Текст книги "3:0 в пользу Шапочки (СИ)"
Автор книги: Марина Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 10
Понедельники неспроста называют тяжёлыми. Не то чтобы вторники или четверги не бывают невыносимыми, но первый день рабочей недели на фоне замечательных выходных невольно окрашивается в тёмные тона.
Иногда даже в траурные.
Началось всё с того, что я проспала. А всё потому, что после совместного душа в мою спальню меня категорически отказались отпускать и вообще пригрозили воплотить в жизнь мечту Норы о детской, если я продолжу спорить.
– Сплюнь, – проворчала я.
– Мальчики, – ответил Серго. – Или девочки.
– Болван.
– Чего сразу болван? Третьего пола, что бы там ни думали в некоторых скандинавских странах, природа пока не придумала. Если, конечно, не считать гермафродитов.
Я широко зевнула. Серго прижался к моей спине, устроив руку под грудью. Прикоснулся губами к затылку. Проворчал ласково:
– Спокойной ночи, Русь.
– И тебе, – ответила я, не испытывая ни стыда, ни неловкости. Всё было совершенно естественно. Правильно. Словно мы уже много-много ночей провели вместе, вырастили пятерых детей и так тесно проросли в них и друг в друга, что для разговоров достаточно было одних взглядов. – Спи сладко, Серёжа.
Самое смешное, что Серго уснул почти сразу, а я половину ночи ворочалась. Измучилась, пытаясь подстроиться под мужское дыхание, испуганно вздрагивала, когда на моё бедро внезапно опускалась мужская рука… К тому же Серго был горячим, как печка… В общем, я только к утру забылась тревожным сном и, само собой, не услышала будтльника.
Зато проснулась, от скользящих по моему телу губ и от жарких касаний языка. Моя ночная сорочка, право на которую я после душа отбила с боем, оказалась где-то в районе шеи, уступив место уверенно ласкающим, наглым рукам.
Я застонала, то ли протестуя из-за того, что меня таким беспардонным образом разбудили, то ли приветствуя эту бессовестную побудку.
Оторвав плечи от подушки я отбросила в сторону ночнушку, и Серго тихонько рассмеялся, щекоча тёплым дыханием кожу моего живота.
– А я говорил, – назидательным тоном проворчал он и переместился губы на половину ладони ниже моего пупка. – В уравнении ты, я и постель одежда совершенно излишня.
Провёл пальцами по моей груди, с восторгом отмечая, как сжались и затвердели мои соски.
– Ты чертовски самоуверен, – хрипло выдохнула я, на что Серго уже ничего не ответил, а опустил голову и погладил кончиком языка какую-то волшебную точку у меня между ног. Зашипев, я вцепилась пальцами в его волосы. Потому что это был слишком, чересчур… Серго легко ущипнул меня за бедро.
– Будешь мешать, в следующий раз я тебя свяжу.
Проклятье! Низ моего живота узлом стянуло от этих слов, а позвоночник прошило молнией.
– Порву тряпочку, которую ты называешь пижамой, на лоскуты и свяжу, – пообещал, и по тому, как резко потемнели его глаза, я поняла, что он в любом случае это сделает.
Я прикрыла глаза и шире раздвинула ноги, предлагая продолжить начатое. Серго растянул губы в предвкушающей улыбке и, прежде, чем провести языком по увлажнившимся складкам, прошептал:
– С добрым утром.
А дальше – провал.
Забыв обо всём, я бесстыдными стонами поощряла каждую порочную ласку, просила, требовала, цеплялась за покрытые испариной плечи, путалась пальцами в волосах… И Серго благодарил меня за отзывчивость. Яростнее, ярче. Предугадывая мои желания, рыча от нетерпения, включая в игру такие органы чувств, о существовании которых я даже не подозревала.
Рваное дыхание, срывающийся шёпот, беспорядочные поцелуи, сплетение языков. Проникновение. Острое, самую малость болезненное, восхитительно невыносимое.
– Серёж… – выдохнула я, выгибаясь и подгоняя. – Ну же!
