Текст книги "Темный менестрель (СИ)"
Автор книги: Марина Хеллсинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)
Я, находясь на стене, смотрел во след уходящему войску эльфов. Люди провожали их взглядом лишенным надежды. Трандуил оставил мне двух лошадей. Зачем? Для Тауриэль и Леголаса? Я недолго размышляя отвел скакунов в башню, там я наведу мощнейшие защитные чары. Входить в нее можно только по моему разрешению. А то жители украдут и сбегут, да и орки не съедят. Мне главное найти и вытянуть Леголаса из боя, а дальше пусть катится на все четыре стороны...
====== Глава 24. Тот, кто сердца и души лишен – не испытывает боль. (Битва за Эребор) ======
– Стойте! Не стреляйте. Это мой друг – Бильбо Бэггинс! – Услышали мы выкрик Истари. Я с интересом перевесился через парапет. Посреди площади внезапно кто-то появился и сделал он это Настолько Внезапно, что напугал дозорных. Я решил разузнать зачем полурослик сюда пришел аж из Эребора. Дойдя до домика, облюбованного лидером людей я спросил у старжника можно ли мне войти. Тот молча отошел в сторону. Гендальф, Бард и полурослик стояли в комнате с голыми каменными стенами. Из медели здесь были ящики, служившие столом и стульями. На ящике олицетворяющем стол лежала тряпица с чем-то внутри. Хоббит начал ее спешно разворачивать. И на свет нам явился Аркенстоун. – Это Сердце Горы. – Объяснил хоббит магу и человеку. – Это проклятый камень, созданный моим дедом. Один из трех камней омытых кровью народа эльфов и моей семьи. С какой целью ты принес Аркенстоун сюда? – От моего голоса вздрогнул даже маг. – Прошу простить его, но он просто не знает природы камня. – Гендальф медленно вышел вперед, отвлекая меня от полурослика. – Если хочешь взять его – бери. Мы не претендуем на право владеть им. – Хах! Думаешь я впаду в бешенство как остальная моя семья? Не волнуйся Митрандир, Клятва и Проклятие Феанора не властны надо мной. Для меня это всего лишь светящийся камень, коих я могу понаделать великое множество, попади в мои руки алмазы. Этот камень, просто напросто источник всех бед на Арде. Зашвырнуть бы его обратно в лаву, так найдется еще где-нибудь. Я бы на твоем месте поволновался насчет Маглора, этот обезумевший менестрель еще бродит по Средиземью, не дай Валар услышит об Аркенстоуне. Маг расслабился, но на всякий случай, завернул камень обратно в тряпку. Я вновь вперил свой зеленый глаз в полурослика. Вот же талант находить всякую гадость: то Единое, то Сильмарил. – Так ты не ответил на мой вопрос. Зачем ты его сюда приволок? И как? Гномы по сути, должны были тебя убить за это. – Это моя четырнадцатая часть сокровища. Я решил отдать его вам. – Дрогнувшим голосом произнес Бильбо. – Твоя часть? То есть награда? Этот камень в глазах гномов стоит как весь Эребор. Его бы тебе не отдали. Просто признайся – ты его украл? – Ну я его первым нашел и... – Бильбо начал что-то лепетать. – Ясно. – Хмуро посмотрел я на этого клептомана. – А зачем? Зачем ты его нам отдаешь? Ты никому ничего не должен. Если боишься нас, можешь уходить. Тебя никто не тронет. – Я не для себя. Я ради гномов. Понимаете, гномы бывают упрямы, бывают уперты и... бывают просто невозможными. Они подозрительные, скрытные, а манеры у них вообще хуже некуда... Но они так же храбрые и добрые... и весьма преданные. – Бильбо прекратил на мгновение свою речь. – Я очень полюбил их и буду рад спасти их если смогу. Я знаю, что Торин ценит этот камень превыше всего. Я думаю в обмен на него... – Он ничего не отдаст, а тебя сочтет предателем. Людям Дейла нужна еда и крыша над головой с теплой постелью. Этот камень ценен только гномам и тем кто не знает его опасности. Если ты еще не знаешь – эльфы ушли, получив что хотели, лишь я остался дожидаться здесь принца эльфов. Гномы остались наедине с голодными рыбаками. Еды в Эреборе нет, а этот камень Владыка Трандуил даже в руки брать не станет. Не то что обменяет его на что-нибудь полезное. Стены Эребора теплы, там сохранилась мебель и минимальные удобства. За золото эльфы с радостью поделятся с людьми едой и прочим для выживания. Однако... сюда идут орки. Вот, что представляет для Эребора настоящую угрозу. Впрочем, люди могут обменять на камень Союз, хотя