Текст книги "Властители льдов (СИ)"
Автор книги: Марина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)
– Хороший вопрос, – пробурчала я себе под нос, стараясь, лишний раз не смотреть, на постепенно обнажающегося мужчину.
Нас учили, что тело – это всего лишь сосуд для души. Но, почему-то, никто не говорил, что я буду испытывать неловкость и стыд, смотря на то, как раздевается совершенно незнакомый мне мужчина?!
– Что-то не так? – спросил Брэйдан, заметив, как заливает мои щеки постыдный румянец.
Он стоял передо мной в коротких домотканых штанах, а я, из последних сил, старалась усидеть на месте и не броситься сквозь лес напролом к стоянке. Чувства, которые я испытывала в этот момент, были такими новыми, странными, пугающими. Казалось бы, я прожила всю свою сознательную жизнь в монастыре, где жили одни мужчины. Но, все они воспринимались, как родные, ничего подобного по отношению к кому-либо из них, я никогда не испытывала. Да, что тут говорить, я ни к кому ничего подобного не чувствовала. И, чего тут было больше, желания подойти ближе или убежать напролом через колючие кусты, не знаю.
– Всё нормально, живот просто болит. Я, пожалуй, пойду, надо мне, – густо покраснев, прошептала я, поднимаясь на ноги.
– Ну, давай, – кивнул Брэйдан. – И завязывал бы ты со своей кашей, все из-за неё, скорее всего, – участливо посоветовал он мне в след.
Себя в порядок я приводила с другой стороны от реки, в огромных зарослях папоротника. Там, где, даже владея необычными способностями, меня было не найти.
Когда же начало темнеть, ко мне подошел мой новоявленный наставник, с двумя огромными мечами, небрежно закинутыми ему на плечи.
– Ну, что, готов? – широко улыбнувшись, спросил он.
Я, неохотно оторвавшись от засыпания крупы в котелок, хмуро посмотрела на него.
– Это что? – указала взглядом, на принесенный северянином инвентарь.
– Как что? Мечи, конечно, – хмыкнул он.
– Я понимаю, зачем мне меч, который подходит более высокому человеку?
Мечи северян были в среднем около метра в длину, мой рост был около ста шестидесяти сантиметров, так что сражаться такой вот дубинкой, мне совсем не хотелось. Это было бы неудобно, причем очень.
– Других у меня нет, – как-то разом погрустнел Кельм. – Тогда, может, на кулаках поборемся? – несколько оживился он.
Да, учитывая тот факт, что внутреннюю силу использовать я не стану, а вешу я, как пара его сапог и ремень, то борьба будет увлекательной...
– А, что? Весело будет и разомнемся немного, а то весь день в седле, все тело затекло!
– Ну, это у кого как, – пробурчала себе под нос, но Кельм все же расслышал.
– А, ты, как думал, парень? Я же предупреждал, что это будет тяжело! Ладно, вот, что мы сделаем, – сказав это, Кельм уверенным шагом направился в сторону густорастущих кустов. Тут же исчез в них, после чего кусты затряслись, да так сильно, что в пору было бы подумать, что он выдирает их с корнем. Но, уже через несколько минут, северянин вернулся, неся в руках две толстые палки уже без листьев и коры.
– Вот, – улыбнувшись во весь рот, радостно провозгласил он. – Это точно подойдет. Так, что вставай, лентяй, и займемся делом!
Заметив выжидательные взгляды остальных северян, и не менее любопытные, аирской стражи, решила, что раз им всем так хочется, то пусть, с меня не убудет. И, в конце концов, мне было просто интересно, какая манера боя предпочтительна чужакам. Главным было не позволить себе использовать внутреннюю силу, только тело. А, это, безусловно, будет забавно. Кельм, который явно весил больше ста килограмм, и я, вооруженная палкой, буду похожа на муравья решившего отлупить слона.
