Текст книги "Шах и Мат (СИ)"

Автор книги: Мари Ардмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Потом извинился.

– После, – я улыбнулась. Воспоминания о последовательности и красочности происшествий в личной жизни подруги были четкими, – чуть не подрались в клубе…

– Ей было запрещено туда идти.

– А узнали вы о том, что она нарушила запрет через… – он молчит, пристально глядя на меня.

– Ну же признайтесь. Поставили систему отслеживания на ее телефон или закрепили за ней человека? – сдержанная улыбка на лице Шаха была красноречивее слов.

– Оба пункта. – Подвела я черту. – Но вы опять извинились. Благо делать вы это умеете хорошо. И она согласилась не заострять внимания на инциденте.

– А не слишком ли много вы знаете? – он попытался перевести тему. – Может быть обсудим…

– Как видите, мне это пригодилось. И не сбивайте. – Отрезала я. – Не помню – с чего началась ваша ссора…

– Я тоже уже не помню…

– Но! Вы, предъявив какие-то доказательства измены или скорее непослушания, потребовали от нее честности.

– Да.

– И после всего произошедшего, – прищурилась я, – вы намеревались услышать от нее правду?

– Что вы хотите этим сказать? – он подозвал официанта и попросил чек.

– Она знала, что услышав правду, вы сможете как и в прошлые разы ее уговорить. А точнее убедить в том, что вы правы.

Я бросила на него взгляд из-под ресниц. Шах начинал хмуриться, мое же настроение постепенно поднималось вверх:

– Эля знала, что не отступитесь ни перед чем, побоялась. Поэтому вместо того чтобы в лоб заявить, что ей надоело увязая в ваших запретах быть постоянно под микроскопом, она использовала мои слова относительно внешности, курения и тяги контролировать ее стиль в одежде.

Шах молчмт.

– Ход был потрясающий. – Восхищенно заметила я. – Вы не считали, что выглядите плохо и с лишним весом бороться не собирались. Курение находили вредным, но вполне устраивающим вас, а дресс-код…

– Хватит. – Он оборвал меня на полуслове.

– Да, спасибо кофе с меня хватит.

На фирме резких сотрудников предостаточно, так что на его всплеск отреагировала спокойно. Он молчал, буравя мою чашку взглядом, осталось удивляться, как она еще не треснула. В это время официант принес счет и портативный кассовый аппарат. Расплатившись мрачный Шах, помог мне одеть плащ, подал сумочку и, пропуская вперед последовал за мной к выходу.

Уже на улице он как большинство курящих начал похлопывать себя по карманам, вспоминая, где оставил сигареты и зажигалку.

– Разве вы не бросили?

– Бросил, и как оказалось с чужой подачи.

– Вы? С чужой подачи? Не заблуждайтесь. – Чуть не рассмеялась, вспоминая, как Эля поначалу его боготворила, и не раз повторяла его любимое выражение. – Все, что вы делаете, вы делаете для себя.

– И это вы тоже помните.

– И не зря помню.

От порыва ветра Шах поежился и улыбнулся:

– Спасибо за вечер. Поехали?

– Пожалуйста. – Я улыбалась в ответ. – Вы езжайте, а я пройдусь.

– Куда? – встревожено или почти встревожено спросил он.

– Домой. Здесь не далеко.

Шах решил проявить любезность:

– Я с вами.

На что по привычке отреагировала наигранным возмущением. – Я вас не приглашала!

– А я и не напрашиваюсь. Пройдусь с вами.

– Ладно, – ухватившись за подставленный локоть, указала в нужную сторону. – Только учтите – кофе у меня нет, чая тоже, коллекции скрипок так же и даже марки я не собираю.

Улыбнулся и кивнул, прижав локоть, а заодно и мою кисть к себе, – в следующий раз я все возьму с собой.

– Ага, конечно.

6

Галя продолжала реветь взахлеб в ванной, натирая тряпкой кафельные поверхности по второму кругу. От чего планы Романа на бурную ночь значительно отодвигались.

