Текст книги "Всего лишь спор (СИ)"
Автор книги: Марина Вольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)
Глава 18
Я ждала Сомарова, или хотя бы Солдатова, весь день. Но ни один, ни второй, не соизволили появиться. Уже вечером я вспомнила о том, что Леша собирался сегодня ехать домой, и с печальным вздохом подумала, что это будет первая ночь наедине с Сомаровым с тех пор, как я готова ему отдаться. Но сегодня этого точно не произойдет, потому что я была зла на него.
Когда на часах уже было двенадцать ночи, я захлопнула ноутбук, за которым работала до этого, и, убрав его с кровати, повалилась на спину.
Весь день меня преследовало ощущение, что я маленький зверек в большой золотой клетке. Делай, что хочешь, но на улицу ни ногой. Хотя, признаться, такая мысль у меня была… Тем более, что я обнаружила возле дверей запасные ключи, которые, видимо, и делал вчера Леша. Но, во-первых, идти мне было некуда, особенно, если учитывать, что я понятия не имела, где нахожусь и как отсюда хоть куда-нибудь добраться. А во-вторых, я представляла последующую за этим реакцию Кирилла, и эта идея отпадала сама собой.
Впрочем, я словила себя на мысли, что, за всей этой злостью и обидой, я за ним не скучала. Лишь хотела высказать ему все, что я о нем думаю. Хотя к вечеру это желание уже практически сошло на нет… Но я не собиралась так просто все это оставлять. Пусть не думает, что ему все будет сходить с рук.
Я ждала его долго, но он все не приходил и не приходил. Я и сама не заметила, как уснула. В той самой кровати, где мне ни разу так и не удалось пробыть целую ночь. В своей одежде, в которую переоделась еще днем, дабы этим показать Сомарову всю серьезность своих слов, которых, впрочем, так и не последовало.
А проснулась уже утром, от настойчивого звонка в дверь. И хотя я, будь дома, сразу же пошла бы посмотреть, кто там пришел, сейчас я послала непрошеного гостя куда подальше, и накрыла голову подушкой. Не ко мне, а к Сомарову, пусть он и открывает.
Но, вопреки моим ожиданиям, настойчивые звонки продолжались, и это заставило меня сесть и нахмуриться. Он что, так и не пришел?
С какой-то непонятной усталостью я выбралась из постели, и покинула комнату. Заглянула в спальню к Кириллу. Так и есть, его нет.
Внутри что-то сжалось. Почему он не пришел ночевать? Оставил меня совсем одну… Чем он занимался все это время? Куда пропал? С ним хотя бы все в порядке? Хотя, что с ним случится… Хотя нет, как раз с ним может что угодно случиться.
Я подавила в себе неприятное ощущение, когда послышался стук в дверь. Я на цыпочках подошла ближе.
– Слышь, сосед, открывай, дай людям поспать, – послышался мужской голос. Видимо, это был тот самый сосед, которого Сомаров прозвал охотником.
Заглянув в глазок, я увидела именно его. И еще одну девушку, из-за которой тут же отпрянула от двери. Недолго думая, с нарастающей паникой, я схватила ключи, которые лежали на тумбочке, и, едва не выронив их, и найдя нужный ключ только с третьего раза, наконец-то открыла дверь.
– О, опять ты, – немного удивленно проговорил сосед в одном банном халате, глядя на меня, с тем самым интересом, который был мне не нужен.
– Это точно квартира Сомарова? – спросила девушка, смотрящая на меня с приподнятыми бровями. И что-то такое было в её голосе, что заставило меня подумать о том, может ли это быть каким-нибудь акцентом.
– Да, проходи, – быстро ответила я, отступая так, чтобы она могла пройти. Её брови приподнялись еще выше.
– А сам он где? – недоверчиво поинтересовалась она. Такая маленькая… Но явно немного старше, чем на фотографиях Кирилла.
– Он… – мой взгляд метнулся на соседа, и в мыслях всплыли слова Сомарова о том, что я для него дичь. – Скоро придет. Отошел ненадолго, – и невозмутимо передернула плечами. Надеюсь, лгу я убедительно. Пусть Кирилл радуется. Забыла о своей правильности именно тогда, когда это угодно было бы ему.
