Текст книги "Когда падают звезды (СИ)"
Автор книги: Мария Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
*****
Что делать в таких ситуациях? Откуда знать двадцатилетней девушке, что делать в подобных ситуациях? Но оказалось, Майя знала. Мозг работал хладнокровно, расчетливо, ставя четкие задачи.
Нужен был врач и кровать, причем, желательно срочно и сразу. Чтобы транспортировать Витора до его покоев, им пришлось бы пройти полдома, и точно встретить пару-тройку его обитателей. А этого делать было нельзя, зато ее комната находилась уже за поворотом. Взяв мужчину под руку, еще до того, как он успел осесть на пол, Майя попыталась сделать шаг в сторону двери, но ноша оказалась слишком тяжелой. Тогда ей на помощь пришел вышедший из ступора Дамиан.
– Нужно отнести его ко мне...
– Держись, ты слышишь меня, Витор? – он повернул растерянное лицо к себе одной рукой, а другой попытался зажать рану, крови уже было много.
Не в силах ответить, Витор лишь кивнул, продолжая растерянно переводить взгляд с окружающих его лиц, на свою рану.
Оставив друга на полное попечение Дамиана, Майя открыла дверь своей комнаты, пропуская их внутрь, откинула покрывало, зажгла свечи. Когда девушка вернулась к кровати, Дамиан помогал Витору стянуть пропитанную кровью рубашку. Пуля прошла на вылет, и на животе и на спине красовалась кровавая клякса. Девушка помчалась в ванную, наполнила таз водой, вернулась в комнату. В шкафу было огромное количество всевозможного белья, рубах, не заботясь о том, что она рвет, Майя сотворила целую гору тряпок.
– Держите так, очень сильно, так чтобы кровотечение не усиливалось, – Дамиан вручил ей две уже мокрые от крови тряпки. Майя, обхватив руками мужской торс, попыталась зажать так, как он показал. Витор при этом не издал ни звука, лишь и без того бледное лицо стало совсем серым. – Я за врачом, пока не приду, никуда не уходите, – посмотрев на стиснувшего зубы Витора, он уже собирался выйти, когда его остановил тихий, вкрадчивый оклик.
– Никто. Не должен. Знать, – казалось, Витор выплевывал слова, испытывая адскую боль при каждом движении.
Дамиан задумчиво взглянул на Майю, пытающуюся сделать все так, как он сказал, потом на Витора, сверлящего его глазами и лишь потом, кивнув, вылетел из комнаты.
Времени размышлять или анализировать у него не было. Никто не узнает, уже поздно, провести врача без свидетелей он сможет.
*****
Ближайшим врачом, которого он знал, стал местный ветеринар, которого часто вызывали конюхи, жил он недалеко, уже через полчаса, растрепанный, с пальто поверх пижамы, он ворвался в комнату. Дамиан мчался следом. За это время, Майя успела пережить все семь кругов ада, кровь продолжала течь, она сменила четыре тряпки, прижимать их трясущимися руками было неимоверно сложно, а периодически закрывающий глаза Витор, казалось, держится из последних сил. Он не реагировал ни на ее движения, хотя любой сдвиг повязок должен был сопровождаться адской болью, ни на ее обращения к нему.
Видимо, Дамиан успел объяснить, какого рода помощь нужна в особняке, так как врач не задавал лишних вопросов, забрал из девичьих рук окровавленные тряпки, отшвырнул их, достал из сумки какие-то лекарства, бинты. Убедившись, что тут она уже не нужна, Майя вспомнила об оставшейся там Соне, ее мысли читались на лице, так как Дамиан кивнул, когда она испуганно посмотрела на него.
Схватив не использованную еще рубаху, Майя помчалась по коридору назад. По дороге до комнаты, ей встретились всего несколько кровавых капель, которые она тщательно вытерла. Влетев в кабинет, она застала Соню стоящую все там же и теми же полными ужаса глазами смотрящую на револьвер. Не мешкая, Майя взяла его в руку, вложила в футляр и отправила обратно на шкаф. Вернувшись к сестре, взяла ее руки в свои, пытаясь привлечь внимание.