Легко поднявшись на ноги, взяла у Кельма предложенную палку и посмотрела на северянина снизу вверх. Кельм не заставил себя ждать, и сделал то, что должно быть, неплохо срабатывало, с противниками его роста и комплекции. Высоко подняв в руках палку, он протяжно заревел, должно быть в знак устрашения, и обрушил удар прямо мне на голову. Легко увернувшись, я оказалась за его спиной, и, что было силы, лупанула мужика чуть ниже спины. Кельм вытянулся струной, со стороны северян послышались смешки и улюлюканья, а сам мужчина очень быстро повернулся ко мне лицом. Он смотрел на меня, как смотрят на, с виду безобидное, насекомое, которое вдруг оказалось весьма кусачим и назойливым. И в этот момент, все изменилось. Северянин резко ускорился, обрушивая на меня удар за ударом, дерево трещало и стонало под этой мощью, а мне едва удавалось не упасть на колени от вновь и вновь отражаемых ударов. Кельм, больше не ревел, не улыбался, он сосредоточенно работал палкой, мне же казалось, что мои руки уже просто отсохли и отвалились, я их практически не чувствовала. Никогда бы не подумала, что так будет сложно удержать себя, и не вложить в удар часть внутренней энергии. Мне оставалось только защищаться. И вот, когда я уже начала мысленно прикидывать, сколько ещё сможет выдержать тело, Кельм ударил с боку так, что будь у него вместо палки меч, то голова бы моя покатилась по поляне, задорно подпрыгивая на кочках. В последний момент, подставив палку. И тут, дерево не выдержало, издав оглушительный треск, палка лопнула, а едва замедленный удар, пришелся прямиком на плечо. Я понимала, чем обернется для меня такой удар, что это, скорее всего сломанная ключица, в лучшем случае, но выпустить силу, отразив его, все же не решилась. Кто-то скажет, что за столь мимолетный отрезок времени, просчитать все невозможно, я же отвечу, что тень живет в своем времени и пространстве.
Я была права, палка пришлась прямиком на плечо, на какой-то миг, осушив руку. Я же повалилась ничком, даже не пытаясь удержаться на ногах. Огнем взорвалась боль, заставляя сложиться пополам, тихо застонав.
Послышался топот тяжелых ног, крик и брань на чужом языке. Кельм выглядел испуганным и уже было бросился ко мне, как подбежавший Олаф, что было силы, отвесил парню такую оплеуху, что рыжий едва устоял на ногах.
– Dersto! (Придурок!) – гаркнул ему в лицо, пожилой северянин, и, ухватив его за шкиру, как котенка потащил вон с поляны. – Ich stim fur du, teachsorre afangen!(Я тебе устрою, наставник недоделанный!)
Надо мной же, в тот же миг склонился Брэйдан, легко подхватил на руки и быстрым шагом направился в противоположную сторону. Как я уже поняла, к реке. Брэйдан двигался быстро, стремительно, казалось он не бежит сквозь густой лес, а летит над землёй. Возможно, так и было, я же совершенно по-детски уткнувшись носом ему в плечо, старалась утихомирить боль, которая из острой, перешла в ноющую. Старалась дышать глубоко и ровно, на чистом энтузиазме выходило плохо.
В какой-то момент заросли кончились, и мы оказались на том самом берегу, где сегодня Брэйдан купался. Он аккуратно усадил меня на землю, сам сел рядом и начал расстегивать вязаные пуговички на моей куртке. Не сразу сообразив, что же он делает, некоторое время я просто пыталась отдышаться.
– Что ты делаешь? – тихо пробормотала я.
– Не бойся, я просто посмотрю, – тут же ответил он.
Большие пальцы северянина, несколько неуклюже, пытались вытащить пуговицу из тугой петельки и именно в этот момент, я, наконец, поняла, что он собирается сделать.
– Не надо, – ухватила его за ладонь, здоровой рукой. – Это просто ушиб.
– Я могу вылечить, – прямо посмотрев мне в глаза, сказал он, не пытаясь скинуть мою ладонь. – Надо только посмотреть, насколько все серьезно.
– Как ты можешь вылечить? – решила прояснить этот момент, спросила я.
Брэйдан несколько задумчиво посмотрел на меня, глубоко вздохнул, и сказал:
– Я просто могу это сделать, но мне нужно прикасаться к телу в этот момент, с этим есть проблемы? – выразительно посмотрел он на меня.