бы временный, с гномами – на время боя или же до конца зимы. – Я перевел выжидательный взгляд на Барда. – Можно попробовать. Хуже уже не будет. А тебе хоббит, следует вернуться прежде чем в Эреборе заметят твое отсутствие. А лучше уходи прочь. В бою ты просто не выживешь, а гномы если узнают о похищении камня, как сказал менестрель – просто убьют тебя. – Бард напутственно сказал Бильбо, тот быстро переглянувшись с Гендальфом помчался прочь. Гендальф вздохнул и пошел за полуросликом. – Я удовлетворил свое любопытство. Теперь я возвращаюсь в башню... – Я сказал Барду уже идя к выходу. – Подожди. Я понял что ты могущественный чародей. – Бард остановил меня, протянув руку, но не коснувшись меня. – Неужели ты ничего не можешь сделать для моего народа? – Я не имею права вмешиваться и вступать в бой за вас, за эльфов можно, но за людей – нет. Гортхаур назвал людей своей вотчиной, а на гномов мне откровенно плевать. И если Враг узнает, что я сражаюсь за вас, он пойдет войной, но не на меня, а на Зеленый Лес – просто в отместку. Могу лишь поставить чары на помещения с детьми, дабы ни одна тварь их не нашла, и внутрь не прошла. Но не более. При неблагоприятном исходе боя, я обещаю забрать детей и увести их... к примеру в Рохан. Уж прости, но Гондор я не люблю. – Я буду благодарен тебе и за это! Пойдем, я покажу где мы скроем детей. – Бард быстро заторопился на выход. Что ж, займусь наложением Скрывающих чар... Не повезло людям. Из огня, да в полымя. Думаю Гортхаур не предусмотрел наличие жителей Озерного города в Дейле. Иначе бы уже уговорил их сдаться, но... Поздно. Орков уже не развернешь, да и не думаю я, что Саурон сделает это ради кучки оборванцев, у него таких целый Ангмар снова будет.
Я проснулся утром с хорошим настроением. Скоро этот бедлам, начатый Гендальфом, наконец-то закончится. От нечего делать я тихо замурлыкал песню себе под нос. Потом подумал что людей разбудить надо. У них бой скоро, а они все еще дрыхнут. Я пожал плечами и использовал Сонорус. Кажется первыми же строчками на Всеобщем, я воронов в небе дезориентировал.
Поле битвы —
Собран урожай.
Солнце закрыла тень,
В ночь превращая день.
Души павших
Над землей кружат.
Дом их теперь не здесь,
А в глубине небес!
Так придумано людьми:
Хочешь мира – жди войны!
Время смеется над нами,
Смотрит на мир свысока.
А мы жизнь измеряем боями,
Ради них создавая врага.
Снова бессмысленность бойни,
Пламя раздуют ветра,
И помчатся безумные кони
По агонии выжженных трав...
Годы молча
Свой продолжат путь,
Не подобрав знамен
И не узнав имен.
Чистый воздух
Мертвым не вдохнуть.
Тянется вверх полынь
Сквозь черный прах и пыль.
Так придумано людьми:
Хочешь мира – жди войны!
Время смеется над нами,
Смотрит на мир свысока.
А мы жизнь измеряем боями,
Ради них создавая врага.
Снова бессмысленность бойни,
Пламя раздуют ветра,
И помчатся безумные кони
По агонии выжженных трав...
Что это за недовольные стоны? Не понравилось? Ну и что, зато проснулись все! Сегодня будет бой и я уже заранее знаю чем он закончится... вот и порадовал их на последок.
Я перевесился через парапет увидев всадника, движущегося по мосту от стен Дейла в сторону Эребора. Это Бард. Поскакал видимо, договариваться о союзе в обмен на Аркенстоун. О! За ним и Гендальф последовал. Надеюсь зачинщику этого глупого похода, удасться образумить Дубощита. Бард показал гномам на баррикаде светящийся камень. У гномов началось какое-то шебуршение в итоге кого-то в рядах гномов, едва не сбросили со стены. Гендальф вышел вперед и спустя некоторое время, этого “кого-то” вернули обратно на баррикаду. Потом какая-то тень, стала спускаться по веревке вниз. Судя по одежке, это вчерашний полурослик. Видимо, те раскрыли его обман и он решил от гномов сбежать. Его там похоже едва не убили. А Бард же предлагал ему Пустошь и вовсе покинуть. Эх, видимо хоббит упертости у гномов набрался. Гриффиндор головного мозга, видимо передается воздушно-капельным путем. Как бы его бедного и сейчас не подстрелили. Это все Гендальф виноват.
В поход, беспечный пешеход,
Уйду, избыв печаль,
Спешит дорога от ворот
В заманчивую даль,
Свивая тысячи путей
В один, бурливый, как река,
Хотя, куда мне плыть по ней,
Не знаю я пока!