– Соня, ты меня слышишь, Соня?
Та осталась безучастной.
– Соня, послушай меня, к Витору уже прибыл врач, с ним все будет хорошо... – ох, как она сама хотела верить в эти свои слова... – Нам нужно тут убрать. Немедленно. Ты меня слышишь? – не добившись ответа и во второй раз, Майя хорошенько встряхнула ее за плечи. Благо, после этого, ее взгляд сфокусировался на сестре.
– Я не хотела... Майя, я не хотела... – до этого совершенно безвольные руки вдруг затряслись.
– Соня. Мы. Должны. Убрать. Понимаешь? Сейчас! – Майя разорвала взятую с собой рубашку на две тряпки, смочила их водой из графина и вложила в руки сестры одну из них. Видимо, такая простая задача дошла до ее понимания, она направилась к ручке двери, измазанной кровью. Следующие несколько минут, в комнате царила атмосфера напряженной работы, сначала Майя вытерла уголки стола, на которые Витор опирался, потом пол, деревянную обивку стены, хвала богам, что в комнате не было обоев. Девушка удивилась лишь тому, что пуля не разбила окно, тогда скрыть все было бы намного сложнее, уже через десять минут половина дома была бы тут.
Хотя непонятно, по какой счастливой случайности ничьего внимания не привлек звук выстрела. Возможно, его посчитали схожим с открывшимся шампанским...
Пуля... Справившись с пятнами крови, Майя взялась за поиски пули, которая, как на зло, видимо закатилась куда-то под мебель. Уповая лишь на нерасторопность горничных, которые не полезут утром под шкафы, Майя схватила за руку все еще трясущуюся Соню и помчалась обратно в свою комнату.
Там царила атмосфера работы. Врач накладывал повязку полулежащему больному, Дамиан занимался уборкой тут же.
– Пуля прошла на вылет. Жизненно важные органы не задеты. Кровотечение мне удалось прекратить. Но ему нужен человеческий врач, я больше по лошадям, – удивительно, спасая жизнь, у него еще хватало времени для шуток.
– Да. Завтра я найду врача. – Дамиан вел себя очень сосредоточено, куда пропал вечно иронизирующий молодой повеса? Окажись на его месте кто-то другой, все могло закончиться намного хуже... Майя сглотнула стоящий в горле ком, оглянулась на сестру, которая, прижавшись к стене спиной, смотрела на действия врача с зажатым ладонями ртом.
– Как это произошло? – он спрашивал не из праздного любопытства, о таких случаях положено докладывать властям, парню сильно повезло, отклонись пулю на сантиметры, и она бы прострелила легкое, а прибудь он чуть позже, из него бы вытекла вся кровь.
Майя перевела взгляд снова с Сони, на лежащего с закрытыми глазами Витора, понимая, что она будет защищать сестру до последнего:
– Несчастный случай, – пристально посмотрела на Дамиана, предупреждая, чтоб он забыл, как этот несчастный случай произошел.
Мужчина снова кивнул, принимая ее условия. Он и понятия не имел, какой силой воли обладает эта девушка. Храбрая, дерзкая Соня не может вымолвить не слова, а эта Моль ведет себя как хладнокровный мужчина.
Врач хмыкнул. Конечно, сам он не поедет в город, заявлять о случившемся, когда парень придет в себя, пусть сам решает, случай это или нет.
– Двигаться ему нельзя. По меньшей мере, неделю. Кто-то должен дежурить у постели постоянно. Если рана опять начнет кровоточить – отправляйте за медиком, это вам не шутки.
Сняв рукавицы, он отправился в ванную, смыть кровь и с себя.
Пока Дамиан провожал его, выбирая самые нехоженые ходы, Майя подошла к лежащему в ее кровати мужчине. Лицо Витора было спокойным, но на лбу испарина. Почувствовав ее взгляд, он открыл глаза, кажущиеся сейчас совершенно прозрачными.
