Текст книги "3:0 в пользу Шапочки (СИ)"

Автор книги: Марина Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– В себя пришёл метрах в ста от «Норы». Хорошо хоть волком, а не человеком. То-то смеху бы было, если б меня какой-нибудь умник на мобилу заснял. В одно утро стал бы звездой YouTube… – Вот только негромкий смех прозвучал совсем не весело. – Ладно, проехали. Вот что я хотел сказать, Руська. Как бы пафосно это ни звучало, но сердце не обманешь. Я много думал сегодня. Пока бегал по кварталу волком, пока записи с камер «норы» просматривал, пока мчался к ребятам за помощью, потому что сам ни черта не успевал. И потом, когда увидел тебя в той конуре глазами волка. Всё вдруг таким понятным стало.

Я смутно осознавала, что говорит Серго не столько о том, как искал меня, сколько о чём-то другом, и ещё не до конца понимая, о чём именно, я уже ощущала насколько это для него важно.

Насколько это важно для нас.

Он перевернулся, подминая меня под себя.

– Помнишь нашу свадьбу? – Горячие губы прижались к плечу, скользнули к основанию шеи и завершили свой путь в ямочке между моими ключицами. Снизу вверх заглянул мне в лицо. Влажные волосы щекотали кожу, а в глазах нависшего надо мной мужчины медленно закипала лава.

– Такое сложно забыть, – глубоко вдохнув любимый запах ответила я.

– И как ты испугалась, когда я сказал, что твой запах изменился, тоже? – Я кивнула. – А почему это произошло, догадалась?

Сердце провалилось куда-то в пятки, а потом со стремительным потоком крови рвануло вверх и заколотилось, загрохотало разбухшим комом прямо в горле.

Серго скользнул вверх, продолжая удерживать основную часть веса на руках, и зашептал, обдавая порывистым горячим дыханием край моей ушной раковины:

– Мне бы сразу это понять, пример родителей всё же столько лет перед глазами. Но знаешь, как бывает? Самое очевидное заметить сложнее всего. На самом деле наши волки поставили друг другу метки ещё задолго до того, как мы появились на свет.

Заглянул в мои ошарашенные глаза и, мягко улыбнувшись, продолжил:

– В ту ночь, когда шаман начал обряд соединения, полагаю, они впервые увидели… Впервые почуяли друг друга после долгой разлуки. Поэтому и рванули так, что у нас с тобой резьбу сорвало, как у малолеток.

Он выжидательно замолчал, а я попыталась проглотить застрявшее в горле сердце и севшим от волнения голосом уточнила:

– Думаешь, это возможно?

Он кивнул. И с самым серьёзным видом ответил:

– Думаю, мы с тобой истинная пара.

Боже. В истинную пару не верил ни один уважающий себя взрослый оборотень. А если и верил, то уж точно не говорил об этом вслух. Но сказки о волках, которые проносят любовь друг к другу через столетия, как они снова и снова друг друга находят, у нас действительно не редкость. Кое-что из нашего фольклора даже к людям просочилось.

– Ты не можешь говорить об этом всерьёз, – пробормотала я. – Истинных пар не бывает.

– Родителям моим об этом расскажешь. Они любят посмеяться над хорошей шуткой.

С каждым разом всё интереснее и интереснее.

– Ты хочешь сказать, что они… – недоверчиво протянула я и осеклась не в силах произнести это вслух. –

– Истинная пара. Да. Родители никогда об этом не говорят. И я их где-то понимаю. Кому охота, быть зачисленным в ряды безумцев, но… У нас с тобой все признаки совпадают. Смотри! Мне отец рассказывал, что мамин запах изменился в тот день, когда они впервые встретились...

– Но мой-то изменился только после свадьбы! – перебила я, на что Серго лишь снисходительно улыбнулся.

– Для тех, кто в танке, повторю. Они впервые встретились на Лунной тропе. Это была первая мамина пробежка, а папа сопровождал дядю Жору, брата своего младшего.

– Ох!

– Ещё отец про сны рассказывал. Из прошлой жизни волка. Мол, он показывал ему, как у них с волчицей раньше было. Про охоту, про луну…

– Про волчат, – потерянно пробормотала я. – Мне со дня нашей свадьбы постоянно сны снятся про лес, про щенков. Про волка большого и…

– И?

– Белого.

