Текст книги "Заявление на увольнение (СИ)"

Автор книги: Марина Вуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– И что? Он согласился?

– Сказал, что подумает.

Я поднимаюсь с дивана и иду на кухню. Надо чем-нибудь отвлечься. И я решаю занять свои руки, которые дорожат от нервного истощения.

– Кофе будешь? – не оборачиваясь спрашиваю девушку, которая мельтешит сзади за мной.

– Буду. Подумает – это уже что-то.

Я включаю кофеварку и случайно задеваю стоявшую на краю сахарницу. Она с грохотом летит на пол и рассыпается на мелкие куски вперемешку с сахаром.

Я смотрю на это почти не дыша, словно нахожусь в какой-то виртуальной реальности. Мне нет никакого дела до этой сахарницы. До этого кофе. Да и вообще до всего. Мне кажется, что, если бы за окном летали бомбы, мне тоже не было бы до этого абсолютно никакого дела. Сейчас я стою и смотрю на рассыпавшиеся осколки и понимаю, что это осколки моей идеальной жизни. Так же, как и эту сахарницу, я испортила ее. Свою жизнь. Ничего не собрать. Ничего не склеить. Это просто невозможно. Нереально.

Эмма подходит, обнимает меня сзади и тут я снова начинаю тихо плакать.

– Ну, ничего. Ничего. Все образумится. Пусть побегает твой Тимирязев немного. Побегает и все равно прибежит, – она гладит меня словно маленькую девочку.

– А если не прибежит? – всхлипываю я.

Мы так и стоим обнявшись друг с другом. Плечо Эммы мокреет от моих слез вперемешку с соплями, но она не отстраняется и продолжает гладить меня по спине.

– Да куда он денется?! Мы же с тобой умницы и красавицы. От таких девушек мужчины не уходят.

И тут во мне будто что-то щёлкает.

Я выбираюсь из ее объятий.

– Да. От таких не уходят. От таких убегают, – отталкиваю ее от себя.

– Зачем ты так говоришь? – она смотрит непонимающе.

– Затем, что это ты во всем виновата! – делаю шаг назад.

– Я? Ну, знаешь… – от возмущения подруга начинает хватать воздух губами.

– Да. Ты, – киваю словно ненормальная. Зачем я тогда тебя только послушала? Зачем ты мне давала свои дурацкие советы? Зачем мне нужен был тот Пьер, черт бы его побрал? – я словно дикая львица начинаю кричать и метаться по комнате. Это все ты! Ты со своими советами. Ты виновата!

– Причем здесь я? Вообще-то я тебе сейчас помогаю, если ты не заметила.

Эмма обижено складывает руки на груди.

– Ты мне завидовала! Вы все мне завидовали! На Тима. На богатых родителей. На обеспеченную жизнь, – говорю и нервно смеюсь, будто бы не в себе. Будто бы открыла какую-то до нелепости глупую тайну.

– Минуточку. А не ты ли хотела самостоятельно добиться успеха в модельном бизнесе?

– Хотела. Что в этом плохого?

– Плохого – ничего. Просто ты, сама по себе – никто. Обычная посредственность со смазливой мордашкой. В тебе нет ничего особенного. Как и шансов добиться чего-либо, не раздвигая ноги. Надо было не прыгать выше головы, детка. – она разворачивается и идёт в комнату собирать свои вещи.

Я бегу за ней.

– Да ты… Ты… Сука ты. Вот кто, – мне до жути сейчас хочется ее ударить, но я еле сдерживаю себя.

Она резко разворачивается ко мне.

– Я может и сука, но спать я тебя с этим французом не заставляла.

Ее правда – не заставляла.

От этого осознания становится ещё хуже и противнее на душе. Я замолкаю.

Она видит мою немую растерянность и в ней что-то меняется. Может быть, Эмма действительно чувствует какую-то вину передо мной.

– То, что ты хотела от него отдохнуть, так это не преступление. Все рано или поздно друг другу надоедают. Никто ведь не думал, что он в аэропорт попрется, – она устало садится на кровать.

– Надо было тебя не слушать, – я безвольно оседаю на пол и прислоняюсь спиной к стене напротив кровати.

– Вот только не надо меня винить во всех смертных грехах, ладно, – она тяжело вздыхает и трёт руками своё лицо.