Оторвавшись от просмотра фильма «Я робот», мужчина проверил почтовый ящик. Рабочих вопросов было не много, с чем он с удовлетворением разобрался в считанные минуты. Недовольство же вызвало письмо от бывшей пассии. В последнюю их встречу она что-то лепетала о задержке месячных. На что он ответил резко и решительно, что ее задержки это ее проблемы, а сын у него уже есть. Некоторое время она истерила, пыталась дозвониться на его мобильный телефон, потом на рабочий, обещала разорвать их отношения и сделать аборт, если он с ней не свяжется. Но так и не поняла, что связываться с ней он больше не намерен – это пришлось разъяснить, когда строптивица осмелилась позвонить на домашний.

Тогда он жестко пресек ее проклятия и оскорбления и поставил на место. И вот почти спустя две недели, получил новую весть. Не открывая письмо, удалил. Первые две строчки из быстрого просмотра дали общее видение: «Такие выродки как ты, не имеют права на размножение…»

– Ты не первая и уж точно не последняя, – усмехнулся Роман.

Среди прочих проклятий на его род и детопроизводительность, вспомнились слова Анны, когда он пытался наладить контакт: «Твои поступки, предопределяют твою судьбу».

– Женщины в гневе не оригинальны, – вынес он вердикт.

Со злостью вспомнил ее в объятиях другого. И ведь не загнулась после того как он ушел, наоборот – расцвела. От чего захотелось выплеснуть проявившуюся злость, разбить компьютер или наговорить Галке гадостей, а может и ударить пару раз. Ведь это ее обязанность любить мужа так, чтобы он никогда не сожалел об утерянном прошлом. Угождать так, чтобы и налево не смотрел. А если не может, так пусть пеняет на себя.

* * *

Весь путь мы шли в полном молчании.

Говорить не хочется, расспрашивать тоже. Нам теперь работать вместе, так что успеется, – оправдала я не свойственное мне речевое затишье. Шах не был против.

Когда до места прибытия оставалось метров сто, он задумчиво заметил:

– Нужно запомнить что ваше «не далеко», разительно отличается от моего «не далеко».

– Да что вы! Тут всего три километра, сейчас еще подъем по лесенке на пятый и я дома. – Чуть не сказала, что сам на основе недостаточной информации решил проводить, так пусть не возмущается, провожает.

– Не может быть всего три, там больше… – тем же тоном ответил он. – Пятый?

– Да, пешочком. – Просунув руку дальше через его локоть, изобразила подъем ладошками. – Вначале одна ступенька, потом вторая…

– Вы шутите?

– Я прогнозирую. – Невозмутимость лучшее средство защиты. – Вы с первой ступеньки на десятую не перелетите… Разве что с чужой подачи. – Прищурилась, припоминая его слова.

– Допустим. – Устало согласился он. – Сколько нам еще?

– Пришли, – я указала на дверь своего подъезда, и подмигнула. – Остался подъем.

Мужчина медленно и тяжело вздохнул:

– В первый раз я рад, что не взял с собой ни кофе, ни чая, ни коллекции…

– Скрипок и марок, – без подсказки так просто фразы и не вспомнить. – Кажется, я тоже рада.

– Это сарказм, да?

– Нет, это так сарказмик. – Начала высвобождать из его захвата свою руку. – Доброй ночи, Шаген. Было весело.

– Доброй ночи, Анна. Было познавательно. – С этими словами он мягко погладил костяшки моих пальцев и отпустил.

Разблокировав домофон, махнула ему на прощание и начала подниматься на свой этаж. Странное чувство предвкушения зародилось где-то в глубине моего существа. То ли от того что впереди крупный проект, и работать над ним мы будем на лазурном побережье. То ли от того что день сегодня был сумасшедшим, и завтрашний может стать таким же. А то ли от того что взгляд бросаемый через оконца на лестничных площадках выхватывал темную фигуру Шаха, стоящего во дворе.

