Текст книги "Апостол Павел"
Автор книги: Мария-Франсуаза Басле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Глава 4 МИСТИЧЕСКИЙ ОПЫТ
Павел навсегда останется символической фигурой, пережившей внезапное, полное и совершенное превращение, ярчайшей личностью, которая поражала умы: по свидетельству книги «Деяний» мы знаем, что Бог явился ему, как молния, и ослепленный его сиянием, Савл пал на землю, и в одно мгновение его сердце изменилось – совершилось обращение гонителя.
Сам апостол вспоминал этот момент с великим трепетом, прежде всего заботясь о том, чтобы передать его историчность и подтвердить им обоснованность своей миссии, а не о том, чтобы распространяться о жизни. Ибо нельзя рассматривать событие на пути в Дамаск отдельно от всего остального: это только один этап, хотя и самый важный, конечно, превращения иудейского интеллектуала в христианина-харизмата.
Откровение на пути в Дамаск
Автобиографическое повествование в Послании к Галатам является наиболее точным, несмотря на свою лаконичность и крайнюю сдержанность. Павел получил этот опыт как внутренний зов – зов «во мне», как избрание и даже как подтверждение предопределения «от утробы матери»; ему открылось его особое апостольское призвание – благовествовать «языческим народам» [293]293
Гал., 1, 15–16, смотри также Jer., 1, 5, и Is., 49, 1, 6. Связь, установленная Павлом между его обращением и апостольской миссией среди язычников, может отчасти сформировать толкование, похожее на схему психологов: «stress» гонителя; полная переоценка ценностей, мучитель, принявший точку зрения своих жертв; феномен «postdecision dissonance» – следствие альтернативы «Христос или Закон», которая вела к поискам новой «поддержки» в языческой среде, смотри: J.G. Gager. «Несколько заметок о Павловом обращении», NTS, 27, 1982, 697–704. Это толкование слишком схематично, поскольку отмечают, что определение обращения, как переоценки ценностей, совершенно банально в древности (даже для философов), если отсутствует мучительный опыт (смотри прим. 11); что опыт «гонителя», должно быть, недооценивается (смотри главу 3); и что главное, Послание к Галатам – единственное послание, в котором совершенно отвергается Закон ради Христа и усматривается связь между обращением и миссией среди язычников, – было написано гораздо позже его обращения, в 54 году, в обстоятельствах острого кризиса в отношениях с ярыми приверженцами иудаизма (смотри главу И), что не учитывал J. G. Gager; это, возможно, лишь ретроспективная и спорная реконструкция этого события.
[Закрыть]. Этот зов был откровением Иисуса, истинного Сына Божия, его божественного «воплощения» – этим термином Павел, как и все первые христиане, характеризует откровение Духа [294]294
Гал., 1, 12.
[Закрыть]. Позже у Павла появится опыт видений, но, по его собственному свидетельству, он никогда не считал свою встречу по пути в Дамаск чем-то иным, как тайной откровенностью, хотя и не делал подробных описаний своих переживаний.
Речь идет только о таком мистическом опыте, который надеется пережить каждый набожный иудей. В иудаизме божественное всегда проявлялось только через посредство человеческой речи. Взять хотя бы следующие примеры: призыв Бога к Аврааму, призыв к Моисею, неоднократный призыв к Самуилу… [295]295
Бытие, 12, 1–9; 13, 14–18; 15, 1–6; 17, 1–8; Исх. 3, 4; Sam., 3, 4-10.
[Закрыть]В Ветхом Завете, который читал Савл, как и в иудейских писаниях его эпохи [296]296
Завет Леви, 2, 6.
[Закрыть], призыв Бога всегда был личным обращением, он был настойчив, с повторением имени избранного: «Моисей, Моисей…», «Левий, Левий…» – что в точности повторяется у автора «Деяний»: «Савл, Савл…» [297]297
Деян., 9, 4.
[Закрыть]
Таким образом, общение Бога с его народом происходило единственно посредством голоса: «И говорил к вам Господь из среды огня; глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас!» [298]298
Второзаконие, 4, 12.
[Закрыть]
Что было в этом голосе? Что он выражал? Этот вопрос всегда занимал умы религиозных иудеев. Этот голос был и в уме и в сердце Савла.
Внутренний голос был, без сомнения, средством, с помощью которого Божий Сын открылся Савлу. Позже Павел скажет об этом в Послании к Галатам. Еще позднее, в Послании к Ефесянам, он попытается «коротко написать» о таинстве Христа и о том, как он воспринял его тогда [299]299
Ефес., 3, 3-14. Аутентичность этого послания весьма спорна.
[Закрыть]: о таинстве нового творения, примирения, таинстве спасения через распятие, таинстве прихода к Богу-Отцу через Сына в Духе, то есть о постижении им, что Иисус – Божий Сын и Он – единственный путь, ведущий к Богу. Идея возрождения не была новой для молодого иудея, формировавшегося на апокалипсической литературе [300]300
Смотри главу 11.
[Закрыть], но откровение таинства спасения через распятие – это откровение его потрясло: смерть на кресте была позорной для греков и римлян [301]301
M.Hengel, «Распятие в древности и неудобоваримость крестного послания». Париж, 1981.
[Закрыть], а для иудеев крест был божьим проклятием, по преданиям Моисея.
Побудило ли это Савла немедленно оставить веру отцов и изменить религию, перейдя к Христу? Так часто думали, исходя из того факта, что у Павла произошла полная перемена ценностей, о чем сказано в Послании к Галатам, где он пишет, уверенно ссылаясь на книгу Второзакония, что «Христос освободил нас от проклятия креста, став проклятым за нас» [302]302
Второзаконие, 21, 23. Повторяется в Гал., 3, 13. Впрочем, цитата о «проклятии Бога» сокращена.
