Текст книги "Властители льдов (СИ)"
Автор книги: Марина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)
– Я никогда не привыкну, как здесь относятся к людям, – сквозь сжатые губы процедил, Олаф.
– Да уж, – ответил ему Кельм. – Предложи я, своей Хельге вот такой наряд, и потом бы зубы выплюнул...
– Это верно, сын. Наши женщины молчат только, когда спят. А скажи им, чтобы они не смели и смотреть на нас, так сами же нам веки и прикроют, – густым басом захохотал Олаф.
– Это правда? – тихо шепнула я Брэйдану.
Он непонимающе посмотрел на меня. Казалось, даже не слышал того, о чем говорили его товарищи.
– Что?
– Что у вас женщины свободны?
Брэйдан нахмурился, как бы все ещё не понимая вопроса, а потом ответил:
– Жена – шея, муж – голова, куда шея повернет, туда голова и смотрит, так у нас говорят. И, это правда, женщины обладают теми же правами, что и мужчины, вольны в выборе профессии, мужа, того, как им жить.
– И каково это? – мне, правда, было интересно, как это устроено у них.
– Хреново, – вместо Брэйдана ответил Стефан, – никакого покоя нет, зажрали совсем!
– У него пять девочек, – улыбнувшись, шепнул мне Брэйдан. – Очень своевольных девочек.
– Они демоны в юбках! То им бусы надо, то гребешки, то платья, то колечки, то чего-нибудь вкусненького, а как поесть приготовить ни одной на месте нет!
Отряд дружно хохотал под негодующие вопли Стефана, в то время, как все мы оплатив проездную пошлину, вошли в ворота Лиош.
– Чего вы ржете, вам бы так! Легче удавить, чем прокормить, – уже себе буркнул Стефан, с интересом начиная осматривать окружающее пространство. – И, если, решишь у нас за кем-нибудь приударить, парень, имей в виду, терпеть ваше аирское отношение наши девушки не станут. Они и за меньшее готовы в бороду вцепиться, а тут, – уже тихо пробормотал он, продолжая крутить головой по сторонам.
– Учту, – хмыкнула я, а Брэйдан загадочно улыбнулся.
Единственной широкой улицей в Лиош была та, по которой мы сейчас ехали. Центральная торговая улица, пересекала весь город и выходила, как раз к порту. От этой улицы, тонкими веточками, расходилось множество других, более узких, но не менее оживленных. Повсюду толкался суетливый народ. Архитектура Лиош была очень простой, жилые дома походили на высокие четырехугольные короба, с множеством жилых квартир. Свой дом в Лиош, мог позволить себе лишь весьма состоятельный человек. Оживление в монотонном пейзаже песочно-желтых домов, вносили здания торговых павильонов, чайных домов, ресторанов, гостинец, таверн. Каждый хозяин пытался сделать свое заведение более ярким, привлекающим внимание покупателей. Кому-то удавалось, а у кого-то получался непомерно пестрый вид.
Вдоль тротуаров, гордо вышагивали Алирские мужчины, облаченные в длинные, по самые пятки, рубахи, открытые сандалии и, в зависимости от положения, тонкие обручи на головах. Кто по богаче, надевал обруч, инкрустированный драгоценными камнями и золотом, мужчины низших сословий, носили простые кожаные. Вслед за богатыми хозяевами, семенили рабы. Иногда это были рослые парни в воинском обмундировании, но с неизменной железной полоской на шее, или хорошенькие девушки в откровенных нарядах, встречались дети, совсем ещё малыши, но с такими же железными полосками, навеки перечеркивающими их жизни в мире Алирии.
– Твари, – жестко сплюнул Рик, смотря потемневшим взглядом вслед такому вот хозяину с детьми на 'поводке'. – Mord der torre (Сдохнешь сегодня), – прошипел он, едва слышно, сжимая кулак, и дергая какие-то энергетические нити.
Волнение было ощутимым, меня аж передернуло, оттого, как сильно заволновалось окружающее пространство.
– Alisch!(Хватит!), – рыкнул на него Дэйм. – Не за тем пришли.
