Текст книги "Всегда Ты (СИ)"

Автор книги: Мария Летова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 29

– Заключение получила? – спрашивает Паша, не успела я сказать «алло».

– Получила, – вздыхаю, изучая содержимое своего спортивного рюкзака.

На самом деле, заключение столь удручающее, что я на некоторое время пала духом. Последние два дня я проходила комплексное обследование в одной московской клинике, и это оказалось не так утомительно, как я думала. Меня практически водили там за ручку. Боюсь представить, сколько это стоило. Мне назначили шестимесячный курс лечения, после которого станет ясно, смогу ли я хоть каким-нибудь образом сама забеременеть и выносить ребёнка.

– Скинь мне на почту заключение и анализы, – велит этот делец. – Хочу зайти в одно место, проконсультироваться. Чем ты занята?

Закатываю глаза.

Вчера рано утром он улетел в Нью-Йорк. У его друзей недавно родился сын и Паша должен стать крёстным отцом.

– Вещи собираю… – сообщаю ему, зажав трубку между плечом и шеей.

– Куда это? – спрашивает он, а я слышу гудки серен и кучу всякого информационного шума у него на заднем плане. Может, это поехали охотники за приведениями? Я тоже хочу побывать на Манхеттене. Очень-очень. Он сказал, что в следующий раз мы поедем вместе.

– Хочу поехать со Светой на дачу к её родителям… – сообщаю послушно, укладывая своё бельё. – Мне вообще-то и здесь хорошо, просто…

– Что такое?

– Мне одной ночевать как-то…страшновато…я не привыкла к таким большим пространствам…

– Ага, ты привыкла жить в картонной коробке, я в курсе…

– Я серьёзно… – дуюсь обиженно. – Я привыкла спать с тобой!

– Я скоро вернусь, – вздыхает он. – Потерпи…

– Ладно… – капризничаю я.

– Не дуй свои губки, Пушистик. Я соскучился.

Улыбаюсь, как чеширский кот.

– Нечего было без меня уезжать… – продолжаю капризничать.

– Нечего было резину тянуть, – не реагирует он.

Я только вчера записалась на очередь в рязанскую миграционку. Мне туда нужно через две недели.

– Как…эмм…малыш?.. – спрашиваю, передразнивая его состроив рожицу.

Застёгиваю рюкзак и выношу его в коридор, ухватив за верхнюю ручку.

– Маленький и сморщенный. Наши дальтоники получатся лучше.

Начинаю ржать, потому что на заднем плане у него возмущается приятный мужской голос:

«Ты охренел так про моего сына говорить?!»

Я просто ухахатываюсь. Ну, потому что это до неприличия грубо и так по Благовски.

– Как его назвали, Грубиян? – спрашиваю, усаживаясь на полку в прихожей.

– Львом.

– Хорошее имя…

– У нас будет ещё лучше… – в открытую стебётся он.

«Пошёл ты.». – гласит всё тот же голос за кадром. – «Скажи это Лианке».

– Ну, на фиг… – открещивается Паша.

Опять смеюсь, становясь счастливой до невозможности. Мне кажется, мои тучи понемногу рассеиваются. Когда он так убеждённо говорит о наших детях, я тоже начинаю в них верить. Мне двадцать три, будет двадцать четыре через два месяца…я могу бороться за них ещё лет десять, как минимум. Это просто…судьба, наверное. То, что я узнала об этом сейчас, когда у меня есть мужчина, который ждёт не дождётся как спустить в меня свой генетический материал. Он просто архиответственный в этом вопросе. Пару дней назад этот извращенец пальцем затолкнул в меня свои сперму, когда она из меня вытекла.

– Я уже вся тебя жду не дождусь… – сообщаю ему с раболепными интонациями.

– Я в курсе, – бросает он самодовольно.

Гад.

Люблю тебя.

– А ты в курсе, что я делала вчера в ванной?..

– Не беспредель, КАтёнок… – предупреждает Паша, понизив голос. – А то расскажу, что я делал вчера в душе.

– Я как раз туда собираюсь… – дразнюсь я.