Серго самодовольно улыбнулся.

– Теперь ты мне веришь?

– Я не… не знаю. Этого просто не…

Он закрыл мне рот поцелуем, не позволяя договорить, а мгновением позже сказал решительно, будто отрубил:

– Может.

***

И как-то вдруг исчезли все сомнения: то ли растворились в умелых ласках, то ли испугались мужской решительности. Я сама потянулась за ещё одним поцелуем.

– Я ведь мог потерять тебя сегодня, – шепнул он, прижавшись своим лбом к своему. – Как подумаю – так тошно становиться. Чудом же успел. До сих пор поверить не могу…

Поднявшись на локтях, я поцеловала его в ямочку между ключицами.

– Всё думаю, кого благодарить. Провидение? Бога? Луну? Или того чувака из команда Владыки, который сбросил мне координаты сарая… Руська! – Он опустил руку на моё бедро и крепко сжал ягодицу. – Я бы точно сдох, если бы с тобой…

Серго за глубоким и шумным вздохом попытался спрятать нервную дрожь, но я заметила. Медленно, с наслаждением провела языком по острому кадыку и с видимым удовольствием призналась:

– Люблю тебя.

В обрушившейся после моих слов на спальню тишине, казалось, было слышно, как громко колотится моё сердце.

– Что ты сказала? – вкрадчиво переспросил Серго.

Я улыбнулась и, решительно отогнав чувство неуверенности повторила:

– Я тебя люблю.

– Руська!

Одеяло отлетело в сторону за ненадобностью. Подушки, будто живые, сами соскочили с кровати, а Серго придавил меня своим телом к простыне, толкнулся бёдрами, давая почувствовать всю твёрдость своих намерений, и поцеловал. Напористо. Жадно. Так, будто до этого у нас ещё ничего не было, будто всё самое интересное только сейчас начинается.

– Ты моё всё, – за три вздоха произнёс он. – Всё.

И снова поцелуй. Глубокий и головокружительный. А я таю, как попавший на солнце кусочек льда, ни на миг не усомнившись в искренности и полновесной глубине короткого слова «всё».

Серго гладит и сжимает мою грудь, ласкает языком и пальцами соски. Гладит рёбра живот, опускает ладони на мои колени и, игнорируя вялое сопротивление, разводит их в стороны.

Я кусаю губы, прячу лицо в изгибе локтя, потому что смотреть на то, как он опускает голову, чтобы поцеловать меня прямо там, просто невозможно. Невыносимо.

От стыдного, жгучего, как красный перец, удовольствия, выгибается позвоночник и поджимаются пальцы на ногах. Я упираюсь пятками в матрас и дёргаюсь в попытке удрать, но Серго издаёт низкий звук, посылая лёгкую вибрацию сквозь всё моё тело, и опускает ладонь на мой живот, фиксируя меня на месте.

Я приоткрыла глаза и тут же наткнулась на его горящий взгляд.

Не взгляд. Жерло вулкана, внутри которого клокочет раскалённая лава. Светлая чёлка падает на лоб, влажные от моих соков губы дёргаются, то ли в довольном оскале, то ли пытаясь сложиться в улыбку. И я больше не хочу прятаться. Наоборот, без смущения, жадно слежу за тем, как он, не отпуская моего взгляда опускает голову и проводит языком по моим складкам.

– Боже…

Я не могу на это смотреть и не смотреть не могу. Вне всяких сомнений меня безумно заводит то, что Серго делает со мной, но ещё больше мне нравится видеть подтверждение тому, какое удовольствие он получает от процесса...

Прорычав что-то ругательное, Серго внезапно оторвался от меня и, взвившись над постелью, велел:

– Переворачивайся! – Шлёпнул меня по бедру, подгоняя. – Сдохну сейчас. Давай же, Руська!

– Что ты…

Он поставил меня на четвереньки, нажал ладонью между моих лопаток, заставляя прижаться грудью к простыне, провёл языком по позвоночнику и угрожающе прохрипел:

– Держись.

Я вцепилась пальцами в край матраса, дрожа от нетерпения, от первобытной какой-то страсти. Казалось, что если Серго немедленно не войдёт в меня, я просто взорвусь. Перестану существовать.