Ждет такси, – решила я, открывая двери. – С этой стороны двора как раз хорошо виден указатель с названием улицы и номером дома.

Однокомнатная квартира в хрущевке встретила меня тишиной. В первое время после переезда чувствовала себя здесь неуютно и очень одиноко, завела кошку. И жила бы у меня наглая серая бестия долго и нудно, постоянно бы отлеживала бока на кухонном столике и дальше бы раздирала обои в спальне. Возможно, и я бы долго терпела это исчадие ада, однако вовремя вспомнила глупое предсказание дальней родственницы: «На старости лет быть мне позабытой и трижды разведенкой с пушистым домашним животным у ног». Вот уж точно – не было печали, черти накачали. И кто просил лезть к ней за предсказанием, когда дама не в себе и зла на весь мир? Никто. Однако полезла и нарвалась.

Впрочем, оно оказалось более позитивным, чем прогноз для моей младшей. На Оле родственница решила испробовать более радикальные методы внушения, исказив лицо в ужасе, оповестила о страшной болезни в скором времени. Если последующее и можно было назвать болезнью, то весьма легкой. Длилась она девять месяцев, протекала спокойно, безболезненно и без патологий, преобразовавшись в маленькое улыбающееся чудо. Назвали Машенькой, и у них она получилась вылитая в папу с сияющими глазками мамы.

В предсказание верилось с трудом, ведь каждый кузнец своего счастья, что накуешь с тем и живешь. Но чтобы не вспоминать его каждый день, глядя на кошку и подспудно не программировать, я с Тенькой распрощалась. Отдала соседям по лестничной клетке, а те родственникам в село. Как рассказывала Тамара Ивановна переселение пошло ей на пользу. Кошка в харчах более не перебирала, обои обдирать не пыталась, да и о возлежании думать позабыла. И все потому, что черный кот Тимка вспомнил молодость и от нее не отставал. За излишнее внимание часто получая лапой по морде, и все же продолжает лезть. Так что занятая ухажером бывшая Тенька, нынешняя Тимофеевна о краткосрочной хозяйке вспоминала не долго. А я о ней – только глядя на ободранные кошкой обои, что выглядывают из-за комода. За три года так и не взялась переклеить.

После Ромкиной выходки желание обустраивать «гнездо» пропало совместно с желанием обзаводиться семьей. Торжественно вручив ключи от квартиры Оле в день ее выписки из роддома, я собрала чемоданы и уехала. Это был правомерное решение, с учетом того, что три предыдущих месяца я приходила в себя под строгим контролем сестренки и ее Виталия. Да еще и на их съемной территории, потому что свою узаконенную видеть не хотела.

Последующие два года работы в Донецке журналистом, вспоминаются смутно: работа-сон. Я не давала себе времени на то, чтобы встретиться со старыми знакомыми или завести новых. Дни тянулись монотонно серо. Мысль о том, что занимаюсь не своим делом пришла с небольшим опозданием. А зародившись, не отпускала, пока я не рискнула податься в Продюсерский центр 10 TOP Sound. Туда не взяли, но родственные связи и вовремя оброненная фраза вершат чудеса. Как оказалось моя не очень дальняя родственница замужем за неким Федором с подходящей ему фамилией Маршал. Нареченный мной Фельдмаршалом, он владел рекламной компанией в городе Одессе, и вроде бы не был против меня.

Был ли он действительно не против, или все же немного против – история умалчивает. Первые дни Федор походил на зверя, запертого в клетке и только спустя месяц он расправил крылья. Предположительно троюродная сестренка нещадно на него капала по мою душу, и появления нового человека в его трудовом клане стало последним рубежом отделяющего Федора от подачи документов на развод. Но к взаимному удовольствию сработаться нам все же удалось. Почти сразу стала своим в доску человеком, приближенной к шефу и просто «душкой» для тех, кто работает непосредственно со мной.

Три года пролетели незаметно. Единственным событием, напоминающим о текучести времени стал даже не день рождения в ноябре или Новый Год, а мой отпуск ежегодно отодвигаемый в неизвестное будущее.

