Текст книги "Апостол Павел"
Автор книги: Мария-Франсуаза Басле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Перед отплытием в Антиохию, теперь уже Сирийскую, у Варнавы и Павла нашлось время для благовествования в греческих городах – Пергии и Атталии [484]484
Деян., 14, 24.
[Закрыть]. Первоначальный план их путешествия кардинально поменялся во время самого первого путешествия: из направленного прямо к цели он стал систематически и планомерно охватывать все встречавшиеся по дороге города; основанный на проповедовании в пути, он окончился новым замыслом.
Вот итог, который представили апостолы по возвращении Церкви Антиохии. На выполнение миссии потребовалось около двух лет – это, безусловно, 44–45 годы, – что вполне обычно для путешествия в древности.
Они детально рассказали о своем успехе у язычников и отчитались о том труде, который должны были исполнить. Эта процедура, изложенная в «Деяниях», несколько напоминает ту, которая происходила в конце года по требованию представителей государственной власти. Но апостолы отходят на второй план перед Богом, которому они служат: их миссионерский отчет – это прославление божественного могущества и акт благодарения. Таким образом, их повествование повторено и подтверждено Церковью Антиохии, как дело привлечения язычников к богослужению [485]485
Деян., 14, 26–27.
[Закрыть]. Можно считать, что основные факты, касающиеся этой первой миссии, сохранены достаточно верно, даже если их перестраивали в обрядовом церковном повествовании, а честные намерения автора «Деяний» сделали допустимой их очевидную обработку.
Эта первая миссия, направленная Варнавой в среду своего происхождения – к иудеям Кипра, благодаря поддержке римского проконсула получила непредвиденное продолжение в сторону Азии. Апостолы имели в виду романизированные точки провинции, поэтому выбранный маршрут в первую очередь сторонился синагог, отдавая предпочтение внутренним колониям. Одно тем не менее остается неясным – это трудности в общении с иудеями в этом регионе: иудеи преследовали Павла, как отступника, или он был преследуем язычниками, как чародей? [486]486
Напомним для большей ясности, что проявления враждебности в в отношении Павла приписывается только иудеям в книге «Деяний», но о них было сказано после восстания и падения Иерусалима в 70 году, когда для христианства стало главным отделиться от религии побежденных мятежников. Эта враждебность иудеев постепенно была объяснена и истолкована толковниками и историками в разных направлениях. Самое классическое толкование святого Августина Лютеру говорит о том, что Павел действительно отверг иудаизм, что не подтверждается только одним его истинно доктринальным посланием – Посланием к Римлянам. Толкование, которое и в самом деле берет верх, опираясь, главным образом на Послание к Галатам и 2 Коринфянам, заключается в том, что проблемы возникли из-за одного из четырех основных течений раннего христианства, имеющего семитские тенденции (замечательное изложение Р.Е. Брауна и Ж.П. Мейера. «Антиохия и Рим». Париж, 1988). Недавно Павла хотели даже представить экстремистом, отвергающим все, кроме Христа (Е.П. Сандерс. «Павел и палестинский иудаизм». Филадельфия, 1977), или ещежертвой своего неумения сходиться с людьми (P. Fredriksen, «From Jesus to Christ», Yale, 1988, 164–165).
[Закрыть]
Глава 7 МИССИЯ БЕЗ ГРАНИЦ
Второе миссионерское путешествие Павла длилось, не прерываясь, столько же времени, что и первое [487]487
Однако до сих пор ведутся споры, как нужно это путешествие датировать: до или после иерусалимского совета, лучшим доводом, чтобы отнести его ко времени собрания, является тот, что коринфяне во время первой миссии Павла (1 Кор., 16, 1^4) не имели намерения говорить о сборе пожертвований, который был, собственно, намечен на совете в Иерусалиме (Гал., 2, 10). Эта аргументация была развернута Г. Лудманном. «Paulus. Der Heidenapostel», 138–139, и принята Д. Мэрфи О’Коннор. «Миссия Павла до иерусалимского совета», RB, 89, 1982, 83. Перемещение этого события может объясняться эволюцией мышления Павла в отношении обрезания язычников: Тимофей, греческий иудей, обращенный и вступивший в ряды апостольской группы в начале второй миссии (1 Фесс., 1, 1 и 3, 2; Деян., 16, 1–3), был обрезан, Тит, примкнувший к ним грек как раз до путешествия в Иерусалим, обрезан не был (Гал., 2, 1–3). Принятие диахронической точки зрения на эту весьма спорную проблему (смотри главу 12, прим.7) побуждает к «обыгрыванию» так называемого оппортунизма апостола и его видимых противоречий. Автор «Деяний» хочет отнести к более раннему времени апостольское собрание в Иерусалиме, чтобы придать законное основание павловскому проповедованию язычникам.
[Закрыть]. Но события и личности были другими. Он начал осуществление своей цели в тяжелых обстоятельствах и достиг ее гораздо позднее, чем намеревался, после многочисленных колебаний, неудач и отступлений.
Оставленный «на милость Божию»
На этот раз инициатива исходила от Павла, пожелавшего снова навестить Церкви, которые находились в апостольском ведении его и Варнавы: Церкви Сирии и Киликии, включая, конечно же, Южную Галатию.
Проблема личного порядка поставила этот проект под угрозу. Варнава решил взять с собой своего родственника Марка, намереваясь восстановить первоначальный состав их миссионерской группы. Но Павел, уязвленный отступничеством молодого человека в Пергии, не хотел и слышать об этом! [488]488
Деян., 15.36-41. (Прим. перев.)
[Закрыть]Дело ухудшалось… разрыв был неизбежен. Варнава и Марк отправились на Кипр по первому маршруту, откуда по преданию Марк добрался до самой Александрии, которая находилась совсем в другом направлении. Скорее всего это было в 45 году [489]489
Деян., 15, 36–39. О евангелизации Александрии Марком смотри: Евсевий. «Церковная история», 2, 16, 1, согласно преданию, зафиксированному в конце второго века. Отношения между Кипром и Александрией были легкими: смотри главу 4. Дата 45-го года дана в «Chronique», ed. Helm., 179.