'Конечно, есть!', хотелось закричать ему в лицо. Но, разве мужчины могут стесняться друг друга? Насколько я знаю, им в принципе должно быть без разницы, ходить друг перед другом голышом или в одежде.
– Нет, конечно, проблем нет, – независимо покачала я головой, стараясь казаться невозмутимой. – Просто, возможно, не обязательно раздеваться полностью?
Брэйдан в глубокой задумчивости отстранился от меня, на лицо его упала хмурая тень, и он о чем-то довольно долго размышлял, после чего нахмурился ещё сильнее и чуть ли не зло уставился на меня.
– Скажи, мальчик, с тобой что-то произошло, почему ты боишься того, когда тебя трогают или ..., – он неловко замялся, – находиться наедине с мужчиной? – выпалил он на одном дыхании.
Мысленно призывая себя к спокойствию, я скрипнула зубами, стиснув здоровый кулак, чтобы не искушать судьбу, я так же хмуро посмотрела в ответ на северянина.
– Нет, – процедила сквозь зубы. – Я просто не люблю, когда ко мне прикасаются, потому что мне это не нравится, – чеканя каждое слово, сказала я. И, подумав, что врать, так врать, закончила. – У меня, как у любого послушника Ю Хэ, есть татуировка во всю спину, которая весьма красноречиво говорит о том, что я собственность Императора, – и это было правдой, у каждого из стражников была такая наколка. – Это дракон на голове, которого лежит человеческая рука, и, если, другие, – кивнула головой в сторону, где остались стражники принцессы, – смирились, то я нет. Каждый раз, смотря на себя со стороны, я понимаю, что всего лишь раб и мне это противно!
Брэйдан озадаченно замолчал, потом перевел на меня потемневший взгляд и сказал:
– У нас нет рабства – это отвратительно каждому из нас. Обнажи плечо, большего не потребуется.
Стараясь скрыть облегчение, я аккуратно расстегнула пуговички на куртке, развязала шнуровку на рубашке и оголила пострадавшее плечо.
Брэйдан осторожно подошел ко мне со спины, прохладные пальцы, нежно коснулись побагровевшей кожи, я невольно вздрогнула от его касания. Нежное тепло начало разливаться по пострадавшей руке. Вдруг захотелось спать или хотя бы прилечь. Брэйдан, словно почувствовав, что я едва могу сидеть, притянул меня к себе так, что я могла облокотиться спиной о его ноги, и положил ладонь мне на плечо. Меня словно стрелой пронзило, но, не смотря на это, я была не в состоянии пошевелиться. Почувствовала лишь, как по капле втекает в мое тело энергия, как разливается она по руке приятным теплом, как уходит боль и становится легче дышать.
– Лучше? – несколько отстранено и задумчиво, спросил он.
– Да, – тихо прошептала я, стараясь подняться на ноги.
Но, Брэйдан ловко нагнулся и поднял меня на руках.
– Пока нельзя двигаться и лучше поспать, – это были последние слова, которые я услышала в этот долгий вечер. Заботливый сон сомкнул веки и тихая, безмятежная тьма, приняла в свои объятия мой разум.
Проснулась, как от рывка. Утренний полумрак ещё не успел рассеяться, солнце только начинало расцвечивать предрассветную хмарь на горизонте. Лагерь спал безмятежным сном. Сегодня в карауле стояли аирцы, северяне, казалось, спали крепко и безмятежно. Во всяком случае, храп над их маленьким лагерем стоял такой, что даже палатка принцессы трепетала, как от сильного ветра.
Решив, что в запасе у меня, должно быть ещё где-то около часа, бесшумно поднялась, подхватив свои вещи, и направилась к реке. Медлить не стала, решительно скинув одежду и взяв в руку кусок мыла, полезла в воду. Кто его знает, когда в следующий раз будет возможность помыться. Сегодня днем мы должны пересечь границу Аира, а что нас ожидает в Умире, не ведает никто, не говоря уже об остальном пути.
