Текст книги "Никто кроме нас, или так появляются легенды. (СИ)"

Автор книги: Мария Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

       Только почувствовав мятный вкус и тепло на губах, Астрид наконец смогла сделать вдох. Она захлебнулась и закашлялась. Затем отстранила стакан с питьем и снова села. Морщась от боли, она попросила бумагу и карандаш. Иккинг дал ей свой блокнот и через несколько минут получил его обратно. После этого Астрид закрыла глаза ладонью и слабо махнула свободной рукой. Ей было неприятно, что Иккинг видит ее в таком беспомощном состоянии, и он это понял.

      Взглядом он поблагодарил Хельгу, засунул блокнот за пазуху и, прихрамывая, вышел из дома. Перед его глазами все еще стояло лицо Астрид, бледное, с заострившимися чертами... Сквозь него постепенно проступал окружающий мир. Иккинг моргнул и сфокусировал взгляд. Беззубик тревожно нюхал воздух. Небо было странно светлым. Вернее, не так... Синее зарево.

       Еще издалека Иккинг заметил на скале над Западным Заливом огненную запятую. Гьярдар встретил его неприветливо. Он кивнул и хмуро поинтересовался, где его родственница.

      – Она больна, – ответил Иккинг.

      – Надолго? – Гьярдар явно не вдохновился его ответом.

      – Боюсь, что да.

      – Плохо, – он с раздражением посмотрел на звезды, словно это они были виноваты в происходящем. – Я возлагал на нее большие надежды. Что ж, придется обходиться без нее.

       Он протянул руки к костру и стал греть их, поворачивая кисти по мере того, как согревался. Иккинг посочувствовал ему. Лететь над бушующим океанов на огромной высоте и так не подарок, а среди зимы – тем более. Злодей, свернувшись, лежал по другую сторону костра и неотрывно смотрел на огонь. 'Оттаивает, наверное', – думал Иккинг.

       Гьярдар исподлобья взглянул на ссутуленного Иккинга, на Беззубика, заинтересовавшегося игрой бликов на камнях. Он надеялся, что будет работать с Астрид, но обстоятельства решили по-другому.

      – Итак, мне нужно пять надежных человек и вся информация о Западном народе.

      – Люди есть, – нет, ну как удачно, что ребята уже знают о миссии.

      – Сведения?

      – Почти. Буквально перед тем, как прилететь сюда, я получил новые данные. К завтрашнему утру, я думаю, удастся их расшифровать.

       Иккинг видел, что Гьярдар относится к нему с большой долей скепсиса. Значит, надо убедить его в том, что Иккинг и компания могут справиться с ответственным заданием. Не подвести.

       Глубокой ночью, едва не попавшись на глаза дневальным и рискуя быть отведенными домой за ухо, вся компания собралась в доме Астрид, чтобы обсудить текущее положение дел. Самой Астрид Хельга не разрешала вставать – та все еще была в тяжелом состоянии, а Иккингу запретила даже думать о том, чтобы «втянуть ее в очередную авантюру».

       Предстояло быстро собраться – взять только самые необходимые вещи, припасы и оружие – чтобы на рассвете покинуть деревню на неизвестное время. Кроме того, Гьярдар сказал не брать с собой драконов. Ребята вынуждены были подчиниться, хотя восприняли это условие «в штыки». Они свалили на Иккинга руководящую должность и, получив каждый свое задание, отправились их выполнять. Сбор назначили на рассвете на ближайшей поляне за Драконьим Убежищем.

       Забияка стала ответственной за продовольствие. Поворчав для виду, что раз она теперь единственная девчонка в отряде, то всякую готовку свалят на нее, она поплотнее запахнулась в плащ и растворилась в темноте зимней ночи. Сморкала убежал добывать снаряжение – тенты, топор, кремень и тому подобное. Рыбьеног собирал удочки, сети. Задираке Иккинг вручил блокнот и попросил расшифровать.

      – Астрид как-то упоминала, что вы с ней придумывали свой язык. Возможно, тебе удастся понять логику этого, – сказал он и отправился в кузню.