[Закрыть].
Павел остался с Силой, своим новым помощником, прибывшим из Иерусалима. Его имя Saoul [490]490
Деян., 15, 32 и 37. Смотри: A. Greek-English Lexicon of the New Testament, s.v. Silas.
[Закрыть], измененное на арамейский лад, говорит о том, что он был иудеем Палестины; таким же, как и Павел, римским гражданином и пророком. Он привязался к Павлу – этот факт заслуживает внимания -Павел обладал таким пылким дружелюбием, что, несмотря на все разрывы и примирения, которые сменяли друг друга всю его жизнь, он никогда не оставался один.
Положение в Антиохии становилось невыносимым. Здесь не любили смутьянов и не знали, как поступить с Павлом, который теперь оказался как бы соперником Варнавы, в то же время находясь в одном с ним районе миссионерской деятельности. Таким образом, он оказался «оставленным на милость Божию»: автор «Деяний» использует этот сдержанный перефраз, чтобы дать понять, что Павел отправлялся наугад не имея официального и точного поручения, которое у него было во время первой миссии. Он полагался «на милость Божию» и составлял свой маршрут, исходя только из этого. Прибыв в самую дальнюю точку своего маршрута, то есть в Коринф, и анализируя пройденный путь, он упоминает о своей постоянной заботе не «посягать» на границы других и о своем глубоком убеждении, что его задача всецело определена божественным вдохновением: «Мы не без меры хвалиться будем, но по мере удела, какой назначил нам Бог в такую меру, чтобы достигнуть и до вас» [491]491
2 Кор., 10, 13–14.
[Закрыть]. Павел осознавал, что ему предопределено быть апостолом Греции.
Первый этап путешествия привел его домой, в Таре, – на этот раз он присоединял к Церкви Тарса Церкви Палатии, продвигаясь наземным путем, перейдя Таурус через порты Киликии, направляясь по главной римской дороге, соединяющей восток с западом, которая должна была привести его в Ефес – римскую столицу этой области.
С самого начала, посещая общества Дервии, Листры и Иконии, он занимал место на заднем плане: прикрывался властью апостолов и Старейшин, то есть тех Двенадцати, из которых он знал некоторых в 37 году, и той иерархии, что позже установил на месте Иаков, несомненно, узнанный Павлом во время его визита милосердия в 40–41 годах. Он ссылался на все христианские власти того времени, не желая попасть в отдельное течение. Другое доказательство его неуверенности в том, что он, несомненно, принуждал Тимофея, рожденного от отца грека матерью иудейкой, сделать обрезание перед тем, как присоединить его к своей миссионерской группе [492]492
Деян., 16, 2; смотри Гал., 2, 1–3. Обрезание Тимофея стало предметом споров ученых и толкователей: разъяснение Е. Трокме. «Книга Деяний и история». Париж, 1957, 163, и Р.Е. Браун. «Антиохия и Рим». Париж, 1988, 23–24.
[Закрыть]; в 50-е годы он уже не был настолько щепетилен в отношении Тита (Гал., 2:1–3).
Прибыв в Листру вдвоем, миссионеры уезжали оттуда втроем: между Павлом и Силой был Тимофей, выполняющий роль помощника, которую должен был взять на себя Марк между Павлом и Варнавой. Павел предпринял различные меры предосторожности и требовал гарантий и свидетельств не только от жителей Листры, но и от жителей Иконии. Он быстро привязался к молодому человеку и испытывал к нему отцовские чувства. Начиная с этого первого путешествия, он давал ему все большие и большие полномочия [493]493
Фил., 3, 22; 1 Фесс., 3, 2 и 6; 1 Кор., 4, 17.
[Закрыть].
Миссия проходила через районы Пригни и Галатии. Поэтому в сферу ее деятельности, разумеется, можно включить районы Дервии, Листры и Антиохии, представлявшую собой Южную Галатию и Галатию Иконийскую, расположенную на границе с Фригией и Ликаонией, население которой считалось фригийским [494]494
Деян., 16, 6, неясное выражение которого вызвало множество смелых предположений, таких как путешествие Павла до центра Малой Азии, к Pessinonte и Апсуге, несмотря на отсутствие римских дорог в эпоху Флавия (смотри главу 9, прим. 30). Но изучение населения в области первой миссии, дает простое объяснение: смотри St. Mitchell. «Population and the Land in the Roman Galatia», 1060–1061.
[Закрыть].
Миссия шла по тому же пути, что и в прошлый раз, где они имели плоды своих трудов. Но что делать дальше?
Покидая Антиохию Писидийскую, Павел впервые колебался. Он был на перепутье и в прямом и в переносном смысле этих слов: перед ним лежала Апомея – большая дорога, соединяющая восток с западом, которая шла в долину Ликии и в долину Меандрии и приводила уже в Ефес; поперечная дорога поднималась к северу, к Вифинии, другой римской провинции, весьма процветающей и крайне эллинизированной [495]495
Ж. Берар. «Исследования маршрутов святого Павла в Малой Азии». А, 1935, 1, 57–90.
[Закрыть].
Павел не пошел по дороге в Ефес: Святой Дух удержал его от этого (Деян., 16:6). Этот поступок, несомненно, выражал решимость избежать вторжения на чужую территорию: евангелизация азиатских провинций, должно быть, осуществилась здесь раньше, потому что Петр, как известно, обошел эти места, совершая свое миссионерское путешествие [496]496
1 Пет., 1,1; Евсевий. «Церковная история», 3, 2, 1. Во втором веке известны Церкви в Амастрии, Никомедии и Синоне; о силе христианства в этих регионах в начале второго века смотри: Pline Le Jeune. «Письма», 10, 96, и Люсьен. «Александр», 27, 25. Деяния Андрея, апокрифическая книга второго века также упоминает о проповедовании апостола, который мог бы оттеснить Павла в этой области.