– Она не виновата, – шепот, чтобы выдавить который, ему пришлось собрать все силы. – Не оставляйте ее.
Стоящая у стенки Соня лишь сдавленно пискнула, еще плотнее прижав ладонь к лицу.
*****
Первым, дежурство принял на себя Дамиан, отправив Майю помочь Соне. Взяв за руку безвольную сестру, Майя направилась к ней. Уже в комнате, девушка закрыла дверь на засов, помогла Соне раздеться, умыться, бросила в камин испачканное платье. Укутав продолжающее трястись тело в теплый плед, сама обняла ее так, чтобы хоть чуть-чуть успокоить. Помогли ли объятья, или взятый в кабинете виски, сказать было сложно, но в определенный момент, маленькое тельце перестала бить дрожь, а морщинки на лбу разгладились. Сама Майя почти не спала, засыпая лишь на несколько минут и просыпаясь каждый раз от всхлипов, звучащих под боком. В шесть утра, она так же осторожно, чтобы не разбудить спящую, выскользнула из комнаты, направляясь на свое дежурство.
Дамиан не спал, он держал в руке стакан с чем-то не менее крепким, чем она поила Соню, и пристально смотрел на серое лицо. Первое, что сделала Майя, остановившись в проходе, посмотрела на раненого, пропустив один удар сердца, поняла – он дышит... Камень упал с плеч.
Дамиан встал с кресла, поставил стакан на стол, подошел к ней вплотную.
– Когда придет горничная – отправляйте ее куда подальше. Я скажу Дэну, что у графа заразная форма какого-то заболевания, к нему в комнату никто тоже не сунется.
Майя кивнула, принимая предложенный план.
– Если что-то случится, сразу сообщайте мне. Открытой комнату не оставляйте, если стучусь я, это три коротких и еще два через паузу. Ясно? – не проведи он ночь без сна, спасая ее друга, сестру и ее саму, Майя посчитала бы такое обращение грубым, но сейчас, могла только благодарить.
– Спасибо.
– Поверьте, не за что. Герцог Мэйденстер или обладает паранормальными способностями, или я просто чего-то не понимаю, – последняя сказанная фраза осталась непонятной и для самой Майи, но выяснять ее смысл она не собиралась.
Горничная не заставила себя долго ждать, Майе предстояло дежурить до полудня, все это время ее волновало, что она оставила Соню одну, но другого выхода у нее не было. Постучавшая в дверь девушка получила от Майи указание не приближаться к комнате, пока она сама не распорядится убрать, последняя, лишь пожала плечами, совершенно не имея ничего против такого послабления.
Днем, Дамиан привез еще одного врача, представив его всем как своего хорошего друга, который проездом заскочил на чай. Тот дал утешительный прогноз, похвалил сделанные вчера швы, оставил какие-то лекарства, прописав в какие часы их принимать и удалился.
Вернувшись в комнату сестры, Майя застала ее сидящей у зеркала, она машинально перебирала гребень в руках, не видя и не осознавая, что делает.
Борясь с непреодолимым желанием лечь в постель и хотя бы на несколько часов забыться, Майя взяла из рук сестры гребень и принялась расчесывать ее волосы.
Ее всегда это успокаивало, заплетя тугую косу, Майя уложила ее зигзагом на затылке.
– Как он? – первые слова, сказанные Соней за сегодняшний день.
– Все хорошо, опасность миновала, приходил врач, ему просто нужна неделя, чтобы отлежаться, – она не врала, так и сказал доктор, но это не умаляло того, после какой травмы ему предстояло отлеживаться.
Соня лишь кивнула, опустив взгляд в пол.
*****
То же спросил ее Витор, когда Майя вернулась на ночное дежурство.
– Как она? – удивительная вещь, вместо того, чтобы заботиться о своем здоровье, своей жизни, узнать, что сказали врачи, он спрашивает как та, из-за которой он тут оказался. Майя вспомнила сказанную когда-то Дэрреком фразу: "случай, которого могло и не быть". Это был он.
