Текст книги "Заклятые подруги"

Автор книги: Мария Мусина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

В случае со Светланой Лариса билась о стенку уже месяц, проклиная тот день и час, когда, посмотрев на карту рождения клиентки, увидела эту самую Луну в Козероге, Луну, которая к тому же находилась в квадратном, напряженном аспекте с соединением Нептуна и Сатурна в Весах. Если учесть, что Нептун – планета романтиков, поэтов, музыкантов, наркоманов и пьяниц, а Сатурн – планета государственных деятелей, причем тоталитарного стиля, планета жесткой, консервативной регламентации и расчетливой нормативности, то можно себе представить, какую гремучую смесь составляют они вместе. Сочетание иллюзорности и последовательности, мечтательности и замкнутой недоверчивости, неконкретности и ответственной организованности – что может более раздирать человека, рвать его на части, заставлять совершать противоречивейшие поступки, после которых всегда остается чувство неудовлетворенности собой? В Светином случае, помимо всего прочего, Нептун и Сатурн составляли кошмарный винегрет из непреодолимого желания напиться, отключиться от реальности и постоянных тяжелейших угрызений совести по этому поводу.

Короче, звезды при появлении на свет Светланы встали не очень-то удачно. Лариса всегда с огромным трудом общалась с людьми, у которых Луна присутствовала в Козероге, поскольку редко находила у них понимание: она казалась им слишком легковесной, поверхностной, а они были неинтересны Ларисе своей некоторой эмоциональной тупостью, сильнейшими стереотипами реагирования на все и вся и сухим аскетизмом. Но астролог Верещагина отдавала себе отчет в том, что необходимо преодолеть эту взаимную антипатию, иначе какой же тогда Верещагина астролог? Лариса смотрела на людей с козерожьей Луной свысока: они никогда не смогут так тонко чувствовать мир, как сама Лариса. Астролог Верещагина была вынуждена становиться на место этой поганой, холодной, приземленной Луны и именно с такой точки зрения объяснять клиенту его проблемы. По-хорошему, надо было отказаться от работы сразу. Лариса могла себе это позволить. Астролог-профессионал Верещагина не могла.

– Хорошо, – гася экран дисплея, сказала Лариса. – Хорошо. Если вы действительно хотите, чтобы я вам помогла, вы будете делать так, как я вам скажу. Вы сможете на какое-то время довериться мне полностью?

– Разумеется, – радостно кивнула Светлана.

«Еще бы, – с тоской подумала Лариса. – Ты только и ждешь, чтобы кто-нибудь взял на себя ответственность за твою судьбу».

Вообще-то среди астрологов считалось неправильным поступать таким образом. Пугали всевозможными недугами и напастями – брать на себя решение чужих проблем означало, теряя собственные силы, поддерживать энергетически чужое существо. Другое дело – подвести клиента к самостоятельному решению проблемы, а дальше чуть поддерживать его советами на пути к успеху. Такой вариант был предпочтительнее еще и потому, что делал благотворные перемены необратимыми. Ведь когда человек прилагает усилия – иногда немалые – для исправления своей жизни, чем-то рискует, от чего-то отказывается, он больше дорожит пришедшей удачей и уже не станет совершать глубокомысленных глупостей, памятуя о пережитых трудностях. Когда же клиенту все преподносится на блюдечке с голубой каемочкой, когда все достается даром – деньги, заплаченные астрологу за совет, какие бы они ни были большие, не способны взять на себя функцию платы за судьбоносные шаги, – он, клиент, может в самый решающий момент соскользнуть на более легкую, но и более опасную для своего будущего тропу. И тогда все усилия астролога пойдут прахом. В общем, то, что делала сейчас Лариса, было чистейшей воды перекачкой ее собственной энергии в виде собственного знания жизни и собственного опыта в сложную жизненную ситуацию Светланы, что никак не приветствовалось профессиональной астрологической этикой. Но проблему несчастной Светы следовало устранить как можно быстрее, поскольку для женщины сорок с лишком лет – не хухры-мухры, и ждать, пока Света сама дозреет до пересмотра своей жизненной позиции, времени не оставалось.