[Закрыть]. Апостольская группа имела намерение укрепить эти баптистские общества, которые автор «Деяний» старался любой ценой приблизить к Павлу, группе эллинистов и евангелисту Иоанну, который, действительно, был очень тесно связан с этими обществами. О нем предание говорит, как о человеке, понимающем Азию и написавшем Апокалипсис именно там. Проповедники организовывали общества по иерусалимской схеме, где в центре стоял Старейшина [497]497
Об отношениях с последователями Крестителя и иоанновскими последователями смотри главу 5 и главу 10, ссылки 17–19.
[Закрыть]. Другие традиции, другие апостольские методы… и также другие люди, так как если сравнивать Иоанна с обобщенным образом апостола, то мы увидим молодого человека, яростного и амбициозного, такого же, как Савл, по меньшей мере, которого Иисус прозвал Сын Громов. В этом первом путешествии Павел проявил осмотрительность и избегал конфликтов. Он отправился по северной дороге… но так и не добрался до Вифинии.
На перекрестке Дорилии он опять засомневался. Этот перекресток был и является до сих пор одним из дорожных центров Малой Азии [498]498
Ж. Берар. «Маршруты святого Павла в Малой Азии». RA, 1935, 1, 80–81.
[Закрыть]. Вифинийская дорога пересекает здесь путь, ведущий на запад, к мраморному морю и Гелеспонту. Новое озарение отвернуло Павла от Вифинии: он вспомнил или узнал, что здесь уже потрудился Петр, так же как и в Понте [499]499
Понт – так называлась страна на северо-восточном побережье Малой Азии, которая во времена Павла носила название Понт Эвксинский. (Прим. перев)
[Закрыть].
Он направился к морю. Именно в этот момент Павел принял самое важное решение: провести евангелизацию в Греции, так как он, очевидно, не достиг порта Троады и не имел уже намерения отправляться в Македонию. К этому решению его, возможно, подтолкнула встреча с македонянином, который мог заинтересовать его своей страной; именно он мог прийти Павлу в видении ночью, предшествовавшей его отправлению (Деян., 16.9).
Прибыв в порт Троады, он оказался прямо напротив Греции. Ему понадобилось два-три года, чтобы пересечь верхнее плоскогорье, где в зимнее время нет никакого движения, и он, должно быть, отправился в путешествие весной 49 года [500]500
R. Jewett. «Dating Paul's Life», 59–61.
[Закрыть]. Очевидно, он не сильно задерживался в дороге для того, чтобы основывать Церкви, даже в греческих городах Мисии [501]501
Мисия – провинция в северо-западной части Малой Азии, к северу от Лидии (Деян, 78). (Прим. перев)
[Закрыть], неподалеку от Пергама [502]502
Пергам – старинный город в Мисии, расположенный на судоходной реке Кайкас, недалеко от ее впадения в Эгейское море. Сейчас этот город называется Бергама. (Прим. перев.)
[Закрыть], так как христианство здесь никаким образом не связано с преданиями о Павле; даже в Троаде он осуществил свои первые обращения только при следующем переходе, в 54 году [503]503
Деян., 20, 7, 2; 2 Тим., 4, 13; 2 Кор., 2, 12.
[Закрыть].
Миссия в Греции явилась следствием выбора, зреющего во все время анатолийского пути, она свидетельствует о затруднении апостола, занятого поисками области для проповедования, которая была бы ему близка, после того как он отказался от сотрудничества с Варнавой в Сирии и Киликии. Зоны разделения доказывают реальность первичного христианства, о котором хранит воспоминание очень древнее христианское предание [504]504
Предание о разделении зон деятельности по жеребьевке между Двенадцатью апостолами в Иерусалиме упоминается в Деяниях Фомы, 1–3, в начале третьего века, и в Деяниях Филиппа, 8, в четвертом веке. Оно сохранено Оригеном, приведшим документ, который назван им «Paradosis».
[Закрыть]. С этого момента Павел сам определил свою миссию, и определил ее как беспредельную, соответствующую универсальному утверждению Римской империи: «Мы имеем только те границы, которые установил для нас Бог» [505]505
Перефраз 2 Кор., 10, 12.
[Закрыть].
Переход в Европу. Распады и восстановления
Именно в Дорилии Павел решил пересечь Эгейское море. Правда, «Деяния» придают излишнюю торжественность его переходу в Европу, представляя его, как переход в другой мир, находящийся по ту сторону всех различий, которые противопоставляют Грецию – Азии, свободу – рабству, умеренность – крайности… Для принятия решения Павлу нужна была, по крайней мере, аллегорическая фантазия, которая могла бы побудить его к осознанию общественных чаяний македонян на спасение и которая раскрывает состояние его духа, идентичное тому, какое было у него в Ликаонии [506]506
Деян., 16, 9; смотри главу 4.
[Закрыть]. Автор «Деяний» подчеркивает этот перелом: таким образом он продолжает вести повествование от первого лица множественного числа, как бы выступая свидетелем этого важного момента [507]507
Деян., 16, 10–16, 17; смотри Е. Трокме. «Книга Деяний и история», 128–129.
[Закрыть].