-Ya, but est er mord under! (Да, но он все равно сдохнет) – зло прошипел Рик в ответ.
– Что происходит? – обратилась я к Брэйдану за разъяснениями.
– Ничего, Дэй, ничего, – тихо ответил он. – Рик ещё молод, ему тяжело сдерживаться.
– Он что-то сделал с тем алирцем, я чувствую, – не отступалась я.
– Он разорвал его энергетические нити, что поддерживают жизнь в любом организме, – ответил Брэйдан, и посмотрел мне в глаза, ожидая моей реакции на произошедшее убийство.
– Это его выбор, – скупо ответила я, понимая, что не знаю, как правильно. Просто, не знаю. – Я понял.
– Ты не одобряешь?
– Нет, но и не осуждаю, не мое право. Я не знаю, как должно быть, – правдиво ответила я.
– Иногда, я не говорю о данном случае, но приходится решать, выбирая из двух заведомо неверных вариантов тот, с которым ты сможешь жить.
– Брэйдан, – посмотрела я на северянина, – убийство для даосцев неприемлемо, не потому, что мы столь романтичные натуры, не понимающие, что есть люди, которые этого действительно заслуживают, нет, мы это очень хорошо понимаем. Но, знаешь ли ты, что бывает с тенями, которым приходится убивать?
– Нет, – он смотрел на меня как-то иначе, словно я открывалась для него с совершенно другой стороны.
– Мы теряем себя в крови других людей и не людей. Растворяемся в их боли, теряем способности, исчезаем, нас просто стирают из реальности, как гнилое ненужное пятно. Я могу убить, но я же буду страдать за это куда больше, чем освобожденная от телесной оболочки душа. И, жить дальше, мне будет очень тяжело.
– Расскажешь мне потом подробнее? – спросил он.
– Расскажу, – улыбнулась в ответ, стараясь не думать о том рабовладельце, что сегодня ночью ляжет спать в свою постель в последний раз.
Порт принял наш изрядно обмельчавший обоз, оживленным гомоном, толкотнёй, суетой и множеством кораблей, что сейчас стояли пришвартованные к пристани, ожидая разгрузки или же, наоборот, своих пассажиров и товар. Людей было много, разных национальностей, которые не спешили определяться. Нескончаемой вереницей стекались сюда подводы с товаром, или же отправлялись на базары Алирии уже груженые привезенным повозки.
Несмотря на уже поздний час, солнце уже практически село, а вокруг опустились легкие сумерки, народу меньше не становилось. Казалось, порт работает в полном режиме и ночью.
Но, сейчас нам необходимо было продвигаться в самый дальний, менее оживленный его конец, где корабли оставались на долгие стоянки, платя баснословные деньги за арендуемое место.
Я плохо разбиралась судостроении, но то, что видела на предыдущих стоянках и в подметки не годилось той пятерке кораблей, что ждала нас в конце порта. Первый корабль был около двадцати пяти метров в длину, киль его сделан был из одного мощного куска дуба, от него поднимались крутые изгибы носа и кормы. Каждый пояс обшивки, как пояснил мне Брэйдан, перекрывал ниже лежащий пояс и был приклепан к ней. На самом носу была вырезана голова какого-то змееящера, весьма устрашающего вида. В ширину он был примерно около шести метров, огромный парус был сейчас собран.
– Благодаря нашим технологиям строения, корабли у нас достаточно гибкие и могут идти по бурному морю не разбиваясь.
Я кивнула с серьезным видом, словно разбиралась в данном вопросе не хуже самих северян. Хотя честно сказать, не сильно то и хотелось.
На правом борту сидел бородатый мужчина, свесив ноги наружу, он фривольно ими болтал и орал во всю глотку какую-то песню. Временами мужик звучно икал, после чего пение продолжалось. За его спиной время от времени взрывался дружный хохот, но мужчина в широких штанах и рубахе, совершенно не обращал на это внимания и продолжал петь. Волосы у бородача были примерно такого же цвета, как у Кельма, но немного темнее.
– Кто его взял? – пробасил Олаф, гневно всматриваясь в пожилого мужчину, которому на вид было около шестидесяти лет. Точнее сказать было трудно, из-за густо растущей бороды, длинных волос и кустистых бровей.