И он начинает двигаться. Неторопливо, словно в насмешку, раскачивая наше общее удовольствие до ослепительного, как лучи солнца, взрыва…
В себя пришла от срывающегося голоса, над ухом:
– Хороший у тебя будильник, Руська. Я себе тоже такую мелодию поставлю.
– Будильник! – ахнула я, рывком вскакивая с кровати. – У меня же школа. Уроки. Дети!
– Мальчики или девочки? – хохотнул Серго.
– Болван!
Я бросила в него обнаруженной у двери в ванную подушкой и со спринтерской скоростью принялась приводить себя в порядок.
***
Влетев в школу за минуту до звонка, я на глазах у слегка обалдевшей от моей скорости вахтёрши, взлетела на второй этаж и даже успела отдышаться перед тем, как толкнуть дверь в класс, в котором, судя по звукам трёх или четырёх баньши пытались уничтожить при помощи отбойного молотка. Однако битва со злом прекратилась, как только бойцы увидели учительницу. Нехотя они разбрелись по своим местам, и я со спокойной совестью взяла в руки мел, чтобы вывести на доске тему урока (в нашей школе, по старинке пользовались грифельной доской), как в класс заглянула одна из наших завучей.
– Руслана Акамировна, зайдите в перерыве ко мне, пожалуйста, –заговорщицким шёпотом попросила она, а у меня сердце зашлось от дурного предчувствия.
Все сорок пять минут урока я пыталась придумать, чего бы такого плохого мне могло прилететь от школьного руководства, но в голову ничего кроме сегодняшнего почти опоздания не приходило.
– Русланочка, детка! – бросилась ко мне завуч, стоило мне переступить порог её кабинета. – Мы же совсем из виду выпустили, что вы у нас медосмотр не прошли!
– Медосмотр? – удивилась я.
Она всплеснула руками.
– Ну, конечно же! Флюорография и гинеколог. Это вам в отделе кадров должны были сказать, но наша Людочка в декретный отпуск ушла, а Светлана Николаевна, которая ей на замену пришла, дела принимала, пока со всем разобралась… В общем, только сегодня утром выяснила, что в вашем личном деле нужных справок нет. А это не шутки. Узнает санстанция – такой штраф школе выпишет, мало не покажется. Понимаете?
Я растерянно кивнула. Честно говоря, о том, что учителям перед приёмом на работу нужно заручиться справкой от гинеколога, я слышала впервые, но в институте тех, у кого флюорография сделана не была, тоже к сессии не допускали, так что сильно я не удивилась. Кивнула.
– Хорошо, Светлана Григорьевна, я сегодня же запишусь на приём и…
– Да в том-то и дело, – перебила меня она, – что сегодня уже поздно. Вы же у нас уже почти целый месяц работаете. Справочку задним числом выписать надо, а на это мало который врач пойдёт…
– И что же теперь делать?
– А вот что.
Светлана Григорьевна зачем-то подошла к двери, выглянула в коридор, словно проверяла, не подслушивают ли нас. Я мысленно усмехнулась, потому что даже оборотни, чей слух был гораздо острее человеческого, не смогли разобрать в том гвалте, которым были заполнены школьные перемены, ни слова. Что уж говорить об обычных людях!
– А вот что, – повторила завуч, вновь повернувшись ко мне. – Есть у меня один знакомый врач. Когда-то я оказала ему одну услугу, теперь пришла его очередь. Я уже договорилась, он ждёт вас сегодня в три.
Протянула мне белоснежную визитку.
– Это адрес клиники. В регистрационном окошке назовёте свою фамилию – и вас проводят. Договорились?
Я кивнула, но тут же всполошилась. Какое «договорились»? От одной мысли, что меня будет осматривать, пусть и врач, но всё-таки мужик, бросило в краску. А от другой – в холодный пот. Врач, он же может определить, как давно я… с каких пор меня… Заметит ведь, что я только сегодня ночью впервые… А потом утром во второй раз… была с мужчиной.
– Ну, вот и прекрасно!
Завуч шумно выдохнула, а потом улыбнулась так радостно, что мне даже неловко стало из-за того, что я вынуждена её расстроить.
– Светлана Григорьевна, мне дико неловко, но я не смогу пойти сегодня к этому вашему врачу.