– Ясно, – девушка тоже бросила взгляд на соседа. – Что ж, пройдем, – она явно поняла, что его присутствие меня напрягает, и, не торопясь, прошла в квартиру, на буксире ввозя дорожный чемодан. Словив на себе взгляд парня, и увидев на его губах усмешку, я поспешила закрыть дверь. На все два оборота, на всякий случай.
Девушка вполне спокойно, по-домашнему, как будто это делала уже очень много раз, сняла сапоги, поставив их рядом с моими. После сняла пальто, и без особых проблем повесила его на крючок.
Как и на фотографиях, она была одета со вкусом. Все такое элегантное, красивое… И даже то, что её черное коктейльное платье было немного коротким, совсем не делало её вульгарной. Утонченность чувствовалась едва ли не в каждом её движении. Черные прямые волосы доходили ей до лопаток, а карие глаза с нескрываемым любопытством осматривали все вокруг.
– Ты всех впускаешь, кто приходит к Сомарову? – её цепкий взгляд остановился на мне. Было что-то дерзкое в этом взгляде. Возможно, в силу подросткового возраста.
– Нет, ты первая, – мне стало неловко рядом с ней. Во-первых, я не знала, кем она приходится Кириллу, но точно знала, что она что-то для него значит. А во-вторых, я даже не успела привести себя в порядок, и на её фоне смотрелась совсем жалко.
– И почему же ты меня впустила? – она слегка склонила голову набок. И вновь я уловила что-то не то в том, как она говорила на русском языке. Какое-то не то звучание.
– Потому что знаю, что ты что-то значишь для Кирилла, – тщательно подбирая слова, ответила я, прикусив губу. Чувствовала себя как на допросе. И я была в роли обвиняемой.
– Даже так, – усмехнулась девушка, проходя вглубь квартиры. – А ты вообще кто? – и она вновь обернулась ко мне, пока я неуверенно ступала следом за ней.
– Алина, – я тоже остановилась.
– А Сомарову кем приходишься? Очередная девочка на ночь? Хотя нет, тогда бы ты не открывала мне дверь. Последняя дамочка, которая могла себе это позволить, была Дашенька, – что-то нехорошее сверкнуло в её взгляде, а я невольно поморщилась. Опять Даша. – Ты даже про Синицыну знаешь? – её брови вновь вопросительно изогнулись.
– Даже имела честь стать её врагом, – я вздохнула, и, обойдя девушку, пошла в свою временную комнату. Где носит Сомарова?
– Ух ты. Враг моего врага – мой друг, – она последовала за мной. Оставлять меня одну она явно не планировала.
– А Кирилл тебе кто? – не удержалась я от вопроса.
– Кирилл? – повторила она с какой-то хитринкой в голосе. – Ну, я, скорее, его враг, чем друг. Он меня терпеть не может, – я остановилась, не дойдя до кровати, и обернулась к ней лицом.
– Как такое может быть, если ты ему важна? – и поджала губы. Она вздохнула.
– Так. Давай по порядку. С чего ты взяла, что я ему важна? – и она развела руками, изогнув брови.
– Ну, знаю, – я, кажется, покраснела. Потому что мне было стыдно за то, каким способом я об этом узнала.
– Странно, – она нахмурилась, осматривая комнату. Взгляд остановился на моих все еще не распакованных вещах. – А ты, я смотрю, недавно к нему переехала.
– Скорее, он меня сюда перевез, – фыркнула я, и забралась на кровать с ногами.
– Так кто ты такая? – она усмехнулась, подходя ближе.
– Аналогичный вопрос могу задать тебе, – и не смогла сдержать улыбки. Она тоже улыбнулась.
– Я не представилась. Таня, – и протянула руку для пожатия.
– Очень приятно, – ответила я на рукопожатие, отметив про себя, что имя у неё все же русское.
– Удивительно, но все же взаимно, – она вновь усмехнулась, покачав головой, и присела рядом. – Так когда придет Сомаров?
– Если честно, не знаю, – я сгримасничала. – Он ушел вчера утром, когда я еще спала, и ничего не сказал.
