Текст книги "Когда падают звезды (СИ)"
Автор книги: Мария Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
Майя ждала реакции, хоть какой-то, верит – отлично, жизнь продолжается, а если нет – она потеряет единственного друга, возможно, за всю жизнь. От этой мысли становилось страшно, но ведь она не врала, что же она может поделать со своим элементарным неведеньем? Не ее же это вина.
– Я верю вам, – у девушки отлегло от сердца, – да, в вашей честности я больше не сомневаюсь, но могу ли я просить вас об одном?
Майя кивнула, ощущая облегчение от веры в ее искренность.
– Пожалуйста, Майя, не идите на поводу у интриг этого человека. Я не знаю его мотивов, его целей...
Майя перебила его неожиданно даже для себя:
– Герцог пытается найти поддержку их с Соней отношений в моей лице. Ведь это очевидно, мое влияние на нее велико, и, конечно, если она обратится за моим советом, я буду всячески ее отговаривать, вот он и пытается наладить коммуникацию. Но он-то не знает, что и мне от него кое-что нужно, пусть он только спросит моего совета, я уж попытаюсь сделать так, чтоб этот "совет", вылез боком...
Витор усмехнулся:
– Нет, Майя, поверьте, будь все так просто, это был бы не Дэррек, у этого человека, мотивы никогда, слышите, ни-ко-гда не совпадают с теми, которые предполагаем мы, простые люди. – Витор поднес ладонь к девичьему лицу, заботливо убрал выбившийся локон за ухо. – Просто, не доверяйте ему, и будьте настороже, рано или поздно, он выставит какую-то ловушку. Помните, я готов помочь, – их прервал ворвавшийся в комнату гул, через резко распахнувшуюся дверь.
В комнату влетела смеющаяся блондинка, тянущая за руку не менее веселого Дамиана. Видимо, вошедшие не ожидали застать тут кого-то, об этом свидетельствовало удивленное:
– Оооуу... – девушки, и прервавшийся смех Ланского.
Запоздало выпрямившийся, Витор приветственно кивнул вошедшим. Майя, последовав его примеру, вскочила с кресло, чтоб присесть в реверансе.
– Леди Дивьер, Витор, почему вы не со всеми? Неужели опять нездоровится? – Дамиан, как обычно участливо посмотрел на Майю. Удивительный человек, он никогда не высказывал открыто своей неприязни, ни к одному человеку, ни разу не вступал в открытый конфликт. Но вот загвоздка в том, что это не давало повода считать его искренним. В его учтивости читалась формальность.
– Нет, все отлично, когда понижается влажность, все симптомы как рукой снимает, – Майя перевела взгляд на девушку, подумав, что тактично будет поинтересоваться и у нее, как погода, но наткнувшись на презрительный взгляд темных глаз, передумала.
– Мы воспользуемся вашим советом, Дамиан, мне кажется, мы достаточно отдохнули, пора размять ноги... – не сводя глаз с собеседника, Витор подал руку Майе. – Оставляем комнату в вашем распоряжении, – взяв Майю под локоть, Витор с девушкой покинули оставшихся молодых людей.
*****
Как Майя ненавидела слухи и перешептывания за спиной. Худшее зло, хотя бы тем, что породить его так легко. А вот загнать джина в бутылку – уже невозможно. Люди обожают судить других, судить за все, за зло, за добро, за безликость. Обезопасить себя невозможно, даже о мертвых судачат.
Уже несколько дней подряд девушка ставила себе галочку, что нужно не забыть справиться у дворецкого, не приходил ли ей мамин ответ, но все время забывала. Теперь же, она вспомнила об этом в нужное время, распрощавшись с Витором, которому нужно было зайти к герцогу, Майя отправилась на кухню. Оставалось около часу до ужина, а значит, дворецкий наверняка дает последние распоряжения относительно готовки.
Особенностью этого дома было еще и то, что в отличие от запутанных коридоров второго и третьего этажа, где их система поддавалась логике только посвященных, на первом, чтобы попасть из комнаты в комнату, приходилось проходить несколько сквозных. Когда дом был полон посетителей, создавалось впечатление, что жизнь кипит еще активней, ведь каждых две минуты с какой-то стороны открывались двери, люди заходили или выходили.
