Текст книги "Всегда Ты (СИ)"

Автор книги: Мария Летова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Всегда Ты
Мария Летова

Глава 1

– …о…охренеть… – возбуждённо шепчет моя подруга Света, осторожно косясь на НЕЧТО за моей спиной.

Не знаю, что там. Здесь столько народу, будто сегодня Новый год, так что это может быть ЧТО УГОДНО.

Мы сидим за барной стойкой какого-то паба, недалеко от Цветного бульвара, и расслабляемся, потому что это многолетняя традиция – встречаться каждую вторую среду месяца. Я не знаю, почему нас сегодня занесло на эту станцию метро, но Света настояла именно на ней. В нашем тандеме я тот человек, которому, как правило, всё равно, а у неё по любому поводу есть резон.

Сегодня тринадцатое мая. Погода прекрасная, настроение тоже. Я решила выпить бокальчик-другой вина, потому что на улице такие пьянящие запахи. В такие дни хочется идти и идти куда-нибудь без цели, главное не домой. Домой вообще не хочется. Меня терзает желание ЧЕГО-ТО, а чего не знаю. Вот такой фокус.

– Ммм?.. – не особо заинтересованно отзываюсь я, потому что погрузилась в Мою Вселенную.

Света пьёт Гиннес, и это для меня непостижимость. Есть много всяких вещей в природе, которые я не понимаю. Например, такая высокохудожественная блевотина, как опера или артхаусное кино, особенно французское. Ещё книги с плохим концом, каракулевые меха за миллионы, кёрлинг. Японская культура тоже местами темновата. Ну и Гиннес, разумеется.

– О, жеееесть…не оборачивайся!.. – продолжает она мандражировать, елозя на своём стуле.

– Да что там?.. – вздохнув, спрашиваю я, проявляя самую ожидаемую в подобной ситуации реакцию для ЛЮБОГО человека – пытаюсь ОБЕРНУТЬСЯ.

Она хватает мою руку и добавляет, очевидно, чтобы окончательно вывести меня из себя:

– Офигеееееть!..

– Блин, Света! – смеюсь я, тряся своей новой причёской.

Буквально неделю назад я постриглась. Раньше я не носила короткие волосы. Ну, я собственно и не решилась ни на что очень КОРОТКОЕ. У меня теперь каре чуть ниже ушей, которое мастер научил стильненько зачёсывать назад. Меня эта причёска очень устраивает. Не нужно много времени тратить на укладку, и волосы всегда в идеальном порядке, потому что их можно заправить за уши.

Мастер сказал, что у меня «интересный» типаж, поэтому лицо нужно открывать. За этот комплимент я порекомендовала его Свете.

Сама я считаю своё лицо вполне милым. Всё благодаря заостренному маленькому подбородку, который создаёт ложбинку под нижней губой, от чего я кажусь пухлогубой дурочкой. В нашей семье у всех девочек такие подбородки. Я имею в виду себя и своих двоюродных сестёр. Добавьте сюда то, что последние несколько лет я убеждённая блондинка, и в осадке получаем необходимость везде таскать с собой паспорт, потому что алкоголь мне без него не продают…

– Там…БЛАГОВ… – выпаливает Света, прерывая мои суетные мысли.

Сделав это сенсационное заявление, она во все глаза принялась оценивать мою реакцию.

Кхм… КТО?!

Медленно, по мере осмысления, улыбка моя стекает в туфли. Минуту хлопаю глазами. Мышцы лица, блок за блоком, каменеют, как и моя поза.

Смотрю на подругу застывшим взглядом и спрашиваю на автомате, округлив свои органы зрения:

– Кто?..

Она осторожно выглядывает из-за моего плеча и твёрдо повторяет, посмотрев мне в глаза:

– БЛАГОВ.

Будто ледяная королева беру свой бокал и делаю спокойный неторопливый глоток, придерживая колотящееся сердце рукой. Чувствую, как загораются кончики ушей, а рука начинает подрагивать от нарастающего нервного возбуждение.

Я ШОКИРОВАНА.

Ощущение, будто меня только что ущипнули за сердце. Пытаюсь взять себя в руки, чтобы обернуться и проверить все САМОЙ. Я не смогу этого сделать, пока нахожусь в таком парализованном состоянии.

Света продолжает выглядывать, как любопытный щенок, появляясь из-за моего плеча то там, то тут.