– Любопытно, – произнесла Таня, набирая что-то на мобильном телефоне, который все это время держала в руках, и который я, в общем-то, не замечала. – Привет, пап. Да, я уже прилетела. Не надо, я уже у него. Ты, кстати, не знаешь, где он бродит? Дома его нет, – мое присутствие её явно не смущало. Наоборот, она в какой-то момент с азартом глянула на меня. – А мне открыла дверь одна дама, – и что-то ей такое ответили, что улыбка с её губ пропала, а взгляд стал более внимательным. – Да, такая. А ты что, знаешь её? – кого, меня, что ли? – Ясно, – она с еще большим любопытством заглянула в мои глаза. – Хорошо, мы его ждем, – и отключилась. – Сомаров скоро будет, – медленно проговорила Таня, и склонила голову набок. – Это уже становится интересным. Ладно, ты, я вижу, только проснулась, так что не буду мешать, – и, вскочив с кровати, она скрылась за дверью, оставив меня в полном недоумении. Хотя эта девочка и вызывала во мне симпатию, мне все еще было непонятно, кто она такая.
Со вздохом, я прихватила все необходимое, и отправилась в ванную комнату, пытаясь осмыслить всю ситуацию. Интересно, а сам Сомаров был осведомлен о приезде Тани? Если да, то почему не предупредил?
Впрочем, мне уже было не до этого, когда я осознала, что ко мне пришли мои нелюбимые красные деньки, к которым я оказалась совершенно не готова в квартире Сомарова. Со стоном отчаянья я начала панически думать о том, что теперь делать. А потом я вспомнила про Таню. Она ведь уже не совсем маленькая…
Закутавшись в полотенце, поминая Сомарова всеми нехорошими словами, я вышла из ванной, надеясь, что он еще не пришел.
– Ух ты, ярко, – послышался голос девушки с кухни. Я тут же повернулась в ту сторону. – Может я и поторопилась с тем, что враг моего врага – мой друг, – она усмехнулась, вставая из-за стола.
– Тань, – я прикусила губу, чувствуя себя совсем неловко. – У меня тут это, проблема, – я почувствовала, как краснею, и поняла, что не знаю, как озвучить свой вопрос. Она нахмурилась, явно пытаясь понять то, что я пытаюсь сказать.
– Оу, – пробормотала она, кажется, поняв суть проблемы. – Сейчас, подожди, – все её движения из легких и уверенных превратились в такие же неловкие, как и у меня. И она быстро проскочила мимо меня к своему чемодану, раскрыла его прямо в прихожей, и что-то достала. – Вот, держи, – она, совсем смутившись, протянула мне, слава Богу, прокладки.
– Спасибо, – я тоже почувствовала себя в край неловко, и вновь скрылась в ванной. И еще раз десять помянула Сомарова не самыми хорошими словами. В такой ситуации мне еще не приходилось оказываться. Не знаю, кем приходится ему Таня, но я определенно её уже люблю намного больше Даши.
Когда я вошла на кухню уже в своей одежде, все еще смущенная, Таня потягивала чай.
– Давно я уже не пила черного чая, – с улыбкой проговорила она, явно стараясь сменить тему не озвученного разговора.
– А я только такой и пью. Хотя кофе, наверное, чаще, – пробормотала я в ответ, тоже заваривая себе чай.
– И все-таки, кем ты приходишься Кириллу? – немного помолчав, спросила она. Я повернулась к ней уже с чашкой, и села напротив.
– Пускай он тебе ответит на этот вопрос, потому что я сама хотела бы знать на него ответ, – вздохнула я.
– А что же ты здесь делаешь, если не можешь сказать, зачем ты ему? – нахмурилась Таня. Нахмурилась и я.
– Он меня не спрашивал, когда привез сюда. И он на меня… – звонок в дверь прервал мою речь. Я невольно глянула туда. Кто еще хочет в гости?
– Похоже на… – Таня не договорила, смотря в ту же сторону. Судя по звуку, пришедший беспрерывно нажимал на кнопку звонка и даже не думал прерываться. – А ты ключ вытащила из замка? – задумчиво добавила она. Я сначала моргнула, потом осознала её вопрос, потом вспомнила, как заперла за ней дверь.
– Ой, – выдала я, и соскочила со стула, тут же бросившись к двери. Так и было, ключ покоился в замке, мешая вставить второй с другой стороны. Уже зная, кто пришел, я быстро открыла дверь, и тут же отступила. – Извини, я случайно, – и виновато посмотрела на Кирилла, чей пристальный взгляд тут же остановился на моем лице. Кнопку звонка он благополучно оставил в покое.