– А кого мне винить? Из-за твоих советов я осталась и без мужика, и без контрактов! Мой родной отец и тот от меня отвернулся.

Эмма поднимается с кровати и садиться рядом со мной.

– Во-первых, я не виновата, что Пьер оказался козлом. Во-вторых, я действительно не заставляли тебя изменять Тимирязеву. А в-третьих, повторюсь: кто ж знал, что все так обернётся?!

– Никто не знал, – говорю куда-то в пустоту и смотрю в одну точку.

– Аля, винить всех вокруг не вариант. Давай решать проблемы по мере их поступления.

Я молча перевожу взгляд из пустоты на неё.

– Я обещаю, что помогу тебе помирится с Тимом. Как минимум, я сделаю все от меня зависящее, – она берет меня за руку, а мне снова хочется плакать.

Глава 13

Тимофей

Рыбалка действительно была не очень. Всю ту мелочь, которую мы наловили, жалко было брать. Поэтому пришлось всю рыбу выпустить обратно в реку.

Ближе к обеду мы с Иваном смотали свои удела и вернулись домой. Мне все ещё было плохо после вчерашнего, а Ванька был без настроения. Один Михалыч остался ещё рыбачить. А что ему? Жены нет. Детей нет. Одна коза Зинка и несколько кур. Доживает своё старик.

Нет ничего страшнее одиночества. Особенно на старости лет.

Когда мы пришли, двери дома были настежь открыты. Арина выносила на улицу сумки.

– Идите есть. И будем ехать в город, – сказала она остановившись на крыльце.

Я поставил пустое ведро возле сарая и подошёл к ней.

– Не понял? Мы ведь завтра собирались вернуться, – не очень-то мне хочется сейчас куда-то ехать.

– Собирались завтра, а вернёмся сегодня, – ответила Арина и нырнула обратно в дом.

Я вошёл за ней.

Мне нужны аргументы данного решения.

– Это из-за Алисы? Из-за того, что она звонила? – это первая мысль, которая пришла мне в голову.

– Нет, – сухо ответила, не оборачивая головы.

– Ты на меня за что-то обиделась?

– Нет, – ответ повторился.

– Я сделал что-то не так?

– Нет. Все нормально.

Да елки-палки! Как же с женщинами тяжело. Ну почему всегда так? Почему нельзя прямо сказать все как есть?

Сдерживаюсь, чтобы не начать кричать на неё. Хотя, по правде говоря, очень хочется.

– Но я же вижу, что ненормально. Арина, можешь по-человечески сказать, что произошло за эту пару часов, пока нас не было.

– Все в порядке. Ты здесь не при чем, – она закрывает замок маленького дорожного чемодана и вручает мне его в руки.

Сейчас я чувствую себя придурком, который играет в угадайку.

– Это не ответ, – Посмотри на меня, скажи нормально. Что случилось? Зачем тебе в город? – я оставил чемодан в сторону и остановил ее, взяв за плечи.

Она наконец-то фиксирует на мне взгляд.

– Просто, маминого мужа срочно госпитализировали в больницу. Она там вся в панике. Не может мне толком ничего объяснить. Надо ехать.

Я согласно кивнул.

Ситуация действительно серьёзная.

И ответ меня якобы устроил. Но, я ведь прекрасно понимаю, что дело не только в этом.

В город мы приехали значительно быстрее, нежели выезжали из него. Трасса была свободной. Наверняка из-за того, что завтра тоже выходной и сегодня возвращаться никто не торопится. Я подвёз Арину к дому и помог ей отнести их вещи.

Мне не хотелось оставлять ее одну в такой ситуации. Да и вообще, чем больше и ближе я узнаю эту женщину, тем больше мне хочется заботиться о ней.

– Давай я отвезу тебя в больницу, – остановился я на выходе из квартиры.

– Спасибо. Не нужно, – отвечает и смотрит куда угодно, но только не на меня.

Явно что-то не договаривает.

– Вдруг что-то понадобится? Я могу помочь. У меня есть связи. – и деньги – подумал я, но озвучивать это не стал.

Наша бесплатная медицина очень даже платная.

Я вижу, что она сейчас мучается. Словно принимает для себя какое-то тяжёлое решение. И это решение даётся ей не просто.