– Деда? – как-то придушенно, пискнул Кельм.
– Значит, трезвых не осталось, – констатировал сей факт Дэйм, как-то опасливо косясь на рыжего певца. – Если, Терех здесь и поет, то все остальные пьют.
– Как ему удалось уговорить старейшин включить его в этот поход? – негодующе, поинтересовался Бьорн.
– Если старая лиса хочет влезть в курятник, она в него влезет, – сквозь зубы прошипел Рик, – Твой папа, Олаф, это стихийное бедствие воплоти.
Словно почувствовав, что оказался под прицелом множества глаз, Терех оборвал песню на самой высокой ноте, сощурился и пристально глянул в нашу сторону:
– Engegen, unsere mutter abt! (Приперлись, ити вашу мать!) – рыкнул мужик, отчего Олаф странно напрягся, а Кельм, как-то сдвинул лошадь так, чтобы она не слишком выглядывала из-за отца и его жеребца. – Чего так долго? – уже по-аирски спросил он.
– Da, wir...(Па, мы...) – начал было Олаф, но 'старичок' его тут же перебил.
-Warum erzelle so schmiss as aus seine smutze? (Чего мямлишь, словно в штаны наложил?) – ворчливо осведомился рыжий бородач, грозно посмотрев на Олафа из под кустистых бровей. – Что, думали, я останусь с этими старперами штаны протирать, когда такая возможность выпала прогуляться?
– Да, ты, вроде и сам уже не первой свежести, – нерешительно буркнул Бьорн.
– Сказал бы я тебе, где моей свежести понюхать можно, – хмыкнул дед, и как-то неожиданно наклонился назад, исчезая за бортом корабля.
Я мысленно схватилась за сердце, неужели разбился? Но, похоже, кроме меня больше никто не волновался. А, когда с борта корабля послышался зычный бас, топот множества ног, а после, спустили трап из плотно сколоченных досок, и по нему, как ни в чем не бывало, спустился этот двухметровый рыжий, бородатый дед, с шириной плеч которого, не мог бы сравниться ни один из присутствующих в отряде. Признаюсь, мне и самой стало не по себе.
Его небесно голубые, чистые глаза смотрели грозно, но справедливо. В мужчине чувствовался стержень. И то, что он был лидером не вызывало сомнений.
– Он капитан на этом корабле, – тихо шепнул мне Брэйдан. – И не только на нем, – чуть слышно шепнул он.
– Ну, покажите же мне ту голубку, ради которой весь сыр бор! – улыбнувшись, пробасил он.
– Терех, так не принято, – скупо ответил Брэйдан. Я уже приготовилась к тому, что мужчина отпустит очередную остроту в адрес северянина, но вместо этого он скупо кивнул, и обвел взглядом всех присутствующих.
– Повозки останутся тут. Не знаю, что там за ценные подарки, но половину придется тоже оставить, готовьте животных к погрузке. И,... – тут его взгляд упал на моего Осла, и странно напрягся. Напряглась и я, предчувствуя что-то не слишком хорошее для своего мальчика. – Чем болела скотина? – деловито поинтересовался он, ткнув толстым пальцем в нос Ослу.
– Ничем, – не слишком уверенно, сказала я, поскольку никогда не интересовалась жизнью животного до того, как оно попало ко мне.
– Рахит или что заразное? – не унимался дедушка Кельма.
– Да с чего Вы взяли? Он здоров, – неподдельно возмутилась я.
– Тогда я бородатая девица на выданье! – рыкнул он в ответ.
– Терех, это порода такая, – ситуацию прояснил Брэйдан. – Называется 'осол', 'осьёл', как то так, короче.
Какое-то время, капитан молча взирал на мое животное, потом перевел взгляд на меня и добавил:
– Точно? – я кивнула. – Тогда, второй вопрос, что в отряде делает ребенок?
Широко распахнув глаза, я снизу вверх смотрела на Тереха и не знала, что сказать. Ну, какой же я ребенок, в конце-то концов.
– Де..., то есть Терех, Дэй не ребенок, он в охране принцессы, – решил вступиться за меня Кельм.