Я думаю, ей осторожничать ни к чему, можно просто пялиться и всё.

Если это и правда… Благов, вряд ли ОН её узнает.

Она прошла такой апгрейд за эти годы, что я сама могла бы её не узнать.

Во-первых, она теперь рыжая, а в институте была брюнеткой. Во-вторых, она сейчас килограмм на десять меньше весит. Я не обижаюсь, но знаю, что она где-то в четыре с половиной раза привлекательнее меня. Просто, она вся такая яркая и фигуристая, я рядом с ней как дистрофик. К тому же, Света ЗВЕЗДА. Она читает новости на одном из каналов Россия, но сейчас подумывает завести свой блог. Только не решила о чём. В общем, Москва ей покорилась, как ни крути, и я за неё счастлива.

– …он с братом, – продолжает она фонтанировать фактами. – Блин, Кать, выглядит отлично. Сколько вы не виделись?..

Я не уверена, что и сейчас увидимся. Может, я и не стану оборачиваться. Я всегда была трусихой, а люди, как известно, не меняются.

Делаю вид, будто призадумалась, на самом деле я точно знаю, СКОЛЬКО.

– Шесть…лет… – хрипловато-загробным голосом отвечаю ей, глядя в пространство.

– Ну, да…точно… – отзывается она. – У него тату…

Тату?..

Я вдруг понимаю, что в горле у меня собирается ком, потому что слова «Павел» и «Благов» являются в Моей Вселенной чем-то вроде молота и наковальни, между которых меня здорово расплющило шесть лет назад.

Моя Вселенная сейчас резко покачнулась, такая она у меня неустойчивая.

Ставлю стакан на стойку и срываю пластырь, то есть очень меееееедленно оборачиваюсь. Будто боюсь увидеть за спиной маньяка с ножом или бензопилой.

На время прекращаю дышать, только сердце колотится как ненормальное. Сгребаю пальцами юбку на коленях, комкая её.

Мои глупые глаза сразу падают туда, куда нужно.

На высокого брюнета, стоящего у стойки через пару-тройку человек. Я вижу только его профиль.

До боли знакомый.

Это он.

Ох…

ЭТО ОН!

Делаю глубокий вдох, потому что к глазам, и это просто ужасная ДУРОСТЬ, подкатывают слёзы.

Смотрю. Жадно. Тяну носом воздух, чтобы задушить эти слёзы в зародыше.

Он изменился. Немного. Стал крупнее и старше. Выглядит как мужчина.

Смотрю на его широкие плечи, обтянутые белой рубашкой, и облизываю пересохшие губы.

Тёмные волосы коротко острижены, лицо гладко выбрито и покрыто приятным загаром.

Сглатываю, рассматривая торчащую из-под края рубашки монохромную татуировку, которой раньше не было. Она появляется из-за воротничка и покрывает его шею сбоку и сзади.

Усиленно вслушиваюсь в шум толпы, пытаясь различить среди этой какофонии его голос, потому что он что-то рассказывает, улыбаясь. С трудом перевожу взгляд на его собеседника. Это Егор – младший брат. Они похожи как две капли воды, только Паша кареглазый брюнет, а Егор голубоглазый блондин. Вот такая странная хрень.

Моё сознание начинает тонуть в триллиарде образов и воспоминаний.

Благов – змей-искуситель с подвешенным языком. О его языке лучше вообще не думать. Было время, когда мы с ним не расставались ни на минуту. Он повсюду таскал меня за собой, а я покорно шла, потому что без него ни минуты прожить не могла. Он мог вдруг позвонить и сказать, чтобы я бросала всё, чем бы ни занималась, и немедленно выходила на улицу, потому что он ждёт меня там. Я потакала ему ВО ВСЕМ. АБСОЛЮТНО.

Непроизвольно касаюсь пальцами своих губ.

Я с ума сходила от его поцелуев. Благов целоваться умел. Горячо и жёстко.

Когда мы познакомились, мне ещё восемнадцати не было, а ему было двадцать четыре.

И до меня он успел попробовать всё, что предлагает программа. ВСЁ. Я до него и не целовалась толком. Он учил часами. Вдумчиво. После одного из таких уроков я чуть не рассталась с девственностью, но Благов оказался на редкость упёртым и решил не трогать меня, хотя бы до моего дня рождения…

Жмурюсь на секунду, дожидаясь, пока схлынет жаркая волна, которая прокатилась по венам. Мой первый сексуальный опыт, если его можно так назвать, заключался в том, что между моих ног побывала его голова, хотя его пальцы в моём белье бывали регулярно, знакомя меня с моими первыми оргазмами.

