Текст книги "Всего лишь спор (СИ)"
Автор книги: Марина Вольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)
– Ну пойдем, – хмыкнул Кирилл, посмотрев сначала на сестру, а потом и на меня. Я невольно улыбнулась. Что-то мне подсказывало, что теперь все будет немного иначе.
* * *
Кирилл был недоволен тем, что их прервали, и еще больше вызывало его недовольство то, что мышонок, наоборот, явно обрадовалась этому.
Он понимал, что теперь дело уже не за ним, а за ней. Он сделал то, что должен был, – рассказал о своих чувствах и о своей жизни. И получил в ответ то же самое. И теперь её очередь принять это.
Хотя, как бы там ни было, а он не намерен её отпускать. И точно знал, как добиться того, чтобы она не ушла от него.
И в то же время, он был доволен тем фактом, что Таня сама позвала их гулять. Он не знал, простит ли она его, но видел, что она пытается это сделать. Пытается смириться с прошлым и дать ему второй шанс. И он на это надеялся. Если уж он начал исправлять ошибки прошлого, то надо исправлять все.
Только так он может рассчитывать на нормальную жизнь, а не ту, которой он жил все эти годы.
В конце концов, сегодня Кирилл им обоим раскрыл свою душу, а это не могло пройти просто так. Они обе просто обязаны понять то, о чем он каждой из них рассказал.
Да и с Таней у них одна боль на двоих. Она не может его не простить.
* * *
Мы вернулись домой, когда на улице уже который час царствовала темнота, веселые и довольные, как объевшиеся сметаны котята. Впервые за очень и очень длительный период моей жизни, я позволила себе весь день потратить на отдых. Но я считаю, что оно того стоило.
За неимением транспорта на трех особ Сомаровым было решено отправиться пешком по улицам, куда глаза глядят, благо погода была хорошая и позволяла это сделать. Надо заметить, что он вообще предпочитал все делать сам, и нас особо не спрашивал. Впрочем, мы не возражали. Напротив, мы соглашались со всем, что он предлагал, неожиданно сплотившись, да-да, против него. Таня, вероятно, поставила перед собой цель всячески доставать брата, а я весело ей в этом потакала. Наедине с ним я бы ни за что не позволила себе такого поведения, но в компании с Таней была только рада отыграться за все то плохое, что он ранее делал мне. И хотя я ждала, что он будет злиться и вообще убьет нас, он только головой качал с едва заметной улыбкой, и лишь изредка так смотрел на нас, что мы тут же замолкали. Но стоило ему отвернуться, и мы тут же хихикали, и через какое-то время вновь начинали его всячески подкалывать.
Кстати говоря, он, порядком удивив и меня, и сестру, взял с собой фотоаппарат. И на нем появилось несколько фотографий, где были запечатлены я вместе с Таней. И еще куча фотографий окружающей нас среды. Когда же Таня язвительно поинтересовалась, не спятил ли он, что стал фотографировать, он лишь фыркнул, и невозмутимо сказал, что психически здоровым он не был никогда. Девушка тут же не преминула сказать еще пару лестных слов в его адрес, а я лишь посмеивалась. Теперь я понимала, почему они друг друга ранее считали врагами. Тем более, что и Кирилл не упускал возможность сказать что-то с нехорошими намеками сестре.
А еще, за время прогулки, я узнала, что Таня обучается в Англии, подтверждая мои догадки о том, что оттуда она привезла акцент человека, долго живущего за границей. Кирилл тут же не забыл с неким презрением уточнить, что там она учится потому, что так захотела мать. Девушка же парировала тем, что получит хорошее образование, а он, непослушный кретин, из-за своей гордости упустил этот шанс и так и останется непутевым человеком. На что он не без издевки заметил, что благодаря своему непростому характеру и нежеланию никому подчиняться многого добьется в жизни, а она будет сидеть на подручной работе, не смея сказать и слова против начальству. Я лишь посмеивалась, потому что новые аргументы они оба находили очень быстро, и их спор был бесконечен. Я, как могла, защищала Таню, за что и получала большую часть раздраженных взглядов Кирилла, который явно считал, что защищать я должна его, а не его непутевую сестру. Хотя, это скорее он был непутевым братом.
