Текст книги "Заявление на увольнение (СИ)"

Автор книги: Марина Вуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10

Арина

«Алло! Арина Николаевна, срочно бегите сюда! Тут Таня с Ирой дерутся!» – прокричал женский голос в динамике моего телефона.

Час от часу не легче.

Я швырнула телефон на стол и в ту же секунду выбежала в дверь. Я бежала по коридорам настолько быстро, на сколько могла. При этом совершенно не обращая внимания на свои высокие каблуки. Можно сказать, что до отдела кадров я практически долетела. Правда, по пути, чуть не сбив с ног нашего экономиста, но это уже не столь важно.

Добежав до нужной двери, я потянула ручку вниз. Затем резко толкнула дверь вперёд, и она с шумом открылась. Тяжело дыша и убрав со лба прядь прилипших волос, я оцепенела от увиденного.

На полу лежала Ира. Таня же сидела на ней сверху. Рукав Таниного голубого платья был порван, сквозь дырку виднелась исцарапана кожа предплечья. Девушки вцепились друг другу в волосы и скуля от боли перекатились по полу. Теперь Ирина оказалась сверху. У неё на лице были ссадины. Ее юбка задралась, а чёрные колготки превратились в сеточку.

Забившись в углу, сидела эйчар Инга. Ее очки были поломаны и висели на носу наперекосяк. Она приложила ко лбу металлический дырокол. Видимо ей тоже прилетело от кого-то из девушек.

Недолго думая, я схватила первое, что попалось мне под руку, а именно – стул. Я бросила его на пол и крикнула во весь голос первое, что пришло мне на ум: всем стоять! Работает ОМОН!

Как ни странно, но это сработало безотказно, девушки отпустили друг друга, и Таня ногой сбросила с себя Ирину.

– Вы что здесь устроили? – находясь в состоянии шока я продолжала кричать практически до хрипоты. Вы хотите, чтобы сейчас кто-то полицию сюда вызвал? Вы хотите вылететь с работы?

– Это она начала, – Ирина, пошатываясь, поднялась на ноги и поправила свою юбку.

Таня продолжала сидеть на полу осматривая себя и оценивая урон, нанесённый ей противницей.

– Да ты уже всех достала своим длинным языком! – Татьяна попыталась стянуть пальцами дырку на рукаве. Кто-то же должен был закрыть тебе твою помойку.

Ира дёрнулась в сторону Тани, но глянув в мою сторону вовремя остановилась. Перед тем, как начать читать свои нотации, я дала девушкам несколько минут прийти в себя.

– И так, теперь объясните мне что произошло? Только без эмоций и резких движений, – я постаралась взять себя в руки и произнесла вопрос уже более спокойно. Таня, начнём с тебя, – я, посмотрев на молча сидевшую в углу Ингу, отодвинула стул и села напротив девушек.

Татьяна поднялась, подошла ко мне и села на соседний стул.

– Эта, – кивнула она в сторону, – ходит по офису и рассказывает всем, что мой муж алкаш и что у нас неблагополучная семья. Что она где-то там видела его пьяным в хлам и шатающимися по улице. А он никакой не пьяница. Его просто месяц назад с работы уволили. У него депрессия началась, – девушка заплакала.

Было видно, что ее ковырнули за самое больное. Мне было очень жаль Таню. Ведь я прекрасно знаю, насколько она добрая, честная и справедливая.

– Это не повод лезть в драку, – ответила я.

– Слышала бы ты, что она о тебя говорит. Сама бы ей морду набила, – от обиды она зарыдала во весь голос.

– Тань, – я погладила ее по спине, – у тебя двое детей. Подумай о них. Если ещё и ты работу потеряешь, за что вы жить будете? – она снова всхлипнула. А насчёт мужа, я постараюсь тебе помочь.

– Правда? – прокаркала Таня и подняла на меня свои заплаканные полные надежды глаза.