Полурослик же просто глупый, они же не многим дольше людей живут, а этот совсем молодой еще. Приключений ему видите ли захотелось. Он опасностей вообще не ведает. Не подозревал, что гномы за этот камушек его и убить могут. Бильбо видимо до сих пор брони не приобрел. А ведь гномья бы ему подошла, может он на скрытность больше надеется? Но с Единым у него и в броне, с этим проблем не будет. К ним кребайн летят. Причем со стороны холмов. За ними уже вотчина Даина – Железные Холмы. Он кузен Торина и по сравнению с ним, даже Торин более здравомыслящий, хоть в это трудно и поверить. Я стал вглядываться в сторону холмов, но там был виден лишь какой-то солнечный отблеск. Похоже армия наугрим уже здесь. Это не снег на холмах сверкает, это солнечные блики на броне и щитах. Тут в сторону Дейла полетели черные птицы и один из гномьих воронов направился прямо к моей башне, но пересечь границы чар не смог, он будто наткнулся на невидимую преграду. Ворон начал кружить над нашей башней, хрипло каркая: – Лесные Феи. Прочь! Прочь! Я молча взял в руки лук и наложил стрелу на тетиву. Кребайн попытался улететь прочь, но не успел. Свист. И пронзенное стрелой тельце, теряя черные перья упало на белый снег. Вороны, начавшие летать над Дейлом, моментально ринулись в разные стороны. Об эльфе в башне скоро узнают гномы. Я нахмурился, провожая взглядом черную стаю. Со стороны холмов послышался гул. Тяжелый топот с лязгом. Железностоп. Это гномы Железных Холмов. И с ними Даин верхом на... это кабан? В броне?! Я усомнился в собственном зрении. Имея всего один зрячий глаз, мне можно и засомневаться. А я думал у них козлы, да бараны в ходу. Ну может еще пони... Я с сомнением посмотрел на предводителя гномьей армии. Гендальф начал разговор с Даином, чье войско подошло к воротам Эребора. Внезапно до нас донесся ужасающий грохот. Еще один дракон? Я пытался найти источник внезапного землетрясения. Не дракон. Орки. Я посмотрел на начавшийся обвал со стороны каменных образований с права от Дейла. Они как-то договорились с Пожирателями Земли. Эти черви-оборотни горы насквозь прогрызают, они видимо для армии Азога туннель под землеей прорыли. Интересно орки могут так и под лесами и реками проходы себе рыть? Наверно могут. Вот я и говорю: захотел бы Саурон эльфов завоевать, то завоевал бы. Он не Моргот, он знает стратегию и ценит жизни своих воинов. Этим он и опасен. Послышался звук рога. Это не эльфы, не люди, не гномы. Люди и гномы стали смотреть на высокую скалу на севере. Воронья Высота – малая крепость, скорее башня. Она была буквально рядом, слева от Дейла. Там была установлена какая-то странная конструкция. Где-то я такое уже видел... Там Азог! Это какое-то знамя, оно подает сигналы войскам, складываясь в нужном значении. Я мрачно посмотрел на скалу. Мда. Через туннели пещерные тролли идут и у них катапульты на спине. Хорошо что чары, что детей скрывают, выдержат их попадание... Однако. Я хочу кое-что сделать. Я попробую отправить сообщение Азогу. Пусть знает, что я здесь и если от руки его и его собратьев, падет хоть один эльф, я уничтожу его войско не считая с потерями людей и гномов. Я направил руку в сторону Вороньей Высты. – Экспекто Патронум! Из моей ладони в перчатке начала выходить струйка серебристого, светящегося дыма. Вспышка света. И перед нами в воздухе завис светящийся олень. Чьи ветвистые рога испускали свет, подобно Двум Деревьям Валинора. Я обратился к Патронусу: – Сохатый, передай сообщение Азогу Осквернителю... – Дальнейшую речь я вел уже на Черном наречии, само ощущение эти слова произносить и слушать, крайне неприятное, особенно для эльфа. Магический язык Темных, как никак. Закончив сообщение с предупреждением, я отпустил Патронуса и тот помчался по воздуху в сторону Скалы со знаменем орков. Прислушавшись к ощущениям, я понял что урук получил мое предупреждение, но послушается ли он его, я не знаю. Мое дело предупредить. Хм. Тролли проломили стены и орочья армия вторглась в Дейл. Тех кто подбирался к башне, останавливали чары. Используя Урфаэль, я уменьшал поголовье вражеской армии. А вот и принц Леголас, надо же он в Дейле! Я заприметил лошадь Элдерана и двух всадников на ней – с ним Тауриэль Что же. Приказом Трандуила было: обеспечить принцу безопасность, хочет тот того или нет. Я начал быстро спускаться вниз и отвязывать Вереска. Добравшись до площади, попутно убивая все, что посмеет на меня набросится, я увидел принца и эльфийку. Они были в компании полурослика и Митрандира. Они уже пришли с поля боя? Я