А где-то в середине прогулки я умудрилась сбежать ненадолго в аптеку, дабы больше не беспокоить Таню со своими веселенькими деньками. Кирилл хоть и поглядел на меня вопрошающе, но не стал спрашивать, зачем я туда ходила, и мы продолжили гулять.
Мы даже заглянули в какое-то кафе, которое попалось нам по пути, когда проголодались. И хотя я была против того, чтобы за меня платили, меня никто не слушал, и Сомаров все же оплатил счет самостоятельно. А Таня лишь заявила, что с его скверным характером он просто обязан хотя бы так компенсировать утраченные нервные клетки. Он, услышав это, лишь хмыкнул, а я хмуро заметила, что утраченные нервные клетки компенсировать нельзя, ибо они не восстанавливаются.
Кирилл вообще подозрительно много молчал, когда происходили такого рода ситуации. Когда его все устраивало, а я чувствовала себя неуютно. Вероятно, потому что Таня была во многом с ним согласна, и озвучивала, в этом я уверена, и его мысли тоже. А ему, видимо, доставляло удовольствие, что человек, в котором я нашла едва ли не родственную душу, то есть Таня, так же, как и он, во многом не согласна со мной. Что ж, приходилось, скрепя сердцем, соглашаться с ними.
Надо так же заметить, что во время нашей прогулки, он физически практически не контактировал ни со мной, ни с Таней, ни с кем-либо еще, предпочитая просто находиться рядом. И я подозревала, что это было вызвано присутствием сестры. Только я не могла понять, то ли он стесняется, что маловероятно, то ли чувствует вину, что тоже было весьма сомнительно, то ли еще по какой-то причине не спешит проявлять свои собственнические замашки по отношению ко мне.
А то, что таковые замашки были, я не сомневалась. Ибо единственный раз, когда я словила на себе заинтересованный взгляд одного парня, в том самом кафе, он нахмурился, после чего окликнул меня, и быстро, но властно поцеловал меня на глазах у всех, и довольно улыбнулся, когда я со злым прищуром посмотрела на него.
Впрочем, справедливости ради, Тане тоже досталось. Она выглядела куда эффектнее меня, хоть и была младше, а потому и заинтересованных взглядов получала больше. Кириллу же такая постановка явно не нравилась, и он так смотрел на несчастных парней, что те мигом теряли интерес к девушке. А пару раз даже обнимал за плечи, всем своим видом показывая, что это его, и никому больше не достанется. Таня на такое поведение то хмыкала, то подкалывала брата, то злилась. Но, кажется, ей все же было приятно, что он так своеобразно её защищает. Впрочем, как и мне.
И вот, когда мы вернулись домой к Кириллу в одиннадцатом часу, нас ждал, пожалуй, неприятный сюрприз.
Мы только вошли в квартиру, порядком уставшие, но все же очень довольные.
– Ох, давно у меня так ноги не болели, – со вздохом облегчения снимая сапоги на каблуке, произнесла Таня. Я лишь улыбнулась. У меня каблуков не было, и хотя ноги тоже болели от долгой ходьбы, жаловаться на это я не могла. Ведь прогулка того стоила.
– Спортом занимайся, – тут же хмыкнул Кирилл, и стоило мне только снять пуховик, как его руки оказались на моей талии, и он прижал меня спиной к своей груди, а его подбородок благополучно устроился на моей макушке. Я же, сначала вздрогнув, сразу же расслабилась и стала ловить кайф от таких долгожданных объятий. Их не хватало на протяжении всего дня.
– Я им занимаюсь по мере возможности, – невозмутимо отозвалась девушка, и посмотрела на нас, тут же улыбнувшись. – А вы неплохо смотритесь вместе.
– Я знаю, – тут же отозвался Кирилл, пока я мысленно хмыкала, очень скептически настроенная к этому.
– Но ты все равно кретин, – усмехнулась Таня.
– А ты все такая же мелкая девчонка, которой еще расти и расти, – парировал парень, попутно разворачивая меня к себе лицом.
– На себя погляди, – фыркнула девушка, на что её брат лишь улыбнулся, перед тем, как поцеловать меня, немного грубо и с напором. И вновь собрал мои волосы в кулак. – Дождался, – ехидно прокомментировала она его действия, в то время как я с упоением отвечала, обняв его за шею.