Только в третьей комнате, Майя застала людей, девушки утроились вокруг рояля, но игра не раздавалась. Ее появление не осталось незамеченным. Странно, обычно, они просто делают вид, что в комнату внесли лишний табурет, а тут, хихикающая милашка Изабелла, вечно козыряющая своей осведомленностью в делах отца-дельца и его компаньонов, умолкла.
Приветствие Майи осталось без ответа. Ну что ж, не впервые.
Эта странность быстро вылетела из девичьей головы, ведь найдя дворецкого, Майя была вознаграждена пухлым конвертом. Девушка жутко соскучилась по дому, родителям. Сегодня, они ей даже снились. А родной ровный почерк, буквы, сложенные в слова любви мамы – лучшая панацея от всех бед. Понимая, что Соня, должно быть, чувствует то же, старшая сестра направилась к ней. Но на этот раз, поднялась на второй этаж по другой лестнице, чтоб не напороться больше ни на кого.
– Соня, я как раз тебя искала! – не встретить никого в этом доме, как оказалось, несбыточная мечта. Но узнав в пронесшейся по коридору девушке Соню, Майя обрадовалась. – Письмо! Пришло письмо! – улыбаясь, Майя протянула сестре конверт.
Та, казалось, даже не обратила на него внимания, смотря на сестру. Майе показалось, или взгляд этот был действительно суровым?
– Нам нужно поговорить. – Соня развернулась на каблуках, и понеслась в противоположном направлении.
Пожав плечами, Майя помчалась за ней. А приходилось действительно мчаться, ведь у ведущей, шаг только ускорялся. Оказавшись у дверей своей спальни, Соня открыла их, пропуская вперед сестру. Не понимающая в чем же причина такого поведения, Майя вошла.
– Я открываю? Или ты хочешь почитать после ужина? – Майя занялась конвертом, но неожиданно, Соня выдернула его из рук сестры, и отбросила на ближайший столик. Такое поведение, было уж совсем не свойственно девушке. Майя подняла взгляд в изумлении. – Что?
– Ты мне доверяешь? – Соня была предельно серьезна, даже сурова.
– Конечно, что за вопросы? – Майя улыбнулась такой перемене в сестре.
– Что сегодня произошло? – девушка сдвинула брови еще сильнее.
– Не знаю... А что-то произошло? Ты в порядке? – Майя оглядела сестру с ног до головы более пристально, проверяя на месте ли руки-ноги.
– Майя! Как ты можешь? – истинное негодование в голосе. Прошагав по комнате с десяток шагов, Соня снова повернулась к сестре. – Ты что, не помнишь нашей клятвы? Ведь мы обещали друг дружке, что обо всем важном в жизнях будем узнавать первыми! А ты... Как ты могла не сказать, что вы с Витором целовались???
Сказать, что Майя была ошарашена – не сказать ничего. Что? О чем не сказать? Что за глупости?
– Соня! О чем ты? Откуда ты это взяла?
– Откуда я это взяла? В том-то и проблема, что я взяла это от Кэрри, а должна была от тебя! Вас застали с поличным! Сегодня, в гостевой, вас видели! Сюзанна клянется, что не войди они с Дамианом, твоя репутация была бы погублена. Как ты могла мне не сказать? А еще упиралась, говорила, что друзья. – Соня сплела руки на груди, окинув сестру взглядом полным обиды.
Майя поняла как это, когда тебя по голове бьют пыльным мешком. Вот оно как.
– Сюзанна, Кэрри? – первая мысль, которую Майя смогла материализовать в слова.
– Весь дом гудит об этом. За игрой после чая, вся честная компания прилипла к окну, пытаясь увидеть, осмелится ли Витор целовать тебя еще и в саду. А когда вы укрылись в лабиринте, сомнений ни у кого не осталось. Но не это важно, я не осуждаю тебя. Устоять так сложно, перед уговорами. Но как? Как ты могла скрывать такое от меня???