Он ворвался с грубоватой поспешностью и, мучительно застонав, неспешно подался назад, одновременно оставляя на моих плечах и спине россыпь торопливых поцелуев. Рывок. Рывок. Рывок… И снова губы скользят по моим плечам, а пальцы поглаживают кожу живота и уверенно прикасаются к месту нашего соединения, будто бы мимоходом задевая пульсирующую точку, от одного прикосновения к которой у меня из глаз летят искры.

Серго издаёт шипящий звук. И снова рывок. Ещё один.

А у меня от этой рваной смеси грубоватой ярости и нарочито ленивой сдержанности, рвёт крышу. Из моего горла вырывается совершенно непотребный звук, и я ругаюсь и требую. Глубоких движений, пальцев, до красных отметин сжимающих мои бёдра, жадных прикосновений губ и чего-то ещё, чего-то важного, чего-то…

– Сер-р-рго! – я умоляю. – Пожалуйста. Хочу. Я хочу этого…

Он замирает на миг и, кажется, почти сразу понимает, о чём именно я его прошу. Судорожный вздох, и я снова лежу на спине, а он заглядывает мне в глаза, проверяя верность своей догадки, и когда я киваю и чуть откидываю голову назад, улыбается и снова входит в меня. Медленно. Наклоняется, целует горло, ласкает языком ключицы, а потом кусает сильно, больно. Очень больно. И сначала я кричу именно от этого, а потом от того, как сильно меня накрывает волной чужих чувств. И это не образное выражение, я в самом деле чувствую мужа. Его огненную страсть и мягкую нежность. Его неистребимое желание оберегать. Его бешеный восторг и…

– Любовь, – простонала я.

– Да, – прошептал Серго, зализывая ранку. – Теперь ты знаешь.

Знаю.

Рывок. Отступление. Рывок. Отступление. Рывок… Я скрещиваю ноги на его пояснице, двигаюсь, встречаю каждое резкое движение, и когда меня смывает из этого мира волной невыносимо острого наслаждения, вонзаю зубы в мощную шею и буквально взрываюсь от раскатистого рыка, в котором мне с трудом удаётся узнать собственное имя...

Обратно в мир живых существах я возвращалась медленно и без охоты. Серго беспорядочно целовал моё лицо, шею, волосы, осторожно прикасался пальцами к отметине на шее и что-то неустанно бормотал.

– Повтори, – осипшим голосом потребовала я, и почувствовала, что губы, всё ещё прижимающиеся к моей коже, улыбаются.

– Ни одной секунды, – прошептал Серго. – До конца нашей жизни ты не пожалеешь о принятом сегодня решении. Я всё для этого сделаю.

– Я тоже, – согласилась я и дёрнула мужа за длинную чёлку, заставляя посмотреть мне в глаза. – Начиная с этого момента и до навсегда. Но для начала у меня к тебе пара вопросов.

– М-да?

Я заворочалась, устраиваясь поудобнее по-хозяйски закинула колено на мужнин живот и уточнила:

– Точнее один вопрос и одно уточнение.

– Ты такая серьёзная, такая важная сейчас, что у меня опять встал, – довольно мурлыкнул Серго, а я ущипнула его за бок.

– Это важно. – Дождалась его полнейшего внимания. – Мы никогда, ни при каких условиях ни одного из наших будущих детей не отдадим Владыке. Что бы ты там ему ни пообещал.

– Я ничего ему не…

Я прижала ладонь к его губам и повторила:

– Никогда. – Серго согласно кивнул и игриво шевельнул бровью. Я убрала руку. – Что?

– Только спросить хотел, скольких ты запланировала.

– Не знаю. Но с таким подходом к предохранению, который мы с тобой практикуем в последнее время, чувствую, их будет немало.

Серго смущённо кашлянул.

– Я не против, – тут же уточнила я. – Но торопиться не хочется.

– Принято.

– И последнее. Пока я ещё могу соображать и меня не выключило от усталости. Расскажи, наконец, как ты меня нашёл. Кто помогал тебе в поисках? И чем ты за это расплатился?

Муж скривился и хмуро буркнул:

– Координаты с незнакомого номера пришли. Координаты и сообщение, что мне стоит поторопиться, потому что тебя оставили в компании съехавшего с катушек маньяка… Проклятье!

Внезапно меня осенило. Я вспомнила того оборотня из команды посланника Владыки, что не хотел оставлять меня наедине с Виталиком, и зажмурилась. Значит и среди его людей есть порядочные мужики...