Что тут сказать… Я бы и рада прекратить это, потому что меня смущало присутствие его сестры, но, во-первых, он все равно мне этого не позволит сделать, а во-вторых, я и не хотела прекращать. Разве что удалиться, например, в спальню Кирилла, чтобы остаться наедине.
– Добрый вечер, молодые люди, – прозвучал где-то сзади меня звонкий отчетливый женский голос, заставивший нас с Кириллом одновременно вздрогнуть, вследствие чего я случайно укусила его за губу. Ну нельзя меня так пугать.
Глава 20
– Мама?! – прозвучал в ответ немного потерянный голос Тани, пока я, отстранившись, виновато и испуганно посмотрела на Кирилла, плечи которого напряглись. Он даже никак не прокомментировал то, что я его укусила, устремив свой взгляд куда-то поверх моей головы. Видимо, на его… Маму?!
В моей голове, кажется, произошел небольшой взрыв мозга. Здесь его мама?! Как она здесь оказалась? Что она тут делает? И что мне теперь делать?! Как-то я не была готова знакомиться с его мамой, тем более, что, в общем-то, никогда не знакомилась с родителями своего парня… Особенно, если учитывать, что у меня и парней-то не было… А знакомство с отцом Кирилла я до сих не могу забыть…
– Здравствуй, Татьяна. Кирилл, ты язык проглотил? – весьма небрежно поинтересовалась женщина, к которой я не могла повернуться лицом, так как Кирилл, видимо, непроизвольно усилил хватку, причиняя мне определенные неудобства. Не скажу, что мне было очень уж больно, но неприятно точно было. И голову я, соответственно, повернуть не могла, ибо его рука из моих волос никуда пропадать не собиралась. А сказать ему что-то я не решалась.
– Здравствуй, мама, – отчеканил парень с ухмылкой на губах. – Не ждал тебя в гости.
– Спасибо твоему отцу, который все же соизволил мне сообщить о приезде дочери, – невозмутимость в её голосе дала понять, что это у них семейное. Что эта женщина, что Сомаров-старший, что Сомаров-младший, что Таня – все могли быть одинаково невозмутимыми.
– Мам, я бы заехала к тебе завтра, – попробовала разрядить обстановку самая младшая из нас. Напряжение между матерью и сыном ощущалось и мне.
– Завтра. Почему о приезде своей дочери я узнаю последней? – в её голосе появилось едва заметное раздражение. Я бы на её месте тоже была недовольна.
– Потому что мне не нужно было, чтобы ты знала о приезде Тани, – и вновь Кирилл был невозмутимым. Я лишь вздохнула, все еще ничего не предпринимая, чтобы вырваться из его хватки.
– Кирилл, тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь? – отчеканили за моей спиной.
– Не кажется. Я просил о приезде Тани не для того, чтобы ты её забрала домой и запретила видеться со мной, – точно так же отчеканил и парень.
– Я никогда не запрещала тебе видеться с сестрой. Что ты выдумываешь?
– О нет, ты запрещала мне вести себя с ней так, как я веду себя всегда, – ухмыльнулся Кирилл.
– Кирилл, не устраивай сцен, пожалуйста. Почему ты всегда мне перечишь? – раздраженно спросила его мама.
– Потому что ты всегда стремишься меня контролировать, – ответили ей тем же тоном.
– Кирилл, – предупреждающе произнесла Таня. – Мам, пожалуйста, пойдем на кухню, там и поговорим. Что в прихожей стоять? – действительно, чего тут стоять-то? Хоть один умный человек из нас четверых.
– А ты могла мне позвонить и сказать, что прилетаешь, – перекинулось недовольство женщины и на дочь.
– Папа попросил этого не делать до того, как встречусь с Кириллом, – извиняющимся тоном ответила девушка.
– А его попросил я об этом, – ехидно заметил Кирилл тут же. Кажется, не хотел, чтобы еще и отцу досталось.
– Почему все должны тебе потакать? – её голос повысился.
– Я никого не заставляю, – холодно ответил ей сын.