– Куда-то ходила? – мне не понравился тон, которым он это произнес, проходя внутрь, и захлопывая за собой дверь. Как будто это запрещено законом.
– Нет, – я нахмурилась, а потом вспомнила, что, вроде как, обижена на него и зла. – По твоей милости, – и ткнула пальцем в его грудь. Что-то не совсем нормальное поведение для меня.
– Злишься? – он прищурился, протягивая руки ко мне, но я тут же отскочила.
– А не должна?! – и приподняла брови. – Я из-за тебя вчера пары пропустила, – и сложила руки на груди, дабы еще чего-то не вытворить.
– Зато выспалась, – совершенно невозмутимо пожал он плечами.
– Сомаров, я не пропускаю пары! – я и сама не заметила, как повысила голос. – Я чувствовала себя, как в клетке, пусть и золотой. Я тебе что, домашний питомец? Или нет, как там сказала Даша, собачонка? – и зло глянула на него. Вот оно, я наконец-то могу ему все высказать. Хотя сейчас я не знала, из-за чего злюсь, потому что вчерашняя злость уже практически прошла.
– Ты – дура, – отчетливо и с расстановкой проговорил Кирилл, сузив глаза. Кажется, теперь и он, как минимум, раздражен.
– Сам дурак, – тем же тоном ответила я ему, и развернулась, чтобы вернуться на кухню.
– Калинова, твою мать, – ругнулся он, схватив меня за предплечье с большей силой, чем требовалось.
– Не упоминай мою маму, ты её знать не знаешь, – я попробовала выдернуть руку, но у меня ничего не получилось.
– Не зли меня, – он еще сильнее сжал свою ладонь.
– А мне можно тебя злить? – таким же невозмутимым тоном, который часто употребляет Сомаров, поинтересовалась Таня за моей спиной. Кирилл тут же пристально посмотрел на неё.
– С тобой я позже разберусь, – спокойно проговорил он, дернув меня на себя, воспользовавшись тем, что я отвлеклась. И я благополучно была припечатана к его груди.
– Прекрасно, а зачем я здесь, ты мне не скажешь? – Таня усмехнулась, и я невольно задалась вопрос, кем они приходятся друг другу, если учитывать, что они, кажется, не в самых лучших отношениях.
– Исчезни, – приказным тоном ответил Сомаров и глянул на меня. – Ничего с тобой не случится за то, что ты один день прогуляла.
– Да иди ты, – фыркнула я. – Пусти, по-хорошему прошу.
– А ты умеешь по-плохому? – усмехнулся Кирилл, всматриваясь в мои глаза.
– Специально для тебя научусь, – очередная попытка вырваться лишь привела к тому, что мои руки оказались блокированными, а я была уже прижата не грудью к нему, а спиной.
– Успокойся, пока я контролирую себя, Алина, – предостерегающе проговорил он, наклонившись ближе к моему уху.
– Ты Алину-то отпусти, Сомаров, – спокойным тоном отозвалась Таня. Я невольно глянула на неё, такую невозмутимую.
– Что, уже и подружились? – усмехнулся Кирилл.
– Враг моего врага – мой друг, – пожала плечами девушка.
– Ты думаешь, Алина – мой враг? – фыркнул он. По его логике, он является врагом Тани.
– Нет, но ведь есть еще Дашенька, – Таня хитро улыбнулась, наблюдая за Сомаровым.
– Что, Алина на Синицыну не похожа? – ехидно протянул Кирилл тут же.
– Ну почему же, определенная схожесть есть, – её взгляд прошелся по мне, а я скорчила кислую рожицу. Знаю я, какая между нами схожесть. Из-за которой Кирилл так часто сравнивал меня с ней, хоть и не говорил об этом.
– Ну точно, домашний питомец, – тихо и недовольно буркнула я, слушая их.
– Твоя самооценка падает все ниже, – фыркнул Сомаров, явно обращаясь ко мне.
– Интересно, кому мне за это сказать спасибо? – ехидно поинтересовалась в ответ, слегка поворачивая к нему голову.
– Алина, – рыкнул он.