услышал начало разговора: – Гендальф! На подходе вторая армия. – Леголас спешился и направился к магу, – Больг возглавил орков Гундабада. Они совсем рядом. – Гундабад. – Маг тяжело вздохнул. – Они давно это спланировали. Азог сначала отвлекает войска, а затем Больг наносит нам удар с Севера. – Что? Удар с Севера? – Бильбо начал оглядываться по сторонам, нервно дергая руками. – А где у нас Север? – Воронья Высота. Это крепость близ Одинокой горы. Рядом с ней единственный проход в Ангмар. – Объявил я о своем присутствии, обновременно отвечая на вопрос полурослика. Бильбо что-то пискнув застыл как кролик перед удавом, смотря на меня. Я подошел ближе на коне и обратился к принцу. – Принц Леголас, мне приказано обеспечивать вашу безопасность на время боя. Армия Трандуила ушла. Я заколдовал одну башню и ни одна душа, живая или мертвая, не проникнет в нее. Я настоятельно рекомендую пойти за мной туда и переждать... – Я не собираюсь отсиживаться в Вашей башне, пока убийцы моей матери и Королевы Леса, ведут войну! – Леголас начал яростно сверлить меня взглядом. Я нахмурился... Месть, вот значит, как. Хах, на нем даже кожаной кирасы нет, одна туника. Как он воевать собрался? – Воронья высота! Там сейчас Торин и Фили, и Кили, и Двалин, они все там! – Бильбо переборол свой страх передо мной. Я услышав знакомое имя безбородого гнома, с интересом взглянул на Тауриэль, что держала под уздцы лошадь Элдерана. Кажется известие о гноме ее взволновало. – Они пошли убивать Азога! – Менестрель, раз уж мой отец приказал тебе охранять меня, так просто сопровождай меня в бою! Я не буду сидеть взаперти и дожидаться исхода боя! Я хочу помочь этим людям, а не просто убить орка из Гундабада. – Келебримбор, послушай. Я знаю что ты не любишь людей и равнодушен к судьбе этих гномов. Но в прошлом ведь, ты пожалел жителей Дейла и вел дружбу с Морией. Так помоги им сейчас! Как эльф, а не Колдун, это не противоречит твоему договору. Я не прошу тебя уничтожить армию, я прошу тебя обезглавить мечом дракона, что сейчас убивает этих людей. Помоги Торину одолеть Азога! Помоги Леголасу, приказа Трандуила таким образом ты не нарушишь... Спеши на Воронью Высоту, иначе гномов просто сметут! – Не смей требовать от меня чего-то Истари! – Я сурово взглянул на мага и перевел взгляд на принца. – Но... Мне приказано доставить Королю, голову Больга... – Я вновь замолчал, думая как следует поступить. В идеале – просто обездвижить принца и приволочь его в башню, а самому заняться охотой на орка. Но тогда отношения между нами испортятся надолго, если не навсегда. – Хорошо. Я буду сопровождать принца, но я буду один, а Тауриэль останется в башне. – Я посмотрел на эльфийку и торжественно произнес, связываясь с чарами башни. – Я даю ей разрешение на вход. – Закончив налаживание чар, я вперил взгляд в мага. – Знай Митрандир, что убийство командира обычно решает исход битвы... но не в этом случае. Твой поход так или иначе, закончится смертью гномов. – Ты не можешь этого знать! – Гендальф возмущенно стукнул посохом о землю. – Бой еще не проигран, я должен хотя бы попытаться, решить его исход. – Леголас вскочил на лошадь, да и Тауриэль не спешила уходить в безопасное место. – Я тоже пойду туда! – Бильбо крикнул. Я же смерил его тушку сомневающимся взглядом. – Пешком пойдешь? А не боишься, что твои драгоценные гномы, только увидев тебя, сразу попытаются убить? – Моя насмешка, заставила Бильбо отвести взгляд и ответить куда-то в пространство: – Это вряд ли. Они не заметят меня. – Нет Бильбо. Келебримбор прав, – Гендальф положил хоббиту ладонь на плечо и когда Бильбо хотел что-то возразить, он добавил, – ты должен уйти. И это не обсуждается. Я не разрешаю... – Я не спрашиваю твоего разрешения Гендальф. – Бильбо смерив нас всех грустным взглядом, убежал прочь. Гендальф направился за ним. – Ты знаешь, куда он пойдет. – Я сказал я магу на последок и подстегнул Вереска, направив его в сторону ближайшего провала в стене, что вел как раз к мосту Дейла. Однако мой путь преградила Тауриэль. – Я не позволю тебе... Не позволю эльфам вновь бросить гномов, перед лицом опасности. – Выдала мне эта эльфийка сжимая в руках лук и стрелу. Против меня? Впрочем, ни она, ни Леголас не знают с Кем имеют дело. – Уйди с дороги. – Сурово произнес я. Леголас рядом со мной напрягся. Не бойся, не убью я ее. – На той скале... без помощи от нас... Все гномы погибнут там! – Тауриэль пристально смотрела на меня. – Да. Они умрут. – Я подтвердил очевидное, насмешливо склонив голову на бок. Ну и