– Ведьма маленькая… – хрипло тянет он. – Уделала меня, согласен.

– Так-то вот, Пал Олегыч…

Теперь смеётся он.

– Мне нужно в метро спускаться, – вздыхает он. – На чём ты поедешь?

– На Егоре, – пожимаю я плечом.

– Хорошо. Пусть возьмёт мою машину, – командует Паша с другого конца планеты.

– Я бы не села с ним на мотоцикл, – заверяю его, вытягивая ноги и рассматривая свой педикюр.

– А со мной села бы?

– Ага… – без раздумий отвечаю я.

Паша хмыкает.

– Лады, как-нибудь прокатимся, – вбивает он в свой внутричерепной компьютер пометку. – Мне пора. Постараюсь набрать тебя вечером, приклей телефон на лоб.

– Уже… – бурчу я.

Вчера вечером он звонил мне, но я была на игре Егора и не слышала. Кажется, он будет припоминать мне это до конца жизни.

– Всё, отбой. Я тоже без тебя хреново сплю, козюлина.

На этом он кладёт трубку, и я даже не успеваю забросать его чмоками.

Сижу ещё минуту, просто тупо улыбаясь.

Пришёл, раздразнил, разволновал, рассмешил и ушёл…

Не могу вспомнить, что делала до этого…

Поскольку, ещё нет десяти утра, я, и правда, иду в душ. Егор должен зайти в районе двенадцати, но, он самый непунктуальный человек на свете, поэтому это может быть что угодно. Половина двенадцатого, либо половина первого. Как ему Бог на душу положит.

Выйдя из душа, забиваю на сушку головы, разрешая волосам пушиться, как им будет угодно. Одеваю свои красные штаны для йоги и белый спортивный лифчик. Сверху натягиваю майку. Не хочется тащить с собой много вещей. Всё-таки решаю взять ноут, вдруг решу поработать над своей статьёй в иностранное издание? Такое ведь возможно, что я решу поработать? Я планирую выпустить её в конце года. Кстати говоря, у меня уже начался отпуск. До сентября я как ветер в поле. Ветер без загранпаспорта.

Когда в одиннадцать часов раздаётся звонок в дверь, я решаю, что Егор, в очередной раз, превзошел сам себя.

Бегу открывать, на ходу натягивая кроссовки.

Открываю дверь и хочу уже сообщить ему об этом, но, к моему глубочайшему изумлению, на пороге ожидает…Лилия Благова, в компании Сраной Королевы Марины и…бывшей невесты Пашы…

Я в таком шоке, что слова не могу вымолвить. Просто рассматриваю эту группу хмуро, повиснув на ручке двери. Моё приподнятое настроение мгновенно испарятся. Каждая из этих женщин по отдельности неприятна мне, а уж все вместе это вообще токсично.

Они одеты с иголочки.

Все трое.

От них веет целым букетом дорогих парфюмов. Через плечо Сраной Королевы переброшена сумка Шанель, в ушах блестят маленькие бриллианты. Примерно такая же картина и у Леры Батутиной. На матери Благова белый дорогущий брючный костюм, на шее красивый шарфик с эмблемой Версаче.

Я похожа на школьницу, сбежавшую с урока физры в своих кроссах трёхлетней эксплуатации и с этими глупостями на голове. Не накрашенная. С веснушками. У меня на шее даже цепочки нет, а на среднем пальце колечко с маленьким изумрудом, которое досталось от бабушки, как и золотые часики.

Контраст душераздирающий.

Они обсматривают меня с головы до ног. Они все немного выше, особенно эта Лера. Она вообще меня на голову выше.

У меня в груди поселяется тревога и паника. Сердце начинает биться чаще. Я краснею.

Дура. Ненавижу себя. Сжимаю в руках телефон, и смотрю на них молча.

– Катя, да?.. – осведомляется родительница моего любимого Грубияна.

В её чертах я вижу Пашу. Да. У него её глаза. Мне это неприятно. У них ничего общего. Ничегошеньки. Мой Благов никогда не был таким высокомерным. Я такого за ним никогда не замечала. Как и за Егором. Как и за их отцом.