– Отпусти её уже, Сомаров. Не видишь, что она этого хочет? – раздраженно бросила Таня, и развернулась, явно собираясь вернуться на кухню.
– Ты такая же Сомарова, как и я. Нечего называть меня по фамилии, – резко отозвался Кирилл, и мы обе замерли. Я от удивления, а она явно от чего-то другого.
– Я Антипова, ясно? – её голос прозвучал твердо, а голова лишь чуть-чуть повернулась в нашу сторону.
– Родителям такого не скажи, – немного помолчав, проговорил Сомаров.
– Не скажу, не беспокойся, – она передернула плечами. Я все еще ничего не понимала.
– Таня – моя сестра, – проговорил Кирилл, вероятно поняв, что мне нужно это пояснить.
– Двоюродная, – добавила девушка, и наконец-то вновь развернулась к нам лицом.
– Сводная, – припечатал парень. Я осмысливала ситуацию. А Таня лишь прищурилась. – Её родители погибли в автокатастрофе, и мои удочерили её, – тихо проговорил он. – По крови – двоюродная, юридически – сводная.
Я молчала, не зная, что здесь можно сказать. Вся моя злость тут же сошла на нет.
– Хорошо, обо мне наговорились, – резко отозвалась Таня, явно не желая об этом говорить. – Теперь можешь объяснить, кто такая Алина, и зачем я прилетела сюда по твоей просьбе, – и сложила руки на груди, вперившись взглядом в… брата.
– Идите на кухню, – спокойно проговорил он в ответ, отпуская меня. Я тут же почувствовала себя очень неловко. Такой информации я совершенно не ожидала.
– Кажется, рассказ будет занимательным, – усмехнулась Таня, и послушно отправилась на кухню.
– Алина, – позвал Кирилл, и я невольно обернулась на него, еще не очень контролируя свои действия. Он ничего не сказал, просто, молча, притянул меня к себе и поцеловал. И вроде бы с напором, но не грубо, как это бывало обычно. – Иди, – выдохнул он мне в губы и отстранился. На автомате я развернулась и отправилась в указанное место. Вновь села напротив Тани. Она на меня даже не посмотрела.
Мы сидели в молчании, вероятно, минут пять, которые мне показались вечностью, прежде, чем к нам присоединился Сомаров. Он не подсел ни ко мне, ни к Тане. Он лишь подошел к окну, и развернулся к нам лицом, опираясь на подоконник. Руки засунул в карманы джинсов и посмотрел сначала на сестру, а потом и на меня.
– Ну так как? – невозмутимо произнесла Таня, вперившись в него взглядом.
– Калинова Алина, – спокойно отозвался Кирилл, заставив и меня глянуть на него. Зачем он назвал мое имя? – Так мне представили её несколько месяцев назад, – один уголок его губ слегка приподнялся, и он повернул свою голову, направив взгляд за окно. – И так я впервые узнал Алину. Такая серая, неприметная… Отличница. Идеальный вариант для человека, который мог бы мне написать курсовую работу, – он вновь посмотрел на меня. – Если бы эта серая мышка не решила мне отказать в моей просьбе.
Таня фыркнула, но промолчала, так же глянув на меня. Я тоже молчала, вцепившись взглядом в столешницу.
– Отказать и уйти. Но меня такой вариант не устраивал. Я хотел всего лишь доказать всем, что Алина такая же, как и все.
– Как Даша, – кивнула Таня.
– Да, – немного помолчав, согласился Кирилл. – Как Даша. Но Леха со мной не согласился. И мы с ним поспорили на мой мотоцикл, удастся мне затащить эту серую мышку в постель или нет.
– Вы что сделали? – переспросила девушка, приподняв брови.
