Текст книги "Петля дорог"
Автор книги: Марина и Сергей Дяченко
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 55 страниц)
Вдалеке прошел автобус. Настоящий рейсовый автобус, с людьми…
Машина завалилась на бок. Ирена вскрикнула.
– Че-ерт… Ирена, не бойтесь. Это всего лишь промоина… Сейчас.
Взревел мотор. Где-то там, сзади, взвилась из-под колес жидкая снежная грязь…
Ни с места. Ирена перевела дыхание. Как хорошо, что у нее замедленная реакция; только сейчас ей по-настоящему страшно. Только сейчас…
Семироль снова выругался. Провернул руль.
Газ, газ, газ. Машина дергается, беспомощно месит снежную грязь. Хорошенькая промоина, поглотившая Семиролев вездеход, будто слабосильную легковушку…
– Прорвемся… Черт. Ирена, сейчас…
Из открытой двери потянуло холодом.
Рукой подать до шоссе…
…Больница – не тюрьма. Она найдет дверь. Найдет окно. Найдет какой-нибудь люк, в конце концов… Найдет выход…
Успеть бы до закрытия магазина. В котором часу могут закрываться такие вот «Праздничные сюрпризы»?
Елки-палки, а какой сегодня день?! Будний? Выходной? Она потеряла счет неделям…
Быстро темнело. Снег все валил и валил.
Она расстегнула ремень. Привстала на сидении и заглянула в зеркало.
Семироль возился у задних колес. Черт, какая огромная яма… Машина практически лежит на брюхе… У Семироля должны быть какие-то фирменные штучки – шипы, цепи…
Машина дрогнула. Еще; ох и здоровый, однако, этот вампир. Что он, думает вручную развернуть вездеход?!
Семироль хлопнул багажником. Заглянув в открытую дверь:
– Ирена, вы… как?
– Лучше…
– Сможете газануть? Осторожно?
…У нее нет денег, вот что плохо. Но, если постараться… Можно взять машину – а потом обмануть водителя. Выскочить, не заплатив… Вряд ли погонится…
Главное – выбраться из больницы… И чтобы Семироль не сразу об этом узнал…
Она осторожно переместилась на водительское кресло.
Как давно не приходилось сидеть за рулем… А за рулем такой машины – вообще никогда…
– Давайте, Ирена… Понемножку…
Выжать сцепление оказалось непросто. У Семироля ноги длиннее…
Что сказать врачам? Что придумать? Какие симптомы?..
Рука привычно, самостоятельно включила первую передачу.
Машина плавно, легко, как по асфальту, двинулась вперед… Видимо, у Семироля действительно имеются фирменные приемчики.
Твердь под колесами…
Еще.
Вторая передача.
Еще…
Газ. Газ. Газ.
Брызнули во все стороны лужи. Если Семироль и закричал – она не слышала его крика…
Перед шоссе был знак «стоп», руки-ноги сработали автоматически – и правильно, потому что там, за снегопадом, пост дорожной инспекции…
Догонит!..
Ей показалось, что в зеркале заднего обзора она видит стремительно приближающуюся фигуру… Перекошенное лицо…
Газ!!
Машина неслась по шоссе. Сквозь снегопад, сквозь видимость ноль, то и дело рискуя вылететь на встречную полосу, врезаться в столб, кого-нибудь сбить…
Ничто не имеет значения. МОДЕЛЬ все равно скоро схлопнется…
Вперед. Вперед.
* * *
– Госпожа, к сожалению, сегодня магазин закрывается на час раньше… Приходите, пожалуйста, завтра…
Она слишком много времени потратила на блуждания по улицам. Однажды постовой велел ей остановиться – но она не послушалась, удрала, и хотела уже бросить машину – как вдруг сквозь вечер, сквозь все тот же снег волшебным образом проступила знакомая витрина…
– Госпожа, я сожалею, но…
Диковатый, наверное, у нее был вид. Не одежда – одежда вполне приличная – но выражение лица, взгляд… Наверное, в такие вот «Сюрпризы» нередко наведываются разного рода извращенцы…
Охранник был на две головы выше ее. Так просто с дороги не отодвинешь.
– Я на минуточку, – она заискивающе улыбнулась.
– Приходите завтра…
– Но ведь я только чуть-чуть опоздала… Я сделаю дорогую покупку, очень крупную.
