Текст книги "Кендермор (ЛП)"

Автор книги: Мари Кирхофф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 23

– Мы свободны! Свободны!

Выбираясь из открытого портала и растекаясь по верхней комнате разрушенной Башни Высшего Волшебства, множество кендеров на радостях принималось пронзительно кричать и визжать. Через несколько минут раскормленные беженцы из конфетного измерения Гаркула Мармеладки перевернули комнату вверх дном.

Огр стоял в сторонке, выжидающе скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за происходящим в крохотной комнатушке.

– Так вот куда ты подевался, – прорычал он Тассельхоффу, которого размазало по деревянной поверхности стола в дальнем конце комнаты вместе с дядюшкой. – А остальные кендеры откуда взялись?

Приглядевшись к Транспрингеру повнимательней, он воскликнул:

– Погодите-ка, я тебя помню! Не ты ли был здесь несколько дней назад? Я очень разозлился, когда обнаружил ваше отсутствие.

Пренебрежительный взгляд прошелся по Дамарис и Финесу.

– Гляжу, Носатик и Придурок все еще с тобой…

Дамарис оскорбленно сжала губы, а Финес просто нахмурился. И тут Винсинта захлестнуло море кендеров, каждый из которых стремился выразить ему свою благодарность за спасение от чар рощи много лет назад. Озадаченный Тассельхофф повернулся к Транспрингеру.

– Мне бы очень хотелось знать, откуда пришли все эти кендеры, – сказал он.

– И в особенности ты, дядюшка.

– И ты здравствуй, племянничек! Отлично выглядишь! – воскликнул старый Лохмоног, заключая Тассельхоффа в объятия.

Потискавшись со стариком некоторое время, Тассельхофф вежливо отстранился.

– Дядюшка Транспрингер, что ты делал здесь, в Башне Высшего Волшебства? Тебя ведь заключили в темницу? Мне кажется, что жениться на этой несмышленой вздорной девчонке – верх глупости, однако я с удовольствием сделаю так, если это дарует тебе свободу.

– Ах, Тассельхофф, – прервал его Транспрингер и смущенно прокашлялся при виде Дамарис, прокладывающей путь сквозь толчею по направлению к ним. – Я был счастлив познакомиться с твоим другом детства. Дамарис Метвингер, позволь представить тебе Тассельхоффа Непоседу…

Все произошло так неожиданно, что Тассельхофф не обратил внимания на гнев, бушующий во взгляде Дамарис.

– Приятно познакомиться, – сказал он, протягивая руку.

Блондинка яростно оттолкнула его.

– Значит, несмышленая вздорная девчонка? Да я не выйду за тебя, окажись ты последним мужиком на Кринне!

С этими словами она ринулась прочь и вскоре была поглощена колышущейся массой тел, наполнивших комнату.

Тассельхофф удивленно приподнял брови.

– Хм… достаточно мила, но немного вспыльчива, тебе не кажется? А она что тут делает? Неужели тоже сидит в темнице?

Транспрингер воссоздал в памяти события нескольких прошедших недель, а затем извлек из многолюдной толпы Финеса, чтобы представить его племяннику. Мужчина, который пытался пробиться к лестнице, оглядел Тассельхоффа с ног до головы.

– Так ты тот самый, за кем мы все тут гонялись, как прокаженные! – нахмурился он. – Я счастлив хотя бы из-за того, что прожил достаточно, чтобы наконец с тобой встретиться, хотя никто мне за это ни гроша не заплатит…

Финес отвернулся от Таса и принялся пробивать себе путь к лестнице, слаженно работая локтями. Его странный комментарий озадачил Тассельхоффа.

– Ладно, племянник, – вывел его из задумчивости Транспрингер, – почему бы теперь тебе не рассказать, почему ты здесь, а не в Кендерморе?

Вопрос заставил кендера вспомнить о Дензиле, и он поспешно осмотрел комнату в поисках полуорка. Дензил стоял менее чем в трех футах от портала в окружении возбужденных кендеров, которые прижимали его спиной к стене. По выражению глаз Дензила Тассельхоффу стало ясно, что полуорк никак не возьмет в толк, что же произошло. Тассельхофф собрался было предупредить дядюшку об убийце, когда один из толстых кендеров пронзительным визгом заставил толпу умолкнуть.

– Кто взял сундук с сокровищем? – заорал говорящий, оказавшийся, конечно же, Гаркулом Мармеладкой. – Я влетел в этот тоннель так быстро, что не имел возможности его захватить.