– Правда. Принеси завтра его резюме. У меня есть знакомые эйчары в разных компаниях. Куда-то да пристроим твоего благоверного. Относительно сплетен, то мне абсолютно все равно что обо мне говорят.

– Я всегда говорю правду, – подала голос Ира.

Она стояла у зеркала и собирала в пучок свои растрёпанные волосы.

– Рот закрой, правдолюбка, – я встала и подошла к ней.

– Не поняла? – она ошарашено посмотрела на меня.

– Сейчас поймёшь. Не боишься потерять работу из-за своего трёпа? – я подошла ещё ближе и подравнялась с ней ростом.

Надо уже наконец-то и мне поставить эту змеюку на своё место.

– У нас этого только ты не боишься. – язвительно ответила она. Или ты думаешь никто не догадывается, почему ты в приёмной возле шефа сидишь? Думаешь никто не знает, что ты с ним спишь.

Пауза.

Вот уж гадина. Действительно не рот, а помойка какая-то.

– Ира, три года назад именно я принимала тебя на работу. Ты думаешь я не знаю каким местом ты сюда попала? Не имея высшего образования и имея недалекий ум. Или почему за тебя просил Николай Егорович? Или ты думаешь я не знаю, как вы вместе уезжали с работы? Или как приезжали вместе с утра?

Она вытаращила на меня свои синие глаза, но ответить ничего не решилась.

– Только из-за уважения к Николаю Егоровичу и его жене, я всегда молчала об этом.

– Ты свечку не держала!

– Как и ты. И на твоём бы месте, я бы сейчас закрыла рот, привела себя в порядок и пошла бы работать.

– Советую тебе сделать то же самое, – выплюнула она.

В очередной раз посмотрев на себя в зеркало, поправив одежду и гордо подняв подбородок, она вышла из отдела кадров, не забыв при этом громко хлопнуть дверью.

– Таня, – она подняла на меня свои заплаканные глаза, – тебя это тоже касается.

Девушка, шмыгнув носом молча закивала.

– И чтобы это было в первый и последний раз. Ты поняла меня?

– Я поняла, – шорохом ответила она.

Получив свою долю стресса, я вернулась к себе в приемную.

Устало усадив свою пятую точку в кресло, я взяла в руки телефон.

Та-а-а-к. Несколько пропущенных звонков от Вани. Один от шефа. И смс от классной руководительницы сына со следующим содержанием: «Уважаемая Арина Николаевна, сегодня случилось неприятное событие. Кто-то позвонил и сообщил, что наша школа заминирована. Здание было оцеплено сотрудниками правоохранительных органов. Поэтому решено было отправить детей к их родителям. Я вызвала Ивану такси и отправила его к Вам. Спасибо за понимание.»

Твою ж мать!

Мое сердце сорвалось и упало в пятки.

С момента сообщения прошло почти сорок минут. Я истерично начала звонить Ване. Но как на зло он не брал трубку. Паника подступала к горлу.

Что, если он не доехал? Что, если таксист маньяком оказался?

Неужели с моим ребёнком что-то случилось? Куда бежать? Кому звонить?

Я как не нормальная набирала его номер раз за разом. Но все вызовы оставались без ответа. Меня одолевал страх. Страх за своего ребёнка. Пока я звонила в полицию, мои волосы начинали потихоньку сидеть. Там мне сказали ехать домой, проверять нет ли его там. А ещё обзвонить всех его друзей и одноклассников. И если он не найдётся, только тогда идти к ним и писать заявление.

Недолго думая, я дрожащими руками надела плащ, взяла в руки сумочку, телефон и быстрым шагом направилась к лифтам.

Секунда. Вторая. Третья. Они были похожи на вечность. В голове набатом била одна лишь мысль: только бы с ребёнком было все хорошо.

Быстрее. Быстрее домой. Быстрее проверить, что с моим сыном все нормально.

Лифт остановился на моем этаже.

Наконец-то!