[Закрыть]. До последнего времени психоаналитики придерживались этого мнения и, говоря о внутреннем конфликте, более или менее осознанном, Савла с Законом [303]303
Это заключение Ж.Г. Гэйджера (Gager), art. cit.
[Закрыть], считали перемену ценностей и его превращение единым процессом. Если так, то обращение молодого человека к Христу обязательно повлекло бы немедленный его отказ от иудаизма, как, собственно, и принято было считать.
Но почему-то оставлялся без внимания след прошлого, о чем в том же Послании к Галатам изложено в высшей степени спорно. И забывалось, что сам Павел пережил событие по пути в Дамаск не как «преображение» в обычном для интеллектуалов и мистиков того времени смысле этого термина, то есть не как резкую перемену в себе, изменившую его собственные ценности на полностью противоположные ( epistrophe), а как событие, которое повлекло за собой всего лишь изменение образа мыслей и образа действий (metanoia) [304]304
Об определениях обращения смотри классические исследования А.Д. Нокка. «Обращение. Старое и новое в религии». Оксфорд, 1933, 179–180, анализ которого в отношении обращения Савла является спорным, так как опирается только на версии «Деяний», а не на прямое и личное свидетельство Посланий; классическая терминология использована автором «Деяний», 26, 20.
[Закрыть]. Апостол был хорошо знаком с такой терминологией, как «оставление идолов», «изменение жизни», «опыт раскаяния» [305]305
1 Фесс., 1, 9: употребление термина epistrophe в смысле «оставление идолов», 2 Кор., 7, 9-10 и 12, 21; Рим., 2, 4: употребление термина metanoia для определения «раскаяния», изменения образа действий и мыслей.
[Закрыть], поскольку сам часто именно в этих выражениях пытался обратить язычников к Христу, но он никогда не применял эти слова для описания своего собственного случая, о котором судил иначе. Уникальный опыт, пережитый Савлом с момента события на пути в Дамаск, осознаваемый им в течение всей его жизни и отраженный апостолом в его богословском учении, является, несомненно, опытом союза с Воскресшим до окончательного «возрождения» [306]306
2 Кор., 3, 16, где «обращение» (metanoia) описано и определено, как апокалипсис («снятие завесы»), которое открывает нам доступ к созерцанию божественной славы и позволяет отражать ее сияние. О теме «преображения» благодаря единению с Иисусом смотри также Фил., 3, 20.
[Закрыть]. Постижение всеобъемлющего могущества Воскресшего неминуемо приводит к отречению от себя самого, которое длится всю жизнь, как написал уже пожилой Павел в Посланиях к Филиппийцам, будучи в тюрьме [307]307
Фил., 2 и 3, 7-11. Смотри определение обращения в этом смысле к Гал., 4, 9.
[Закрыть]; благодаря мистическому союзу с Христом вместе с чувством смирения и раскаяния изменяется вся жизнь, и это происходит вовсе не от перемены ценностей, которые Павел сохранил для обращения язычников. Что касается его прошлого, где он был гонителем, то оно напоминает его читателям, что он был «врагом Бога» ( theomachos) [308]308
Выбор ярких прилагательных (определений), похоже, является более важным, чем сами факты: таков способ изъяснения языческих аретологов, близкий по духу к маккавеям (сравни с 1 Макк., 1, 21–24, и 2 Макк., 6, 11–17 и 7, 19).
[Закрыть], весьма гордым и надменным, и не является противопоставлением его «ревностного» иудаизма «последующему» христианству. «Превращение» Савла было не чем иным, как перенесением верности Закону на праведность во Христе; оно было больше, чем умственное и нравственное изменение; оно явилось результатом воздействия Бога на того, кто ответил на Его зов.
Дорога в Дамаск: преобразования и метафоры
Это медленное преобразование в нем, начавшееся с откровения на пути в Дамаск и описанное Павлом в страстных выражениях, было представлено читателям книги «Деяния апостолов» с использованием обычной языческой терминологии, как перемена ценностей и раскаяние и как переход от тьмы к свету. По свидетельству автора, Христос явился Павлу, как свет молнии, ослепивший его, пока не пришел к нему христианин по имени Анания [309]309
Деян., 9, 1-18. Расхождения между версией «Деяний» и вариантом Павла были подчеркнуты в 1967 году Г. Лофинком. «Обращение святого Павла». Париж, 1967.
[Закрыть]. Свет – это явление Славы Бога, той Славы – эти же термины использованы в книге «Деяний», – которую видел Стефан в момент смерти у дверей рая [310]310
Деян., 7, 55.
[Закрыть].
Описание пережитого сверхъестественного опыта, как перехода от тьмы к свету, принадлежит летописцу, но не Павлу, который описывает его, как «вознесение к небу»: Павел не сделал ни малейшего намека на предполагаемую нами слепоту [311]311
2 Кор. 12, 2–5. Эта тематика характерна для апокрифических писаний: смотри прим. 22.
[Закрыть]. А что касается апокалипсического видения Бога во всей его славе, то он хорошо знал, что существует такой дар через восхождение к «Третьему небу», но получение этого дара он относил к другому периоду своей жизни [312]312
2 Кор., 12, 1–4.
[Закрыть]. По всей вероятности, смешивают рассказ о его обращении, который он должен был вести перед Фестом и Агриппой [313]313
Фест – римский наместник в Иудее (60–62 от р. Хр), безуспешно пытавшийся исправить ошибки Феликса. Через некоторое время после вступления в должность он в присутствии царя Агриппы Ирода II разобрал дело Павла, который был в заключении после Феликса. (Прим. перев.)