Она хотела меня обидеть, это очевидно. По крайней мере, я знаю, как зовут каждую из них и не собираюсь это скрывать.

– Да, добрый день, Лилия Павловна, – отвечаю ровно, но голос мой немного дрожит.

Просто я выбита из колеи. Все было прекрасно минуту назад, а сейчас меня пытаются втянуть в какое-то дерьмо, я уверена.

Что им нужно? Зачем они пришли?

– Ты нас пропустишь? Не вежливо держать людей на пороге, – заявляет эта женщина, глядя мне в глаза.

Будто я ребёнок, а она учитель.

– Паша улетел в… – начинаю, отходя в сторону.

А что ещё я должна делать?

– Я знаю всё о передвижениях своего сына, – обрывает она меня, спокойно проходя в квартиру.

Её эскорт следует за ней. Молчаливый и расслабленный. Не разуваясь, они двигаются по коридору. Лилия явно здесь впервые, потому что осматривается, как и две другие незваные гостьи.

Закрываю за ними дверь, косо оглядываясь через плечо.

Воздух в квартире мгновенно пропах ими. Мне хочется открыть окно и проветрить здесь всё. Меня просто коробит от того, что они видят следы нашего с Пашей здесь пребывания. Его здоровенные синие кроссы валяются на входе в гардеробную. Вперемешку с моими босоножками. Тут же и его спортивная сумка, а на двери висит его чёрный костюм, из кармана которого по-прежнему свисает ремешок моего клатча.

Это так интимно.

Это наше с ним, и я не хочу, чтобы кто-то вроде этих женщин, касался его вещей даже взглядом.

Они спокойно следуют в сторону кухни, а я стою, не зная, что делать?

Они пришли втроём. ВТРОЁМ. Ко мне одной?!

Иду следом, будто это я гость, а не они.

На кухне огромным ярким пятном выделяется мой букет. Вернее, мне пришлось разбить его на три букета, потому что я не знала, как ещё Пашин подарок запихнуть в вазы.

То, что они видят его, мне тоже неприятно.

Это кусочек нашей жизни, который никого не касается.



Сраная Королева Марина пристраивается возле разделочной зоны, сложив руки на груди. Лилия Благова ставит на неё свою сумку, чем вызывает в моей душе бурю негодования. Ведь мы там готовим!

Останавливаюсь на входе, наблюдая за тем, как они удобно устраиваются в…нашем доме.

– Проходи, не стесняйся… – любезно предлагает Лилия. – Мы ненадолго…

Молча прохожу мимо неё, чтобы закрыть балконную дверь. Это просто для того, чтобы дать понять – мне не требуется её разрешение, чтобы передвигаться здесь.

В последнее время, у меня прибавилось уверенности.

В тот день, когда я впервые увидела её, я волновалась и боялась, потому что она Пашина мать. Я, как и любой наивный человек, видела в том обеде стереотипное знакомство с родителями. Попытка установить контакт. Но, больше мне это не нужно. Паша не настаивает на нашем с ней общении, за что я ему ужасно благодарна.

Оборачиваюсь и складываю руки на груди, переминаясь с ноги на ногу. Они все смотрят на меня и это очень нервирует. Я по-прежнему молчу, две мои предыдущие попытки заговорить были проигнорированы, третьего шанса я не дам.

– Послушай, не будем ходить вокруг да около… – начинает она, сложив руки в замок в районе талии. – Я понимаю, что для такой девочки как ты, знакомство с Пашей – это счастливый билет, но ты ему не ровня. Он космополит, владеет тремя языками, его дед был членом ЦК КПСС, а бабушка доктором наук. У нас очень элитный круг общения, тебе в нём будет просто не комфортно, с твоим образованием и…акцентом…

Мои щёки обдаёт жаром. Нужно быть очень уверенным в себе человеком, чтобы оспорить это утверждение.

– У меня прекрасное образование… – тихо говорю я, глядя ей в глаза.

Сейчас она не только меня оскорбила, но и Михаила Семёновича, а это для меня святое.

Марины прыскает от смеха, и я перевожу на неё глаза.