– Мам, ну не начинай. Тем более, что у нас гости, – хмуро заметила Таня, а я тут же стушевалась. Ну все, пришло и мое время.
– А гости здороваться не умеют, да? – я поежилась от её вопроса.
Ну все, меня она точно не полюбит. Ну да, точно, Даша ведь говорила, что её любит мама Кирилла. А я не Даша, чего меня любить? Уверена, она была бы рада, если бы эти двое вновь сошлись. А тут я, серая неприметная мышка. Из более низкого слоя общества.
– Здравствуйте, – спокойно поздоровалась я, положив свою руку на предплечье Кирилла. Он наконец-то обратил внимание на то, что слишком сильно сжимает мои волосы.
– Прости, – тихо произнес он, криво улыбнувшись, опуская руку, и тем самым позволяя длинным русым прядям рассыпаться по плечам.
– Здравствуйте, – усмехнулась женщина. – И как зовут милую барышню?
– Алина, – все так же спокойно продолжала я, наконец-то выпутавшись из объятий Кирилла и поворачиваясь к ней лицом. Перед этим я мимолетно заглянула в глаза парня, в которых мелькнула некая обреченность. Что это могло бы значить, я подумать не успела.
Сомарова-старшая оказалась очень даже красивой женщиной. Прямые волосы цвета воронова крыла доходили ей где-то до лопаток. Светлые карие глаза были умело накрашены. Черты лица были чуть-чуть резкими, но это её совсем не портило, скорее, придавало вид серьезной деловой дамы. Элегантное черное платье до колен подчеркивало хорошую фигуру. Не хватало только туфлей для полного образа.
– Что ж, Алина, – проговорила эта женщина, успев окинуть и меня пристальным взглядом с ног до головы, – вижу, мой сын наконец-то угомонился и нашел себе постоянную девушку, раз даже познакомил тебя со своей сестрой. Меня зовут Вероника Аркадьевна. Называть меня иначе не советую, – невозмутимо отозвалась она.
– Приятно познакомиться, – я сдержанно улыбнулась.
– Не могу пока сказать того же, – не была столь тактичной Вероника Аркадьевна. – Кирилл, ты ничего не хочешь сказать? – она приподняла брови, посмотрев на сына поверх моей головы.
– Нет, – отрезал он в ответ, и, взяв меня за ладонь, уверенно повел в свою спальню, обходя свою мать стороной. Таня лишь головой покачала.
– Простите, мы скоро вернемся, – успела я бросить с извиняющейся улыбкой напоследок.
– Очень надеюсь, – усмехнулась Вероника Аркадьевна, после чего я оказалась в спальне Кирилла, дверь в которую он тут же закрыл.
– Ты чего? – обеспокоенно обратилась я уже к нему. Рядом с ним притворяться не было смысла. Это перед его мамой я чувствовала, что нужно держать себя достойно, чтобы не позволить ей сразу окунуть меня в грязь.
– Помолчи, – резко отозвался парень, отпуская мою руку и подходя к окну. Я нерешительно застыла у двери, прикусив губу. Его реакция была мне не совсем понятна. Точнее, совсем не понятна.
Он застыл у окна, засунув руки в карманы и устремив взгляд в темноту. Свет никто из нас не включил, и теперь его силуэт был виден лишь благодаря лунному свету.
Прошла минута, две, а он все молчал. Вздохнув, я на цыпочках осторожно подошла к нему сзади. И так же со спины обняла. Он дернулся, а я, игнорируя это, прижалась щекой к нему в том месте, где предположительно бьется его сердце. Кирилл застыл, ничего мне не говоря, а я не осмеливалась нарушить молчание. Прикрыв глаза, я подумала о том, что если после всего этого он меня все же бросит, то мое сердце этого не выдержит.
Прошло еще минут пять до того момента, когда Кирилл наконец-то решил разрушить тишину, развернувшись ко мне лицом.
– Маленькая моя, – тихо проговорил он, самостоятельно обнимая меня и прижимая к себе. – Мышонок, – одна его ладонь скользнула на мою щеку. Мое сердце, кажется, ушло куда-то вниз, и через пару секунд вернулось на место, стуча с куда большим темпом. – Как же я рад, что ты отказалась писать мне курсовую, – он усмехнулся, проводя большим пальцем по моим губам. – Даже если мать тебя не одобрит, меня это не остановит, – тихо добавил он, заставив меня напрячься, после чего наклонился и поцеловал, заставив тут же и расслабиться. Бережный поцелуй тут же превратился в немного грубый и требовательный. Его ладонь вновь собрала мои волосы в кулак. Он, кажется, делает это уже на уровне рефлексов и привычек.