– Итак, – продолжала Лариса, – тогда я опишу то, что вам нужно делать. И вы будете делать так, как я скажу, даже если вам это покажется невозможным и неприемлемым. Договорились? Отлично. У вас есть сейчас на горизонте мужчина, который вами интересуется, но вам не нравится?

– Есть, – подумав, согласилась Светлана.

– Что вас в нем не устраивает?

– Ну-у, – протянула Светлана, – он не в моем вкусе. Я не люблю мужчин, которых не надо завоевывать. Мне с ними скучно.

– Это человек не вашего круга?

– Да нет, коллега по работе. Но он смотрит мне в рот, ловит каждое слово. И вообще…

– Что – вообще?

– Ну, не знаю… Не нравится он мне – и все.

– Попробуем сделать так: вы его не отталкивайте. Ничего не обещайте, но и не отталкивайте. Попросите у него разрешения – вы поняли? – разрешения составить ему гороскоп. Я думаю, он не откажет вам, если действительно заинтересован в дальнейшем развитии отношений. Возьмите у него, но еще раз повторяю – только с его согласия, данные о времени и месте рождения. А там посмотрим.

– А почему он мне должен обязательно не нравиться?

– Потому что, Светлана, – Лариса встала, давая понять, что аудиенция закончена, – я думаю, что проблемы с мужчинами у вас возникают, помимо всего прочего, оттого, что вы постоянно выбираете себе не тот объект, который вам нужен на самом деле, с которым вам будет действительно хорошо. Это бывает очень часто, вы здесь не одиноки, к сожалению.

Проводив озадаченную Светлану, Лариса долго стояла у окна, глядя ей вслед. Лариса уже знала, что будет дальше. Она увидит космограмму Светиного воздыхателя – скорее всего это будет человек, который вполне Светлане подходит. Потом Лариса велит Светлане, сжавши зубы, пообщаться месяц-другой с «мужчиной не того типа». Тут, правда, понадобится держать руку на пульсе ситуации, постоянно вправлять Свете мозги. Но это не так сложно. Потом Светлане, вероятно, понравится роль женщины, которая любима. Света успокоится, выкинет из головы эту дурь по поводу «завоевания мужчин» – не для ее Луны это занятие. А если нет, тогда они, Светлана и Лариса, начнут все сначала. Правда, Ларисе будет уже труднее: после неудачи ей понадобится куда больше сил для того, чтобы навязывать свою волю клиентке. Может, Леня Долгов и прав, действуя примитивненько, но зато наверняка?

«Вы магически пытаетесь внушить любовь, – вспомнила Лариса оккультную казуистику. – Но вихрь отразился, и вы сами влюбились. Вы наводите порчу: не удалось – и вы сами захворали. Вот поэтому, во избежание дурных последствий, нужно всегда страховать себя от возвратных ударов выбором второго, подставного объекта, направляя вихрь на двоих, чтобы в случае неудачи перенести вихрь на какого-нибудь очень пассивного человека, от которого нельзя ожидать отражения удара».

Лариса вздохнула: о, если бы это было так просто! Выпила кофе, чтобы взбодриться, и спустилась вниз за почтой. Уже поднимаясь в лифте, Лариса развернула газету, пробежала глазами первую полосу и – не удержалась – вскрикнула в ужасе.

На первой полосе красовалась фотография искореженной машины и короткая заметка:

«Печальный список жертв заказных убийств снова пополнился. Вчера утром у подъезда своего дома был убит известный предприниматель В. Ткаченко и двое сопровождавших его лиц. В 9.05 г-н Ткаченко в сопровождении охранника вышел из своего подъезда, намереваясь отправиться на работу. Бизнесмен и охранник сели в «Мерседес», где их поджидал личный шофер г-на Ткаченко. Машина не успела отъехать и пяти метров, как раздался взрыв. По всей видимости, убийство связано с коммерческой деятельностью покойного бизнесмена, а шофер и охранник пострадали случайно. Владимир Ткаченко три месяца назад занял пост заместителя председателя правления Транскомбанка. Ведется расследование».