       Задирака недоверчиво посмотрел ему вслед и заглянул в блокнот. Там небрежно, но явно почерком Астрид было написано:

       «Ик., прости, не говорю – иначе я сойду с ума от боли. Только что следила за тем самым жрецом, о кот. ты писал мне на Переп. Он встреч. с кем-т в том доме, возле кот. вы с Безз. меня нашли. Говорили: „Уже поздно, но хозяева драконов спокойны. Если будешь торопиться, я возьмусь угадать последствия. – Я успеваю. Больше времени не нужно. – Ночь бы не дали тебе, но она и не нужна. На закате я дам тебе полезный артефакт. Ты не уедешь к себе на Западный остров. – Не слишком хорошо. – Да. С тобой никаких проблем. Я рад, что не связан с вами.“ Полный бред, да? Попроси Задираку расшифровать, он сможет. Меня никто не видел, жрец приложил меня дверью, когда открывал. Пригляди за Ск., пока я буду здесь валяться – зная Х., раньше чем через 2 нед. я отсюда не вылезу.»

       Сев за пол возле потухающего очага, Задирака потер переносицу и снова перечитал написанное. Что бы это все могло значить?..

       Иккинг завязал еще пять дополнительных узлов – для надежности, оглядел свой мешок со всех сторон и остался недоволен. Слишком большой. Такой баул он на себе далеко не утащит. Он попробовал его поднять, что ему почти удалось, как в кузницу вбежал Задирака.

      – Иккинг! Да! У меня получилось! Я расшифровал! – почти кричал он.

      – Тише! – пытался его успокоить Иккинг. – Но это здорово. Что там?

       Задирака вытащил из-за пазухи блокнот и раскрыл на нужной странице.

      – Вот, смотри. Здесь все дело в перестановке слов. Плюс добавляешь несколько рандомных. А глаголы все меняешь на антонимы. К примеру, эта фраза «Уже поздно, но хозяева драконов спокойны» будет выглядеть как «Время вышло, хозяева нервничают». А целиком – вот, я написал.

       Он ткнул пальцем, и Иккинг прочел: «Время вышло, хозяева нервничают. Если не поторопишься, я не возьмусь предсказать последствия. – Я не успеваю. Нужно еще времени. – Тебе дали одну ночь. На рассвете я заберу артефакт, и ты вернешься к себе на Западный остров. – Хорошо. – От тебя много проблем. Иногда я жалею, что связался с вами.»

      – Ты молодец, – Иккинг улыбнулся.

      – Ничего сложного, – отмахнулся Задирака. – Но ты понимаешь? Надо их опередить! Завтра на рассвете жрецу передадут какой-то артефакт, и я перегрызу свое копье, если он не связан с тем, что мы ищем!

      – А если нет? – у Иккинга и так руки чесались начистить морду кое-кому, но он заставил себя рассуждать объктивно.

      – Вот как раз и узнаем! – оптимистично заявил тот.

       Иккинг только вздохнул.

       Когда в условное время все, кроме Иккинга и Задираки, собрались на поляне и начали нервничать, кусты на краю поляны затрещали, и в полутьме показался резной темный силуэт.

       – Беззубик! – воскликнула Забияка.

       Дракон фыркнул и мотнул головой, поправляя огромные мешки, навьюченные на него.

       – А где парни? – хмуро спросил Сморкала, поигрывая молотом.

       – Как он должен тебе ответить? – поинтересовался Рыбьеног.

       Сморкала оглянулся на него. Он хотел было ответить что-нибудь резкое, но потом сам задался этим вопросом и пожал плечами. Забияка подошла к дракону. Заметив бумажку, засунутую за ремень упряжи, она достала ее и развернула.

      – «Мы скоро придем. Пожалуйста, дождитесь нас», – вслух прочитала она.

       Беззубик недовольно пошевелился. Он явно хотел, чтобы его освободили от мешков. Сморкала и Рыбьеног быстро разгрузили его, периодически натыкаясь сквозь ткань на металлические прутья и выражая свое недовольство ворчанием.

       Одновременно с тем, как последний мешок коснулся заснеженной земли, из-за деревьев показались две полусогнутые фигуры. Добравшись до поляны, Иккинг и Задирака – а это были они – повалились на снег и остались лежать, непрерывно вздрагивая. Ребята настороженно обступили их.