– Когда я представил себе… Ты не представляешь, – ворчал Серго. – Не представляешь, что я… Ходил по краю, как слепец. Знал, что ты рядом, только руку протяни. А протянешь – пустота. – Глянул на меня хмуро. – Волк бесился, совсем обезумев. Он-то свою пару чувствовал гораздо лучше меня. И если бы ты позволила своей волчице…

– На мне был ошейник и цепь, – возмутилась я. – Не знаю, сам Виталик додумался или его кто-то надоумил, но не мне тебе объяснять, как звери относятся к цепям.

Свободу не ограничивают даже склонным к спонтанным оборотам подросткам. Тем, кто ещё только учится жить с обретённым зверем. Волки в принципе плохо относятся к неволе, а оборотни от них просто сходят с ума. В прямом смысле. Бывали случаи, когда взбесившееся животное умирало, но не позволяло человеку вернуться…

– Я знаю. – Серго со вздохом прикоснулся губами к моему лбу. – Прости. Мы ведь с парнями с трёх часов дня окрестности Ягодного прочёсывали. Нашли машину, на которой этот слизняк тебя увёз. Даже следы какие-то, а вот.. – Сильные руки сжались на моих плечах. – Я же чувствовал тебя и одновременно с ума сходил от беспомощности. Меня до сих пор трясёт от мысли, что ты могла сгореть в том сарае…

– Не думай об этом. – Я поцеловала его в середину груди. – Всё уже позади.

Глава 14

О том, как сильно я была не права, утверждая, что всё позади, я поняла уже утром, когда нас разбудил звонок в двери. Весьма редкий в этом доме звук, учитывая, как Серго относится к гостям.

– Что это? – проворчала я, недовольная и злая спросонья.

Серго ответил мне в тон:

– Ничего хорошего. – Сел, потягиваясь. – Хорошее сначала звонит по телефону, а не сразу в дверь.

Он поднял валявшийся на полу халат и босиком, на ходу вдевая руки в рукава, вышел в коридор. Я громко зевнула и потянулась за мобильником Серго – мой вчера был безвозвратно потерян, – чтобы проверить, который час. Времени было четверть девятого.

Да уж, с хорошими новостями в такую рань, как правило, не приходят.

Накинув халат, я вышла вслед за мужем и сразу же услышала недовольные голоса.

По своему обыкновению Серго не впускал гостей в «нору», держа их на пороге. Гостям, судя по повышенному тону беседы, это не нравилось.

– По какому праву ты нам препятствуешь? – донеслось до меня.

– По праву мужа, – ответил муж, и я поняла, что повышенный тон, весьма вероятно, никак не связан с местом проведения беседы. – Руслана не обязана кому-то что-либо объяснять. Ей самой не помешало бы потребовать объяснений. Нам не помешало бы.

Невидимый собеседник Серго задохнулся от возмущения.

– Потребовать? А не попутал ли ты берега, Вольф?

Я тихонько встала за спиной у мужа и даже не удивилась, увидев среди наших незваных гостей посланника Владыки. В этот раз он пришёл в компании трёх штатских и двоих полицейских оборотней. Все были настроены весьма агрессивно и разве что не рычали друг на друга.

– У Владыки не требуют. У Владыки смиренно просят о милости.

Серго выдохнул и сжал руки в кулаки. Кажется, самое время вмешаться.

Я погладила мужа по спине и, оставив ладонь в районе его левой лопатки, встала рядом.

– Что здесь происходит? – спросила я, обводя мужчин тревожным взглядом.

– Специальный отдел. Майор Свердлов, – представился один из полицейских. – Вы должны проехать с нами, Руслана Акимировна.

– Она ничего вам не должна! – рыкнул Серго, шагая вперёд.

Моё сердце испуганно ёкнуло. Оно и понятно – полицейские были здоровенные, настоящие гиганты. Впрочем, других в этот отдел и не брали. А как иначе, если расследовать им приходилось не только человеческие дела, но и те, в которых фигурантами выступали представители нашей расы.

– Серёжа! – вскрикнула я и дёрнулась вслед за мужем. Халат сполз обнажая плечо и ключицу, и все гости, за исключением посланника Владыки, шумно принюхавшись, сделали один шаг назад.