Вспоминать это невыносимо приятно и одновременно мучительно больно. Обида, злость и тоска, политые литрами моих слёз – вот что такое Павел Благов в Моей Вселенной.

Я вижу…у него всё прекрасно…

Он пышет здоровьем, загаром (который на нём сидит как родной) и уверенностью. Хотя уверенность – это его второе имя. Так всегда было.

Я не сомневалась, что если увижу его когда-нибудь снова, он будет именно таким. Успешным и…крепко стоящим на ногах, потому что его второе имя – КОНТРОЛЬ над собой.

Отворачиваюсь и потрясённо смотрю на подругу, потому что с таким трудом похороненные эмоции вдруг стали выползать из всех щелей, чтобы коварно наброситься на меня.

Что это вообще такое?! Почему у меня от него вечно крыша едет?!

– Катюнь… – напряжённо зовёт Света, беря мою ледяную руку в свою. – У тебя приступ паники?

Качаю головой и сползаю с барного стула.

Мне нужно немного побыть одной. СРОЧНО.

Разворачиваюсь и делаю два быстрых шага, после чего со всего маха врезаюсь в потрясно благоухающую белую рубашку, под которой гранитный булыжник, не иначе. Мои плечи придерживает уверенная рука, и я бормочу, поднимая голову:

– Извини…те…

Мимолётный карий взгляд скользит по моему лицу, и прекрасные, когда-то любимые мною губы произносят:

– Глазки дома забыла?..

Мой язык совершенно не вовремя присох к нёбу.

Благов хочет пройти, но меня охватывает неконтролируемый столбняк, поэтому я торможу и его, и себя. Он снова опускает глаза, чтобы понять, кто там путается у него под ногами.

И я вижу, что это происходит.

Узнавание.

Секунду просто смотрим друг на друга, а потом глаза, окружённые пушистыми чёрными ресницами, немного расширяются. Улыбочка его вянет, а прямые густые брови ползут вверх. Потом опускаются вниз и сходятся на переносице. Губы приоткрываются.



– Катя?.. – хрипловато спрашивает он, интенсивно вглядываясь в моё пылающее лицо. Изучает мои волосы. Раньше они были просто русыми.

«КАтёнок…ммм…не шуми так…», – услужливо подбрасывает память. Ленивый шёпот прямо рядом с моим ушком.

Вздрагиваю.

Смотрю на него, не в силах заставить глаза выйти из состояния «пять копеек».

Оох…

Черты его лица немного огрубели. Раньше он был неприличным красавчиком, сейчас стал мужественно красивым. У него было столько тёлок, что пальцев на руках и ногах не хватит. Понятия не имею…почему он вообще со мной связался?..

– Ты говорить разучилась? – напряжённо спрашивает Благов, отклоняясь назад, чтобы окинуть меня взглядом с головы до ног.

Он всегда был уравновешенным. В отличие от меня.

Тоже смотрю вниз, чтобы напомнить себе, во что я одета. Я набрала немного кг за шесть лет, но даже не вышла из своего размера S. Просто в семнадцать я была совсем костлявой, а теперь прибавила в нужных местах.

Он быстро осматривает белый тонкий джемпер и изумрудную плиссированную юбку чуть ниже колена. Снова возвращается к моему лицу и впивается в мои глаза своими.

Я тоже успела осмотреться. Нижняя половина его тела одета в идеально сидящие чёрные брюки. Эти узкие бёдра…у него самая красивая и крепкая задница из всех, что я видела и трогала.

Он весь стал крепче. Будто нарастил мышцы.

У меня всё внутри предательски сжимается.

На каблуках я, как и прежде, достаю ему макушкой до подбородка. Когда-то я балдела от того, что у нас такая идеальная разница в росте.

Глупая мечтательная дурочка, вот я кто. Всем известно, что в мужчине главное годовой доход, степень кобелизма и щепотка обаяние (этот список сформирован Светой, и все позиции в нём она самолично расставила по степени важности).

Благов продолжает сверлить дыру в моём лбу, а я лишь смотрю в ответ зачарованно.

