Текст книги "Заморский принц в нагрузку"

Автор книги: Марина Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Да, как ее занесть? Она здесь не развернется. Длиннющая больно…

Я поняла, речь шла о лестнице. Наконец, кто-то решительно скомандовал:

– Так и заноси. И сразу опускай вниз. Ну, куда ты прешь? Я же тебе говорю, опускай.

В проеме появился конец лестницы, вслед за ней – голова. Парень улыбнулся и, неизвестно чему радуясь, попросил:

– Ребята, вы лестницу поправьте, чтобы она стала ровнее.

Облом поднялся, подошел к лестнице и развернул ее так, как прежде стояла старая, потом окликнул меня:

– Ира, давай, вылезай.

– Эге! Больно шустрый! – раздался сверху рассерженный голос старшего. – Вован, лезь давай, а ты, там внизу, лестницу придержи, чтобы не шаталась. Сначала мы посмотрим на жмурика, а потом решим, что с вами делать.

– Хорошо, только решай скорее – милиция на подходе, – напомнил Облом. – По твоему лицу я вижу, ты не особо жаждешь с ней поздороваться.

С лестницы спустился колоритный тип в черной кожаной куртке и спортивных штанах. Я его раньше не видела. В казино со старшим был другой парень. Облом жестом показал на груду тряпок. Вован подошел к трупу и достал фонарь. Яркий луч света выхватил из темноты бледное лицо с синими губами и запекшейся кровью на лбу. Вован коснулся шеи покойника и тут же брезгливо отдернул руку. Потом он порылся в карманах убитого, вытянул несколько бумажек, ключи и все это зажал в кулаке.

– Ну, кто там? – нетерпеливо спросили сверху.

– Стас, – подтвердил наши догадки Вован.

– Вот и познакомились. – Облом подтолкнул меня к лестнице, а сам спросил старшего: – Ну что, теперь можно вылезать? Это ваш приятель?

– Наш. А это не вы его часом на тот свет отправили?

– Побойся бога. Мы час назад сюда приехали. Не верите? Спросите у местных, я сегодня с дедом деревенским разговаривал, он меня на обед приглашал, должно быть, уже ждет. А ваш знакомый двое суток здесь валяется, опух уже.

– Вован, что скажешь?

– Точно, опух и попахивать начал. Что делать будем?

– Да ничего, по домам поедем. Мертвый? Это, конечно, нехорошо – с покойного взятки гладки. Ладно. Вылезайте, – милостиво разрешил нам старший.

Мы вылезли из погреба, я с облегчением вздохнула, что ни говори, а сидеть рядом с покойником мало приятного. Но, помимо трупа, там есть еще мыши. А такую обстановку не всякий может выдержать. Сама удивляюсь, как я до сих пор жива!

В маленьком коридорчике нас окружили трое мужчин. Теперь у меня была возможность рассмотреть вблизи людей неизвестного Мавра. Двое из них мне были знакомы – именно их я видела в «Тройке». Только на этот раз они были одеты совсем уж по-спортивному: в тренировочных брюках, кроссовках и ветровках. Третьего я видела в первый раз в жизни. Я задержала взгляд на «старшем». Мне он показался человеком искушенным, хитрым и проницательным.

«Такого не обведешь вокруг пальца», – подумала я.

«Старший» в ответ пристально осмотрел нас с ног до головы, буквально пробуравив стальным взглядом, от которого мне стало намного холоднее, чем в погребе. В этот момент у него было такое выражение лица, будто он сомневается, а правильно ли он делает, отпуская нас на свободу.

– Значит, дом подыскиваете?

– Да, подыскиваем. – Я услужливо закивала головой и изобразила на лице непосредственную улыбку. – Хочется иметь домик в деревне. Как в рекламе, помните? Бабушка. Молоко. Сметана.

Облом, глядя на меня, хмыкнул, наверное, я в тот момент представлялась ему полной дурочкой. Но я не стала менять имидж: чем проще выглядишь, тем легче люди тебе верят, тем более такие, от которых хочется бежать со всех ног и подальше.

– А как на хозяина дома вышли? – продолжал сверлить меня взглядом «старший».

– На хозяина? – Я опять улыбнулась и приподняла брови, собрав уйму складочек на лбу, совсем как у шарпея. – А никак. Приехали сюда, местные нам и присоветовали.

– Присоветовали, говорите? – допытывался «старший», продолжая сверлить меня взглядом, очевидно, думая, что слабая женщина не выдержит его устрашающего вида, тут же расколется и расскажет все как есть: про португальца, его несметные виноградники и винзавод.