– Она спрашивала как вы... – понимая, что такой ответ его не совсем устроил, Майя добавила. – Она пока что не придет, все еще боится... – Витор закрыл глаза, ну что ж, этого следовало ожидать.
*****
Три дня она провела меж двух огней – сдав смену у кровати Витора, мчалась спасать сестру, которая, все по той же легенде вместе с Майей простудились. Слишком много больных на квадратный метр, слишком богатое воображение было у отосланной гувернантки и острый язык у местных сплетниц, ни в одну из легенд в доме никто не верил. Вот только Майя об этом не знала. Несколько часов сна на протяжении трех дней – вот и вся роскошь, которую она себе позволила.
На четвертый день настал переломный момент, Витор впервые сам сел в кровати. Чуть сморщившись от боли, он взял из заботливых рук Майи тарелку с бульоном и с жадностью принялся за еду. Вернулся аппетит, цветом лица он уже не так напоминал доходягу, иногда, когда Майя совсем валилась с ног, она даже могла прикорнуть в кресле на несколько минут, потеряв страх, что в любой момент он может перестать дышать. Сменные повязки не были пропитаны кровью и сукровицей. Единственной нерешенной проблемой оставался страх Сони. Она так ни разу и не пришла еще его навестить, все изменилось сегодня, оговоренный ими стук в дверь прозвучал раньше, чем должна была настать пора дежурства Дамиана. Удивленно переглянувшись с больным, Майя пошла открывать дверь. На пороге стояла Соня, смотря в пол, она прошла в комнату.
Ях, с какой нежностью он смотрел на нее в этот момент, не прощая, нет, он не считал ее виноватой ни секунды, но прося прощение за то, что из-за него ей пришлось пережить.
– Я пришла почитать, – в руках девушка держала какую-то книгу.
Не желая им мешать, Майя вышла, оставив сестре ключ. Она очень надеялась, все обойдется, что никто не узнает, что Соня перестанет бояться, что он вернет то ее хрупкое доверие, которое так тяжело отвоевывал.
Завернув за поворот, Майя вошла в кабинет. Пулю она так и не нашла, конечно, через три дня ее могли найти и во время уборки, но она все-таки надеялась, что им повезет. Только она одна осталась свидетельством того, что той ночью в кабинете что-то произошло. В поисках указки, которой она смогла бы пошуровать под шкафами, Майя обошла всю комнату, но ничего подобного не обнаружила. Поэтому, вооружившись свечей, проверила все своими силами. Ни под столом, ни под шкафами, на подоконнике, ни на высоких полках пули не было. Теперь, ей оставалось надеяться, что тот, кто ее нашел, просто не обратил внимания, или посчитал, она выпала из одного из трофейных экземпляров.
Сев в уютное кресло, Майя подобрала под себя ноги, облокотилась головой о кожаную спинку. Девушка втянула носом воздух, улавливая едва ощутимый, такой родной запах. Дэррек, где же ты? Как ей хотелось сейчас оказаться возле него, в их мире, в котором не было места посторонним проблемам. Как она скучала, как хотела поскорее снова зарыться лицом в широкую грудь, способную защитить от всего. В эти дни ей пришлось быть слишком сильной, слишком много взять на себя, слишком тяжело удерживать мир нескольких людей на своих плечах. Сколько в нем силы, что он смог тогда, шестнадцать лет назад взять на себя эту ответственность и несет ее до сих пор? Ях, если бы он был сейчас рядом... Подумав об этом, Майя сама себя отдернула.
Что он бы сделал? Витор часто повторял, что о случившемся не должен знать никто, а значит и он. Майя это понимала, чем меньше людей знают, тем легче будет защитить Соню. В один из дней, Витор даже заставил Дамиана поклясться, что это останется в тайне, иначе не видать ему места помощника отца. Он сам рассказал это, чтобы чуть успокоить ее, а главное Соню.
Майя встала, отряхнула юбки, оставляя свою мимолетную слабость позади. Нет, хорошо, что герцог в отъезде, чем меньше людей знают, тем лучше. Пора взрослеть, сладкой жизни ей не предвидится, а значит, следуют учиться ответственности, даже, если уроки такие тяжелые.