– Но ведь это бред! Ничего подобного не было!!! – Майя пришла в себя. – Никто нас не заставал за поцелуем! Сюзанна была не одна, с ней был Дамиан, неужели он тоже подтверждает эту ложь? – абсурд, какой абсурд. Майя никогда бы не подумала, что ей предстоит оказаться в центре подобного скандала.
– Дамиан... А Дамиан только молчит и задумчиво улыбается. Сомнений не остается, он просто не хочет компрометировать тебя. Майя, почему?
– О Ях, Соня, но ведь это бред! Витор меня не целовал. Никогда. Слышишь? Это просто игра воображения. Ты что, мне не веришь? – Майе нужна была поддержка сестры, если не верит она, то, что уж говорить об остальных? Но вся проблема в том, что страдает-то от этой лжи больше не она, а Витор, бедный Витор.
– Конечно же нет! Все прекрасно видят, сколько вы времени проводите вместе. И не считай меня ребенком, я могу отличить дружбу от заинтересованности. Майя, признайся, или клянусь, не скажу тебе больше ни слова!
– Соня! Мне не в чем признаваться! – хоть Майя и говорила чистую правду, чувствовала себя нашкодившим ребенком, пытающимся оправдаться.
– Нет. Ты невыносима. Если решишь, что я достойна быть посвященной в тайны твоей жизни, обращайся, – развернувшись, Соня вышла из комнаты.
Майя была настолько растеряна, что даже не попыталась ее остановить, а лишь бессильно упала в удачно подвернувшееся кресло. Только этого ей не хватало. Обиды Сони и вины перед Витором. Что ж происходит?
Конверт с письмом так и остался запечатанным.
*****
Дэррек уже сорок минут пытался сосредоточиться на клочке бумаги: предоставленных отчетах о расходах имения в этом месяце, и каждый раз, откидывал его обратно на стол. Согласившись выслушать от хихикающей Сюзанны новость дня, он ожидал чего угодно, но никак не рассказа об уединении двух анибальтов. Дамиан, на которого Дэррек перевел глаза, еще до того как болтушка окончила свою тираду, лишь улыбнулся, как бы подтверждая "что я тебе говорил, мой план сработал". Вот только он и не догадывался, какую реакцию это вызовет у герцога. Нет, внешне он остался спокоен, даже, пошутил на счет необходимости вывешивать на дверях таблички "Не беспокоить", но внутри у него клокотала ярость. Как эта девчонка посмела крутить шуры-муры в его доме? Еще не хватало ему славы публичного дома. Его не успокаивали ни доводы рассудка, что на это и правда Дамиан ставил с самого начала, ни то, что он сам принимал их зарождающиеся отношения как данность. Нет, когда все перешло из области потенциального в реальность, это бесило его до невозможности.
В дверь постучали.
– Да.
Наверняка принесли чай. В очередной раз попытавшись вникнуть в суть цифр, Дэррек не сразу понял, что же за посетитель почтил его своим визитом. А когда поднял глаза, не знал благодарить ли судьбу за предоставленную возможность, или сетовать на нее же.
– Надеюсь, я не сильно отвлекаю вашу светлость? – Витор склонил голову в учтивом кивке.
– Могло быть хуже, – да, могло быть хуже, встреть Дэррек его еще минут пять тому.
Посчитав это одобрением, Витор прошел к письменному столу, устроился в кресле напротив.
– Я думал, этот момент уже никогда не настанет! – напускной энтузиазм и сарказм слышался в каждом слове.
– Что "это"? – герцог же изо всех сил пытался сохранить спокойствие.
– Наше с вами общение. Ведь вот уже месяц я пытаюсь добиться с вами разговора тет-а-тет...
– Видимо, недостаточно пытались, раз не получили, – мужчины обменялись тяжелыми взглядами. И правда, зачем притворяться в своей благосклонности если у обоих был повод ненавидеть другого?
И как бы ни было противно Витору, именно он в этой ситуации оказался в позиции менее выгодной. Просящего.
– Давайте на чистоту, – Дэррек откинулся на спинку кресла. – Вы ведь не из простой вежливости пришли? Неужели, это связано с тем, что совсем скоро грядут выборы?