Я лежала на спине, волосы мои, опутывали тело, но стоило течению подхватить их, как они начинали трепетать, словно причудливые лепестки подводного пламени, небо постепенно светлело, а я не могла найти в себе сил выйти из воды. Сейчас, мысленно, я была очень далеко, и возвращаться мне совсем не хотелось. Казалось, чего стоит потянуться сознанием к свету, устремляясь в бесконечность, оставить тело здесь, прямо на дне небольшой реки, и освободить себя от бремени, от обязательств. Стать единым потоком силы, уйти в никуда и стать всем. Так притягательна эта мнимая свобода, и столь же бессмысленна, ведь я ещё не готова...
Оставив глупые мысли, решительно поплыла в сторону берега. Быстро вылезла и не вытираясь, тут же оделась.
'Что за дурь лезет в голову с утра пораньше?' сама подивилась тому, что на меня вдруг нашло. Собрала вещи и направилась в сторону лагеря, краем сознания, отметив, что у реки ветра нет, а чуть в стороне, у кустов – есть. Странно...
Вернувшись в лагерь, увидела, с какой неохотой пробуждается отряд ото сна. Аирцы степенно разводили огонь, готовя не хитрый завтрак для себя и принцессы. Мне же было проще, моего ужина хватало и на завтрак. Правда, крупы и овощи удавалось раздобыть разные, путем набега на обоз с провиантом. Но, я же ведь тоже часть охраны, так что мне вроде бы как полагается.
Северяне тоже уже были на ногах и разводили костер отдельно. Хмурый с утра Олаф был сегодня главным по кухне, возможно именно потому он и хмурился. Только тут я заметила Кельма. Мой 'наставник' ещё более хмурый, чем Олаф, аккуратно потирал фиолетовый глаз и что-то бурчал сквозь зубы, искоса поглядывая в сторону сегодняшнего повара. Должно быть, заметив, что на него смотрят, Кельм повернулся в мою сторону и, улыбнувшись во весь рот, помахал мне рукой. Рыжие волосы топорщились во все стороны, багровый фингал закрывал пол глаза, а улыбка вышла такой искренней, что невольно, улыбнулась в ответ.
– Ну, ты как? – проорал он.
Кричать не стала, просто благодушно кивнула в ответ.
– Ну, и слава всем Богам Азаргарда! – заорал он ещё громче.
От приветствия северянина, проснулись уже все. Даже принцесса, недовольно поглядывая в сторону Кельма, вылезла из своего шатра и, прошептав что-то одной из своих служанок на ухо, отправила девушку у Сэй Лум. Капитан, внимательно выслушав служанку, кивнул и пошел ко мне. Вот это уже интересно.
– Скажи ему, чтобы так не орал, – сказал Сэй Лум, подойдя ко мне ближе.
– Так утро уже, – ответила я, ставя котелок на огонь.
– Знаю, но принцесса жалуется на шум. Кстати, как ты?
– Да, нормально уже.
– Тот северянин тебя вылечил?
– Да.
– Расскажешь сегодня, – коротко бросил Сэй Лум, направляясь к своим людям.
Каждый вечер я держала отчет перед капитаном. Обычно, это не занимало много времени. Ну, что я могла рассказать, если не понимала того, о чем северяне общаются между собой? Правильно – ничего, только то, о чем они меня спрашивали. А вот на счет того, как буду рассказывать о лечении, я пока не знала. Хотя, знала, конечно, ничего я ему не расскажу, ни к чему ему.
– Кельм! – что было силы, позвала я северянина. Получилось, словно ворона каркнула, но да ничего.
– Что? – пробасил он в ответ, отвлекаясь от натягивания штанов.
– Не ори так! Принцесса спать не может! – не сдержавшись, решила немного проучить эту задаваку.
Кельм утробно захохотал и заорал уже в полную силу легких.
– Не буду!
Бросила быстрый взгляд в сторону принцессы, та побледнела, сжала кулаки, но воли эмоциям не дала. Лишь зло посмотрела на меня, стараясь прожечь насквозь, развернулась и исчезла за пологом шатра.