Лариса пулей влетела в квартиру, кинулась к телефону. Она яростно нажимала на кнопки, вызывая самые разные номера, и наконец дозвонилась.

– Ты с ума сошел? – заорала она в трубку. – Ты спятил? Зачем ты это сделал?

– Померанцеву успокой, – ответил спокойный стальной голос, – я достану ей деньги, ее планов это не коснется.

– Ты такой довольный, Юра, – упавшим голосом проговорила Лариса. – Ты все обдумал хорошенько?

– По-моему, Лариса Павловна, это вы плохо понимаете, что происходит.

– Я хотела бы с тобой встретиться.

– Есть необходимость?

– Хочу в глаза, не по телефону, сказать, что я о тебе думаю.

– И это все?

– Все, – призналась Лариса.

Она положила трубку и долго сидела не шелохнувшись. Потом медленно встала, подошла к компьютеру, вызвала по очереди несколько астрологических карт.

«В конце концов, – подумала Лариса, – каждый человек когда-нибудь умирает».

Года два назад Алевтина Коляда попала в аварию. На проспекте Вернадского Алевтинину «Волгу» слегка подрезал «шестисотый» «Мерседес». Алевтина чертыхнулась, но ни в коей мере не насторожилась. В Москве вообще стало трудно ездить: правила дорожного движения нынче редко кто соблюдает, а уж неписаные правила джентльменского поведения на дорогах – тем более. «Шестисотый» не давал себя обогнать, маячил впереди; сзади Алевтинину машину подпирал какой-то задрипанный «Запорожец». Алевтина на какое-то мгновение потеряла бдительность и, когда «мерс» вдруг резко сбросил скорость, затормозить не успела, стукнула его, причем прилично. Ну а известно: кто сзади бьет – тот и виноват.

Из «шестисотого» степенно выволокли свои накачанные тела трое мужиков, вид которых не оставлял ни малейшего сомнения в их социальном статусе.

– Ну что, дамочка, в три тыщи «зеленых» вам это обойдется, – осмотрев вмятину на своем «мерсе», заявили.

Это было как раз то самое предложение, отказываться от которого, как говорится, не принято. Когда речь идет о реальных деньгах, рассказывать кредиторам о тонком мире и потусторонних встречах – себе дороже. Алевтина это поняла сразу, заняла-перезаняла, но заплатила на следующий же день. Однако, будучи женщиной контактной и умеющей произвести неизгладимое впечатление, Алевтина не преминула завязать ни к чему не обязывающее, но могущее быть небесполезным знакомство. После передачи «зеленых» она и главный бандит расстались лучшими друзьями. Тот ей визитку свою сунул и чуть ли не со слезами умолял звонить, если помощь его вдруг понадобится.

Как в воду глядел. Не прошло и недели, как к Алевтине наведались двое с лицами, не испорченными интеллектом. «Деньги, значит, на нашей территории гребешь? Тебе кто-нибудь разрешал тут хоть копейку зарабатывать? Тогда Алевтина вытащила бандитскую визитку и ткнула пришельцам. «Хорошо, – сказали, – забивай «стрелку».

«Стрелка» выглядела впечатляюще. Рано утром во двор дома, где жила Алевтина, въехали три «Жигуля», из которых посыпались качки, видимо-невидимо. Тут же – минута в минуту – на уже выправленном «Мерседесе» подкатил знакомый любезный бандит – один-одинешенек. Он вышел из машины, перекинулся парой слов с вожаком качков. После чего качки быстро залезли обратно в свои машины и резво рванули с места.

Владелец «Мерседеса» не спеша пересек двор, поднялся к Алевтине.

– Мадам, я обо всем договорился. Отстегивай моим ребятам триста баксов в месяц, и никто больше не побеспокоит. Уверяю – это по-Божески.

