Текст книги "Всегда Ты (СИ)"

Автор книги: Мария Летова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 26

– …ты меня вообще слушаешь?! – справедливо возмущается Света, выворачивая на диван мою косметичку.

– Да, – говорю хрипловато, моля Бога, чтобы она больше ни о чем меня не спрашивала.

– Закрой глаза, – рычит подруга, хватая мой подбородок и неделикатно запрокидывая мою голову. – Я в шоке от твоей безответственности! Если бы я не проходила мимо…

Сейчас мне трудно поддерживать разговор даже с ней, поэтому отзываюсь тихо, просто чтобы что-нибудь сказать:

– Извини…

Я виновата в том, что сама не подумала о макияже.

Света легкими штрихами наносит на мои веки нейтральные серебристые тени. Сегодня мы с Пашей идём на семейную вечеринку, посвященную дню его рождения. Света экспертным мнением оценила место проведения, как "заводь жирной рыбешки".

Я бы посмеялась, но сегодня один из самых чёрный день в моей жизни.

– Ты какая-то странная… – тянет она. – У тебя…всё нормально?

– Да… – шепчу, прячась от всего мира за своими опущенными веками.

Я не могу ни на чём сконцентрироваться.

В моей голове сталкиваются друг о друга мысли и вопросы, как Айсберги с Титаниками. Все мои мировоззренческие установки рухнули, и я теперь не знаю, как мне смотреть на мир.

Благов ещё утром уехал на какую-то встречу, а потом у него тренировка. Поскольку, было совершенно очевидно к чему идёт наш с ним молчаливый сговор, я решила отправиться в больницу, чтобы понять, каковы вообще шансы у нашей Хромосомки в этом цикле.

Знаете, я ведь неделю назад вообще не думала о детях. И я не считала их центром вселенной или смыслом жизни, но при этом я всегда думала о них как о чём-то необходимом и неотвратимом.

Это такая ирония.

Когда Благов рядом, когда касается меня, когда занимается со мной любовью, когда оставляет во мне свою семя…всё о чём я могу думать, это о том, как сильно хочу от него ребёнка. Крохотного человечка, который совершенно невероятным образом вырастет в такую же детину, как его отец. Я даже о работе стала думать опосредованно, будто за один день у меня все приоритеты в жизни поменялись. Я хочу родить от Благова ребёнка. А лучше много ребёнков. И девочек, и, блин, мальчиков!

Так вот, этого не случится.

Я ещё не все анализы получила, но мне поставлен диагноз – бесплодие. Я не понимаю, почему узнаю об этом только сейчас, но я, и правда, не могу припомнить когда последний раз была на приёме у врача. Возможно, и мне УЖАСНО СТЫДНО, это было в начале моей учёбы. Что-то произошло со мной за это время…и теперь я…бракованная…

Из уголка моего глаза вытекает слезинка и катится по щеке.

У меня не будет моей Хромосомки…

– Катюш…ох, что случилось?.. – молит Света, стирая её.

– Потом… – дрожащим голосом прошу её, не открывая глаз.

Сейчас Паша вернётся, он писАл десять минут назад.

Мне нужно взять себя в руки, потому что я ещё не решила, что со всем этим делать и как ему рассказать. Что он не сможет завести со мной ребёнка. Я знаю, что он хочет этого. Сегодня утром я проснулась от того, что он наглаживал мой живот, а потом мы наглаживали его вместе. Опять же, по молчаливому сговору.

Возможно, нам лучше расстаться?

Я…ко всему готова…

– Ладно… – взволнованно говорит Света, проходясь большой кисточкой по моим щекам. – Я…сейчас закончу, ты такая красивая. Ты как солнышко. Тебе очень идёт этот цвет…

Давя слёзы, улыбаюсь.

На мне очень стильное голубое платье-футляр чуть ниже колена. Лиф через одно плечо отделан длинным воланом примерно до середины живота. Плечо венчает отглаженный бантик. Поскольку, спонсором этого лука является Благов, я позволила себе ещё и босоножки на высоченном каблуке. Белые с двумя ремешками. Один на пальцах, второй на лодыжке.