– Уже сдали кассу…
– Я вас очень прошу…
Охранник колебался. Ирена вспомнила самые-самые лучшие дни – как она тогда улыбалась, как от ее улыбки таяли старые строгие профессора…
Собраться с силами. Все зависит от одной-единственной улыбки…
За ее спиной с визгом затормозила машина. Не вздрогнуть… Мало ли кто куда торопится, мало ли кто так громко тормозит…
Она улыбалась. В этой улыбке был институт, первые рассказы, молодой Анджей, море, солнце, щенок-Сэнсей…
– Ну, войдите на минутку, – сказал охранник.
И чуть-чуть отодвинулся с дороги.
Пустое помещение, залитое светом. Товары – довольно противные с виду – под стеклом, на прилавках, а чучело крокодила даже привешено к потолку…
Недовольная дамочка за кассой:
– Мы уже не работаем…
– Я только взгляну…
– Вы натопчете, здесь помыли пол…
Она автоматически вытерла ноги. Сделала шаг – осторожно, будто в самом деле боясь наследить…
Господи.
Картонные воротца, занавешенные черным бархатом. Клыкастые маски по обе стороны входа – «здесь открывается новый мир»…
Взгляд ударил ее в спину, будто нож. Она обернулась.
Семироль, без шапки, в распахнутой куртке, стоял в дверях. Тяжело дышал. В углу поднимался на ноги ошарашенный охранник…
Семироль смотрел.
Вырываясь из-под гипноза его манящего пальца, она сделала шаг к бутафорским воротцам.
– Ко мне, Ирена.
– Вы модель… Вы всего лишь модель… Вы…
Семироль сжал губы. Неторопливо пошел вдоль стеллажа.
– Стойте, вы модель, вы ничего не можете мне сделать…
Он кинулся.
Она поняла, что не успеет. Что, неправдоподобно быстрый, он перехватит ее в полушаге от ворот…
А если она ошиблась, если за черным бархатом окажется стена, просто стена, и поздно будет молотить в нее кулаками….
Его руки сомкнулись у нее на запястьях.
И одновременно она с криком ввалилась в воротца – спиной, в бархатную занавеску…
Темнота.
ГЛАВА 9
* * *
По широкому изгибу трассы…
Нет, называть трассой это узкую, с продавленными колеями дорогу не станет даже возница не телеге…
Кстати, именно телега и ползет сейчас по широкому изгибу дороги. Вернее, не телега даже, а…
Ирена обхватила плечи руками.
Это карета. Именно так, во всяком случае, принято изображать кареты. Короб на больших колесах, с дверцей в боку, с возницей в качестве шофера…
Ветер был теплым.
В стороне, под холмом, отрешенно бродили десятка два вислобрюхих коров. Ирена перевела взгляд; роща зеленела сочно и густо, листва еще не загрубела под пылью и солнцем, праздник жизни какой-то…
Слева и внизу темнели крыши. Полуголые ребятишки вели на лужайке некую шумную темпераментную игру…
Она вздрогнула. Тряхнула головой.
Слева и справа лежали на земле два высоких замшелых камня. Еще один камень, плоский, гигантской медузой распластался чуть ниже по склону; на камне спиной к Ирене сидел человек.
Она огляделась снова. Закусила губу, пытаясь справиться с разочарованием.
Вот ее дом. Непривычно маленький, зато с огромным подворьем, с хозяйственными пристройками, которых отродясь не было; тем не менее это ее дом, и тополь растет не слева от ворот, как это было внутри МОДЕЛИ, а справа, как положено…
Что это, Анджей. Что это за новая чушь?!
Она шагнула вперед. Оглянулась на камни; они лежали здесь лет сто, а то и больше, и лежали с умыслом. Ворота…
Задержав дыхание, она снова вошла в замшелый проем.
Никакого эффекта.
Что и требовалось доказать…
Постояв еще некоторое время, она медленно, шаг за шагом, пошла к сидящему человеку.
Подошла. Села рядом.
– Не сидите на земле, – Семироль не глядел на нее.
– Это трава…
Семироль на мгновение обернулся. Глаза у него были стеклянные.
Коровье стадо прошло совсем рядом. Тускло позванивал огромный колокольчик на шее у быка.
– Ян, я прошу прощения… Но неужели вы думали, что принуждением можно добиться…
Она замолчала, не зная, как закончить фразу.