– Как не сможете? Почему не сможете? – Она так резко побледнела, словно я ей смертельный приговор вынесла. И честно говоря, такая реакция немного напрягала. Ну правда, чушь какая-то! Такое впечатление складывается, что земля налетит на небесную ось из-за того, что я вовремя к гинекологу не сходила. – Мы, мы, я… Но ведь же…
Руки у всегда спокойной Светланы Григорьевны дрожали, на высоком лбу отчётливо проявились капельки пота, тонкие губы побледнели до синевы… Я не параноик и никогда им не была, но такая реакция показалась мне, мягко говоря, чрезмерной.
– Да не расстраивайтесь вы так! – попыталась я успокоить завуча. – Принесу я вам вашу справку. Не только у вас есть знакомые врачи.
– Не только?
Удивительно, но от моих слов ей, кажется, стало ещё хуже. И бледное лицо её стало отчётливо отливать зеленью.
– Ага. – Врала, конечно, но кто ж признается! – Я справку вам завтра принесу. Ещё до начала первого урока.
Лично в фотошопе нарисую. В серьёзной конторе мою подделку бы, само собой, вскрыли, но для школьного отдела кадров должно хватить. А ещё расскажу обо всём Серго. Не нравится мне это желание совершенно посторонней мне женщины проверить, как там обстоят дела с моей вагиной и прочими женскими придатками.
***
Светлана Григорьевна, тяжко вздохнув, махнула рукой, отпуская меня. И я вышла в шумный коридор, но не спешила возвращаться к своим борцам с нежитью, а спустилась на первый этаж, где у нас отдел кадров находился.
– Девушки, здравствуйте! – поприветствовала я, лениво гоняющий чаи девичий коллектив. – Я к вам с вопросиком.
– Ну? – закусывая пряником, спросила рыженькая, кругленькая, как колобок, женщина. – Какие вопросы, нежная моя? Как сбежать от нас в середине года?
– Что вы? – возмутилась я. – И в мыслях не держала! Наоборот даже. Мне тут Светлана Григорьевна про медосмотр сказала. Так вот я подумала…
– Забей, – махнула рукой высокая блондинка в неприлично обтягивающих чёрных кожаных штанах. – Я там вместо тебя расписку черкнула. Пока хватит. А в ноябре у нас плановый медосмотр, со всеми и пройдёшь.
– А. – Я растерянно кивнула. – Ага. Хорошо. Спасибо.
– Пожалуйста, – рассмеялись они.
– Ну, я пошла? До свидания?
– Счастливо… Ирочка, у нас кипяток ещё остался?
Совершенно запутавшись и, признаться, не на шутку перепугавшись, я вернулась в класс.
Шальная мысль кольнула внезапным уколом: «Может, в полицию сходить?» Ну, а что? Кто их знает? А если это банда работорговцев? Или того хуже, этих… торговцев органами!
Зачем иначе нашему завучу так срочно понадобилось меня на осмотр к какому-то подозрительному гинекологу отправлять?..
С другой стороны, какие органы, какие рабы в наших краях? У нас тут кроме людоедов отродясь никаких других злодеев не было. Пять лет назад вон мужика изловили, он любовниц своих резал и тушёнку из них в литровые банки закатывал. Жуть страшная… Но в чём-то знакомая. Людоеды в наших северных землях вещь, можно сказать, привычная, а вот работорговцы…
Тьфу-ты! Такая чепуха в голову лезет.
– Жили были два соседа, – звонким голосом прочитала Светочка Ливанцева, наша отличница и гордость класса. – Два соседа-людоеда...*
С Серёжкой бы всё это обсудить. Но до него разве дозвонишься? У него сегодня два часа на люду тренировка, потом тренажёрный зал… Пока он до телефона доберётся, меня уже на органы пустят или в рабство продадут.
– Людоеда людоед приглашает на обед…
Не то чтобы я в это сильно верила, всё-таки я не человек, со мной сложнее справиться.
– Людоед ответил: – Нет. Не пойду к тебе сосед!
Но всякое в жизни бывает. Раз в год и палка стреляет.