– Поспорили на Алину, – усмехнулся парень, и повернулся к нам спиной. – Все началось с забавы. Это было весело. Слить с толпой ту, которую раньше даже не замечал. Уничтожить, растоптать. Показать, кто главный. Наказать за непослушание, – последнее предложение он произнес особенно отчетливо, и я невольно удивленно глянула ему в спину. Что? – Но Алина оказалась не той, которую так просто можно уничтожить. Смелая, сильная, свободолюбивая. Гордая, – мои брови поднимались с каждым словом все выше. Я и не предполагала, что он так обо мне может думать. – И такая… Правильная, самоотверженная, чистая, – он вновь обернулся, внимательно посмотрев прямо в мои глаза. Под этим взглядом я лишь скукожилась. – Забава сменилась любопытством. Вымирающий вид. Было интересно экспериментировать, ставить её в разные условия, и наблюдать за реакцией, за её поведением. И так забавны были попытки противиться мне, зная, что я в разы сильнее. Впрочем, Алина меня на дух не переносила, и мои поступки вызывали в ней лишь отвращение. Вероятно, именно это послужило тому, что я, как истинный собственник, был ужасно раздражен тем фактом, что моя игрушка всеми силами пытается от меня избавиться, вместо того, чтобы смириться с новым хозяином, – слова резанули по сердцу, и я опустила голову, чтобы Сомаров больше не видел моего лица. Вот значит как. – И при этом Алина проявляла симпатию Лехе, – он усмехнулся. Дальше голос зазвучал немного тише, и совсем другим тоном. Более резким, жестким. – Леха, который был виновником спора. Защитник всех беззащитных. Который снова занял первое место. Я вновь стал в проигрыше. И поскольку я привык быть победителем, я, естественно, не мог это просто так оставить. Тем более, что правильность Алины притягивала меня к себе, – он вновь усмехнулся. – Я считал, что это просто любопытство. Но любопытство вскоре ушло, а интерес не пропал. Стали неприятны мысли о том, что это все началось со спора, и на нем все и закончится. Захотелось что-то поменять. Но это оказалось совсем не так просто, как я рассчитывал.
На время повисла тишина. Я кусала губу, все еще не поднимая взгляда, и осмысливала его слова. Он такой переменчивый. Но… Это не отменяет того факта, что он сделал мне больно, даже если и не понимал этого. Ведь я все же была для него игрушкой, хоть он и отрицал это уже далеко не один раз.
– Все обернулось против меня. Алина, такая беззащитная, тихая, стала привлекать слишком много внимания. И не умела с ним бороться. Да и не пыталась. Меня это раздражало. Хотелось хорошенько её встряхнуть, чтобы наконец-то мозги встали на место, – все тем же жестким тоном продолжал он. Я косо глянула на него с недоверием. Да он псих, не иначе. И почему он все время говорит обо мне в третьем лице? Так, будто меня здесь нет?
Впрочем, он снова стоял к нам спиной, и на нас не смотрел.
– Но тут все время встревал Леха, ярый защитник, – он невесело усмехнулся. – Дошло до того, что я бесился даже от того, что Алина не давала мне отпора, не бежала куда подальше, хотя при этом я сам не давал и не позволял ей сделать ничего подобного. А когда делал больно, бесился и от этого. Ведь это было неправильно, и не сочеталось с правильной Алиной. И не сочетались мы во всем. Алина все делала не так как я, и это тоже бесило, но в тоже время и безумно привлекало. Я чувствовал себя мазохистом, и не одноразово хотел все это прекратить. Но в итоге все равно возвращался, и снова не давал Алине выбора. Хоть и твердил и ей, и Лехе, и самому себе, что даю выбор. Я признаю, я лгал, – он резко обернулся и вновь посмотрел на меня. Кажется, это было уже сказано лично мне. Весьма твердым и уверенным голосом. – Я с самого начала не давал тебе выбора, потому что знал, что все равно добьюсь своего. И даже если ты уйдешь, я все равно тебя найду и заставлю тебя поступать так, как хочу того я. Я эгоист. Мне плевать на мнение других. Мои желания превыше всего. И даже если ты не готова быть с таким уродом как я, у тебя нет другого выбора. Я заставлю.
Я боялась смотреть на него. По телу пробежали неприятные мурашки, и как-то резко похолодало. Или это только мне так кажется.
– Но на деле это получается не так. Потому что я чувствую себя хуево, когда лишаю тебя выбора. Хуже, чем когда ты поступаешь не так, как хотел бы я. Поэтому я не знаю, что будет, если ты вдруг решишь скрыться от меня. Впрочем, я стараюсь над тем, чтобы этого не произошло. Ты знаешь об этом.
И вновь повисла тишина. Он явно ждал от меня какого-то ответа на все эти слова. Но мне нечего было отвечать. У меня стоял ком в горле, и просто не было слов, чтобы высказать то, что я думаю. Да я и не думала. Слишком много информации, чтобы суметь все быстро осмыслить.