– Где мы? – сухо спросил Семироль.
Она пожала плечами:
– Вариантов несколько… Самый простой – мы упали со скалы и теперь ловим предсмертные видения…
– Хорошо. Другие варианты?
Ирена вздохнула:
– Это снова МОДЕЛЬ, Ян. Это снова МОДЕЛЬ.
* * *
Они спускались все медленнее и медленнее, когда, наконец, Ирена споткнулась, и Семироль автоматически подхватил ее под руку.
Играющие ребятишки были неимоверно, неописуемо грязны. На ком-то была одна лишь грубая рубашка до пупа, на ком-то – только драные холщовые штаны. Все без исключения были босы; все озабочены были тем, как бы половчее сбить коровьей костью мишень – рогатый желтый череп.
Ирена сглотнула, узнав Вальку. Пацаненок был года на три старше, чем в тот вечер, когда по просьбе Ирены принес ей спортивную газету. Грязный и полуголый, как все, с длинными нечесаными волосами, он явно предводительствовал в игре – отвешивал подзатыльники всем, кто, по его мнению, пытался обойти правила…
И тем не менее это был Валька. Ирена почему-то была в этом уверена.
– Нравы, – пробормотал Семироль.
– Ян, – сказала она еле слышно. – Я боюсь.
– Правда? – желчно осведомился Семироль.
– Посмотрите туда…
Дом, сложенный из цельных бревен, казался экспонатом музея под открытым небом. Резные завитушки на воротах, старинный замок на огромных петлях, покатая крыша, покрытая, кажется, неким подобием коричневой черепицы… Глухо закрытые деревянные ставни…
Целая улица музейных, причудливо-этнографических построек. Соседский дом… Колодец с «журавлем», с деревянной бадьей на краю сруба…
– Как же мы войдем?..
Самым печальным ей показалось, что ворота заперты, а у нее нет ключа…
– Отойдите, – раздраженно бросил Семироль. Отстранил ее, осмотрел круглый замок размером с детскую голову; вздохнул. Легко – с кажущейся легкостью – выворотил из дерева ржавую петлю вместе с огромным гвоздем:
– Система… на грани фантастики…
Ворота душераздирающе заскрипели. Над соседским забором показались головы – но Семироль не позволил Ирене оглянуться, прямо-таки втолкнул во двор.
– Сэнсэй?!
Аспидно-черный, размером с теленка пес прикрыл обнаженные было зубы. Вильнул хвостом.
– Предупреждать надо, – глухо сказал Семироль за ее спиной.
– Сэнсеюшка… Это ты?!
Пес заскулил. Кинулся, едва не сбивая с ног, бросил Ирене на плечи заскорузлые от грязи передние лапы, огромным, как розовая простыня, языком лизнул в лицо…
Шибанул в нос острый запах псины.
* * *
– …Продолжаем теоретическую часть… Вариант первый – предсмертные видения. Чрезмерно затянутые, надо сказать, и к тому же парные, согласованные, что маловероятно… Второй вариант?
Ирена молчала. Смотрела на танец огня в камине.
– Ирена. Вы организовали всю эту пикантную ситуацию, вы в ней разбираетесь больше меня, вы – эксперт… Второй вариант? Третий?
– Подлец, – сказала Ирена устало. – Нет, это я не вам, Ян… Это Анджею.
Вампир вздохнул:
– Понимаю… Перед моими глазами прошло столько бракоразводных процессов, что немудрено понять…
Завозился на полу перед камином Сэнсей. Новый вариант Сэнсея – гипертрофированный. Чудовище, а не пес.
Дом был ЕЕ. Причудливо измененный, чужой – но ЕЕ; она признала его, как ее саму признала злобная собака…
– Ничего вы не понимаете, Ян… Это новая МОДЕЛЬ. МОДЕЛЬ в МОДЕЛИ. Вместо того, чтобы выйти во внешний мир, мы провалились… куда-то. В тартарары.
Семироль улыбнулся – впервые за весь день:
– Да? А что, если это так называемая реальность, придя во взаимодействие с так называемой моделью, переродилась, дала вот этот уродец-гибрид? Вас, кажется, пугал чем-то подобным ваш злодей-профессор… Петер, кажется? «Раковая опухоль на вероятностной структуре реальности», это я цитирую по памяти вашу незабвенную повесть…
Ирена заплакала. Ее повесть, ее почти завершенная повесть теперь утеряна безвозвратно. Ее гениальные рассказы… которые она никогда не писала… а теперь уже и не напишет никогда…
– Зачем я это сделала, Ян…
– Вот именно. Зачем вы это сделали?!