зачем же тебе лук, девочка? Убьешь меня и никому ты этим не поможешь, только клеймо братоубийцы получишь. Мой щит останавливает пули и осколочные гранаты, стрела для меня пустое. – Они умрут. Сегодня... Завтра. Год спустя или через сотню лет... – Я стал медленно приближаться к эльфийке, мысленно приказывая Вереску, делать неспешные шаги. Эльфийка замерла от моих слов. – Какая разница – они смертные. Тауриэль нацелила стрелу мне в лицо. О. Я почему-то не удивлен. По моему приказу, все стрелы из ее колчана взлетев в воздух, нацелились на нее же. Эльфийка дрогнула, но продолжила держать тетиву натянутой. Леголас рядом пораженно охнул – думает, что я ее убивать ими буду? – Ты думаешь жизнь эльфа ценнее их жизней? Ты как и все они, живете без любви. В вас... нет ни капли... любви. – Так ты правда любишь того гнома? – Мои глаз вспыхнул зеленым. Лук Тауриэль и все ее стрелы с треском сломались, разлетевшиеся шепки и стальные наконечники оцарапали ее одежду, но не задели лица. – Но ты ничего не знаешь о любви эльфов! Ничего! Не смей очернять весь эльфийский народ, своими неразумными словами! Не будь любви – у эльфов не рождалось бы детей! Только так наш народ и может жить. Любовь – нет силы страшнее и могущественнее ее на Свете. Не было бы любви – не было бы эльфов! Я тоже люблю! Люблю свой народ! Мне не довелось еще встретить той, с кем я проведу рядом вечность. Но если найду, то буду любить ее всем сердцем. Люби своего гнома, Король... благославил тебя. Только спасай его сама, раз его так любишь! Но не рискуй другими! За это тебя и изгнали! Вот только... твои чувства к этому гному может и настоящие, но я не вижу нежности, я не вижу понимания. Обоюдности. Будь его чувства искренни, ты бы уже потеряла Свет Души и бессмертие. Только так вы могли бы любить друг-друга, только оба являясь равными. – Я молниеносно обнажил Хроарист и приставил его к горлу эльфийки. – За любовь умирают. Не жалеют себя, будь объектом любви человек, родной край, вещь и так далее. А ты готова умереть? Лишиться вечной жизни? Почему я вижу страх в твоих глазах и сомнение? У истинно любящих такого не бывает, они никогда не боятся за себя, они боятся только за... Мой меч отвел Оркрист Леголаса, он взял его себе? Ну, для охоты на орка в самый раз. – Не трогай ее. Иначе придется убить меня. – А вот ты уже начинаешь ее любить... – Задумчиво пробормотал я и убрал меч в ножны. Леголас сел обратно на лошадь и помог Тауриэль сесть позади. – Жертвенность. Только любовь может отнять у эльфа бессмертие. Добровольно заставит отдать жизнь за любимых... Но и жить без любви мы не можем... Мы приближались к мосту Дейла. В небе на севере мы услышали визги – в нашу сторону летели огромные летучие мыши. Орки разводят этих бестий для войны. Как посланники они не годятся – слишком тупые. Для транспорта тоже – слишком маленькие. Но преимущество в небе зачастую решает исход сражения на земле. – Бестии. Как я и говорил, бой уже заранее проигран. – А ты как будто этому рад. – Леголас недовольно покосился в мою сторону. – Конечно рад. Но не этому. Я рад, что эльфы в этом не участвуют. С башен мышей отстреляют, а вот нам что делать, пока не знаю. Хотя... – Я возвел над нами купол, он слегка искрил и любое чернокровое существо, касаясь купола уничтожалось, просто обращаясь в пепел. – Я буду держать щит до прихода на скалу, опасайтесь стрел. Эльфы с опаской посмотрели на купол и кивнули, я же погнал Вереска вперед. Щит долго держать не выйдет, тут концентрация нужна, а запустить сквозь щит стрелу оркам ничего не помешает. Поставить мой непробиваемый щит на кого-то еще я не могу, для этого источник магии нужен, артефакт какой-нибудь. Чем больше площадь покрытия, тем больше энергии тратится, не говоря уже о невозможности двигаться – все силы уходят на поддержание концентрации. Вот на башю чары удалось наложить, она точно никуда не сдвинется, а энергии я вбухал на целый магловский авианалет. Подобными щитами Ост-ин-Эдхиль прикрыла моя магия из алтаря, но там из-за запаса в Родовом камне он столетия держаться будет без потпитки в виде Жертвы Крови. Сейчас щит над городом опущен, но если что... Добрались мы без проблем. Стрелы в нас запускать не спешили, вот и хорошо. – Там Дубощит! – Крикнула эльфийка, как только мешающий обзору купол исчез. Я на пару с Леголасом посмотрели туда, куда указывала эльфийка. И действительно: Дубощит. Он сражается с самим Азогом в старой крепости. Тауриэль спрыгнула с лошади и помчалась туда. – Стой! – Леголас уже собирался пойти за