Мужчины были. Как-то соскучившись по теплым и требовательным рукам, я решила оттаять. А находящийся рядом не изменяя своей привычке, решил этим воспользоваться. Результат – всего одна ночь, точнее час, точнее… Сексопатолог ему в помощь. А чувство, словно об тебя ноги вытерли, осталось еще на год. Уходя, он бросил на прощание: «Было здорово, я позвоню» на что ответила честно: «Было никак, не звони».

Что еще нужно чтобы почувствовать себя ненужной? Пара муда… хороших мужчин чье повышенное внимание (один звонок в день и один выход в свет в неделю) требует особой платы. Но расплаты моим чувством собственного достоинства более из них никто не смог добиться. Расходились спокойно, оставаясь свободными, без обмена отрицательными мнениями друг о друге.

В конечном счете, дошло до того, что шутка: «Чем старше я становлюсь, тем больше мои свидания похожи на собеседования» стала актуальной и для меня.

Прослушав сообщения на автоответчике, потопала в душ, затем спать. Ничего срочного и сложного на ночь не предвиделось. Разве что завтра наших спецов Димка зовет в клуб, значит помимо надлежащего на выходные наряда работ, нужно не устать и вечером в клубе по полной отдохнуть.

7

Воскресенье 1:39 ночи, клуб. Зря я согласилась пойти.

Перед глазами все время маячит самодовольный паразит Степан и не отлипающая от него Настена. Не смотря на задорную компанию и хорошую музыку горько от того, что рассказать ей о случае в моем темном кабинете язык не повернется. Если этот хлыщ мастер по развешиванию лапши на женских ушках, что не маловероятно, то возможные толки уже предвидел. В результате попытка открыть малышке глаза обернется нелицеприятным оскорблением по типу «Решила отбить! Стерва!», «Зря наговариваешь! Ты для него стара!» или же «Перестаньте веситься на моего парня!». И все зависит от степени подготовки Степаши.

Что-что, а сценарий ответов влюбленной слепонди мне известен не понаслышке, сама такой была – доверчивой, ревнивой и слепой. И благодаря матерым знаниям бывшего гражданского растеряла всех подруг.

Как же не растерять!? Они же позарились на моего Ромочку! Причем все и сразу!

Мои размышления о глупостях студенческих прервала подошедшая Олеся. Вид у нее был удрученный и в какой-то мере злой. Так что все претенденты на внимание рыжей хорошо сложенной красотки в светлой кожаной юбке и корсете отлетали куда подальше.

Поставив пустой бокал, она сделала заказ следующего коктейля и расположилась по соседству. Затем отработанным движением закинула ногу на ногу и встряхнула отутюженными волосами. Постукивая длинными коготками по крышке стойки, Леся углубилась в еще более грустные мысли.

Настолько грустные, что появление любимого светло-зеленого напитка с лаймом, настроения ей не прибавило. Отпив немного, она развернулась на 180 градусов в сторону зала и замерла. Было странным, наблюдать за тем как наш свободолюбивый рыжик сверлит взглядом зону диванчиков на возвышении.

Мужчина около пятидесяти предположительно попавший в зону ее расстрела взглядом, решил попытать счастья и подобрался ближе к нам. Сегодня счастье ему не грозило, о чем рыжик сказала без предисловий прямым текстом. Когда от нее ни с чем отошел второй «расстрелянный синими глазами» я прервала молчание.

– Ты сегодня не в духе.

– Да.

– Что-то случилось?

– Случилось…

Ее ответы не гарантировали полноценного диалога, так что я решила отстать, но видимо поспешила зря. Не прошло и минуты Рыжик согласилась высказаться, бросив последний злобный взгляд в сторону нашей команды на диванчиках, с шипением сказала:

– Столько времени на него угробила, а он… – сверкающий зубами Степа в данный момент смеялся с Димкиной шутки. – Ань, вот сейчас черной завистью завидую Насте. Урвала по крупному, реально урвала. Молодой, красивый мужчина с квартирой и машиной, перспективный одним словом…

– Зависть не лучшее чувство. – Я остановила ее словоизлияния. – Посмотри на них иначе.