– …отнять у меня ребенка…
– Да? Какая печальная история! Кстати, как вы теперь собираетесь рожать? На соломе, под присмотром грязной повитухи?
Ирена остро захотелось домой. И даже не ДОМОЙ, в общество Сэнсея и черепахи – а на ферму, в привычную уже комнату с видом на горы. Натянуть одеяло на голову и сладко дремать – в полной уверенности, что никто не побеспокоит до самого позднего утра…
Она плакала.
* * *
Осмотр дома дал пищу для размышлений, и просто пищу дал тоже. В погребе обнаружилось кольцо остро пахнущей колбасы, а на полках в кабинете – мелко исписанные листы желтой, непривычной на ощупь бумаги. Семироль принес воды из колодца; Ирена, обламывая ногти, почистила тяжелый казан и развела огонь в печи.
В полном молчании они съели колбасу и запили ее кипятком. Бумаги дожидались своего часа; написанные каллиграфическим почерком, но по неведомым грамматическим законам, они внушали Ирене почти суеверный ужас.
– Это, вероятно, ваши собственные рассказы… – Семироль разбирал бумаги, подсвечивая себе факелом.
– Я догадалась.
– Историческая ценность несомненна, но вот художественная… Гм. Много пышных повторяющихся эпитетов. Много глаголов… «История о том, как голубка принесла мертвому юноше алую розу…» «История о рыцаре, который совершал зло, чтобы быть бескорыстным», «История о скупце, который раздавал, чтобы приобресть»…
– Последнее, по крайней мере, парадоксально, – пробормотала Ирена.
Семироль отложил рукопись. Потянулся, сообщил безо всякого перехода:
– Если в течение месяца не подвезти на ферму угля и солярки – случится энергетический кризис… Продовольственный случится раньше – через неделю, когда закончится хлеб… Правда, есть еще мука, можно печь лепешки…
Ирена поморщилась – ее мутило от острой колбасы. Пожала плечами:
– Временной режим – один к десяти… Вполне вероятно, что там, в нашем мире, прошел всего лишь час, и Ник еще не догадывается…
Глаза Семироля сузились:
– Ах да. Ник…
– Он не виноват, – сказала Ирена поспешно. Слишком поспешно; и добавила после паузы, с нервным смешком:
– Да к тому же… я уже не верю, что мы вернемся обратно. В ту МОДЕЛЬ, из которой мы…
Семироль встал. Ирена замолчала.
– Нет, мы ВЕРНЕМСЯ, Ирена… Ваши с господином моделятором игры – это только игры, в то время как моя жизнь – это моя жизнь. Мы вернемся, я дождусь появления на свет своего ребенка, а после этого – идите куда хотите, пишите, сочиняйте свою судьбу…
– Ян, – вкрадчиво осведомилась Ирена. – А КАК вы собираетесь вернуться, а?
Вампир покровительственно улыбнулся:
– Мы отправимся в город… И найдем либо аналог магазина «Праздничные сюрпризы», либо… либо господина моделятора, Ирена. И если в этом мире существует господин Анджей Кромар – я подниму его хоть из-под земли.
* * *
В сундуках отыскалась одежда. Ирена долго разглядывала ее, брезгливо приподнимая двумя пальцами края пышных многослойных юбок. Вид корсета вызвал у нее приступ истерического смеха.
– …На кого я похожа, Ян?
Семироль придирчиво осмотрел ее наряд. Хмыкнул:
– Вы похожи на ряженую, Ирена. Не то принцесса, переодевшаяся в среднего достатка матрону, не то нищенка, стянувшая где-то чужое платье…
– «Если дама в кринолине, – неожиданно для себя процитировала Ирена, – а мужики в кольчугах и с мечами – хочется сказки… Иного, так сказать, мира… мироустройства…» Не удивляйтесь, Ян. Так говорил один мой почитатель – профессор восточной литературы…
Семироль поморщился:
– Кстати, о так называемых мужиках, мечах и кольчугах… Элементарные штаны в этом доме найдутся, или мне придется нарядиться старухой-гадалкой?