Когда двери лифта медленно разъехались в стороны, я увидела, как от туда вышел Тимофей, а следом за ним Ваня. Я моментально почувствовала облегчение. Словно тяжкий груз упал с моих хрупких женских плеч. Мне захотелось разрыдаться от счастья, но вместо этого, я вытянула тканевый пояс от своего плаща и со словами, – Ах ты ж, паразит малолетний! – замахала им перед сыном. Я тебе сейчас по заднице всыплю! – кричу я, а слёзы неконтролируемо льются ручьём.

– Мам, извини. Не ругайся, – он спрятался за спину Тимирязева, – мы просто в приставку играли.

– В приставку они играли! – реву и пытаюсь говорить сквозь слёзы. Да я чуть Богу душу не отдала от страха. Я за десять минут постарела, как за десять лет. Ты почему трубку не брал, когда я тебе звонила?

– Мам, не надо по заднице, – выглянул он из-за спины мужчины, – а звонка я не слышал. Телефон на беззвучном стоит. Сама же ругаешь, и говоришь, чтобы в школе выключал, – и снова спрятался за него.

– Арина, – грозный голос Тимофея резанул пространство, – во-первых: не унижай ребёнка своим этим портативным ремнём, – кивнул он на мою руку, – и не ори, а во-вторых: сама то ты где была? Мы вообще-то тебе звонили и не раз.

Ахренеть! Меня учат воспитывать моего же сына.

– Во-первых: это мой ребёнок. Хочу – ору. Хочу – не ору. Во-вторых: я была у кадровиков. По очень важному делу, – сделав ударение на слове «очень» я подняла голову и сложила руки на груди.

– Телефон носить с собой надо, а не бросать его где попало. Значит так… – шеф не успел договорить, как двери лифта снова разъехались и от туда вышел Валуев в сопровождении своей охраны.

Я посмотрела на часы – ровно два.

Блин… я совсем забыла о нем.

Мы с Тимофеем молча переглянулись.

– Арина Николаевна, как приятно, что вы нас встречаете. – этот неприятный старик подошёл и поцеловал тыльную сторону моей ладони.

От этого жеста мне захотелось пойти и вымыть руки с мылом.

Фу! Пусть больше никогда не прикасается ко мне.

Я заметила, что Тимофею от этого тоже стало неприятно. Я бы даже сказала, что в его глазах сверкнула искра ревности.

Подавив неприятное чувство, шеф все же протянул для приветствия руку Валуеву и они пожали их.

После чего Тимофей наклонился ко мне и сказал:

– Мы пройдём в мой кабинет, а ты пока расположи ребёнка в конференц-зале и бегом в приёмную. Мне нужно чтобы ты была на месте, на случай если мне что-нибудь понадобится.

– Хорошо, – прошептала я.

И оставив Ваню, слезно клявшегося делать уроки, в конференц-зале, я вернулась на своё рабочее место. На нервной почве меня все ещё потряхивало. От тремора все валилось из рук. И я словила себя на мысли, что мне, наверное, хватит. Хватит с меня всего этого. Пора отдохнуть. Подальше от сюда. Подальше этого шумного города, от этих людей. Поближе к природе. Поближе к тишине.

На дачу. Хочу на дачу.

В пятницу вечером, как обычно, весь город утопает в пробках. Если необходимо куда-то выехать, то выдвигаться надо либо в обед, либо ближе к ночи. И то, есть шанс застрять в тянучке.

Сегодня мы с Ванькой решили, что поедем на дачу в половине десятого вечера. Завтра праздник Первое Мая. А это значит, что понедельник тоже выходной. Итого целых три дня свободы от работы и школы. Мы упаковали свои пожитки, взяли все необходимые вещи и спустились вниз. Ну улице было тепло, но уже достаточно темно.

– Вань, включи фонарь на телефоне и подсвети мне. Что-то я не могу ключи в сумке найти.

– А ты свой включить не можешь?

– Мой сел.