Сегодня я ехала верхом на Осле. Когда Кельм только попытался заикнуться о продолжении тренировок, первым кто вмешался, был Олаф:
– Если побежит малец, ты пристроишься следом, – очень тихо сказал северянин, многозначительно разминая кисти рук. – Я тебе обещаю.
Кельм как-то нервно сглотнув, посмотрел на руки Олафа, но все же попытался возразить:
– Но, мы только начали...
– Нет, вы закончили, – сказал Брэйдан, затягивая седло на своем жеребце. – Это не обсуждается.
Кельм кивнул и подошел ко мне.
– Не расстраивайся, – сочувственно похлопал он меня по плечу, и направился к своей, такой же рыжей, как и хозяин, кобыле.
Ну, чтобы не быть слишком уж невежливой, я тяжело вздохнула в след северянину и радостно потопала к своему милому Ослику, который со вчерашнего вечера напрочь отказывался отходить далеко от жеребца Брэйдана.
– Оставь, – сказал северянин, когда заметил все мои тщетные попытки увести осла от полюбившегося жеребца. – Он, по всей видимости, ещё не скоро отойдет. Не стоило мне так сильно его привязывать.
– Да уж, – нахмурилась я.
– Поедем рядом?
Идея не слишком мне понравилась, учитывая тот факт, что Брэйдан не спешил закидывать меня к себе за спину, то придется ехать рядом у его ног. Но, Осел был непреклонен, а уж это животное умело настоять на своем, как никто иной.
Грустно вздохнув, кивнула северянину.
– Откуда у Кельма синяк? – спросила я, стоило нашему каравану неспешно двинуться в путь.
– Ну, Олаф, вчера с ним поговорил, – неохотно пояснил северянин, смотря на меня сверху вниз.
– Как это? – поинтересовалась я.
– Вот так, просто, объяснил сыну, как следует вести себя с учениками.
– ? – вопросительно посмотрела я, стараясь побороть первый шок от столь интересного известия.
– Да, да, Кельм сын Олафа, – усмехнулся Брэйдан. – Как видишь, не смотря на возраст и прошедшие годы, Кельм так и остался дитя дитем, это, пожалуй, и к лучшему.
– Что значит к лучшему? – сейчас я ощущала себя губкой, готовой впитать любую информацию о чужеземцах, особенно тогда, когда ею делятся с такой охотой.
– Хорошо, что не смотря на то, что мы не стареем внешне, мы не стареем и душой. Не так сильно, во всяком случае.
То, что сказал сейчас Брэйдан, так и осталось для меня загадкой. Что значит 'постареть душой'? Душа – это то, немногое, что даровано людям, как бессмертная частица вселенной. Cэ'Паи Тонгу недавно перевалило за шесть сотен лет, но он решил начать стареть физически не потому, что ему все надоело в жизни. Просто его душа, требовала продолжения пути. Он чувствовал, что все самое интересное у него ещё впереди, и пора двигаться дальше. Мой мастер любит жизнь во всех её проявлениях, преклоняясь перед ней, проживая каждый новый день с радостью. Думаю, главное, это в восприятии происходящего. Ну, и конечно, в силе воли. Как говорил Cэ'Паи – унынье – это и есть старость, может быть так оно и есть? Не знаю, должно быть, я ещё слишком молода, чтобы судить о таких вещах.
– Почему ты не вылечишь его? – тихонько спросила я, после небольшой паузы, когда каждый из нас думал о своем.
– Зачем? – спросил Брэйдан.
– Потому, что ты можешь, – так же просто ответила я.
– Во-первых, это урок отца сыну, я не имею морального права вмешиваться, если никто из них не просит, во-вторых, я бы и сам, откорректировал ему и второй глаз, вот только на это, у меня опять нет права, – хмыкнул Брэйдан.
– Всё же обошлось, зачем копить злобу?
– Это не злоба, – сквозь зубы процедил Брэйдан. – Я, просто, не понимаю, как он мог быть столь..., – тут северянин замолчал, отвернувшись от меня в другую сторону.
В такой вот странно возникшем молчании, мы ехали до самой границы Аира. И не сказать, чтобы молчание тяготило, скорее даже наоборот. Мне нравилось молчать рядом с ним, это было просто. Хотя, чувство определенной недосказанности, так никуда и не ушло.