– Как?

– Как на партнеров. Что она получает от него и что дает, и наоборот.

– А это тут причем? – она взмахнула рукой и чуть не выплеснула спиртное из бокала. – Все отдает и все получает.

– Не скажи.

– Ладно, – Леся отвернулась от танцпола и диванчиков на возвышении. Вгрызлась зубами в кусочек лайма, и поморщилась: – трави байку. Что узрела неполноценного в их отношениях?

– А ты посмотри, что он делает.

– Кто? – она обернулась. – Степа?

– Нет, Глеб. – Наши не решившиеся съехаться сослуживцы, просто сидели весь вечер рядом, поддерживали общие разговоры за столом и выходили потанцевать на медляки. Все в них было мило и просто и настолько отличалось от пары сидящей сбоку, что не заметить разницы могли лишь недовольные завистницы.

– Смотри внимательно. Он весь вечер не отпускал ее из вида, а будучи поблизости из кольца рук.

В этот момент Глеб тихо рассмеялся словам обнимаемой им Ольги, затем отложил бокал и свободной рукой коснулся ее коленки и аккуратно погладил, привлекая внимание подруги. Добившись своего, сдвинул руку на холеное бедро и замер в том же положении. От улыбки, которую он ей послал, меня саму чуть жаба не задавила. Скосив глаза в сторону Леси, поняла, что она думает о том же. Оля же в ответ чуть сдвинула голову и чмокнула мужчину в шею. От чего он медленно потерся подбородком о ее макушку. И все это не размыкая рук и не разрывая контакта. Нежность, проскользнувшая на лицах пары, оставила неизгладимое чувство умиления у нас обеих.

Леся повернулась ко мне и горячо заверила:

– Я тоже хочу такого мужика!

– Не мужик тебе такой нужен, а вот такие отношения. – Она неопределенно пожала плечами. Чтобы закрепить результат наблюдений я кивнула в сторону диванчика Степы и Настены. – Ты все еще можешь завидовать ей?

Тоскливый взгляд художницы по костюмам на пару, сидящую напротив, а потом ожидающий снизу-вверх на «ее» Степашу, сказал больше слов нам, но не ему. Он продолжал демонстративно смеяться над чужой шуткой, а Настена насупилась, так и не дождавшись нежности.

– Быть может, не понял? – предположила Леся, ставя бокал на стойку.

– Понял. Все он прекрасно понял. Ждет, когда на них переключат внимание остальные.

– Зачем?

– Чтобы продемонстрировать заученный трюк.

– Какой?

Вызвав в памяти наши прошлые посиделки, с точностью описала привычные для него маневры:

– Притянуть ее ближе и смачно поцеловать. Она расцветет как красная роза, и успокоится на час. Ему не придется доказывать свои чувства, пока она вновь не заскучает.

– Ты такая жестокая. – Как бы про себя заметила сотрудница.

– А мне не впервой. – Расплатившись за свой коктейль, я прихватила сумочку.

– Может она ему не пара? – фраза рыжика меня порядком рассмешила.

– Лесь, в этом мире нет пары для него. – Она удивленно посмотрела на меня. Да, я согласна с тем, что начало фразы звучит как слепое восхваление. Начало – да, но не продолжение:

– Он считает себя бесценным. А ценить там нечего.

Подмигнула ей и направилась прощаться с остальными.

* * *

Воскресенье потратила на просмотр файлов тех, что Фельдмаршал отправил мне по новому проекту, предварительно отругав за прогул и неисполнение его царской воли. Видите ли, самостоятельной стала и после сладких объятий Шаха осмелилась ослушаться. То бишь, нашла себе нового папочку и заменила им старого папеньку.