– Оу, – усмехнулся один из штатских. – Даже так?

Я смутилась и спрятала метку под ладонью, а Серго отрывисто бросил:

– На хер все.

– Хозяин, мне применить силу? – деловито поинтересовалась молчавшая до сих пор Нора.

У наших гостей вытянулись лица, а я нервно хохотнула, представив, как подвальные окошки медленно приподнимаются и из них выглядывают кругленькие дула пушек.

Как в «Пиратах Карибского моря».

– Не нужно ничего применять, – попросила я и взяла Серго за руку. – Мне и в самом деле нужно поговорить с полицией, но этому человеку я не доверяю.

Я кивнула на посланника, а затем осмотрела троих сопровождавших его оборотней и продолжила:

– Впрочем, как и его спутникам.

Один из троих был тем самым оборотнем, который, по моей догадке, сообщил Серго о том, где меня держит Виталик, но я не знала, стоит ли об этом распространяться при посторонних, поэтому промолчала.

– Я действовал в интересах всего сообщества и Владыки, – тем временем воскликнул посланник, при этом основательно так побледнев.

Испугался? Разозлился? Как же всё-таки жаль, что я не обладаю волшебным чутьём придуманных людьми оборотней! Те бы в одно мгновение ока определили истину!

– Мы не нарушили ни единой буквы закона, – поддержали посланника штатское сопровождение, но майор поднял руку, призывая к тишине, а затем веско и где-то даже угрожающе обронил:

– Мы всём разберёмся.

Глянул на меня.

– Но вам Руслана и… – Перевёл взгляд на Серго и понимающе улыбнулся. – … и вашему мужу, который вас сейчас одну никуда не отпустит, придётся поехать с нами.

– Ни сейчас, ни вообще никогда не отпущу, – проворчал Серёжка и ревниво подтянул полы моего халата, заодно укрывая не только свою метку, но и часть моего лица. – И вы не имеете никакого права требовать…

– Боюсь, имеем, – перебил майор. – Вы не дослушали меня, а я ведь с самого начала пытался сказать, что прибыл сюда не из-за Дикой охоты и похищения очаровательной Русланы Акамировны. Я здесь из-за поданного её отцом протеста.

Что, простите?

– Протеста, – повторил полицейский и скорчил гримасу сожаления. – Всё дело в нашей почте. Письмо вашего родителя до нас целый месяц шло. Я сожалею, что вам пришлось ждать, но теперь-то мы во всём разберёмся.

Мне вдруг стало очень страшно, но я нашла в себе силы прошептать:

– Ждать? Разберётесь?

– Насильственные метки были запрещены совсем недавно. В ваших краях на это по-прежнему плюют, поэтому амулеты бесплодия...

– Серёж! – закричала я и мой единственный, мой настоящий, мой любимый муж обнял меня крепко, прижимая спиной к своей груди. Сильный, надёжный… Не сомневающийся во мне ни на одну секунду.

– Хозяйка, вы напуганы. Я должна применить к чужакам силу? – Нора и её эпическое упрямство. Люблю её.

– Не сейчас, Нора, – обронил Серго. – Продолжайте, майор.

– Амулеты бесплодия, как способ отомстить ненавистному мужу, весьма распространённое явление.

– Хотя, быть может, сейчас самое время, – после короткой паузы вслух подумал мой мужчина. – Врежь им, Нора, от души.

***

Крыльцо под ногами чужаков едва слышно загудело, и вся компания поспешно спустилась на землю. Майор с упрёком посмотрел на Серго.

– Только давайте без детских выходок, – сказал он. – Нападение на представителей власти очков вам не прибавит, только разозлит.

– Вас? – оскалился Серго.

– Чтобы меня разозлить, ещё постараться надо. А вот Владыка ждать не любит. Его самолёт приземлиться через… – Глянул на наручные часы. – Уже меньше, чем через тридцать минут. И мне, наверное, не стоит напоминать, как сильно он не любит Новоозёрск? А тут пришлось во второй раз лететь в наши края, и снова из-за вас... – Он многозначительно замолчал. – Руслана Акамировна, я вижу, мои слова об амулете… э… выбили вас из колеи. Готов поспорить, вы и сами хотите во всём разобраться.

Гражданские оборотни и посланник отошли к припаркованному у нашего дома автомобилю, а полицейские остались возле дома.