Витор только еще сильнее сжал челюсть.
– И что же? Винсент старший желает заручиться моим голосом? Зачем же для этого нужны такие жертвы? Засылать собственного сына, который явно от идеи был не в восторге? Хотя, кажется, и сам получил от поездки некое удовольствие... Так что, не много ли чести?
– На чистоту говорите? Давайте на чистоту. Вы же не считаете моего отца простаком? В противном случае, сами бы вы ничего в политике не достигли. Так вот, заручаясь вашей поддержкой, он получает не один голос. А голоса всех ваших прихвостней. А их, видит Ях, более чем достаточно, чтоб играть решающую роль в выборах.
– Отлично, чего вы хотите? Чтобы я пообещал вам свой голос? С какой стати? – какого бы мнения не был Дэррек, как бы ни считал, что союз с Винсентом сейчас выгоден и ему, он не признается в этом собеседнику. Его месть длилась долго, уже не один год, и это – одна из ее частей.
– Вам это выгодно, – интонации реплик с каждой секундой, казалось, становились все жестче.
– Мне? Нисколько. У меня на этот счет свои идеи и соображения, не советую сильно полагаться на мой голос, – пусть это и была отчасти ложь, ведь поддержать Дэррек собирался именно Винсента старшего, но вывести из себя Витора, сейчас хотел значительно сильнее.
– Кому вы врете? Мне или все же себе? – Витор поднялся с кресла, убеждать, просить герцога он не собирался, а явно враждебный настрой не предполагал возможности рассуждать логически. – Вы должны понимать, что как только Дамиан получит должность отцовского заместителя, уже он придет с таким же вопросом, как я. С одной небольшой разницей – получить в должники его для вас – привычное дело. А меня... Возможно это единственный шанс.
– Мой голос за вашу услугу? Не кажется ли вам, что ваша цена не так уж высока? Что за услугу вы можете мне оказать? – Дэррек сказал это пренебрежительно.
– Услугу, о которой вы попросите.
– Вы так уверенны, что попрошу?
– Несомненно, – усмехающийся Витор вывел герцога из себя окончательно.
– Раз так, пока еще вы не мой должник, примите во внимание мой совет: не стоит вести себя в моем доме как в публичном, – Дэррек продолжал сверлить глазами, обернувшегося у самой двери, гостя.
– О чем вы? – на лице Витора читалось непонимание.
– О дневном происшествии. Мне безразлична репутация ваша и той наивной, которая стала предметом вашего внимания, но не превращайте комнаты в места тайных свиданий. Я не желаю выслушивать сплетни о том, как анибальты занимаются продолжением рода прямо перед носом у почтенного общества, – реакция Витора оказалась неожиданной, он только еще шире улыбнулся своим мыслям.
Он не сомневался, что утреннее происшествие не останется тайной для домочадцев, но не думал, что новость так быстро дойдет даже до хозяина. А ведь они даже не целовались, что же было бы, застань кто-то действительно воркующую парочку? Дамиан не прогадал, выбрав время и место для своих развлечений. Тем не менее, Витор не собирался оправдываться перед герцогом. Еще чего не хватало.
– Обещаю, в следующий раз, следующий раз будет не под носом почтенного общества, -
Витор покинул комнату, и не слышал, ни понесшихся ему вслед ругательств, ни удара по столешнице, сжатым кулаком. Этот гаденыш собирался задеть его предложением своей услуги, да вот только задел другим.
*****
Сегодня, в отличие от обычного веселья сопровождающего вечера шумной компании, в комнате царила практически мертвая тишина. Кто-то покачивал ногой в один ритм с тикающими часами, кто-то считал розочки на обоях. Любая зародившаяся тема умирала со скоростью звука. Вечного заводилы Дамиана сегодня с гостями не было, ему пришлось отлучиться в город, Витор и еще несколько джентльменов отправились с ним. И никто из присутствующих на себя бремя организации веселья для всей честной компании брать не собирался.