– Рваный истлевший саван, – сказала Ирена, подхихикивая. – Рваный саван и крылья нетопыря – вот что светит вам в этом мире, господин Упырь…
Семироль приподнял одну бровь, и Ирена подумала, что ее шутка, возможно, не так уж смешна…
А смешное поджидало их в гараже. Вернее, в пристройке, прототипом которой послужил гараж.
Кобыла. С выпирающими ребрами, с обрывком веревки на шее; животное, вероятно, долго находилось на самообслуживании, и от Ирены попросту шарахнулось – зато увидев Семироля, дико закричало, побелело глазами и забилось в угол…
Адвокат, оскалившись, подошел к ослабевшей от ужаса лошади. Положил руку ей на шею; кобыла задрожала крупной дрожью, Ирене сделалось ее жалко.
– Ян…
– Тихо…
Кобыла тяжко вздохнула – и смирилась. Ирене отчего-то вспомнился Ник.
* * *
За забором напротив все утро караулила любопытствующая соседка.
– Здравствуйте-здравствуйте, госпожа Хмель! С возвращеньицем!
Ирена натянуто улыбнулась. Подумала и отвесила что-то вроде реверанса – подметая юбкой дорожную пыль…
– Сойдет, – сказал Семироль за ее спиной. – Очень изящно.
Соседка, навострившаяся было поболтать, при виде Семироля сочла нужным скрыться. Вероятно, с точки зрения соседки вампир и вправду выглядел устрашающе; Ирене же казалось, что рядом идет статист из дешевого фильма, статист, которому в целях экономии бюджета выдали один только побитый молью плащ, и он накинул его поверх привычного костюма…
Было по-летнему тепло и неподобающе красиво. Дорога изгибалась подковой, уходила в город, на живописных холмах живописно паслись коровы, живописно зеленела роща, живописно синела речушка…
Лубок, подумала Ирена с отвращением. Лубочная картинка. Странно, со вкусом у Анджея было вроде бы все в порядке…
– Как вы себя чувствуете? – кротко осведомился Семироль.
– Нормально, – Ирена пожала плечами.
Теперь она сидела на костлявой лошадиной спине. Седло было сдобрено подушкой, Семироль вел кобылу под уздцы, лошадь шагала устало и безропотно.
Впереди поднимались горы. Не те, белые и сверкающие, что украшали окрестности Семиролевой фермы – привычные, зеленые, домашние горы, где одинаково клубится туман над рекой и дымок над чашечкой кофе. Кофейня под красной черепицей…
Ирена вздохнула. Лошадь повела ушами.
– Ирена, – голос Семироля изменился. Невозмутимый вампир, кажется, был потрясен. – Посмотрите, Ирена… Это все – реально?
По лугу вышагивала черно-белая голенастая птица. Плотной шеренгой стояли мохнатые елки, на полях зеленели всходы, все выше поднималось солнце; Ирена прищурилась.
– Это реально, Ирена? Не картинка, не голограмма?
Она вздохнула:
– А теперь вообразите. Вы стоите посреди мира, развесив уши, все решаете, не галлюцинация ли все это, не голограмма ли… А вас хватают под руки, везут в тюрьму и обвиняют в серии убийств… А потом приходит добрый адвокат…
Семироль молчал.
– Анджей Кромар, – горько сказала Ирена. – «Невиданно удачный эксперимент… когда работаешь на грани дозволенного… дозволенного не обществом – дозволенного природой… Тогда и успех может обернуться трагедией. Вот как в нашем случае…»
– Ну, ничего особо трагичного пока не случилось, – заметил вампир.
– Правда? Вы мужественный человек, Ян… А вот господин Петер, засовывая меня во все это… гм. Так вот, господин Петер считал, что Анджей просто рехнулся… Мы находимся в мире, созданном сумасшедшим творцом. Трагично?
– Пока что – нет… Если верить вам, я родился и живу точно в таком же мире. И неплохо живу, надо сказать…
Ирена вздохнула:
– Думаю, вы и в этом устроитесь… Вы всюду устроитесь, Ян.
Впереди показался колодец. Поилка для лошадей; у края дороги стояла приземистая широкая телега. Мужчина, такой же приземистый и широкий, возился с упряжью, женщина в высоком головном уборе доставала воду, на телеге пихалось локтями неопределимое количество малолетних чумазых детей.