Мои щёки просто горят, как и мои уши.

Единственное слово, которое вертится у меня на языке для неё – сука. Света когда-то предупреждала меня о том, что в московской богеме снобизм достигает эпических масштабов. Да, мой ВУЗ довольно скромный, но кто сказал, что в МГМО дают лучшее образование? Там, где учатся вот такие Марины, которые кладут свои дипломы на полку, семь лет бессовестно занимая чьё-то чужое место!

– У меня прекрасное образование, – повторяю твёрже, глядя на Марину. Её ухмылка придаёт мне злости, поэтому я продолжаю. – Я бы объяснила почему, но сейчас важнее, – перевожу глаза на Лилию. – Что Вы поставили свою сумку на наш разделочный стол, а мы там готовим. Это неприлично по любым меркам, поэтому прошу убрать её оттуда.

Мать Паши выгибает брови и не двигается с места.

В этот момент я понимаю, что больше ни секунды своей жизни не потрачу на них. И ни единого слова.

Опускаю руки по швам, и иду к выходу. Лера Батутина стоит на моём пути и уходить не собирается. Я просто в шоке от такого давления. Морального и практически физического.

Они окружили меня со всех сторон.

Вторглись в зону моего комфорта!

Их предводительница схватила меня за локоть, когда я прохожу мимо, от чего я просто опешила, глядя на неё распахнутыми глазами!

– Послушай, дорогуша! – холодно цедит она, заглядывая в мои глаза. – Ты от нас ни копейки не получишь. Будешь хлопать своими глазами перед Пашей, а передо мной не нужно. Уедешь в свою Рязань, как и приехала, поняла? А если детей родишь и их тоже не увидишь.

В моей груди поднимается просто сумасшедший протест.

От того, что она прировняла моего замечательного, любимого, невыносимого, страстного и нежного Грубияна к…ЧЕМОДАНУ С ДЕНЬГАМИ! От того, что посмела коснуться своим змеиным языком наших Хромосомок-Дальтоников!

Возможно, вы назовёте меня дурой, но я верю ему. Верю в то, что он никогда не отнял бы у меня наших детей, если бы они у нас вдруг появились. Ведь нет?

В душе поселяется страх.

Вспоминаю все те ужасные истории, которые рассказывают у Малахова.

Она видит эту вспышку в моих глазах и её глаза в ответ победоносно сверкают.

Устыдившись самой себе, я встряхиваюсь. Мой Благов никогда бы так не поступил. Для этого нужно иметь в душе гниль. Нам с ним нечего делить. Если мы расстанемся, мне ничего от него не надо. Я никогда ничего не возьму для себя. У меня есть работа. Я смогу о себе позаботиться.

– КАтёнок! – раздаётся на всю квартиру крик Егора. – Я готов уже!..

Лилия Павловна явно не ожидала этого вторжения. Я вижу, как нервно она поправила свой шарф, выпустив мою руку.

Егор буквально вваливается на кухню. В спортивных штанах, белой футболке и бейсболке с криком:

– Едем?!

Но, тут же замирает на пороге, мгновенно оценив ситуацию.

Меня, растерянную и взволнованную, окруженную тремя женщинами.

Киваю, но, прежде чем идти к нему, сообщаю его матери то, что, как я наивно полагала раньше, понимает любой здравомыслящий человек, то, что я уже говорила Паше однажды, и то, во что я искренне верю:



– Деньги не главное в жизни.

Отворачиваюсь и иду к Егору. Мне хочется ещё раз помыться.

Проходя мимо, бросаю ему:

– Жду тебя в машине…

Глава 30

– …и что ты ей ответила?.. – спрашивает Света шёпотом.

– Не то что должна была… – шепчу в ответ, подложив ладони под щёку.

– Определённо… – шипит подруга из темноты. – Нужно было ей сказать, чтобы шла она на…

– Тссс… – шикаю я.

Мы лежим на втором этаже Светиной дачи. Здесь две кровати и старый пузатый телек на подставке. Он, кстати, ещё рабочий. Даже огромная антена есть. Наши кровати находятся друг напротив друга, поэтому в свете луны вижу очертания её фигуры.