[Закрыть], свидетельствуя об откровении на пути в Дамаск, о чем говорится в Послании к Галатам, и другие его рассказы, которые описывают следующее его видение, упомянутое в Послании к Коринфянам. Тема избрания и побуждения проповедовать язычникам присутствует и в том и в другом посланиях, но автор описывает обращение Христа, «небесное видение», который превращает «апостола» в «свидетеля» – «свидетеля того, что ты видел и того, что увидишь после смерти», – словами самого Иисуса Христа во время откровения Павлу [314]314
Деян., 26, 16 и 19.
[Закрыть].
Встреча и откровение Иисуса на дороге в Дамаск у автора «Деяний» ассоциируется с видением рая: имеется очень большое сходство между его описанием обращения Савла и описанием Преображением Христа в помощь «столпам Церкви» (Петру, Иакову и Иоанну) [315]315
Матф., 17, 1–8 (ученики падают на землю), Марк, 9, 2-13 (страх); Лука, 9, 28–43. Предполагают, что это было видение Моисея, Исход, 33, 18–23 и 34, 5. Но есть другая замечательная параллель «Деяний» с повествованием Преображения, таким, как его понимали во втором веке: яркий свет, апостол падает на землю, «словно мертвый», закрывает глаза и слышит неописуемый голос; ослепленный этим ярким светом, он думает, что Господь хочет лишить его зрения: Христос Поднимает его, протягивая ему руку, и только тогда он видит его (Деяния Петра, 7, 20, с. 67).
[Закрыть]. Таким образом, Павел становится в ряд с Двенадцатью апостолами с момента получения им сверхъестественного опыта, даже если его обращение имело несколько иную природу [316]316
Смотри дальше, с. 107 (в подлиннике).
[Закрыть].
Повествования «Деяний» изображают Божественное таким образом, чтобы их могли понять греки, которым они были адресованы. Религии с таинствами, особенно религии Элиуса и Изиса содержат ритуал посвящения на путь от тьмы к свету; ex-voto [317]317
Ex-voto – приношение по обету (картина, табличка с выражением благодарности, которые вывешивали в церкви). (Прим. перев.)
[Закрыть]язычников рассказывают об опыте слепоты, то есть об опыте жизни, прожитой в «ночи веры» [318]318
Явление Изиса: Апулей. «Метаморфозы», 11, 1–7. Ночь посвящения Элизиусу (Элизию): Anth. Pal., 9, 298 (смотри: G. Mylonas. «Eleusis». Princeton, 1961, 263, 273, и 306–307). Временная слепота, как искупление для Эпидора (IG, IV/2, 121, II, 90–94) и в культах Малой Азии (ТАМ. V/1, 459, и Epigr. Anatol., 12, 1988, 151–166. № 5).
[Закрыть]и заканчиваются мистическим откровением. Наконец, Анания в точности исполняет роль греческого мистагога [319]319
Мистагог – у древних греков – жрец, посвящавший в таинства в мистериях. (Прим. перев.)
[Закрыть], который «открывает глаза» как в прямом, так и в переносном смысле, о чем говорится в безличном (грамматически) [320]320
Во многих языках, кроме русского, существуют так называемые безличные местоимения, от которых ведется повествование. (Прим. перев.)
[Закрыть]повествовании «Деяний», где Анания – главный персонаж, поскольку именно при его посредстве, а не на прямую, как тогда, когда Иисус сам открыл Савлу о его избрании, Павел начинает понимать свою миссию и судьбу, которая его ожидает. Второе видение, которое совершилось для его пользы и которое дополнило видение самого Павла, почти что копирует ритуал посвящения язычников [321]321
Деян., 9, 10–17. Сравни, например, с двойным откровением Изиса: Апулей, «Метаморфозы», 11, 3–6 (обращенному) и 13 (священнику).
[Закрыть].
Описание, данное автором «Деяний», затрагивает также очень точно некую иудейско-христианскую среду, возможно, ту, которая приняла в Дамаске новообращенного. Судя по тому, что автор «Деяний» употребляет различную терминологию, он обращался к первоисточникам, которые не ограничиваются воспоминаниями о Павле. Он редко приводит точные факты в повествованиях «Деяний», кроме, может быть, отрывка от первого лица, где упоминается имя Анании, который крестил Савла, имя Иуды, имевшего жилище в доме, и – что невероятно! – название улицы, где находился этот дом: улица Прямая (Деян., 9:11). Должно быть, автор знал жителей Дамаска, но такие детали действительности он дает, когда есть прямой свидетель, а воспоминания людей об улицах и домах могут рассказать именно о местных преданиях! [322]322
Деян., 9, 25 (слово, обозначающее корзину, отличается от 2 Кор., И, 33) и 11 (adresse). В Антиохии очень древнее местное предание также определяет место домашней Церкви в доме Феофила (Reconnaissances clementines, 71; начало третьего века), а проповедование Павла на улице Сикв Сенгон или Сиагон (Летопись Малалы, 242, 11, четвертый век). В четвертом веке указывали на дома Павла в Риме (Jerome. Ср. 112, 10) и в Тарсе (Sozomene, НЕ, 7, 19).