После его заступничества, на миг показалось, что началась гроза. Терех смеялся так, словно раскаты грома сотрясают землю.
– Ну, внучек, повеселил, – кое-как отсмеявшись, сказал он. – Но, я ещё раз спрашиваю, зачем притащили ребенка, олухи? Только мне сопли не хватало за ним подтирать все путешествие, мне и вас хватает, во как! – он провел ладонью по горлу. – Мамка, где твоя? – наклонился он ко мне ближе.
– Нет у меня, – окончательно смешавшись, сказала я. Ну, что в грудь себя ударить и проорать, что я мужик?!
– Ооо, – сочувственно протянул дедушка Кельма, и похлопал меня открытой ладонью по голове, отчего я чуть не упала с Осла. – Сирота?
– Ну, как бы да.
– Жаль, но да не смертельно, потому бери свою скотину, и возвращайся туда, откуда пришел.
– Терех, он, правда, из охраны, – вновь вступился Брэйдан, понимая, что я как-то неожиданно стушевалась и не справляюсь.
– Боги, куда катится этот мир, – пробурчал Терех, но оставил мою персону в покое.
– Ладно, давайте грузиться. И, поскорее, а то эти скоро припрутся...
– Кто? – с интересом спросил Олаф.
– Как кто? Работорговцы! Засранцы, повадились мне по вечерам девок своих на продажу предлагать! Да, на кой мне эти селедки малолетние сдались в моем-то возрасте? Я им так и сказал, так они мне мальчиков привели на следующий вечер...
– И? – нервно сглотнул сын Тереха.
– И, теперь ходят другие товар предлагать, те, кто бегают быстрее, а девчонки те же. Молодые, худые, как палки. Что с ними делать, с молодыми-то? Я люблю женщин по старше да и поплотнее, а этих разве что придавить можно во сне, чтоб не мучились, болезные. Хочу я вам сказать, дети, женщина должна знать, зачем ей мужчина, а мужчина, должен быть уверен, что обняв свою любимую, не наставит себе синяков по всему телу, – дед вновь смеялся, после чего как-то серьезно обвел нас своим небесно голубым взором и густым басом заорал:
– Чего уши развесили? Работаем, сказал!
Прониклись все без исключения, разве что трое Властителей отвели Тереха в сторонку и живо начали с ним о чем-то перешептываться. В то время, как с кораблей высыпали новые действующие лица. Северяне радостно приветствовали своих товарищей, перебрасывались фразами на своем гортанном наречии, и тут же принимались за разгрузку повозок под присмотром Сэй Лум. Меня, к слову сказать, тоже приобщили к общественно полезному труду, доверяя перетаскивать не слишком тяжелые грузы на борт, и уговаривать Осла ступить на плотно сколоченный деревянный трап, и подняться на борт. Место для вещей находилось под съемными панелями, которые и были палубой. Все вещи складывались под них. Для животных было выделено отдельное судно с командой, людям пришлось тоже распределиться. Я, принцесса, Сэйлум и две служанки попали на тот самый борт, где за капитана был дед Кельма. Сам Кельм с дедом плыть не пожелал и всеми правдами и неправдами, пытался попасть на любое другое судно.
– Плыви с лошадьми, – рыкнул Терех, – или со мной, сам решай!
– Ладно, – понурившись, неохотно согласился внук капитана.
Властители тоже распределились на разных кораблях, и, конечно же, Брэйдан настоял на том, что поплывет вместе с Терехом. Оспаривать его желание никто не стал. Но, тут возникали проблемы у меня. А, именно, как ходят в туалет на их кораблях...? Быть может, вопрос и глупый, но животрепещущий! Что мне делать?
Поднявшись на борт, я поняла одно, на корме есть небольшое закрытое помещение, в остальном же корабль бал открыт всем ветрам. Это, конечно, не страшно, с моим здоровьем можно спать и под открытым небом, но вот, что делать со всем остальным? Сейчас все устраивались на ночь, в том числе и женщины. Слуги Иолы, с вещами и одеялами, уже было направились к огороженному помещению, как зычный голос Тереха донесся до них.