– У-у-у-у-у, – тяжело вздохнув, сын снял рюкзак со спины и начал искать в нем свой телефон.

Понятно. Видимо телефон там же где и мои ключи.

– Ладно. Так найду. Закрывай обратно рюкзак. Не надо на улице все выворачивать.

Не успела я снова раскрыть свою сумку, как меня ослепил свет фар чёрного внедорожника, только что подъехавшего к подъезду.

Я присмотрелась к автомобилю.

Да ладно! Это, честно говоря, начинает уже надоедать.

– Добрый вечер, Арина! – из машины медленно выплыл шеф. Привет, Вань! – он подошёл к нам и поздоровался за руку с сыном.

– Привет! – ответил довольный Иван.

– Виделись днём. – я склонилась над сумкой в очередной попытке найти в там свои злосчастные ключи.

– Так-то было днём и на работе.

– А с того момента что-то изменилось? – оторвавшись от сумки я подняла на него взгляд.

Матерь божья! Кто это? Я не узнаю вас в гриме. Вместо стиля «лондонского Денди» – кожаная куртка, джинсы, футболка.

– Какими судьбами, Тимофей Петрович? Случилось что? – я даже не пыталась скрыть иронию в своём голосе.

– Да, ничего в общем-то. Просто… – он посмотрел на Ивана, затем на меня, – э-э-э-э… меня на рыбалку пригласили, так сказать, на «раннюю зорьку». – он улыбнулся оголяя ряд идеально белых, ровных зубов.

Теперь на Ивана ошарашено смотрела я.

– Да… э-э-э-м… это… мам, я просто сказать тебе забыл. – не правдоподобно протянуло мое дитятко.

Как говорил Станиславский: не верю!

– Да. Иван меня пригласил, и я был не против. – видимо увидев злой огонёк в моих глазах, Тимофей решил переключить мое внимание на себя.

– Класс! А меня спросить никто не хотел? Может быть я против? – сложив руки на груди я стала в позу.

– Извини, мам. Тим ведь уже приехал и…

– Тим? – я перебила Ваню и укоризненно посмотрела на него.

– В отличии от тебя, твой сын усвоил, что вне работы он называет меня просто по имени. – он молча взял наши сумки и понёс в свой багажник.

– Э! Куда? Вообще-то я хотела ехать на своей машине.

– У моей клиренс выше. Я так понимаю мы часть пути по бездорожью ехать будем.

– Да, мам. И багажник здесь больше. – вслед за Тимом сын понёс свою сумки и рюкзак с удочками.

Положив все вещи и закрыв багажник, Ваня сел в машину, а Тимофей подошёл ко мне.

– Ну что поехали?

– У нас не хватит на всех еды.

Конечно, мне льстило внимание шефа и то, что он решил сдружиться с моим сыном. Я вообще раньше слабо верила, что такой мужчина может обратить на меня внимание. И одна моя часть очень хотела провести выходные с Тимом и поближе узнать друг друга, а вторая, видимо обиженная, всячески противилась этому.

– Не беспокойся, – мужчина открыл пассажирскую дверь и жестом пригласил меня сесть внутрь, – я это уже учёл и по пути заехал в супермаркет.

Надо же, какой продуманный. Видимо заранее готовился. Интересно, когда они успели договориться о поездке?

– Сговорились за моей спиной. Диссиденты! – и обречено вздохнув я все же села в машину.

– Я бы сказал – стратеги. – мужчина сел на своё место.

На выезде из города мы все же попали в тянучку и потеряли где-то около часа. Когда мы выехали на трассу, Иван уже во всю дремал на заднем сидении, а я от нечего делать смотрела на мимо проезжающие.

– О чем думаешь? – Тим переключил передачу и посмотрел в зеркало заднего вида.

– Не поверишь, но не о чем. Мне дум на работе хватает.

– Тяжелая работа? – он хмыкнул и ехидненько так ухмыльнулся.