– На обед попасть не худо, но отнюдь не в виде блюда.
На стадион я решила пройтись пешком. Проветрюсь и ещё раз подумаю. Хотя уже понятно, что ни до чего я не додумаюсь. Разгадыватель загадок из меня всегда был никакущий. Не умела, да и начинать не стоит.
Погода была чудесная, солнечная. Осенние листья жёлтым ковром шуршали под ногами. Низкое небо синело над головой. И настроение у меня, как ни удивительно, тоже было прекрасным. Так что к стадиону я подходила, улыбаясь.
Из-за живой изгороди, в тени которой мы с Серго вчера целовались, послышался голос моего мужа, и сердце радостно подпрыгнуло в груди.
– Я всё сказал, – сердился он. – И повторять не стану.
– Не станет он, – отозвался невидимый и незнакомый мне собеседник. – Шлюшку это, дочку Лютого под тебя для чего подложили? – До меня донёсся глухой звук. Очень похожий на тот, который звучит, когда болливудский герой направо и налево раздаёт удары.
Я застыла. Ну, можно сказать, что и подложили. Чего уж там… Вот только чего ж так противно-то?
– Месяц прошёл, – прохрипел оппонент Серого, – а новости, мягко говоря, неутешительные.
– А ты не путай их с валерьянкой. Жить станет легче.
– Так и передать Владыке?
– Так и передай.
– И младшей сестре привет заодно, если я правильно понимаю.
– С-сука!
Снова звуки потасовки
– Убьёшь, придурок!
– Убью – отвечу, – ответил Серго, и я, не справившись с собой, выскочила из-за изгороди.
Оба собеседника лежали на асфальте. Причём Серго снизу, второй же оборотень, спиной прижимался к грудной клетке моего мужа. И если бы не локоть, которым нижний собеседник пытался удушить верхнего, поза была бы весьма пикантной.
– Я вам не помешала, мальчики? – с трудом сдерживая нервозность, выпалила я. – Серёж, мне начинать ревновать?
– Не сегодня, внезапная моя.
Мужчины поднялись на ноги. Зыркнули друг на друга. Серго ненавязчиво провёл ребром ладони по своей шее, собеседник в ответ продемонстрировал насколько ровный у него средний палец на правой руке.
У пальца, кстати, была весьма запоминающаяся рожа. Я вчера её на банкете точно видела раз или два. Тёрлась возле нашего стола. Не знала, что среди слуг Владыки есть люди.
– Так, значит, ЕМУ привет передать?
– Нет. – Серго оскалился. – Владыке передай, что если он ещё раз пришлёт в мой город соглядатая…
– В твой город?
– ...то я ему ноги вырву и в жопу засуну. А если он хоть пальцем тронет мою сестру или, упаси его Боже и луна, приблизится к жене, то я постараюсь, чтобы горевал он не только по прошлому.
***
Палец брезгливо скривился, Серго сплюнул, а когда мы остались наедине глянул на меня исподлобья.
– Привет.
– Здоровались уже, – буркнула я и почувствовала, как кровь приливает к щекам.
– Здоровались, – согласился Серго, мимолётно улыбнувшись. – Давно здесь стоишь?
Ледяным порывом ветра сорвало капюшон с моей головы. Я обхватила себя за плечи.
– Не знаю.
– Подслушивала?
Кивнула. Серго трагически скривился.
– Знаешь, – после короткой паузы сказал он, – говорят, что женщина из ничего может сделать три вещи: причёску, компот и трагедию.
– Салатик, – зачем-то исправила я. Хотя, в принципе, какая разница...
– Что?
– Не компот, а салатик. О чём он тут говорил, хлыщ этот с кривым пальцем? Не метки же наши проверять его Владыка прислал?
– Русь...
– Мне не понравится, – догадалась я и вздохнулаю
– Шантаж вообще мало кому нравится, – наконец произнёс Серго и, взяв меня за руку, неспешно повёл по можжевеловой аллее от стадиона. – Ты же знаешь, что у Владыки зуб на наши леса?
Я изумлённо приподняла брови.