– Тим, спасибо тебе, конечно, но это дела семейные. А ты, извини, посторонний человек, – отвечает так, будто бы я случайный прохожий, а между нами, вообще никогда никакой близости не было. Так что не обижайся. Спасибо тебе за выходные. До встречи на работе. – она хотела было закрыть входную дверь, но я успел подставить ногу.

Ахренеть! Это у тебя сейчас монолог или диалог с собой?

От злости сжимаю челюсть, и чувствую, что ещё немного и мои зубы начнут крошится.

– Арина, – я хотел взять ее за руку, – но она ее одернула, как от прокаженного. – Не надо, – в ее глазах вижу страх.

– Что не надо? – повышаю свой голос и понимаю, что перехожу на рык.

Она выходит на лестничную клетку и прикрывает за собой двери. Наверное, не хочет, чтобы мелкий слышал наш разговор.

– Всего этого не надо. И отношений у нас с тобой никаких не будет. Ну, кроме рабочих, разумеется.

Да я ещё даже ничего сделать не успел.

Это как в той песне: «Кричу не брал, а тут уж суд. Не воровал, уже везут…».

– Я уже вообще ничего не понимаю, – устало тру лицо руками.

Мне видимо вообще не дано понять этих баб.

– Дело не в тебе. Дело во мне. Просто я подумала и решила, что так будет лучше и правильнее для всех нас.

– Какая ты молодец! Значит сама все решила.

Интересно, долго думала? Минут пять? Десять?

– Да. Я так решила, – говорит отчеканивая каждое слово.

У меня такое чувство, будто бы я начал играть в игру, не зная ее правил.

– Я сама. Я решила. Я подумала. А у тебя не возникало идеи спросить у меня? Так, чисто узнать. Поинтересоваться. Что же я думаю по этому поводу? Может мы как-то расходимся во мнениях? -

– Нет смысла продолжать, – Арина дёргает ручку, но я вовремя ориентируюсь и упираюсь рукой в дверь.

Смыться решила. Ты меня плохо девочка знаешь.

– Я правильно понимаю, причину этого своего решения ты мне не озвучишь?

– Нет, – она крутит головой и начинает нервно заламывать пальцы.

– Нет. Нет. Нет, – рычу в ее лицо. Ты можешь перестать отвечать, как робот?

– Нет. – и холодно так смотрит на меня.

Прям, женщина-зима.

– Это похоже на диалог слепого и немого, – еле сдерживаюсь, чтобы не ударить кулаком по этой чертовой двери.

– М-а-а-а-м! – раздаётся за ней.

– Я сейчас. Тима проведу и вернусь, – отвечает Арина, приоткрыв дверь.

Я пускаю голову и прячу руки в карманы джинс.

Такое чувство, будто бьюсь головой об стену, а она просто не прошибаемая.

– Арин, серьезно, давай нормально поговорим и обсудим эту ситуацию.

– Мне некогда сейчас с тобой дискутировать, – шипит она. Прости. Мне надо собираться в больницу, – дверь перед моим носом распахивается и затем громко захлопывается, щёлкая замком.

Я спускаюсь и сажусь в машину. Долго не могу тронуться с места. В голове каша. Не могу понять, что спровоцировало в ней такие изменения, все ведь было хорошо. Или это мне только казалось? Раздражают меня такие эмоциональны Качели.

Ты же взрослый мужик, Тимирязев! Возьми себя в руки!

Я поворачиваю ключ зажигания. Мотор издаёт свой дикий рёв, и машина трогается с места.

Час я бесцельно наматываю круги по городу, не зная куда себя деть. Мне бы домой отдохнуть, помыться, привести свои мозги в порядок. Но домой как на зло совершенно не хочется.

Я останавливаюсь на светофоре и вижу входящий звонок. На экране телефона высвечивается неизвестный номер. Нажимаю на кнопку «принять вызов» и включаю громкую связь.

– Слушаю. – делаю музыку потише.

– Здарова, Тимон! – так меня называют только близкие друзья и я сразу узнаю одного из них.

– Привет, Жень!

– Ты что там, в засаде сидишь? Как вернулся, от тебя ни слуху, ни духу.

Женя в нашей компании самый юморной.

– Есть такой косяк. Работы много. Не поверишь, но голову некогда поднять, – в принципе так оно и есть.

– Не поверю. Тем более, что поднять ее придётся.

– Весь во внимании.

– Мы сегодня решили с ребятами в стрипухе зависнуть. Вспомнить былое, так сказать.