– Если бы там была я, они бы у меня получили по своим наглым мордам тухлыми яйцами, – продолжает кровожадничать Света.

– У нас нет тухлых… – улыбаюсь, натягивая на нос одеяло.

Открыто окно и в комнате свежо, зато так волшебно пахнет. Сосной и ночной свежестью, а кваканье лягушек – наш третий собеседник.

– Значит, просто яйцами, – снисходит она. – Ты…сильно расстроилась?

Задумываюсь на секунду, глядя в темноту.

– Нет… – отвечаю, наконец-то.

Я скорее разозлилась. На себя от того, что не смогла выгнать Пашину мать и её летучих обезьян из нашего с ним дома. Егор отдал мне ключи от квартиры, и мне стало стыдно.

Я должна была остаться, а не сбегать, ведь это моя территория.

Больше я не сбегу. Никогда.

Обещаю себе…

Сильной быть проще, чем я думала. Просто у тебя должно появиться что-то, за что действительно стоит бороться.

Егор ничего не спрашивал, просто психовал всю дорогу, сжимая руль и матерясь на участников движения. Я даже не сомневаюсь, что через пять минут после того, как покину машину, Благов будет знать в мельчайших подробностях обо всём, что со мной произошло.

– Кать… – зовёт Света.

– Ммм?..

– Он любит тебя. Я видела… – вздыхает она. – Такого мужика отхватила…

Улыбаюсь.

Знала бы она, какой он невыносимый, этот мужик, и как с ним нелегко.

Переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок, по которому пляшут тени деревьев.

Сама не пойму, как с ним управляюсь.

Мы две недели вместе прожили и даже ни разу не поругались.

У него на данный момент главная цель в жизни – пробиться в ЦСКА, и поверьте, у этого Батутина шансов нет. Сейчас Благову приходится идти к цели окольными путями. Из-за меня. Паша роет под него со всех сторон. Он хочет эту должность, и он просто безжалостен. Думаю, он не предпринимал попыток раньше, потому что был повязан с этой расфуфыренной Лерой, но он бы и её пережевал, если бы потребовалось.

Сейчас я отчётливо вижу, насколько он выше меня в пищевой цепочке.

Он этот город видит иначе, не так как я. Для меня здесь всё чужое и враждебное, а для него любые двери открыты, если постучать и постараться. Я из первых рядов наблюдаю за тем, как это происходит. Связи, знакомства, солидарное сотрудничество. Ему можно всё. Он не кичится этим, не афиширует, просто достаёт подходящий ключик, когда нужно.

Он не позвонил мне вечером, как обещал. Я понимаю, у нас большая разница во времени, и ещё он хорошо проводит время. Он прислал мне фотку. На ней он в компании красивого и очень высокого блондина на фоне сумасшедшей панорамы Нью-Йорка. Улыбается так открыто. Руки лежат в карманах джинсов, поза расслабленная. Это я попросила что-нибудь прислать. Сам бы он фиг додумался.

Зная всё, что происходит в ЦСКА, удивляюсь тому, как эта Лера вообще додумалась заявиться в Пашин дом. Как додумалась его мать притащить её с собой, если, как утверждает, знает всё о своих детях?

Кое-чего она не знает.

Её сын, владеющий тремя языками, только с виду такой цивилизованный.

Утыкаюсь носом в подушку и шумно выдыхаю.

Низ моего живота привычно отзывается на любую мысль о голом Благове.

Недавно мы с ним такое вытворяли, у меня уши горят.

Дикарь.

Варвар.

Он положил меня на диван. Так, что моя голова свисала с боковой спинки вверх тормашками. Сам стал надо мной и просто отымел мой рот. В прямом смысле. Боже, это было так бесстыже. И убийственно горячо. Хоть я сначала чуть не задохнулась. Он гладил мою грудь, мой живот, гладил меня между ног, пока его член толкался в моё, блин, горло! А потом этот извращенец кончил мне на лицо. Мой мир не будет прежним. Я кончила вместе с ним. Я стала такая распутная.