      – Эй, парни, – Сморкала присел на корточки и обеспокоенно потряс Задираку за плечо. – Что-то случилось? Вы в порядке?.. Что с вами?

       Вместо ответа Задирака перевернулся на спину и расхохотался в полный голос. Забияка зашипела на него, подскочила и зажала ему двумя руками рот.

      – Больной? – спросила она, с недоумением наблюдая, как по щекам брата текут слезы. – Тебя услышат!

       Задирака что-то простонал в ответ, оттолкнул от себя ее руки и повалился носом в снег. Иккинг с трудом приподнялся на локтях.

      – Все хорошо. Даже отлично, – сказал он обессилевшим голосом.

       Ребят такой ответ не вдохновил.

      – Мн-да... – протянул Рыбьеног. – Похоже, назревает коллективная истерика...

      – Уже назрела, – скептически сказала Забияка, подошла и несильно пнула брата.

       Задирака сел, с серьезной миной глядя на верхушку ближайшего дерева, и изо всех сил сдерживался, чтобы снова не сорваться. Иккинг искоса взглянул на него – и покатился со смеху. Сморкала холодно посмотрел на них.

      – Эй! Мы, вообще-то, спешим, – напомнил он. – Может, вы расскажете, в чем дело, а затем мы двинемся в путь?

       Оба, и Иккинг, и Задирака, отлично понимали, что выглядят со стороны, мягко сказать, странно. Но они ничего не могли поделать. Перебивая и дополняя друг друга, сбиваясь на смешки и подколы, они поведали вот что.

       Замыслив лишить жреца загадочного артефакта, парни спрятались возле поленницы у того самого дома, где жреца засекла Астрид. Место было плохим, но больше спрятаться было негде – они и так находились максимально близко к дому. Они понадеялись, что в неверном утреннем свете жрец не обратит внимания на те следы, которые они по неаккуратности оставили. Затаившись, они прождали часа полтора. Замерзли, но решили прийти пораньше – так вероятность пропустить жреца была меньше.

       Как только жрец, постучав в дверь, зашел внутрь, Задирака тенью скользнул вслед за ним. Иккинг подумал, что это совершенно безбашенная идея. Ведь если его поймают, гораздо сложнее будет объяснить, что он делал в чужом доме, чем то, почему он оказался неподалеку на улице. Вернее, в первом случае вообще ничего не придется объяснять...

       Жрец прошел в дальнюю комнату. Дверь в нее открывалась наружу, Задирака спрятался за нее и выставил перед собой руки, помня печальный опыт Астрид. Внутри уже находился один человек, и, судя по всему, это был тот самый «друг с Западных островов». Они перебросились парой фраз, а затем вышли и отправились в погреб – «друг» повел жреца что-то посмотреть. Задирака терпеливо дождался, пока хлопнет крышка люка, со злодейским выражением лица потер руки и шмыгнул в комнату. На столе лежал он. Артефакт.

       Кроваво-красный каменный шар, оправленный в ажурную медную сетку, краешком выглядывал из холстины, в которую был завернут. Задирака сунул его в карман и едва успел нырнуть под стол, потому что уже были слышны голоса и шаги – жрец и его «друг» быстро возвращались. В комнате было темно, но Задирака понимал – его место будет надежным, пока артефакт не начнут искать.

       Хотя, по-видимому, взрослые – не имея значительной практики в игре в прятки – редко заглядывают под столы. Задирака дождался, пока они попрепираются, а затем выбегут искать артефакт в других комнатах. И положил шар на место. Когда жрец обнаружил-таки его на столе, он на мгновение потерял дар речи. Задирака же изо всех сил сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос – оказывается, так интересно послушать жреца, призывающего все мыслимые и немыслимые кары и бедствия на голову своего «дорогого друга», с точки зрения обогащения определенного раздела своего словарного запаса. «Друг» сначала в растерянности бегал кругами вокруг стола, а затем круто развернулся и уперся руками в стол напротив жреца, обличая того в крайней мнительности. Они увлеклись, и Задираке ничего не стоило вновь стащить шар под стол, а затем короткими перебежками выбраться на улицу. Иккинг уже лежал на поленнице от смеха – он имел удовольствие слышать диалоги не сходя с места. Только показал Задираке большой палец.