Господи, я не могу.

ОН самый потрясающий мужчина в Моей Вселенной. Был и остался.

Кажется, я его НЕНАВИЖУ.

Мне требуется минута, чтобы прийти в себя. Достаточно лишь вспомнить, как шесть лет назад он завёл меня, будто детскую игрушку, а потом отпустил блукать, как потерянную душу.

Больше такого не случится.

Мне двадцать четыре. Будет через четыре месяца. Я теперь другой человек.

Убираю его руку со своего плеча и говорю, прокашлявшись:

– Это…не я.

Уклоняюсь в сторону и обхожу застывшего передо мной мужчину. Скоренько удаляюсь в туалет, распихивая народ локтями.

Прежде чем зайти за угол оборачиваюсь обречённо, будто мне кто-то лассо на шею набросил.

Благов смотрит поверх голов собравшихся ПРЯМО НА МЕНЯ. Сощурив глаза, и немного откину голову назад.

Резко отворачиваюсь и влетаю в дверь, на которой изображена чёрная кошка и буква «Ж» над ней.

Очень оригинально, всхлипнув, думаю я.

Я привыкла всё подвергать сомнению, поэтому не могу не задуматься на секунду о том, что же в таком случае, изображено на двери мужского туалета?



Глава 2

Осматриваюсь в полумраке уборной и убеждаюсь в том, что никто не помешает мне собираться с мыслями. Закрываю глаза и прислоняюсь спиной к стене, накрыв холодными ладонями пылающие щёки.

Я не знаю, что сегодня за день такой…

Разве так бывает, чтобы люди вот так встретились?..

Открываю глаза и начинаю рассматривать носы своих строгих лодочек. Замечаю, что нос одного туфля стоит на чёрном квадратике, а другого на белом. Морщусь и сдвигаю ногу с черного квадрата на сантиметр, чтобы соблюсти гармонию. У меня такое бывает. Иногда в середине разговора хочется послать всё нафиг и посмотреть, в правильной ли последовательности лежат карточки в моём кошельке.

Это не ОКР (обсессиивно-компульсивное расстроойство – прим. автора), просто я люблю во всём порядок.

Вспоминаю о довлеющем надо мной топоре…

Благов-чтоб-ты-провалился-Паша.

Мы познакомились в конце моего первого курса.

Вспоминая те времена, мне всегда хочется улыбаться.

Я переехала в Москву из Рязани (да, да, из той, где грибы с глазами) после поступления в столичный ВУЗ. Первое время я вообще из общаги не вылезала, потому что всего боялась. Света (моя одногруппница) быстро исправила ситуацию. Она была подмосквичкой и считала себя адептом во многих вопросах.

Моя новая самопровозглашённая подруга сразу растолковала мне, что студенческая жизнь конечна, поэтому нужно с максимальной грамотностью распоряжаться каждым мгновением. Мой неокрепший юный разум не нашёл изъянов в её логике.

Главной целью Светы на том этапе развития было выйти замуж за москвича. Этому она посвятила все пять лет учёбы в институте, а после института она, наконец-то, признала себя самодостаточной женщиной и начала искать работу.

Она просто рвала, метала и искала прорехи в собственной философии, поскольку в конечном итоге москвича получила не она, а Я…

В мае она открыла для себя танцы на Пушкинской набережной, и мы через день туда таскались. Я от танцев отказалась и брала на прокат велик. В один из таких дней я ехала по Парку Горького и, как обычно, считала ворон, а Благов…он возник прямо на моём пути, вместе с Егором и двоюродной сестрой Мариной (ненавижу её).

Он был отпетым красавчиком.

Черноволосым, кареглазым, рослым и широкоплечим. А ещё расслабленным и нахальным. Я отдавила ему ногу и чуть сама не убилась, а он на меня даже не наорал. Мне кажется, я влюбилась в Пашу прямо там, не сходя с места. Он смотрел на меня в недоумении, а я на него в благоговении. На мне были джинсовые шорты, кеды и толстовка цвета ядрёной фуксии. К тому же в семнадцать я была такой тощей, что большую часть моего тела зрительно составляли такие же худющие ноги, хотя во мне не больше метра шестидесяти пяти.

В общем, так всё и началось…

Опять улыбаюсь. Только на этот раз грустно.