– Кирилл, – пришлось мне отстранить его. – Кирилл, там твоя мама, – его губы скользнули мне на шею, в который раз сбив мое и без того неровное дыхание.
– Я знаю, – просто ответил он, а его ладони скользнули под мою футболку.
– Кирилл, не надо, – прерывисто выдохнула я.
– Ты не хочешь? – прервался парень, заглянув в мои глаза.
– Ну, у меня это, – я тут же смутилась. Как-то парням я еще такого не сообщала. Да и вообще не распространялась о таком особо. – Женские дни, – и, кажется, покраснела. Кирилл на мгновение застыл, а после улыбнулся, насколько мне позволяло это разглядеть природное освящение.
– Я уже забыл, что это такое, – хмыкнул он, но свои действия прекратил, просто вновь обняв меня. Я лишь вздохнула на это. Мог бы и промолчать.
– Я в курсе твоих похождений, – недовольно отозвалась. – Я сказала твоей маме, что мы скоро вернемся. Пошли, – и осторожно взяла его за ладонь, предварительно убрав её со своей талии.
– Пошли, – вздохнул он, не позволив мне повести его за собой. И сам повел меня на кухню. Лидер, что тут сказать.
Так мы и оказались там, держась за руки. Таня и Вероника Аркадьевна сидели за столом, попивая кофе, и первая беззаботно что-то ей рассказывала, и прервалась лишь тогда, когда появились мы. Мама этих двоих уже была спокойна, и с улыбкой слушала дочь.
– Явились, – нехорошо посмотрела последняя на нас. – Садитесь, раз соизволили придти.
Я и сама не заметила, как крепче сжала ладонь Кирилла. Он же лишь бросил на меня мимолетный взгляд, и усадил на диванчик. Сам же остался стоять.
– Это моя квартира, что хочу, то и делаю, – холодно произнес он, глядя на свою мать.
– Эта квартира куплена на деньги твоего отца, – отозвалась раздраженно Вероника Аркадьевна.
– Точно так же и мой сын будет покупать квартиру на мои деньги, – резко отозвался Кирилл. Я непроизвольно вздернула брови. Вот уж не думала, что он рассматривает все с такой точки зрения. – И, насколько мне известно, ты тоже не брезгуешь пользоваться его деньгами, – уголки его губ изогнулись в подобие улыбки.
– Какой сын?! – тут же повысила голос женщина. – Она что, беременна? – она окинула меня нехорошим взглядом.
– Нет, – невозмутимо проговорил Кирилл, а после задумчиво посмотрел на меня. Он слегка улыбнулся, но тут же вновь стал серьезным. И что значил этот взгляд? – А ты что-то имеешь против?
– Имею, – резко отозвалась та, видимо, успокоившись от того, что я не беременна.
– Леха тоже скоро станет отцом, – пожал плечами парень.
– Алексей разумный мальчик, в отличие от тебя. Он все делает осознанно. А ты разгильдяй и гуляка, – раздраженно посмотрела она на сына. – Что ты можешь дать ребенку? Ты ничего не можешь. И даже всем своим пассиям кроме денег отца ничего дать не можешь. А им больше от тебя ничего и не нужно.
– Не суди по себе, – раздраженно отозвался Кирилл, и я тут же незаметно для других стукнула его по ноге. Что он несет?!
Но он лишь бросил на меня злой взгляд из-за этого.
– Я все еще твоя мать, Кирилл, следи за словами, – сузила глаза Вероника Аркадьевна. Я словила на себе печальный и просящий взгляд Тани. Она хочет, чтобы я это остановила?! Как она себе это представляет?!
– А я все еще твой сын, – все так же раздраженно продолжал Сомаров.
– Вот и веди себя, как сын, – холодно проговорила его мать.