– Ну ты и идиот, – медленно и тихо проговорила Таня, тем самым избавляя меня от необходимости что-то говорить.
– Я знаю, – невозмутимо отозвался Кирилл, продолжая сверлить меня взглядом. Кажется, мне в любом случае придется ему отвечать на его слова. Сейчас, или потом, но придется.
– Бесчувственная скотина, – продолжала тем временем Таня.
– Я знаю, – вновь не стал отрицать Сомаров.
– Какая неслыханная искренность от тебя, – фыркнула девушка, вставая из-за стола, и подходя к брату. – С чего бы вдруг? Да еще и передо мной. Что, земля перевернулась, а я и не в курсе?
– Я вообще в последнее время много правды говорю, – усмехнулся Кирилл.
– И много идиотизма делаешь. Зачем ты меня сюда вызвал? Ты хотел, чтобы я возненавидела тебя еще больше? У тебя это получилось, – с непередаваемой неприязнью произнесла она, и, развернувшись, отправилась на выход.
– Хотел, чтобы ты познакомилась с Алиной, и сказала, одобряешь ли мой выбор, – проговорил Сомаров, четко выговаривая каждое слово. Таня остановилась на полпути. Да и я… Замерла, чувствуя, что не смогу сейчас пошевелиться, даже если захочу.
– Одобряю ли я? – медленно проговорила сестра Кирилла, спустя полминуты молчания, и вновь обернулась, не подозревая о том, что творится со мной. – С каких пор тебя интересует мое мнение?
А меня вот интересует, что он подразумевает под словами «мой выбор». Рваная рана в груди, кажется, не собиралась прекращать кровоточить, но мне, вроде как, протягивали какую-то ткань, чтобы прикрыть её, дабы не потерять слишком много крови и суметь спасти, пока еще не совсем поздно.
– С теперешних, – невозмутимо отозвался парень. Которого я хотела как-то назвать, но уже даже не знала как.
– Если хочешь знать мое мнение, то ты не достоин Алины, – резко проговорила девушка. – Было бы лучше, если бы ты оставил её в покое.
– Я этого не сделаю. И я тебя понял, спасибо, – все так же спокойно проговорил Кирилл, и не торопясь стал подходить ко мне. Я, не поднимая глаз, следила за передвижением его ног.
– Спасибо? – сдавленно повторила Таня. Кажется, такая перемена в Сомарове была для неё слишком неожиданной. – Ты даже знаешь, что означает это слово? Ты всегда был бесчувственным, Кирилл. И никого не любил, кроме себя. Я не пожелаю такой участи Алине. Слишком хорошо мне известно, что ты за человек. Меня ты никогда не любил, хотя я до сих пор не понимаю, что сделала тебе плохого. Чем заслужила такое обращение. Поэтому не думаю, что ты вообще способен кого-то любить еще, – и, развернувшись, уверенно пошла на выход. Кирилл остановился, провожая её взглядом. Я наконец-то соизволила поднять глаза и посмотреть на него.
Он стоял, нахмурившись, и смотрел туда, где только что стояла Таня.
– Иди за ней, – тихо проговорила я, и он тут же перевел взгляд на меня. Я же снова опустила взгляд на стол. – Я знаю, что она тебе важна. А ей сейчас нужно, чтобы ты опроверг её слова.
Кирилл ничего не ответил, лишь продолжил стоять на месте. И все смотрел на меня. А я лишь хотела свернуться калачиком, закрыть глаза, и забыться. Просто забыться. Хотя бы на время.
– Иди, Кирилл, – вздохнула я, глянув на него. В сердце защемило с новой силой. – Иначе потом она тебя уже не простит.
– Главное, чтобы потом ты меня простила, – тихо отозвался он, и, больше ничего не говоря, ушел с кухни вслед за Таней, оставив меня сидеть одну.
Смотря прямо перед собой, я не знала, что мне делать. На время заглушая все свои эмоции, я стала обдумывать его слова, повторяя их про себя. И вскоре я, нахмурившись, стала понимать, что он говорил неправду. Ведь, на самом деле, все не так плохо, как он говорил. И было в нем все это время что-то еще, кроме забавы, любопытства и интереса. И он столько всего сделал… Не раз защищал меня, по своей собственной воле, еще в самом начале. Стоит только вспомнить тот случай в туалете, когда он меня пощадил… Не может он быть настолько бесчеловечным. Нет, я точно знаю, что он не такой.