У самой границы, мы на какое-то время остановились. Было решено, что несколько телег лучше всего отправить в обратный путь, потому, как содержимое их повозок было в основном съедено, а то, что оставалось, можно было с легкостью перераспределить среди остальных. Мне кажется, возницы, которым было разрешено отправиться в обратный путь, неустанно восхваляли Бога Солнца, счастливо улыбаясь, и косясь на виновника неслыханной удачи! Это обстоятельство задержало нас ещё на несколько часов. В результате, когда мы смогли продолжить путь, полдень уже миновал, и в скором будущем нам пришлось бы подумать о месте ночлега.
Северяне уверенно вели за собой караван, потому, многие решили, что чужаки наверняка знают, что делают и куда нас ведут.
То, что мы покинули гостеприимный Аир, лично для меня стало очевидным, практически сразу. Аир и впрямь был Империй Солнца, там чувствовалась защищенность, словно земля сама оберегала тех, кто там проживал. Умир же, казался, притаившимся воином. Всем своим естеством я ощущала скрытую опасность, словно тысячи взглядов пристально наблюдают за продвижением неспешной вереницы повозок и всадников, только и ждущие удобного момента, чтобы напасть. Эта энергетика враждебности повисла в воздухе, заставляя постоянно сосредоточенно прислушиваться к окружающему пространству. Казалось, стражники Аира не замечают нависшей угрозы, вот только северяне все как-то разом подобрались. Неслышно было больше шуток на их гортанном наречии, стих смех и непринужденные беседы и только скрип колес и нервное похрапывание лошадей, резало гнетущую тишину вокруг.
Окружающая природа также изменилась. Лес превратился в непроходимые джунгли, растения стали выше, а воздух ещё более влажным. Было такое ощущение, что мы находимся в какой-то парилке, дышать было практически нечем. Каждый вздох, казался, огненным шаром, который застывал где-то в легких. Дышать было очень трудно. Наверное, особенно сложно было мне и северянам, мы к такому точно были непривычны.
Где-то через час пути, плохо себя почувствовал один из 'колдунов'. Предсказатель, который почему-то не сумел предсказать для себя опасности в этом путешествии, начал задыхаться и почувствовал боль в сердце. Лекарь Аира тут же поставил диагноз:
– Сердечная несостоятельность, – с самым умным видом, изрек лучший лекарь Аира. – Он умирает.
Мне же подумалось, что не зря в Империи все стараются обращаться за помощью к травникам, эти люди передают свои знания из поколения в поколение, и если травник ошибается или оказывает халатное отношение к подопечному, то его бреют на лысо, и с позором выгоняют из селения. Забирая все нажитое в качестве компенсации пострадавшим. Такие случаи редки, потому как о профессионализме этих людей ходят легенды.
– Чего? – нахмурившись, переспросил Рик. – Я не понял, что он сказал.
Сереброволосый северянин искренне полагал, что просто не понял значения иностранного слова.
– Er wist mort er sagt(Говорит, что он умрет), – пробурчал Бьерн на ухо товарищу.
– Это я понял, – отмахнулся Рик, – Почему он умрет?
Лекарь Аира воззрился на северянина, как на святотатца:
– Потому, что сердце его не в состоянии справится с тяжелым путешествием! – серьезно вызверился мужчина, а Рик все так же непонимающе продолжал смотреть на этого, с позволения сказать, лекаря.
– Breidan, halp einer man, Ich keine weist was er sage!( Брэйдан, помоги человеку, я ничего не понимаю, что говорит этот дед). – обернувшись к моему давешнему целителю, сказал Рик.
– Warum Ich?(Почему я?) – спросил Брэйдан, тем не менее спешиваясь с лошади и подходя ближе.
– Потому, что ты лучший, – уже на моем языке, сказал Рик, подмигнув Брэйдану.
– Отойди, – совсем уж как-то не почтительно, сказал темноволосый северянин подходя ближе к больному предсказателю.
– Что? Да, как вы смеете...