*****
– Рик, о чем ты думаешь? Неужели ты приехал, чтобы остаться мыслями где-то далеко? – темноволосая девушка смахнула с плеча брата несуществующую пылинку.
Дэррек улыбнулся, Мэгги так подросла за эти полгода, что они не виделись, стала так похожа на маму, вот только взгляд мятежный, медового цвета глаза предупреждают, что тут таится опасность.
– Я приехал, чтобы посмотреть на то, как ты злишься, – и как он и думал, получил заслуженные толчок в плече.
Вот уже четыре дня он был дома. Тут много изменилось, мама занялась сменой штор и ковров в комнатах, Мэгги купила нового жеребца, золотистого, казалось, принадлежащего другому миру, и теперь дни напролет проводила в конюшне. Линда не приехала, надеясь встретиться уже в столице в сезон, в этом году, там собиралась оказать даже герцогиня.
Посчитав, что заслуженная расплата наступила, Мэгги взяла брата под руку, направляя в сторону дома. Лишь она одна знала, что с ним можно разговаривать и так, что ее родной брат, совсем не всегда похож на непрошибаемую скалу. Что и в его сердце есть место нежности, а его любимым женщинам позволено почти все.
– Ты странный... – Дэррек скосил на сестру глаза. – Ведешь себя странно. Не так, как обычно. Ты что, совсем не соскучился? – в голосе прозвучала детская обида. Ведь она скучала, ждала дня его приезда как праздника.
– Соскучился, – это была чистая правда, только увидев маму, сестру, он понял, что сильно по ним скучал, вот только от этого не становилось легче, ведь теперь, он скучал не только по ним. – Особенно по твоим тычкам. Кто бы мог подумать, что в такой маленькой, таится такая сила, – ну, она была не совсем маленькая, ростом Ях ее не обделил, выше среднего, под стать своему высокому брату, они всегда выглядели неподражаемо, выходя куда-то вместе.
– Я тебя люблю. И я скучала, – странно, но только с ним она может признаваться в своих чувствах, ни разу в жизни, она не говорила ничего подобного даже маме, а ему могла. – Скажи мне, что будет в сентябре? – малышка волновалась из-за своего выхода в свет, это и понятно, поэтому, при каждом удобном случае просила успокоить ее рассказами.
– В сентябре? Вы с мамой приедете к Линде, ты проведешь незабываемое время, выслушивая все ее нравоучения и получая уроки кокетства, потом, приеду я, спасу тебя от этого ужаса. И начнутся вечера, балы и ужины. Все кавалеры будут пытаться поцеловать подол твоего платья, а тебе останется всего лишь отказывать. – Дэррек открыл перед сестрой дверь, пропуская ее в дом.
– А если никто, совсем никто даже не пригласит меня на танец? Ведь это будет позор! – слишком она мало знала о мире и самой себе, чтобы допускать подобные страхи, смотря на то, в какую красавицу превращается его взрослеющая сестра, Дэррек надеялся лишь на то, что она не сделает ошибки, выбирая мужа среди выстроившейся очереди.
– Если никто, совсем никто не пригласит тебя на танец, то это сделаю я, – он зашел вслед за девушкой.
Мэгги иронично фыркнула, ну да, его-то карточка вечно заполнена, она слышала, как об этом говорила мама. Куда уж ей соревноваться с претендентками если не на его сердце, то хотя бы на один танец.
– Нет уж, лучше я постою у стены, чем буду выдерживать на себе взгляды всех невест-змеючек, считающих, что я попусту трачу такое драгоценное время его светлости, – за словом в карман она никогда не лезла. Единственное, чего Дэррек так и не смог от нее добиться, это скрывать свои истинные мысли, может не перед ним, но перед окружающим миром точно, ведь рано или поздно, это может стать причиной многих бед.
– Мэган, – когда он обращался к ней так, это означало, она зашла слишком далеко. Хоть колкость и была услышана и оценена, лучше ее прекратить.