       Забияка с сарказмом выслушала их и потребовала показать ей артефакт. Иккинг достал его из-за пазухи и протянул ей. Забияка аккуратно развернула ткань. Шар слабым рубиновым светом блеснул в темноте. Забияка отшатнулась и передала его Сморкале.

      – Рыбьеног, это по твоей части, – хмыкнул он, перебросив тому артефакт. – Слыхал когда-нибудь о таком?

      – О да! – воскликнул тот. – Конечно! Это же Шар Удачи!

      – Чего? – Забияка недоверчиво сощурилась.

      – Ну да! Неужели вы не помните? Плевака еще до Перепутья рассказывал!..

      – Так, понятно, – Задирака поднялся с сугроба и, отряхиваясь, подошел. – Давай с самого начала...

      Глава тринадцатая

       Иккинг улыбнулся и взял в руку карандаш. Астрид насмешливо покосилась на него и, вытолкав Скифта и Беззубика на улицу, захлопнула дверь.

      – Пиши давай, писатель! – фыркнула она.

       Тот сел за стол и придвинул к себе стопку огромных чистых листов. Рука с карандашом на несколько мгновений замерла над верхним, как это всегда бывает перед тем, как начать что-то чертить на новом листе.

       «Удачливый Шар, как обозвал артефакт Задирака, приносил одни неприятности. Началось все с того, что Рыбьеног, держа его в руках, споткнулся на ровном месте и сильно растянул ногу. Морщась от боли, он клятвенно заверил всех, что все в порядке, пасмурно покосился на шар и спрятал его в кармане. Артефакт якобы приносит удачу. Ну-ну. Ничего, кроме неприятностей, мы в этот день не видели.»

       ...Гьярдар встретил компанию на берегу залива. Беззубика Иккинг предусмотрительно отправил в Драконье Убежище, невзирая на недовольное шипение и злобное сверкание глаз. Глядя на пыхтящего Иккинга, пытающегося взвалить на себя бряцающий мешок, Сморкала фыркнул и отобрал его. Затем закинул себе за спину и согнулся под его тяжестью.

      – А ты оптимист, однако, – пропыхтел он. – Мы не помрем под ним?

      – Во всяком случае, если мы его дотащим до залива, это сохранит нам жизни, – пожал плечами Иккинг.

       Сморкала со смесью удивления и недоверия посмотрел на него и ничего не ответил.

       Когда они добрались до Западного Залива, солнце уже поднялось высоко. Побросав вещи, ребята повалились вокруг костра и минут пятнадцать просто лежали на снегу. Гьярдар скептически взирал на все это, помешивая варево на костре. Он низко склонился над костром, словно не ощущал исходящего от него жара. Седые длинные волосы выбились из-под шапки и развевались на ветру. Обруч из темного металла заменила простая веревка, перехватывающая высокий лоб, изрезанный глубокими морщинами. По его задумчивому лицу метались блики от костра и серые тени.

       Через некоторое время ребята ожили и подтянулись к огню. Видно, даже после длинного перехода отдых на снегу имеет свои неприятные последствия.

      – Иккинг, ты обещал мне информацию о Западном народе, – напомнил Гьярдар, перепоручив котел с едой Забияке.

       Тот спохватился и достал из своего мешка кипу листов, исписанных и изрисованных. Они с родственником Астрид погрузились в их исследование, в то время как остальные занялись обустройством лагеря. Рыбьеног размотал зафиксированную ногу и теперь мрачно созерцал распухшую ступню. Вздохнул и замотал снова. Забияка предложила намазать ее какой-то мазью из своих запасов, но тот отказался.

       Задирака к постройке лагеря отнесся творчески. Из притащенных Сморкалой деревьев он соорудил нечто совсем немыслимое. Удерживалось это все непонятно почему, в пьяной позе склонившись над заливом, и не падало, вероятно, только из-за сильного ветра со стороны океана. Сморкала исподтишка наблюдал за Забиякой. Та перетряхнула все мешки, собранные парнями, и раскладывала вещи более рационально, чтобы тяжелые вещи лежали снизу и не норовили опрокинуть несущего.