Ирена напряглась. Семироль, напротив, зашагал бодрее.
С ними поздоровались. И мужчина, и женщина, и все дети, способные внятно говорить. На Ирену глядели с любопытством, на Семироля – со страхом.
– Здорово, люди добрые… Нам вот тоже бы водички, значитца, испить… Потому как путь далекий, значитца, с госпожой моей, и самое время водицы-то и похлебать…
Семироль откровенно забавлялся; как ни странно, его болтовня возымела действие. Настороженные взгляды сменились благожелательным, приземистый мужчина, почесывая в бороде, протянул Семиролю деревянный колодезный ковш.
– Негигиенично, – одними губами сказала Ирена.
– Негигиенично, люди добрые, – возвестил Семироль. – Значитца, негигиенично, а без водицы еще хуже, сухо без водицы, братцы…
Ирена судорожно сцепила пальцы.
Семироль тонкой струйкой влил в себя воду – не касаясь ковша губами. С шутовским поклоном вернул посудину мужчине; тот глядел удивленно, но не зло.
Дети тем временем – та их часть, что умела ходить – один за другим слезли с телеги и, одинаковым движением погрузив пальцы в маленькие носы, подобрались поближе – посмотреть на диво.
Семироль помог Ирене слезть с лошади; ей давно хотелось размять ноги, но она предпочла бы сделать это в менее людном месте.
– Ирена, хотите пить? Не беспокойтесь, они сейчас уедут…
Она вымыла руки. Семейство никуда не думало ехать – взрослые были не менее любопытны, чем дети.
Она напилась из ладоней, сложенных горстью. Вода была… нет, она не знала таких слов. Никогда в жизни ей не приходилось пробовать такой воды. Она ждала ломоты в зубах – но вода была не очень холодная, мягкая, и пахла почему-то хвоей…
Колодезный сруб пугал ее. Будто пасть уснувшего чудовища. Будто все колодцы, виденные ею в жизни, были ненастоящими, мертвыми, вроде как мумия ископаемого зверя… А ЭТОТ был живой. Живое ископаемое…
«Чтобы были лесные духи, гномы там разные, кровавые войны, жестокие законы… любовь… А не бытовые, простите, разборки с печальным исходом…»
Она бледно улыбнулась, снова – и к месту – вспомнив профессора восточной литературы.
Тем временем на край сруба взобрался карапуз лет шести. Ирена невольно оглянулась – куда смотрит мать, не ровен час, ребенок свалится…
Мать смотрела на Семироля. Вампир-адвокат был вполне адекватен – нес чушь о тучных урожаях и, значитца, добрых знамениях, а заодно интересовался, не доводилось ли добрым перехожим слыхать об опять-таки добром господине по имени…
Мальчишка уже падал вовнутрь. Видимо, от испуга у него отобрало речь – во всяком случае, карабкался он молча. Пальцы скользили по мокрому краю сруба…
Человек с нормальной реакцией раз десять успел бы кинуться и подхватить малыша. Ирене надо было сперва разинуть рот, потом хлопнуть глазами, потом…
– А-а-а!..
Все они кинулись к колодцу одновременно. За мгновение до того, как мальчишкины руки окончательно соскользнули, и за половину мгновения до того, как рука отца ухватила сына за шиворот – Ирена дотянулась-таки, поймала тонкое запястье, ощутила, что весу в пацане не так-то много…
– Доброе дело сделали, госпожа, – сказала женщина со странным выражением.
В сторонке отец охаживал спасенного сына вожжами. Ирена вздрагивала, то и дело оборачивалась на мальчишечий визг.
– Разве это я? – спросила она нервно. – Я только схватить успела…
Женщина сдвинула брови – как ни странно, с явной неприязнью:
– Доброе дело на вас… Зачтется.
После этого не было сказано ни слова. Дети, включая спасенного-выпоротого, погрузились на телегу, мужчина поощрил широкогрудого жеребца, и вскоре процессия – лошадь, телега, мужчина и женщина, идущие по обе ее стороны – удалилась туда, откуда явились Ирена с Семиролем.
– Ловко вы его схватили… – пробормотал вампир-адвокат. – С вашей-то реакцией, просто удивительно…
Ирена отмахнулась.
Потом, уже въезжая в горы, она не утерпела и поинтересовалась со вздохом:
– Ян, зачем вы это делаете?
– Что?