Впрочем, перелом, довольно относителен. Павел прибывает в Европу, разумеется, впервые, но тем не менее нельзя сказать, что он оказывается на незнакомой земле. Из Троады (в Азии) в Неаполь (во Фракии) переход короткий, и на этом отрезке пути идет непрерывная торговля. Эгейское море, усеянное островами, настолько же связывает, насколько разъединяет. На обоих берегах говорят на одном и том же языке, ведут одинаковый образ жизни; и тут и там чтят героя-всадника, обещающего бессмертие… Больше того, большинство семей имеют связи на обоих берегах пролива: знатные римские граждане Филипп во Фракии часто посещают Троаду и лидийских торговцев пурпуром, идущим из Фиатиры [508]508
Фиатира – процветающая греческая колония в Лидии, в Малой Азии, между Сагдисом и Пергамом Особенно славилась пурпуровыми красильнями и ткацкими мастерскими (Прим персе)
[Закрыть], расположившихся на анатолийском континенте в Фессалонике и, возможно, в Филиппах; они довольно многочисленны, когда собираются на восемнадцатой подъездной дороге, и процветают столь успешно, что могут считаться благодетелями города [509]509
CIL, 111, № 386 (латинские записи Троады). 1G, X/ 2/1, № 291 (записи Фессалоники, конец второго века), записи торговца из Фиатиры в Филиппах сомнительны: их оспаривает JI.Робер. R., Ph. 13, 1939, 136–150. П. Лемерль. «Филиппы и Восточная Македония в христианскую и византийскую эпохи». Париж, 949, 28.
[Закрыть]. Лидия, о которой упоминают «Деяния», женщина, торгующая багряницей и принявшая Павла в Филиппах, принадлежала к этой среде, и она не вымышленный персонаж, а реальное лицо: она действительно жила в городе Фиатире (Деян., 16:14) и занималась торговым делом, имея профессию «торговца» багряницей; ее имя сразу же дает возможность определить место ее происхождения – Лидия в Малой Азии. Столь охотное исполнение долга гостеприимства лишний раз убеждает, что Павел, как и она, принадлежал к большой семье, занимающейся текстильнои промышленностью [510]510
Деян., 16, 14, 15 и 40. Оспаривается его статус и род деятельности (ремесленное красильное дело или широкое торговое предприятие?), независимость, которая может показаться удивительной не знатокам античных обществ: замечательная разработка G. Н. R. Horsley. «New Documents Illustrating Early Christianity». Macquaria University, 1982, 25-32. О роли некоторых женщин в синагогах смотри: В. J. Brooten. «Women Leaders inthe Ancient Synagogue». Brown Judaic Studies, 36, 1982.
[Закрыть].
Конечно же, Павел располагал нужными адресами в Греции. Он имел здесь не только деловые, но и родственные связи, так как некоторые его родственники жили в греческих областях, хотя присутствие там иудеев было немногочисленным, за исключением городов Стоби и Фессалоника. Из его родни здесь проживали Иасон из Фессалоники, Сосипатр из Верии, что стоит на дороге, которая пересекает Балканский перешеек и ведет в Рим; Луций из Кенхреи, Коринфского порта [511]511
Смотри: Рим., 16, 20, и Деян., 17, 5–7 и 9, Рим., 16, 21, и Деян., 20, 4; Рим., 16, 21.
[Закрыть]. Отбытие в Троаду, таким образом, не имело столь серьезного значения, как отбытие из Антиохии.
Однако в истории Силы македонийский период имел важность, какую некогда имело для Савла путешествие на Кипр. Он также взял новое имя, приняв латинское прозвище Силуан, довольно созвучное с именем Сила, обозначив так свою принадлежность к римской культуре. В языческой среде имя Силуан ассоциируется с божеством, очень популярным в римских колониях, божеством, которое является покровителем лесов и полей, дровосеков и солдат; но желание Силы «вжиться» в мир, который они должны были евангелизировать, решительно побеждает эту двусмысленность в глазах язычников. Павел же стал называть своего помощника не иначе, как Силуан, хотя тот, в противоположность Павлу, продолжал называть себя арамейским именем в кругу миссионеров. Только позднее в группе Петра он станет известен под своим римским именем.
Павел, как миссионер, хотел полностью слиться с той средой, куда он шел проповедовать Христа. Он преуспел в этом более или менее в Филиппах.
Римская цель
Сойдя на берег на фракийской стороне, в Неаполе, Павел, Сила и Тимофей не медля отправились на Виа Эгнатию – замечательную римскую дорогу, которая соединяет Эгею и Адриатику, Азию и Италию.
Они намеревались пройти по ней более двухсот километров, разделив свой путь на три важных этапа: Филиппы – колония римских ветеранов; Фессалоника – столица провинции, резиденция проконсула; Верия, расположенная в двух днях пути по Виа Эгнатии, где находилось провинциальное представительство, сплотившее элиту области под этим же названием [512]512
О положении смотри: P. Collart, «Филиппы». Париж, 1937, П. Лемерль, op. cit. № 18; F. Papazoglou. «Города Македонии в римскую эпоху». Париж, 1988, 405–413.
[Закрыть].
Это была хорошо обдуманная программа, а не просто рывок вперед по дороге, как могли бы изобразить это «Деяния». Павел и его соратники не проповедовали ни в одном из греческих городов, через которые они проходили: ни на острове Самофракия [513]513
Самофракия – остров в Эгейском море между Троадой и Македонией. Этот остров славился в древности своими религиозными представлениями и мистериями. (Прим. перев.) ^
[Закрыть], в чей порт они заходили на ночь (нельзя понять их намеренное молчание перед лицом толпы, собирающейся здесь в поисках мистерий и посвящений); ни в Амфиполе – главном городе первой области Македонии; ни в Аполлонии, где обязательно останавливались все идущие по Виа Эгнатии и которую они прошли, не задержавшись здесь [514]514
Деян., 16, 11 и 17, 1.0 римском населении в Македониии смотри: F. Papazoglou. «Провинция Македония», ANRW, II/7/1. Берлин-Нью-Йорк, 1979, 338–351 и 356–357.
[Закрыть]. Его цель осталась неизменной со времен первой миссии в Малой Азии. В намерения апостола не входило евангелизировать греческие города, исходя из их известности, но он избирал для своей миссии места, где проходили основные дороги Империи, с явно римским населением: государственными служащими, торговцами и бывалыми солдатами. Действительно, македоняне охотно нанимались в легионы, особенно в те отряды, которые располагались в Риме.