– Да, милорд? – девушка картинно склонила голову, будто внимая его замечанию. – Я устала, с вашего позволения, пойду, займусь вышиванием, ведь только это занятие достойно настоящей леди, – показав брату язык, она помчалась вверх по лестнице. Проверить, побежал ли он за ней, она осмелилась только взобравшись на второй этаж.
Дэррек только покачал головой, пытаясь скрыть улыбку, и направился в комнату. Ему нужно было поговорить с герцогиней.
Она относилась к вышиванию более уважительно, чем ее младшая дочь, проводя дни и вечера за этим занятием, заняв руки, мысли оставались чистыми, можно было думать, планировать, или вспоминать...
– Мама... – Дэррек вошел в комнату, широко распахнув дверь, размашисто шагая, как обычно, ей иногда казалось, что ее сын живет слишком широко во всем, только большая ответственность, только большие проблемы, только большие мероприятия, и чувства только большие.
Как должна выглядеть герцогиня? Горделивая осанка, черные волосы, собранные в высокую прическу, острый взгляд, окружающая аура величественности. Все это было в Анне Мэйденстер. Во всяком случае, это видели люди, не знающие ее ближе.
– Сынок, – только что такое сосредоточенное лицо расплылось в улыбке. Отложив вышивание, она протянула к нему руку.
Дэррек подошел, сжал ее ладонь в своей, но садиться в предложенное кресло не стал. Отошел к окну. Герцогиня смотрела на его спину, ожидая – обычно он вел себя так, когда им предстоял серьезный разговор.
– Я хотел попросить тебя об одном одолжении... – Дэррек развернулся, посмотрев в спокойное лицо матери.
– О каком? – ей сложно было вспомнить, когда в последний раз он обращался к ней с просьбой, ее маленький мальчик очень давно стал самостоятельным.
– Мне нужно твое обручальное кольцо, – сказать, что это было неожиданно – не сказать ничего, улыбка медленно сползла с лица герцогини.
Она была знакома с Розой уже давно, на протяжении почти пяти лет они с ее сыном воевали и мирились. Она гостила у них, была знакома с герцогиней, его сестрами, вот только зная ее, Анна никогда не желала, чтобы эта связь переросла во что-то большее. Слишком хищная, слишком тщеславная, возможно кто-то посчитал бы ее сильной, но нет, скорее способная на многое, для достижения своей цели. Каждый раз, когда до нее доходили слухи о том, что они снова рассорились, герцогиня вздыхала с облегчением. Она не желала своему самостоятельному сыну в жены ее, не так должна была выглядеть его отдушина. Но сказать об этом, никогда не осмеливалась бы, чувствуя свою ответственность за то, что он был слишком самостоятельным, чтобы принимать такие советы.
– Мисс Смитт все-таки получила желаемое? Ты уверен, что сделал правильный выбор? – она не могла отказать, но надеялась, что он передумает.
Дэррек посмотрел на нее удивленно:
– А при чем тут Роза? Я собираюсь сделать предложение не ей.
– Как? А кому? – такого удивления на лице собственной мамы он не видел еще никогда.
– Своей будущей жене... – он представил себе реакцию Майи, назови он ее так. Поняв, что лучше не заставлять маму так волноваться, он пояснил. – Ты с ней еще не знакома. Но я это скоро исправлю. Ее зовут Майя, леди Майя Дивьер, – произнося это имя, на обычно серьезном лице сына заиграла улыбка, она знала своих детей достаточно хорошо, чтобы понимать – это не прихоть, неизвестная Майя попала ему прямо в сердце.
Конечно, ее стиль жизни не предполагал знакомства со всей знатью страны, но спросить у дочери знает ли та некую Майю, она собиралась как можно скорее. Покачав головой, Анна спросила сына:
– Я хочу знать только одно, ты ее любишь?
– Да, – он не колебался, смотрел прямо в глаза и его взгляд не оставлял сомнений, это правда.
– Тогда, – герцогиня расплылась в улыбке, – я обязана с ней познакомиться!