       Примерно через час Гьярдар и Иккинг разогнулись и потребовали от Забияки еды. Сморкала и Забияка присоединились к ним и с довольным урчанием принялись за похлебку.

       Выступать решили, когда стемнеет. Для преодоления Скальной дороги Иккинг предложил идею.

      – Вы ведь знаете, что молнии всегда бьют в самую высокую точку над землей. Или водой, – он зачерпнул из второго котла слабый травяной чай. – И лучше всего притягиваются к металлу. Я соорудил длинный шест. Детали от него в одном из мешков. Нужно только собрать его...

      – О боги, и это я на себе приволок! – тихо простонал Сморкала.

      – ... и установить на плоту... Ну, мы его далеко в собранном состоянии не унесем.

      – И как он будет передвигаться? Ну, плот? – поинтересовался Задирака.

      – Нужно будет прикрепить к плоту веревки, обвязаться ими и идти по Скальной дороге. А кто-то один будет стоять на плоту и длинным багром отталкивать его от скал.

       Гьярдар хмыкнул.

      – Неплохо, – отозвался Рыбьеног. – Но где гарантии, что молнии не ударят в нас? Почему они должны бить именно в шест?

      – Мы с Беззубиком... – начал Иккинг.

      – Тогда ясно. Верю, – кивнул Рыбьеног.

      – А тому, кто будет на плоту стоять, молнии вреда не причинят? – хмуро поинтересовалась Забияка, будто ненароком подсев к Сморкале.

       Все с ожиданием обернулись на Иккинга.

      – Ребят, – тихо сказал он. – Мы идем на смертельно опасное дело. И, возможно, не вернемся. Мы не знаем, куда идем.. да и зачем идем, если честно. То, что я предлагаю, это очередная попытка выжить. Просто попытка, понимаете? Я не знаю, чем она обернется. Наверное, проще сейчас развернуться и вернуться в деревню, – устало закончил он.

      – Можно подумать, ты сейчас развернешься и уйдешь, – в насмешку, но с вопросом в голосе сказал Сморкала.

       Иккинг покачал головой.

      – Нет, я не вернусь.

      – А за кого ты нас принимаешь?! – хором воскликнули близнецы. Рыбьеног поддакнул.

      – Лично я не сойду хотя бы потому, что зря я, что ли, волок на себе эту бандуру?! – Сморкала пнул мешок с железом и охнул, растирая ногу.

       Гьярдар, до того молча слушавший разговор, встал.

      – Если изменений в составе команды не намечается, предлагаю взяться за работу. Сворачиваем лагерь, уничтожаем все следы нашего пребывания и приступаем к сооружению плота.

       Задирака сначала огорчился, что его постройку нужно будет сносить. Но, сообразив, что снести ее может он сам, он с довольным видом вскочил и помчался к ней. Забияка тихо молилась, чтобы этот плод неуёмного воображения ее брата не свалился тому на голову. Сморкала и Гьярдар отправились в прибрежный лес, чтобы выбрать и срубить подходящие деревья. Иккинг хотел отправиться с ними, но понимал, что будет больше мешаться. Забияка видела его замешательство и попросила остаться, чтобы помочь Задираке не свернуть себе шею. Тот уже забрался на верхушку своей постройки и раскачивался на ней. Он явно получал огромное удовольствие. Иккинг оглянулся на Забияку. В нем боролись желание ей помочь и нежелание портить Задираке настроение. Забияка понимающе усмехнулась и махнула рукой.

       Рыбьеног достал из мешка моток веревки и стал плести из нее более толстую. Она еще очень пригодится – чтобы связать бревна между собой. Иккинг присоединился к нему.

       Плот из толстых сосновых бревен тяжело качался на волнах. Соленые брызги оставляли на лице мокрые дорожки. Сморкала забросил последний мешок на плот и прыгнул следом, зачерпнув сапогом волну.

      – Готово! – крикнул он Гьярдару.

       Тот кивнул и дал сигнал. Ребята, встав по обе стороны плота и вооружившись наспех сооруженными веслами, дружно сделали первый гребок. Сначала неуверенно, а затем все четче и быстрей, плот набирал скорость, рассекая волны неровным краем.