Но я врать умела, поэтому, не моргнув глазом, начала придумывать:

– Да, присоветовали. Говорят, зачем дому пустовать, пойдите, посмотрите, может, приглянется. Мы пришли, дверь открыта, никого нет. Дом нам понравился, решили в подвал слазить. Залезли, а вылезти не можем – лестница вот под ним рассыпалась, – я кивнула на Облома. – А там, в тряпках ваш знакомый лежит, с проломленным черепом. Ой, я вам скажу, что со мною было, думала, разрыв сердца случится, – без перебоя тарахтела я, выигрывая время до приезда милиции. – А вам я так благодарна, так благодарна, если бы вы не искали своего знакомого, нам бы тут еще посидеть пришлось. У милиции, глядишь, другие дела нашлись бы. А мы сиди, кукуй. А если тут злодеи какие появились и нас бы следом за вашим другом…

– Каким другом? Что ты мелешь? – заткнул поток моего красноречия «старший».

– А что я такого сказала, на что вы обиделись?

– Я такого друга в гробу видел. Ему еще повезло, что кто-то нас опередил. Он бы так легко с жизнью не простился, со всеми электроприборами познакомился бы. Кстати, компьютер включенный ваш?

– Нет, – безмятежно ответила я и сделала шаг назад.

Упоминание об утюгах и электродрелях навело меня на мысль, что ребята, чтобы выбить из нас правду, могут воспользоваться этими самыми электроприборами и по отношению к нам. А мне ой как не хочется держать разогретый утюг на собственном животе.

– Тогда чей это компьютер? Кто на нем работал? Вы же говорили, что в доме никого, кроме вас, не было? – попытался подловить меня на лжи «старший».

– А я что, утверждаю обратное? Никого не было. Мы пришли, он горит. А мало ли кому он мог принадлежать? Может, даже вашему другу? Тьфу! Оговорилась, знакомому. И вообще, если вы не против, я выйду на воздух, у меня голова разболелась. – Я сделала еще один шаг в направлении выхода.

– Стоять! – рявкнул «старший» и переключил свое внимание на Облома. – Что ты говорил о милиции? На понт брал?

– Нет, мы вас не обманываем. Мы действительно звонили в милицию. Можете проверить по ее мобильному телефону. Так что, если вы не хотите нос к носу с ментами встретиться, вам пора. Это я вам как адвокат советую. Как работают наши правоохранительные органы, знаю не понаслышке. Им не докажешь, что вы появились полчаса назад, а мужика убили два дня назад.

– Ты правда адвокат?

– Да, могу даже визитку дать. – Облом извлек из кармана карточку и протянул «старшему».

Тот с любопытством повертел в руках бумажку, заулыбался и изрек:

– Мы адвокатов уважаем, а баба у тебя какая-то не в себе. И болтливая очень, ей-богу, устал от нее.

– Это она от страха, видит, люди серьезные, вот ее и понесло.

«Старшему» ответ Облома понравился, он снисходительно посмотрел на меня и сказал:

– Ладно, даст бог – свидимся.

Я мысленно перекрестилась и в ответ подумала: «Пронеси, боже, от таких встреч». В этот момент на моей груди заверещал мобильник.

– Это менты, мы свой номер им оставляли, значит, они уже близко.

– Тогда нам действительно пора. – «Старший» заторопился к выходу. На пороге он затормозил и, обернувшись к нам, участливо спросил: – Может, вас обратно в погреб спустить? Как вы им объясните, что без посторонней помощи выбрались?

– А мы им не говорили, что сидим в подвале, – опять соврала я.

– Тогда – глупо. Надо было по-тихому сваливать.

– А как же гражданская позиция? – нашлась я. – Ведь тут же труп.

– Дура у тебя жена, адвокат, – сказал на прощание «старший», пожал Облому руку и вместе со всеми выскользнул за дверь.

– И вовсе не дура. И совсем не жена, – обиделась я.

– Ира, ответь. Телефон сейчас взорвется.

– Отвечай сам. Ты звонил. Ты и отвечай, – с этими словами я протянула Облому трубку.

Это действительно звонил Борька, он уже был в селе и стоял рядом с нашей машиной.

– Они через три минуты будут здесь, – сообщил Облом и вернул мне телефон.

Глава 20

Борька, как надутый индюк, бродил по дому и всем указывал, кому что делать. Каждый из трех сотрудников, приехавших с ним, занимался своим делом: кто труп осматривал, кто отпечатки пальцев снимал, кто орудие убийства искал. Один он ходил и бурчал, что все делают совсем не так, как надо. Я думала, он только дома всем рты затыкает, а оказалось, что на службе он еще хуже. Не завидую его подчиненным, а уж как не завидую преступникам, попавшим в его цепкие лапы! Уверена, они у него раскаиваются даже в тех преступлениях, о которых только помышляли.