Ответ набрала молниеносно:

«А что сразу я? Вы папочки-лапочки между собой разбирайтесь сами – кто клиент, а кто исполнитель, а так же кто кому угождать вынужден. Он меня с пути верного сбил и в ресторан повел. Пусть он и отчитывается. P. S. привет Иришке».

Входящее пришло почти сразу:

«А тебя угождать вынудили, сбив с верного пути?»

«Нет. Я просто вняла твоим словам и использовала новую технику для увеличения клиентской базы. Мы же могли его потерять…»

«Как у тебя все просто. Знал бы, что ты ТАК боишься клиентов растерять, припугнул бы раньше. А вообще, на тебя не похоже. Не заболела случаем: гриппом, ангиной, Шахом?»

«Завязывай. Идеи по проекту не блещут. Подробности лично.»

«О! Вернулась наша Анна.»

«До понедельника, Федор.»

«Давай до встречи!»

Идея для ролика Шаха явно на бумагу не ложилась. То, что в короткие сроки придумали наши креативщики, было сырым и отчасти уже знакомым. За информацией подалась в интернет, затем по форумам и схожим по тематике работам. Материалов оказалось всего ничего, либо день выдался не фартовым, либо тема мало проработанная. Отключила ноут в первом часу ночи и пошла спать.

В это время над морем нещадно штормило, и близкие проблески молний врывались в комнату, освещая пространство белым или желтым светом. Первое время я еще следила за грозой и прислушивалась к раскатистому рокоту грома, а затем незаметно уснула под тяжелую дробь дождя. Проснувшись с головной болью, изменила своей утренней пробежке и после завтрака прошлась от дома к офису, где на автостоянке двое суток подряд обитала моя машинка. С удивлением заметила, что Фельдмаршал был на посту уже в седьмом часу утра. Вхожу, так и есть Федя тут и Шевченко тоже. Голоса мужчин разносились по коридору из-за открытых дверей в приемной директора. Я юркнула в свой кабинет в считанные секунды, стараясь не звенеть ключами. С пятницы здесь еще не убирали, взгляд нечаянно упал в корзину, напоминая какие у нас могучие и в деле и в теле мужчины работают, и с «карандашами» у них проблем нет. Мысленно надавав Степану тумаков, взялась за работу.

Просмотрела прошлогодние эскизы и похвалила себя за неожиданно сработавшую фотографическую память. Так и есть – креативщики задумку не доработали, а художник, чтобы долго не мучиться взял не прошедшее ранее старье. И слегка облагородив, они старье выдали за новую идею. Я отложила плашки с эскизами, наметив новый пункт к исполнению.

Кажется, с кем-то придется обстоятельно поговорить. Хорошо, что Шах передумал о встрече и вернулся уже ко мне. Увидел бы плашки, точно ушел бы и слова не сказал.

Я не узнала, как Шаген вошел в кабинет, но благодарна его появлению от и до, не смотря на пикантность ситуации. Придвинула к себе клавиатуру и с новыми силами принялась искать подходящие идеи или зацепки, от которых можно было бы оттолкнуться. Ведь, если я хочу чтобы креативщики подали продуманную идею, подтолкнуть их в нужном направлении придется мне. И не только подтолкнуть, но и проследить за исполнением. Уж так повелось, что в небольшой рекламной компании продак-менеджер исполняет одновременно несколько ролей, плавно переходя из одной ипостаси в другую.

Основательно погрязнув в мишуре возможных решений и чужих рекламных очепяток, не заметила, как прошло несколько часов. Рабочий процесс прервал тихий стук в дверь.

– Войдите.

Объявившаяся в дверях Леся-рыжик звонко поприветствовала меня:

– День добрый! Ань, ты провидица!

– Что-то новое. – Я покосилась на часы, с удивлением отметила что, не отрываясь от экрана, просидела до обеда. – Откуда такие овации в мою честь?

– Он проделал все точь-в-точь как ты и сказала. – Штатный стилист прошла к моему столу. – Мне бы так видеть!

– Да-да, знаешь это и ценное и в то же время тяжелое знание.