       Олух исчезал в темноте, но никто из них не оглянулся, чтобы бросить на него взгляд перед тем, как он растает позади. Никто из них не верил до конца, что их жизнь так скоро может оборваться. Они были молоды и самоуверенны. И именно поэтому они имели шанс совершить невозможное. Гьярдар знал это. Как знал и то, что ни он без них, ни они без него миссию бы не выполнили...

       "...Часа два картина перед глазами не менялась, и создавалось ощущение, что мы просто кружим в океане. Одежда отяжелела, прилипла к телу и покрылась ледяной корочкой, которую мы ломали при каждом движении. Волосы лезли в лицо, обветренное и замороженное.

       Когда показался впереди туман, все вздохнули с облегчением, хотя он явно не предвещал ничего хорошего..."

       ...Плот вошел в молочно-белое облако. Видимость сразу резко ухудшилась. Задирака воинственно шмыгнул носом. Гьярдар вскинул руку, и все замерли. Стал слышен только плеск воды.

       Иккинг непонимающе посмотрел вниз, на воду. Куда подевался грохот волн, стоящий в ушах все это время?.. Как ни странно, вода здесь была необычно спокойной. Слабые волны, расходящиеся от плота, огибали его и расходились по водной глади.

      – Идем быстро, но осторожно, – негромко сказал Гьярдар.

       Время смазалось, и Иккинг затруднился бы сказать, через сколько времени плот с глухим звуком врезался в камни в том месте, где Скальная дорога обрывалась в океан. Несколько раз он начинал опасаться, что в этом тумане они никогда на нее не наткнутся. Однако Гьярдар уверенно направлял их. Иккинг все никак не мог понять, зачем тот спрашивал – еще на Олухе – дорогу у него, если так прекрасно ориентируется и сам...

       Все повалились на обледеневшие доски.

      – Иккинг! Мог бы и предупредить! – недовольно прошипела Забияка, выкарабкиваясь из-под брата. – Слез с меня, быстро!

      – Да не видно ничего было, – ответил Иккинг.

      – У меня другой вопрос, – сказал Сморкала, отдирая примороженные к веслу рукавицы. – Кто на плоту останется?

      – Я останусь.

       Все обернулись на Рыбьенога. Он достал из мешка веревки и обвязывал ими бревна.

      – Все равно у меня так нога распухла, что я не смогу помочь вам тащить плот, – пожал плечами он.

       Гьярдар кивнул и первым обвязался веревкой. Остальные последовали его примеру.

      – Иккинг, ты бы остался на плоту, – посоветовал Сморкала, когда они одновременно взялись за одну веревку.

       Тот хмуро оттолкнул его руку и забрал веревку.

      – Зачем?.. Ты же ничем... – Сморкала не закончил.

       Хоть он и не видел пользы от Иккинга в этом деле, все равно не хотел его обижать.

      – Я делаю это все ради нее, – тихо, сам себе ответил Иккинг, но Сморкала все равно услышал и хмыкнул.

       «...а не ради вас», – так должен был он закончить, но тоже не хотел никого обижать...

       "Это было страшно. Металл притягивал молнии, и те били в него почти не переставая. Нижний его конец уходил под воду – которая от такого заряда светилась.

       Когда мы добрались до острова, то даже не обрадовались. Туман вокруг рассеялся, и мы наконец посмотрели друг на друга в утреннем свете. Это было ужасно... Я никогда не забуду те чувства, которые испытал, увидев поседевшего Рыбьенога..."

       ...Гьярдар отшвырнул от себя веревку и перешагнул через трещину, отделяющую Скальную дорогу от острова. Иккинг подобрал веревки, скрутил их в одну и обмотал вокруг камня, чтобы плот не унесло волнами. Забияка, пошатываясь, отошла подальше от воды и хотела уже сесть, когда ее взгляд упал на Рыбьенога.

      – Ох, Рыбьеног! – воскликнула она и осеклась.

       Тот обернулся на нее, с белоснежными волосами, выбивающимися из-под шапки, и с бесконечной усталостью во взгляде.