– Не нужно спорить, – наконец произнесла я. – Мне и в самом деле хочется со всем разобраться, раз и навсегда.

Всё ещё обнимавший меня Серго напрягся, и я ласково похлопала его по предплечью.

– Мы поедем на своей машине, – сказал Серго. – И вот что, майор, ты, мужик, конечно, умный, но не нужно считать дураком меня, втирая, что Владыка сюда из-за Руськи примчался. Договорились?

Майор усмехнулся и спросил:

– Сколько времени вам нужно на сборы?

– Не беспокойся, Владыке не придётся ждать. Идём, Русь.

Мы вернулись дом. Серго сделал несколько шагов по коридору и вдруг громко выругался, стукнув кулаком по стене. Я аж подпрыгнула от неожиданности.

– Прости!

Он в миг очутился возле меня и обнял, крепко прижав к груди.

– Знаешь, что самое ужасное? – прошептала я. – Боюсь амулет у меня и в самом деле есть.

Серго дотронулся губами да моей макушки и тихо вздохнул.

– Он сказал, что кулон принадлежал первой моей маме. А я его в чемодан бросила и забыла. Наверное, надо его найти и взять с собой.

– Обязательно.

– Зачем он это сделал, Серёж? Зачем? Я же…

Серго приподнял меня над полом и заглянул в глаза.

– Твой папаша тот ещё скот, – сказал он. – И ты об этом знаешь лучше всех.

– Знаю.

Вожак никогда меня не любил. Ни меня, ни братьев, ни маму – ему вообще не знакомо это чувство. Нету у него органа, который за это отвечает. У мамы есть, у Серго, даже у слетевшего с катушек Виталика – есть. Пусть поломанный, вывернутый наизнанку, но всё-таки. А у Вожака – увы.

Впрочем, почему «увы»? Он-то как раз себя ущербным не чувствовал.

– Потому что ты у меня умница, – отвлёк от нерадостных мыслей Серго. – Идём собираться?

– И кулон искать.

Мы управились за три четверти часа. Амулет и вправду нашёлся на дне чемодана, за ненадобностью спрятанного в самый дальний угол кладовой. Янтарная капля на кожаном шнурке. Симпатичная и безобидная с виду вещица, а на деле…

В старину женщины такие амулеты использовали, чтобы избежать нежеланной беременности. И только много лет спустя выяснилось, что если их носить на себе постоянно, то это может привести к полному бесплодию. Об этом все, конечно, знали, и пользовались этим жутким волшебством со всей осторожностью…

Но не все и не всегда.

Кулон Серго сам забрал из чемодана – не позволил мне к нему прикоснуться. Положил в бумажный конверт и спрятал в карман. И внезапно я поняла, что возможно эта штука и в самом деле принадлежала моей первой маме. Судя по сплетням, бродившим по посёлку, она была безумно зла на Вожака. А ему нужен был наследник. Чем не способ отомстить? Тем более не новый.

И если бы я испытывала к моим биологическим родителям хотя бы какие-то нежные чувства, если бы носила этот кулон… Нужно признать, Нора никогда не дождалась бы дня, когда малую спальню переделают в детскую...

Мы какое-то время ехали в колонне из трёх автомобилей в сторону северной границы Новоозёрска. Путь нам предстоял недолгий – Владыка предпочёл остановиться в закрытом пансионате в двадцати километрах от города. Пансионат частично накрывал магический купол, поэтому оборотни часто пользовались этим местом для различного рода мероприятий. Сегодня – для суда.

Серго прав. Не помчался бы Владыка в Новоозёрск, чтобы разобраться с запрещённым амулетом. А вот, чтобы убедиться, что на этот раз Дикая охота уничтожена полностью – очень даже. Все остальные вопросы – уже дело десятое. Для него. А для меня очень даже важное.

– Я думаю, Вожак так сильно ненавидит твоего отца, Серёжа, что готов был обречь меня на бесплодие только для того, чтобы в жилах его внука не текла кровь Вольфов.

Муж неодобрительно посмотрел на меня.

– И вот зачем ты себя накручиваешь? – проворчал он.

– Хочу понять.