– Смею, – коротко прервал возмущения лекаря Брэйдан, бесцеремонно распахивая шелковое кимоно больного, и кладя руку ему на грудь. Какое-то время ничего не происходило, потом я отчетливо ощутила, как стягиваются к северянину потоки силы, как скручиваются они забавными спиралями и то, как проникают сперва в тело Брэйдана, а потом и в самого больного. Предсказатель ощутимо напрягся, застонал и как-то разом обмяк.
– Готово, – сказал северянин, отнимая руку от груди пациента.
– Что ты наделал? – чуть вскрикнул лекарь, но Брэйдан и тут его перебил.
– Проспит до вечера, сегодня не тревожить его.
Весь процесс исцеления занял не более десяти минут. Лекарь, совершенно запутавшийся в происходящем, испуганно переводил взгляд то на своего коллегу, мирно посапывающему на подушках внутри повозки, то на Брэйдана, что невозмутимо запрыгнул в седло и велел всем разойтись и продолжить путь. Должно быть, сегодня, у нашего целителя все жизненные ценности перевернулись с ног на голову, потому, как он, совершенно механически переставляя ногами, с каким-то пустым взором, поплелся внутрь повозки и аккуратно присев рядом с больным, будто бы отстранился от окружающей его действительности.
По мере продвижения вглубь страны, мне все больше и больше становилось не по себе. И, как я не старалась, не могла понять, в чем же причина? Я прислушивалась к себе, к окружающему пространству, но все было тщетно. Ощущение неправильности витало вокруг. Все казалось каким-то покореженным, на энергетическом плане, даже деревья выглядели странными, необычными. Дело было не в том, что растительность вдруг стала расти корнями к небу, а кронами к земле. Нет, конечно. Но, стоило начать смотреть на энергетические токи дерева, любого, даже самого маленького растения, небольших животных, у которых почему-то у всех были ярко алые глаза, и становилось совсем жутко. Выглядело это так, словно кто-то, а именно какой-то мясник, поработал с естественными энергетическими токами этих существ и растений. Может, конечно, и природа их такими задумала, но выглядело это страшно, уродливо, не правильно.
– Что? Не по себе? – спросил Брэйдан, должно быть, заметив, мой тяжелый взгляд из под бровей.
Я хмуро взглянула на северянина. Говорить не хотелось, отвечать не имело смысла. Казалось, отвлечешься на что-то другое и пропустишь самое важное.
– Сам не пойму, – односложно ответила я.
– Жаль ты не видишь того, что вижу я, – ответил северянин, также как и я прислушиваясь к окружающему пространству.
'Ну, с этим можно и поспорить', мысленно хмыкнула, а вслух ответить уже не решилась.
– Так бывает, когда вмешиваются в естественный баланс всего сущего.
– Что ты имеешь в виду?
– Проклятые земли, – весомо обозначил он. – Похоже на то, что пытались сделать с нашими...
Я промолчала. Не стал продолжать разговор и северянин.
На ночлег мы остановились засветло. Аирцы, как обычно поставили шатер для принцессы и чуть меньше для колдунов, после чего принялись разводить костер. То, что делали северяне, сначала было мне не совсем понятным. Брэйдан, Рик и Дэйм в задумчивости обошли поляну по кругу, прислушиваясь к чему-то им одним понятному, после чего рассредоточились, образуя идеальный треугольник. Вот тут-то и началось самое интересное.
Трое мужчин, высоких, статных, таких разных, воздели руки к небу. Казалось, они просто стоят. Но, это только, если смотреть на происходящее взглядом обычного человека. Я же видела, как стягивается к их фигурам витающая вокруг энергия. Как заставляет трепетать их волосы несуществующий ветер, а на самом деле, невероятной мощи поток силы. И, словно, морозные узоры на стекле, сплетается энергетический купол над нашей стоянкой. Голубовато синие узоры, цепляясь друг за друга, уходят куда-то в небо, чтобы соединиться точно в центре. Как только последние узоры соединились, внутри купола ощутимо похолодало. Стоило мне несколько ошарашено выдохнуть, как изо рта тут же вырвался клуб пара.