Собственно, так они и познакомились – Алевтина Коляда и Юра Агольцов. И больше они к теме денег не возвращались, даже потом, когда Алевтина стала Юриной любовницей. Раз в месяц к ней приходил вежливый молодой человек, и она выдавала ему конверт с деньгами. Что ж, такова жизнь, Алевтина не чувствовала в себе сил поворачивать реки вспять. Агольцов тоже не собирался менять установившиеся законы. Мало ли что с ним может случиться? Алевтина не должна пострадать – ни при каком раскладе.

Роман Алевтины и Юры развивался бурно. В Юрином арсенале присутствовал широкий ассортимент комплиментов, море роскошных цветов и ценных подарков. Алевтина, несмотря на все свои колдовские чары, была всего лишь женщиной, падкой на мужское внимание и искреннее обожание.

Юре было чуть за тридцать, его темно-русые волосы уже начали красиво седеть, был Юра невысок, но, как говорится, хорошо сбит. Мужественное лицо, резкие черты, стального цвета глаза. Впрочем, ничего удивительного: после тридцати лет человек уже сам ответствен за свою физиономию – все пережитое на ней отражается, весь характер просматривается.

Сначала Алевтина решила просто попридержать возле себя этого стального, забавного воздыхателя. В конце концов, почему все ее подруги должны быть с мужиками, а она – одна? Нет, ну, конечно, имидж колдуньи требовал отсутствия земного притяжения. Но, с другой стороны, оно все равно наличествовало. Так зачем дурака валять?

Алевтина пару раз понаблюдала за тем, как Юра смотрится в ее компании. И пришла к однозначному выводу: бандит Юра был ничем не хуже окружающих ее мужиков, в том числе поклонников Ларисы, Померанцевой и иже с ними. Он вполне соответствовал образу преуспевающего человека. Ну а то, чем он занимается в этой жизни… В конце концов это никого не касалось, да и не интересовало, признаться, никого. Правда, Лариса, которая была в курсе «наезда» и не сомневалась в том, что все с самого начала разыграно по нотам самими Юриными мальчиками, сделала круглые глаза и сморщила носик, когда увидела Юру среди гостей Алевтины. Но и она не могла не отдать должное новому знакомцу Коляды.

Юра был неплохо воспитан, прилично говорил по-английски и, главное, не изображал хозяина жизни, что было особенно приятно в контексте современных нравов. Юра с естественным любопытством пялился на живую Померанцеву, с неподдельным интересом расспрашивал Ларису о звездах и их влиянии на человеческие судьбы, он легко сошелся накоротке со всеми мужчинами, потому что был, в сущности, хорошим парнем, это чувствовалось.

Словом, его приняли в компанию без лишних вопросов. Более того, Алевтина, как выяснилось, в глазах общественности только выиграла от такого альянса. Юра в самом деле питал к ней трепетные чувства. Не навязывался, не напрашивался, но был нежно-настойчив. Такое отношение всегда украшает женщину. У Алевтины хватало ума это ценить.

– Как тут наша подопечная?

– А что ей сделается? Эйфория полнейшая. Да вы присаживайтесь, Игорь Владимирович. Рада вас видеть. Чай? Кофе?

Старший научный сотрудник Института судебной и социальной психиатрии имени В.П. Сербского, кандидат медицинских наук Елена Николаевна Качалова явно симпатизировала Воротову. Они несколько раз пересекались по служебным делам, и всегда Игорь чувствовал искреннюю доброжелательность, умело выраженную с помощью профессиональных изобразительно-выразительных средств опытного психиатра, поднаторевшего в налаживании хороших отношений с пациентами. Элементарные эти приемы били в цель без промаха. Обмолвиться несколькими словами о своих собственных слабостях, неудачах – это обезоруживает собеседника: когда к тебе выходят с открытым забралом, не станешь напряженно ждать подвоха. Восхититься визави: его костюмом, героикой его буден, метким словом… Если ничего такого не наблюдается, сказать задумчиво: «Мне кажется, вы очень проницательный (образованный, остроумный, сильный и т. д. – выбор широкий) человек». Этого комплекта, пожалуй, достаточно для того, чтобы на первых порах расположить к себе собеседника. Ну и, конечно, в дальнейшем не забывать периодически подбрасывать в топку поленца восхищения и доверительности.