ней, как я его окликнул, показывая в другую сторону: – Воины Гундабада. Я уже вижу их, там Больг и он идет сюда. – Больг никуда не денется, а Торину и Тауриэль нужна помощь против Азога. – Леголас поспешил в крепость. Я взял под уздцы лошадь Элдерана и верхом на Вереске последовал за принцем. Ориентируясь на звуки боя, я обнаружил сражающегося на льду Дубощита и орков во главе с Азогом. Леголас, забравшись на какую-то возвышенность, по одному отстреливал орков из лука. А Тауриэль где? Я привязал белую лошадь к седлу Вереска и не слезая с коня, убивал из Урфаэля приближающихся к принцу орков и летящие в того стрелы. Я улышал тяжелые шаги, кажется лед трескаться начал. Тролль. Очаровательно. Я взял бронебойную стрелу и прицелился твари в голову. А головы-то почти не видно, на фоне тела-то. Мозгов в ней тоже видимо совсем немного. Ну. После моей стрелы их там уже точно нет. – Тауриэль! – Леголас видимо ее все же нашел. Я посмотрел туда же куда и он. Мда. Мадам с Больгом встретилась, вон, лежит бездыханная на краю ущелья. Я свистнул принцу и указал на лошадь, предлагая двинуться в обход ущелья верхом. – Слишком долго! Она вот-вот упадет! – Леголас взглянул на ущелье и прикинул его ширину. – Нужно быстрее попасть на другую сторону. – Могу помочь. – Я стал собирать ближайшую груду обломков и трансфигурировать из них каменный мост. На созданный мною мост ступил Больг. А он-то откуда вылез? Ну ничего, я-то тебя как раз и ждал. Поделись со мною своей головой, она же тебе не нужна? Леголас хотел было наброситься на орка... Но голова Больга отделенная от тела уже летела в мою сторону. – Не надо возмущаться. Лучше Тауриэль помоги, пока она не упала. – Леголас лишь кивнул и помчался по мосту к эльфийке. Внезапно что-то сверху начало падать. Лед? Мы посмотрели наверх. Какая-то ледяная глыба, почти стена. Замерзший водопад? Тогда вода должна по идее падать в ущелье. На краю замерзшего водопада лежал Торин... Безоружный и не мог толком подняться. Над ним нависал какой-то орк. Я начал готовить стрелу, но Леголас взглянув на Оркрист примерился и метнул меч, пронзив им орка. Торину хватило ума воспользоваться предложенным оружием и добить врага. – Тауриэль? – Леголас посмотрел на опустевший край ущелья, где только что лежало тело эльфийки. По выражению лица, я понял, что он подумал самое худшее – Тауриэль свалилась в пропасть. – Она не упала. Видишь следы на снегу? Она пошла обратно в крепость. – Леголас расслабился и снова начал здраво размышлять. Мы услышали орлиный крик и подняли взгляд на небо. Со стороны заходящего солнца к полю битвы летели Гигантские Орлы. Вот уж не ожидал. Это Гендальф их призвал? Проводив их взлядом, мы пошли по следам на снегу. Тауриэль обнаружилась быстро. Она сидела рядом с телом безбородого гнома. Судя по цвету его лица, Фили мертв. Леголаст застыл на месте. Я подвел лошадей и посмотрел как эльфийка начала плакать. – Она получила серьезный удар по сердцу... но не смертельный. Она будет жить, она не угаснет. Но ей потребуется исцеление. Твой отец получил рану куда более серьезную, когда умерла твоя мать. Но он продолжил жить, ради тебя. Но когда умер Орофер и огромное число его воинов – ему стало хуже. Он закрыл свое сердце от мира и стал холоден. Но все раны заживают, рано или поздно. И рана Тауриэль тоже исцелиться. Но захочет ли она, как твой отец остаться в Средиземье? Для нее здесь почти никого не осталось, а ведь это всего лишь сиюминутная влюбленность. Потерю настоящей любви эльфы могут и не перенести... Иди поговори с ней. Может ради тебя она не уйдет. – Нет. Пусть она сама решает. Я... не буду ее тревожить. – Мы с Леголасом вернулись в крепость и стали осматривать ее на наличие врагов. Однако похоже, что все орки ушли на Пустошь. – Я... Не могу вернуться в Эрин Гален. – Знаю. Король сказал куда тебе следует пойти. У дунедайн ты принесешь больше пользы Средиземью, чем ища врагов в иных местах. И мы будем знать где искать тебя, если что. – Кто эти дунедайн? Я слышал о людях долгожителях Гондора, но не знал, что они есть на Севере. – В Гондоре их больше нет. Почему? Ты это у дунедайн сам спросишь. По нуменорским гробницам порой гуляет нежить, с которой обычному человеку не справиться. Они так же не пускают в Шир орков. Они дозорные Средиземья, а их считают Бродягами. История их предков ужасна и прекрасна одновременно... но сейчас они ничто. Просто очень сильные воины, живущие от силы три столетия. – Я пропел песню, о них. Пусть Леголас потом этих недо-нуменорцев порадует по прибытии.