– Вы провоцируете их… Скоро по округе пойдут сплетни, скажут, что я, к примеру, ведьма, а вы, к примеру, упырь… Явится какая-нибудь стража и бросит нас в подвал с цепями, в какое-нибудь пыточное подземелье…
– Вы очень оптимистичны…
– В мирах, подобных ЭТОМУ, нет ни здравого смысла, ни закона. Во всяком случае, такими их принято описывать…
– Ирена. Мы ведь не имеем возможности сделать сообщение по телевидению: «Срочно разыскивается Анджей Кромар, моделятор»… Предоставьте это дело мне – я умею работать языком…
– Оно и видно, – печально согласилась Ирена.
После полудня сделали привал. Доели остатки прихваченной из дома снеди. Запили колодезной водой, которая потеряла для Ирены все свое очарование. Она предпочла бы апельсиновый сок…
А потом, отправившись на интимную прогулку в кусты, она ногой угодила в кротовью нору. Земля подалась и осела – будто не безобидный зверек ее вырыл, а рабочие метростроя; среди глины темнели железные петли кольчуги, Ирене с перепугу показалось, что она потревожила чью-то могилу…
Семироль явился на ее крик.
В кротовьей норе действительно хранилась кольчуга, свернутая узлом. Внутри оказались серебряные и медные монеты – не так чтобы очень много, но само зрелище впечатляло…
– Ой как кстати, – сказал Семироль. – Новичкам везет…
– По-глупому везет, – добавила Ирена.
* * *
Путь до города, обычно занимавший у Ирены минут сорок-пятьдесят, отобрал теперь чуть ли не весь день.
Она ждала, что на месте кофейни под красной крышей окажется что-то вроде трактира – но ошиблась. Кофейни не было вообще. Наверное, невыгодно открывать трактир в безлюдном месте – не так много охотников ездить туда-сюда…
Дорога кое-где совсем обвалилась – кобыла ступала, как по пиршественному столу, тщательно выбирая место, куда поставить ногу. Ирене вспоминалась их с Семиролем последняя рискованная поездка; вероятно, машина-вездеход так и осталась на улице, перед входом в «Праздничные сюрпризы»…
Семироль думал о своем. То хмурил брови, то с любопытством глядел вокруг, изредка даже улыбался своим мыслям; Семироль был как саламандра, которую из печи пересадили в камин. Невелика, в общем, разница…
– Ирена…
– Да?
– А скажите пожалуйста, место, откуда вы явились, которое вы не считаете МОДЕЛЬЮ… Наверное, высокотехничная цивилизация? Космические колонии, внешняя экспансия, звездолеты?
– Нет, – ей почему-то сделалось неловко. – А почему?..
– Ну, если МОДЕЛИ создаются по нисходящей… Войдем, например, в какую-нибудь местную лавку «Фитили и свечи»… И окажемся на холме. По дороге будет топать племя в шкурах, чуть ниже и слева будет ваша пещера с высеченными на камне… или нарисованными на стенах… первыми рассказами Ирены Хмель…
– Нет, – сказала она зло. – Анджей Кромар ставил другую цель… Не насмеяться над моими писательскими претензиями, и не проиллюстрировать школьный учебник…
– Эге, Ирена. Вы все-таки не верите, что он сумасшедший.
– Он всегда был сумасшедший, – отозвалась она раздраженно.
– Как же вы решились…
– А вам-то что?
– Ничего… Не волнуйтесь.
Около часа они ехали молча; потом у Ирены совсем уж разболелась спина, и пришлось сделать новый привал. Ирена очень хотела есть, но признаться в этом считала ниже своего достоинства.
– А какую он все-таки ставил цель? Как ВЫ думаете, Ирена?
Она устала. Она смертельно устала, не надо было ложиться, теперь она не сможет встать, и Семироль увидит ее слабость…
– Эк…спериментальная социология.
– Что?
Ирена поморщилась, вспоминая:
– «В любой момент времени у человечества был, так сказать, потаенный запретный уголок. Исследования, которые считались неприличными, неэтичными, негуманными… И тем не менее неслыханно перспективными…»
– Ну и память у вас, – сказал Семироль после паузы.
Ирена вспомнила известный анекдот и кисло улыбнулась.
* * *
Там, где Ирена ожидала увидеть предместья, по-прежнему тянулись поля и пустыри.