– Иии? – тяну и обгоняю белый Мерседес.

– Что, и? Для полного комплекта только тебя не хватает.

– Сука! – вырывается.

Этот Мерседес обгоняет и подрезает меня.

– Не понял? – настораживается он.

– Это я не тебе Жень. Меня тут одно чмо подрезает на своём корыте, – отвечаю, не отрывая взгляд от дороги.

– А, ясно. Ну так что? Ты с нами?

И снова обгоняю этот Мерс.

– У меня вечер свободный. Так что, я с вами. И много нас будет?

– Да все свои. Ты. Я. Игорёк. И Лёха с Максом.

– Ну все. Решено. Во сколько собираемся?

– Я думаю в часов десять будет нормально.

– Окей. Адрес стрипухи жду смс-кой.

– Добро. Сейчас отправлю. Давай. До вечера.

Я отключаю звонок.

До десяти у меня есть время, чтобы привести себя в порядок.

Мне давно пора снять напряжение. Посидеть с мужиками. Посмотреть на красивый стриптиз. Потом снять элитную телку и оторваться с ней где-нибудь в гостинице.

Я ведь не монах, и обет безбрачия не давал. И верным мне быть некому.

Элитный мужской клуб – эротический театр в самом центре города. Это то место, где тебя встречают с распростертыми объятиями и по специальному входному пропуску – золотой карте. Которую Игорёк торжественно вручил каждому из нас. Не лишним будет сказать, что этот клуб его новое детище.

Внутри все было по высшему разряду. Начиная от мебели, заканчивая очаровательными феями, которые окружили нас сразу же, как только мы вошли.

Игорь чувствовал себя королем во всем этом. Ещё бы, ему только сорок, а у него уже заводы, газеты, пароходы. Три брака за плечами. Хочу заметить, что каждый из них был удачным. Бывшие жены были, как правило, не простыми женщинами. Первая – дочь высокого чиновника. Благодаря ей у Игоря появились хорошие связи наверху. Вторая – бизнес-вумен. Именно она научила его реализовывать проекты и вести бизнес. С третьей я знаком лично. Ее звали Наталья. Она была балериной Большого. Мы все думали, что с ней Игорь наконец-то остепенится и создаст крепкую ячейку общества. Тем более, что этот брак был по любви. Но, не тут-то было. Они развелись. Сейчас Наташа живет в Париже и блистает на подмостках местного театра. На данный момент Игорька окручивает наша общая подруга Эмма. Конечно, вряд ли у неё что-то получится, но девушка не теряет надежду.

Мы с мужиками заняли одну из VIP-лож на втором этаже. Официанты тут же заставили наш столик различным алкоголем и легкими закусками. В зале играла приятная музыка, под которую пластично извивалась девушка на высоченных каблуках.

Интересно, как они вообще на них стоят?

Сегодня алкоголь в меня не лез, и я предпочёл релаксацию иного характера. Стройная брюнетка в откровенном наряде ловко массировала мне шею, время от времени поглаживая мою грудь своими тонкими пальчиками. От чисто животного удовольствия я даже прикрыл глаза.

Жека и Макс, будучи заядлыми холостяками, вовсю наслаждались женским вниманием. Один Алексей, по совместительству врач-травматолог, чувствовал себя неловко. Да это и понятно. У него семья. Жена красавица, которую он безумно любит и двое детей. Поэтому на сегодня его компания – это виски и кальян.

Игорь постоянно был на телефоне. Он решал какие-то срочные вопросы. Иногда заглядывал к нам, выпивал глоток виски и снова уходил с телефоном в руке.

На часах было около двух ночи, когда у Игоря в очередной раз позвонил телефон и он взял трубку:

– Да.

– …

– Что?

– …

– Ты можешь не кричать? Я половину слов разобрать не могу.

– …

– Не плачь? Говори спокойно. Не тараторь.

– …

– Ты с кем?

– …

– Все целы?

– …

– Где вы находитесь?

– …

– Понял. Жди. Сейчас будем.

– Тимох! – Игорь дёргает меня за плечо, в тот момент, когда девочка уже практически сидит на мне и обтирается своими прелестями, а мой пах благодарно отзывается на ее действия. Вставай. Поехали. Там наши в аварию попали.

– В смысле? – я резко поднимаюсь и грубо сталкиваю с себя брюнетку.

Она смотрит на меня обиженными глазами.