Я сидела во дворе на лавочке и старалась рот без нужды не открывать, закончится вся эта катавасия с трупом, вот тогда и поговорим. Брат задал мне для порядка пару вопросов из протокола и на время оставил в покое, но я чувствовала – настоящий разговор ждет меня в самом ближайшем будущем, и будет он не из приятных. Уж он найдет причину объявить меня виноватой.

Хотя, с другой стороны, если бы Борис послушался меня в субботу и сразу приступил к розыску, то и Стас был бы жив, и португальца я наконец-то увидела бы собственными глазами. Так что смерть Стаса в какой-то мере на совести Бориса. И пусть попробует мне возразить. Я ведь его предупреждала, а главное – что? Предупредить преступление.

Труп запихнули в мешок и погрузили в машину. Мне стало легче, соседство с мертвым телом не прибавляло оптимизма. Сидя рядом с покойником, думалось о бренном, о том, что жизнь рано или поздно закончится и нет никакой уверенности в том, что умрешь ты в своей постели, в окружении детей и внуков.

Взять, к примеру, Стаса. Игрок и прожигатель жизни, разве он думал, что закончит свое мирское существование в пыльном погребе на куче старых тряпок? Вряд ли ему вообще такое приходило в голову.

Да, кстати, а кто ему проломил череп? Незнакомка или Карлос, мой несостоявшийся жених? Неужели он способен убить человека? А почему бы и нет? Он защищал свою жизнь и жизнь девушки. В такой ситуации если не ты убьешь, то убьют тебя.

– Борис Викторович, похоже, мы нашли орудие убийства. – На улицу выскочил напарник Бориса. Он гордо держал перед собой полиэтиленовый пакет, в котором лежал обычный молоток.

«Какой недалекий этот Стас. Запихнул пленников в погреб и предварительно его не осмотрел. Сама видела, на полке рядом с пустыми банками лежали инструменты. Определенно молоток с этой полки», – подумала я.

– Отпечатки пальцев не забудьте снять с вещдока, – напомнил Борис.

– Уже сняли, Борис Викторович. У нас все. Будем собираться?

– Собирайтесь, а я со свидетелями потолкую. Езжайте, меня довезут.

«Со свидетелями он потолкует! Родная сестра для него свидетель! А я вот возьму и не стану говорить. Что тогда? Оформит задержание? Возможно, с него станет», – подумала я и отвернулась к лесу. Лучше смотреть на деревья, чем на такого брата, который обращается с сестрой, как со свидетелем, хорошо хоть подозреваемой не обозвал. Но в этом случае, я думаю, на лавочке меня бы не было – тряслась бы в наручниках в Борькином служебном авто по пути в следственный изолятор.

Милицейский «бобик» уехал, оставив после себя плотное облако пыли. Борис уселся рядом со мной, достал сигареты, одну запихнул в рот, а пачку протянул Облому.

– Спасибо, у меня свои, – вежливо отказался Облом.

– Ну, что? Рассказывайте: как вы здесь оказались? Петр Константинович, мне бы хотелось выслушать именно вас. Эмоции моей сестры я выслушаю на досуге.

– Петя, он даже при таких обстоятельствах старается меня обидеть! – От возмущения я даже подпрыгнула на лавке.

– Каждый сам создает обстоятельства! Я не помню ни одного случая, чтобы фамилии родственников моих сослуживцев мелькали в милицейских протоколах. Зато фамилия моей сестры попадается на глаза с завидным постоянством. Ну просто звезда милицейской хроники.

– Как тебе не стыдно?! Ну случилось, убили мужа моей подруги, а я была у них в гостях накануне. Но это один-единственный раз, когда ко мне приходили из милиции. Ну и что? Меня после этого случая до конца жизни попрекать надо?

– Ты с детства имеешь обыкновение ввязываться во все сомнительное. И сегодняшнее происшествие не исключение.

– Да? Если бы ты четыре дня назад меня послушался и сразу приступил к розыску Карлоса, один человек был бы жив, я имею в виду Стаса, и я бы не беспокоилась за жизнь второго человека, Карлоса! Еще неизвестно, в чьи руки он попал! А если она извращенка?

– Это как? – оживился Облом.

– Не знаю! У тебя одни глупости на уме, а человек определенно попал в беду.

– Не исключено, – поддакнул Борис. – Из-за тебя попал.

– Это еще почему?