*****
После визита Сони, Витор окончательно пошел на поправку. На пятый день он спокойно сидел на троне, сооруженном из подушек, на шестой, встал с кровати. Пришедший в тот же день врач разрешил двигаться, но как можно аккуратней. Так, он перекочевал в свою комнату. Вид у него был достаточно изможденный, чтобы он походил на перенесшего тяжелую лихорадку человека. Запрет заходить в его комнату сняли, вот только посетителей он все равно принимать отказывался. Взамен постоянных дежурств, Майя заходила к нему по несколько раз в день, а ночью, они с Дамианом менялись, чтобы было кому подать воды или помочь добраться до ванной комнаты.
Соню к дежурствам Майя не подпускала. Слишком для нее было сложно смотреть на то, чему она была виной.
Завтра им предстоял сложный день, посоветовавшись, Витор с Дамианом решили, что ему стоит уехать ночью, еще до приезда герцога. Причина очень проста, Дэррек бывает слишком проницательным, а значит, находись Витор тут, история с его ранением может стать известной всем, ни он, ни Майя этого допустить не могли. Если Дамиану он просто пригрозил возможностью лишиться должности, то в случае с Майей был уверен, даже доверяй она своему любовнику безгранично, о случившемся он не узнает.
Первым, что сделала Майя, когда из ее комнаты Витор перебрался к себе – сожгла все окровавленные тряпки, а простыни попыталась застирать, на удивление, не имея ни малейшего опыта в этом, с задачей она справилась, лишь убедившись, что следов пребывания тут больного нет, она разрешила сделать здесь уборку горничной. Боясь разоблачения, Майя провела все время, пока девушка убирала в комнате, следя глазами за происходящим, опасаясь, что чего-то не заметила, что-то пропустила. Если это так, она была готова купить молчание деньгами.
Вечером, перед выездом, когда вещи уже были упакованы, Дамиан занимался их погрузкой, Витор с Майей стояли в его комнате одни.
– Она уже спит, еще рано, она обязательно когда-то сможет это все забыть.
Витор кивнул, стиснув губы. Раны еще ныли, но доставляли куда меньше страданий, чем понимание, что эта глупая случайность отбросила его опять от милой сердцу Сони, наверное, даже дальше, чем ему казалось сначала.
Это была не его вина, в которой он мог попросить прощение, это была не ее вина, за которую он мог ее извинить, это был ее страх перед тем, на что она оказалась способна. И только сама она могла простить себя, а ему оставалось только молча ждать.
– Передайте, что я буду ждать ее письма... – Витор посмотрел на Майю с надеждой.
– Конечно, и вы тоже пишите, как только приедете, и потом. Я... Мы будем отвечать... – она готова была ручаться за себя, а возможно, когда-то на это осмелится и Соня.
За эти два месяца, что они были знакомы, Майя поняла, что он хороший человек, что он любит ее сестру и дорожит их дружбой. И она тоже дорожила, а еще, была вечно благодарна за то, что он спас Соню, что готов был рискнуть своей жизнью, лишь бы случившееся осталось тайной.
Ее благодарность сложно было измерить, а единственное, что она могла сделать – подойти вплотную, и осторожно обнять, пытаясь не потревожить рану.
– Я буду скучать, – на спину легла мужская ладонь.
– Я тоже.
Когда девушка отстранилась, Витор взял в свою руку ее ладонь.
– Майя, ты должна кое-что знать, не верь ему, – за эту неделю, он успел все сотню раз взвесить и передумать, когда жизнь висит на волоске, начинаешь думать по-новому, интриги и игры отходят на второй план, а вот человеческие жизни становится истинной ценностью. – Слишком много сердец он разбил, слишком много жизней разрушил. Таким, счастье не бывает, – кто такой этот "он", спрашивать не приходилось. Откуда Витор об этом знает, не было узнавать уже ни времени, ни желания, знает и все. – Ты встретишь достойного тебя мужчину, поверь мне, узнав тебя, не полюбить просто невозможно. И кто-то обязательно полюбит, но не он.