Он со мной делает, всё что захочется и когда захочется.

Обнимаю подушку и закрываю глаза.

Нет, Благов не чемодан с деньгами, он чемодан с чертями.

Прыскаю от смеха и сворачиваюсь клубком, накинув на голову старенькое одеяло. Велю себе спать. Уже почти два часа ночи.

Мне снится такая сказочная хренотень, что можно писать комиксы. Какие-то котята и большой дом с мансардой. Егор со своим баскетболом и Благов меня за что-то ругает…

Достал…

Сколько можно уже?

Меня будит громкий грюк и возня. Вздрагиваю от неожиданности, но, моя голова совсем спит, даже глаз открыть не могу. Накрываюсь с головой, отгородившись от всего суетного, но всё же одним ухом слышу препирательства внизу.

Нас что, грабят?

Слышу голоса. Женский и приглушённый мужской.

– Спит она, всё с ней нормально! Весь дом перебудил! Топаешь, как слоняра!

Кто-то мягко переворачивает меня на спину и легонько трясёт за плечи.

– КАтёнок, просыпайся… – слышу любимый голос над ухом.

– Паш?.. – зову хрипло и удивлённо.

Тру кулаком глаз.

– Где её вещи? – спрашивает Благов, усаживая меня на кровати так, что ноги падают на пол.

Я что, сплю?

Меня немного шатает.

Уже светает и я вижу его лицо, прямо рядом со своим. Заросшее и сосредоточенное.

– Откуда ты?.. – шепчу, касаясь ладонью его щеки.

На мне штаны для йоги и лифчик. По спине гуляет сквозняк, и я вздрагиваю.

– Дай её толстовку… – требует Паша, опускаясь на корточки и вклиниваясь между моих ног. Тянусь к нему и он тут же обхватывает меня руками, прижимая к себе. Зарывается лицом в мою шею и глубоко вздыхает.

Меня опутывает знакомый терпкий запах, сея в душе невероятный покой.

– Любимый мой… – бормочу, потираясь щекой о его волосы. – Ты такой тёплый…

Откуда он взялся? Что происходит? Стараюсь разогнать сонливость, тряхнув головой.

– Сказал же, держи телефон при себе!.. – брюзжит Благов, поднимая голову и заглядывая в моё лицо. – Сколько раз повторять?

– Не знаю… – шепчу, улыбаясь.

Мой телефон внизу, на зарядке. Здесь на втором этаже розетка не работает.

Паша склоняет голову и прижимается своими твёрдыми губами к моим мягким. Замирает на секунду, а потом размыкает их, зажимая мою верхнюю губу между своей верхней губой и языком. По моему телу проходит электрический разряд. Комкаю пальцами футболку на его груди, начиная дышать чаще.

– Ты так хотел меня поцеловать, что из Америки сбежал?.. – обвивая руками его шею, спрашиваю я.

– Я смотрю у тебя всё отлично… – недовольничает он, обхватывая рукой мой подбородок и склоняя на бок мою голову.

– Поцелуй меня ещё… – прошу, прикрывая глаза.

Благов гладит мои губы своими и врывается в мой рот языком. Несколько секунд орудует в нём, как ураган, шумно выдыхая через нос. Из меня вырывается стон, и я тоже тяну носом воздух.

На меня обрушивается головокружение и желание. Начинаю осознавать, что он, и правда, здесь! Он приехал за мной, потому что думал, будто я расстроена.

Ммм…мой рыцарь…

– Вы обалдели?.. – шипит Света, швыряя в нас мою толстовку.

Она не в курсе, что у нас все поцелуи такие.

Благов не реагирует, продолжая прихватывать мои губы своими, прижав меня к себе за плечи.

Его рука проходится по моему боку и бедру до колена, задевая голую кожу, которая тут же покрывается мурашками, а на обратном пути невзначай накрывает мою грудь и сжимает.

– Согрелась?.. – хрипло спрашивает он, вбирая в рот мою нижнюю губу.