Воротов прекрасно понимал методику Елены Николаевна, но у него не было никаких оснований считать, что Качалова при этом лукавит. Люди-то разные, у одних процесс выражения чувств образуется легко и естественно, другим это дается с трудом. Оттого и непонимание возникает: ты думаешь, что человек равнодушен к тебе, а он, можно сказать, с дорогой душой, просто вид у него надменный.

– Кофе, если вы будете так любезны. – И Воротов достал из кейса коробку конфет.

– Вы всегда такой галантный, – улыбнулась Елена Николаевна.

Чувствовала себя Елена явно лет на тридцать – никак не старше. Мягкие каштановые волосы едва достигали плеч, закалывала Елена прядки какими-то подростковыми заколочками, что молодило ее еще больше, равно как и ее легкая фигура. Но мышцы лица уже давно поползли вниз, умные глаза не давали обмануться в ее реальном возрасте: сорок пять плюс-минус два года. Возраст, когда умная женщина уже боится быть смешной, кокетничая с мужчинами, а глупая делает это с напряженным усердием человека, догоняющего последний автобус. Елена Николаевна была женщиной умной. А посему с ней было приятно и легко общаться.

В настоящее время институт Сербского проводил судебно-психиатрическую экспертизу некой гражданки Васильцовой, дело которой вел Воротов. Гражданка Васильцова З.П. утопила своего четырехлетнего сына в Измайловском пруду, пытаясь при этом инсценировать покушение на мальчика неизвестными бандитами. И теперь судебным психиатрам предстояло установить, вменяема ли подследственная. Елена Качалова наблюдала Васильцову уже три недели. Конца-краю наблюдениям не виделось, а в интересах следствия не худо было бы прикинуть, как все же обстоит дело с психикой гр. Васильцовой, поскольку ее подруга, подтвердившая вначале нападение бандитов, а стало быть, соучаствовавшая в убийстве, теперь пошла «в отказ» и никак не хотела давать правдивые показания.

Игорь отхлебнул кофе, перекинулся еще несколькими светскими любезностями с Еленой Николаевной и, используя приватные отношения с психиатром, плавно перевел разговор на свою фигурантку.

– Мне кажется, все-таки шизофрения, – ответила Елена. – Но боюсь что-то пока прогнозировать точно. Вы же знаете, женщин очень трудно диагностировать, особенно в стрессовых ситуациях.

– Еленочка Николаевна…

Елена Николаевна улыбчиво зарделась.

– Можете ориентироваться на невменяемость.

– Понял. Спасибо. Могу ли я еще немножко поэксплуатировать ваше расположение? Нет ли, случайно, сейчас у вас подопечных, дела которых связаны с экстрасенсорикой и прочим?

Елена вздохнула.

– Полно. Социальная неустроенность, знаете ли, общественная депрессия, абсолютное отсутствие критики в отношении мистических идей… Люди сегодня легче поддаются гипнозу, легче индуцируются, это естественно. «Аум Синрикё» и «Белое братство» – это только вершина айсберга. Гораздо страшнее бытовые индуцированные психозы. Внезапная смена вульгарного материализма на такой же вульгарный, но мистицизм ничего доброго и не могла принести. Попробуйте сказать, что вы не верите в сглаз, в порчу, в ведьм – да вам любой дворник тут же прочтет убедительнейшую лекцию о биополях. Мы в нашем институте видим в основном яркий криминал, вызванный сегодняшней демонологией. А кто сосчитает некриминальные деяния, испорченные жизни и здоровье?

– А вы не верите в ведьм? – улыбнулся Воротов.

– Знаете, не дело психиатров рассуждать о том, существуют ли НЛО и экстрасенсорика, – ласково уклонилась от ответа психиатриня.

– И все-таки? – настаивал следователь.

– Не знаю, Игорь Владимирович, если говорить на эту тему, то подробно. Верю – не верю, сложный вопрос. Но то, что я вижу по роду моей работы, приводит меня в ужас.