– Блядь, – Кирилл сжал ладони в кулаки. – Ты пришла сюда, чтобы рассказать мне в сто тысячный раз о том, какой неблагодарный и черствый я сын? – сузил он глаза.
– Успокойся, Кирилл. Мне уже надоели твои капризы, – поморщилась та. У меня уголки дернулись, но я все же сдержала улыбку.
– Капризы? – повторил тот, глянув на мать. – Ты считаешь желание быть свободным человеком и принимать самостоятельные решения – капризами? – в его голосе появился такой холод, что я поежилась. – Да пошла ты, – резко закончил он, и пошел вон из кухни, не забыв стукнуть об стенку кулаком. Я совсем сжалась от этих слов, боясь пошевелиться.
– Кирилл, вернись немедленно! – повысила голос Вероника Аркадьевна, явно не понимая, что её сын не хочет оставаться с ней в одном помещении. – Кирилл! – не желал возвращаться тот. – Противный мальчишка, – хлопнула по столу ладонью она. – Такой же упрямый и самоуверенный, как и его отец.
– Мам, – неуверенно произнесла Таня. – Оставь его.
– Прости, доченька, – вздохнула женщина, притянув девушку к себе, и прижав её голову к своей груди. – Вечно с ним одни проблемы.
– Ну, может, просто к нему нужен другой подход, – явно не была согласна с ней Таня. Мы обе сегодня были свидетельницами, что с ним еще бывает и очень хорошо.
– Другой подход… В детстве его мало пороли, – в её голосе вновь мелькнуло раздражение. И тут её взгляд наткнулся на меня, вызвав во мне желание провалиться сквозь землю. – Не из-за тебя ли, милочка, он стал таким дерзким? – сузила она глаза.
– Нет, – хмуро ответила я. – Извините, я, пожалуй, тоже пойду, – и подвелась со своего места.
– Зачем тебе он? – остановил меня уже на выходе из кухни вопрос.
– Что? – переспросила я, растерянно оглянувшись на неё. Достойно держать себя не получилось. Хотелось словить Кирилла до того, как он уйдет прогуляться. А я была уверена, что он намерен это сделать. Не в первый раз он в таком состоянии.
– Зачем тебе мой сын? Из-за денег? Ты не похожа на человека из нашего круга, – невозмутимо проговорила Вероника Аркадьевна. Я отчего-то разозлилась на её слова. Видимо, особенности женского организма дают о себе знать.
– Вы знаете, – я резко развернулась к ней всем телом, – я действительно не из вашего круга. Мою семью нельзя назвать богатой, и даже благополучной. Мои родители в разводе и у отца другая семья, – я передернула плечами, не понимая, зачем об этом говорю. – Я не одеваюсь в дорогих магазинах и не стремлюсь быть известной, но у меня отличные взаимоотношения, как с мамой, так и с братом. У нас не бывает криков, и все стремятся помогать друг другу. И никто никому не указывает, что ему делать, а что нет. Каждый распоряжается своей жизнью так, как считает нужным, и сам решает, прислушиваться к чужим советам или нет. Кирилл тоже вправе поступать так, как считает нужным. А Вы с детства пытаетесь навеять ему свое мнение. Я рада, что он такой бунтарь и не стал Вас слушаться. Он во многом бесчувственен и жесток, и еще он часто поступает неблагородно, подло и мерзко. Но если он выбрал меня, из тысяч других, я не вижу смысла уходить от него только потому, что кому-то не нравятся эти отношения, – я хмыкнула, вспомнив всех, кто был против. Половина университета и еще пару десятков человек, не иначе. – Он не принц на белом коне, хоть и обеспеченный мальчик, и с тех пор, как поспорил на меня, доставил мне немало проблем и причинил прилично неудобств, и не единожды делал больно. И можете считать меня мазохисткой, и хоть тысячу раз сказать, что мы с ним не пара, но я все равно хочу быть с ним. Во всяком случае, пока он сам этого хочет, – и вновь пожала плечами. – А есть у него деньги, или нет, какая мне разница? – я горько усмехнулась. – Я ради него поступаюсь очень многими принципами, одним больше – одним меньше, уже роли не играет. А теперь извините, но я все же пойду, – и развернулась, намериваясь найти Кирилла, и игнорируя внимательный взгляд Вероники Аркадьевны.
