Текст книги "От A до Z (ЛП)"

Автор книги: Мари Секстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Конечно.

– Я заберу тебя в шесть.

Он ушел. А моя эрекция осталась. В итоге, чтобы не торчать весь день в раздражающе-напряженном состоянии, я, точно какой-то подросток, сходил в туалет передернуть, что принесло мне некоторое облегчение.

Через десять минут появился Анжело, а сразу за ним – Сенсей Неро с большой коробкой, набитой сломанными пополам досками.

– Привет, Зак. Вот, принес тебе немного дров на растопку.

Неважно, что на дворе стоял июль, а я сто раз говорил, что у меня нет камина. Ученики Неро крушили доски без перерыва, и он сбывал обломки куда только мог.

– Спасибо, Сенсей. Просто поставь около двери.

– Что ты собираешься делать со всеми этими деревяшками? – спросил Анжело, когда Сенсей удалился.

– Выбросить в мусорный бак. Завтра с утра пораньше, пока Сенсей не пришел. – Черт, а что еще мне оставалось?

– Ну, в этом есть и свои плюсы, – с улыбкой заметил Анжело. – Если однажды на нас нападет армия досок, ученики Неро спасут мир.

Я рассмеялся, глядя, как Сенсей уносит вторую коробку к магазинчику Джереми. Сейчас ему, наверное, прочитают лекцию о том, как вмешательство правительства в свободный рынок привело к резкому падению стоимости сломанных досок.

Около двух заглянул Джимми Баффет, и Анжело к моему удивлению окликнул его:

– Эй, мистер Ди.

– О, Анжело! Что ты приготовил для меня на сей раз?

Анжело вытащил из-под стойки DVD.

– «Незабываемый роман». Видел? (фильм 1957 года с Кэри Грантом и Деборой Керр, входит в список ста лучших американских фильмов о любви – прим. пер.)

Джимми Баффет – он же мистер Ди – с улыбкой покачал головой.

– Нет. Думаешь, мне понравится?

Анжело улыбнулся ему в ответ.

– Гарантирую.

Расплатившись, Джимми поблагодарил Анжело и ушел, а тот повернулся ко мне и при виде выражения у меня на лице шутливо спросил:

– Какие-то проблемы?

– Мистер Ди?

– Ну да. – Он пожал плечами. – А что?

– Его так зовут?

Анжело со вздохом покачал головой.

– Зак, серьезно. Ты бы записывал, что ли. Его зовут Дрю Дэвис. Он залипает на бабском кино.

Что объясняло, почему он всегда казался смущенным. Стоит ли говорить, что я ни разу не обращал внимания на то, какие фильмы он возвращал.

– А что Готка? – спросил я Анжело.

– Кэрри берет только мюзиклы. – Он криво усмехнулся. – Вот честно, Зак, не понимаю, как ты выживал без меня.

Я тоже не понимал. У меня было такое чувство, словно его прислало ко мне некое божественное провидение. От необходимости отвечать меня спасла Руби, которая ворвалась к нам и торопливо провозгласила:

– Зак, у меня опять было видение.

– Правда? – Я покосился на Анжело, который с веселым любопытством наблюдал за нами.

– Да. Я видела даму в пышном зеленом платье. Она протянула тебе тарелку с мороженым и сказала: «Скорее, пока не растаяло, Зак. Потому что я схожу по тебе с ума».

– Дама в пышном зеленом платье сходит по мне с ума? – спросил я.

Анжело ухмыльнулся от уха до уха, а Руби пожала плечами.

– Дорогой, я не интерпретирую свои видения. Только передаю.

В четыре зашел Джереми, проверить, не закончились ли у нас листовки. Его явно разочаровало то, как много их осталось лежать на стойке.

– Не понимаю, почему люди не заинтересованы в том, чтобы в Вашингтоне произошли настоящие перемены, – пожаловался мне он.

– Я тоже, Джереми, – сказал я, постаравшись изобразить сочувствие.

– Зак, ты знаешь, что собирать федеральный подоходный налог – незаконно? Власти штата так и не ратифицировали должным образом шестнадцатую поправку. Это чистой воды афера, чтобы отнять у нас заработанные потом и кровью деньги.

– Серьезно?

– Еще как. В нашей стране всем заправляет Федеральная резервная система, Зак. Как только люди поймут, что это значит, на улицах начнется резня.

– Прямо-таки резня? – Я не сумел скрыть иронию.

– Я не шучу, Зак. – Вид у него и впрямь был чрезвычайно серьезным. – Есть один фильм, – сказал он, и Анжело вдруг навострил уши, – называется «От свободы до фашизма» (документальный фильм Аарона Руссо, обличающий налоговую систему США – прим. пер.). У тебя он есть? Ты его видел?

Мне пришлось оглянуться на Анжело.

– У нас есть этот фильм?

– Нет. – Он что-то записывал на клочке бумаги и даже не поднял головы. – Но можно заказать.

Я повернулся обратно к Джереми.

– Есть ощущение, что до конца месяца я его точно увижу.

Он скорбно покачал головой.

– Надеюсь, Зак. Может, невежество и есть блаженство, но оно никого не оправдывает.

В пять позвонил Том и, сославшись на очередное внезапное совещание, отменил наши вечерние планы.

– Значит, сегодня мы не увидимся? – Я не смог убрать из голоса раздражение.

– Прости, малыш. Обещаю, мы все наверстаем.

– Как скажешь.

– Умоляю, только не злись. Слушай, мне пора бежать. Я позвоню.

Я чуть было не попросил его не утруждаться, но не успел. Трубка уже молчала. Отложив телефон, я задался вопросом, чем же теперь занять вечер.

– Дай угадаю. – Я поднял голову. С другого конца стойки за мной наблюдал Анжело. – Кретин опять тебя кинул?

– Да пошел ты, Анжело.

Он умолк ненадолго, потом промолвил:

– Извини, чувак. Просто никак не пойму, почему ты позволяешь ему так с собой обращаться.

Я начал спрашивать себя ровно о том же. Впереди меня ожидала очередная одинокая ночь. И долгие часы размышлений об отмененном свидании.

– Хочешь, приходи вечером ко мне в гости? – предложил я Анжело.

– Кретин тебя продинамил, а я – твой запасной план?

Он преподнес это таким образом, что я почувствовал себя настоящим засранцем.

– Я не хотел, чтобы оно прозвучало вот так.

– Да.

– Что «да»?

– Да, я хочу к тебе в гости.

Я обнаружил, что улыбаюсь.

– Мне выбрать кино?

– Ты собираешься взять что-нибудь с Молли Рингуолд? (актриса, сыгравшая в фильме «Клуб „Завтрак“» – прим. пер.)

– Возможно.

Он улыбнулся мне.

– Ну уж нет, Зак. Ты выбираешь ужин, я выбираю кино.

Мы пошли ко мне, и, пока я заказывал пиццу, Анжело достал из холодильника пиво. Я нашел его за обеденным столом, собирающим паззл, сел рядом, и какое-то время мы работали вместе в приятной дружеской тишине. Удивительно, насколько интереснее стало это занятие лишь от того, что он собирал паззл вместе со мной.

– Какой фильм ты принес? – наконец спросил его я.

– «Чужие». – Взглянув на меня, он усмехнулся. – Мочилово. Что может быть лучше.

Я рассмеялся и собрался было вернуться к паззлу, как вдруг заметил, что из-за края стола у его коленей выглядывает нечто, похожее на серый пушистый флаг. Или на кошачий хвост.

– Это Гейша? – изумленно спросил я.

– Если Гейшей зовут кошку, то да, – ответил Анжело, не отрываясь от паззла.

– И она у тебя на коленях?

Он посмотрел на меня так, словно я спятил, и медленно произнес:

– Да. А что?

Я не мог поверить своим глазам. Завидев меня, Гейша всегда злобно щурилась и устраивала ор, когда находила свою миску пустой или когда на улице оказывалось слишком холодно. Иногда она будила меня в четыре утра шлепком по лицу или метила грязное белье, если я забывал поменять ей лоток. Но она никогда, ни разу не садилась ко мне на колени.

– Как у тебя получилось усадить ее на колени? – с благоговением спросил я.

Он пожал плечами.

– Никак. Просто сидел, а она запрыгнула.

Я продолжал шокированно взирать на него и на свою кошку.

– Да что здесь такого-то? – спросил он.

– Я думал, она в принципе ненавидит людей. Но похоже, она не жалует только меня. – Моя собственная кошка. Мило.

Наконец привезли пиццу.

– Хочешь смотреть кино, пока мы будем есть, или остаться здесь? – спросил я. – Я могу включить музыку, но, боюсь, она тебе не понравится.

Он посмотрел на паззл, потом бросил взгляд в сторону гостиной, а потом кивнул на стол и сказал:

– Давай отнесем его к телевизору, и будем делать все разом.

И мы перенесли стол в гостиную, после чего, сидя рядом, ели пиццу, собирали паззл и смотрели мочилово. Анжело оказался прав. Ничего лучше и придумать было нельзя.

***

Том не показывался всю следующую неделю. Несколько раз я порывался позвонить ему, но сдерживался, чтобы не создалось впечатление, будто я за ним бегаю. Мне все чаще стала приходить в голову мысль, что наши отношения и не отношения вовсе.

Я старался думать об этом поменьше. Уж слишком тягостно это было.

Каким-то образом вышло так, что всю неделю Анжело почти каждый вечер оказывался у меня дома. Пару раз его приглашал я. Пару раз оно как-то получалось само. Но его компания в любом случае была мне приятна. Мы закончили первый паззл и принялись за второй. Нам было интересно вместе, и проводить время с ним было определенно лучше, чем сидеть в одиночестве и размышлять о невнятных отношениях с Томом.

Наступил очередной понедельник, но на этой неделе мне, по крайней мере, было, что предвкушать. В следующие выходные в Лайонсе, Колорадо, устраивали двухдневный музыкальный фестиваль. Я посещал его каждое лето, пусть для этого и приходилось закрывать прокат. Мне не терпелось скорее поехать. Но я невольно жалел, что опять поеду туда один.

Изначально я планировал предложить Анжело выбор – либо прикрыть меня на выходные, либо два дня отдохнуть, но утром, к тому времени, как он пришел на работу, у меня созрел новый план.

– Анжело, что ты делаешь на выходных? – спросил я, как только его увидел.

– Ничего. А что?

– Ты когда-нибудь слышал о фолк-фестивале в Лайонсе?

– Это типа блюграсс-фестиваля, только с фолком?

– Точно.

– Неа, ни разу, – ответил он, что вызвало у меня улыбку.

– Тебе понравится тамошняя еда, – сказал ему я. – Там продают такие вкусные куриные пельмени на пару – пальчики оближешь. И еще карри. Я, правда, не пробовал. Говорят, оно жутко острое.

Анжело ухмыльнулся.

– Слабак.

И вновь я не смог не улыбнуться.

– Знаю. Хочешь, поедем вместе?

– На фолк? – уточнил он скептически.

– Да, но под эту категорию подпадает довольно-таки широкий спектр музыки. Серьезно, ты удивишься. Будем сидеть на солнце, пить пиво, смотреть на людей. Что скажешь? – Пока он пристально изучал меня, словно взвешивая мое предложение, я осознал, насколько сильно надеюсь услышать «да». – Билеты дороговаты, но половину я оплачу сам. – Это грозило серьезно подорвать мой бюджет, но мне внезапно стало плевать. – Поехали? Будет весело.

Он выдал мне свою кривую усмешку.

– Ты хочешь, чтобы я все выходные зависал с тобой и слушал дерьмовую музыку?

– Да.

– И с какого перепугу мне соглашаться? – Но я узнал этот вызывающий тон и заметил у него в глазах знакомые искорки – и понял, что он собирается сказать «да».

– Просто так?

– Так уж и быть, Зак, и не говори потом, что я ничего для тебя не делаю.

Я еще смеялся, когда зашел Джереми.

– Зак, мне нужна твоя подпись на этих петициях. – Он протянул мне три планшетки с листочками. Я не стал спрашивать, к чему они призывают. Просто расписался на всех трех, а потом передал их Анжело. – Ну что, посмотрел кино, о котором я говорил?

– Нет, – ответил за меня Анжело, – но мы заказали копию. Привезут на следующей неделе.

Этим Джереми, похоже, вполне удовлетворился.

Следующей появилась Руби.

– Что, снова видение? – спросил ее Анжело. Он говорил совершенно серьезным тоном, но блеск в глазах выдавал, что ему весело.

– Вообще-то да, молодой человек. Я видела тебя, стоящего между каменными дверями. Потом появился твой брат, открыл одну из дверей, и ты протолкнул в нее слепого мужчину. – Она кивнула, затем повернулась ко мне и доверительно сообщила: – Черного мужчину. Который певец.

– Стиви Уандера или Рэя Чарльза? – поинтересовался я, усиленно стараясь не засмеяться.

– Ну, – сказала она с некоторым замешательством, – тот из них, который черный.

Веселье Анжело сошло на нет.

– У меня нет брата, – сказал он отрывисто.

– О. – Руби еще больше смешалась. – Дорогой, ты уверен?

Ответом ей был сердитый взгляд исподлобья, и тогда она, бормоча что-то себе под нос, ушла.

– У тебя вполне может быть брат, – мягко сказал я Анжело. – Ты никогда не думал разыскать свою семью?

Не говоря ни слова, он отвернулся от меня, и я понял, что тема закрыта. Прежде чем я успел сказать что-то еще, отворилась дверь и вошел Том. Я сам не знал, что почувствовал при его появлении. С одной стороны меня тянуло со всем покончить, но с другой я продолжал его хотеть.

– Привет, малыш. – Том поцеловал меня в щеку, и Анжело встал к нам спиной, но не раньше, чем я увидел на его лице отвращение. – Не хочешь отойти в кабинет?

Ради еще одного минета? Не сегодня.

– Я сейчас занят. – То была очевидная ложь, ну и что?

– Ладно. – Он казался несколько удивленным, однако спорить со мной не стал. – Увидимся на выходных?

– На выходных я уезжаю. – Было до нелепого приятно сообщить ему эту новость.

Тут он удивился по-настоящему.

– Куда собираешься?

– На фолк-фестиваль в Лайонс.

– Серьезно? – оживился Том. – Мне всегда казалось, что там должно быть круто. Компания не нужна?

К моему удивлению первым моим порывом было ответить «нет». Но вместе с тем мне польстила его готовность провести со мной выходные. Целые выходные вместе – я представил, как мы держимся за руки, угощаем друг друга мороженым, занимаемся любовью. Я хотел всего этого. Я хотел, чтобы мы были настоящей парой.

– Я беру палатку. Ты уверен, что не против спать на земле?

– С тобой? Нисколько. – Он шагнул ко мне и обнял меня за талию. – Увидимся вечером? Я могу зайти около девяти. Нормально?

– Наверное.

– Хорошо. Я по тебе соскучился.

Через несколько минут он ушел, и как только за ним захлопнулась дверь, Анжело резко развернулся ко мне лицом.

– Ты идиот, что ли? – спросил он рассерженно.

– В каком смысле?

Качая головой, он опустил лицо вниз.

– Этот тип чихать на тебя хотел. Он просто использует тебя, а ты ему не мешаешь.

– Ты-то откуда знаешь?

– Знаю и все, – без выражения ответил он. – Не бери его с собой на фестиваль, Зак. Потом пожалеешь.

Я постарался ответить не слишком воинственным тоном.

– Возможно, выходные вместе пойдут нам на пользу.

Он фыркнул.

– Ага. Ему одному. Он будет полировать свой болт, а ты ничего не получишь.

– Ты совсем не веришь в меня? Анжело, я не настолько глуп.

– Незаметно. – Я промолчал, но его слова ранили меня неожиданно сильно. Чтобы он не увидел этого у меня на лице, я отвернулся. И спустя минуту услышал его неохотное: – Извини.

– Мне все равно хочется, чтобы ты поехал, – проговорил я тихо.

– Вместе с ним? Хрена с два. – Его голос смягчился. – Я прикрою тебя, чтобы не пришлось закрывать прокат.

– Но ты зайдешь вечером? – Я знал, он уйдет до появления Тома. Если тот, конечно, появится.

– Конечно. Я как раз нашел кино в тему.

«Кино в тему» оказалось «Красотой по-американски».

– Я ничего не понял, – признался я, когда фильм закончился.

– Он о желании. – Он коротко взглянул на меня, и на его скулах проступила краска. – Понимаешь, чирлидерша просто хочет быть желанной. А дочь хочет, чтобы ее любили такой, какая она есть. Но тебе нужно обратить внимание на Кевина Спейси. Потому что он думает, будто хочет, чтобы его уважала жена, но на самом деле хочет научиться уважать самого себя. И еще он думает, будто хочет чирлидершу, но потом выясняется, что она совсем не такая, как он представлял, а значит и это его желание было не настоящим.

Я был впечатлен.

– Пытаешься на что-то намекнуть мне, Анжело? – легким тоном спросил я.

Он не ответил. Допил свое пиво и сел, глядя на пустую бутылку у себя в руках.

– Анж, а сколько тебе лет?

Он удивленно взглянул на меня.

– Двадцать семь.

Что ж, он оказался старше, чем я полагал, и я понял, что моложе он выглядит из-за того, что ему не нужно бриться. И все-таки Анжело был на семь лет младше меня. Мои собственные двадцать семь, казалось, были в далеком прошлом. Я вспомнил себя в его возрасте – недавно окончившего колледж. Он же больше десяти лет содержал себя сам.

– Хватит, – укоризненно сказал он.

– Что «хватит»?

– Думать, будто я слишком молод, а ты слишком стар.

Я даже рассмеялся. Каким-то чудом он умудрился угадать мои мысли.

– Ты же сам, помнится, отпускал замечания насчет моей «давно утраченной юности».

Он посмотрел мне в глаза, и в его собственных глазах не было ни намека на смех.

– Ты не старый, Зак. Прекращай вести себя так, словно твоя жизнь кончена.

Неужто я и впрямь вел себя так?

Он бросил взгляд на часы. Было почти девять.

– Мне пора.

Я знал, что он хочет уйти до появления Тома.

– Можешь остаться подольше. Он наверняка опоздает.

– Да уж не сомневаюсь. Самое идиотское, что тебя это даже не злит.

– Анж…

– Пока, Зак. Увидимся завтра.

…Анжело

Сегодня приходит Том, а значит мне без вариантов придется свалить пораньше.

Не хочу сталкиваться с ним на лестнице, зная, что он направляется к Заку. Я понимаю: то, с кем спит Зак, совершенно не мое дело. Но все равно начинаю беситься, стоит мне представить их вместе. Невыносимо думать о том, как Том притрагивается к нему, целует его или трахает. Я уговариваю себя, что все потому, что Том придурок, а Зак мой друг. И ничего больше.

Уже у двери я замечаю на стойке пачку презервативов. Новенькую, нераспечатанную коробочку. Я рад, что Зак бережется, но вместе с тем при виде них во мне начинает разгораться какое-то бешеное безумие. Ведь я понимаю, что они значат.

Почему из-за этой чертовой пачки мне хочется кричать, бушевать и топать ногами, словно какому-то психованному ребенку? Почему мне хочется наорать на Зака, хлопнуть дверью и притвориться, будто всего этого не существует? Наверное, потому, блин, что у Зака есть то, чего у меня самого нет. И, если честно, давно не было. Я уже давно никому не разрешал к себе прикасаться. Недолго думая, я открываю пачку, забираю оттуда два презерватива и засовываю их в карман. Я не ходил в клуб почти год, но сегодня, блин, я это исправлю.

В клубах для меня все просто. Я щуплый и выгляжу моложе, чем есть. На это многие западают. Так что мне всегда есть из кого выбирать.

Раньше я часто зависал по клубам. Почти каждую ночь. Если мне предлагали выпить, я пил. Покурить, закинуться – соглашался на все. Влипал в разные хреновые ситуации. Просыпался черт знает где и не помнил, каким образом там оказался. Однажды ночью я пошел домой к одному типу. Он был здоровым, нахальным качком из тех, с кем обычно я не мутил. От него исходили те же вибрации, что и от Тома, но я надрался и очень хотел спустить. Еще в клубе мы сошлись на минете, но как только пришли к нему, он захотел кое-чего другого. И на мое «нет» ему было плевать. В какой-то момент я было испугался, что все, но в итоге мне удалось оттуда выбраться, а тот тип на сто процентов остался со сломанным носом и отбитыми яйцами. Но блин, все равно страшно вспомнить.

Потом я довольно долго никуда не совался. Несколько недель копил деньги, чтобы провериться в клинике. И мне охренеть как повезло. Ничего не нашли. Но с клубами я завязал.

Почти.

Просто бывают дни, когда одного дрочева недостаточно.

После той ночи я завел себе правила. Самое главное: никого и никогда не приводить домой. А к ним ходить только в том случае, если они живут рядом и назад можно вернуться пешком. Не хочу рассчитывать на кого-то, чтобы меня довозили до дома. Можно пойти и в машину, если она у них есть. Наилучший вариант – подцепить одного из парней, которые работают в клубе, потому что они могут провести нас в помещение для персонала.

Но не сегодня. Сегодня я уже выбрал себе парня. Он сидит с кучкой приятелей, которые здесь, в этом клубе, выглядят совершенно не на своем месте. У них такой вид, точно они явились сюда прямиком с гребаного поля для гольфа. Озираются вокруг с нервными улыбочками и выпученными глазами. Явно высматривают себе кого попроще. Да похер. У моего парня темные волосы. Как у Зака. Но я не думаю о нем. А одет он в одну из тех идиотских рубашек с вышитыми лошадками. Как Зак. Но я, опять же, о нем не думаю.

Я прислоняюсь к барной стойке и просто смотрю на него. Знаю, звучит, наверное, глупо, но это всегда срабатывает. Довольно скоро он замечает мой взгляд. И когда это происходит, начинает оглядываться, проверяя, не пялюсь ли я на кого-то у него за спиной, а я, улыбаясь, подзываю его к себе. Ему где-то под сорок, и талия у него начала заплывать жирком. Неважно. В конце концов, я же не смотреть на него собираюсь.

– Привет, – говорит он, приблизившись. И замолкает, потому что явно понятия не имеет, что, блин, положено говорить дальше.

– Короче, – говорю ему я. – Хочешь со мной прогуляться?

У него округляются глаза. Они карие. Не такие, как у Зака, и это хорошо. Потому что я о нем не думаю.

– Конечно. – Парень оглядывается на своих приятелей, которые таращатся на нас, будто мы – гребаный гвоздь программы. – Только предупрежу друзей, что…

– Не надо. Ты скоро вернешься.

Разочарован он или нет – не знаю. Мне, в общем-то, наплевать. Он выходит за мной из клуба, и я веду его в кафе по соседству, где в этот час почти никого нет. Туалеты там большие и чистые. Без кабинок, то есть рассчитаны на одного. Плюс двери закрываются на замок. Пара десяток баристе, и она отвернется в другую сторону, а вы получите столько времени наедине, сколько хотите. Знаю, туалет не самое романтичное место, но романтики никто и не ищет. Я сую баристе двадцатку, и она мне подмигивает.

Без единого слова парень идет за мной следом, и я запираю дверь. Он прислоняется к стенке. Вид у него такой, словно он, блин, выиграл в лотерею. Ну, может, оно так и есть. Он ждет, когда я скажу, что ему делать. Мне это нравится. Не в том смысле, что мне хочется поиграть в какого-то доминирующего козла, просто я никому не разрешаю давить на себя, когда дело доходит до секса. Командовать я должен сам.

Интуитивно я знаю, Зак разрешил бы мне быть с ним таким. Но я не думаю о нем.

Вот еще правила. Я не разрешаю целовать себя. Никогда не даю себя трахать. Не говорю, как меня зовут, хотя они всегда спрашивают. И не запоминаю, как зовут их.

Как по сигналу он спрашивает:

– Как тебя зовут?

– Дэйв. – Я достаю из кармана презерватив и протягиваю ему. – Надевай.

– Хорошо. Конечно. – Бедолага так нервничает, что начинает потеть. Стоит и смотрит на маленький пакетик с таким видом, словно он может взорваться.

Я заставляю себя улыбнуться. Подхожу вплотную и начинаю расстегивать его штаны.

– Чувак, все нормально. Просто расслабься. Я обо всем позабочусь.

Он не то чтобы расслабляется, но на лице у него появляется предвкушение. Возбуждение постепенно вытесняет нервозность. Я приспускаю его штаны. У него уже стоит. Несколько раз ласкаю его рукой, пока он, поуспокоившись, не начинает подмахивать. Его глаза закрываются, а дыхание становится чаще. Тогда я надеваю на него презерватив.

– Эй. – Я жду, пока он откроет глаза и посмотрит на меня. – Тронешь меня за голову, и я оставлю тебя здесь с синими яйцами, понял?

Он кивает. Хорошо.

Я опускаюсь перед ним на колени и начинаю. Это дело получается у меня на отлично. Не спрашивайте, почему. Я не знаю. Наверное, из-за того, что я умею засасывать довольно-таки глубоко. Но не только. А почему еще, я, повторяю, не знаю. Сегодняшнему парню то, что я делаю, явно нравится. Стоит мне начать, как он вскрикивает и тянется к моей голове, но успевает спохватиться и прячет обе руки за спину.

Я стараюсь сделать ему как можно приятней, раз уж он без разговоров согласился на презерватив. Я довожу его до разрядки не сразу. Пару раз останавливаюсь перед самым концом. Даже немного разрабатываю его сзади. Когда он наконец-то кончает, то вскрикивает и впивается пальцами в мои плечи так, что наверняка останутся синяки. Я не возражаю. Лишь бы не трогал меня за голову. Все остальное меня не волнует.

После всего я поднимаюсь и, пока он восстанавливает дыхание, вытираю рот. Если раньше он выглядел так, словно выиграл в лотерею, то сейчас кажется, будто он обнаружил, что получит вдвое больше, чем думал сначала.

– Что тебе сделать? – спрашивает он.

– То же самое. – Я предлагаю ему презерватив. – Сам решай, надевать или нет.

Он трясет головой. Он уже на коленях, расстегивает мои штаны.

– Ты можешь брать меня за что хочешь, – говорит он. – Я не против.

И потом он начинает. Я закрываю глаза и просто позволяю себе раствориться в ощущениях от его рта. Блин, у меня так давно этого не было, что я начал забывать, какой это кайф. Вспомнив, что он разрешил себя трогать, я тянусь к его голове, держу его крепко и, ощущая под ладонями его волосы, вновь и вновь повторяю себе, что не стану думать о Заке.

Но в итоге срываюсь.

Я представляю, что это его темные волосы я пропускаю сквозь пальцы, что это его рот ловит меня, что это его руки крепко придерживают меня за бедра. Я представляю, что почувствую, если позволю ему поцеловать себя. А потом кончаю так мощно как никогда.

– Фак! – Мой возглас похож на вопль, и я сам слышу, сколько в нем злости.

– Что-то не так?

Я опускаю взгляд, и мне немедленно становится тошно. Парень выглядит смущенным и немного расстроенным. Он думает, что разочаровал меня.

Снова вымучиваю улыбку. В конце концов этот тип ни в чем не виноват.

– Все так, чувак. – Продолжая заставлять себя улыбаться, я застегиваю штаны. – Просто это реально было мне нужно.

Мы выходим из кафе. Есть ощущение, что я должен что-то сказать, и потому я желаю ему доброй ночи. Прежде чем он успевает ответить, я разворачиваюсь и ухожу. Но не в сторону клуба, а в противоположном направлении, к автозаправке, где через двадцать минут начинается моя смена.

Только теперь я разрешаю себе по-настоящему подумать о Заке. Я больше не могу. Я больше не вернусь на работу и никогда его не увижу. Я знаю, что должен поступить именно так. Я должен остановиться до того, как он западет мне в душу так глубоко, что останется там навсегда.

Но я знаю, я облажался. И уже слишком поздно.

Глава 4

Зак…

После ухода Анжело на душе у меня стало неуютно. Было неприятно знать, что я разочаровал его. И, признаться, я начал задаваться мыслью о том, что он, вероятно, был прав.

Том опоздал на сорок минут.

– Привет, малыш. – Не успев зайти, он сразу поцеловал меня и принялся расстегивать мою рубашку. – Я весь день о тебе думал.

– Не хочешь сперва чего-нибудь выпить? – раздраженно спросил я, когда он снял с меня рубашку и начал расстегивать свою. – У меня есть вино.

Но он притиснул меня к себе, а его ладони добрались до моей задницы и чувствительно ее сжали.

– Нет, малыш. Я хочу тебя.

– Тебя, кроме секса, во мне хоть что-то интересует?

– Естественно да, малыш. Что за вопрос. Я без ума от тебя. – Он снова поцеловал меня. – Просто сегодня я так сильно тебя хочу, что не могу от тебя оторваться.

Я не хотел сворачивать разговор. Я хотел заставить его перед постелью провести со мной время. Но по мере того, как он целовал меня, моя решимость растаяла. Я ничего не мог с собой сделать. Он был изумительно красив, и меня влекло к нему. Даже сейчас. За что я немного презирал себя, но моему телу было плевать на гордость.

Не прекращая целовать меня, он расстегнул свои брюки, затем взял мою руку и положил ее на свой возбужденный член.