Кендер обвел взглядом плотно упакованную толпу. Все замерли на месте.

– Неужто никто? – взвизгнул кендер. – И все вы повыскакивали наружу и оставили там столь ценную вещь?!

В комнате повисла удушающая тишина.

На Дензила слово "сокровище" произвело эффект ведра с ледяной водой. Он стряхнул с себя остатки оцепенения. Какая разница, жертва снова в пределах досягаемости. Нимало не сомневаясь в правильности своих действий, полуорк двинулся сквозь толпу, пока не оказался у пульсирующего разноцветного портала. Еще раз окинув взглядом комнату, он ступил в изумрудно-фиолетовый туман, означавший границу врат, и исчез.

– Скажите, он за сундуком отправился? – спросил один из кендеров в толпе. – И вообще, кто это еще такой?

Перед тем, как Тассельхофф сумел ответить, из портала вырвался ужасный порыв ветра, разбросавший кендеров по комнате. Они налетали друг на друга, и вскоре толчея в дальнем конце комнаты оказалась еще плотнее.

И вновь светящийся прямоугольник на стене наполнили клубы дыма. На этот раз, однако, он потемнел и выглядел зловещим, а наощупь был холодным, как лед. Кендеры – те, что могли – устремились прочь от портала, а те, которым некуда было бежать, съежились от страха в опасной близости. Пустоту пронзила черная молния, сопровождаемая звуком, который более напомнил очевидцам стоны терзаемого пытками, нежели раскат грома. Все, что находилось в комнате, оказалось заряженным. Длинные пряди волос в хохолке Тассельхоффа стали дыбом, при этом каждую прядь окружало призрачное желтоватое свечение. Затем молния прошлась по помещению, вонзившись в дальнюю стену, но это отнюдь не истощило ее. Разряд продолжался прямо в воздухе, к нему одна за одной присоединялись другие дуги, и все это светящееся великолепие отплясывало странный танец, подчиняясь только ему известным правилам симметрии.

Внезапно из врат подул горячий воздух, и клочья тумана, склеиваясь, стали обретать очертания и образовали некое подобие человеческого лица, лица женщины. На бледной коже отчетливо выделялись тонкие губы землистого оттенка. Заостренный нос и резко очерченные скулы придавали лицу неуютное выражение жесткости. Холодные желтые глаза под арками тонких, как лезвия, бровей, метались от одного присутствующего к другому со скоростью змеиного языка.

Голова раскачивалась из стороны в сторону, легонько дергалась на вершине фиолетового туманного вихря, хвост которого исчезал глубоко в недрах портала. Паутина из молний переместилась к женщине и заплясала вокруг нее, отгораживая от чрезмерно любопытных рук.

– Великий Реоркс! – прошептал Транспрингер. – Что это?

Лицо продолжало парить в воздухе, а смерчевый хвост из фиолетового тумана с изумрудными прожилками понемногу просачивался в комнату, будто влекомый сюда каким-то волшебным вакуумом. Он собирался в гигантские клочья ниже головы, которые извивались и хлестали воздух, напоминая хвосты каких-то ужасных рептилий из ночного кошмара. Груды тумана отчего-то воняли серой и аммиаком.

– Я не совсем уверен, – с расстановкой шептал Тассельхофф своему дядюшке, не в силах оторвать взгляд от ужасного создания, возникающего перед ним из ничего. Кендер закрыл рукавом нос, а потом продолжил.

– Оно становится похожим на дракона, который увез меня из Россловигена.

– Ты ездил верхом на драконе? – переспросил Транспрингер, и окружающий их ужас тотчас перестал его беспокоить. – Вот это да! Должно быть, впечатлений такой полет оставил больше, чем мне любое из моих приключений. Обещаешь рассказать подробнее?

– Сейчас не время это обсуждать, – протянул Финес исполненным страха голосом. – Предлагаю бежать, пока это создание, кем бы там оно ни было, не закончило свое превращение.

И, дабы слова не расходились с делом, Финес попытался пробиться через плотный строй кендеров. Но все они вместе оказались значительно тяжелее хрупкого мужчины, и будто приросли к месту, наблюдая за разворачивающимся перед их глазами спектаклем.

И вдруг… из-за спины Таса донесся громкий щелчок, сопровождаемый треском расщепляющегося дерева.

– Я снова нашла рубильник! – из-за массивного стола высунулась белокурая голова Дамарис.