[Закрыть]
Итак, действия и слова Анании, описанные в «Деяниях», напоминают сектантские писания первого столетия нашей эры, ессейские или похожие на ессейские, которые передают рассуждения секты «Территории Дамаска» о Новом Завете. Здесь практиковалось крещение через погружение в купель после возложения рук и принятия Святого Духа, что в точности соответствовало порядку крещения, который установился после обращения Павла, по словам автора «Деяний». Как и в сектах баптистов, такое крещение являлось обрядом покаяния и обращения, чтобы впредь придерживаться праведного пути. Но главным было действие Духа в очищении и освящении человека: именно Дух внушал необходимость перемениться, увидеть злое в себе; именно Дух очищал от неправды и давал чувство искупления; именно он побуждал впоследствии жить в прямоте и смирении. И наконец, он позволял видеть Свет жизни: для секты «Территории Дамаска» «видеть» значило понимать Божий замысел и избирать для себя Его волю. Но откровение не следовало немедленно за обращением: люди «Территории Дамаска» были «как слепцы», «люди, ищущие дорогу на ощупь», пока не явится наставник, чтобы, по их словам, «раскрыть» их глаза, чтоб они могли видеть [323]323
Писания Дамаска, 1, 9 и 11, 14.
[Закрыть].
Эти параллели освещают метафорическое содержание пути, на котором «Деяния», и только они, изображают Савла во время между призывом Бога к нему на пути в Дамаск, встречей с Ананией и крещением; пути, который, возможно, послужит назиданием новообращенным в духе веры ессеев.
Прорицатель
«Когда обращаются к Господу, тогда завеса падает» [324]324
2 Кор., 3, 16.
[Закрыть]. Момент обращения Савла был снятием всего лишь первой завесы в ряду «упавших завес», который протянулся по всей жизни апостола, где важные моменты сопровождались снятием очередной завесы, что иногда отражалось а его письмах [325]325
Гал., 1, 14–15 и 2, 2. О дате и обстоятельствах этого второго «снятия завесы», смотри главу 9.
[Закрыть]. Первое открытие в Дамаске заставило признать Павла Божьего Сына и посвятить себя Христу на всю жизнь. Второе «снятие покрова» произошло четырнадцать лет спустя: оно утвердило Савла в его призвании апостола язычников и побудило публично выступить против обрезания, что он и сделал в Иерусалиме перед «столпами Церкви». «Снятие покрова» – это познание, данное в откровении, или побуждение к действию; это, может быть, интеллектуальный опыт, подразумевающий новое восприятие Моисеева Закона в Духе Господа, то есть с большей свободой [326]326
Ефес., 3, 3; 2 Кор., 3, 14–17. «Снятие завесы» – разультат обращения (2 Кор., 3, 16).
[Закрыть].
О видении Павел упоминает только один раз: он говорит о видении, посетившем его за четырнадцать лет до того, как он написал свое Второе послание к Коринфянам в 54 году; таким образом, оно может обозначать начало его миссии в 40–41 годах [327]327
2 Кор., 12, 3–4. Об обстоятельствах смотри главу 5, прим. № 38.
[Закрыть]. Он описывает его одновременно как видение и как откровение, «апокалипсис» Небесного Царства. Павел не находит слов, чтобы передать пережитое им в тот момент людям. Он употребит греческий термин ( optasia), обычно применяемый к посвященным или к неизречимой реальности, термин, который употреблялся в мистических писаниях язычников и лексике Семидесяти [328]328
Семидесяти толкователей, переведших Библию. (Прим. перев.)
[Закрыть], а также встречается в Евангелии от Луки и в «Деяниях». Кроме знакомых терминов, для описания события Павел располагает только темами и словарем Апокалипсиса. Его видение – это «вознесение на небо», отречение от своей собственной личности; это потрясающее переживание, которое он опишет так: «Я был вознесен Христом!»
В иудейских апокалипсисах мистик обычно восходит на небо через вознесение или успение. В Книге тайн Еноха текст похож на тексты первых христиан, а рассказ Савла очень близок Книге тайн Еноха: его «третье небо» – то же самое, что у Еноха райское место [329]329
И Енох, 8 и 58. В Апокалипсисе Баруха, напротив, решающее откровение было на пятом небе, а третье небо – небо открытия тайны солнца.
[Закрыть]. В иудейском тексте – это место откровения через ангелов; место награды, которая ожидает праведников в потустороннем мире; место, приготовленное для них согласно свидетельствам Павла в «наследство вечное». Но Павел, в отличие от иудейских авторов не передает слов откровения: когда он пишет грекам Коринфа, он ведет себя, как посвященный грек, как «мистик», которому не позволено повторить «невыразимые слова». Кроме того, можно предположить, что в сочетании с иудейской мистикой пережитое Павлом было ответом на досужие домыслы о таинстве творения и вездесущего Бога [330]330
Об иудейской мистике смотри: G. G. Scholem. «Основные направления иудейской мистики». Париж, 1968.
[Закрыть]. Книга тайн Еноха дает некоторые пояснения относительно условий, возможных для видения: о видениях во сне очень много говорится и в Библии и в апокалипсических писаниях. Сам Павел остается уклончивым и даже сомневающимся по отношению к природе пережитого – физически или духовно? – опыта: «В теле ли? Не знаю. Вне тела? Не знаю. Бог знает».
Уже долгое время историки пытаются решить проблему, состоящую в том, чтобы сопоставить этот автобиографический рассказ с упоминающимися в книге «Деяний» явлениями и видениями, о которых говорится часто внутри речи самого Павла.
После обращения в одно из первых пребываний в Иерусалиме Савлу было явление Христа во время его молитвы в Храме [331]331
Деян., 22, 17. Смотри главу 5, где я предлагаю отнести это видение к визиту в Иерусалим, имевшему место в 40–41 годах. Термин Ectasis употреблен в Лук., 5, 26.
[Закрыть]. Он применил к этому своему переживанию термин «исступление», скорее свойственный медику, выбравшему это определение для того, кто вне себя. Рассказ построен по образцу греческой аретологии [332]332
Арете – первоначально высшая ступень пригодности какой-либо вещи или живого существа Философия, в которой арете стала основной категорией этики, исследовала вопрос о происхождении добродетели и взаимоотношении отдельных добродетелей мудрости, мужества, благоразумия и справедливости. (Прим. перев.)
[Закрыть], где явление божественного – результат молитвы смятенного верующего. Это явление было для Павла предостерегающим: оно предупредило его об опасностях, которые подстерегают его в Иерусалиме, и ему дано было повеление покинуть город. Этот эпизод, приведенный в «Деяниях», очень важен: обращенный гонитель был утвержден в своем призвании проповедовать и стать апостолом язычников. Явление занимает главное место в замысле «Деяний», так как делает из Павла прямого свидетеля воскресения Христа, получившего свое поручение непосредственно от него.
Павел свидетельствует об этом событии, но вовсе не приписывает его своему первому пребыванию в Иерусалиме [333]333
Четырнадцать лет до 2 Кор., 12, 2, либо в 40–41 г.: смотри выше, сравни с Деян., 26, 12–13.
[Закрыть], что совсем неудивительно, так как именно в Послании к Галатам он стремится доказать свою апостольскую независимость. Дата, кажется, совпадает с той, когда Павла посетило упомянутое им эсхатологическое видение, хотя между этими двумя переживаниями нет ничего общего. Наконец, сами обстоятельства этого явления переданы в «Деяниях» весьма приблизительно. В другой речи, приписываемой Павлу, оно в самом деле сходно с его встречей на пути в Дамаск и относит Павла к миссионерству.
Создается впечатление, что «Деяния» имели целью представить призвание Савла как «богоявление», как зрелищное проявление божественного, каким его ожидали греки, но которое Савл ощутил и понял, как иудей, то есть как сокровенное откровение. Впрочем, автор приспосабливает к этой схеме первые мистические опыты, пережитые Павлом в соответствии с воспоминаниями и свидетельствами, которые мы, к несчастью, уже восстановить не можем. Видения Анании и Савла, по его словам, послужили толчком к крещению обращенного и изображены одинаковым образом: молитва и пост вызывают видения, когда божественное вступает в контакт с верующим, отвечает его переживаниям и выражает свою волю, что является характерным для греческого понимания богоявления.
Позднее точка зрения летописца изменилась. Используя путевые записки, он интерпретирует их и представляет сверхъестественные внушения, данные Павлу, как результат видений во сне [334]334
Orama, на греческом; обычная греческая терминология различает видение, обозначенное этим словом (orama) и словом optasia (термин, употребленный Павлом во 2 Кор., 12, 3–4) и написанный на мистических папирусах второго столетия, применяется для обозначения созерцания невыразимых и неописуемых зрелищ или объектов (Anth, Pal., 6, 210). Тут нужно заняться изучением греческого мистического словаря. Автор «Деяний» определил дамасский опыт Павла термином optasia (Деян., 26, 19); и Евангелие различает два типа видений: тех, которые являются невыразимыми, подобно видениям Захарии (Лук., 1, 22) и таких, о которых можно рассказать, подобно видению ангела в утро Воскресения (24, 23).
[Закрыть]. Это исследовательская позиция.
По его свидетельствам, видениями определялось каждое важное направление проповедей Павла [335]335
Деян., 16, 19; 18, 9-10; 23, И; 27, 24.
[Закрыть]: во время перехода из Азии в Европу; в тюрьме, в Иерусалиме, чтобы побудить его обратиться к кесарю и продолжать в Риме апостольскую миссию; на корабле, во время бури, чтобы предсказать спасение и утвердить его миссии в Риме. Автор прибавляет сюда сон в Коринфе, после которого Павел решил не проповедовать в среде иудеев. Четыре решающих сна на жизненном пути апостола… Аполлоний, его современник, который проповедовал присутствие мудрости во всем обитаемом мире, насчитывает их шесть в собственном странствовании по жизни… Странствовании, куда более продолжительном, чем путь Павла!
Явление божественного во сне – это известный опыт иудейского и греческого восприятия [336]336
Можно будет сослаться, в частности, на Л. Оппениема. «Сновидение на Ближнем Востоке в древности». Париж. 1959. Различные типы видений в снах были определены А.-Ж. Фестугиером. «Откровение Гермеса Трисмегиста». Париж, 1944–1954, 1, 309–354. Медицинская школа Пергамы связывает сны с состоянием здоровья: можно сравнить писания Галиена, который по сновидениям ставил диагноз, и «Священные речи» Элия Аристида, проходившего курс лечения у Асклепиопа Пергамского (смотри введение к изданию A. J. Festugiere, 19). В иудейской среде многочисленные свидетельства принадлежат Иосифу, AJ, 15, 10, 5 (373–379) и BJ, 1 (78–80) и 2 (ИЗ и 159).
[Закрыть]. В Ветхом Завете сон представлен, как средство познания божественного промысла. Люди той эпохи знали, что сны отражают также желания и боязни каждого; для медиков сны служили показателем состояния здоровья и могли быть полезными в диагностике. Но сны главным образом оставались средством общения с божественным: некоторые духовенства, как, например, духовенство Изиса имели у себя специальных толкователей снов (oneirocrites),призванных просвещать верующих и занимавшихся этим до того времени, пока в третьем веке не был написан «Ключ к сновидениям»; фарисеи и ессеии также истолковывали сны, что давало им пророческие права.
Согласно «Деяниям» Павел видел различные сны. Первое описанное видение во сне – аллегорическое: представший человек, символизирующий македонянина (Деян., 16:9), которого легко узнать по плоскому головному убору, характерному для определенных мест, вынуждает Павла прийти на помощь его народу. В Коринфе, затем в Иерусалиме ему являлся Христос. Наконец, во время бури Павел видел сон, «исходящий от Бога» (theopemptos),в котором Господь явился к нему через своего ангела. Некоторые из его сновидений рисовали ему картину происходящего – настоящего или предстоящего, – чтобы побудить его к принятию решения: «Македоняне нуждаются в тебе», «Ты можешь оставаться в Коринфе, у меня много верующих в этом городе». Некоторые – в Коринфе и на корабле – действительно были предостерегающими. Павел воспринимал их как сны-повеления, передающие приказания Всевышнего: «Иди в Македонию», «Продолжай свидетельствовать», «Тебе нужно идти в Рим», «Нужно, чтобы ты предстал перед Цезарем». Эта тайная связь, основанная на принятии данного положения вещей, встречается, конечно, чаще всего в грекоримском мире. Но Павел также находит в своих снах выражение личной верности, подтверждающейся постоянно: «Не бойся», – говорит Христос. – Будь мужествен! Я с тобой». В Коринфе, в Иерусалиме и, конечно, на борту корабля, когда Павел был в смятении, то есть в особенно критические моменты, приходили видения; в момент перед путешествием в Македонию сновидение дало ответ на жизненно важный вопрос, так как Павел видел, что перед ним закрываются все области, намеченные им для миссии [337]337
Смотри главу 7 об истинных обстоятельствах, в которых было принято решение.
[Закрыть].
По свидетельству автора «Деяний», сновидения были одним из сокровенных сверхъестественных переживаний, которые давались Павлу после его обращения. В этих откровениях вера была на первом месте. Не сны придавали веры Павлу, но вера в Христа, которая направляла его в толковании этих снов и которая внушала ему принимать эти сны за наитие Духа.
Харизматическое призвание
Павел всегда был убежден, что он стал апостолом благодаря божественному откровению. Он усмотрел прямую связь между полученным мистическим переживанием, когда Бог открыл ему своего Сына, и апостольским призванием к обращению язычников [338]338
Гал., 1, 1 и 16.
[Закрыть]. Он как бы получил евангелие (благую весть) непосредственно от Христа, без людей-посредников [339]339
Гал., 1, 11, и Рим., 1, 1 (намек на обращение).
[Закрыть], и считал себя человеком, «разделяющим тайны Божии», которому были открыты «невыразимые слова» [340]340
Тайны, открытые в видении, становятся лейтмотивом в Посланиях: 1 Кор., 2, 9; 2 Кор., 12, 1–4, и Рим., 8.
[Закрыть].
Таким образом, он считал, что его призвание имело харизматический характер, и всегда утверждал: оно ничем не отличается от призвания Двенадцати и других апостолов, которые знали Иисуса в жизни и которые удостоились видеть его явления после смерти; все те, которые критиковали эту позицию Павла, задевали его в самом сокровенном познании, которое он получил. «Увидеть» воскресшего Христа было исключительным правом апостола и основанием его миссии; Павел видел Христа воскресшим, он был таким же апостолом, как и другие, даже если он был призван последним; он был совершенно свободен и не должен был перед кем бы то ни было отчитываться [341]341
1 Кор., 9, 1 и 15, 5–7. Смотри Евсевий. «Церковная история», 1, 12, 4–5. Тема «последнего из апостолов» раскрыта в Гал., 1, 17; 2 Кор., 11,5. Смотри также Ефес., 3, 8.
[Закрыть]. Павел рассматривал явление ему Христа, которого он удостоился, как последнее пасхальное явление, но его точка зрения была принята далеко не единогласно: даже автор «Деяний» не дает своему герою титул «апостол», который он оставляет за теми, кто следовал за Иисусом во время его земной жизни, за теми, кто мог поручиться в его историческом существовании и подтвердить связь Иисуса с Церковью. Даже если Иисус установил такую же связь с Павлом в момент между данным ему откровением и его обращением, то все равно эта связь проходит через посредников: он получил свое первое наставление через Ананию, и только в Иерусалиме сформировался, как миссионер [342]342
Противоположную точку зрения раскрывает Г. Лофинк. «Обращение святого Павла».
[Закрыть]. С точки зрения «Деяний», евангелие Павла не является единоличным евангелием и не имеет черт откровения. Но поручение проповедовать язычникам Павел получил непосредственно от Христа.
Предчувствовал ли Павел, что на пути в Дамаск с ним произойдут эти события? Сам он начнет убеждать в этом позднее, во время бурной полемики против христиан, ранее придерживающихся иудейской веры, и после того как опишет свои трудности, связанные с поисками области, которая подходила бы ему для его миссии [343]343
Смотри главу II.
[Закрыть], но, разумеется, раскрытая им в Послании к Галатам тема взаимно дополняющих друг друга призваний – его, который был послан к язычникам, и Петра, посланного к иудеям [344]344
Гал., 2, 8. Смотри главу 9.
[Закрыть], – это ретроспектива, не подтверждающая те данные, которые мы имеем о деяниях Петра; к тому же идея о том, что его миссия никак не ограничивалась, тоже, кажется, появилась позднее [345]345
Появляется только в 54–55 годы: 2 Кор., 10, 13 и 16, Рим., 15, 19 и 28. Тема Апостола народов появляется в Ps., 2, 8, а тема Света язычникам в Ис., 49, 6.
[Закрыть]: нужно отметить, что мы не способны с точностью определить, как события, случившиеся на пути в Дамаск, повлияли на жизнь Павла и его миссию, поскольку сам он никогда не писал об этом мистическом переживании, чтобы просто рассказать о нем, но всегда включал его в свое богословское учение.
Мистическая теология
В действительности богословское учение Павла строится на описании того преображения, которое происходит с человеком на пути к Богу через Христа.
Восприятие Воскресения, как главного события в его мистическом опыте, служит основанием его богословия [346]346
1 Кор., 15, 14–17.
[Закрыть]. Он «единится» с Иисусом Христом – это выражение, в котором он всегда гак именовал Божьего Сына, было близко ему в то время, поскольку он сразу же воспринял Христа Спасителя в Иисусе. Личность Иисуса никогда не интересовала Павла, в своих посланиях он никогда не пытался постичь его личность и не изображал его Сыном Человеческим, как это делается в Евангелии от Матфея; его земная жизнь оставила Павла равнодушным, в противоположность евангелисту Луке, который старался подчеркнуть связь исторического Иисуса с начальной Церковью [347]347
2 Кор., 5, 16.
[Закрыть].
Откровение Иисуса, Сына Божьего, было для Павла откровением искупления и спасения через распятие [348]348
Лучше всего это фундаментальное убеждение выражено в Послании к Филиппийцам 2, 6-11. Смотри также Рим., 5, 6–8.
[Закрыть]. Получив мистический опыт от продолжавшего жить Иисуса, того, о котором Павел знал, что Он умер на кресте, Павел постиг, что Иисус был Избранником Божиим. Поэтому в своем богословском учении Павел более, чем кто-либо из его современников, настаивает на искупительной ценности страданий. «Чтобы получить возможность Воскресения, – писал Павел, – нужно участвовать в страданиях Христовых и быть подобным ему в его смерти» [349]349
Фил., 3, 11–13. Смотри 2 Кор., 4, 8-10.
[Закрыть]. Обращение не должно быть только единением со страдающим Христом – это сораспятие с ним, и оно служит началом медленного процесса, когда человек желает принимать на себя божественную волю, где смерть является последним этапом [350]350
В своем Послании к Галатам (2, 19) Павел употребляет выражение «сораспятие», очень выразительное для определения этого присоединения-участия к Христовым страданиям, которое он испытывал. Тема умерщвления «похотения», внушаемая в 1 Фесс., 4, 5, будет очень ярко раскрыта в Кол., 3, 5-11, что относится, возможно, к Тимофею: речь идет об умерщвлении всего того, что навлекает гнев Божий.
[Закрыть]. Таким образом, апостол идет гораздо дальше, чем его учителя-фарисеи, для которых смерть и есть переход к Воскресению.
Как и христология, богословие Павла – это антропология: оно одновременно свидетельствует о спасении через крест и говорит о преображении человека с помощью Бога [351]351
1 Фесс., 5, 24: Рим., 6, 12–13; Фил., 1, 6, и главное, 1 Кор., 15, 49–57, и 2 Кор., 5, 17.
[Закрыть]. Реальное спасение в понимании Павла – это преображение тела и самой земной жизни человека, которое началось с исторического события Воскресения из мертвых Сына Божьего и окончится однажды окончательным Воскресением всех верующих [352]352
Фесс., 5, 2; 1 Кор., 7, 29; Рим., 13, 11–12; Фил., 4, 5.
[Закрыть]. Как все христиане его поколения, Павел постоянно ожидал Дня Господа, и его писания о человеческой судьбе призывают к тому, чтобы жить этим ожиданием, рассматривая его, как скорбное и необходимое усилие среди «терзаний» современного мира – результата грехов своих личных и грехов других людей – и с надеждой, что Бог скоро завершит свой труд [353]353
Это определение жизни верующего появилось уже в более ранних Посланиях Павла, 1 Фесс., 4, 14–17.
[Закрыть]. Вера полностью вошла в мир, и Павел призван бороться со всякими соблазнами мистических учений и пассивным ожиданием Воскресения среди своей паствы [354]354
В основе Первого послания к Фессалоникийцам. Напомним, что аутентичность Второго послания к Фессалоникийцам, в котором говорится о той же проблеме в апокалиптическом контексте, весьма спорна.
[Закрыть].
Всю жизнь Павел осмысливал убеждение о новом сотворении человека Иисусом Христом [355]355
Уже в 1 Фесс., 5, 24 (написанном около 50 г.), затем в Гал., 3, 27–28, повторяется в Кол., 3, 10–11; Фил., 3, 21.
[Закрыть]. Человек, «уловленный» Христом, преображается благодаря богатой внутренней силе Воскресшего [356]356
Фил., 3, 12.
[Закрыть]. Его сердце «расширяется», чувствуя всеобъемлющую любовь. Он обретает свободу [357]357
2 Кор., 6, 11–13.
[Закрыть]. Он движется вперед и идет прямой дорогой, забывая пройденный путь [358]358
Фил., 3, 14.
[Закрыть]. Потому что вера действенна: вера – это любовь, и она претерпевает страдания за других [359]359
1 Фесс., 1, 3.
[Закрыть]; она есть надежда и сохраняется в горестях и страданиях. Выполнение миссии зависит от действенности веры, как утверждал Павел, приводя слова псалмопевца: «Я веровал и потому говорил» [360]360
2 Кор., 4, 13, ссылка на Псалом 116, 10.
[Закрыть].
Своему восприятию Церкви Павел также обязан этому преобразующему единению с Христом. Все святые – святые во Христе Иисусе, и именно во Христе их возлюбил апостол [361]361
Фил., 1, 1 и 8.
[Закрыть]. Верующие составляют единое тело, так как при крещении все «облеклись во Христа» [362]362
Гал., 3, 26–27, и Рим., 6, 3–4.