Он утром дал мне карту и сказал, что я могу покупать всё, что захочу. Я спросила, могу ли что-нибудь пожертвовать? Он сказал, что все пожертвования должны быть согласованы с ним. Подобное недоверие меня возмутило. Он что, думает я его по миру пущу?

Слышу, как хлопнула входная дверь и открываю глаза. Света обеспокоенно заглядывает в них, и я прикладываю палец к губам, умоляя её молчать. Она кивает, хмурясь, и берётся за тушь, чтобы завершить мой образ.

– Кать?!. – орёт Благов с порога.

Он может попасть в гостиную через кухню или через коридор. Через коридор дольше, потому что он огромный.

– Тут я! – кричу в ответ, улыбаясь дрожащими губами и прислушиваясь к его шагам.

Ему стоит только появиться, и я уже вся расцветаю.

Болючий укол в сердце омрачает мою радость. Мне хочется потереть грудь, так больно. Опускаю веки, позволяя подруге накрасить мои ресницы. У меня тридцать секунд, чтобы прийти в себя. Я, итак, всё утро проревела. Сегодня у нас будет прекрасный вечер. Я не хочу ни о чём думать, пока он рядом. Хочу просто наслаждаться жизнью.

– Ё-моё… – восклицает Света, замирая. – Весело тут у вас…

Поворачиваю голову, чтобы посмотреть, что там такое, и изумлённо распахиваю подведённые глаза.

Благов врывается на кухню, сотрясая воздух своей твердой походкой. В шортах адидас, футболке и кроссовках. Весь потный после тренировки и растрёпанный. На плече у него висит здоровенная спортивная сумка, а в руках он держит ГИГАНТСКИЙ букет БАРДОВЫХ, как кровь, роз!

Реально гигантский!

Даже ему с ним неудобно, а ведь в нём килограмм сто мышечной массы, костей и внутренних органов.

Вскакиваю, роняя на пол айфон, лежащий на коленях.

Паша невозмутимо здоровается со Светой, сбрасывая с плеча сумку и опуская её на пол.

Ни он, ни я не обращаем внимания на телефон, поглощенные друг другом. Мои глаза уставились на букет, а его глаза скользят по мне. От макушки до розового педикюра на босых ногах. Потом обратно, вызывая трепет во всём теле. Когда его глаза касаются моих, он слегка откидывает голову и низким хриплым голосом спрашивает:

– Это я купил?..

Кусаю губу и киваю.

Развожу руки в стороны и кручусь вокруг своей оси, как Золушка. На третьем обороте у меня голова идёт кругом. Покачнувшись, срываюсь с места и бегу к нему на носочках.

– Тихо, Пушистик… – смеётся Паша, перехватывая букет поудобнее и выбрасывая вперёд руку. – Я мокрый весь…

Замираю в шаге от него, ныряя щекой в раскрытую для меня ладонь. С придыханием спрашиваю, глядя в его глаза:

– Это…мне?

– Тебе… – бормочет он, изучая мою реакцию. – Каждый стебель подрежешь, так и знай…

Я начинаю хохотать, обнимая ладонями его запястье. Смотрим друг на друга внимательно. У него щёки порозовели. Он выглядит как сгусток тестостерона и энергии.

Мои глаза туманит желание. Я умираю как хочу запустить руку в его шорты. Губы Благова приоткрываются.

Да! Да! Да!

Поцелуй меня, скорее же…

– Иди ко мне… – просит он, склоняя голову.

Встаю на цыпочки и тянусь к нему так, чтобы не коснуться его тела. Он проводит носом по моей щеке, и мои глаза закрываются. Его тёплые губы касаются моих. Раскрываю их, и наши языки встречаются. Это ударяет по нервам. Щекочащее тепло его языка. Его язык у нас всегда за главного. Только он решает как мы будем целоваться. Просто поиграем или это будет "поцелуй с последствиями".

Сейчас он хочет просто поиграть.

Подчиняюсь.

Это настоящая пытка. Я хочу, чтобы он прижал меня к себе. Я так соскучилась. Он целый день где-то пропадал. Его губы говорят мне, что он скучал тоже.

Господи, как я буду жить без него? Это будет что-то очень жалкое и тоскливое.