– Кажется, его сделали не очень надежным, – заметила она. – Кажется, я его поломала… – наконец призналась девушка и подняла руку, в которой сжимала отломанный конец тоненькой, гладко отполированной деревянной палки.

Существо из тумана приглушенно вскрикнуло. Лицо женщины стало чернее тучи и заметалось в воздухе, будто испытывало боль от ударов тысяч плетей. Внезапно лицо исчезло, а на его месте возникли пять драконьих голов на одной массивной шее; головы извивались и изрыгали пламя. Головы рассеялись в тумане так же быстро, как и сформировались из него, а остатки дыма затянуло внутрь сияющего прохода, из которого он прежде растекся по комнате. Серпантин молний расплелся, исчезли также светящиеся ореолы вокруг предметов и людей. На стене стали проступать контуры слагавших ее камней, и постепенно портал погас, а комната вернулась к первоначальному виду, будто ничего не происходило. Даже пыль и клочья паутины на пустом участке стены остались нетронутыми.

Все еще стоя за столом, Дамарис отчаянно покраснела.

– О боже, неужели все это сделала я? – всхлипнула она.

***

Ярость Темной Владычицы, отброшенной назад в Бездну, превосходила все, что ей приходилось испытывать за три с половиной сотни лет со времен Катаклизма. Она подобралась так близко!

Века изгнания могли закончиться этим днем.

Трон Такхизис пылал ярким малиновым пламенем, а раздувала это пламя ее ненависть. Колонны плавились, по стенам змеились трещины, через которые изливалась наружу злость Богини. Пол тронной комнаты покрыл еще один слой каменной крошки, воспоминание о еще одной тщетной попытке вернуться в мир, столь сильно презираемый ею.

Она уже была там!

И тогда кендер, понятия не имеющий, что происходит, взял и захлопнул врата! Пять ее драконьих голов зарядили в воздух огнем, льдом и кислотой в одночасье. Владения богини устояли только потому, что на то была ее воля. Иначе они превратились бы в груду пыли и пепла. Десять кожистых складок, выполняющих роль век глазам Владычицы в этом обличье, разом смежились. Теперь лицо ее было воплощением абсолютного зла. Ее посетила идея. Пусть ее планы сегодня расстроены, но ведь можно как следует отомстить за это! Эти кендеры – нет, лучше пускай все кендеры – крепко пожалеют, что осмелились захлопнуть дверь перед ее лицом! Да, у нее нет возможности физически проявляться в материальном мире, но это вовсе не значит, что она беспомощна там. Бедствия не подчинялись ее указаниям, но Владычица сохранила значительное влияние на Нуитари, луну, видимую только избравшим тьму созданиям. С помощью Нуитари можно повлиять на погоду Кринна…

***

– Я ж говорю, что почти приделал его обратно, – пыхтел Гаркул Мармеладка. Он почти выбился из сил от напряжения. А ну-ка постой на коленях в тесноте за столом, где даже желудок скручивается пополам, а то и втрое!

– Ты поломала его, это так, крошка, – он посмотрел на Дамарис. – Пока мы не починим этот рубильник, мы не сможем вернуться за моим сундуком с сокровищем.

Глаза Дамарис гневно сверкали. Подбоченившись, девушка выпалила:

– Конечно же, не утруждайте себя благодарностью за то, что я изгнала из этой комнаты самое злое, отвратительное, премерзкое пугало, возжелавшее материализоваться прямо здесь. Или за то, что спасла всех вас из Мармеладсдурга…

– Мармеладсбурга!

– Да какая разница…

Тассельхофф и Транспрингер вопросительно посмотрели на нее, и Дамарис вынуждена была застенчиво добавить:

– М-да, немного помог Непоседа… Кстати, позвольте мне обратить ваше внимание на тот незначительный факт, что если бы я не удрала в Руины, спасаясь от замужества, Транспрингер бы тут не оказался и не узнал бы своего племянника, когда тот провалился сквозь врата в измерениях, а вы, – ее пальчик едва не пронзил грудь Мармеладке, – вы вряд ли нашли бы способ удержать портал в открытом состоянии.

Дамарис завершила свою тираду на одном дыхании. Под конец ее нос почему-то оказался непомерно высоко задранным.

– Смею возразить – идея отправиться на поиски Дамарис впервые посетила меня, – фыркнул Финес. Его куртку покрывали пятна шоколада и вишневая начинка из карамелек, а волосы все еще стояли дыбом, словно щетина.