– Эмма и твоя Алиса, попали в ДТП на кольцевой.

Меня передергивает, и я хватаю со спинки дивана свой пиджак. Игорь дает какие-то распоряжения охране и м ы быстро спускаемся вниз.

Хорошо, что я не пил и могу везти машину.

– Все живы? – спрашиваю.

– Вроде да. Но кто-то там без сознания. Я не разобрал кто. Эта же дура одновременно орет и ревет в трубку. Ничего не разобрать.

– Понятно.

Дорога пустая. На спидометре выжимаюсь до ста восьмидесяти. На место аварии мы практически долетаем. Выходим из автомобиля. Перед нами картина – две машины скорой помощи, менты, спасатели и перевёрнутая красная иномарка. Машина всмятку. МЧС-ники вытаскивают с водительского места бездыханное тело какого-то прыщавого подростка. В стороне от неё такси, которое влетело в дерево. Таксиста несут на носилках в скорую. Ко мне бежит Алиса. Ее лоб и руки в крови. Она бросается мне шею и начинает плакать.

– Тим! Тим! – гладит мою голову руками. Ты… Ты приехал. Ты за мной приехал.

– Все хорошо. Я здесь. Я рядом. Теперь все будет хорошо, – я обнимаю ее и параллельно осматриваю.

Понимаю, что это не ее кровь на руках и меня отпускает.

Она дрожит, видимо от шока. А может и от холода. На ней короткое красное платье. Я снимаю свой пиджак и набрасываю ей на плечи.

– Ты можешь мне сказать, что случилось? – аккуратно отстраняю ее от себя.

В ответ она нервно кивает.

– Мы с девочками ехали в клуб. В клуб ехали, – ее голос дрожит, и она заговаривается, – я, Эмма и Ася.

Она замолкает и уходит в себя.

– Дальше, – давлю я интонацией.

– А вот э-эта машина, – она показывает рукой на перевёрнутую иномарку, – выехала на встречную, а что было потом я не помню. Только помню, как нас отбросило в дерево, – она рассказывает и по ее щекам невольно текут слёзы.

– Тебя врачи осмотрели? – спрашиваю и дотрагиваюсь к засохшей крови на ее лбу.

В ответ она отрицательно мотает головой.

– Не порядок. Сейчас пойдём и покажем тебя фельдшерам.

В этот момент ко мне подходит Игорь.

– Ну как там? – спрашиваю я.

– Эмма вроде как в порядке. Сейчас ее осмотрят и отпустят. Завтра поедет в отделение, давать свидетельские показания. Та вторая девчонка. Как ее? – он щёлкнул пальцами в воздухе.

– Ася, – подала голос Алиса.

– Да. Она. Там хуже, но не смертельно. У неё перелом ключицы в двух местах. Девочкам вообще повезло – пристегнутые были. С таксистом хуже. Он совсем плох. А у него многодетная семья и денег совсем нет. Помочь надо.

– Не вопрос. Скажи сколько и куда. Я переведу.

– Да я сам, – он махнул рукой. Сейчас только узнаю куда его отправили и съезжу переговорю с главврачом. Сама то, как? – он повернул голову к Алисе.

– Н-нормально, – отвечает она и кутается в мой пиджак.

– Ее сейчас тоже осмотрят. А потом я домой отвезу. Ты с ментами говорил?

– Да, – отвечает Игорь и достаёт сигарету. Этот урод – водитель Инфинити, мало того, что малолетка без прав, так ещё по ходу и под чем-то был, – прикуривает ее. Взял у папки машину покататься. Покатался на тот свет.

Я смотрю на Алису и вижу, как ее начинает бить крупная дрожь.

– Ладно Игорь, мы пойдём покажемся врачам. Будем на связи. Если что-нибудь понадобится сразу звони.

– Добро.

С Игорем мы прощаемся и направляемся к машинам скорой помощи.

Врачи дают заключение, что с Алисой все в порядке и кроме лёгких ссадин ничего нет.

Проходит около часа, пока она даёт свидетельские показания. Затем я сажаю ее в свой автомобиль и отвожу домой.

Она снимает обувь и проходит вглубь квартиры. Я следую за ней.

– Что-нибудь выпьешь? – спрашивает она, направляясь в ванную.

Осматриваюсь по сторонам и замечаю бардак в квартире. Неряшливо разбросанные вещи на диване и валяющиеся колобки из-под обуви.