– И зря. – Он вернул взгляд дороге. – Причины поступка надо искать, когда человек тебе близок. Когда ты доверяешь, любишь, думаешь, что знаешь, как самого себя, и оттого не ждёшь удара. Мне как-то попался один документальный фильм, там психолог рассказывал, что самые сильные травмы случаются именно из-за предательства близких людей. Мол, с болью, которую причинил чужой человек, справиться легче. Когда же свой, то ты вместо того, чтобы залечивать раны, так или иначе отрицаешь их наличие. Пытаешься найти оправдание. Предателю, себе, целому миру… Вот это сложно. А у тебя, Руська, всё легко. Ты уже много-много лет знаешь, что из себя представляет Акамир Лютый. Знаешь, что он гнилой и всё равно думаешь о нём. Напрасная трата времени, я считаю. Вот скажи, что ты делаешь, когда стена в твоём доме покрывается плесенью? Ну?

Я дёрнула плечом и нехотя ответила:

– Хлорку беру.

– Правильно, – похвалил Серго. – Ты не пытаешься заглянуть её в душу. А просто избавляешься от неё. Представь, что Лютый – это плесень. Не пытайся отыскать причину его поступков. А лучше просто забудь о нём. Будем считать, что он умер. Поверь, это легче сделать, чем кажется.

Недоверчиво покосившись на мужа, я буркнула:

– Тебе надо было в психологи пойти, а не в хоккеисты.

– Им платят меньше, – хохотнул Серго. – И фанаток в коротеньких юбочках у них не бывает. Всё, кончай рефлексировать. Почти приехали.

***

Пансионат «Охотничий» находился за высоким кованым забором. Два десятка домиков стояли по периметру территории, а в центре находилась игровая детская площадка и две беседки. В стороне от основных домиков булыжниками, огромными, как страусиные яйца, было огорожено место для костра.

У едва занявшегося пламени грелся худющий пацан в чёрной толстовке с принтом черепа на спине, а пятеро мощных, полуголых шаманов нависали над ним внушительной скалой.

– Знаешь, кто это? – шепнул Серго, кивая на пацана. – Улв Фири. Придворный ведьмак и один из воспитанников Владыки. Я видел его однажды на одном из приёмов, когда ещё в НХЛ играл. У меня от него мороз по коже. Веришь?

Улв Фири внезапно вскинул голову и посмотрел мне прямо в глаза. Взгляд у него был чёрный и холодный, как у акулы в старом фильме ужасов, на ретроспективу показа которого мы ходили всей группой в прошлом году.

Я поспешила отвернуться и с пониманием кивнула:

– Верю.

Тем временем, где-то потеряв своих подчинённых, нас нагнал майор Свердлов.

– Владыка уже прибыл и ждёт вас, – сообщил он. – Я провожу.

Мы прошли насквозь административное здание и вышли во внутренний дворик. Здесь тихо журчал декоративный ручей, вытекающий из миниатюрного искусственного озерка, по поверхности которого плавали пурпурные листья красного клёна.

На каменной скамье, расправив широкие плечи, сидел Владыка и гипнотизировал взглядом белоснежный камень, от которого, словно круги на воде, расходились искусно вычерченные по песку бороздки.

– Садитесь, – не поворачивая головы в нашу сторону, произнёс Владыка.

Мы с Серго переглянулись. Он кивнул мне на низенький раскладной табурет, а сам встал за моей спиной.

Журчал ручей. Порывом ветра с клёна сорвало листок и закружило его по двору, поднимая выше и выше, чтобы швырнуть на широкий карниз второго этажа. Из-за крыши надвинулась тяжёлая свинцовая туча и нехотя зависла над нами, укрывая от окружающего мира.

– Значит, с метками вы меня обманули, – заговорил Владыка, и туча, словно испугавшись звука его голоса, поспешила убраться из внутреннего двора.

Я открыла рот, чтобы ответить, но Серго опустил ладонь мне на плечо и вымолвил:

– Не стану оправдываться и извиняться. Я действовал в интересах своей семьи.

– Даже так? – Владыка оторвал взгляд от созерцания сада камней и посмотрел на нас. Чёрный медвежий глаз был холодный, а в жёлтом волчьем плескалась насмешка. Я опустила ресницы, не выдержав его силу. – Семьи?

– Семьи.

Я не понимала, как у Серго получается быть таким спокойным, ведь у меня поджилки тряслись на нервной почве.

– А то, что в твоей семье женщина использует амулет бесплодия, тебя не настораживает?