* * *
Кирилл был так зол, что без проблем мог сейчас что-нибудь разнести в щепки. И, дабы избежать этого, он собирался немного прогуляться и проветриться.
Просто не хотел сделать очередную глупость, чтобы снова не отпугнуть своего мышонка.
Он не собирался задерживаться. Хотел как можно быстрее выйти и оставить их наедине.
Но Кирилла остановил голос мышонка, раздававшийся с порога кухни. Он невольно замер и прислушался. И когда понял, что она говорит о нём… Не смог сдержаться и тихо подошел к ней сзади, не желая прерывать. И почувствовал, как вместо злости приходит что-то совсем другое. Нежность к этой маленькой девочке, которая признавала его настоящим, и которая наконец-то призналась, пусть и не ему, что хочет быть с ним. Вопреки всему.
Желание, отдававшееся в пах. Настолько сильно он хотел заполучить её целиком, почувствовать её потребность в нём, и отдать ей то, что рвалось наружу из него.
Он чувствовал, что бесповоротно потонул в ней, стал зависим. И хотя желал избавиться от этой слабости, еще больше он хотел, чтобы эти теплые чувства не покидали его.
Кирилл понимал, что и раньше нуждался в ей, но теперь она и вовсе становилась для него столь же необходимой, сколько и воздух.
И он знал, что это означает. Знал, что это за чувство.
И точно так же знал, что теперь уже не сможет её отпустить никогда. Не сможет, потому что другой такой уже не будет. А ему и не надо.
И еще Кирилл понимал, что без Алины он жить перестанет точно.
И даже Леха в этот раз его уже не спасет.
И он боялся того, что она может его бросить. Хоть и еще больше боялся в этом признаться даже самому себе.
* * *
Но, развернувшись, я наткнулась на грудь Сомарова, в которую благополучно врезалась, тут же отступив на шаг, и схватившись за пострадавший нос. Впрочем, меня тут же обняли за талию и прижали к крепкой груди, при этом спрятав лицо в моих волосах. Я от удивления замолчала, не зная, что говорить. Кирилл тоже не спешил ничего говорить. То, что он слышал мой монолог, это точно. Вопрос только в том, с каких слов.
– Смелая девочка, – прокомментировала спокойно Вероника Аркадьевна. – И дерзкая. Под стать моему сыну. Что ж, пускай так и будет. Может, хоть ты сможешь его исправить, девочка, – вполне невозмутимо она, кажется, одобрила меня в такой своеобразный способ.
– И все же ты не достоин Алины, – тихо пробормотала Таня, но её все услышали, но никто ничего не ответил.
Я все гадала, что сейчас творится в голове Кирилла, а он не спешил ни говорить, ни двигаться. Надо заметить, что он уже был обут, и в пальто. В одной из ладоней, по-прежнему находящейся на моей талии, кажется, были ключи. Как я и предполагала, он намеривался уйти, но почему-то вернулся на кухню, где и стал причиной моего столкновения с ним.
Не знаю, сколько бы мы так еще простояли, в полной тишине, если бы у Кирилла не зазвонил телефон. Не отпуская меня, он достал телефон из кармана джинсов и поднес телефон к уху.
– Да? – ровным голосом ответил он, даже не посмотрев на экран мобильного. – Есть, я её сейчас обнимаю, – так же спокойно продолжил он. Я напряглась. Кто там звонит? – У меня все отлично, – парень, вроде бы, улыбнулся, попутно поцеловав меня в макушку. – Я ничего не принимал, Леха, – серьезно проговорил он. Вот, значит, кто звонит. Я тут же расслабилась. – Ко мне прилетела Таня, и приехала мать. Нет, они в полном порядке. И я в полном порядке. Со мной все хорошо, даже лучше. Я, кажется, счастлив, – в его голосе прозвучала неподдельная радость. Я удивленно посмотрела на его лицо, на котором играла моя любимая улыбка. – Нет, я не сошел с ума, и точно ничего не принимал. Я в полном адеквате. Нет, я пока не добился своего, у нас еще ничего не было. Леха, хватит мне промывать мозг, сказал же – со мной все хорошо, – кажется, Кирилла уже начал раздражать друг.