– Вы, что девки, опупели? В туалете спать собрались?
– Как в туалете? – изумилась одна из служанок, и, презрев все правила приличия, заговорила с незнакомым мужчиной.
– А ты как думала? Я на нос корабля встаю, чтобы дела свои оформить? Или задом за борт свешиваюсь?
– Но..., – щеки девушки начал заливать густой румянец. – Где же нам спать?
– Где хотите, места много.
– Но, принцесса не может вместе...
– Дело ваше, тогда отхожее место отгородим, и вам немного пространства останется. Но, на счет запахов прошу меня не доставать. Кид, – позвал Терех одного молодого северянина, что сейчас заканчивал укладывать настил на корабле, под которым разместились припасы и пресная вода. – Подсоби дамам.
Молодой парень, хотя ещё вопрос, насколько он модой, лишь кивнул и принялся выполнять полученный приказ. В общем, чувствовалась определенная слаженность команды и капитана. Терех не позволял себе панибратства, ругани или осмеивания подчиненных, когда дело касалось непосредственно его работы. Он был серьезен, собран и замкнут, но стоило, произойти чему-то не требующему его капитанских навыков, как мужчина переключался на совершенно другой лад. Но, поражало не это, а то насколько серьезно выполнялась малейший его приказ, как беспрекословно подчинялись, и как опасливо косились на него члены команды, стоило северянину изъявить недовольство выполняемыми работами.
Выставив караул, Терех оглядел нас немного осоловелым взглядом, и сказал:
– Не могли завтра приехать, такую пьянку загубили, изверги, – беззлобно махнул он рукой в сторону Брэйдана и Кельма, что все же принял волевое решение плыть вместе с дедом.– Ладно, всем спать, завтра на рассвете выдвигаемся.
На рассвете нас подняло вовсе не то, что команда начала готовить судно к отплытию, а вездесущий дед Кельма, кричал на берегу так, что равнодушным не остался никто:
– Опять притащили?! Сказал не возьму! Ты посмотри, на кого девки твои похожи! Я у них на ребрах рубахи стирать могу!
– Ай, Терех Ага, зачем так говоришь? У нас товар хороший, лучший в Алирии! – чересчур тихо по сравнению с капитаном, отвечал продавец живым товаром.
– Уводи, сказал! Всю душу вымотал ты мне со своими бабами!
– Неужели ни одна не приглянулась? Смотри, какая эта молодая да сочная, как спелый плод.
– Зато я переспелый! А, впрочем, стой тут вместе со своими девками сколько влезет, – через какое-то время уже тише сказал он. – Команда моя вся поднялась, будить никого не надо, да и я глотку размял с утра пораньше. Так, что Сюндюль...
– Сюмбюль, – обиженно поправил продавец.
– Без разницы. Спасибо, что зашел, как я тебя и просил на рассвете.
– Так, зачем ты меня звал, раз брать никого не будешь?
– Попрощаться...
– Тебя Бог накажет за твой характер, Терех Ага, – гневно сплюнул продавец. говоривший по-аирски, но с сильным акцентом.
– И тебе счастливо оставаться, Сандюль.
– Сюмбюль! – рыкнул мужчина.
– Без разницы, – со смехом в голосе, ответил капитан.
Этот разговор происходил на грани слышимости, но судя по выражению лица Брэйдана, последние слова Тереха слышали мы оба.
– Будь с ним осторожен, Дэй, – прошептал мне Брэйдан одними губами. – Он очень проницательный старый лис и плут, и не такой весельчак, каким кажется. Его стоит опасаться, даже будь ты трижды Властитель, понял?
Я незаметно кивнула, и поднялась.
– Хорошо. Он не плохой, но своенравный. И не всегда, что хорошо Тереху, будет таковым и для того, кого он захочет облагодетельствовать. Он очень сложный человек, – сказал Брэйдан так, что слышать могла бы только я.
– Ой, все уже проснулись? – деланно удивленным голосом разнеслось над нашим кораблем, когда капитан поднялся на борт. – Выдвигаемся, – уже строго рыкнул северянин.