– Ну, уж о том-то, что он без лишнего повода сюда не ездит, слышала? Я тогда маленький был, подробностей не помню. Но у наших с твоими снова грызня началась, а Владыка с невестой как раз тут неподалёку был, приехал разбираться… Ну а пока разбирался, девушка его с заезжим оборотнем – он как раз у вас в посёлке какую-то родню навещал – и удрала.
– Да не было такого! – возмутилась я. – Если бы Лютый у Владыки женщину увёл, уж я бы об этом наверняка знала! Да я прямо воочию вижу, как Вожак эту историю по сто раз на дню эту историю рассказывает!
Серго со смешком притянул меня к себе за плечи.
– Видит она… Девушку нашли через полгода. Неживую… Не самые приятные для Владыки воспоминания, как ты понимаешь. Владыка давно косо смотрит на наши леса. И уж поверь, идею поженить нас он не вдруг и не с потолка взял.
– Ещё скажи, что он всё подстроил, – рассмеялась я. – Тоже мне скажешь…
– Не веришь?
Я лишь фыркнула, а Серго выпалил, заставив меня открыть рот:
– В начале года он при мне впервые озвучил идею объединения двух стай.
– Что?
– А перед нашей свадьбой он вызвал меня к себе. Сказал, что на моё имя в его банке открыт счёт. Внушительный. Безлимитный, как мне было сказано.
Я сбилась с шага, остановилась и испуганно заглянула Серго в лицо.
– А взамен?
Он опустил руку на мой живот, и я задохнулась.
– Что?
– Сказал, что сам вырастит наследника двух стай.
У меня ноги подкосились от страха за ребёнка, которого ещё и в проекте-то не было.
– А чтобы мне не вздумалось чудить, вместе с твоим Вадиком забрал нашу Нану. Батя звонил, сказал, что у мамы за одну ночь половина волос седыми стала.
В шоке. Просто в шоке.
– Я не знала.
– Да я и сам не знал. Отец сеструху к Лютым… Ну, к вам… не стал брать. А Владыка утром после нашей свадьбы с моими к нам поехал. Ну и там уже велел Нанке чемоданы собирать. Дурашка обрадовалась даже.
Я прикусила губу, чтобы не расплакаться.
– Сколько ей?
– В конце мая по лунной тропе бежала, – ответил Серго, крепче сжимая руки на моих плечах. – Большая уже. – Зло усмехнулся. – Владыка отцу на прощанье намекнул, мол, еслм молодые будут плохо себя вести, он без труда отыщет других родителей для наследника обеих стай. И от объединения нас ни Бог, ни Луна не спасёт. Благо, братьев у тебя много. Один уже прошёл по лунной тропе, второй меньше, чем через год побежит…
Я двумя руками вцепилась в Серго. Голова кружилась, ноги подкашивались. А вопрос со странным гинекологом вообще позабылся, как глупый сон.
– Они же дети, – прошептала я. – Дети совсем ещё...
– Зато мы с тобой взрослые.
Всё-таки понедельники не зря называют чёрным днём недели. Ничего хорошего по ним никогда не случалось.
Краски солнечного дня окончательно померкли.
– Взрослые. – Я сглотнула, старательно подбирая слова. – Поэтому… так ты поэтому, ты со мной, меня…
Серго вдруг подхватил меня на руки и не засмеялся, заржал.
– С тобой. Тебя. Руська, вот на салатик с компотом я согласен, а трагедию давай оставим для героини другого романа.
Я закусила губу.
– А как же…
– Ребёнок?
– Владыка.
– Владыка? – Поцеловал меня в лоб. – Он скотина, конечно, но не сволочь. – В переносицу. – Детей трогать не станет. – Потёрся губами о губы. – По крайней мере, пока они дети…
Я выдохнула.
– А ты чего прибежала? Испуганная такая… Что-то случилось?
– Уже ничего, – отмахнулась я. – Теперь уже всё прояснилось.
***
Серго взял меня за руку, но не успели мы сделать и нескольких шагов вдоль можжевеловой изгороди, как всё же потребовал от меня подробностей. Я закатила глаза и нехотя поведала о событиях утра.