– О, господи! Да если бы тебе не взбрело в голову выйти замуж за иностранца, ничего бы этого не было! Сидел бы мужик дома, у себя в Португалии, и полоскал бы ноги в Атлантическом океане. А вы, Петр Константинович? – Борька всегда называет Облома на «вы» и по имени-отчеству. – Удивляюсь я вам. Серьезный человек, адвокат, а ввязались в эту авантюру с поиском пропавшего жениха. Да плюнули бы вы на Ирку! Два дня бы дома поревела и успокоилась, другого нашла, своего, а не иностранного.

«Что он мелет? Когда это было, чтобы меня бросили, а я хлюпала носом? Да никогда! Это я первая ухожу или показываю на дверь», – от такой несправедливости я еще больше разозлилась на Борьку.

– Нет, Борис Викторович, в данном случае ситуация вышла из-под контроля, – вступился за меня Облом. – Дело не только в Ирине Викторовне. На лицо факт похищения и вымогательства. Плюс убийство, полагаю, в целях самозащиты. Где теперь девушка и иностранец, неизвестно, и в ваших же интересах быстрее их отыскать, чтобы они сгоряча ничего не натворили. Как я понимаю, после убийства Стаса они в милицию сами не придут, ударятся в бега.

– Хорошо, Петр Константинович, я готов вас выслушать. Давайте вернемся на четыре дня назад.

– На пять, уж если быть точными, – поправил Облом моего брата.

– На пять, – согласился Борис. – Кто будет рассказывать?

Я обиженно отвернулась, на этот раз в другую сторону, и стала наблюдать, как по желтой стерне скошенного поля бродит стая ворон, подбирая с земли потерянное зерно. Птиц было очень много – не сосчитать. На какое-то время я отвлеклась, наблюдая картинку из мира животных, но вскоре вновь вернулась к своим мыслям.

«Наивный. Оскорбил меня, а потом надеется, что я тут же раскрою рот и начну делиться с ним трудом и потом добытой информацией? Дудки! Пусть сам копает, раскапывает, а уж тогда анализирует. Умник!» – заклеймив Борьку, я попробовала посчитать, хотя бы приблизительное, поголовье птиц в вороньей стае.

– Давайте я расскажу, чтобы вы не тратили времени зря. – И Облом довольно точно и лаконично осветил события прошедших дней. Он начал рассказ с того, как мы вышли на Алексея Кузнецова, как от Лешиной девушки узнали о Стасе Кулешове и о карточных долгах и о том, как, переговорив с соседками Кулешова, догадались, где тот может прятать Карлоса.

– Понятно, а где сейчас Алексей Кузнецов? Я обязан его как соучастника преступления арестовать.

– Алексей скорее жертва, чем преступник, он действовал под принуждением.

– Вы его уже защищаете, зря, абсолютно зря. Во-первых, он знал о готовящемся преступлении и промолчал, не заявил в правоохранительные органы. А это уже наказывается законом. Во-вторых, вместо того чтобы помочь вам и ждать милицию, он сбежал. Куда?

– Скорее всего – домой, я могу даже дать вам его адрес. Но у меня убедительная просьба: отнеситесь к парню снисходительно, на мой взгляд, он просто был напуган.

– Если бы вы, Петр Константинович, знали, со сколькими напуганными мне довелось встречаться, хотя зачем я вам об этом говорю – вы на другой стороне баррикад. Я ловлю преступников, вы защищаете, а потом по вашей милости их вновь отпускают на свободу.

– Таково правосудие!

– Да, – согласился Борис и добавил: – Тетка с завязанными глазами. Еще один вопрос. Зачем Кулешову понадобился компьютер?

– Андреевка – одно из немногих сел, где есть постоянная телефонная связь. Там в комнате, если вы заметили, стоит допотопный телефонный аппарат. И что интересно, он работает. Есть связь – есть Интернет.

– Ну и что? – Борис с любопытством посмотрел на Облома.

– Как что, а мотив преступления? Почему он удрал из города? Почему он стал действовать не так, как договаривался ранее с Кузнецовым? Мне кажется, Стас с самого начала не собирался отдавать долг браткам и уж тем более решил не ограничиваться наличкой в карманах иностранца, а содрать с него куш посолиднев, то есть вынудить его перевести деньги, много денег с одного счета на другой. Для этого и понадобился компьютер. Алексей послал по электронной почте управляющему Карлоса извещение примерно такого содержания: «Поистратился, перешли на такой-то счет столько-то денег».

– Но в этом случае можно вычислить адрес отправителя извещения.

– А какой смысл вычислять адрес отправителя? Послание Стаса не должно было вызвать подозрений. Он ведь не просил миллион в обмен на жизнь Карлоса. Подумаешь, поиздержался господин. Неужели у нас не на что потратить деньги? Купил любимой скромную машину, квартиру – и денег нет.