– Скажи, мы покурили травки и дружно ловим глюки, – хихикнула Таня. Я не сдержала улыбки.
– Татьяна, ты что, принимала что-то? – тут же грозно поинтересовалась Вероника Аркадьевна.
– Нет, мама, я так, к слову сказала, – тут же поумерила свой пыл девушка.
– Приезжай, и сам во всем убедишься, – не обращая на них внимания, продолжал телефонный разговор Кирилл. – Отлично. Жду с нетерпением, – усмехнулся он, после чего наконец-то запрятал телефон. – Спасибо, – тихо шепнул он мне на ухо, после чего смело поцеловал в губы. Присутствие ни матери, ни сестры его явно не смущало, в отличие от меня. Но на мое смущение ему было наплевать.
– Кирилл, ты вроде куда-то собирался? – насмешливо поинтересовалась Таня. Но Кирилл ничего ей не ответил, не переставая целовать меня. – Ау, братик, ты здесь не один, – попыталась она образумить парня, но безуспешно. – Совсем с катушек слетел. Хоть бы подумал, что Алине неуютно, – проворчала она. Удивительно, но это подействовало.
– Подумал, – выдохнул мне в губы он, после чего резко подхватил меня на руки. От неожиданности я позорно взвизгнула. – К нам не заходить, – хмыкнул он, и отправился на выход.
– Кирилл! – я, и так испуганная, еще и запаниковала, вцепившись в его плечи. Как он себя ведет?! – Отпусти меня!
– Отпущу, подожди, – хмыкнул в ответ Кирилл, явно планируя отпустить меня только в своей спальне. Кажется, кое-кто забыл, что у меня бунтует женский организм.
– Отпусти, дурак! – не хотелось мне мириться со своей участью.
– Не кричи, мышонок, – преспокойно попросил он на это, стремительно направляясь в свою спальню.
– Кретин, – бросила ему вслед Таня, хмыкнув.
– Пускай идет, – одернула её Вероника Аркадьевна. – Лучше так, чем каждый день с новой.
– Но он все равно дурак, – буркнула девушка.
Дальнейшего разговора мы не слышали, и вскоре очутились в спальне Кирилла, где он наконец-то поставил меня на ноги.
– Маленькая моя, – тихо проговорил он, одной рукой обняв меня за талию, а второй приподняв за подбородок. Я зло посмотрела на него. Достал уже. Делает все, что ему взбредет в голову. – Не злись, – он легонько провел большим пальцем по моей щеке.
– Ты бы хоть обувь снял, – хмуро заметила я. Он тут же, отпустив меня, быстро скинул ботинки, а следом снял и пальто, которое благополучно полетело на край кровати.
– Ты теперь моя, Алина, – закончив свои манипуляции, серьезно поглядел на меня Кирилл. – Только моя. И мне плевать, согласна ты с этим или нет. Предашь – я тебя убью, – невозмутимо повторил он фразу, которую уже недавно говорил мне. – Проверять серьезность моих слов не советую, – хмыкнул он и вновь притянул меня за талию к себе.
– Дурак, – буркнула я, обняв его в ответ. Я почувствовала такую легкость, будто несколько месяцем таскала на плечах тяжеленный камень, а теперь наконец-то сбросила его. Теперь я точно знала, в каких мы отношениях, и чего от них ждать. Хотя, с Сомаровым никогда нельзя быть уверенным в его следующем действии.
– Дурак, – легко согласился Кирилл. – Но дуракам везет, – хмыкнул он. – Мне повезло, – тише добавил, и провел ладонью по моим волосам. – Я признаю поражение, Алина, – выдохнул он, после чего вновь поцеловал. Что тут скажешь? Я, кажется, вновь почувствовала себя счастливой, хоть уже и не рассчитывала на это. Все-таки я его люблю, пусть даже я ему это и не скоро скажу, если вообще скажу.
* * *
В понедельник в университет мне вновь пришлось ехать на мотоцикле Кирилла, так как городской транспорт его не устраивал, одну меня отпускать он не собирался, а другого средства передвижения не было. И хотя я была активно против, но смиренно села позади него, уже без стеснения крепко обняв за талию. Шлем был в очередной раз мною проигнорирован.