– Настораживает меня лишь то, что двуликий Владыка повторяет глупые бабские россказни.

Ручей, захлебнувшись, замолчал на целую секунду, а я зажмурилась от ужаса. Дерзость Владыка не прощал никому.

– И это заставило задуматься, – как ни в чём не бывало продолжил мой муж, у которого внезапно проявилась склонность к самоубийству. – И прийти к выводу.

– К какому же?

– К такому, что главные злодеи уже понесли наказание, а на нашу долю осталась лишь парочка подзатыльников да десяток оплеух.

Ветер несмело лизнул мою щёку, шлёпнул клён по плечу и умчался, оставь за собой рябь на воде. Я подняла ошалевший взгляд на мужа.

Что происходит?

Серго на мой взгляд не ответил, а Владыка выдержал паузу, достойную лучших театральных подмостков и громко рассмеялся.

– Нет, всё-таки правильно я вас поженил, – веселился он. – Вон твой волк каким орлом стал! Зубы скалит, рычит на меня. Ну, почти рычит… Что скажешь?

Серго промолчал.

– А спорили-то со мной как! Одними взглядами чуть в мелкую капусту не нашинковали… Ну? Кто прав был? Кто? Кого слушаться надо, когда велит?.. Молчишь? Правильно делаешь. Когда старшие говорят…

И внезапно:

– Рассказала, стало быть, мужу про амулет-то? А, Руслана? Устыдилась грех на душу брать?

Прежде, чем заговорить, я посмотрела на Серго. Он кивнул, и я сказала:

– Стыдиться мне нечего. Не припомню за собой проступков, из-за которых люди могли бы на меня косо посмотреть.

– То есть мужу мстить ты не собиралась?

– Не за что мне ему мстить. Разве что за терпение и понимание. Так за это всё чаще благодарят. А то, что замуж меня взял, не спросив, так вы же сами заметили, что выбора ни у него, ни у меня не было.

– Выбора, значит не было, – хмыкнул Владыка.

– Так что, если и мстить кому, так это вам.

Мужчина вскинул бровь, в чёрном глазу полыхнуло что-то алое, и я запоздало сообразила, что не стоило Владыке дерзить. Но вместо того, чтобы хлестнуть по мне силой, оборотень снова захохотал.

Даже не знала, что он такой весельчак.

– И как же ты собираешься мне мстить? – сквозь смех выдавил Владыка, а я хмуро глянула на него и, насупившись, буркнула:

– Как минимум, близко ни к одному из своих будущих детей не подпущу.

Веселье слетело с его лица, как и не было.

– Что?

– И посмотрю ещё, достойны ли вы того, чтобы за моим братом и Серёжиной сестрой присматривать. Не подумайте ничего дурного, Владыка, но после того, как ваш человек использовал меня вместо наживки, а потом и вовсе бросил на растерзание маньяку, любой бы задумался, если не о мести, так о компенсации.

Он посмотрел не зло, но внимательно. Прищурился.

– Наглая какая, – хмыкнул бесконечно долгую минуту спустя. – Люблю таких. Амулет у тебя?

– У меня, – отозвался Серго и протянул бумажный конверт.

Владыка вынул кулон, перехватив кожаный шнурок, посмотрел на свет сквозь янтарь, а затем хлестнул по моему позвоночнику силой – весьма внушительно, если кому-то интересно, и потребовал:

– А теперь правду, и чтобы зубы мне не заговаривала. Просила помощи у отца? Говорила, что лучше в гроб, чем ребёнок от врага?

Серго зарычал – тоже почувствовал давление Владыки. Я мельком глянула на него, мысленно призывая к спокойствию, и произнесла:

– Не просила и не говорила. А кулон мне отдал Вожак в ночь нашей с Серго свадьбы. Вроде как мама когда-то очень любила это украшение.

– А ты что же? Не стала мамкин подарок носить?

Я покачала головой.

– Не по душе пришёлся?

Внезапно я почувствовала себя уставшей. Вот как я должна объяснять сейчас, что чувствую к своей первой маме? Как, если и сама толком этого не понимаю… С одной стороны, любовь и благодарность не на пустом месте рождаются. С другой, я бы тоже могла войти в её положение. Ведь не просто так она из посёлка сбежала и бросила меня. Уж кому, как не мне знать, какой тяжёлый и крутой нрав у Вожака…