– Кофе мне сваришь? Уже почти утро, а мне ещё домой ехать.

– Сварю, – Алиса выходит из ванной уже умытая и переодетая в домашние шорты и футболку.

Давно я ее такой домашней не видел.

Пока девушка включает кофеварку, я отодвигаю высокий стул и сажусь за барную стойку. Через пять минут она ставит передо мной чашку с горячим напитком.

– Может чего-нибудь покрепче? – садится напротив и смотрит мне в глаза.

– Кофе достаточно.

Пока пью, пробегаюсь глазами по входящим сообщениям. Цепляюсь взглядом за смс от Игоря:

«С таксистом все решил. Лечение оплатил. С врачами договорился.»

Игорь всё-таки молодец. Правильный мужик. С понятиями. Не зря мы столько лет дружим.

Пишу ответ:

«Если что-то понадобится – я на связи.»

Отодвигаю пустую чашку в сторону и поднимаюсь со стула. Алиса поднимается следом и идёт за мной. Уже возле двери останавливает меня за руку.

– Тим, может быть, останешься? – и смотрит взглядом преданной собаки.

А у меня в голове всплывает последний разговор с Ариной. Где она на все мои вопросы отвечает коротким НЕТ.

– Нет.

Казалось бы, всего лишь три буквы, а как упрощают жизнь.

Я выхожу на лестничную клетку и не оборачиваясь иду к лифту.

Глава 14

Арина

Ну ты и дура, конечно, Арина! Такой мужчина на тебя внимание обратил. А ты что? – Лиля от возмущения запыхтела словно паровоз.

Как только Ваня уснул я спустилась к подруге. Никто даже представить себе не может сколько всего слышали эти стены. Сколько было пролито здесь наших слез. А как много мы смеялись.

Вот и сейчас мы сидим на диване с чашками чая в руках, на стене одиноко горит ночник, а часы показывают половину первого.

– Лиль, понимаешь, не все так однозначно, как кажется на первый взгляд. Я поначалу сама давала себе надежду на эти отношения. А потом, вдруг, до меня дошло!

– И что же за мудрость то такая на тебя снизошла? – она отставила чашку в сторону и наиграно всплеснула руками.

– Вот ты сейчас иронизируешь, а я серьёзно. Сегодня утром Алиса звонила ему с такой дикой настойчивостью. А на фирму работать она для чего пришла? То, что они в соре – это очевидно. Но то, что их отношения закончились я очень сомневаюсь. По крайней мере Алиса как минимум тоже.

– Мне кажется, что ты себя излишне накручиваешь. Горе от ума какое-то.

– Я однажды уже пережила в своей жизни такой опыт. И прекрасно знаю, чем это заканчивается. Быть второй раз предметом временного утешения я не смогу.

– Сейчас это называется «бенчинг».

– Знаешь, мне от этого как-то легче. Как ты это не называй, ситуация в любом случае дерьмовая.

– Справедливости ради, стоит заметить, что результат этих отношений получился очень даже неплохой.

– Результат – замечательный. Вот только второй раз остаться матерью одиночкой я не хочу. Это очень тяжело. Ты и представить не можешь какого это. Все одна. Всегда одна. Все решения принимаешь одна. Ответственность несешь одна.

– Зато ты самостоятельная. Отчитываться ни перед кем не надо. Сама себе хозяйка. Свекрови нет – это тоже жирный плюс.

– А как быть сердцу? Да ладно с тем сердцем. Ивану как потом объяснять? Ладно. Давай пока закроем эту тему.

– Как хочешь. Но мне все равно кажется, что вот сейчас ты поступаешь глупо и бескомпромиссно.

– Зато, как обычно, сама несу за это ответственность.

Лиля укоризненно посмотрела на меня, но все же тему перевела.

– Скажи лучше как там Леонид Александрович?

– Мама вечером звонила, сказала, что его перевели из реанимации в палату. Вовремя вызвали скорую. Еще бы немного потянули и вместо аппендицита был бы перитонит. Завтра с Иваном съездим проведаем его в больнице.

– А можно и я с вами? Завтра ведь еще выходной. Дома одной совсем не охота сидеть.

– Да ради Бога. Поехали вместе. Я думаю, Леонид Александрович против не будет.