Паша просто не знал, что со мной делать. Он на тот момент заканчивал магистратуру, и у нас была большая разница в возрасте. Мне должно было исполниться восемнадцать в сентябре, а ему исполнилось двадцать пять в начале июня.

Мы всё лето провели вместе.

Лучшее лето в моей жизни.

У них с Егором была своя квартира. Сначала я оставалась там на ночь, а потом переехала окончательно.

Я подрабатывала на кафедре, а он работал в каком-то стартапе и готовился к стажировке. Тогда я ещё не знала, что на эту стажировку его пригласили в Америку.

«Я не ожидал, что у нас всё так затянется. У меня были планы, и я их менять не буду.» – сказал он заплаканному, жалкому существу, то есть мне. Он метался по комнате, не зная, как меня успокоить, потому что я УМОЛЯЛА его меня не БРОСАТЬ.

Я не очень хочу вспоминать тот день. Он был реально дерьмовым. Как и многие дни после него.

«Я ещё не готов заводить семью. Тебе, блин, семнадцать! Ты ещё сама дитё. Лучше нам разбежаться.». – безуспешно пытался он достучаться до меня.

Думаю, именно поэтому он так и не избавил меня от моей раздражающей девственности.

Это усложнило бы всё ещё больше, потому что он уже тогда знал, что уедет в конце августа.

Хотя я неоднократно просила его заняться со мной любовью, но он доставал мою руку из своих трусов и каждый раз говорил – ТЫ ЕЩЁ НЕ ГОТОВА. Может я, и правда, была не готова, но мне было плевать! Я хотела быть его во всех смыслах, тем более, моя ладонь с его почти-девятнадцатью-сантиметрами была очень хорошо знакома. Мы вообще много всяких вещей вытворяли. В этом плане Благов неиссякаемый источник свежих идей.

Я знаю, для Паши в двадцать пять лет осесть было немыслимым, так же как продолжать отношения на расстоянии. Посмотреть мир, пожить за границей, самореализоваться – вот чего он хотел.

Просто, я думала…не знаю…что он меня любит?

Потому что я его любила больше жизни. В том возрасте я всё мерила именно такими категориями.

Как бы то ни было, я никогда не забывала, что он предпочёл мне какие-то дальние страны и кисельные берега.

Подхожу к зеркалу и смотрю на себя зло, потому что по щеке катиться одинокая слезинка. Будем считать это ностальгическим рецидивом.

Подставляю руки под струю холодной воды и делаю малюсенький глоток. Выпить воды из-под крана для меня равносильно самоубийству, но сейчас реально в горле пересохло.

Я не надеялась ещё когда-либо его увидеть. Это правда. Я мечтала об этом лет до двадцати, а потом перестала мечтать, потому что он никогда меня не искал, я уверена. Если бы искал, то нашёл бы.

Достаю из висящей через плечо сумочки телефон и пишу Свете в мессенжер, шмыгая носом.

Я: «Он ушёл?».

Нужно понять, как обстоят дела, прежде чем покинуть своё укрытие.

Россия 24: «Нет. Он меня узнал.».

Я: «И что?».

Россия 24: «Мы болтаем.».

Чувствую очередной щипок, и сердце больно дергается. Когда моя подруга рядом, ни один мужчина не обратит на меня внимание. Это трудно, но я смогла это принять.

Тем более, мне там делать нечего.

Беру на раздумья ровно тридцать миллисекунд и пишу:

Я: «Я домой.».

Россия 24: « Ты больная? Быстро иди сюда. Он хочет тебя увидеть.».

Я: «Поболтаю с ним в другой раз.».

Самой смешно.

Россия 24: «Не будь трусливой!».

Это не имеет никакого отношения к трусости, мысленно заверяю её.

Россия 24: «Будешь потом локти кусать. У него нет кольца.".

Возмущённо смотрю на дисплей и строчу ответ, зло тыкая по сенсорным кнопкам. Я просто в шоке от неё. После всех тех слёз, которые я выплакала на её шикарной груди, она может писать мне такое?!

Я: «Мне ВСЕ РАВНО.».

Россия 24: «Тогда блин ИДИ СЮДА, и пусть он подавится своим семейным положением.»

Я не могу сдержать улыбку. Она знает, с какой стороны ко мне подобраться.

Становлюсь серьёзной и снова смотрю на себя в зеркало. Провожу рукой по гладким «спокойным» волосам и поправляю джемпер.