Мне больно…

Мои ноздри трепещут, втягивая чистый запах его пота. Чувствую, как щиплет в носу, а губы подрагивают. Любимый мой…почему со мной случилось такое дерьмо? Чем я хуже других? Я не лучше и не хуже. Я такая же, как все.

Я так боюсь.

Не выдерживаю, и кладу руку ему на плечо, мечтая быть ближе.

– Платье испортишь… – шепчет Паша мне в губы, покусывая нижнюю.

– Ещё… – требую, комкая пальцами рукав его футболки.

– КАтёнок, вечером я тебя сожру вместе с этим платьем… – обещает он, заставляя меня дрожать.

Я не знаю, что происходит с нашим сексом. Но, он какой-то безумный. Вчера мы занялись любовью практически на том месте, на котором сейчас стоим. То есть, посреди комнаты. В одно мгновение мы проходили мимо друг друга, а в следующее я уже на спине с задранным сарафаном и он со спущенными штанами.

Паша целует мой лоб, собираясь отстраниться. Я сглатываю, открывая глаза. Он изучает их, будто они хранители информации, и спрашивает:

– Всё нормально?

Киваю, отводя взгляд.

– У тебя ничего не болит?.. – с подозрением требует он, приседая, чтобы заглянуть в моё лицо.

Только моя душа.

– Колени… – дерзко шепчу я, чтобы Света ни дай Бог этого не услышала.

Паша некоторое время молчит, поднимая мой подбородок пальцами. Строю рожицу и показываю ему язык.

– Ладно, я в душ… – купившись, кивает он. Выпускает моё лицо и, мотнув головой в сторону вазы с цветами от Вадика, бросает. – А ты эту херь персиковую убери на хрен отсюда!

Глава 27

– Тебя ещё не укачало? – спрашивает Благов над моей головой.

– Нет, – отвечаю тихо, прикрывая глаза и сильнее сжимая его талию руками.

Меня не укачало. Я впервые за целый день ни о чём не думаю. Просто, я уже устала думать, и мне так хорошо сейчас. Тепло его тела и его запах успокаивают меня. Усыпляют мои горести. Когда он рядом, я могла бы справиться с чем угодно.

Мне так страшно. Я боюсь его потерять, или боюсь того, что самой придётся его оставить.

Мы стоим в центре танцевальной зоны, обнявшись, и делаем вид, будто танцуем. На самом деле, Паша просто покачивает нас туда-сюда, пристроив подбородок на моей макушке. Я окруженная его руками. Моя щека лежит на его груди. Чувствую свежий запах его рубашки. И тонкий аромат его парфюма.

На нем чёрный костюм, который идеально подогнан под широкоплечую фигуру.

Эти его костюмы.

Во мне влечение и тяга к жизни борются с тоской.

У меня на подкорке завелась тень, которая омрачает любую попытку взбодриться. Это не даёт расслабиться и просто наслаждаться. Наверное, теперь ничего мне не поможет. Я должна найти какую-то спасительную мысль и уцепиться за неё. Но, я никак не могу её отыскать.

Мне хочется закричать. Или сломать что-нибудь из дорогой обстановки вокруг нас. Это место кричаще роскошное. Резная мебель и огромная люстра на потолке. Я как будто в другой мир попала.

Ресторан находится на первом этаже отеля в Центре. Я раньше часто проходила мимо него, когда гуляла по городу. У них на входе стоит швейцар, а фасад украшен флагами стран мира.

Гости Паши (или его матери) разные. Их тут человек двадцать. В основном это люди в возрасте, и это супружеские пары.

Если мы с родителями обсуждаем за ужином цены на молоко, коммуналку и наших соседей, то здесь все на перебой обсуждают бизнес и обстановку в Европе. Ужин проходит в виде фуршета с напитками и закусками.

Я уже несколько раз ловила на нас недовольный взгляд его матери. Но мне всё равно. Я украла его у неё, потому что он мне нужен. Я знаю, она бы хотела, чтобы он весь вечер таскался за ней от одной группы гостей к другой, ведя непринуждённые беседы как хороший сын. Сейчас эта обязанность легла на плечи его отца.

Егор уже полчаса где-то ныкается.