– Ты хочешь сейчас об этом поговорить? – я скопировала его тон.

Тим украдкой посмотрел в мою сторону.

– Я хочу остановиться на заправке и выпить кофе. Как ты на это смотришь?

Сменил тему. Наверное решил, что не надо будить спящую собаку.

– Положительно.

Мысль об ароматном напитке меня немного взбодрила.

Мужчина остановил автомобиль на первой попавшейся заправке. Пока Тимофей пошёл купить мне капучино, а себе эспрессо, я вышла на улицу чтобы немного размять спину и ноги. Потянулась вперёд, затем назад. В спине что-то неприятно щёлкнуло.

Только этого мне не хватало. Не хочу быть словно бабка, которой все болит.

Минут через пять мужчина вернулся с двумя бумажными стаканами, и один из них он протянул мне.

– Держи.

– Спасибо, – взяв стакан я легонько коснулась его пальцев.

От этого, казалось бы, невинного касания, я ощутила в своём теле приятное тепло.

Господи, что же будет потом? Я ведь взрослая женщина, а таю перед ним как пятнадцатилетняя школьница.

– Арина, извини меня.

– За что?

Он сделал глоток и неприятно сморщился.

– За то, что на работе бываю груб и резок с тобой.

– Груб – это не то слово. – я проследила за выражением лица Тима и отпила со своего стакана совсем чуть-чуть.

Фу! Вкус действительно был ужасный. – Извини, но пить я его не буду.

Я отошла в сторону и выбросила стакан в урну.

– Я тоже. – Тимофей сделал так же.

Мы вернулись в машину и продолжили свой путь.

– Я знаю. У меня очень тяжелый характер.

– Я бы даже сказала, что деспотичный.

– А ещё я не выношу критикуют в свой адрес, от слова совсем.

– Да уж. Я заметила. Ладно. Считай, что извинения приняты.

– Спасибо. – коротко ответив он крепко сжал руль.

Он что, нервничает? Наверное, извинятся для него, словно на горло себе наступать.

– И ещё. Я хочу, чтобы ты знала. Если… нет не если… правильней будет – когда. Когда у нас начнутся серьёзные отношения, тебе придётся уволиться.

– В смысле? – прошипела я, потому как сзади спит ребёнок.

Теперь видимо настала моя очередь нервничать.

– Я не могу путать личную жизнь с рабочей. Таскать домой все конфликты и неприятности, которые произошли в офисе – не моя тема. Моя семья должна сосуществовать параллельно с работой.

– Семья? – я непонимающе смотрела на него и медленно переваривала информацию.

– Да. – он снова посмотрел на меня. У меня далеко идущие планы.

Вот это мужик даёт.

Честно скажу, что я не понимаю шутит ли он сейчас, или нет?

– А если они не начнутся?

Если прётся черт знает куда, на дачу, то наверное – серьезно?

– Что прости? Не понял? – он внимательно смотрел на дорогу.

– Я имею в виду, отношения не начнутся. Что тогда?

– Начнутся.

Мне бы его уверенность.

– Ты так в этом уверен?

– Абсолютно.

Ах-ах-ах. Короче, ты всю жизнь пахала Арина, чего-то добивалась, куда-то стремилась и на тебе – будешь безработной.

– Ты меня плохо знаешь. В принципе, как и я тебя.

– Для этого у нас есть выходные. Мы проведём время все вместе. Лучше узнаём друг друга.

– Ты серьезно? Ты думаешь, что три дня нам хватит?

У меня начало не хило так подгорать.

– Вполне.

– Я в шоке. Ну у тебя и хватка, Тимирязев. – сказала я куда-то в пустоту.

– В любви, как в бизнесе нельзя давать слабину. Иначе… – он резко повернул в лево и мне пришлось ухватиться рукой за сидение

– Что иначе?

– Иначе, тебя сожрут.