Давайте задумаемся о причинах его выбора: может быть, это простое следствие движения по цепочке выгодных связей, завязанных его романизированной семьей? Или результат преобладающего в области права и геополитики Империи воспитания, который нельзя заметить с первого взгляда? Желание воспользоваться привилегиями; дарованными римским государством иудейским обществам; привилегиями, которым римские должностные лица уделяли должное внимание, тогда как в греческих городах о них частенько забывали? Осознание гарантий, которые в этой среде имел по статусу римский гражданин? Все эти предположения скорее дополняют друг друга, чем взаимоисключают.
Тем не менее желание найти поддержку в иудейских обществах, существовавших здесь ранее, для нас менее очевидно, чем для автора «Деяний». Конечно, в Македонии жили иудеи при правлении Клавдия [515]515
Филон. «Legatio ad Gaium», 36. Записи Фессалоники свидетельствуют только об одном богослужении – Всевышнему, но эта эпиклеза может применяться и к другим восточным богам так же, как и к Богу иудеев.
[Закрыть], но не было основано ни одной синагоги, поскольку для этого нужно было не менее десяти семей, и у нас нет других доказательств спонтанного возникновения сообществ, кроме тех, которые представляют «Деяния». Но с другой стороны, Павел не поднимался к северу, до Stobi, где были центральная синагога и христианское общество, о которых имеются упоминания, относящиеся ко второму столетию.
Маргинальное проповедование [516]516
Одномерные толкования П. Лемерля. «Филиппы», 15–68, остаются основополагающими (фундаментальными).
[Закрыть]
Первым этапом для апостолов были Филиппы, расположенные в трех-четырех часах ходьбы от порта. На этот раз мы можем увидеть Павла глазами одного из его спутников, бывшего очевидцем событий: археология удостоверяет подлинность повествования, которое отличается прекрасным знанием Филипп и дает точное описание местности, общественного уклада и его статуса «города первого района Македонии и римской колонии».
Как и Антиохия Писидийская, Филиппы были административным центром сельскохозяйственной области, которую римляне отдали в пользование преимущественно кадровым офицерам в отставке. Это скорее латиноязычный чем грекоязычный город, и Павел, должно быть, вспомнил, что ему приходилось говорить здесь на латинском, когда он называет жителей не Philippieioi,а на огречевшемся латинском Philippesioi [517]517
Фил., 1, 1.
[Закрыть]. Довольно многочисленное местное население было обращено к культам смерти и воскресения; здесь росло число торговых лавок, принадлежащих иностранцам, которые имели связи с Востоком и греческой культурой. Павел в своих отношениях с Церковью Филипп всегда использовал греческий язык, имея корни в этой среде, где Лидия, как считают «Деяния» представляла собой в некотором роде символ [518]518
Совсем не нужно недооценивать деятельность Лидии, как Ж. Д. Армогат. «Павел или невероятное единство». Париж, 1980, 102. Название профессии, данное в форме на – polis– не несет в себе точного смысла, так как эти сложносоставные слова (композиты) в равной степени применяются и для обозначения мелкого ремесла: в Афинах, в четвертом веке, «chalopole» или «торговец бронзой» может с таким же успехом быть как медником, так и торговцем оружием, работающим с большим размахом. Повсюду торговцы бархатом принадлежали к аристократии деловых людей города, смотри: Н. W. Pleket. «Urban Elites and Bussiness in the Greek Part of the Roman Empire», P. Garnsey. «The Roman Empire: Economy, Society and Culture», Berkeley, Los Angeles, 1987, 141–142. О «purpurari» Филипп смотри: CIL, 3, 1664.
[Закрыть]. Эти торговцы, стоящие во главе крупных предприятий и имеющие крепкие связи со знатными лицами колонии, пользовались двумя языками. Строго говоря, их нельзя было рассматривать, как «маргиналов» (то есть асоциальных личностей), употребляя этот термин в смысле общественного положения, но они оставались почти иностранцами в городе, будучи тем не менее хорошо защищены местными правами. Миссия в Филиппах была маргинальным проповедованием.
Оно проходило за городом. В день субботнего отдыха апостолы проходили через городские ворота, чтобы добраться до молитвенного места иудеев, которое находилось под открытым небом, возможно, в частном саду, расположенном возле проточной воды, чтобы можно было совершать ритуальные омовения. Несомненно, это место нужно искать в местности под названием «Источники» (Krenides) менее, чем в километре от города: набожный иудей в самом деле не позволял себе проходить расстояние более девятисот метров в субботний день [519]519
Определение местонахождения, предложенное П. Коллартом, 458–459, значительно расходится с предположением о местонахождении П. Лемерля, 26–29, – оно гораздо более поверхностно. Предположение о том, какое расстояние было дозволено пройти в субботний день, выдвинутое этим последним, кажется мне убедительным.
[Закрыть].
Павел открыл собрание для женщин. Тут он выступал и комментировал стихи Библии [520]520
Это «поучение» (1 Фесс., 2, 3).
[Закрыть]. Женщины начинали слушать просто из любопытства, но затем, когда он предлагал им обратиться в христианство, некоторые соглашались. Эти женщины стали ядром Филиппийской Церкви: когда Павел впоследствии писал им, он не упоминал Лидию, но зато упоминал Еводию и Синтихию [521]521
Фил., 4, 2.
[Закрыть]. Религия женщин в древности была вне социума… Но Павел присоединил также к этому собранию мужчин, активно участвующих в жизни колонии: Климента – римлянина, который позднее вошел в состав миссионерской группы и в котором некое предание видело будущего римского епископа [522]522
Фил., 4, 3, и Ориген, in Joh., 6, 36; противоположное: Евсевий. «Церковная история», 3, 25.
[Закрыть]; Епафродита, уполномоченного поддерживать связь между апостолами и Церковью.
Был также «дорогой su.zu.gos» —термин, употребляемый так часто! Что можно сказать о слове « suzugos», название или значение которого напоминает слово «пара»? Хотя этот термин в классическом греческом языке мог быть применен к брату или компаньону, в нем часто усматривали намек на супружество: Павел называл так мужа Еводии или мужа Синтихии, но еще и Лидию, упомянутую в «Деяниях», и даже – по романическому, но безосновательному утверждению Климента Александрийского – его собственную супругу [523]523
«Stromates», 3, 52–53, приводимое Евсевием. «Церковная история», 3, 30, 1. Этот термин употреблялся преимущественно в среде гладиаторов в римскую эпоху. В классическом театре: Euripide, «Troyennes», 1001, и «Ephigenie en Tauride», 250; Aristophane, «Ploutos», 945.
[Закрыть]. Как же в этом случае Павел мог писать «дорогой» в мужском роде? Если вспомнить, что фарисеи, толкователи Закона также употребляли слова «пара» ( zugoth) [524]524
F. Schiirer, 2-e ed. rev., II, 215 и 356–369. Смотри J. Levy. «Worterbuch iiber die Talmudim und Midrashim». Darmstadt, 1963, 1, col. 518, и M. Jasnow. «А Dictionary of Targunim», 1, 383.
[Закрыть], то можно предположить здесь игру слов такого свойства: suzugosи zugothв смысле «мой дорогой ровня», которую мог позволить себе эрудит, прекрасно владеющий языками.
Отправляясь на место молитвы, Павел и его сподвижники часто бывали взволнованы одним чревовещателем, который демонстрировал свой талант прямо на улице и называл их «рабами Всевышнего», утверждая также, что они иудеи и одержимые. Павел, доведенный до крайности, в конце концов изгнал из него духа: чревовещательство часто считалось одержимостью. Заподозренные в колдовстве, Павел и Сила предстали перед властями колонии, дуумвирами. Приговорив к изгнанию [525]525
P. Макмуллен. «Многобожие во времена Римской империи». Париж, 1987, 88.
[Закрыть], их лишили одежды, избили ликтором и отдали под стражу до следующего дня.
Речь идет о процедуре наказания за явное преступление, подтвержденное согласно «Деяниям» тройным обвинением: обвинением в том, что они поступали «как иудеи», как «чуждые иностранцы» (в этом нарекании отображалось все, что создавало неблагоприятный образ иудея) [526]526
Деян., 16, 20. Смотри латинские тексты, собранные М. Вайттекером. «Jews and Christians: Graeco-Roman Views». Cambridge, 1984, 105–124.
[Закрыть]; обвинением в том, что они оказались возмутителями спокойствия и только за одно это заслуживали изгнания [527]527
Деян., 16, 19 и 22. Смотри: А. Шервин-Уайт. «Римское общество и римский закон в Новом Завете». Оксфорд, 1963, 102–103.
[Закрыть]; обвинением в том, что они проповедовали не принятые религиозные обряды. В этом, собственно говоря, и заключалось кощунственное преступление, вмененное на основании постановления терпимости, которое Рим утвердил более века назад [528]528
Термин, употребленный в книге Деяний, 16, 21 (ethe), – это термин, который официально использовался в указах, собранных Иосифом, AJ, 14, 10, 8 (214), 21 (246), 23 (258), 24 (260), 25 (263), 19, 5, 2–3 (289) и 20, 1, 2 (13), определяющих их как «прародительские» (patria) или «правомерные» (nomizomena).
[Закрыть]: «обычаи» иудеев (то есть почитание субботнего дня и сбор податей для Иерусалима) были позволены только потому, что несли в себе «прародительское начало» и имели своей целью «продолжение традиций». Филиппийцы ограничили это постановление своим толкованием, настаивая на том, чтобы выполнение этих обычаев было запрещено законом для всякого, кто не рожден в иудействе, что сводилось фактически к обвинению в прозелитизме. Они разделяли принятую в официальных кругах точку зрения во время правления Клавдия, действия которого были направлены против несправедливости Калигулы: Клавдий закрепил привилегии иудеев, запретив в греческих-городах «мешать им наслаждаться своими обычаями» и позволив им жить «в полной свободе», хотя и предписывая «пользоваться его благодушием с умеренностью» и, главное, не порождать смуту [529]529
Тексты говорят об отдельных запретах для новообращенных в Риме, как, например, Valere Maxim, 1, 3, 2, для 131 года до нашей эры. Предположение о репрессивных мерах при правлении Клавдия отстаивал А. Момиглиано. «Claudius the Emperor and his Achievement». Оксфорд, 1934, 29–30, и отвергал A.H. Шервин-Уайт, 79–81, но этот последний не принимал к рассмотрению тексты, адресованные грекам, приводимые Иосифом, AJ, 19, 5, 3 (287–291), для 41 года.
[Закрыть]. И государственная власть имеет границы терпимости!
Разумеется, римляне в Филиппах оказались куда более правоверными и консервативными, чем полагал Павел [530]530
А. Н. Шервин-Уайт, 79, настаивает на устаревшей форме обвинения.
[Закрыть]. Эти отставные военные оставались сильно привязаны к римским формам богослужения: они обожали фракийского Диониса – символ воскресения, уподобляя его итальянскому Liber Pater; они признавали Кибелу – великую анатолийскую богиню природы, делая ее культом Империи. Они расценили деятельность Павла, как экзотическое, асоциальное, а значит, ведущее к расколу проповедование.
Судебная ошибка
И все-таки Павел и Сила были своими: они были такие же граждане Рима, как и все прочие граждане. Но они не сумели на первых порах заставить признать свои права и привилегии, которые избавили бы их от любого постыдного наказания. Даже много месяцев спустя Павел все еще будет предаваться мучительным воспоминаниям об этом: «В Филиппах мы были поруганы и оскорблены» [531]531
1 Фесс., 2, 2; смотри также Фил., 1, 30: «Вы видели меня в борьбе». Согласно 2 Кор., 11, 25, апостол трижды подвергался побиению камнями и палками.
[Закрыть].