      – Да, я уже знаю, – ответил он.

      – Но... это ужасно... – сказала она и подошла.

       Остальные бросили свои дела и окружили их. Слова здесь были явно излишни. После того, что они пережили этой ночью, бросив вызов самой природе, прошлые переживания казались мелкими и незначащими. А вы когда-нибудь видели светящуюся холодным голубым светом воду, когда ночь уже светла как день – из-за непрекращавшихся ослепительных вспышек...

       Забияка молча обняла Рыбьенога.

       Гьярдар негромко сказал:

      – Я, последний Хранитель Тайны Книги, даю тебе новое имя. С этих пор ты Нордмад, Сын Грозового Облака... Носи его с честью. Пусть одного этого имени боятся твои враги.

       Рыбьеног кивнул. Вернее, не так. Нордмад...

      //Примечание: Нордмад (Nordmad) – в переводе с древнескандинавского языка 'северный человек'. В русском языке закрепилось как норманн.//

      ***

       Яркий солнечный свет проникал через щели в ставнях. В его лучах кружились и летали пылинки, складываясь в замысловатые фигуры и сразу разлетаясь.

       Астрид пошевелилась, пытаясь понять, как себя чувствует. Голова немного ныла, но это было терпимо. По всему телу разлилась слабость, так что не было сил даже высунуть руку из-под одеяла, чтобы смахнуть с лица челку. Так что она просто неподвижно лежала, лениво наблюдая за хороводом пылинок.

       Было слышно, как потрескивают дрова и как за стеной Хельга напевает «Ветер, ветер раскачал деревья...», растирая в ступке травы для отваров. Что-то булькнуло и зашипело – пролилось из котла на горячие камни. Терпкий запах заполнил комнату. Хельга быстро вошла, улыбнулась Астрид и подхватила кипящий котелок в полотенца. Затем нашла чашку и налила в нее варево.

      – Пей, – сказала она, подав чашку Астрид и вытирая руки.

       Астрид с трудом приподнялась и с помощью сестры отхлебнула немного.

      – Где Иккинг? – хрипло спросила она и скривилась. – Ну и голос!..

      – Его по всей деревне ищут, уже второй день.

      – Я так долго спала? – удивилась Астрид. – И почему ищут? Он ведь и раньше пропадал на несколько дней, и особо никто не беспокоился.

      – Только раньше он пропадал либо вместе с тобой, либо вместе с Беззубиком. А теперь... – Хельга не закончила, узрев черную недовольную драконью морду в дверном проеме. – Про тебя говорю, да. И нечего тут принюхиваться! Не получишь ничего, особенно после того, что ты тут вчера устроил! Давай дуй в Драконье Убежище! Давай-давай!..

       Беззубик фыркнул, сочувственно кивнул Астрид и попятился к выходу.

      – Ну так вот, и ты, и Беззубик – что самое удивительное – в деревне, а Иккинга нету. И близнецов, и Сморкалы, и... как его там? Высокий, светленький такой...

      – Рыбьеног, – машинально ответила Астрид. – Как, они все исчезли?!

       Хельга кивнула.

      – А драконы на месте.

      – Но меня...

      – Что? Тебя?!.. Да ты чуть навек не успокоилась! Еще бы я отпустила тебя!.. – Хельга возмущенно всплеснула руками.

      – А меня интересует – записки они мне не оставили? – спокойно закончила Астрид, нимало не обратив внимания на эмоциональный всплеск Хельги.

      – Оставили, – невозмутимо отозвалась Хельга. – Но я тебе ее не дам.

      – Почему? Что за... – удивилась Астрид.

      – Сама достанешь, – закончила Хельга. – Вон она, на тумбе возле кровати... Кто я, чтобы записки чужие в руки брать?

       И она, отобрав у озадаченной Астрид чашку, удалилась в другую комнату. Астрид проводила ее недоуменным взглядом. Нет, с Хельгой определенно что-то происходит. Она, конечно, всегда немного не от мира сего, но обычно ее странности имеют другую направленность.

       Астрид с трудом дотянулась до желтоватого листка бумаги и развернула его.