– Ну, не знаю. Денег сколько просили?

– Сто тысяч.

– И что, прислали?

– Алексей говорил, что нет.

– Почему?

– Этого я не знаю. Суббота, воскресенье в Португалии выходные дни, банки закрыты. Или управляющего не было на месте. А может быть, денег в таком количестве не оказалось. Если он действительно миллионер, это вовсе не означает, что деньги у него лежат в кубышке, скорее всего эта сумма вложена в недвижимость, в ценности, акции, вариантов много.

– А как бы Стас распорядился судьбой Карлоса и девушки?

«Идиотский вопрос для майора милиции». Я с подозрением взглянула на Бориса. Неужели он над нами потешается?

– Это вы у меня спрашиваете? – удивленно переспросил Облом. – Думаю, Стас поступил бы с ними так же, как и с подругой вашей сестры, когда ошибочно принял ее за Ирину. Пленники понимали, что им ничего хорошего ждать не приходится, потому и пошли на преступление. Но у меня язык не поворачивается квалифицировать их действия как преступление.

– Опять защищаете? Как тяжело с вами, адвокатами, – пробурчал Борис. – Хорошо. Я все понял. Едем в город.

– И что ты собираешься предпринять? – У меня все же возникло желание поддержать разговор. Но чтобы Борька не ответил мне дерзостью, предупредила: – Только ставлю тебя в известность: если ты меня еще раз оскорбишь хоть словом, хоть взглядом, хоть интонацией – пожалуюсь твоему высокому начальству. Донесу о том, что ты знал и ничего не сделал, чтобы предотвратить преступление.

– Шантаж? – без обиды спросил Борис, похоже, моя речь его только позабавила.

Он скосил на меня глаза, улыбнулся и заговорил относительно вежливо. Мои слова возымели на него какое-то действие – в его интонации исчезли издевательские нотки:

– Ладно, что я собираюсь делать? Во-первых, найти переводчика Кузнецова и серьезно с ним потолковать. Во-вторых, поставить в известность банк. А вдруг у Кулешова, кроме Алексея, были напарники? И, в-третьих, серьезно заняться неизвестной девушкой. Хотя в данный момент я не представляю, с какого бока к ней подступиться. Вот еще что! Мне нужна фотография Карлоса. Возможно, придется объявить его в розыск.

– С фотографией проблема. – Я порылась в сумке и вытащила уже местами помятую фотку. – Вот что у меня есть. Сам видишь, разглядеть на ней человека весьма трудно.

– Однако интересный этот твой Карлос. Как можно на этой фотографии показать товар лицом? Где это самое лицо? Очень забавно. – Борис повертел снимок в руках и спрятал в папку. – На твоем месте я бы крепко задумался: почему он намеренно не захотел показать своей физиономии?

– Может, другой фотографии не было.

– У миллионера?

– Под рукой не было. Боря, ты опять ищешь во всем подвох? Твоя профессия отложила на тебя существенный отпечаток, ты никому не веришь.

– И что? Разве обществу от этого плохо? Вот, к примеру, Петр Константинович. Он всех защищает: преступников, непреступников, честных, нечестных. Всех подряд. И к чему это приводит? У адвоката язык хорошо подвешен, он произведет своим выступлением неизгладимое впечатление на судей и заседателей, и вот пожалуйста, преступник через год вновь на свободе.

– Боря. Ты, как всегда, в своем амплуа. Всех посадить! И точка.

– Все! Поехали домой. Петр Константинович, хотя у нас с вами имеются классовые разногласия, вы ведь не откажетесь подвезти меня в управление? Знаете, столько дел!

Облом хмыкнул, изобразив на лице крайнее недовольство. Но его мину на лице могла видеть только я – в этот момент Борька быстрее резвого скакуна мчался к машине и, разумеется, видеть, как мы переглядываемся, не мог.

«Смотри, как разогнался! Великие дела ждут! А не мешало бы тебя, братец, здесь оставить. Тогда бы ты не стал лишний раз обижать людей своим недоверием», – с этой мыслью я поднялась с лавки, взяла под руку Облома и, не торопясь, отправилась следом за Борькой.

Когда мы подошли к «Фольксвагену», мой брат в нетерпении гарцевал перед автомобильной дверью.

– Ну, где же вы? Я же сказал, дел по горло, – и для убедительности провел ладонью по шее. – Ира, я еще хотел подъехать в брачное агентство и в твой офис, чтобы побеседовать с сослуживцами. А вы меня тормозите. Поехали!