– Вы оба правы, – вмешался Транспрингер и стал между Дамарис и Мармеладкой.

– Но у нас есть проблемы поважнее. Приятель Тассельхоффа, тот большой парень с неприятной физиономией, оказался запертым в Мармеладсбурге. Пока рубильник поломан, мы не в состоянии открыть врата и дать ему возможность вернуться.

Но, откровенно говоря, после всего случившегося я совсем не уверен, что нам стоит и дальше играться с этой штуковиной.

К удивлению Транспрингера, племянник его облегченно вздохнул.

– Не беспокойтесь о нем. Его зовут Дензил, и никакой он мне не друг вовсе. На самом деле он собирался меня прикончить, или в крайнем случае поломать все кости, а затем оторвать руки. И еще… он убил мою подругу, гномиху по имени Гизелла.

– Но зачем все это? – не поверил Транспрингер.

Лицо Тассельхоффа разгладилось. И без того практически лишенное морщинок, оно стало выглядеть совсем детским.

– Кажется, это как-то связано с картой, которую ты отдал мне перед тем, как я отправился путешествовать. Дензил уверял меня, будто где-то здесь спрятано легендарное сокровище, и считал, что моя карта укажет ему путь.

– Нет тут никаких сокровищ, – насмешливо бросил Финес и указал на Мармеладку. – Этот зодчий обжорства умудрился растранжирить его целиком, создав леденцовые проспекты и обсадив их шоколадными тюльпанами.

– С твоей точки зрения все выглядит так, – обиделся Мармеладка. – Но многим Мармеладсбург представлялся городом мечты.

Но, как заметил Тассельхофф, мысли Финеса витали уже далеко отсюда. Мужчина щелкнул пальцами, на лицо его снизошло внезапное понимание.

– Дензил! Недаром это имя показалось мне знакомым! Нас всех так трепало, а он стоял на другой стороне комнаты, так что мне не довелось рассмотреть его как следует. Так вот почему он так быстро исчез из моего кабинета!

– Ты опять говоришь непонятно о чем, – заметила Дамарис. – Можно чуть поосмысленнее?

– А я как?! Этот человек…

– Он не человек, он полуорк, – поправил его Тас.

Финес удивленно вскинул брови, но, подумав, кивнул.

– Это объясняет, почему у него такой уродливый нос. Так вот, буквально за несколько минут до того, как ты выдернул меня из дому и мы отправились в дорогу, – обратился он к Транспрингеру, – эта странная личность (а теперь я узнаю, что он полуорк) объявилась у меня в кабинете. Как подрезанный поросенок, он истекал кровью из дыры в боку.

Финес быстро добрался до конца истории, не забыв и о странном исчезновении Дензила из кабинета.

– Это объясняет, почему я не нашел свою половинку карты там, где ее оставил. Должно быть, Дензил увидел ее, когда оправлялся от операции, а иначе откуда ему узнать о сокровище? Очевидно, тогда же он решил последовать на поиски Тассельхоффа, чтобы отобрать у того карту с точным указанием местонахождения клада.

Транспрингер пристально смотрел на Финеса.

– Но ведь по той же причине ты предложил мне найти Дамарис, правда? Тебе, как и этому Дензилу, хотелось добраться до сокровища.

Финес подался назад.

– Неужто я выгляжу столь же злобным? Я никогда никого не убивал; более того, несколько раз мне едва не приходилось жертвовать своей жизнью. И заметь, я ведь так и не овладел сокровищем, – закончил он, размахивая пальцем перед лицом Транспрингера.

– Нет смысла оставаться здесь дальше, – внезапно заявила Дамарис.

– Идем, Транспрингер! – позвала она, с наигранной скромностью хлопнув ресницами.

Транспрингер вскинул голову. Комната быстро пустела. Обернувшись к двери, он увидел, как последняя дюжина, или около того, кендеров, протискиваются сквозь тесный для них выход.

На лице старого кендера отразилась страсть, морщинок стало едва не вдвое больше.

– Я уже бегу, – пропел он и направился к лестнице.

Стараясь не отстать от дядюшки, Тассельхофф коснулся его плеча.

– Может быть, моя невеста обо мне весьма нелестного мнения, но ты ей, кажется, очень и очень нравишься, – искренне заметил он. – Ты должен рассказать мне побольше о том месте, куда угодил Дензил! Ты говоришь, там все сделано из конфет? Надеюсь, что все они – анисовые леденцы. Почему? Потому что я ненавижу анисовые леденцы!