Стоящего у камина хозяина дома, казалось, совершенно не волнует затянувшееся молчание, он был погружен в свои мысли. Когда звенящая в ушах тишина стала просто невыносимой, ситуацию, как ни странно спасла Соня.
Она чувствовала ответственность за скуку на себе. Ведь, герцог был явно не в настроении, а значит, просто не способен лицемерить в угоду присутствующим, но кто как не она должна ему помочь? Ведь не зря говорят, что возлюбленные чувствую друг друга как никто другой.
– Почему бы нам не сыграть в одну игру? – Соня встала, обвела взглядом присутствующих, в надежде обрести поддержку, задержала взгляд на сестре, которая оказалась сегодня в противоположном углу комнаты, но вспомнив, что все еще обижена за ложь, перевела взгляд. – Дома, мы играем в нее компанией меньшей, но думаю, можно попробовать и всем вместе, – увидев такую желанную заинтересованность в глазах присутствующих, Соня продолжила:
– Игра называется "Знай или признайся", правила очень просты: нам нужны будут кости. Играющиеся садятся в круг, но полагаю, нам не понадобится даже особенно двигаться, все и так всех видят. Я, с позволения, возьму на себя обязанности ведущего. Суть игры достаточно проста, водящий бросает кость два раза, в зависимости от того какая сумма чисел выпала мы высчитываем ему противника. Обычно бросают раз, но нас достаточно много, так будет интересней. Задача противника – задать вопрос, на который играющий не знает ответа. Задача водящего – на этот вопрос ответить правильно. Я, как ведущий, чтобы не возникло сомнений в честности противника, буду первой узнавать от него ответ. В случае, если игрок ответил правильно – он получает право задать любой интересующий его вопрос у проигравшего, если же ошибся – такое право получает победитель. – Майя отлично знала эту игру, действительно, дома они часто в нее играли, это лучший способ для родителей проверить тщательно ли дети сделали сегодня уроки, и правда ли разбили вазу, которая так уместно смотрелась в гостиной.
В полный восторг от идеи пришли некоторые девушки, желающие публичного разоблачения всевозможных секретов. Джентльмены подыграли такому энтузиазму.
– Итак, начнем, герцог, вы присоединитесь? – Дэррек все время объяснения оставался безучастным, Соня искренне расстроилась, ведь в сущности, решилась взять на себя организацию только ради него, и ожидала хоть какой-то благодарности, хоть малейшей.
– Несомненно. – он поставил свой бокал на камин, отвлекаясь от созерцания горящего в нем огня и улыбнулся Соне. Хоть он и не нуждался в ее поддержке, ее попытка была действительно милой.
Соня просияла, получив вознаграждения за свои старания:
– Отлично, тогда, Лиззи, вы не против, если начнем мы с вас? Бросайте кости. – чуть полноватая Лиззи, дочь королевского писаря зарделась, но кивнула одобрительно.
Как оказалось, по прошествии некоторого времени, игра в кругу семьи отличается от той, которая вышла у них. Предугадать, как будут развиваться события можно было уже в момент, когда образовывались пары вопрошающего и ответчика. Будь это девушка и молодой человек, исход один: вопрос адресованный барышне будет легок, а ее ответный вопрос – каверзный, касающийся предпочтений или примитивный, доходящий до оценки погоды. Выпади пара мужчин, вопрос обязательно будет касаться политики, и не иметь однозначного ответа, а ответного так и не поступит, ведь возмущенным девушкам придется присекать споры на корню, передавая слово новым участникам. А когда девушке выпадало задавать вопрос девушке, начинался самый интересный спектакль – адские усилия по придумыванию достойного вопроса, чтоб его оценили умные мужчины, и не смогли ответить равные в умственных способностях конкурентки, а после, когда на вопрос ответ так и не был найден – не менее эффектные размышления на тему наиболее каверзного вопроса.
Майя наблюдала за происходящим с интересом сродни интереса ботаника, наблюдающего за бабочками. Каждый раз Майя ждала, что ее теория будет опровержена, что мужчины вступят в равный бой, что девушки оставят попытки казаться более замысловатыми, чем они есть и зададут действительно интересный вопрос, но нет. Игра проходила как под копирку. В один момент, она занервничала, ведь рано или поздно, очередь дойдет и до нее. А вдруг, с ней откажутся оппонировать? Это будет еще одно унижение.