Лилия Благова крутится среди гостей, щебечит, демонстрируя расположение. Смеётся, берет их за руки во время разговора. От этого мне становится немного обидно. Со мной она лишь вскользь поздоровалась. Я не понимаю, что делаю не так? Паше это не понравилось, я видела. От этого чувствую себя ещё хуже.

– Я думал, ты уснула там уже, – замечает он, продолжая баюкать меня в своих руках.

– Просто задумалась… – тихо говорю я, чувствуя, что от всех моих мыслей начинает болеть голова.

– Ты что-то много думаешь сегодня, – вкрадчиво говорит Паша. – Поделись-ка со мной.

О…нет…

– Я всегда много думаю… – шепчу напрягаясь.

Он это чувствует, потому что сам напрягается в ответ и останавливается, требуя:

– Ну-ка, посмотри на меня…

С силой зажмуриваюсь и мысленно чертыхаюсь.

Ну, что такое! Почему он всегда читает меня, как газету, блин! Он всю дорогу на меня поглядывал, и в ресторане тоже. Теперь я не сомневаюсь, что наше уединение не случайность.

Запрокидываю голову и дую губы, как бы намекая на то, что он самодурничает.

– Глаза открой, – без тени веселья требует Благов.

Обречённо поднимаю веки. У меня даже мысли нет ему сопротивляться.

Паша минуту гипнотизирует мои глаза своими, почёсывая клык языком.

Сглатываю.

Он с подозрением сощуривается. Изучает моё лицо, хотя я знаю, что оно в полном порядке, благодаря Свете. Снова возвращается к глазам и спрашивает, чеканя слова:

– Что. Случилось?

– Голова болит… – отвечаю тут же, не моргая.

– Не ври.

Я не готова к разговору. Тем более, когда Благов такой бескомпромиссный. Смотрю на него упрямо. Не буду я ему ничего говорить. Я…боюсь, и у меня…голова болит!

Закрываю глаза, не в силах выносить этот таранящий взгляд. Под ним невозможно сочинять враньё. Буду просто молчать и все.

– Кать! – рычит Паша, кладя руки мне на плечи. – Я тебя щас прибью, говори что случилось!

– Ничего! – выкрикиваю я, выворачиваясь с собственным рычанием.

Мне было так хорошо, что же он за человек такой?!

– Охер*ть… – в шоке тянет Благов, пораженный моей бурной реакцией.

Его пальцы сильнее сжимают мои плечи, я попусту теряю энергию. Пока он не отпустит, мне не выбраться. Сейчас меня злит то, что я такая тощая, а он такой здоровый!

Замираю, сдувая с лица волосы, и смотрю на него воинственно, вцепившись пальцами в его пиджак. Во мне просыпается злость и протест. Очень много злости. В основном на мир, но и на него тоже, потому что он опять давит на меня! Всегда!

Паша смотрит в моё лицо, выгнув брови. Будто впервые в жизни видит.

– Вот это новости… – себе под нос говорит он, осматриваясь по сторонам.

Хватает меня чуть повыше локтя и тащит за собой через весь зал. Как куклу.

Смотрю себе под ноги, чтобы не запутаться в них, считая выше своего достоинства сопротивляться этой грубой физической силе. Мы проходим через устланный мрамором холл, потом какой-то коридор. Благов заталкивает меня в просторную уборную с мозаичным полом и закрывает за нами дверь.

Пячусь к стене, сложив руки на груди.

Меня начинает пробирать нервная дрожь. Я очень волнуюсь. Я готова стукнуть его. Потому что я боюсь мысли, которая завелась в моей голове, а теперь мне придётся высказать её раньше срока! Прежде чем свыкнусь с ней сама!

Благов нависает надо мной чёрной стеной, откинув полы пиджака и положив руки на узкие бёдра. Чувствую, как наполняются желанием мои вены, а ноздри тянут его запах. Эти бёдра идеально вписываются между моих бёдер, несмотря на то, что он больше в два раза. Моё тело будто создано для него. Он всегда берёт его как одержимый, а оно отвечает взаимностью.

Почему, ну почему я оказалась бесполезной?!