Майские праздники пролетели очень быстро. Наступил вторник. На работу я приехала без опозданий. Для себя решила, что наши отношения не перешагнут черту руководитель-подчиненный. Настраивалась на это всю ночь. Даже читала в интернете статьи «как правильно абстрагироваться от негативных эмоций».

Тимофей появился ближе к полудню. Как никогда спокойный. Не бегал. Не орал. Не раздражался. Вежливый – на вы, «спасибо», «будьте добры».

Когда я принесла ему кофе, он даже не взглянул на меня. Стало даже как-то обидно.

А чего ты хотела? За что боролись Арина Николаевна. За что боролись…

– Арина Николаевна, будьте добры, пригласите ко мне Николая Егоровича, начальника проектного отдела и главного аналитика. В Новосибирске объявили тендер на строительство крупного медицинского центра. Будем принимать участие, – он остановил меня у двери, когда я выходила с подносом.

На выходе из кабинета я столкнулась с Алисой.

Внутри кольнуло неприятным предчувствием.

Она была очень взволнованной. В руках девушка держала верхнюю часть мужского гардероба.

– Тим, ты забыл у меня свой пиджак. Вот, – она с вызовом посмотрела на меня, как бы намекая, что мне пора ретироваться.

– Ой! Извините, – я вышла и закрыла за собой дверь.

Ну вот, что и требовалось доказать. Мне бы сейчас радоваться, что я оказалась права. Что сразу разглядела гнилую личину внутри красивого яблока. А я возвращаюсь на свое рабочее место и давлю комок, подкатывающий к горлу.

Смотрю на двери закрытого кабинета и мое воспаленное воображение сразу же рисует мне картинки происходящего за ними. Мне бы сейчас абстрагироваться и не думать об этом, но нет. Я такой человек. Мне прям надо говна поесть. И от этого морально падаю на дно.

Пять. Десять. Пятнадцать. Двадцать.

Двадцать минут. Что они там могут делать двадцать минут? Ну да. Они же всего сутки провели вместе. Соскучились. Теперь надо наверстать опущенное.

Порчу маникюр и нервно грызу ноготь большого пальца. Пытаюсь различными аргументами убедить себя не плакать. Мое сердце стучит с такой скорость, что, наверное, еще немного и оно пробьет грудную клетку.

Двери кабинета наконец-то открываются. В проеме появляется Алиса и с довольной миной идет к выходу из приемной. За ней следом выходит Тимофей.

– Арина Николаевна, а где Николай Егорович? Вообще, где все? Вы что, забыли, о чем я вас попросил? – спрашивает шеф совершенно спокойным голосом.

– Простите. Сейчас все будут, – мой голос дергается.

Я беру в руки телефон и начинаю набирать номер зама.

Алиса из приемной не выходит. Стоит у дверей и ждет Тима.

– У вас есть десять минут чтобы всех собрать.

Затем он подходит к Алисе и открывает перед ней дверь. Пропускает ее вперед, а сам выходит следом.

Джентльмен херов!

Когда дверь за ними закрывается. Я даю волю своим чувствам и не сдерживаю слез, которые душили меня с момента появления Алисы с этим чертовым пиджаком.

Вдоволь выплакавшись, я решительно встаю со своего места и иду к книжному шкафу. Там за закрытыми дверцами находится бар. Психологи психологами. А мне надо снять стресс. Я достаю бутылку с коньяком и смело наливаю полную рюмку. Выпиваю залпом и начинаю задыхаться от крепости данного элитного напитка. Стоит заметить, что средство надежное. Спустя буквально пару минут я чувствую приятное тепло расползающиеся по телу.

Ну вот, теперь можно и коллег собрать для совещания.

Когда все собрались и совещание наконец-то началось, я сняла стресс еще пару раз. Чтобы не бегать лишний раз к бару я поставила бутылку с янтарным напитком себе под стол. Чувство смелости во мне росло вместе с количеством градусов, поступающих в мой организм.

Обида на себя, на Тимофея, на этот несправедливый мир вперемешку с чувством вселенской несправедливости брали верх над моим разумом. И самое печальное то, что ведь я сама закрыла перед ним эту чертову дверь. Это было исключительно мое обдуманное решение. Отчего же сейчас мне так плохо и так больно?

Чтобы добить себя морально я решила пошарить на социальных страницах Алисы. Это конечно было зря. После просмотра нескольких сотен ее фотографий, снятых профессиональными фотографами, у меня появились комплексы относительно своей внешности.