– Угу…

Выпускаю коготки и веду ладонью по его грудной мышце и рёбрам вниз. Он мне не препятствует, позволяя лапать себя, как мне хочется. Провожу ладонью по его бедру от колена до паха. Он вздрагивает и хрипло смеётся, соединив наши лбы.

– Давайте, ещё сексом тут займитесь… – грохочет злая королева.

Благов чмокает меня и отлепляет от себя, откинувшись на пятки.

– КАтёнок, надевай, родная… – требует он, вручая мне мою кофту.

Сам шарит под кроватью, в поисках моих кроссовок.

– Куда мы?.. – спрашиваю, тупо просовывая руки в рукава.

Хотя мне в принципе всё равно.

– Домой, – отвечает он, пытаясь запихнуть мою ногу в кроссовок, но на мне толстые вязаные носки. – …ладно, пофиг… – плюёт он и запихивает кроссовки в рюкзак, который лежит рядом с кроватью.

Помогает мне разобраться с толстовкой, выуживая из ворота мою взлохмаченную голову. Вешает рюкзак на запястье и раскрывает для меня руки. Беспрекословно ныряю в его объятия, без слов понимая, чего он хочет. Обнимаю руками прямую сильную шею, а ногами каменный торс. Он подхватывает мои бёдра и встаёт вместе со мной. Раздаётся жалобный скрип половиц.

– Телефон… – напоминаю, пристроив голову на его плече.

– У меня… – отзывается он, накрывая мою голову рукой и сгибаясь, чтобы не задеть лбом балку над хлипенькой крутой лестницей.

Света идёт за нами следом, пыхтя, потому что Паша не умеет ходить тихо.

– Который час?.. – спрашиваю её.



– Полчетвёртого! – пыхтит подруга, вырываясь вперёд и открывая для нас дверь.

На меня обрушивается влажный прохладный воздух и стрёкат цикад.

– Пока… – шепчу Свете, приподняв голову.

Она закатывает глаза и закрывает дверь. Паша сбегает по ступенькам крыльца и шагает по дорожке, размеренно дыша.

– Только ты мог вломиться в чужой дом посреди ночи… – говорю тихо, боясь потревожить окружающую тишину.

– Я бы не вламывался, если бы ты взяла трубку, – отвечает он.

– Я бы взяла, если бы ты предупредил… – замечаю, целуя его татуировку.

– Я бы предупредил, если бы мог, – парирует он.

Вздыхаю и виновато спрашиваю, подняв голову и заглянув в его глаза:

– Паш…ты почему так сорвался? Из-за…меня?

– У меня теперь все в жизни из-за тебя, Кать… – отвечает он, переводя взгляд на дорогу.

– Ты мог просто позвонить…я бы сказала, что со мной все хорошо… – говорю, проводя ладонью по его волосам.

– Мне уйти? – выгибает он бровь.

– Ты не уйдешь…ты меня слишком любишь… – заявляю нагло, кладя подбородок на его плечо.

– Да ты что! – ржёт Благов.

– Да, – подтверждаю и, подумав, добавляю. – Ты скучаешь без меня…

– Скучаю, КАтёнок… – соглашается он, выходя за калитку.

Его машина, огромная и чёрная, как ковчег, припаркована метрах в десяти вниз по дороге. Гладя пальчиками его затылок, продолжаю рассуждать, пока он шагает к ней:

– И ты волнуешься обо мне…

– Только этим, млин, и занимаюсь…

– И ты любишь, когда я рядом…

– Люблю… – просто бросает он, подходя к своему аэроплану.

– И любишь спать со мной…

– Люблю…

– И целовать меня…

– Ага… – хмыкает Паша, усаживая меня на капот.

Ставит мои ноги на решетку радиатора, обхватив лодыжки руками, и упираясь в него кулаками. Мышцы на широких плечах напрягаются и я провожу по ним ладонями, наслаждаясь теплом и гладкостью загорелой кожи. Его голова на уровне моей груди. Он откидывает её, в кое-то веки глядя на меня снизу вверх.

– И ты хочешь от меня ребёнка… – войдя в раж, продолжаю я, забрасывая руки ему на шею.