В ночи глухо шепчутся ели
Роса холодна словно лед
Из топей, из темных ущелий
Бесформенный страх восстает
На улицы мирных селений
Неся с собой холод и жуть
Ползут безымянные тени
Но мы преграждаем им путь
Охрана поселков беспечных
Судьбою назначена нам
И мили дорог бесконечных
Наш дом, что открыт всем ветрам
То снегом швыряется вьюга
То ветер горячий пылит
Мы редко встречаем друг друга
Бродя по дорогам земли
Ведь нас в Средиземье немного
При встрече оброним: “Привет...”
И вновь разведет нас дорога
Ветра заровняют наш след
Посмотрит на нас, как на нищих
Привратник у крепких ворот
Презрительно хмыкнет трактирщик:
“Бродяги... Беспутный народ...”
Усмешку мы горькую прячем
Не знает никто на земле
Что живы в народе бродячем
Потомки былых королей
Но если пророчествам древним
Реальностью стать суждено
На знамени Белое Древо
Взметнется над битвою вновь
Поднимется ратная сила
От грохота вздрогнет земля
И вспыхнет Звезда Элендиля
Опять на челе Короля
Охрана поселков беспечных
Судьбою назначена нам
И мили дорог бесконечных
Наш дом, что открыт всем ветрам
– Красиво. Я запомню. А скажи мне Менестрель. Кто же ты? Я только что воочию видел на что ты способен. И твой обруч тоже изменил форму, став настоящей короной. – Леголас с интересом посмотрел на меня. – Я Король Эрегиона. И не бывший, а действующий. Просто мой народ теперь сокрыт на землях Средиземья. Зовут меня Келебримбор. Меня можно называть волшебником, но я не такой как Митрандир и прочие. – Понятно. Отец я так понимаю знает и Гендальф тоже. – Узнали недавно. И пока больше никто. Но не думаю что это надолго. – Я передал поводья белой лошади Леголасу. – Бой окончен. Пусть орлы и прибыли, орки уже заняли Эребор. Я вернусь в Дейл и уведу детей. Если еще люди уцелели, я провожу их в Рохан. Думаю Трандуил согласится на это и пропустит нас через свой лес. – Что же. Ты был прав. Мои действия ничего не изменили. – Леголас кивнул мне и вскочил в седло. – Тогда я поеду на Север, к дунедайн. – Тауриэль если захочет этого, может пойти со мной. Я выведу ее с Пустоши. – Я сказал принцу и тот благодарно поклонился мне, прислонив ладонь к груди и поспешил ускакать прочь.
====== Глава 25. Поле битвы – Собран урожай. (Исход Битвы) ======
Я подошел к Тауриэль, она заметила мое приближение. И не отрывая взгляда от мертвого тела гнома, произнесла: – Я хочу похоронить его. Я могу это сделать? – Да. Я подожду. – Если любовь такая... Я не хочу любить. Избавь меня от нее. – Эльфийка подняла заплаканное лицо и посмотрела на меня. – Пожалуйста. – Эльфийка закрыла глаза и приижала руку к сердцу. – Почему... Почему мне так больно? – Потому что... твоя любовь настоящая. И сейчас, глядя на тебя я... вижу это. Эльфы любят на всю жизнь и не умногих найдутся силы полюбить вновь, пережив утрату. Ты недостаточно долго знала этого гнома, иначе... Тебе было бы еще больнее... От этого тебя и хотели уберечь, поэтому эльфы и выбирают равных себе. Боль утраты слишком сильна. – Я оставил Тауриэль наедине с телом. И стал ходить по руинам ища врагов. Остановив Вереска, я спешился и подошел к замерзшему водопаду. Бильбо и Гендальф сидели на каменных ступенях, курили трубку. Мда. Мертвое тело Дубощита лежало рядом с ними. Его руки были сложены на груди держа Оркрист. На льду невдалеке, на самом краю водопада был мертвай орк. Азог. Я прошел мимо сидящей парочки к телу орка. Свист меча и голова орка отсоединена от тела. Ее я тоже положу в мешок и привяжу к седлу Вереска. Будет висеть как раз рядом с головой Больга. – Гендальф! Бой проигран! Надо уходить отсюда. Даин уводит остатки воинов обратно в Железные Холмы! Что за крики? Я обернулся и увидел гномов. Хм. Значит кроме Дубощита, Фили и еще одного гнома, все из компании Бильбо выжили. Гномы увидев тело Дубощита, стали преклонять перед ним колено и что-то бормотать. А. Это погребальная речь. Еще не доводилось такое слышать. Я продолжил привязывать мешок с законсервированной, головой Азога. – Вы тот эльф! Я помню Вас. Менестрель. Вы были с Королем эльфов в Эреборе, еще при короле Троре. – Я