Может, я и выгляжу скучновато, зато это моя шкура и мне в ней удобно.

Прохожусь по «Т»-зоне матирующей пудрой и хмурюсь. Сегодня утром я, как обычно, успела только ресницы подкрасить. У меня достаточно выразительные голубые глаза, поэтому это не очень страшно.

Я не стану красить губы, чтобы он не думал, будто я старалась.

Возвращаю пудру в сумочку и ещё раз прохожусь по себе взглядом.

Я пойду туда, потому что фигушки он заставит меня уйти раньше запланированного мною времени. Я рассчитывала вернуться домой в девять вечера. Это идеальное время для того, чтобы закончить дела, принять душ, почитать и лечь спать.

Я не трусливая. Я ВЗРОСЛАЯ и САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ женщина.

Плетусь к выходу из туалета так, будто к ногам моим привязаны тяжёлые бетонные блоки.



Глава 3

Пробираюсь через циркулирующих по заведению людей, выставив вперёд одно плечо.

Рано или поздно мне нужно будет поднять глаза. Хватаюсь пальцами за цепочку своей сумки для поддержки и нахожу рыжеволосую голову подруги.

Не пытаюсь противиться и скольжу взглядом по стоящему рядом с ней мужчине. Скорость моя падает до нулевой, когда я взволнованно касаюсь этой широкой спины, поджарой задницы, длинных сильных ног.

Я не могу не вспоминать. Просто не могу.

Я каждый кусочек этого тела наизусть знаю. Только теперь оно значительно увеличилось в размерах. И там эта странная татуировка. Она покрывает его спину? Или только руку?

Завязывай.

Даже если я подойду к нему в плотную, он не станет ближе ни на шаг.

Будто почувствовав, темноволосая стриженная голова резко поворачивается и задумчивый серьёзный взгляд снова проходится по мне с ног до головы, потом с головы до ног. Смотрю куда угодно, чтобы не встречаться с ним глазами. Хотя, не думаю, что он смог бы что-нибудь понять по моим глазам, потому что я и сама ничего не понимаю.

Перевожу их на стоящего рядом блондина, одетого в потертые серые джинсы и белую футболку. На ногах его красуются чёрно-белые кеды.

Некоторые вещи в мире не меняются.

Егор улыбается мне так искренне, что я не могу сдержать ответной улыбки и вскидываю ладошку, чтобы помахать.

Мы трое проводили очень много времени вместе. Не удивительно, ведь я практически вселилась в его квартиру. Он всего на пару лет старше меня, но его взгляды на жизнь были очаровательно инфантильными. Роскошь, которую могут позволить себе дети обеспеченных родителей. С родителями Благовых я никогда не встречалась. Думаю, это к лучшему. Я была таким нежным созданием в семнадцать лет, что это могло стать для меня настоящим испытанием, а для Паши неловкостью.

Паша и Егор расступаются передо мной, чтобы я могла занять свой барный стул. Рядом с этим семейным подрядом чувствую себя как ивовый листик на фоне кленовых.

Кожа покалывает во всех местах, потому что кое-кто не спускает с меня внимательных глаз.

Это нервирует.

– Привет, малявка! – восклицает Благов младший, предлагая мне свою руку в качестве опоры.

Смеюсь, качая головой.

– Взаимно, – заверяю его, усаживаясь и заправляя волосы за уши.

Бросаю мимолетный взгляд на его доморощенного братца, и на секунду, ну или много секунд, окружающий мир перестаёт существовать. Его лицо находится прямо на уровне моего. Отсюда мне прекрасно видна каждая деталь, вплоть до маленькой родинки под правым глазом, которую я раньше любила, как и всё в нём.

Чёткая линия челюсти, прямой крупный нос, твёрдые губы, которые на ощупь очень мягкие.

Выразительные карие глаза замерли на моём лице.

Цепкие. Изучающие.

Мои глаза просто самопроизвольно падают на его губы, которые изгибаются в лёгкой улыбке, а потом произносят:

– Привет, КАтёнок.

Мне нужно несколько секунд, чтобы мозг сложил буквы в слова, а сердце перестало трепыхаться от этого наибрутальнейшего обращения. Кроме того, сейчас я думаю лишь о наших поцелуях. О том, как он скользил руками по моему телу, входил в мой рот языком, прежде чем…

О, мама…

Хватит, остановись!