Его глаза весело блестят, на губах улыбка. Он чертовски красивый, особенно такой заросший. Он похож на пирата, только серьги в ухе не хватает.

– Хочу… – вздыхает Паша.

– И ты мне всё позволяешь… – заверяю его очень серьёзно.

– Как дебил… – кивает он.

Запрокидываю голову и смеюсь. Мой смех, колокольчиком разлетается по спящему дачному посёлку. Смотрю на него, боясь, что у меня щёки треснут. Паша вздыхает и качает головой, глядя на меня с такой нежностью, что не могу не продолжить.

– Любишь заниматься со мной любовью…

– И трах*ть тебя… – настаивает он на своей интерпретации.

– Допустим, такое у нас тоже бывает, – соглашаюсь я, а Благов лыбится.

– И тра*ть твой красивый сладкий ротик… – набрасывает он свои варианты. – И твои маленькие идеальные сиськи…

Идеальные?

Что ж, меня это устраивает.

Иду ва-банк, заливаясь смехом.

– И ты считаешь меня очень умной и успешной…

– Интересно… – скептично тянет он.

– Да, и очень красивой… – заявляю я, стукнув его по плечу кулаком.

– Это точно… – бормочет Паша, поворачивая голову и целуя моё запястье.

Моя рука покрывается мурашками. Он втягивает в рот тонкую кожу и гладит её языком, от чего мне становится жарко.

– Эмм… – бормочу, потому что он уже гладит губами моё предплечье, от чего у меня пальцы в носках поджимаются.

– Чё я там ещё?.. – спрашивает он, наблюдая за моим лицом.

– Ааа…ээээ….– промаргиваюсь я. – Ещё…ты хочешь дарить мне цветы постоянно…

– Допустим… – идёт он навстречу, поднимая руку и притягивая меня ближе за шнурки толстовки.

– И ты ревнуешь меня… – делюсь наблюдениями, закрывая глаза, потому что он обхватил ладонью мой подбородок и гладит большим пальцем мою нижнюю губу.

– Ещё что-нибудь?.. – хрипловато спрашивает мой супер компромиссный собеседник.

Да, пожалуй…

– Ты назвал меня «родная»… – бормочу, прихватывая зубами его палец.

– Когда?..

– Пять минут назад…

Обвожу его языком. Паша шумно вдыхает, проталкивая палец чуть глубже. Кружу вокруг него, создавая такую горячую ассоциацию.

– Да? – рассеянно отзывается Благов, глядя на мои губы. – Ну, значит ты моя родная любимая маленькая засранистая заноза в заднице…



Кусаю его палец в знак протеста, и он с ленивой лыбой убирает его.

– Я тоже люблю тебя… – сообщаю на всякий случай.

– Да неужели? – подаётся он вперёд, соединяя наши губы в медленном тягучем поцелуе.

– Да…я всегда тебя любила… – шепчу, проводя ладонями по рельефным каменным плечам.

– Ты уже говорила…

– Буду говорить, сколько захочу…

– Тебе удобно на моей шее сидится?..

– Очень.

– Выбирай, в машине или дома?.. – рычит он, срывая меня с капота и забрасывая себе на плечо.

Шлёпает меня по заднице и достаёт ключи из заднего кармана джинсов.

– Дома! – визжу я, смеясь и болтаясь вниз головой.

Он открывает пассажирскую дверь и стряхивает меня на сидение. Захлопывает её и обходит капот, подхватив с земли мой рюкзак. Занимает своё место, как обычно, широко разведя колени и вольготно в нём устроившись. Вставляет ключ в замок зажигания и заводит машину.

– Паш, – зову я, пристёгивая ремень.

– Ммм?.. – осматривается он в боковые зеркала и кладёт раскрытую ладонь на коробку.

Опускаю в неё свою, и мы сцепляем пальцы. Прошу его тихо:

– Давай…просто забудем про…ну ты понял…

Он поворачивает голову и смотрит на меня сурово. Чеканит слова, выкручивая руль свободной рукой:

– Нет, Кать. Мы них*ра забывать не будем. Мы дадим всем такой пи*ды, что они на всю жизнь запомнят.