И на палубе корабля тут же началась непонятная мне суета. Но, каждый из присутствующих членов команды делал строго определенное действие.
– Брэйдан, – обратился Терех к Властителю. – Настроишь энергетические контуры? – хоть это и прозвучало, как вопрос, но было больше утверждением.
– Думал, уж не спросишь, – хмыкнул северянин.
– Ну, что Вы, как можно? – ехидно пробасил капитан, тут же находя новую 'жертву' для разговора и отходя от Брэйдана на несколько шагов.
– Что за контуры? – тихо поинтересовалась я у северянина, стараясь не отставать от него. В то время, как Брэйдан уверенным шагом, шел на нос корабля.
– Наши корабли – это своеобразные механизмы, которые могут плавать по морям самостоятельно, а могут делать это с энергетической подпиткой. Если правильно наладить контуры и подачу энергии, то корабль будет резать пространство без нашего непосредственного участия.
– Ты хочешь сказать, что вы умеете перерабатывать энергию и использовать её?
– Да, не так просто, как сказал ты, но умеем, – улыбнулся Брэйдан, снимая настил на полу, и открывая моему взору совершенно непонятный механизм, состоящий из нескольких десятков разноцветных кристаллов, переплетённых между собой невидимыми простому глазу, энергетическими нитями.
Казалось, северянин о чем-то глубоко задумался, но спустя некоторое время, я почувствовала, как начинают двигаться энергетические потоки вокруг. Как стекаются они к фигуре мужчины, ластятся, словно послушные руке хозяина, звери. Они проникали внутрь его тела тысячами голубоватых нитей, а после он ловко закручивал их в, одному ему понятные, спирали и закреплял к кристаллам. Это занятие заняло всего несколько минут и то, с какой скоростью работал Брэйдан – поражало. Как ловко он обращался с каждой отдельной нитью, и то, насколько послушны они были его воле.
– Ты преобразуешь их? – пораженно спросила я.
– Ну, как бы, я самая главная деталь, – хмыкнул он.
-Невероятно, – это действительно поразило меня. Интересно, а моей силой он мог бы точно так же управлять? Направляя её, преобразовывая и изменяя?
Я всегда знала, что я источник, энергия, наделенная разумом, волей и душой. Это сложно понять, ещё сложнее объяснить, но когда с подобным знанием живешь всю жизнь, то начинаешь понимать это глубже, чем кажется, осознавать себя. Аирцы, говорят, что мы существа, наделенные Божьей искрой. В чем-то они правы, мы ведь рождены энергией, живое воплощение способное вернуться к собственным истокам или же существовать отдельно, рассеяться в пространстве раз и навсегда слившись с миром или же удерживать свою личность, это выбор каждого. Но, думаю, для того, чтобы выбрать первое нужно прожить очень долгую жизнь, прежде чем суметь отказаться от собственного 'я'.
– Готово, – деловито осматривая полученный результат, сказал Брэйдан. – О чем задумался?
-А, – легко махнула рукой я, подсмотренным жестом у северян, который означал 'не важно'.
Брэйдан увидев это, легко улыбнулся.
– В пути будем около недели, может меньше.
– А, если бы плыли обычным путем?
– Очень, очень и очень долго, – хмыкнул он.
– А, как же остальные корабли?
– Рик и Дэйм все сделают, а пока, предлагаю заняться изучением нашего языка, хотя бы в пределах необходимого минимума?
Я несколько смутилась, и, улыбнувшись, сказала:
– Ну, я уже кое-что выучила...
– Правда? – с интересом, спросил он. – Может, покажешь мне свои умения во владении языком? – вроде бы ничего не сказал, а я смутилась, причем так, что уши, должно быть, покраснели. Благо, коса почти полностью их прикрывала.
Коротко кивнула в знак согласия, и молча пошла за Брэйданом.
– Kyolm ist inborn son ot Olav und Nord, most smart, deist und strong warrior. Ich...(Кельм, урожденный сын Олафа и Севра, самый умный, умелый и сильный воин. Мне выпала невероятная честь путешествовать рядом с ним. Он не раз спасал мне и отряду жизнь. Остальные, рядом с ним, просто глупые толстые неумехи только научившиеся держать меч. Ваш муж, благороден и честен, ни чета всем остальным).