Мужчины обменялись довольными взглядами, опуская руки и дали команду своим землякам обустраивать лагерь.
– В чем дело?! – грозно нахмурив брови, за моей спиной возникла хрупкая фигурка невесты.
– Принцесса? – глубоко поклонившись, сказала я, не совсем понимая, что происходит и с чего бы вдруг эта девушка решила отринуть все положенные традиции, вылезти из шатра, да ещё начать говорить в таком неподобающем женщине тоне.
– Я, кажется, спросила! В чем дело? – уже прорычала она мне в лицо.
– Устраиваемся на ночлег, – сказала я, очевидное на мой взгляд.
– За кого ты меня принимаешь, раб? – зло прошипела она. – Я, что не знаю, как обустраивается лагерь на стоянку? Что сделали эти чужаки, и почему стало так холодно?
– Откуда же мне знать? – опустив взгляд, тихо говорила я.
– Потому, что ты единственный, с кем они общаются.
– И, что же? – должно быть, мой ответ означал дерзость, не уверенна. Но, вот принцесса, достаточно медленно замахнулась, должно быть, прицеливаясь, как использовать свои длинные ногти более эффективно. И уже начала опускать ладонь, когда неожиданно крепкие пальцы сомкнулись на её запястье, не дав завершить удар.
– Это ещё что? – довольно грубо, спросил зеленоглазый северянин, возникнув рядом с нами.
Принцесса в неподдельном возмущении воззрилась на Брэйдана и зло зашипела.
– А, ну, отпусти меня! Только я вправе решать, как поступать со своими рабами!
Брэйдан и не думал отпускать девушку, и казалось, вовсе не замечал, какими глазами та смотрит на него.
– Вы должно быть ещё не поняли, – очень вкрадчиво заговорил он. – Но, в наших землях рабства нет. А, Вы, как будущая жена Властителя, должны принимать наши законы и устои.
На этот раз, принцесса дернула рукой по сильнее, Брэйдан же не стал удерживать её, пальцы его разжались и Иоле без особого труда удалось освободиться от его хватки. Но, уходить она вовсе не спешила, напротив, повернулась лицом к Брэйдану и заговорила, с совершенно невозмутимым видом.
– Сегодня мы пересекли границы Империи к которой я принадлежу, но до ваших земель нам ещё далеко, потому я не намеренна придерживаться правил, которые мне чужды. Это, – выразительно ткнув пальцем мне в грудь, – мой раб, – очень четко произнесла она последнее слово. – И я буду решать, как себя с ним вести. Что же касается моего будущего супруга, то я даже не уверенна в том есть ли он, а вы просите уважать его законы и нравы, – горько усмехнулась принцесса.
Сейчас она больше всего казалась маленькой девочкой, которая злиться, не зная, кто именно виноват в её бедах. И даже думать не думает, что останься она дома, разве была бы её участь более завидной? 'Любовь' и 'женщина' в Аире понятия редко совпадающие, в том смысле, что браки по любви возможны крайне редко, только, если 'любовь' весьма удачно совпадет с другими обстоятельствами, по которым будет принято решение о заключении брака. Даже в самых бедных семьях, женщина выдается замуж только по договоренности между родителями и с условием, что у неё есть хорошее приданное, что уж говорить, когда речь идет о принцессе...
– То есть, вы считаете, что подобное поведение Вам дозволено? – Вкрадчиво спросил Брэйдан, каким-то потемневшим взором оглядывая принцессу.
– Да, – прямо ответила она.
– Нет, – возразил он. – И терпеть подобное, лично я, не намерен.
– Да, кто ты такой, чтобы диктовать мне условия? – едва не засмеявшись в лицо северянину, спросила она.
– Будущий муж, – коротко и ясно, ответил он.
Должно быть, в первые, с моего знакомства с принцессой, наши эмоции были примерно одними и теми же. Обе мы ошарашено уставились на Брэйдана, и нам обеим было горько от услышанного, вот только, если я прекрасно понимала, почему расстроилась принцесса, то точно так же не могла понять, почему эта новость стала такой неприятной для меня.