Сначала не совсем понятно, как могла произойти такая судебная ошибка. Некоторые видят в этом основание для того, чтобы отрицать римское гражданство Павла. Другие полагают, что Павел намеренно хранил молчание из солидарности к иудеям, которые были главными слушателями его проповедований: «Для иудеев я старался быть иудеем, чтобы привлечь иудеев» [532]532
1 Кор., 9, 20. Предположение П. Лемерля. «Филиппы», 38.
[Закрыть].
В действительности же речь идет о несчастливой случайности. Павел и Сила в момент их ареста просто не имели возможности предъявить доказательства своей принадлежности к римским гражданам. В обществе, которое не знало ни паспортов, ни документов, удостоверяющих личность, где даже не существовало регистрации подданства, все держалось на личных свидетельствах. Путешествующий иностранец, желающий воспользоваться своими правами, не мог обойтись без свидетелей и поручителей из местных жителей: торговцы хорошо это знали и заранее заботились о том, чтобы в каждом большом порту были свидетели, которые могли бы удостоверить их личность; поэтому родственные связи и гостеприимство были предметом особых забот. Но вся эта система могла выйти из-под контроля, как в данном случае, когда преступление налицо, но виновные оказались перед судом и властями неподготовленными: в ответственный момент родственников могло не оказаться на месте, а гостеприимные отношения могли ослабеть; кроме того, из опасений, в бывшем госте могли не признать брата или родственника [533]533
Смотри старое, но все же полезное исследование Е. Эггера. «Формальности гражданского состояния». Исследования древней истории и филологии. Париж. 1863, 105–129, и общие примечания Ф. Готье. «Symbola». Нанси, 1972, 76-81. О трудности доказать свое гражданство в первом веке до нашей эры и о незаменимой роли свидетелей смотри: Е. Deniaux. «Les «Bourgeoisies municipales italiennes». Париж – Неаполь. 1983, 267–277.
[Закрыть]. Павел пострадал из-за отсутствия или нехватки свидетелей, возможно, он послал кого-нибудь на поиски своего родственника в Фессалонику, чтобы тот удостоверил его личность и статус.
Во всяком случае, должностные лица в Филиппах узнали о своей ошибке до окончательного изгнания апостолов. Они были в смятении, потому что при Клавдии закон не шутил с теми, кто позволял себе дурное обращение с римскими гражданами [534]534
Dion. «Discours aux Rhodiens», 60, 24 (при Клавдии). Однако A.H. Шервин-Уайт. «Римский закон», 71–76, собрал данные о Республике и Империи и доказал, что представители римской судебной власти могли при наличии обвинения даже заковать в кандалы и бичевать граждан во время судебного разбирательства.
[Закрыть]. Впрочем, «Деяния» преувеличивают их замешательство и чувство неловкости.
Таким образом, Павел и Сила могли покинуть Филиппы с гордо поднятой головой, имея возможность организовать свой отъезд. Они извлекли уроки из этого неприятного происшествия: Сила взял себе римское имя, более соответствующее его положению, а Павел решил целенаправленно укреплять семейные связи. Он обошел своих родственников, сначала направившись по Виа Эгнатии до Фессалоники, чтобы посетить Иасона, затем пошел по другой дороге до Верии, где жил Сосипатр.
Уход в семью
Родственники в Фессалонике и Верии оказались радушными и послужили Павлу той опорой, которой ему так сильно не хватало в Филиппах. В Фессалонике Иасон гостеприимно открыл двери своего дома для обращенных, и когда Павла с группой людей задержали на улице и повели к представителям власти, он поручился за него и добился его освобождения [535]535
Деян., 17, 9: греческое выражение автора Деяний «labontes ton ikanon», которое мы находим также в 15, 15 и перевод с латинского satis accipere – понятие, соотносимое с satis dare: «представление гарантии по поручительству» (смотри: А.Н. Шервин-Уайт. «Paul and the Cities». «Римский закон», 95). По римскому праву – это vadimonium, обеспечивающий явку в суд в назначенный день. Тривиальность этой детали – лучшее доказательство историчности эпизода.
[Закрыть].
Пребывание Павла в каждом городе было достаточно долгим. Какое-то время он работал, чтобы обеспечивать себе существование, но временами он жил на денежную помощь, присылаемую филиппийцами, полностью посвящая себя апостольской деятельности. Павел не пытался делать из своей группы синагогу; он не хотел проповедовать среди близких – новейший замысел миссии! Если он в Фессалонике работал по ночам [536]536
1 Фесс., 2, 9. Этот отрывок был истолкован неверно, как попытка проповедования в мастерской или на пороге. Д. Мерфи О'Коннор. «Коринф во времена святого Павла». Париж, 1986, 257–258.
[Закрыть], то только потому, что хотел иметь досуг, необходимый человеку благородного происхождения, чтобы во время субботних собраний соответствовать рангу толкователя Закона: его проповедь была частью поучения, следовавшего за чтением Библии [537]537
1 Фесс., 2, 3.
[Закрыть]. Во время этих церемоний, на которых присутствовали и греки, симпатизирующие христианству [538]538
Удостоверено Филоном, De vita Mos., 2, 41, и подсказано Иосифом. AJ, 20, 2, 3 (34–35).
[Закрыть], он обращал «идолопоклонников», а также присмотрел Аристарха – одного из будущих соратников, самых верных в Азии, что позже сопровождали его в Иерусалим и Рим [539]539
1 Фесс., 1, 9; Филимон., 24; Кол, 4, 10–11; Деян., 20, 4 и 27, 2.
[Закрыть]. Согласно «Деяниям» здесь, как в Филиппах и Антиохии Писидийской, он обращал также женщин благородного происхождения; иудеев и греков, которые соблюдали ритуалы и праздники синагоги, не выполняя тем не менее Закона Моисеева [540]540
Деян., 17, 4, 11. Категория «боящихся Бога» остается не вполне определенной, потому что автор «Деяний» мог так обозначить кого-то, кого Павел недвусмысленно называл иудеем, или того, кто называл себя иудейским именем: смотри главу 8, прим. 82; нельзя исключать, что Павел обращал в Фессалонике эллинизированных иудеев. Напомним, что положение «боящихся Бога» в синагоге не определено с точностью Иосифом, AJ, 20, 2, 3 и 8, 11 (34–35 и 195): они соблюдали прародительские ритуалы, не участвуя в Законе иудеев и не обрезаясь. Но так было в Месапотамии.