По мере того, как я говорила лицо Брэйдана все больше вытягивалось, приобретая совершенно неопределимое выражение. На последней фразе он начал жевать губы, а глаза как-то странно сощурились.
– И, каков перевод? – полюбопытствовал он.
– О, Кельм сказал, это ритуальное приветствие, которое мне стоит произнести при знакомстве с его женой, – ответила я с самым гордым видом.
Последнее время, Кельм часто со мной занимался, объясняя, как и кого необходимо приветствовать, заставляя заучивать ритуальные фразы, которые оказались весьма тяжело запоминаемыми, но я старалась.
– Так, это он научил? – как-то ласково спросил Брэйдан, кидая мрачный взгляд в сторону рыжего, что сейчас, то краснея, то бледнея, выслушивал наставления своего деда. Мы же с Брэйданом сидели почти у самой кормы, стараясь никому не мешать. Корабль уже покинул порт Алирии, и сейчас готовился к выходу в открытое море. Легкий бриз путался в распущенных волосах Брэйдана, словно играя с ними, он подбрасывал пряди, путая их между собой и заставляя ловить солнечные блики. Сам его вид завораживал меня, заставляя постоянно отвлекаться от насущного.
– Могу, я поинтересоваться, чему ещё он тебя обучил?
– Конечно, – с готовностью согласилась я, – ты знаешь, Кельм и впрямь мне помог. Он научил меня, как правильно приветствовать семьи, каждого из членов отряда и тому, что и кому сказать, чтобы подчеркнуть достоинства каждого.
– Да? – вопросительно изогнул бровь Брэйдан, – Как интересно...
– О, послушай, что мне следует сказать семье Стефана! Irre husbe is torte mut! Wir dum keine food gerabt on er!(Ваш муж слишком много жрет! Думали, никакой еды не хватит!)
– А, даже боюсь спросить, – странно побагровев, сказал он, – моему отцу он ничего не просил передать?
– Нет, – тут же отозвалась я, – он сказал, что твой отец занимает слишком высокое положение и будет не вежливо, если с ним начнет говорить чужестранец.
– Да? Как мило с его стороны, – зло посмотрев в сторону Кельма, сказал Брэйдан.
Через несколько минут, когда Брэйдан перевел все заученные мною фразы, спину Рыжего сверлило уже два недовольных взгляда.
– Зачем он это сделал? – не находясь с ответом, спросила я северянина, продолжая наблюдать за тем, как Кельм под дедушкиным руководством драит палубу. Зачем Терех заставляет внука этим заниматься, было для меня ещё большей загадкой? Но, дед и внук не собирались никого посвящать в свои тайны.
– Думается мне, это тебе за то, как ты его называешь.
– В смысле? Вы все его так называете, – непонимающе тряхнув головой, обернулась я к Брэйдану.
– То мы, и совсем другое, когда ты...
– Да, что такого-то?
– Ну, знаешь, мне бы тоже было неприятно, если бы меня так обзывали при каждом удобном случае, – многозначительно сказал Брэйдан, подтягивая одно колено к груди и кладя на него локоть.
– Обзывали? – мои брови поползли вверх.
Ещё через несколько секунд, я сидела пунцово красного цвета в то время, когда Брэйдан просто неприлично, откинув голову назад, смеялся навзрыд.
– Ну, я же не знал, – тихо пробормотала я, в то время, как северянин продолжал сотрясаться от приступа хохота.