Из кармана пиджака свисает расшитая белыми бусинами ленточка от моего милейшего круглого клатча, который я позволила себе к новым босоножкам за Пашин счёт. Почему-то меня эта деталь до боли трогает. Он улыбнулся, когда я повесила его на руку. И ему понравилось моё платье. Точно знаю.

– Я тебя очень внимательно слушаю, – говорит он деловым тоном, глядя на меня своим фирменным взглядом каменного спокойствия.

Вздыхаю, проводя ладонью по лицу. Роняю руку, откидывая голову на стену.

– Благов… – обреченно прошу я. – Давай…завтра поговорим?..

– Нет, КАтёнок, – качает он головой. – Сейчас. Давай, выкладывай, я хочу на торт успеть.

Сжимаю зубы, начиная дышать чаще. Отлепляюсь от стены и смотрю в его глаза, задрав голову. На мгновение я забыла о своём горе. Это просто нечто! Благов – самый нечуткий человек на свете! Я бы запустила этим тортом в него, если бы он сейчас оказался под рукой!

– Ты можешь хоть раз сделать, как я прошу?! – цежу я. – Хоть один, блин, раз?!

– Ты совсем офигела?! – цедит он в ответ, приближая своё лицо к моему. – Я только и делаю, как ты просишь с тех пор, как увидел! Я тебе хоть в чём-нибудь отказал?! Хоть, бл*ть, один раз?!

Я задыхаюсь, не зная, что возразить. Смотрю в его глаза, хмурясь. Он смотрит на меня, зло сцепив челюсти.

По большому счёту, он, и правда, мне…ни в чём не отказывал. Он всегда подстраивался под меня, хоть и психовал на каждом шагу! Всегда давал мне то, что я хотела, даже если я это вслух не озвучивала. Он даже мою Хромосомку мне хотел дать, видя, как я этого хочу.

Мои глаза наполняются слезами, и я опускаю подбородок, чтобы он не увидел.

Почему я раньше этого не замечала? И чтобы это изменило?! Я бы любила его ещё больше, чем люблю?! Почему я его люблю? Почему его, а не кого-то другого? Потому что с нашей первой встречи между нами была какая-то химия. Я была просто я, но, он видел во мне что-то ещё. Он видел меня правильно. Меня настоящую. Доставал из меня это. Мой юмор, мои взгляды на вещи, мою женственность.

О…Господи!

Я не должна портить ему жизнь. Он достоин всего. Настоящей семьи. Я скажу ему об этом и буду молиться, чтобы он назвал меня ДУРОЙ. В этот раз я возражать не стану.

Я эгоистичная сука. Ненавижу себя. В глубине души я молю его меня не оставлять…

Не поднимая глаз, обхожу его стороной, но этот неандерталец хватает меня за локоть и толкает к стене.

– Ты оглохла что ли? Я спросил, что случилось! – рычит он, упираясь руками в стену над моей головой.

Меня не пугают его психи. Мне можно всё, помните?

Глядя на ямочку у основания его шеи, черчу пальчиком букву «К» у него под сердцем.

– Кать, я тебя правда щас убью, – хрипло шепчет он, прижимаясь губами к моей щеке. – Ты меня пи*ц пугаешь сегодня…

– Нам нужно расстаться… – выпаливаю я, жмурясь.

Глава 28

– ЧЁ нам нужно? – вскидывая голову, изумлённо переспрашивает Благов.

– Ты слышал… – булькаю я, глубоко вдыхая и выдыхая.

Спокойно.

Мамочки, спокойно…

Мои глаза по-прежнему закрыты, кажется, веки парализовало. Такое бывает? Я ведь ещё даже к делу не перешла…

– Не-а, что-то уши, бл*ть, барахлят. Повтори ещё разок, будь добра, – извращается этот гад, а ведь я пережила микроинфаркт, чтобы произнести вслух хотя бы первую фразу.

– Не юродствуй, Благов… – облизнув губы, нервно прошу я, ощущая на своём лице его дыхание.

– А ты что, эту ху*ню даже повторить не в состоянии? – зло гаркает он.

– В состоянии! – выкрикиваю я в сердцах, открывая глаза.

– Ну-ка, попробуй! – посверкивая своими, с угрозой цедит он. – НУ!

Набираю в грудь побольше воздуха…и с шумом выпускаю его через нос, глядя в его глаза. Он, выгнул бровь, с интересом наблюдает за моими потугами. Повторяю попытку, но долбаные слова просто застряли в горле!

Если я это повторю, меня, блин, стошнит!

Сверлим друг друга взглядами. Открываю и закрываю рот, как отсталая олигофренка!

– Смелее… – усмехается этот самодовольный индюк.

Я ведь хотела как лучше, идиот!

Мне хочется огреть его сковородкой! Самый драматичный момент в моей жизни превращается в настоящий балаган! Я даже забылась на минутку, мне хочется с ним поругаться от бессилия перед ним же!

– С этим разобрались, – бестрепетно подводит он итог, глядя на меня сверху вниз. – Теперь объясняйся.

Пыхчу и толкаю его в грудь.

– Отойди! – прошу сквозь зубы.

– Да, пожалуйста… – разведя руки, паясничает он.

Делает полшага назад, продолжая паясничать.

– Ещё отойди! – превращаюсь в фурию я, сжав кулаки вдоль тела.

– Обойдёшься, – повелительным голосом рявкает он. – Мыслительница хренова.

Просто рычу, топая ногами.

Аааааааааа!

Смотрю в его лицо и закипаю.

Эта ухмылка! Думает, он главный?!

Щас ты у меня получишь!

Ррррррр!

Делаю шаг вперёд и прыгаю на него так, что он от неожиданности делает шаг назад. Обвиваю его шею руками и рывком тяну её к себе, вставая на цыпочки на своих каблуках. Паша мгновенно накрывает своими бессовестными ладонями мою задницу и с силой сжимает через тонкую ткань платья.

БОЛЬНО, БЛИН!

– Ты НЕВЫНОСИМЫЙ! – ору, набрасываясь на его губы.

Он со стоном впивается в мои, жестко соединяя наши бёдра.

– А ты меня угробишь нах*р! – ревёт он, пожирая мой рот. Зарывается ладонью в мои волосы на затылке и заглядывает в мои глаза своими почерневшими глазами. Цедит, посверкивая ими. – Убил бы…

– Не убьёшь… – стону я, откидывая шею.

– Смелая стала?! – гаркает он, припадая к ней губами. Делает глубокий вдох и кусает меня.

– Мммм… – от неожиданности и острого удовольствия выкрикиваю я.

Варвар!

Дикарь!

Он уже проходится по этому месту языком, а потом облизывает мою нижнюю губу и вбирает её в рот, зацепив при этом всё, что только можно. Мой язык, моё нёбо, моё, блин, сердце!

Я уже практически на всё готова! С ним так всегда! Раз-два, а на три я уже под ним с разведёнными ногами!

Это разве нормально? Такое влечение к мужчине?

Отдёргиваю голову, забирая у него свою губу, которая пульсирует и ноет, как и всё, что находится ниже моей талии. Паша сжимает её рукой, как стальным прутом, идеально вписав моё тело в своё.

Вцепляюсь пальцами в короткие жёсткие волосы. Дёргаю назад, заставляя откинуть эту упрямую непробиваемую башку. Он откидывает, выставляя на показ жилистую шею и кадык.

– Хочешь, чтобы я ниже опустился?.. – хрипло спрашивает он, глядя на меня из-под потяжелевших век. – Я не против…

– Какой же ты пошляк, Благов… – шепчу, обводя носом его тату, а потом кусаю, так же как он меня, только сильнее!

– Твооооююю мааать… – дёргается он со стоном, отрывая меня от себя. Ставит на пол и снова толкает к стене, подальше от себя. – Отойди на хрен от меня!..

Победоносно улыбаюсь, наблюдая за тем, как он взвился.

– Зараза маленькая…пи*ц! – шипит он, со злостью и гримасами поправляя свою ширинку, которая сейчас выглядит так, будто туда засунули десяток носок.

Улыбаюсь, испытывая возбуждение и триумф. Когда-то он сказал мне, что я с ним не справлюсь.

– Помочь? – воркую, откидывая голову на стену.

Паша вскидывает возбуждённые чёрные глаза и, ткнув в меня пальцем, обещает:

– Хрена с два ты из меня верёвки вить будешь, поняла?

– Какие верёвки, Паш, ты чего?.. – изумляюсь я, прижимая руки к груди. – Я про канаты вообще-то думала…

Сын уважаемых родителей не успевает послать сигнал своим губам, поэтому один уголок ползёт вверх.

– Я смотрю, у тебя молочные зубы прорезаются… – расставив ноги и положив руки на бёдра, молвит господин Благов.

Такой воинственный и такой секси в этом своем костюме. Этот бунт в его штанах немного портит эффект.

– Наверное… – скромно пожимаю я плечом, чувствуя холод сквозняка на коже.

– Может, тогда мою мать на место поставишь, или ты только со мной смелая?.. – ткнув в меня подбородком, спрашивает он.

– Только с тобой… – отвечаю взволнованно, обнимая себя руками.

Я не хочу связываться с его матерью. Пожалуйста, не заставляй меня…мне сейчас вообще не до неё…

– Чего ты вся скукожилась? Я тебя что, заставляю? – вздыхает Паша, разводя полы своего пиджака, сокрушенно добавляя. – Иди сюда, блин, горе луковое…кондей заработал…

Бросаюсь к нему, как ветерок. Ныряю в тёплый кокон кашемировой ткани, пропитанной его энергией и его запахом. Кладу щёку на его грудь и закрываю глаза. Он смыкает руки на моей спине, привычно кладя подбородок на мою макушку, предварительно её поцеловав.

– Только не трись об меня… – ворчит он. – Стой спокойно…

Прыскаю от смеха, животом чувствуя пульсацию каменной длины. Благов такой мужчина. Его тело создано для секса, блин, как и его темперамент. И из всех женщин он выбрал меня.

Наверное, выбор неудачный.

На меня вдруг обрушивается реальность и печаль.

Сейчас он – единственная устойчивая вещь в моём мире. Впитывая его тепло и его силу я думаю о том, что миллионы женщин в мире не могут иметь детей, но, у них нет моего Благова, а у меня он есть…

Я бы хотела напомнить ему, как люблю его. Как тянусь к его воле и упрямству. Он старше, опытнее, злее. Он твёрдо стоит на ногах, если чего-то хочет – берет это. Если что-то решает, действует. Уверенно и без оглядки, без сомнений.

А я? Я просто недозревшее яблоко. Ещё и червивое.

– Я бы хотела быть такой, как ты… – шепчу, пряча лицо на его груди.

Тогда бы мне было легче справиться с нашей бедой. А так, мне снова хочется плакать, потому что я всё ещё не могу представить, что никогда не буду матерью Пашиных детей.

Он молчит секунду, потом устало говорит:

– Тебе это не нужно…

– Нужно… – с жаром выкрикиваю я, поднимая лицо. – Ты сам сказал…

– Не нужно… – обрывает он меня, обнимая ладонями мою голову. Склоняет свою и целует кончик моего носа. Вздыхает, заглядывая в мои глаза. – Ты, итак, справляешься. Глазами своими голубыми похлопаешь, и я как долбаный пацан бегу по щелчку. Отец мой поплыл, Егор с руки твоей ест… этот хрен с цветами чуть, бл*ть, лужей перед тобой не растёкся. Меня это уже напрягать начинает…

– Это не специально, – ахаю я, пораженная. – Я не знаю, почему так выходит…

– Зато я знаю… – себе под нос буркает он.

– Мне нужен только ты…всегда… – с запалом клянусь я.

– Поэтому у меня шансов вообще не было, – глубокомысленно тянет он, поднимая глаза к потолку. Снова смотрит на меня, нежно проводя пальцами по моему оголённому плечу. Подхватывает мою ладонь и кладёт её себе на грудь со словами. – Расскажешь мне, что случилось?

Киваю, глядя на его подбородок. Губа начинает дрожать, и я судорожно выдахаю через нос. Мне вдруг стало легче. Не так страшно и не так тоскливо. Сейчас я ему всё расскажу и уже буду не одна.

Он накрывает мою ладонь своей и легонько её сжимает. Поднимаю на него глаза и грустно улыбаюясь. Чёрные густые брови сходятся на переносице, а карие глаза начинают взволнованно блуждать по моему лицу.

– Катя, – рычит он. – Говори уже!

Чувствую, как окаменело его тело, а в глазах застыло напряжение вперемешку с тревогой, поэтому быстренько добавляю:

– У меня бесплодие…вот…

– Бллллл*****… – выдыхает Паша, запрокидывая голову.

– Ты…не обязан со мной мучиться…я все-все понимаю… – ломающимся голосом произношу свою мантру, а сама во все глаза наблюдаю за ним.

Он будто не слышит.

Сгребает мои волосы и целует мой лоб, рвано выдохнув. Выпускает моё лицо и очень медленно идёт к умывальнику, бросив тихое:

– Трандюлина…

Открывает воду, глядя на своё отражение. Наклоняется, плеща её себе в лицо. Взяв бумажное полотенце, он прикладывает его к лицу, развернувшись ко мне. Смотрит оттуда и хрипло спрашивает, швыряя полотенце в урну:

– Кто тебе сказал?

– Эм… – собираюсь я с мыслями. Прикладываю руки к пылающим щекам и говорю. – Врач…

– Что за врач? – грозно требует он.



– В поликлинике… – отвечаю, замявшись.

– Когда?

– Сегодня…

Благов проводит рукой по волосам и протягивает её мне. Молча подхожу, глядя на третью пуговицу его рубашки. Ковыряю её пальчиком, боясь поднять глаза. Он подталкивает меня к зеркалу и становится позади, упёршись руками в умывальник по обе стороны от меня. Я чувствую своими бёдрами его бёдра. Его грудь касается моей спины. Наши глаза встречаются в отражении. Его глубокие карие. Острые и очень серьёзные. Мои голубые девчачьи и какие-то наивные. Я такая белокожая и белокурая, тоненькая, а он смуглый и черноволосый. Большой. Его кожа светится здоровьем. Он такой яркий, живой. Мы просто шокирующе разные. Я никогда не смотрела на нас вот так, со стороны.

Этот контраст заставляет моё сердце биться чаще. Смотрю на него, как заколдованная, моля о чём-то, сама не знаю о чём. Это самый важный момент в нашей жизни. Если мы выйдем отсюда порознь, я никогда уже не буду прежней.

– О чём ты думаешь? – спрашивает Благов, впившись в мои глаза своими.

– Я…боюсь… – шепчу хрипло.

– Чего? – спрашивает он, продолжая выкачивать из меня кислород.

– Не знаю…будущего… – с отчаянием выдыхаю я, чувствуя, как увлажняются глаза. – Без тебя…и без…без детей…

Благов склоняет голову и целует моё плечо, накрывая ладонью мой пустой живот, от чего у меня с ресницы срывается слезинка.

– Ну, вот же я, с тобой… – говорит он, шумно втягивая в себя мой запах. – С детьми или нет, мне без разницы.

Я закрываю глаза, не в силах это выносить. По щекам бегут слёзы.

– Не плачь, дурочка моя… – эмоционально шепчет Паша, сжимая меня в руках и пристраивая голову на моём плече. – Мы с тобой живы и мы, блин, встретились. Это самое главное.

Киваю, плача в открытую. Откидываю голову на его плечо, молчаливо требуя целовать меня.

– Тссс…Пушистик… – бормочет он, собирая губами мои слёзы. – Всё у нас будет, я тебе, бл*ть, обещаю!

Я хочу слышать больше успокаивающих слов от него. Пусть продолжает. Если и есть слова, которые могут меня успокоить, то это только те, что скажет мне он.

– Кать… – уткнувшись носом в мою щёку, зовёт он. – Ты меня слушаешь?

– Ддаа… – икая, подтверждаю я, пытаясь открыть глаза.

Паша целует мой висок и твёрдо говорит:

– У моих знакомых каждая третья жена бесплодная, а потом рожают целыми пачками! Так что, если ты хочешь от меня ребёнка, ты его получишь? Поняла?

– Я ннне твввоя женнна… – подмечаю эту важную деталь.

Благов начинает ржать так, что его грудь колышется. Открывая кран, он в неверии бросает:

– Ты просто на глазах борзеешь…