И ему тоже бывает больно. И сердце у него есть. Просто… Почему-то он очень замкнутый. Не показывает своих эмоций. Но ведь это не показатель, верно?
Но вновь прокручивая в голове недавно сказанные им слова, душевная боль вновь возвращалась, раздирая меня изнутри. И сомнения… Как червяки пробирались внутрь, совсем запутывая меня. Любит – не любит? Нужна – не нужна? Значу ли я для него вообще хоть что-то? И что он имел в виду, говоря Тане, что хочет, чтобы она высказала свою позицию относительно своего выбора? Это ведь он про меня говорил, верно?
Совсем запутавшись во всем, я решила, что надо просто поговорить с ним наедине. Он ведь все равно ждет от меня ответа на его исповедь. Значит, разговор будет в любом случае. Просто не стоит избегать этого. В конце концов, сколько можно жить в неопределенности? Пора уже поставить хотя бы несколько точек в очередной главе моей жизни.
Почувствовав прилив сил, который, кажется, больше держался на непонятно откуда взявшейся злости, я встала из-за стола и отправилась в спальню Кирилла. Там оказалось пусто. Значит, они в той комнате, где временно проживаю я.
Чувствуя, как все мышцы напрягаются от решимости, овладевшей мной в считанные мгновения, я подошла к окну, не в силах просто сидеть и ждать. Как говорят в народе, шило в одном общеизвестном месте мне мешало.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде, чем я резко обернулась от совершенно невозмутимого голоса, прозвучавшего за моей спиной:
– Ты теперь вновь будешь меня ненавидеть? – спросил Кирилл, подперев стенку, и сложив руки на груди.
– Как Таня? – вместо ответа так же невозмутимо поинтересовалась я, разглядывая его лицо до мельчайших подробностей. Запоминая каждую черточку. Как будто предчувствуя скорое расставание.
– Надеюсь, простит, – серьезно отозвался он, и, оттолкнувшись от стены, засунув руки в карманы, небрежной походкой стал подходить ко мне. – Ты так и не ответила. Что теперь ты чувствуешь ко мне? После того, как узнала правду? – спросил парень, подойдя ко мне совсем близко. Оставив между нами ничтожные пять-десять сантиметров. От этой близости сердце забилось чаще. Решительность, с которой я входила в эту комнату, начала медленно уходить, как будто Сомаров её перетягивал себе.
– Я пока не решила, – все с той же внешней невозмутимостью пожала я плечами. Вероятно, эта невозмутимость пришла ко мне от этого парня.
– Значит, у меня есть шанс, – лишь уголками губ улыбнулся он на это, но глаза продолжали серьезно взирать на меня.
– Шанс на что? – приподняла брови, сложив руки на груди. Надеясь, что это мне придаст больше уверенности.
– Что ты не станешь вновь относиться ко мне, как прежде, – его улыбка стала шире. Как будто он находил в этом что-то забавное.
– Ты еще не наигрался? – резко спросила я, сузив глаза. Внутри вновь начала подниматься злость, которая на время ушла, когда он вошел в комнату.
– Нет, – так же резко отозвался Кирилл, и неожиданно сомкнул руки на моей талии, прижав меня к себе так, что из моих легких вышел весь воздух. Хватка была более чем сильной. – Я не наигрался, и буду продолжать играть, вероятно, до конца жизни. Закончится одна игра, я начну другую. По-другому я не умею, по-другому мне не нравится. Игра с тобой закончилась уже давно, Алина. Та игра, которая известна тебе. Я же уже давно веду другую игру, куда более занимательную и приятную. Только ты этого не замечаешь. Влюбить в себя Алину – так называется игра, в которую я играю сейчас, – я вздрогнула от его слов. Решительность совсем пропала, как будто растворившись в удивлении и каком-то приятном чувстве, которое появилось при этих его словах. – И эта игра длиною в жизнь, Алина. Её прекращать я не собираюсь. Она бесконечна, у неё нет конца. Ты все равно будешь всецело моей. Потому что я всегда добиваюсь того, чего хочу.