– Зак, пожалуйста, не заставляй меня ждать. Только не сегодня. Мне нужно кончить.

– Скажи мне, чего ты хочешь, – спросил я покорно, зная, что от него ничего подобного никогда не услышу.

– Твой рот.

Я встал перед ним на колени и приспустил его брюки. Провел языком от основания члена до самого верха, затем как можно глубже взял его в рот, и он, двумя руками ухватившись за мою голову, начал раскачиваться.

– Малыш, можно я сам? Разреши мне оттрахать твой рот.

Я кивнул, и он начал вторгаться мне в рот. Одной рукой придерживая его за основание члена, чтобы не подавиться, я расстегнул свои брюки и свободной рукой начал ласкать себя.

– Боже, малыш, как хорошо. Как же ты меня возбуждаешь. – Разумеется, он снова болтал, разливаясь очередным потоком бессмысленных пошлостей, и, хотя я придерживал его, врезался мне в рот довольно-таки сильно. Но эта его агрессивность влияла и на меня. Зрелище того, как сильно он меня хочет, было волшебным афродизиаком, и я, чувствуя приближение оргазма, сжал себя посильнее.

– Вот так, малыш. Именно так. О, боже. – Он тяжело дышал. Подняв взгляд, я увидел у него на лице пленку пота. – Да, да, малыш. Боже, какой сладкий у тебя рот. Как мне же мне нравится трахать его и смотреть в эти твои голубые глаза. – Выражение его лица было немного вульгарным, крайне заносчивым и ничуть не приятным. Я закрыл глаза, чтобы вытолкнуть эту картинку из головы. – Малыш, я уже скоро. Я скоро кончу. – Мне в голову пришла бестактная мысль, что сегодня ему впервые удалось продержаться со мной относительно долго. Жаль, что мы так и не добрались до спальни.

– Давай, малыш. Ты тоже ускорься. – Я подчинился, и он, постанывая, вцепился мне в волосы. Его толчки стали сильнее. – О, боже, как ты меня заводишь. Так сильно, просто невероятно. Я хочу увидеть, как ты кончаешь. Давай, Зак. Кончи для меня. Прямо сейчас. – И я непроизвольно кончил, после чего он тоже начал кончать и при этом насадил меня на себя так глубоко, что я чуть не захлебнулся всей этой соленой жидкостью, которая вливалось мне в горло. Я попытался отодвинуться, но он держал меня слишком крепко. Я быстро глотал – задыхаясь, надеясь, что меня не стошнит, а он все продолжал удерживать мою голову, пока я, кашляя, с силой не отпихнул его прочь.

– Да что ты творишь? – с горящим горлом хрипло выдохнул я.

Он подтянул меня вверх и обнял.

– Малыш, прости меня. Ну прости. Я не специально. Просто не вышло остановиться.

Я оттолкнул его и кое-как вымолвил:

– Ладно. – Но мой голос еще звучал хрипловато.

– Где вино? Давай плесну тебе немного.

Вино вряд ли могло смягчить мое горло, но я смолчал. Все равно бутылка была уже открыта. Я сходил в спальню переодеть штаны, поскольку на тех, что были на мне сейчас, появилось большое мокрое пятно в области паха. Когда я вышел, Том протянул мне бокал, и мы сели на диван.

Я отхлебнул вина и попытался разобраться в своих чувствах. Том и впрямь сильно возбуждал меня. С ним я словно не мог контролировать свое тело. И тем не менее нельзя было не признать, что это было не совсем то, на что я надеялся, когда мы начинали встречаться. Что бы он там ни говорил, для меня становилось все более очевидно, что наши отношения состоят только из секса. И этот секс даже не был хорош. Я почувствовал себя дешевкой. Почувствовал, что меня использовали.

Я почувствовал себя дураком.

Я вспомнил фильм, который показал мне Анжело, и причину, по которой он его выбрал. И еще больше устыдился того, что только что произошло.

– Ты уже купил себе билет на фестиваль? – спросил я.

– Еще нет. Завтра. Прямо с утра, обещаю. – Том указал на стоящий посреди комнаты обеденный стол с разложенным паззлом. – Что он здесь делает?

– Мы передвинули его, чтобы можно было смотреть телевизор, не отрываясь от паззла.

– Мы?

– Я и Анж.