Уже через полчаса, любопытные уши впитали много занятной информации.
Дружба между двумя девушками "не разлей вода" Эммой и Ритой Киплинг пошатнулась, стоило первой выведать самый страшный страх второй, чтобы ее окружали более красивые подруги.
Каждое заявление, касающееся предпочтений той или другой девушки, было направлено скорее не на задающего вопрос, а на того, кто бы эти предпочтения мог реализовать. Говоря о любимом цветке белой лилии, Кэрри бросала взгляды на не слишком заинтересованного Малкольма. Вопрос о планах на лето получил ответом "это зависит от определенных обстоятельств", видимо, совершенно определенных, потому что эти "обстоятельства" сделали вид, что слишком увлечены беседой с соседом.
Скоро, кости выпали таким образом, что в игру вступил и сам герцог. Его противником стала болтушка Сюзанна. Создание до того милое, что сомнений в том, что за этой милостью скрывается полнейшая пустота духовная не оставалось. Игра как-то не слишком обременялась интеллектуальной составляющей, по этому, замысловатых вопросов от него никто не ждал. Тем не менее, девушка забавно напряглась, готовая не то взлететь, не то упасть в обморок. Опозориться ей не хотелось.
– Сколько сыновей у взошедшего на престол короля? – прозвучало как-то пренебрежительно, но прежде, Дэррек посветил в вопрос подошедшую Соню. Хоть девушка и была младше той, которой вопрос адресовался, она его поняла лучше. Сделав вид, что нужно что-то уточнить, прошептала, что это очень благородно с его стороны.
Вся комната же наблюдала за тем, как лицо отгадывающей Сюзанны из непроглядной тьмы, снова обретало краски. Какая невеста не знает кто самый завидный жених королевства? Единственный сын короля, еще слишком молодой для сватовства, но не пройдет и пары лет, очередь на него выстроится неимоверно длинная. Пятнадцатилетний юнец уже, поговаривают, стал объектом воздыханий половины фрейлин королевы, а впереди еще столько разбитых сердец.
Довольная тем, что не села в лужу, Сюзанна победоносно улыбнулась, потом уже картинно, сделала вид, что размышляет над чем-то важным, и провозгласила:
– Один.
– Правильно, Сюзанна, поздравляю, теперь герцог обязан ответить на ваш вопрос. – Соня одобрительно улыбнулась добровольно подставившемуся мужчине, как бы извиняясь за то, что из-за своего благородного порыва, ему придется теперь отвечать на неудобный вопрос.
Забавно все же наблюдать за тем, как человек занимается несвойственным ему делом. Не менее напряженно, чем в ожидании вопроса теперь Сюзанна пыталась изощриться задавая свой. Наконец-то, лукаво улыбнувшись, кинув взгляд на ведущую, она решилась:
– Можно ли утверждать, что среди присутствующих в этой комнате дам есть одна, занимающая ваши мысли более других?
Был ли он удивлен? Вряд ли. Осознавала ли она, что заходит за грань дозволенного? Возможно и нет. Очевидно, вопрос был направлен на то, чтоб уколоть Соню, или дать повод для сплетен на смену приевшимся сегодня. В общем-то, Дэррек понимал: скажи он нет или да, лично его ответ никаким образом не коснется и не заденет. А милые поступки Сони на протяжении сегодняшнего вечера не заслуживают публичного унижения.
Ответ герцога наверное, больше других предшествующих ему заставил публику засуетиться, его "можете" подкрепленное улыбкой заставило измениться в лице и Сюзанну, чья улыбка чуть померкла. Видимо, девушка все же рассчитывала на возможное унижение слишком уж много возомнившей о себе выскочке Дивьер. Сама Соня, ожидавшая ответа как приговора, не смогласкрыть свою радость от услышанного, жар хлынул к щекам, все что она смогла, отвернувшись улыбнуться, задержав так и рвавшееся из груди ликование. Ведь еще ни разу он не сказал ей, что она ему нравится. Они говорили о многом, обсуждали и ее семью, интересы, он рассказывал ей разные истории, но ни разу они не обсуждали происходящее между ними. По сути, ведь ничего пока что и не происходило, но как важно девушке знать, что ее избранник благосклонен к ней так же, как она к нему.
Майя смотрела на сестру не зная радоваться за нее, а вдруг все будет именно так, как Соня себе представляет, или в очередной раз насторожиться. Но главное, не дать захлебнуться тем отчаяньем, отголосок которого все же остался в сердце. В сотый раз ее несбыточные оставшиеся в самом темном и пыльном уголке сознания разбились в дребезге. С каждым разом, получались осколки все меньшие, а значит, и ранок от них больше.
В общем-то, ведь он даже не солгал, к одной присутствующей здесь, он испытывал особые чувства, вот сейчас, наблюдая за тем, как она одобрительно улыбается сестре, он готов свернуть ей шею. Эта глупая и понятия не имеет, что никакое это не обещание вечной любви, простая помощь, если хотите, дружеская в сложившейся ситуации. Не больше. Опять у него перед глазами стала сцена, так живо описанная несколько часов назад. Да, вот теперь, он точно готов свернуть ей шею. Хотя нет, сегодня он принял для себя важное решение. Хватит играть в кошки-мышки. Как оказалось, ситуацию с ней он не контролирует в той степени, в какой хотел бы, а значит, пришла пора решительных шагов.
Девушке же повезло, уже через несколько минут, в комнату влетела шумная компания во главе с Дамианом, который с порога начал рассказывать занимательную историю их поездки, оставив игру так и не законченной, до нее очередь не успела дойти.
*****
Вот уже двадцать лет, один день в году был для Майи особенным, день ее рождения. Когда утро начинается с покашливания отца у двери, спетой мелодичным голосом мамы и сестры песенки, задутой свечи на торте, с визгом запрыгнувшей на кровать Соней, нетерпеливо подгоняющей открыть все-все-все подарки.
День, который принадлежит целиком и полностью тебе, но и накладывает непреодолимые обязанности. Прошел еще год, чего смогла добиться ты? Что изменилось? Что стало лучше? На сколько шагов, километров, стуков сердца ты приблизилась к своей мечте? Праздник радостный и печальный, восхваление движения вперед и тоска от утраченных возможностей.
Так было всегда на протяжении девятнадцати лет. Майя задула в общей сложности сто девяносто свечей, получила не меньшую гору подарков, разнообразнейших пожеланий и незабываемых воспоминаний. В этот день, даже ее любимый Тень вел себя на удивление смирно, не фыркал по малейшему недовольству, давал погладить себя по гриве, послушно сбавлял шаг или рвался в галоп по первой же просьбе.
Так было всегда, но не сегодня. Впервые Майя открыла глаза не на любимой перине в своей уютной комнате, а в чужом доме, чужом герцогстве, в чуждом мире. Проснулась она не от покашливания графа Дивьера, мама не спела ей песню, Соня не запрыгнула с визгом в кровать. Все было не так. Разбудил Майю шум за дверью, кто-то разбил стоящую там вазу, жаль, была красивая. Повернувшись к окну, Майя грустно вздохнула, погода, к сожалению, подарка тоже не преподнесла, серое небо, ветер, брррр. Ее любимые пионы в этом году еще не успели зацвести.
Впервые за время, проведенное в гостях, Майя готова была расплакаться, не от обиды из-за неврученных подарков или отхода от традиции. От жуткой тоски по дому, по родителям, по лучшему в мире другу, по сестре, которая с ней не разговаривает. От своего бессилия во всем, за что она берется. Но нет, нельзя распускаться, все, что Майя себе позволила – нырнула с головой под одеяло, вернувшись в полную темноту и тишину, посчитала до десяти, справилась с эмоциями, и встала, готовая встретить очередной день. Такой же, как десятки предыдущих, ничем не примечательный.