– Экипаж готов, Витор, ты можешь идти сам? – Дамиан ворвался без стука, эта неделя сблизила их очень сильно, всем было, что узнать о своих сообщниках. Витор оказался более хладнокровным, чем о нем думал Дамиан, способным на жертву, чего о себе Дамиан не мог сказать с полной уверенностью. Майя – не мышкой анибальтом, не приспособленной к жизни в обществе, всеобщим объектом издевок, а сильной девушкой, выносливой, умной. Ни разу, он не слышал от нее жалоб, ни разу она не наморщила аристократичный носик, когда нужно было что-то сделать, помочь, убрать. Высиживала у кровати ночи, а днями неустанно следила за сестрой, в отличие от него, который заваливался спать при любом выдавшемся случае. Это сочетание, совершенной беззащитности снаружи, и такого твердого стержня внутри заставляло смотреть на нее по-новому. Он не просто зауважал это хрупкое создание, он искренне ею восхищался. И собирался сдержать ее единственную просьбу, никто о случившемся узнать был не должен.
В этом, им помогали сами обитатели дома, они уже вовсю судачили о том, что же такое происходило всю эту неделю. С легкой руки служанки, у присутствующих не осталось сомнений, что будучи не в силах сдержать пыл, Витор сделал Майю своей любовницей и они даже не пытались этого скрыть. Поверженная таким поведением сестры в шок, Соня закрылась у себя, не в состоянии пережить позор. А знающий всю правду Дамиан не мог ни подтвердить, ни опровергнуть россказни.
Ни Витор, ни Соня, ни сама Майя об этих сплетнях понятия не имели, слишком много у них было проблем и без этого. Но знай, Майя об этом, ей было глубоко наплевать, лишь бы правда не открылась.
– Могу, – Витор посмотрел в глаза подруги, убеждаясь в том, что она его услышала, но, к сожалению, к просьбе не вняла, сильнее оперся о трость и направился к Дамиану. Провожать его должен был только он. Дамиан сам на этом настоял, желая хоть чуть-чуть оградить Майю от и без того свалившегося на ее голову позора.
Проследив взглядом за тем, как две фигуры скрылись за углом, Майя закрыла дверь его покоев. "Спасибо тебе Витор, за все. Но в этом ты бессилен."
Неделя, грозившая затянуться на десятилетия страданий для Майи, выдалась одним сплошным ночным кошмаром. В котором почти не осталось времени на тоску за ним.
Зайдя в комнату сестры, Майя аккуратно затворила дверь, боясь ее разбудить, сняла тяжелое платье. Видимо, за эту неделю она слишком устала, раз даже одежда казалась непосильной ношей, забралась в кровать.
В те минуты, пока ее не сваливал сон, Майя позволяла себе роскошь, она представляла, что они сейчас смотрят на одни звезды, а значит не так и далеки друг от друга.
*****
Перед тем, как забраться в экипаж, Витор пожал руку Дамиану, сыгравшему не малую роль в его спасении.
– Спасибо за все.
Дамиан кивнул, принимая благодарность.
– Об этом не узнает никто, по возвращению, отцу я скажу, что упал и напоролся на какой-то штык. Так что не проболтайся.
– Постараюсь, – ему порядком надоело, что Витор дни и ночи говорит лишь о том, что все должно остаться в тайне.
– Жизнь, удивительная штука, – мужчина вдохнул свежий ночной воздух. – Узнай Дэррек, что произошло под его крышей, посчитал бы, что мировая справедливость восторжествовала. Почти. Вот только ему не суждено об этом узнать, а жаль...
– О чем ты?
– Да так, сам с собой... – Витор кивнул стоящему напротив мужчине, не брезгуя предоставленной помочью, забрался в карету.
Подождав, пока экипаж скроется из виду, Дамиан направился в дом. Думал ли он, что его невинная выдумка превратится в такую трагикомедию? Нет, планируй он такой, мог бы величать себя господом богом. Да, возможно идея и оказалась провальной, но подобный опыт, он не забудет вовек.
Ну что ж, господа, последний день спектакля можно считать открытым...