с интересом посмотрел на седовласого гнома. Хм. Он на удивление вежлив, приятно... – С кем имею честь? – Я спросил. Гномы стали, кто с опаской, кто с ненавистью, а кто с надеждой смотреть на меня. – Я Балин. – Коротко представился гном. – В Дейле, мы виделии башню, орки не могли к ней подойти. Вороны сказали что в той башне был эльф. Это какие-то чары? – Да. И те чары мои, в башне я оставил пару лошадей. Детей жителей Дейла я тоже защитил и спрятал. – Вы намерены вернуться за детьми? – Да. – Он от меня отстанет наконец? – Но как? – Балин был явно в недоумении. – Из присутствующих здесь, Гендальф Серый не единственный, кто обладает магией. Я просто пройду в Дейл и заберу их. Если кто из жителей останется жив, их я тоже выведу. – Если ты так силен, то почему ты не помог нам, эльф?! – Закричал на меня какой-то гном, причем на Кхуздуле. – Потому что у меня с предводителем орочьей армии, есть личный договор. По сути которого, я не вмешиваюсь в сражения не касающиеся эльфов. – Я тветил им на гномьем, чем немало удивил их. – А жизнь других тебя не волнует?! – Не волнует. Пусть за них другой маг волнуется, у Гендальфа например, это неплохо получается. Никогда нельзя спасти всех. А сегодня я спас эльфов. Коих итак рождается мало, даром что мы живем вечно. Пройдет столетие для людей и полутысячелетие для гномов, и о нас никто не вспомнит. – Такое мы никогда не забудем! И не забудем тебя! И то, как поступили ты и твой Король, тоже! – Я буду искренне рад за вас. А то уже все Средиземье забыло меня. Не то что бы меня было легко узнать с ожогами-то. Но я в прошлом, оставил гномам Эребора достаточно подсказок о себе. – Темный менестрель. Высший эльф из народа Нолдор. Один из Семи Мастеров Гвайт-и-Мирдайн Эрегиона. Было семь мастеров, но кто из них ты? – Балин удивил меня своими познаниями. Он случаем не родич советника Трора? – В Хазад-думе меня прозвали Сереброруким. – Балин отшатнулся и переборов себя, объяснил ничего не понимающим собратьям свое удивление: – Это эльфийский Король Эрегиона. Эльфы Эрегиона были хорошими друзьями гномов Хазад-дума. Но тех эльфов давно уничтожили и памяти о них почти не осталось. А после того как Хазад-дум пал и вовсе никто уже не верит, что такой союз когда-то был. – Хазад-дум пал? Как? И когда? – Я был искренне удивлен этой новостью. Это на моей памяти, были единственные вменяемые гномы и их гибель меня несколько огорчала. Балин грустно взглянул на меня: – Орки. Их мы встретили когда пытались с королем Траином и Торином отбить Хазад-дум. Не получилось. Азог убил Траина, а Торин отрубил орку руку. Мы отступили. – Азог не убил тогда Траина. – Вмешался в наш разговор Митрандир. – Я нашел его в крепости Дол-Гулдур, что на Севере Зеленого леса. Именно из-за тьмы башни, окрестности с почерневшими деревьями назвали Лихолесьем. Траин был жив, но почти сошел с ума. Азог пощадил его, потому что узнал на нем метку своего хозяина. У Траина было кольцо. Одно из шестнадцати колец откованых тобой и украденых Сауроном. Одно из Семи колец, что Враг проклял и отдал гномам. Саурон собрал семь гномьих колец и использовал их силу, высасывая жизнь из Траина и Леса. Девять колец, отданых людям, были при нем. Вместе с их носителями – назгулами. – Гендальф пыхнул трубкой и задумался. – Силы девятнадцати колец ему все равно оказалось мало для воплощения. Я, Леди Галадриэль, Владыка Элронд и Саруман Белый изгнали его из Дол-Гулдура, а крепость разрушили. Однако Траин погиб, это он давным давно передал мне ключ от тайной двери Эребора и после известия о его смерти, я стал искать Торина. Враг слаб. После потери Единого кольца, он видимо не может вновь обрести тело и былую силу. Саруман говорит, что он почти мертв и не представляет угрозы, но... если он найдет Единое, он может вернуться. – Что за кольца Гендальф? – Бильбо спросил мага, засунув руку в карман пиджачка. Неужто уже сам догодался о подозрительной природе своей находки и признается в этом магу? В качестве ответа, Митрандир рассказал стишок, который сам Гортхаур открыл мне когда-то:
