Текст книги "Нарисованная мечта (СИ)"
Автор книги: Мари Юсупова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Глава 10. Не зарекайся…
Аика скучала.
Так скучала, что когда увидела под окном выходящего из бей-верда Караса, радостно пискнув, побежала его встречать.
Делар уехал на приём к мэру Тои. Рентой проигнорировал все приглашения, которыми его завалили. Но чтобы не оскорбить окончательно местное общество, был обязан появиться хоть в одном из домов. Делар выбрал тот, который, без сомнения, посетит вся здешняя знать. Когда он начал уговаривать Аику поехать с ним, та покачала головой: «Меня там просто растерзают»
Казалось бы – вот она идеальная возможность преподать ей урок. Но Делар лишь страстно поцеловав её, уехал, пообещав не задерживаться. И когда его бей-верд скрылся за воротами, Аика почувствовала одиночество, которое холодом прокралось под кожу. Она убежала к себе в комнату. Аика сумела убедить Делара, что ей необходимо личное пространство, после чего её вещи снова перенесли в апартаменты напротив. Вот только появлялась она там очень редко. Рентой не отпускал её от себя надолго. Оставшись одна, Аика первым делом проверила связник, который держала выключенным. В первый же день после отправки десяти тысяч королей она получила три сообщения. Первое, очень маловразумительное, от Сафи, в котором смешались смех, слёзы, восторги, воздушные поцелуи. Второе – от ина Мерти, в котором тот требовал объяснить, откуда деньги. И третье, самое информативное, от Даиса: «Долг выплачен. Все счастливы. Тебя ожидает серьёзный разговор с отцом». Аика выслушала все сообщения ещё в столице. После этого связник пришлось выключить и спрятать, чтобы рентой случайно на него не наткнулся. И теперь спустя три недели включив его, Аика крайне удивилась, поняв, что с нею никто за это время не пытался связаться. Она-то места себе не находила, думая что её молчание всполошило семью Мерти. А о ней, кажется, просто позабыли…
Аика сидела на подоконнике. Одиночество, ощущение ненужности мрачными тенями кружили вокруг неё, когда она узнала худощавую фигуру Караса. Уже сбегая по лестнице, Аика вдруг подумала, что он, быть может, приехал вовсе не к ней. Следом накатила мысль, что Карас, увидев её, задастся вопросом: «Что она здесь делает?»
Аика встретилась с чёрными глазами, потеплевшими при виде неё.
Карас перевёл взгляд на дворецкого Тарона, который, казалось, преграждал ему путь в дом.
– О, оказывается ини Линаэрт дома?! Это просто чудо какое-то, иначе не скажешь, верно, Тарон?
Не дожидаясь ответа, Карас прошёл мимо дворецкого. Обычно невозмутимый Тарон, посмотрел на Аику с нескрываемой досадой.
Та, не понимающая смысла происходящего, стояла на последней ступеньке и нервничала. Карас стремительно подойдя к ней, просто притянул её к себе:
– Ну, иди сюда, моя хорошая! – он крепко обнял её.
Тронутая этой встречей Аика едва удержалась от слёз.
– Тёплого лета, Карас, – пробормотала она, пряча у него на груди лицо.
– Светлых дней, красавица, – слегка отстранив её от себя, Карас добавил: – Я вижу, здесь тебя неплохо кормят. Выглядишь прекрасно, – говоря всё это, он с удовольствием отмечал изумлённо взлетевшие брови Тарона.
Приобняв девушку за плечи он увлёк её в сторону кабинета. Обычно прихрамывающий дворецкий, по-кошачьи бесшумно прокрался за ними.
– Ну как ты, Аика? Рассказывай, – предложил Карас, не выпуская девушку.
Удивлённый её молчанием, он остановился и взглянул ей в лицо:
– О, – потянул он, – тяжёлый случай. Твои щёки так пылают, что мне уже жарко. – Карас наклонившись, зашептал ей на ухо. – Давай так. Ты взрослый человек, мой дядя ещё взрослее, а я не жрец, чтобы кого-то поучать. Ясно? – выслушав тихое «Ясно», Карас удовлетворённо кивнул и продолжил путь. Открыв дверь кабинета, он пропустил Аику вперёд и обернулся:
– Нет, никаких напитков не нужно. Нет, мы не будем чаю. Нет, я не останусь на ужин. – Объявив это, Карас захлопнул дверь перед носом Тарона.
– Тебе, наверное, придётся задержаться, – предупредила Аика, когда они остались одни. – Твой дядя ещё нескоро вернётся.
– Я в курсе, наивная ты душа, – ответил на это Карас, подталкивая её к креслу. – Я знал, что он обязательно посетит приём у мэра. Потому и приехал. Пока наш дядюшка отсутствует, нам есть чем заняться.
– То есть ты знал, что я здесь?
Карас некоторое время внимательно разглядывал девушку, прежде чем сказать:
– М-да, как-то всё запущенно. Аика, солнце моё, пока сюда не примчался грозный рентой, давай ты быстренько намалюешь кое-кого?
– Вечер только начался, – устало сказала Аика, опускаясь в кресло. – Вряд ли он уйдёт оттуда так быстро.
Её настроение стремительно покатилось вниз. «Карас знал, что она здесь. Кому ещё Дасил рассказал об этом? Сколько ещё людей знает, о том, как она низко пала?»
– Ты просто не знаешь… некоторые тонкости, – буркнул Карас, доставая из кармана продолговатую коробочку. – Вот, глянь-ка на это. У нас дело о наследстве. Под подозрением двое. Я бы вычислил кто из них, но время поджимает. Ваис потребовал тебя подключить, – он откинул крышечку, демонстрируя содержимое. – Поможешь? – потом глядя на сникшую девушку, пояснил, – Я тебя увидел здесь, когда приезжал в прошлый раз, – Аика облегчённо перевела дыхание после этих слов.
Она молча вытащила свиток, перетянутый красной нитью. Подержав его в руках, взялась за карандаш. Когда на бумаге начали проявляться черты лица, Карас, заглядывавший поверх её плеча, присвистнул:
– Даже так?! Ну что ж, это говорит о том, что логика это хорошо, но иногда нужно прислушиваться к интуиции.
Карас убрав завещание, сворачивал готовый рисунок, когда дверь кабинета распахнулась.
– Вот видишь? А ты говорила – задержится, не отпустят. Дома уютного, да слуг расторопных, дядюшка, – пожелал Карас.
Рентой окинул их тяжёлым взглядом.
– Аика, иди к себе, – потребовал он.
Проводив взглядом тихо выскользнувшую девушку, он подошёл к окну.
– Как быстро работают, – восхитился Карас. – Знал, что твои люди хороши, но только сейчас убедился насколько.
Делар скрипнул зубами. То, что для других покрыто мраком, для его племянника – как ясный день.
– Чем вы здесь занимались? – угрожающе спросил рентой, обернувшись.
– А как тебе донесли? – поинтересовался Карас, улыбаясь.
Делар не разделял его весёлости:
– Карас, если тебе нужна женщина, сходи в бордель. Если тебе нужна именно эта женщина – придётся потерпеть. Становись в очередь. Недолго осталось. Хотя… сомневаюсь, что у тебя хватит денег, у этой шлюхи большие запросы.
Карас перестал улыбаться, лицо стало бесстрастным, а черные глаза похолодели.
– Я рад, что ты отправил Аику, прежде чем она услышала это, – голос звучал сухо. – До сих пор я считал тебя умным человеком… Что ж, мне не привыкать разочаровываться в людях. Я не знаю, что за отношения между вами. Но хотел бы попросить тебя – будь с этой девочкой помягче, её легко сломать. – Карас не смотрел на дядю и продолжал цедить слова. – Что ты за разведчик, если столько времени проведя под крышей с человеком, ничего о нём не узнал? А касаемо того, что я здесь делаю… – Карас положил рисунок Аики на стол и рассказал…
– Мне уже страшно за корону, которую ты оберегаешь, – сказал он, направляясь к двери.
И ушёл не прощаясь…
В кабинет тихо вошёл Тарон.
– Я не сумел ему помешать, – доложил он, не пытаясь оправдаться.
Делар махнул рукой:
– Это не твоя вина.
Тарон слегка расслабился после этих слов.
– Но девушка была под наблюдением, – всё же добавил он. – Она просто рисовала что-то.
– Я знаю, – вздохнул Делар, показывая Тарону набросок Аики. – Представляешь, у неё оказывается дар. Взяв в руки предмет, она видит того, кто прикасался к нему последним. Карас использовал это для своих расследований.
– Да-а, – уважительно произнёс Тарон. – Я всегда говорил, что у тебя башковитый племянник.
– Настолько башковитый, что он вас всех вычислил, – сообщил Делар, опускаясь в кресло и жестом предлагая старому соратнику занять другое.
Тарон машинально сел, о чём-то раздумывая.
– Э-э… проблема? – неуверенно уточнил он.
Делар мотнул головой:
– Не беспокойся. Он надёжен, не будет болтать. Только меня время от времени поддевать.
– Вот бы его к нам, – мечтательно пробормотал Тарон. – Ты не хочешь ему предложить?
– Предлагал. Знаешь, что он мне ответил? – рентой достал из-за пазухи прямоугольный свёрток и покрутил его в руках. – Сказал, что как только у него в руках окажется хоть толика власти он сразу же сцепится со жрецами. Карас их ненавидит. Хотя уже должен был бы вырасти из детских обид.
– Он говорил, почему ненавидит?
– Да. Мальчика, который с ним учился, жрецы наказали за что-то. Он умер, не приходя в себя.
– Попробую догадаться, – сказал Тарон, – мальчик был бастардом?
– Ты читал досье? – спросил Делар.
– Да, но дело не в этом. Ты в начальную школу ходил?
– Нет, я дома обучался. Мои родные решили, что так я буду под присмотром, – усмехнулся Делар.
– А жрец, который тебя обучал, он часто тебя наказывал?
– Нет, не очень. Вообще-то мне казалось, что он меня побаивается.
– Тебе повезло. Все кто учились в жреческих школах, знают, что они там вытворяли. Те, у кого родители богаты и делают щедрые подношения, были избавлены от наказаний. А вот остальным доставалось по полной. Но хуже всего было незаконнорожденным. Их чуть ли не каждый день избивали. Эти три года были каторгой для этих детей.
– Да брось, Тарон. – Делар не скрывал своего скепсиса. – Я знаю, что жрецы практикуют наказания, но не до такой же степени. Я часто сталкиваюсь с ними по работе. Из-за их фанатического неприятия всего магического, наше королевство отстаёт от соседей. Мне с боем приходится выбивать каждую новую разработку. Наш Растис Пятый, прозванный в народе «Осторожный», ужом вертится пытаясь угодить и мне и священникам. Если не считать этого, то все те ужасы, которые рассказывают про жрецов, кажутся мне преувеличенными.
– Делар, – пожилой мужчина смотрел устало, – до семнадцати лет ты практически не выходил из дома, а затем почти сразу отправился за границу. Вернулся лишь несколько лет назад. Ты просто мало знаешь об этих людях. Я старше тебя и видел гораздо больше, поверь мне. Знаешь, что больше всего ненавидят наши священники? – спросил Тарон, и сам же ответил: – Магов, судей и бастардов. Из истории мы знаем за что магов. Судей тоже понятно за что – они у них «кормушку» отобрали. Знаешь, как судили жрецы? Ты мог совершить какое угодно преступление, если у тебя хватит денег на откуп – ты чист. Но вот из-за чего они в такое бешенство приходят при виде ребёнка, вся вина которого в том, что его родители не женаты, я так и не понял.
Делар резко встал из-за стола и взволнованно заходил по комнате.
– Аику ведь тоже наказывали?
– Да, но ей повезло. Среди тамошних жриц не было садисток. Секли часто, но она вела себя тихо, старалась быть незаметной. – Рентой удивлённо вскинул бровь. – Уточнённая информация, – объяснил Тарон. – Как только она оказалась рядом с тобой, ею занялись особо. И… – он замялся, – исходя из этой информации, я подумал… Может ты ошибаешься?
Делар невесело рассмеялся:
– Ты тоже подпал под её очарование? – спросил он. – Признаюсь, иногда я забываю, как она ко мне попала. Временами хочется схватить её в охапку и спрятать от всего мира, настолько она выглядит ранимой, – рентой подошёл к окну. – Но в такие моменты я вспоминаю… Жайни. Она тоже была нежная и хрупкая. Её тоже хотелось уберечь от всего. Пока она не показала своё истинное лицо… когда я висел на цепях в пыточной, – взгляд Делара стал жестким, черты лица заострились.
– Но ты выбрался, – напомнил Тарон. – И отомстил.
– Да, – ядовито согласился рентой. – Вот только «раскрылся» и перестал быть тайным. – Он тряхнул головой, словно отгоняя воспоминания. – Так, а в уточнённой информации на Аику, что-нибудь говорилось о её подруге? О том, что она вампир?
При этих словах лицо дворецкого перекосилось от отвращения.
– Нет, об этом я не знал, – сухо доложил он.
– Что-то не так, Тарон?
– Как же я ненавижу этих существ! – процедил Тарон, сжимая кулаки. – Мою мать чуть до самоубийства не довела одна из этих, – он буквально выплюнул эти слова. – За свою службу мне пришлось сделать много чего неприглядного, есть вещи, которых я стыжусь, но не того что я задушил эту тварь…
– Успокойся, Тарон, – Делар похлопал его по плечу. – Это всё в прошлом. Теперь ты с Аики пылинки начнёшь сдувать, ведь её тоже «выпивала» одна такая? – с толикой лукавства спросил он.
– Пылинки – не пылинки, – пробормотал Тарон, – а вот до этой «подруги» добраться постараюсь. С тех пор как маги перестали их контролировать, они слишком расплодились. – Сделав глубокий вдох, мужчина постарался успокоиться. – И всё же, Делар, подумай над тем, что я сказал. То, что ты рассказываешь про… нашу гостью, как-то не вяжется с тем, что я наблюдаю. Может мы что-то упустили?
– Да, мы многое упустили, – подтвердил рентой, – и что дар у неё, и подружку прозевали. Согласен, что у неё было тяжелое детство. Она очень беззащитна. Но ведь это не значит, что нужно потакать тому, что она делает. Тарон, она катится вниз. Она войдёт во вкус «постельных» денег и ей уже не выбраться. Я только хочу преподать ей урок.
– Каким образом? – скептически спросил Тарон.
– Я заберу у неё свои деньги. Не все конечно, всё же она скрасила мне эти дни. – Тарон покачал на это головой. – Потом я пристрою её куда-нибудь. Подальше от Караса, – тихо добавил Делар.
– Сдаётся мне, что ты не захочешь её отпускать, – задумчиво сказал мужчина, серые глаза которого пытливо вглядывались в рентоя. – А ты уверен, что деньги у неё? То, что она почти тайком сбежала из родного города… Вдруг здесь замешан шантаж?
Делар бросил взгляд на красную папку, лежавшую на краю стола.
– Если это так, я узнаю.
Глаза Тарона округлились:
– Позволь догадаться, ты даже не заглядывал туда? – недоверчиво спросил он.
– Потом, – сказал Делар. – Когда всё закончится.
Дворецкий продолжал недоумённо смотреть на рентоя, когда тот, подобрав свой свёрток со стола, направился к двери.
– Кстати, а как наша новая горничная?
Тарон преобразился после этих слов, вернувшись в свою роль. Встав с кресла, он хоть и прихрамывающей, но все же величественной поступью приблизился к хозяину, и почтительно склонив голову, заговорил:
– Неплохо, ваша светлость.
– Она уже довольно давно у нас, – напомнил Делар.
– Судя по нашим наблюдениям, Сани не по вашу душу, – доложил Тарон. – Она больше интересуется ини Линаэрт.
Делар нахмурился.
– Что ты думаешь?
– Наши ребята делают ставки. Большинство за то, что она от герцогини Лерты.
– Сомневаюсь, – не согласился Делар. – После той выволочки, что я ей устроил, вряд ли. А твои выводы?
– Определённо это не связано со Службой и вами, – пустился в разъяснения Тарон. – Она только раз заходила в кабинет. Я не стал мешать, ведь знаю что всё важное – надёжно заперто. А вот в комнате Аики она часто бывает. – Помолчав некоторое время, он продолжил: – Может я ошибаюсь, только мне кажется, что всеми её действиями руководит ревность. Вы точно с ней не сталкивались?
Делар покачал головой:
– Нет, я её не знаю, – и потребовал, – не выпускайте её из вида.
– Да, мой рентой – по-военному ответил Тарон.
Делар тихо отворил дверь.
Аика сидела за туалетным столиком и расчёсывала волосы. Услышав легкий шум за спиной, она отложила расчёску. Зеленовато-карие глаза смотрели в ожидании, а в глубине затаилась тревога. Делар снова ощутил это щемящее чувство, которому не мог найти названия. Когда хотелось забыть о прошлом, о будущем. Хотелось прижать к себе хрупкую фигурку, даря ей защиту, силу… Ему хотелось, чтобы она чаще улыбалась, чтобы перестала всего бояться… Он подошёл к ней. Аика продолжала сидеть не оборачиваясь, наблюдая за его отражением в зеркале. Делар положил перед ней свёрток:
– Это тебе.
Девушка развернула хрустящую бумагу.
– Ах, какая прелесть, – воскликнула она, разглядывая миниатюру на которой была изображена старая мельница у резвой речушки.
– Да, – кивнул Делар, – прелесть, вот только я думал, что ты любишь смотреть на живопись, а ты, оказывается, сама рисуешь. – Он положил ей руки на плечи и слегка помассировал. – Почему ты мне не сказала?
– Ты не спрашивал, – ответила Аика.
То, что она обращалась к нему на «ты» – было одной из его маленьких побед в отношениях с этой девушкой.
– Если бы я знал, не таскал бы тебя по галереям, а купил краски и холсты, – пожурил её Делар. – Мы бы тогда твоими работами восхищались, а не чужими.
– Но я очень люблю ходить по галереям, – возразила Аика. – Там ведь настоящее искусство. Как бы я не любила рисовать, я всего лишь самоучка. И когда вижу творения столь совершенные, понимаю как мне далеко до их уровня, – она любовно погладила изящную рамку.
– А почему ты про свою подругу ничего не говорила?
Настроение Аики резко поменялось. Отложив в сторону картину, она встала, высвобождаясь из ласкающих её рук.
– Потому что я хотела забыть об этом, – глухим голосом ответила Аика, обнимая себя за плечи. – Потому что я чувствовала себя такой… грязной, такой…
– Использованной, – подсказал Делар, замолчавшей девушке.
Та в ответ горько усмехнулась:
– Очень точно слово.
Подойдя к ней, рентой заставил её посмотреть ему в глаза.
– Аика, ты должна стать сильнее, – проникновенно сказал он. – Ты плывёшь по течению, и не стараешься бороться с обстоятельствами. Ты позволяешь управлять собой. Наше время почти вышло, и меня уже не будет рядом с тобой. Что ты будешь делать? Опять начнёшь искать покровителя? Сколько это будет длиться? Десть лет. Допустим – двадцать. А что потом? Ты останешься одна, никому не нужная и действительно использованная. Аика, – он обхватил её лицо ладонями, – не стоит становиться на этот путь, поверь мне. Не нужно стремиться к роскошной жизни за чужой счёт. У тебя есть дар, используй его. Скажи сама себе, что ты можешь быть самостоятельной – и ты действительно сможешь. Не стоит бояться.
Чёрные ресницы, дрогнув, закрылись, скрывая выражение глаз. Он лишь понадеялся, что сможет изгнать из них затаившееся беспокойство. Не сумев удержаться, Делар со стоном поцеловал её в губы, которые находились в искушающей близи. И вновь он потерялся для окружающего мира, когда с пробудившейся страстью, стройное тело прижалось к нему…
Аика прислушалась к ровному дыханию Делара. Он, как всегда, нескоро её выпустил из своих объятий. Но нужно было признаться – она сама не хотела, чтобы её отпускали. Обычно она долго вглядывалась в резкие черты лица спящего рентоя, а потом засыпала у него на груди.
Только не сегодня.
Тревога, поселившаяся в ней, оказалась живучей. Несмотря на все уговоры и доводы, она не хотела исчезать. Поняв, что ей не уснуть Аика встала и накинула халат. Она стояла около кровати, терзаемая мыслями и не знала на что решиться.
– Это глупо, – прошептала она себе. – Я просто перенервничала. Этот месяц просто выбил меня из колеи…
Аику действительно что-то тревожило, но совсем не то, о чём подумал Делар. Она тихо выскользнула из спальни и пересекла коридор. Войдя в свою комнату, Аика закрыла дверь. Активировав освещение, достала сумку и нащупала в дальнем кармашке небольшой флакон. Она зашла в ванную и поставила его на край мраморной скамьи. Опустившись на колени перед этим своеобразным алтарём, девушка отчаянно и страстно взмолилась:
– Эйдол! Светлый! Молю, пощади. Прости за все прегрешения. Прости за всё, что сотворила. Я искуплю вину. Откажусь от всех своих планов. Уеду из столицы и устроюсь на любую работу. Половину из того, что я заработаю, пять лет буду жертвовать в храм. Только не допусти этого…
Продолжая бормотать обещания, Аика откупорила флакон. Иголкой, которую она принесла собой, кольнула палец. Набухшая рубиновая капелька сорвалась и попала в середину горлышка. Прозрачная, словно вода, жидкость окрасилась розовыми завихрениями. Аика впилась глазами, гипнотизируя. Но, несмотря на её обещания и мольбы, кровь, которая уже почти растворилась, как будто передумав, свернулась в виде красного шарика и опустилась на дно.
– Нет! – потрясённо выговорила Аика. – Нет! Нет! – голос сорвался в крике.
Схватив флакон в руки, она отчаянно затрясла его.
Красный шарик беспорядочно заплескался, отказываясь распасться на крохотные частички.
– Нет! – хрупкий сосуд с размаху влетел в стену, разлетаясь сотней искрящихся брызг. – Нет… – обречённо прозвучало в зазвеневшей тиши.
Её интуиция не подвела. Когда её женский цикл, точный как часы, сбился, она заволновалась. И хотя убеждала себя, что это возможно из-за последних событий в её жизни, не смогла унять гнетущее чувство, заставляющее сердце сжиматься. Аика, пошатываясь, поднялась с колен. Открыв шкафчик над умывальником, достала небольшую бутыль из тёмного стекла. На ней ярко выделялась наклейка сообщающая, что это «настойка от зачатия». Она обошлась в два раза дороже обычной, ибо была куплена у королевского лекаря, гарантировавшего качество.
Давя истерические смешки, Аика начала выливать ценную настойку: «Кажется, я буду первой, кто пожалуется на… качество…» Бутыль со стуком выскользнула из рук. Опустившись на пол, девушка заплакала. Сквозь рыдания прорывался нервный смех, беспокойно заметавшийся средь отделанных мрамором стен...
Проснувшись, Делар не нашёл Аику рядом с собой. Одевшись, он пошёл её искать. Его догадка оказалась верна, она принимала ванну, рисуя на пене пальцем какие-то узоры. Пышное белое облако прятало тело, оставляя на виду лишь изящные плечи и руки.
– Не задерживайся здесь, – сказал Делар, целуя её в губы. – Я буду ждать в столовой.
Он поторопился уйти, боясь, что если задержится, то позавтракают они не скоро. Аика посмотрела ему вслед. Всю оставшуюся ночь она провела в раздумьях. «Наше время почти вышло, и меня уже не будет рядом с тобой», – в голове звучали слова, сказанные рентоем вчера. Её отец рискнул многим, но признал своего ребёнка. А вот как воспримет Делар известие о том, что она беременна? Она знала как. Он решит, что всё нарочно подстроено. Он просто уничтожит её своим презрением. И вполне возможно, что оплатит аборт. Когда Аика подумала об этом, она вдруг ясно поняла, что не хочет… Всю свою сознательную жизнь она считала, что не сделает ту ошибку, что совершила её мать. Что она не обречёт своего ребёнка на то, что через что ей самой пришлось пройти. Она думала, что знание убережёт её от неверного шага. Но вот сейчас вспоминая ту, что её родила, она поняла, что благодарна ей. Не испугавшись трудностей, Алайша подарила жизнь своему дитя. Аика дышала, говорила, мечтала… любила, только благодаря ей. Ведь случайно забеременевшая молодая девушка могла решить иначе…
Выбравшись из ванны, Аика оделась. Она уже приняла решение. Осталось только дождаться, когда они расстанутся с Деларом. Спускаясь вниз, она услышала, как он в кабинете с кем-то разговаривает. Рентой не скрывал своего недовольства.
– Почему это нам поручили? – раздражённо спросил Делар своего помощника. – Чем Служба законников занимается?
– Расследование длится уже давно, а жертв Лорского Убийцы становится всё больше, – начал докладывать Рик. – Два дня назад жители столицы собрались перед дворцом. Они возмущались, что за всё время законники нисколько не продвинулись. Его величество обещал разобраться. Он вызвал к себе ина Эгерна. После этого дело передали нам. Его величество потребовал вас отозвать, – с виноватым видом закончил помощник.
Делар от души выругался. Растис Осторожный, вместо того чтобы устроить выволочку Эгерну и его Службе, решил просто всё свалить на него. Как будто свихнувшийся маньяк пошатнёт устои королевства. «Не много ли чести?», – сквозь зубы процедил Делар. Но приказ есть приказ. Он отдал Рику распоряжения и отправился в столовую, мечтая забыть о проблемах. Аика стояла у открытого окна, разглядывая весенние цветы на клумбе. Подойдя к ней, он обнял её со спины.
– Плохие новости, малышка, – пробормотал он, зарываясь носом в волосы. – Меня вызывают в столицу, нам поручили одно дело. Я тут подумал, может ты поможешь?
– В каком смысле? – ровным голосом спросила Аика.
– Ты слышала про Лорского Убийцу? – дождавшись кивка, Делар продолжил. – Законники не смогли его поймать, и это дело передали нам. Я поручил своим ребятам найти предметы, которых он мог коснуться. Их со всеми предосторожностями привезут сюда, а ты попробуешь его нарисовать. Что скажешь? Тогда мы бы смогли не уезжать отсюда ещё несколько дней.
– Не хочу, – ответила Аика, выбираясь из его объятий.
– Не хочешь чего – рисовать или остаться здесь? – спросил несколько удивлённый Делар.
– И того и другого, – Аика глядела исподлобья.
Рентой весь подобрался. Он узнал этот пугливо-настороженный взгляд. Точно так же она смотрела, когда только появилась здесь.
– Что это значит? – спросил он, пытливо вглядываясь в лицо девушки, отмечая изменения. – Карасу-то ты не отказала.
– Я не хочу притрагиваться к вещам, побывавшим в руках убийцы, – заявила Аика.
– О, конечно, проще ведь завещаниями заниматься или чьих-то любовников выслеживать, – продемонстрировал рентой свою осведомлённость. – А серьёзным делом заняться, возможно, людей от смерти спасти – это занятие не для нашей белоручки, – язвительно добавил он. – А почему же ты здесь не хочешь остаться, можешь объяснить?
– А зачем? – спросила Аика. – Зачем оставаться? Какая разница здесь или в столице, ведь мы всё равно разойдёмся. Пара-тройка дней всего лишь остались.
Лицо Делара окаменело.
– Ты думаешь, я не знаю, что на тебя нашло? – тихо прошипел он. – После того как я тебе вчера сказал, что пора взяться за ум, ты у нас обиделась. Ну как же, так хорошо устроилась, а тут про какую-то работу болтают. Куда проще найти себе старика побогаче, и в кровати у него попрыгать.
Аика догадывалась, что она выскажет что-то, о чём потом будет жалеть, но не смогла сдержаться:
– А ты не жадничай, сам попользовался – другим уступи.
«Ястреб» метнувшись, схватил Аику за шею. Под его пальцами в сумасшедшем такте забилась жилка. Зеленовато-карие глаза испуганно распахнулись. Всего лишь небольшое усилие – и этот взгляд не будет сводить его с ума, эти губы перестанут говорить ужасные вещи, это сердце перестанет биться…
Делар тяжело дышал, словно совершил марш-бросок. В его глазах тлели искры гнева. Но его выучка не подвела, он сумел успокоиться.
– А может, – вкрадчиво спросил он, – не стоить делиться? Запру тебя где-нибудь и буду… Как ты там говорила? Ах да – пользоваться. Буду пользоваться в своё удовольствие, а когда надоест – передам кому-нибудь за хорошую службу? Как тебе такая перспектива?
Насладившись ужасом в её глазах, он отпустил её.
– Но ты можешь не переживать, у меня нет желания затягивать этот балаган, – с отвращением в голосе сказал он. – Ты отработаешь оговорённое время. А пока ты будешь делать все, что я скажу. Надеюсь, ты не забыла, что я тебя купил со всеми потрохами, – Делар направился к выходу, взявшись за ручку двери, он обернулся и приказал: – Когда приедет курьер, ты используешь свой дар и нарисуешь Лорского Убийцу. В противном случае, не заметишь, как окажешься в подвале нашей Службы. И уверяю тебя, там на твои прелести никто не поведётся. Хотя… может тебе понравится. У моих ребят неуёмные аппетиты…
Распахнув двери, Делар стремительно вышел.
Аика осторожно коснулась шеи. На несколько бесконечно долгих секунд ей показалось, что это – последний день её жизни. Ковыляя на дрожащих ногах, она добралась до стула и упала на него. Пришло понимание, что идея связаться с рентоем была не самой удачной…
Войдя в кабинет, Делар с грохотом захлопнул дверь. А потом с размаху врезал по ней кулаком. «Уступи другим! Уступи другим!», – эти слова бились в голове, вызывая вспышки ярости. «Шлюха!», «Тварь продажная!», – он метался по комнате, подыскивая эпитеты. Но все они казались ему какими-то невнятными, не способными описать того, что он чувствовал.
– Уступи, значит! – рявкнул он. – Что ж, пора тебя научить кое-чему.
Подлетев к столу, он протянул руку к красному бархатному прямоугольнику и только тогда заметил разбитые в кровь костяшки пальцев. Нетерпеливо обмотав руку платком, он раскрыл папку. Ярость вмиг улетучилась, вытесненная холодным гневом. Связавшись с Риком, он резким сухим голосом потребовал:
– Узнай, кому принадлежит этот счёт. – Делар продиктовал цифры.
– Прямо сейчас? – спросил помощник и вздрогнул от выкрика:
– Немедленно!
Через пять минут рентою доложили – «Танас Мерти».
– Я вернусь через два дня, к этому времени у меня столе должен лежать полный отчёт об этом человеке, – приказал Делар, – начиная от цвета пеленок, в которые его завернули при рождении, кончая тем, что он ел сегодня на завтрак. Пошли лучших ребят, – сказав это, он выключил связник. Подобрав ненужную теперь красную папку, рентой швырнул её в ящик стола.
Выходя из кабинета, он столкнулся с Тароном.
– Займись горничной, – угрюмо сказал Делар, проходя мимо, – она подслушивала под дверью.
Дворецкий проводил его встревоженным взглядом. Таким он рентоя видел только раз, когда тот расправился с иностранной шпионкой Жайни. Женщиной, которая его околдовала…
Именно поэтому он – отставной разведчик – не рискнул доложить пару часов спустя, что мнимая горничная успела скрыться. Но он отправил за ней по следу ищеек, которые под видом слуг жили в этом доме.
А вот Лея, не знавшая этих деталей, доложила, что: «Прошлой ночью ини Линаэрт ушла к себе в комнату, откуда потом слышался шум и рыдания». Молодая разведчица испуганно замерла перед рентоем, лицо которого страшно изменилось после этих слов…
