-желтый хвост и склонив на бок головку. Типа – всё, я пропел, чем ответишь?