– Можно, я взгляну на дела, которые вас так пугают?

Елена Николаевна вздохнула, подошла к шкафу, достала оттуда три увесистых тома и положила их перед Воротовым:

– Вот, пожалуйста. Семья Комовых. Многодетная дружная семья. Правда, когда дети выросли, у них непросто складывалась личная жизнь. Но у кого она нынче легко-то складывается? Дети! Это я так говорю: дети. На момент совершения преступления им было по тридцать-сорок лет. Прямо скажем: взрослые детишки-то. Но вы сами все поймете. Читайте. Я, с вашего разрешения, займусь пока историями болезней, вот за этот стол присяду. Будут возникать вопросы – спрашивайте.

«Труп потерпевшей обнаружен 25 февраля. При осмотре места происшествия отмечено, что забор вокруг дома частично обгорел, местами разобран, во дворе лежали груды обгоревших вещей. Дом, в котором находился труп, был закрыт на замок. Участки пола в доме обгорели, на полу в беспорядке разбросаны груды разбитой посуды, осколки электроламп, остатки одежды, пучков волос, подушек, книг, тетрадей, мыла и других вещей, которые сжигались на полу, в ведре, над газовой плитой.

Труп без одежды находился на кровати, был укрыт шерстяным одеялом, голова и стопы оставались открытыми. Волосы на голове, бровях, лобке были сбриты. Под матрацем обнаружены частицы обгоревшей кожи и ногтей.

По заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть наступила от болевого шока, развившегося вследствие травм груди, живота, нижних конечностей. Констатированы множественные переломы ребер, грудины, обширная набрюшная гематома, травматическая ампутация пальцев стоп, ожоги кожи ног, сквозная рана передней поверхности кожи шеи, рана угла рта, верхней и нижней губы, ссадины лица, локтевых суставов, кровоподтеки.

Травматическая ампутация пальцев ног могла быть произведена бытовыми кусачками, ожоговые поверхности – воздействием открытого пламени. Указанные телесные повреждения обусловлены многократными воздействиями, вызвавшими у потерпевшей длительное болевое состояние».

Из показаний Раисы Комовой:

«Роза говорила, что боится ходить к матери, что там происходят какие-то странности. Что мать однажды, когда Роза к ней зашла, вдруг стала белая, помолодела, было такое ощущение, что в комнате кто-то ходит. Роза боится ночевать у матери, там ее кто-то душит, раздаются какие-то голоса. Роман тоже стал бояться там жить. Роза рассказывала, что он прибежал к ней на Рождество, весь трясся и сказал, что в доме матери из всех углов и со всех стен лезут какие-то ужасы.

Надежда с матерью не ладили с детства, у них постоянно были конфликты, они годами не виделись. Мы с Розой говорили Надежде, чтобы она простила мать. Надежда сказала, что мать занимается черной магией, что если мать не перестанет шаманить, то через три дня сроку она будет ходить по поселку и собакой лаять. Разговор этот я восприняла с болью в душе, я верила, что мать колдует. Я видела, каких больных людей приводили к Надежде, как она их лечила. Я просила Бога, чтобы он наделил меня даром лечить людей. При разговоре нашем с Надеждой и Розой я решила, что сожгу себя заживо, лишь бы возродилась наша хорошая, добрая мать.

Я пришла к матери и стала лечить ее биополями и спрашивала, какие у нее ощущения. Стала лечить, потому что Роза тоже стала к ней плохо относиться. Роза сказала, что из матери человека не получится. Вечером говорили с братом о матери. Роман сказал, что он чувствует, что один глаз матери отдает импульс. В эту ночь мы не спали. Утром мать пришла с работы. Мы стали воспитывать мать, чтобы она перестала быть колдуньей. Роман побрил ее, Роза сказала, что сегодняшняя ночь – решающая.