[Закрыть], и евхаристия (причащение) – это таинство единения всех верующих в Теле Христовом [363]363
1 Кор., 10, 17.
[Закрыть]. Позже паулинизм еще более непреклонно будет трактовать Церковь, как Тело Христово, но Павел со времени своего обращения далеко ушел от точки зрения сектантов, весьма распространенной тогда в его среде, где призыв личного характера к обращению обязывал ученика подчиниться учителю, хотя и с риском создать у того неправильное понимание [364]364
Эта тема намечена в 1 Кор., 6, 15, и Рим., 6, 1–5 и 12, 5; она будет широко раскрыта в Кол., 2, 19 и 3, 15, и в Ефес., 1, 22 и 5, 32. Об изобличении сектантского духа среди христиан смотри 1 Кор., 1, 10–13 и 3, 3–9.
[Закрыть]. Посредством Христа Павел очень рано и, несомненно, первый получил понятие о Церкви.
Верующий входит в мир Господа, становясь причастным Христу; апостол – свидетель и гарант окончательного преображения, которое верующему было обещано. Однако все пути индивидуальны, и верующие не могут пройти путем апостола. Каждый обращен к собственной внутренней жизни, чтобы пережить свой личный путь веры и стать, в свою очередь, образцом [365]365
1 Фесс., 1, 7.
[Закрыть]. Можно определить учение Павла как учение-подражание в смысле очевидного сокровенного единения с Христом, а не в смысле поверхностного подражания.
Стигматы? Ложная проблема, настоящий вопрос
Насколько Савл был «причастен Христу»? И как нужно понимать то, о чем он пишет: «Ношу язвы Господа Иисуса на теле моем»? [366]366
Гал., 6, 17. Смотри О. Betz. «Stigma», «Theologisches Worterbuch zum Neuen Testament», 1964, и, главное, С.P. Jones. «Stigma: tattooing and branding in Graeco-Roman Antiquity», JRS, 77, 1987, 139–155.
[Закрыть]Примененный греческий термин обозначает очень точно «прижигание», и этот термин исключает возможность мистических переживаний, в результате которых на теле Савла могли появиться отметины Страданий Христовых либо как самостоятельно нанесенные увечья, либо как последствия мистической трансмиссии. Часто думают, что это выражение Павла имеет метафорический смысл, поскольку в Греции и Риме в виде наказания клеймили рабов-правонарушителей или рабов, осужденных на принудительные работы. Кроме того, на Востоке прижигания и татуировки имели религиозный смысл: это было актом публичного заявления о своем посвящении божеству, инициалы которого навсегда оставались на теле.
Как правило, считают, что Павел, написав это, имел целью только унизить себя, себя, «Павла», «недоноска», обозначив таким образом себя рабом Христовым. Конечно, такой литературный прием применим в греческой и римской поэзии и комедии, но никогда – в литературе религиозной и политической: ее авторы всегда ссылались на контекст уголовных положений и никогда не изменяли словосочетание «знаки бесчестия», которое совершенно не соответствует виду монограммы Христа. С другой стороны, если речь идет о религиозной татуировке, то напоминание о ней могло бы только шокировать читателей эллинистов, которые видели в этом чудовищное дело, так же как и иудейское общество, считавшее это практикой идолопоклонства. Но в глазах Павла такие отметины были обозначением славы, в них никогда не было метафорического смысла.
Таким образом, возникает предположение о вполне реальном прижигании, сделанном в наказание. Предположение тем более правдоподобное, что есть предание об осуждении Павла к принудительным работам [367]367
Смотри главу II. Деяния Павла, 7, 34, связывают отметины и прижигания.
[Закрыть]. Пережить это постыдное наказание он смог в мистическом единении с Распятым, как бы пройдя один из этапов присоединения к Христу.
Апостольские дары
Первые поколения христиан свидетельствовали, что апостолы и основатели Церквей были отмечены тем, что имели какие-либо сверхъестественные дарования. Существовало «апостольское обаяние», одним из признаков которого было «свободное говорение» [368]368
В конце апостольской эпохи, Didache, И, 3-12. Во втором веке. письмо христиан (Лиона?), 177, которое приводит Евсевий. «Церковная история», 5, 1, 49, и Irenee, Adver. Haeres., 2, 31, 2 и 5, 6, 1.
[Закрыть]. По книге «Деяний» известно, что Павел обладал таким обаянием проповедника в высшей степени.
После своего обращения, духовно соединившись с Христом, Савл постепенно начал осознавать свои пророческие качества. Хотя некоторые фарисеи занимались толкованием снов, образование Павла позволяло ему быть только толкователем Закона, но не пророком, потому что святое вдохновение оставалось в Иерусалиме наследственным правом и привилегией священнических семей [369]369
Варнава, помощником которого Павел был вначале, напротив, был левитом и принадлежал к священническому сословию (Деян., 4, 36 и И, 23).
[Закрыть]. Будучи призван как апостол Христа, Павел укрепляется в этой миссии благодаря присутствию божественного, явленного во всей своей силе; видение Божьей Славы утверждает его; видение, без которого не совершались призвания пророков Ветхого Завета: таково призвание Исаии. Сам Павел определил свое положение, как положение «призванного апостола», продолжателя иудейской пророческой деятельности, имеющего сходство с Иеремией и пользующегося теми же терминами, что и служитель Бога в слове Исаия [370]370
Гал., 1, 15, близко к Иер., 1, 5, и Ис., 49, 1. О влиянии Иеремии смотри введение.
[Закрыть]. Павел, как известно, был постоянным читателем Исаии.