Совещание длилось чуть больше часа, но и этого времени мне хватило для принятия второго важного решения в моей жизни. Будем честны, коньяк в этом вопросе занял решающую позицию. Короче говоря, я решила уволиться. А что? Специалист я хороший без работы не останусь. В этой фирме я доросла потолка. Развиваться мне дальше некуда. Деньги на первое время есть. На самый крайний случай продам дачу. И вообще в моей жизни были времена и похуже.

За дверью раздались голоса. Это послужило сигналом того, что совещание окончено и сейчас все начнут расходиться.

Я поправила свою блузку и выпрямила спину. Чтобы ни коем образом не выдать себя и свое скажем так состояние, каждого уходящего я провожала милой улыбкой и кивком головы. Когда приемная опустелая я смогла снова расслабится.

Затем взяв шариковую ручку я написала заявление на увольнение по собственному желанию и без отработки двухнедельного срока. Поставив под текстом размашистую подпись, я бросила ручку на стол, но из-за того, что он выставлен криво, она скатилась, упала на пол. Мне пришлось нагнуться, чтобы достать ее под столом.

– Арина Николаевна, – неожиданно раздалось в приемной, как раз в тот момент, когда я была под столом.

Я автоматически подняла голову и со всей дури стукнулась макушкой о столешницу. В глазах померкло от боли. С целым набором фразеологизмов старого сапожника, держась рукой за голову я вылезла из-под стола.

– Арина, с вами все в порядке? – босс прищурился и подошел ко мне ближе.

– Более чем, – быстро, на выдохе произнесла я и взялась рукой о столешницу, потому как чувствовала, что меня пошатывало.

Он как-то так с подозрением посмотрел на меня.

– Ладно. Что я хотел? – на мгновенье задумался он. Ах да! Сходи в ресторане «Рататуй», тот, что через дорогу и закажи обед на двоих.

– Знаете, что Тимофей Петрович, а идите вы… – я отпустила стол и сделала шаг вперед – сами в «Рататуй».

От неожиданности его глаза округлились, а на лице заиграли желваки.

– Что-о-о? – я и глазом не успела моргнуть, как он свои корпусов прижал меня к стене. Повтори, – угрожающе тихо произнес он.

Ха-ха! Он думает я испугалась. Как же!

Я подалась вперед и с наслаждением повторила: идите вы в «Рататуй»!

И вместо того, чтобы, как обычно, наорать на меня, он принюхался.

– Арин, ты что пьяна? – удивленно спросил босс.

– Нет, – ответила я с максимальной серьёзностью в голосе и предательски икнула.

– Да ты мать наклюкалась, – с ехидным смешком Тим отпусти меня и отступил назад.

– Не надо судить всех по себе, Тимофей Петрович. Я просто устала.

Легкой, как мне на тот момент казалось, джазовой походкой я подошла к столу и взяв в руки свое заявление, демонстративно махнула им перед лицом шефа.

– Я ухожу, – сказала с гордо поднятой головой.

– Далеко? – Тим иронично выгнул бровь и сложил руки на груди.

– Навсегда. От вас и от вашей шарашки подальше.

И снова босс удивил меня. Вместо истерики и громких стенаний он просто рассмеялся и отбросил мое заявление в сторону.

– Не вижу ничего смешного, – я подошла к столу, чтобы взять свою сумку и случайно зацепила ногой стоящую на полу бутылку, которая с громким звоном упала и покатилась под стол.

Тимофей обошел меня и присел на корточки. Он достал бутылку и посмотрел на меня снизу вверх.

– У-у-у-у… хороший был коньяк. Коллекционный, – босс поставил пустую бутылку на стол. Ты его хоть чем-нибудь закусывала?

Да. Конечно. Я закусывала его фотографиями Алисы.

– Какая разница? – я хотела пройти мимо него, но мужчина остановил меня перекрывая мне путь.

– Пустите меня! – потребовала я.

И для пущей убедительности топнула ногой, от чего пошатнулась. Тимофей вовремя сориентировался и поймал меня.

– Не могу, – ответил, придерживая меня одной рукой.

– Почему? – спрашиваю и понимаю, что сейчас заплачу.

Кто-то скажет, что это коньяк плачет. А на самом деле плачет моя душа.