[Закрыть].
Первый успех Павла был значительным, и молва об этом быстро распространилась на Балканах [541]541
1 Фесс., 1, 8–9.
[Закрыть]. Но очень скоро появились и трудности, и нужно было отстаивать миссии «во многих битвах»: битвах, которые, как написано в «Деяниях», набожные иудеи вели против симпатизирующих греков, городская чернь против знатных лиц, бездельники против работников… [542]542
1 Фесс., 2, 2 и 14, близко к Деян., 17, 4 к 5.
[Закрыть]Сколько этнической, социальной, культурной вражды в филиграни этих противоположностей! В действительности, население Фессалоники, как, впрочем, и население Верии, было далеко неоднородно: иудейское общество по численности соответствовало самаритянам, рассеянным по всему побережью, начиная с Неаполя [543]543
Неаполь – приморский город во Фракии. Теперь этот город называется Кавала (Прим. перев.)
[Закрыть], и Thasos, которые занимались торговлей тканями высшего качества и чьи покупатели потенциально могли составить новое общество «эллинистов» иудаизма [544]544
Смотри: В. Lifshitz и J. Schiby, RB, 75, 1968, 368–378, дополнено Е. Tov, RB, 81, 1974, 394–399.
[Закрыть]. Римские слои населения были здесь весьма многочисленны: государственные служащие и низшие чиновники, а также итальянские торговцы, крепко связанные с цеховыми организациями; были тут и торговцы с Востока, вместе с которыми в город пришло культовое поклонение сирийским и египетским богам [545]545
О фесалоникийской среде и об установлении «politarque» смотри V. Papazouglou. «Города Македонии в римскую эпоху». ВСН, Suppl., 16, Париж, 1988, 206–210.
[Закрыть].
Обращенные в христианскую веру представляли наиболее асоциальную группу среди городского населения: Павел привлекал главным образом профессиональных проводников, которые способствовали распространению его проповедей к северу и западу – до Пеонии и Иллирика [546]546
Иллирик – римская провинция на восточном побережье Адриатического моря. (Прим. перев.)
[Закрыть], в радиусе приблизительно двести километров. Мы имеем в виду странников, которых греки уподобляли перелетным птицам, периодически заполонявшим город [547]547
1 Фесс., 1, 8: они кружили по Восточной Македонии, до озера Охрид, вдоль Виа Эгнатии, что в дальнейшем позволило Павлу сказать, что его проповедование достигло Иллирика (Рим., 15, 19), то есть региона Лихниды согласно Страбону, 17, 323, а также Центральной Греции. Очень популярное сравнение с перелетными птицами использовалось, в частности, Платоном, Lois, 12, 952.
[Закрыть]. Со всеми торговцами, часть которых были римляне, Павел говорил на их языке, сравнивая дело евангелизации с «общественным причастием» ( Koindnia) [548]548
Фил., 1, 5 (это, разумеется, очень позднее послание: смотри главу 13). Тема koinonia появится в 53–54 годах, в эпоху Ефеса, в Гал., 2, 9, Рим., 15, 26, и Филимон., 6. На греческом этот термин может обозначать «торговое общество», но он применяется также в более широком смысле ко всякой структуре, основанной на совместной деятельности участников, как к управленческому сообществу, так и к простому товариществу: не следует быть таким категоричным, как S. Dockx. «Дата и место написания Послания к Филиппийцам», RB, 80, 1973, 239, № 17 (ту же точку зрения широко развивает П. Сэмпли. «Pauline Partnership in Christ. Christian Community and Commitment in Light of Roman Law». Филадельфия, 1980).
[Закрыть]и подводя итог своей деятельности в провинции с помощью бухгалтерских терминов, таких как «дебет» и «кредит» [549]549
Фил., 4, 15. Смотри: S. Dockx, art.cit. (предыдущее примечание).
[Закрыть]. Он признавал их чувство гостеприимства и взаимопомощи, но очень строго судил эту немилосердную среду, где царило соперничество и сутяжничество, каждый вмешивался в чужие дела вместо того, чтобы оставаться в стороне, или люди жили в согласии с бесчестьем. Павел дал своим приверженцам урок поведения, приличиествующего гражданину, чтобы облегчить их слияние и общение с «внешними», поскольку город очень мало ценил их деятельность [550]550
1 Фесс., 4, 9 и 10; 3–7 и 11–12.
[Закрыть].
Явились ли неприятности в Фессалонике следствием плохой репутации его последователей, как намекает автор «Деяний», или следствием междоусобиц различных мятежных групп синагоги? Летописец рассказывает об ополчении против апостола и приводит обвинение интриганов Фессалоники, написанное теми же словами, что и обвинение, предъявленное позже Синедрионом на суд прокуратора Иудеи: Павел обвинялся в «подрывной деятельности» в соответствии с указом Клавдия [551]551
Деян., 17, 6–7, который является почти повтором 24, 5, – обвинение в том, что Павел был «язвою общества», не признающим устав Клавдия: смотри F. Cumont, RHR, 91, 1925, 1-17.
[Закрыть], в котором четко установлены рамки дозволенного. Сам Павел тоже упоминает о противодействии иудеев, но не вполне определенно, в основном он акцентирует внимание на непонимании и враждебности населения в целом: «Вы претерпели от своих единоплеменников так же, как и иудейские Церкви от иудеев» [552]552
1 Фесс., 2, 14.
[Закрыть].
Первые общества Македонии не могли быть чем-то иным, как только маленькими группками, существующими вне городской среды, но такими, которые поддерживали между собой постоянную связь, что, собственно, и позволило им уцелеть.