"Не могу не согласиться", – подумал Финес, следуя за ними к двери.

– Ну вот, мне подумалось, что вы захотите позавтракать, – вмешался Винсинт, когда друзья достигли основания высокой лестницы. Не ожидая ответа, огр с легкостью проложил себе путь сквозь толпу стоящих кендеров и погрузился в корзины с продуктами. Потом смущенно поднял глаза.

– Кажется, у меня нет столько еды, чтобы всех вас накормить. Да еще вы такие ужасно огромные для кендеров. Круглые, как мячики.

Великан пожал мощными, мускулистыми плечами.

– Я что-нибудь придумаю. А потом мы устроим восхитительный турнир по игре в палочки.

И огр принялся счастливо мурлыкать себе под нос песенку.

Тассельхофф смотрел на дверь в туннель, который вел наружу. На ней красовались увесистые цепи.

– Не собираюсь я оставаться здесь еще и на ночь! – выругался Финес, но так, чтобы его не расслышали.

– Есть идея, – объявил Тассельхофф и направился прямиком к огру. Он тотчас остановил огра, обхватив рукой его сравнительно тонкое запястье.

– Послушай, Винсинт, мы очень ценим твою заботу, но нам действительно пора двигаться. Ничего личного, можешь мне верить, однако большинства из присутствующих не было дома, в Кендерморе, уже много лет.

Тассельхофф на мгновение замер, собираясь духом.

– Они-то и навели меня на мысль. Почему бы тебе не отправиться с нами? Ты говоришь, что страдаешь от одиночества. Кендермор – огромный, восхитительный город, и там никогда не бывает скучно!

Он подтолкнул великана локтем.

– Ну, что скажешь?

– Мне никогда не приходилось бывать в таких крупных городах, как Кендермор, – возразил Винсинт, качая головой. Но по голосу его Тассельхофф заключил, что огр по крайней мере заинтригован его предложением. – Я не смогу ужиться с тамошними жителями, как не смог ужиться в своем родном городе Огрбонде.

– Не будь глупым! – засмеялся Тассельхофф. – Кендермор вовсе не похож на Огрбонд. Мы намного более… эээ… демократичны. Подумай только, однажды мы даже выбрали сфинкса себе в мэры. И даже ты однажды сможешь им стать!

Винсинт улыбнулся, продемонстрировав окружающим неровные зубы, а то и просто пеньки от зубов.

– Мэром? Ты не обманываешь? Мне всегда казалось, что из меня получится неплохой политик…

Транспрингер сделал шаг навстречу.

– Я тоже в этом уверен, – сказал он, – хотя в настоящий момент эта должность все еще занята, – добавил он, скосив глаза в сторону дочки мэра Метвингера.

– Идем с нами, Винсинт. Что ты теряешь? Если тебе не понравится, ты всегда можешь возвратиться обратно.

Винсинт завертелся на месте, едва сдерживая возбуждение.

– В последнее время я что-то заскучал слегка… Но кто же будет помогать кендерам, забравшимся в рощу?!

При воспоминании о роще глазки Транспрингера возбужденно засверкали, и кендер бросил долгий косой взгляд в сторону светловолосой девчушки.

– Знаешь ли, колдовство рощи имеет и некоторые хорошие последствия, в числе прочих, – задумчиво произнес он. – Но как бы ни было, кендеры получат возможность испытать тут самые разнообразные эмоции, а ведь именно к этому они в большинстве своем и стремятся!

Великан сжал губы.

– Ну хорошо, я согласен.

Огр придвинулся к цепям на двери и сорвал их все одним движением руки, даже не прикоснувшись к замкам.

– Все это мне больше ни к чему.

Замки с грохотом попадали на пол, и Винсент широко распахнул дверь.

– Проходите! Я знаю туннель, который выведет нас по ту сторону рощи.

Огр возбужденно выскочил наружу.

Взяв ноги в руки, Тассельхофф, Транспрингер, Дамарис и Финес оказались впереди всех остальных кендеров, медленно передвигающих ногами. Впереди несся Винсинт. Он находил нужные повороты, поджидал их, чтобы указать, куда следует двигаться дальше. Не прошло нескольких минут, как в конце одного из туннелей путешественники разглядели слабое пятно света. Было утро, когда они выбрались из секретного хода Винсинта, заботливо замаскированного валежником. Они находились на границе Руин. И оказались совершенно не готовы к тому, что предстало перед их глазами.