Кусаю губу и поднимаю глаза. Натыкаюсь на лукавый взгляд.

Краснею.

Я уже не контролирую этот процесс. Какой ПОЗОР!

Даже по шее красные пятна бегут.

Понимаю, что должна что-то ответить, поэтому брякаю первое, что приходит в голову, состроив рожицу:

– Саламчик…

Паша ухмыляется, и кладёт руки в карманы брюк, продолжая за мной наблюдать. Это очень сильно подтачивает внутреннее спокойствие. Он такой деловой и красивый. Всё как прежде, только ещё круче. Теперь он более расслабленный. Будто везде успел. Слово, котрое сразу цепляется к языку, при взгляде на этого Благова – МУЖЧИНА. И я рядом с этим мужчиной чувствую себя…девчонкой.

Отворачиваюсь, чтобы найти свой бокал и замечаю, с каким затаённым любопытством наблюдает за нами моя подруга.

Хмурюсь, когда вижу, что её пивной бокал стоит на бирдекеле (подставка под кружку, предназначенная для защиты стола от капели и пивной пены – прим. автора) НЕ РОВНО. Не отдавая отчёта своим действиям, тянусь и выравниваю стакан, заодно развернув картонку длинным краем к себе.

Да, вот так лучше.

Света игнорирует этот жест в силу привычки и, встрепенувшись, начинает тараторить:

– Я тут рассказывала ребятам, как попала на телек. Это ведь ты услышала про этот кастинг, помнишь?

– Угу, – отзываюсь я, хватая свое вино и делая большой-прибольшой глоток.

Света из породы людей, которым всегда во всём везёт. Я не сомневалась, что у неё шансы на том кастинге 80/20.

– А ты чем занимаешься, Паша? Давно вернулся?.. – обличает она мои насущные мысли в слова, как и положено настоящей подруге.

В нетерпении черчу на барной стойке квадратики пальцем, поглядывая на него. Он тоже не спускает с меня глаз. Только его взгляд прямой и целенаправленный. Наблюдает за моими движениями, за тем, как раскачивается моя нога, обутая в чёрную лодочку. Возвращается к лицу. Всё это заставляет меня покрываться мурашками.

Тру ладонью вставшие дыбом волоски на предплечье, навострив ушки в ожидании ответа.

– Вернулся чуть больше года назад, – говорит он и после паузы добавляет. – Я занимаюсь рекламой.

– Да? – щебечет Света. – Что за агентство?..

Меня вдруг накрывает ужасное разочарование.

Он уже ЧУТЬ БОЛЬШЕ ГОДА живёт в Москве и даже не…НЕ ЧТО? Не бросился искать меня после шестилетней разлуки?

Не будь дурой.

Встряхиваюсь и решаю вести себя естественно. Кажется, я уже немного освоилась в этом СТРАННОМ вечере.

Поворачиваюсь к Егору и, хитро улыбнувшись, спрашивая во всеуслышание:

– Надеюсь, хотя бы ты стал кем-то КРУТЫМ?..

Он лучезарно улыбается и галантно берёт мою ладонь в свою. Подносит её к губам и сообщает:

– Of course, my lady…[1]

– Иии?.. – смеясь, подталкиваю его, и поглядываю на Пашу.

Он тоже улыбается, расслабленно за нами наблюдая.

– Я играю за ЦСКА… – сообщает его непутёвый брат. – В основном составе.

– О…это так здорово… – искренне восхищаюсь я. – Ты такой молодец…

Он был участником студенческой баскетбольной команды МГУ. Они с Пашей оба закончили этот ВУЗ. Когда мы познакомились, он думал о том, чтобы сделать профессиональную карьеру.

– Что есть, то есть… – не страдая ложной скромностью, кивает этот Нарцисс.

– Я могла бы к тебе приглядеться… – подаёт голос Света.

Тут мы все начинаем смеяться, а Паша вдруг спрашивает, глядя мне прямо в глаза:

– Как у тебя дела?

Два раза хлопаю глазами.

– У меня…всё прекрасно, спасибо, – отвечаю, концентрируясь на внутреннем спокойствии.

Может быть, мы могли бы…

– Чем теперь занимаешься? – продолжает он.