Сам город оказался втрое меньше, чем ожидалось; издали разглядев стену, ворота и башни, Семироль замедлил шаг.
– Красиво, – равнодушно сказала Ирена. И добавила невпопад: – Ян, как насчет полежать в гробу?
– А наши дела так плохи? – после паузы спросил адвокат.
– Нет, – Ирена хихикнула. – Просто в подобных декорациях… вампирам не свойственно бродить по улицам. Они должны бояться солнца, днем спать в гробах, а ночью…
– Это смотря какие вампиры, – Семироль не обиделся и не удивился.
Они миновали подъемный мост и вошли в город.
* * *
По улицам шли молча. Ирена спешилась и шагала рядом с адвокатом; время от времени, будучи не в силах удержаться, они подталкивали друг друга локтями и указывали взглядом на все новые и новые подробности: жанровая сценка у источника, любовно оформленного в виде коровьей головы… Хозяйки в чепцах, беседующие через узкую улицу… Какие-то козы, собаки, водостоки для помоев, медные кольца, шорные лавки, вооруженные всадники – Ирене стоило труда сдержать себя, не шарахнуться…
Планировка города изменилась совершенно. Дважды или трижды узкие улочки выводили путников на площадь – Ирена всякий раз напрягалась, ожидая увидеть виселицу с несвежим трупом в петле. Почему-то картина города казалась неполной без запаха навоза, стражников с копьями и использованых эшафотов…
Запах был – несильный и неявный, зато стражника не встретилось ни одного. На площадях помещались в основном лавки и постоялые дворы – виселиц, по счастью, не было.
На них поглядывали – с любопытством, иногда настороженным любопытством, но и только. Ирена боялась, что будет хуже, что за парочкой странных путников увяжется толпа зевак…
Вечерело. Ирену все еще не оставила надежда на чудо – вот, мол, сейчас, сию секунду, из-за поворота покажется лавка с каким-то особенным, знакомым фасадом, здание-метка, скрывающее в себе ПЕРЕХОД…
– Господин моделятор имеет весьма приблизительное представление о средневековом городе… Это лубок, Ирена.
– А кто вам сказал, что он моделирует средневековье?
– А что он моделирует?
– Вы уже спрашивали…
Долговязые фонарщики зажигали свои фонари. Очень красиво – цветные стеклышки, толстые свечи, город в сумерках, в цветных огнях…
В какой-то момент Ирене почудилось, что она стоит посреди широкой оживленной трассы. Справа и слева от нее текут два потока – убегающих красных огней и набегающих белых… Фары, огни, всепонимающие глаза светофоров…
– Вы устали, Ирена.
– Нет, не особенно…
– Вы еле на ногах держитесь… Пешие прогулки, конечно, в вашем положении показаны, но не в такой же степени…
Ирена не запомнила, как называется гостиница. Ей было уже все равно.
– …Комната? Ужин? Горячей воды для господ путников?
Скрипучие ступеньки.
Ирена обнаружила себя лежащей на кровати – полог с золоченными кистями кое-где прохудился, сквозь прорехи тепло просвечивал огонек свечи…
– Ян, включите же свет…
– Сейчас, только найду выключатель, – в голосе Семироля была насмешка.
Он тоже устал.
* * *
После завтрака – овощи оказались вкусными, мясо невозможно было есть – Семироль отправился в город. Один; Ирена снова превозмогла себя и не напросилась в попутчицы.
Ей было страшно оставаться одной. С другой стороны, спина после вчерашнего болела немилосердно. С третьей стороны, появилась возможность наконец-то натянуть одеяло до подбородка и все хорошенько обдумать…
Что до новых впечатлений, то ей вполне хватило жанровых сценок под окном. Стук деревянных башмаков, плеск выливаемых помоев, фырканье лошадей, крики уличных разносчиков – прав Семироль, все это здорово смахивает на лубок, и, что интересно, не ослабевает впечатление давно виденного – где-то, когда-то, в кино ли, в книге…
В лавке напротив происходил громкий «прием товара». Здоровенные крестьяне вчетвером, с натугой, снимали с подводы огромную бочку; непонятно, какому сумасшедшему пришло в голову использовать этот сосуд для перевозки чего-либо. А бочка, по-видимому, была полна; ремни, перекинутые через плечи носильщиков, трещали, улица полнилась сопением, руганью и зеваками…