Тихая гавань Алирии осталась где-то далеко за горизонтом, сменившись неспокойными водами открытого моря. Казалось, что с каждой минутой меняется окружающий нас климат. Становилось ощутимо прохладней, небо затягивало тяжелыми тучами, волнение на море усиливалось. Корабль начинало ощутимо покачивать, а вместе с тем, самочувствие непривычных к морским путешествиям аирцев ухудшалось. Особенно плохо себя чувствовали женщины. Служанки то и дело выбегали из своего небольшого укрытия, и уже, не обращая внимания на присутствующих, свешивались с борта, чтобы хоть немного облегчить свои мучения. Иола, все же, оставалась взаперти. О, том, как себя чувствует принцесса, её верные служанки, отвечали скупо, говоря, что все хорошо. Но, вид самих девушек вызывал глубокое сочувствие. Цвет их лиц с каждым часом приобретал бледно зеленый оттенок, передвигались они все медленнее и каждую ощутимо шатало. Сэй Лум тоже, казалось, чувствовал себя неважно, но все же держался. Пожалуй, мне было легче остальных, потому как, во-первых, мой организм был на порядок более тренированный, а во-вторых, я попросила Брэйдана об услуге, которая заключалась в том, чтобы он проследил за тем, чтобы меня не тревожили. Я легла на тонкое одеяло подальше от всех, накрылась с головой вторым, и просто выскользнула из тела. Как всегда в таких случаях, я испытывала ни с чем несравнимый восторг. Моё тело, его не было, я осознавала это, но мой дух он был везде и нигде. Хотелось подняться ввысь, и отправиться в долгий, такой бесконечный и прекрасный путь, но все же я давно научилась контролировать свои порывы в такие моменты, потому, представила, что сижу на борту корабля и наслаждаюсь путешествием. Конечно, ни рук, ни ног, в таком состоянии у меня не было, но с проецировать сознанием привычный образ было не сложно. Потому, вот уже несколько часов, я сидела рядом с Брэйданом на борту корабля, в то время, как он о чем-то глубоко задумавшись, совершенно не замечая моего незримого присутствия, сидел у моих ног. Соленые брызги морской воды, подымавшиеся в воздух, когда темные волны наталкивались на борт корабля, проходили сквозь меня, опускаясь на плечи северянина. Но, он казалось, этого вовсе не замечал. Его темно-зеленые глаза, были устремлены в пустоту, и казалось, такая бездна разливается на самом их дне. Она завораживала, в неё хотелось ступить и раствориться без остатка, она тянула меня к себе, словно считая частью принадлежащей ей.
Сейчас это были глаза Властителя, бездонные, бесстрастные, манящие, бесконечно глубокие. Энергетические нити оплетали наше судно, образуя своеобразный каркас, но каждая нить, прежде, чем коснуться судна, проходила, сквозь тело северянина. Он, словно притягивал их из окружающего пространства.
Иногда, я возвращалась в реальный мир, чтобы поесть или просто для того, чтобы не выглядеть слишком подозрительно притихшей. Ни к чему этим людям лишние мысли на мой счет, им и так есть о чем подумать. В таких прыжках 'туда и обратно' прошло три дня. На четвертые сутки нашего путешествия, я решила больше этого не делать. Волнение на море усилилось, небо затянуло тяжелыми свинцовыми тучами, которые вот-вот были готовы обрушить всю несомую ими мощь на наши головы. Ветер стал порывистым, обжигающе холодным и хлестким. С каждой секундой холодало все сильнее. Северяне уже давно облачились в теплые вещи, я же очнулась укутанной в теплый меховой плащ, отчего тут же почувствовала себя не комфортно. Одним рывком скинула его с себя и поднялась на ноги. Колючий, ледяной ветер с острыми капельками холодной морской воды, тут же проник под тонкую ткань куртки, заставляя неприятно поежиться от всепроникающего холода.
Брэйдана рядом не было, он разговаривал о чем-то с дедом Кельма, стоя на носу корабля. Да и в остальном, на корабле стояла непонятная суета, никто не сидел без дела.
– Простудишься, – несколько уставший женский голос, раздался позади меня.
Я не спеша обернулась, рассматривая ту, что сейчас стояла, опершись спиной о борт корабля. Иола выглядела усталой и измученной, но, не смотря на это, она была безупречна от макушки до пяток. Сейчас, её волосы были убраны в высокую прическу, идеально уложены и украшены нефритовыми гребнями и жемчужными нитями. А само тело было укутано в белоснежную длинную шубу. Мех неизвестного зверька был невероятно пушистым, отчего казалось, что принцесса утопает в невесомом меховом облаке. Это было бы даже красиво, если бы не было столь омерзительно...