       "Мы срочно уходим. Гьярдар дал знак – ты совсем немного не успела, чтобы его застать. Драконы остаются на Олухе. Скифта я искал, но нигде не смог найти. Ну да он уже достаточно большой, да и Беззуб останется в деревне, так что я бы за него не беспокоился.

       Я не знаю, что это будет, Астрид. Но пожалуйста, дождись меня. Я только ради этого вернусь".

       Астрид откинулась на подушку со смесью тихой радости и смутного беспокойства. Конечно, писал ей он, Иккинг. Не утруждая себя приветствиями и подписями. Она усмехнулась. С тех пор, как она дала понять ему, что совсем не против его знаков внимания, он забросил эти формальности. Хотя сама Астрид им особого значения никогда и не придавала.

       Но что там со Скифтом? Это очень странно, что ни Иккинг его не видел, ни сейчас его возле Астрид не наблюдается. Обычно он крутится неподалеку. Дракончик всегда делал вид, что ни от кого не зависит, гуляет сам по себе, однако чутко следил за всеми перемещениями и действиями Астрид.

       Она смяла записку и сунула ее под подушку. Надо выяснить, куда он делся. Но только не сейчас. Сейчас она слишком слаба. Мысли затуманились и растаяли, как дымные фигуры...

       Хельга зашла в комнату и убедилась, что Астрид уснула. Все-таки хорошая вещь – настой врекщины. Теперь ей обеспечен глубокий здоровый сон на сутки минимум. Он поднимет ее на ноги. Все образуется.

      Глава четырнадцатая

       Все настороженно вглядывались в заросли, приготовив оружие к нападению. Где-то метрах в двадцати, судя по звукам, кто-то продирался через ветки. Лес был очень густой, и даже зимой из-за веток невозможно было увидеть что-нибудь дальше пяти шагов перед собой. Забияка чутко прислушивалась к звукам, копье чуть подрагивало в ее руке.

       Иккинг и Задирака наконец продрались через деревья и чуть не напоролись на выставленное в их сторону оружие.

      – Хей-эй! Это мы! – испуганно воскликнул Задирака, созерцая нахмуренные лица.

      – А, это вы... – Гьярдар опустил меч, и остальные последовали его примеру. – Ну что там с деревней?

       Он вложил меч в ножны и подошел к костру. Иккинг и Задирака встали по обе стороны от него и протянули руки, чтобы согреться.

      – Ну как сказать, – Задирака зевнул. – Ничего. Деревня как деревня. Дворов двадцать будет, не больше. Насколько я понял, они занимаются разведением каких-то животных, а затем отводят их на торги в главном селении.

      – У них, кстати, через пару дней они начинаются, – вставил Иккинг.

      – Да. К этим животным мы не рискнули подобраться – возле огромного дома, где их держат, постоянно крутятся люди.

      – Как они выглядят? – спросил Гьярдар.

      – Кто, люди? – уточнил Задирака.

      – Как выглядят люди, я знаю, – с непроницаемым лицом сказал тот. Забияка прыснула.

      – Ростом примерно с человека. Ходят на четырех ногах. Морда вытянутая и узкая, длинная шея, лохматая голова. И длинные хвосты... – вспоминал Иккинг. – Вообще трудно было тщательно разглядеть. Некоторые люди забирались им на спины и ездили так.

      – А, лошади, – кивнул Гьярдар. Все с интересом воззрились на него. – Я путешествовал много, встречал пару раз.

       Иккинг подумал, что «пара раз» Гьярдара это где-то раз двести при переводе в обычную систему счисления.

      – Охраняется деревня?

      – Ну, вообще-то нет. Мы никого похожего на дневальных не увидели, – сказал Иккинг, переглянувшись с Задиракой.

      – Хорошо. Теперь есть и спать. Десять часов. После этого выдвигаемся.

       Иккинг был не в восторге от плана, предложенного Гьярдаром утром, однако ничего лучше он предложить не мог. Группа из шести мрачного вида личностей, без особой цели ошивающейся на торгах, привлекла бы ненужное внимание. А так – продавцы коней. И пасмурный вид оправдан. Побудешь тут не мрачным, когда все только и хотят тебя ограбить – мирного и спокойного человека.