– Перепугалась чёрт знает как, – закончила свой рассказ. – Напридумывала всякой чуши вплоть до торговли органами, а оказывается, это всё та же интрига, только в профиль.
Серго растерянно кивнул и внезапно выдал:
– К слову, мы ведь пилота так и не нашли. Словно в воду канул, гадёныш.
К своему стыду, я не сразу поняла, о чём речь. А уж выстроить логическую цепочку между нашим разговором и подонком, который отлавливал жертв для Дикой охоты, вовсе не сумела.
Муж заметил моё недоумение и пояснил:
– Ты же помнишь, что части охотников удалось уйти? Потом авария моя и вслед за ней сразу вертолётчик появляется. Он совсем без башни? Почему раньше из города не сбежал?
– Подумал, что всё обошлось? – предположила я. – Ну, раз за ним сразу не пришли…
Серго качнул головой.
– А теперь ещё и этот подозрительный медосмотр… Не хотелось мне снова привлекать внимание Владыки к нашему городу, но, сдаётся мне, без помощи специалистов не обойтись. – Глянул серьёзно. – А ты с сегодняшнего дня одна никуда не ходишь.
Я недоверчиво хохотнула.
– Не вижу ничего смешного, – и не подумал улыбаться в ответ мой муж-параноик. – На работу и с работы только вместе со мной.
– А если…
– А если я задерживаюсь, сидишь в школе – тетрадки проверяешь. И прекрати фыркать, Руська! Ничего смешного я в этой ситуации не вижу.
Я пожала плечами.
– Ладно.
Серго подозрительно покосился в мою сторону.
– И не смотри на меня так, – потребовала я. – Пусть я не отличаюсь присущей нашим женщинам покорностью, но не считаю зазорным подчиниться мужчине. Особенно, когда он прав. И тем более, если у меня есть все основания ему доверять. Тебе доверять, Серёжа.
Он приостановился и посмотрел на меня странным долгим взглядом, от которого у меня внутри словно маленькое солнце зажглось, сжалось сердце и даже пальчики на ногах поджались.
Серго шевельнул губами, но в последний момент передумал и ничего не сказал. Лишь его пальцы сильнее сжали мою ладонь.
Солнце внутри меня чуть-чуть приглушило интенсивность своего свечения.
– И куда ты меня ведёшь? – спросила я у мужа, когда мы остановились на перекрёстке, ожидая зелёного света светофора.
– Никуда, – ответил он. – Погода отличная. Могу я просто погулять с собственной женой?
– С женой? – рассмеялась я. – Можешь.
– Что смешного?
– Ничего.
– И всё же.
– Да просто, – отмахнулась я. – Вспомнила.
– О чём?
– О том, что ты мне всухую по всем фронтам продул.
Нам загорелся зелёный, и мы торопливо перешли проспект.
– Серьёзно? – уточнил муж, останавливаясь у киоска с хот-догами. – И с большим счётом?
– 3:0, – с важным видом ответила я.
– Тебе с горчицей или кетчупом?.. Два хот-дога с горчицей, пожалуйста.
Мы дождались, пока мальчишка-продавец выполнит наш заказ, а когда я вонзила зубы в брызнувшую горячим, солёном соком сосиску, Серго вернулся к прерванной беседе.
– Не помню, чтобы мы с тобой играли или спорили.
– Ещё бы ты помнил. – Ткунла его локотком в бок и пробасила, изображая мужской голос:
– Я в своём праве, бла-бла. Делаю, что хочу, бла-бла. Ты мне не друг, не жена и не любовница.
Серго моргнул, нахмурился, вспоминая наш давний разговор, и вдруг расплылся в широкой, как у Чеширского кота, улыбке.
– Твоя правда, Шапочка. Но кубок победителя я пока тебе не отдам.
– Это почему?
– А потому, что игра ещё не окончена.
Он с довольным видом щёлкнул меня по носу и, приобняв за плечи, неторопливо повёл вниз по осенней улице.
Нас обгоняли хмурые прохожие, машины проносились по трассе мимо нас. А я шла, греясь в лучах загоревшегося внутри меня солнца, и улыбалась от того, как хорошо и легко было на душе.