Это даже будет забавно. Одно из принимаемых как данность предубеждений их общества гласит: девушка, достигшая двадцати лет, не вышедшая замуж – обреченная старая дева. Об удачной партии можно забыть, о хоть какой-то – возможно, да и то, лишь после того, как потенциальный кавалер убедится, что более молодой и выгодной невесты ему не сыскать. Действительно праздновать свое двадцатилетние может или замужняя, состоявшаяся женщина, или сумасшедшая, желающая посмеяться над судьбой. Чем отличается вчерашняя девятнадцатилетняя девушка от сегодняшней двадцатилетней старой девы, Майя пыталась понять, осматривая себя в зеркале, но, ничего не вышло. Хотя, ей еще нет двадцати, мама говорила, что обе сестрички родились поздним вечером, после захода солнца, может тогда и станет понятно, в чем изменения? Кожа одрябнет, руки начнут трястись, и придется срочно обращаться к дантисту за зубными протезами.
Пригладив несуществующие складки на платье, Майя усмехнулась своим мыслям. В честь праздника, девушка решила изменить своему обычному серому, безликому образу. В ее гардеробе имелось любимое платье, ткань к нему, они с мамой как-то увидели в швейной лавке и обе моментально влюбились. Нежно голубой ситец, по периметру которого порхают, как живые, бабочки, запечатленные на ткани. Не смотря на протесты Майи, ткань была куплена, и уже через неделю платье сшито. Подол усеивали сотни бабочек, и лишь немногие из них достигали талии, так же было и с рукавами. Примеряв его, Майя боялась выйти к зеркалу, ведь красота платья еще не залог красоты в нем. А в очередной раз разочароваться она была не готова. Но, открыв глаза, и увидев свое отражение, даже она удивилась. Голубой цвет оттенял проступающую бирюзу глаз, белые спадающие локоны не казались настолько неуместными как обычно. Мама сказала, что именно так должно быть, выглядят ангелы Яха, которые посылают деток на землю, к их мамам, раз малыши в детстве так искренне улыбаются, вспоминая о них.
Конечно, Майя не верила, что еще кто-то кроме мамы может так считать и говорить, но, тем не менее, сегодня ей хотелось выглядеть красиво для себя, а что может быть лучше этого убранства?
Под дверью ее комнаты лежал букетик васильков и привязанная к нему записка:
"Я все еще зла, так что даже не пытайся со мной заговорить, но не поздравить тебя с Днем Рождения я не могу! Хоть ты и противная и упертая, я тебя люблю, и ближе человека у меня нет. А раз так, тебе придется всю жизнь мириться с моими причудами, и делиться со мной секретами. Да, да, слышишь? Де-ли-ться сек-ре-та-ми! Я люблю тебя!"
Эта записка заставила Майю еще раз улыбнуться. Ох, будь они дома, Майя побежала бы немедля к сестре, раскаялась даже в том, в чем не была виновата, придумала какие угодно подробности, лишь бы снова смеяться и грустить вместе. Без недомолвок, без упреков. Но она не могла, не только из-за стремления к правде, ведь эта глупость затрагивала и Витора, а для него совсем нежелательно, чтоб Соня окончательно уверилась в их отношения. И хоть он сам попросил ее не опровергать слухов на каждом шагу, как она собиралась делать изначально, он и не одобрял их подтверждение.
*****
Соня проснулась ни свет, ни зоря, сегодня был важный день, как бы они ни поссорились с Майей, лишить сестру хоть частички праздника она не могла. Спешно собравшись, она отправилась в сад на поиски достойного сестры букета. После ночи, далеко не все цветы успели открыться солнцу и новому дню, белые пионы, еще только зеленели шариками, а розы слишком тривиальны для поздравления. Лишь у забора, Соня нашла то, что ее устроило – целая полянка васильков, синий океан. Такие же нежные как Майя, значащие намного больше, чем огромные букеты, которые можно заказать у флориста. Измочив подол платья и туфли в утренней росе, девушка, тем не менее, была совершенно довольна. Взяв заранее заготовленную записку, на специально привезенной розовой бумаге с вензелями, она соорудила с помощью ленты красивый букет, приколов сбоку записку.