Над землей бушевала гроза и шквальный ветер, подобных которым никто из путешественников в жизни не встречал. Могучие стволы деревьев изгибались порывами ветра. Грохот падающих и раскалывающихся каменных блоков перекрывал даже надсадный вой ветра. Удары грома сотрясали осязаемо плотный воздух. Несмотря на то, что воздух был влажным, а земля пахла свежестью дождя, небо не соблагоизволило пролить вниз ни капли.

Небо выглядело донельзя устрашающим. День почти ничем не отличался от ночи, а мерцающие белые молнии испещряли грозное исчерна-фиолетовое небо зазубренными ранами, разрезая его на части. Солнце едва различимым пятном колыхалось прямо над головой.

Гаркул Мармеладка, кондитер, которому довелось стать основателем и первым жителем затерянного во времени Мармеладсбурга, а также провести там триста с лишним лет, нетерпеливо вылез из туннеля и стал позади остальных. Ветер дул с такой силой, что заставлял колыхаться его раздавшиеся формы, и кендер испуганно вцепился в ствол ближайшего дерева.

– Вот это да, они довели до запустения такое чудное место, – вздохнул он, ошеломленно прищелкнув языком, когда наконец осмотрелся и разглядел поблизости руины строений. – В мое время здесь был великолепный город, раскинувшийся вокруг Башни Высшего Волшебства. Боги, а погодка-то и впрямь никудышная! Это что, так и должно быть?

– Нет, – ответил Тассельхофф, у которого не было ни единого предположения насчет того, что могло стать причиной столь странного изменения погоды, – я бы сказал, так не должно быть.

Тас повернулся лицом к ветру и заслонил лицо.

Транспрингер напряженно вглядывался вдаль сквозь тусклую дымку света и клубы поднятой с земли пыли.

– Где-то здесь мы оставили парочку пони, перед тем, как зайти в рощу. Если я не ошибаюсь, они должны ждать нас слева отсюда.

Наклонив голову, он двинулся в том направлении, и за ним немедленно последовали Дамарис, Тассельхофф и Винсинт.

Финес изумленно смотрел им вслед, потом крикнул:

– Но вы же не взаправду собираетесь путешествовать по такой погоде! Давайте пересидим бурю внутри туннеля Винсинта.

Тассельхофф взглянул на него из-за плеча и пронзительно заверещал в ответ, даже не думая останавливаться, а тем более возвращаться.

– Зачем? Это просто ветер. Кроме того, к такому путешествию можно подходить иначе: это вроде схватки с ветром, когда ты пытаешься удержаться на ногах.

– Вы с ума сошли! Вас скорее сдует в Кендермор!

Тас пожал плечами.

– Не отказался бы… А если ты так боишься, что ж, оставайся тут. Под боком у тебя и кладовая Винсинта, и приятная компания. Встретимся позже в Кендерморе.

– Превосходно! Я так и сделаю! – закричал Финес, ни к кому конкретно не обращаясь, когда за порывами ветра Таса было уже не расслышать. Мужчина двинулся ко входу в тоннель, откуда они только что пришли. В туннеле он наткнулся на дюжину огромных кендеров, совсем сбившихся с дороги и уставших. Расположившись на земле, они углубились в обсуждение преимуществ выращивания грибов перед остальными видами земледелия в гипотетическом городке, построенном из перевернутых лодок, связанных вместе веревками…

Не прошло и нескольких минут, как Финес догнал Тассельхоффа и оставшуюся троицу. Они как раз седлали пони и готовились уезжать. Что есть мочи ругая себя за глупость, Финес направил своего пони вслед за Тассельхоффом.

Путешественники молча пробирались сквозь шторм, потому что любые слова так или иначе немедленно уносились ветром. В перелесках, изредка попадающихся по дороге, двигаться было легче – деревья обеспечивали какую-никакую защиту от ветра. Но на открытых пространствах уповать было не на что, когда ветром из земли вырывало целые комья грязи и швыряло на путешественников. Много раз им казалось, что природа испытывает их на прочность.

Они преодолели уже больше половины расстояния до Кендермора, когда решили сделать перерыв и остановились на крохотном травяном холме. С него открывался превосходный вид на Кендермор, который все еще был в десяти милях западнее. Друзья соскользнули с лошадей на землю, чтобы передохнуть и наконец насладиться подобием "превосходного вида", но тут же повскакивали на ноги, когда Винсинт, указывая пальцем в сторону города, истошно завопил:

– Пожар!

Кендермор горел.