– Почему?

– Потому что время от времени очень не хватает розовых очков. И очень хочется сказок… – не сдержала горькой усмешки, сворачивая окна на экране.

– Ань, я тут… – замялась рыжик, пальчиком обводя мордашку игрушечного терьера тибетского на моем столе. Миниатюрный сувенир, привезенный сестренкой из Италии, нравился многим, от нежных прикосновений которых блеск шерстки пса стал тускнеть.

– Что у тебя? – я отодвинула сторожевого идола в сторону от ее пальчиков.

– Да не у меня, у Насти. Возможно, они поссорились со Степой. – Поправив тонкую прядку в своей прическе, Леся пояснила. – Он из монтажной не выходит, а у Семиной все из рук валится. Поговори с ней, пока она всю посуду не перебила.

– Уж лучше бы она его выгнала, – мое замечание рыжик пропустила мимо ушей. – В кухне?

– Что в кухне? – не поняла она.

– Настена там, в кухне?

– Да там, только… – одного взгляда хватило на ее озадаченное лицо, чтобы понять – что проговорившись в клубе, наш выдающийся стилист теперь не знала друг я или враг.

– Расслабься. – Я вытащила папку с листами и прихватила флешку. – Это дело житейское. Ты только скажи, как вечер в клубе закончился?

– Не знаю, я ушла сразу после тебя.

– Ага, ясно.

Выйдя, закрыла дверь кабинета и пошла в сторону столовой. Где, как оказалось, сидел весь наш женский состав и не знал с какой стороны подойти к неуравновешенной Семиной. На вопрос: «Что у нее произошло?» никто толком ответить не смог. Я заглянула в нашу уютную кухонную зону и с удивлением замера. В кухне творился погром. Настя с красным лицом от еле сдерживаемых слез безрезультатно пыталась собрать осколки разбитого блюдца. Но, то стул падал из-за ее неловких действий, то совок из рук выворачивался. Судя по количеству разноцветных осколков на полу – это была не первая потеря среди кухонного фаянса, но она однозначно должна стать последней. Обернувшись к дамам оставшимся в столовой предложила им пообедать в кафе.

Дождавшись, когда уйдут и насильно усадила Семину за стол. Отобрать орудия уборки удалось с первого раза. Сопротивляться мне было бессмысленно, и она это помнит. А так как эмоции ее окончательно еще не захлестнули, истерить не пыталась и в слезах не кричала, вырывая обратно совок и щетку.

Пока я ставила нагреваться чайник и убирала фаянсовые кусочки, Настена молчала. И продолжала молчать, бессознательно наблюдая за тем, как я завариваю черный крупно-листовой чай, высыпаю печенье в вазу, достаю из холодильника мармеладки, хлеб для бутербродов и сыр. Я придвинула к ней чашку с ароматным напитком, за что она сухо поблагодарила. Вид у Семиной был, как у побитой собаки с ног до головы в черном, с несвойственными ей не уложенными волосами и без грамма косметики на лице.

Прикинув возможные варианты выхода из ее состояния, решила взять быка за рога:

– Вечер в клубе не понравился?

Она резко вскинула взгляд, чтобы рассмотреть выражение моего лица. Не заметив намека на издевательство, ответила:

– Вечер в клубе… понравился.

– А что не понравилось?

Она замолчала надолго, так что я успела продумать новую тактику, как вдруг Семина призналась:

– Туалет на автозаправке возле магазина не понравился.

– Так рассказывай: какой магазин, какая заправка… Может им давно мозги пора вправить, администратору настучать по темечку, чтобы кабинки санитарным условиям соответствовали…

– Нет, – оно поджала губы.

– С вас содрали в втридорога, и вы поссорились?

– Я идиотка. – Выдохнула Семина.

– Это можно опровергнуть. Начни с неопровержимого. В туалете на заправке что случилось?

– Мужик случился…

– Какой мужик? Где?

– Гребаный! Вхожу, постояла у зеркала, только завернула за угол, а там готовенький стоит. Потирает свой… дожидается, мать его!

Я застыла, вглядываясь в ее лицо. Неужели… и что придурок Степа ничего не сделал? Тут же пересела ближе к Настене, взяла за руку.

– От такого в полном а-ахе-ре! – продолжила Семина, утирая крупные слезы. – А он: «Проходите девушка, устраивайтесь». Какой, на хрен, устраивайтесь?! Я на выход. Он за мной. Ухватил сзади, – она задохнулась от омерзения, – начал лапать…

– Мать…! – вырвалось у меня.

– Я не знаю, – всхлипнула Настена, – как отбилась и как оттуда сбежала! Но… вашу за ногу! Машину бросила, прибегаю домой! А этот… – она передернула плечами и махнула рукой, чуть не сбив чашку. – Н-на звонки не отвечает. Он блин, спал.

– Сволочь!

– Я не смогла открыть двери, – Настена всхлипнула и потянулась за салфетками, – чуть не сломала ключ на входной в квартиру. Ж-ж-жму на звонок, этот… еле открывает. Влетаю в квартиру, слышу сзади: «Ну, че случилось?»

Я трясусь, рассказываю что меня чуть того… а он…

– Что он?

– А он мне: «Ну, ты и дурр-ра! Настька!» Это я-то? – она судорожно вздохнула. После резко стерла проступившие слезы и сдавленным голосом прошипела. – Да, блин дур-ра! Какого хрена я к себе заселила это чмо поганое!?

Предположить, что он еще раз махнет рукой не успела, чашка с чаем перелетела через стол, и стукнувшись о стену осталась цела. Проследив за ее полетом, я отрешенно подумала – все, что не происходит в большинстве случаев все же к лучшему.

– И-извини, твой чай… – всхлипнула Настена, посматривая на уцелевшую чашку.

– Забудь. Он сейчас где?

– Съехал, – Семина вытерла глаза и высморкалась. – А-а а зна-ешь к кому…

– Нет. – Рассказывать о том, что у него двое точно, а возможно и трое наших дам на коротком поводке было бы грубо. Я смолчала.

– К племяннице Кащенко! – зло прищурившись, произнесла она. – Натке белобрысой!

– Ничего себе…

Я была удивлена тем, что помощница замдиректора на него позарилась. С трудом представила себе как рыжик на Степана долго и нудно облизывалась. Но чтобы Наталья Кащенко приютила у себя. Вот это новость!

– Я идиотка! Идиотка! Даже не отговаривай… – она встала из-за стола, чтобы поднять чашку.

– В таком случае ты везучая идиотка. – Согласилась я.

– Ну, да… везучая.

Я прервала возникшее молчание:

– Заявление на мужика написала? Фотопортрет? Предупредить нужно, что шатается в таком-то районе…

– Нет! – резко оборвала Семина. – Ничего не помню и не хочу помнить. – Положив фаянсовую страдалицу в мойку, глухо прошептала:

– Чтоб им обоим женщина тренер по джиу-джитсу попалась.

– Попадется, Земля круглая. – Поддержала я, и сделала первый глоток ароматного почти остывшего напитка. Если она высказалась, и без крупной дрожи и горьких слез, значит идет на поправку. Хорошо, что так скоро узнала о друге верном, жаль что таким образом. Хотя и повезло. Очень повезло.

Взяв печенье из вазочки, я поинтересовалась:

– Ты как? Домой хочешь?

– Нет, он еще вещи не забрал… и тошно от того что по работе сталкиваться будем.

– Возможно, и не будете. Мне может твоя помощь пригодиться. Помочь согласишься?

– Да.

– Тогда живо обедай, хоть что-то, – предупредила я ее отказ, – приводи себя в надлежащий для официальной обстановки вид. Жду тебя в моем кабинете через два часа. Времени хватит?

– Хватит.

– Шик! – я отсалютовала чашкой. – Можешь приниматься к исполнению. Начни с обеда.