Я не ответила на его последнюю реплику. Я молчала и переваривала все сказанные им слова. От части он, конечно, прав. Просто, я настолько привыкла быть самостоятельной и решать все свои проблемы самой, что даже не могу допустить мысли о том, чтобы быть от кого-то зависимой. И представить, что этот кто-то – мой шеф, до недавнего времени, вообще чужой и незнакомый мне человек. И что он будет диктовать мне какие-то условия, не имея на это вообще никаких прав.

В деревню мы приехали уже давно за полночь. Иван все так же спал в машине, пока мы с Тимом молча переносили сумки в дом.

– Я и подумать не мог, что побываю когда-нибудь в такой глуши. – он остановился на крыльце и огляделся вокруг себя.

– Это ты сейчас так говоришь, а проснёшься завтра утром, выйдешь на улицу и поймёшь, как здесь красиво. – я остановилась возле него.

Гипнотизируя меня своим взглядом Тим аккуратно обнял меня.

– Кажется, я это уже понимаю. – он провёл рукой по моей спине, опустился на бедро. Другой рукой он коснулся моей шеи, заправив за ухо выбившиеся из пучка волосы.

Его движение были очень аккуратными. Видимо он боялся спугнуть меня.

– Тим, я правда очень хочу тебе верить…

– Хочешь – верь. – перебил он меня.

Мужчина продолжал гладить меня. Мы стояли так близко друг к другу, что волей не волей, я ощутила сквозь плотную джинсовую ткань его возбужденный член.

– Легко сказать. – я посмотрела в сторону.

Кажется, начинаю с трудно соображать, не то, что говорить.

– А сделать ещё легче. – он сглотнул, а я посмотрела на его острый кадык.

Его дыхание участилось. Мое сердце забилось. Он прижался ко мне сильнее.

Одно было понятно – я хочу его. Хочу прямо здесь и сейчас. Хочу долгий и сладкий поцелуй. Хочу касаний. Хочу его тепла.

Закрыв глаза, я почувствовала горячее дыхание мужчины на своей коже.

И вместо того, чтобы оттолкнуть его, что было бы более уместным в моей ситуации, я инстинктивно потянулась к нему за поцелуем. И ощутила холод.

Вместо того чтобы страстно поцеловать меня, Тим отстранился.

А? Что?

Я открыла глаза, словно только что очнулась ото сна.

Он спрятал свои руки в карманы и сделал шаг назад. Я посмотрела ему в глаза, он улыбнулся мне своей обаятельной улыбкой.

Мой взгляд видимо сказал ему о многом. Потому как он первым нарушил молчание.

– Извини. – он все так же тяжело дышал.

– За что?

Злость и непонимание – вот что я чувствовала в этот момент.

– Арин, я пытаюсь держать руки при себе, потому, как сейчас, там в машине твой сын и он может уже не спать.

Стыдно признаться, но я об этом вообще не подумала.

Плохая мать! Плохая мать!

– Да. Конечно. Ты прав. – я закрыла глаза и потёрла переносицу.

Неловкий момент. Я отвернулась от него. Почувствовав укол совести, я ощутила себя плохой матерью. А ещё мне стало жутко одиноко в душе.

Он видимо понял мое настроение.

– Так, женщина, я не знаю, что сейчас происходит в твоей очаровательной голове, но хочу прояснить ситуацию. Во-первых: я не эгоист и чувства ребёнка для меня важны. Я, кажется, говорил тебе, что у меня далеко идущие планы. И вряд ли мне было бы приятно, если бы малознакомый мне мужик обжимался с моей мамой. Во-вторых: Я тебе не могу передать, как мне трудно сейчас сдерживать себя рядом с тобой. Ты даже не представляешь, что бы я сейчас с тобой сделал, будь мы здесь только вдвоём.

Тим хотел было положить руки мне на плечи, но я увернулась.

– Но мы не вдвоём. Не надо об этом забывать.

И пошла к машине, будить все ещё, также сладко, спавшего Ивана.