Я стала мысленно выгонять из матери всех духов, собак, кошек, свиней, обезьян. Роза заставляла мать лаять, мяукать, кукарекать. Я спросила мать: она ли мне навесила пудовую грудь и сделала моего мужа не мужчиной, меня – не женщиной? Она ли оставила меня без детей, устроила так, что я вынуждена воспитывать чужих? Мать сползла с дивана. Я с Розой выгнала мать во двор. При этом я ее избивала, топтала ногами. Мать харкала кровью. Я ее исповедовала. Когда я ее исповедовала, она говорила, что побывала на голубой планете. Я выгоняла ее за калитку. Мать рвалась в дом, в сенях я ее свалила, душила, села на нее верхом, я хотела, чтобы мать замерзла.

В это время соседи напротив стали кричать на нас, что мы издеваемся над матерью. Роман и Роза жгли вещи. Роман сказал нам, чтобы опомнились, что она все-таки мать. Мы положили мать на кровать, начали согревать. Я стала целовать мать, плакать, говорить: «Мама, миленькая». Пока я ей вдыхала жизнь, Роза и Роман вырезали все страшные места на теле матери, вырезали ей копыта, из матери вышел какой-то сгусток, мы считали, что очистили ее, и пошли на кухню. Там Роман прислонился к батарее и сразу же уснул.

Через некоторое время мы пошли к матери, откинули одеяло, мать лежала в том же положении. В нас закипела злость. Я схватила кусачки, вывернула на ногах матери пальцы, разорвала ей рот, вырвала зубы.

Роман увел меня на кухню. Со мной началась истерика, что я, такая добрая женщина, смогла зверски убить человека. Но я убила не человека, а убила зло.

Я, Роман и Роза стали жечь друг друга. Сгорели мои волосы, я принимала на себя боль, чтобы к нам вернулась мать. Тут мне показалось, что к нам снова заходит злой дух, я стала кричать. На Розе загорелось платье, она сняла его и сожгла на плите. Тут мы все трое, задыхаясь от дыма, пошли к матери, стали вызывать всех богов, чтобы они помогли нам выжить.

Утром мы переоделись во что смогли. Роман и Роза очистили от пепла и посыпали снегом двор. Закрыли дом на замок и ушли к Розе. Больше в дом не возвращались».

Из показаний Розы Комовой:

«Когда Раиса стала вырывать клыки у матери, на ногах матери начали вырастать когти. Ноги стали похожи на копыта животного, пальцы рук – на лапу курицы. Это было страшно.

Раиса и Роман вывели мать на улицу. Появился НЛО, он стал облучать нас разноцветными лучами – желтыми, фиолетовыми, красными. Это Высший Разум послал нам помощь. Я обратилась к Высшему Разуму: «Наша мать – ведьма. Оставь нам нашу маму, но с доброй душой». НЛО стал посылать разные фигуры – квадраты, шары, прямоугольники.

В первый раз я видела НЛО в бане у Надежды. Это были круглые розовые шары, от них шли импульсы – я видела треугольник и в нем римские цифры – VII и IX. Что это означает, я не знаю. Второй раз я видела НЛО с лебедями.

Когда мы пришли от матери ко мне, я плакала. Тут я увидела шар, и везде появились лучи с квадратными сторонами. Передо мной промелькнула вся жизнь с начала и до конца, какой-то голос говорил: «Думай, думай…» Я спросила у Романа, кто меня вводит в контакт. Роман ответил, что мы с ним вместе были у Высшего Разума на другой планете, что я была с пепельными волосами, в серебристом костюме.

Мы просили прощения у Бога за мать. Чтобы искупить вину, жгли друг друга разогретыми докрасна железными прутьями, лили кипяток на раны. Воды было очень много, прибежали соседи снизу – мы затопили их. Потом нас остановил Роман».

Из показаний Романа Комова:

«Мы вывели мать во двор, Раиса стала гореть от собственной энергии, она должна была сгореть совсем, если не переубедит мать. Во дворе мать подошла к калитке, стала прыгать, лаять и беситься. Во дворе стояли двое людей, но когда мы вышли, в воздухе висел НЛО, люди исчезли.