Могли бы, снова…

Набираю побольше воздуха, чтобы рассказать о себе:

– Я…

Но, в этот момент мою пока ещё не окрепшую речь прерывает появление высокой брюнетки, одетой в дорогой строгий костюм, состоящий из серого пиджака и широких брюк. На ногах что-то не ниже Лабутенов, судя по сиянию кожи и блеску волос. Нас окутывает облако её духов, а глаза слепит идентичный Пашиному загар и бриллиант на безымянном пальце.

– Привет, я почти не опоздала… – улыбается она и обвивает своими длинными худыми руками шею старшего Благова. Его рука делает аналогичный захват на её талии, от чего мне становится дурно.

В её речи есть небольшой акцент, думаю, она долгое время жила за границей. Как мило.

– Привет, – спокойно отзывается Благов, позволяя ей коснуться своих губ лёгким поцелуем.

Сглатываю подкатившую к горлу горечь и отворачиваюсь, будто только что собственными глазами увидела разложение гниющего трупа.

Нет, я и не сомневалась, что он все эти годы тра*ся напропалую и не терял времени, но я бы предпочла и дальше играть в бирюльки и ни о чём не знать.

Почему пятнадцать минут назад в моей жизни всё было сносно, а теперь вдруг всё летит под откос?

Делаю глоток, допивая своё вино, и вновь смотрю на эту замечательную пару, только на этот раз в Моей Вселенной бушует сценарий фильма Послезавтра.

– Мы встретили старых друзей, – спокойно поясняет Благов, пока брюнетка виснет на его татуированной шее.

– Ясно, – отвечает она, бросив взгляд на нас с подругой. Очевидно, во мне она не увидела вообще никакой угрозы, а на Свете на секунду задержала глаза и обратилась к Егору. – Привет, как дела?

– Да, вроде отлично, – отзывается тот, поливая нас всех позитивом.

Когда взгляд Благова находит мой, встречаю его отчуждённо. Кажется, я только что повзрослела.

– КАтёнок, – мягко зовёт Егор, кладя руку на спинку моего стула. – Так чем ты занимаешься?

Поворачиваю голову и, улыбнувшись одними губами, говорю:

– Я учусь в аспирантуре и преподаю.

Он присвистнул, поигрывая бровями.

– А ты УМНИЦА, – ласково говорит парень.

Любая похвала мне всё ещё приятна, так что теперь я улыбаюсь по-настоящему, т. е., задействовав ещё и душу.

– О, Боже, она такая занудная порой… – смеётся Света. – Но такая умная…

– Я думал, ты ненавидишь экономику, – раздаётся над этим всем твёрдый голос Благова.

– Я и не занимаюсь экономикой, – отвечаю, не трудясь на него смотреть.



Вместо этого снова беру свой бокал, чтобы чем-то занять руки.

Я больше не хочу его видеть. НИКОГДА.

– Она преподаёт маркетинг, – с гордостью сообщает моя подруга, а я бы предпочла придержать эту информацию.

Когда-то, мне маркетинг был до лампочки. Но, Благов так увлечённо изучал этот предмет, что я и сама в него влюбилась. Он мог часами таскать меня по торговым центрам и рассказывать о всяких маркетинговых уловках. Мы изучали витрины, принципы выкладки товаров на полках, изучали сами полки. На самом деле, я до сих пор так делаю.

Решаю, что встреча СТАРЫХ ДРУЗЕЙ исчерпала себя, но, прежде чем уйти должна получше изучить женщину, пленившую сердце Павла Благова. Тонкие черты лица, высокие скулы, дорогая одежда. Думаю, она представляет из себя что-то истинно московское и успешное, такое же, как и он сам. С виду доброжелательная и милая. Вряд ли он связался бы с кем-то неадекватным.

– Нам пора, – говорит мой рот.

Я увидела достаточно. Лучше бы, и правда, осталась дома.

Спрыгиваю со стула и беру подругу за руку.

– О, да. Точно, – отзывается Света, повторяя мой манёвр. – Приятного вечера, ребятки…

Проходя мимо Благова, не выдерживаю, и бросаю на него прощальный взгляд, повернув голову и подняв глаза. Он тут же ловит его своим, глядя на меня сверху вниз. Его взгляд тяжёлый и хмурый, а губы плотно сжаты.

Я понимаю, что поступаю не хорошо, но ничего не могу с собой поделать. Отворачиваясь, мысленно пожелав ему подавиться костями своей невесты.

[1] Конечно, моя леди…