В это время я сжигал волосы, которые мы нашли в шифоньере. Волос было много, мать сказала, что это волосы всех ее детей, когда они были маленькие, что она хранила их на память. Но на самом деле она через них посылала нам порчу. Во дворе на мать были направлены лучи с НЛО – красные вперемешку с фиолетовыми. Когда мать облучали этими лучами, ее рвало, изо рта вылетали черные куски.

Я на руках занес мать в дом, уложил на диван, она посмотрела на меня, глаза у нее были добрые-добрые. Раиса сказала, что у матери на ногах проходит кровотечение и, чтобы обеспечить отток крови, надо снять кожу с ног. Я стал руками снимать с ног матери кожу, кожа легко снималась, как кирзовый сапог. В это время ногти на пальцах приобрели вид копыта. Я их снял вместе с кожей. Вынес и сжег в тазике. Когда вынес, пошел на кухню и отключился. Затем наступило утро, я зашел к матери, она смотрела прямо, я накрыл ее, вышел во двор и стал жечь вещи».

– М-да, – только и сказал Воротов, перевернув последнюю страницу дела.

– Я могу, – с готовностью предложила Елена Николаевна, – еще вам материалов подкинуть. Вот, например, в Воронеже группа студентов театрального вуза расчленила свою двадцатилетнюю подружку. Им показалось, что она киборг. Причем во время пыток девушка сама в этом неоднократно признавалась. Индуктором в данном случае являлась довольно-таки истеричная особа, якобы обладающая экстрасенсорными способностями. Неудавшаяся певица, пела какое-то время в хоре местного оперного театра, устраивала у себя дома сексуальные оргии с мистической окантовкой. Убитая девушка имела неосторожность завести роман с любовником этой певички. Впрочем, обычно индуктор и сам верит в то, что внушает окружающим. Видимо, певица искренне верила, что девушка – киборг. Далее… – Елена Николаевна говорила все это ровным, бесцветным голосом, отчего у Воротова пробежали по телу нехорошие такие мурашки и он с опаской глянул на доктора. – Далее, в Екатеринбургской области дипломированная целительница, заметьте, у нее был подлинный диплом какой-то совместной русско-американской академии экстрасенсорики и парапсихологии, взялась лечить некую гражданку Никулину. Судя по всему, гражданка Никулина страдала обычным в наше время неврозом, но целительница решила изгонять из нее бесов. Вместе с братом Никулиной она замучила несчастную до смерти. Брат был настолько индуцирован, что сорок дней сидел у разлагающегося трупа сестры, ожидая ее воскрешения. Целительница на протяжении этого времени приезжала к трупу, отрываясь от лечения других страждущих, подбадривала Никулина, на его вопросы о нехорошем запахе отвечала, что, дескать, это выходят из тела дьявольские силы.

– Это что, мода? – хрипло осведомился Воротов.

– С таким удручающим размахом индуцированные психозы были распространены только в средневековой Европе в разгар борьбы инквизиции с ведьмами и колдунами. Но вообще-то явление психической заразительности многократно описано в классических психиатрических трудах. От пляски святого Витта до икоты, которой вдруг заражались целые деревни. Если где-то появлялась кликуша – будьте уверены, тут же многие женщины вокруг становились жертвами психической заразительности и, подражая, бились в истерике. В русских войсках во время Первой мировой войны было распространено такое явление, как мирячество: двигательное эхо, когда кто-то один делал некий жест и непроизвольно жест этот повторяли все находящиеся рядом. В специальной литературе существует подробный анализ случаев, когда вполне образованным женщинам внушали бредовые идеи их малограмотные сумасшедшие горничные. Хрестоматийный пример: влияние на нашу последнюю императрицу малограмотного Распутина. Словом, явление это описано, но механизм его остается загадкой, – подытожила Качалова. – А что касается современных индуцированных психозов, то тут имеются некоторые особенности. Всегда считалось, что индуцированным психозам поддаются в основном женщины и дети. Сегодня же мы все чаще сталкиваемся с индуцированными мужчинами. Причем довольно образованными, с достаточно критичным восприятием, психологические тесты показывают, что они и внушению-то плохо поддаются.