Текст книги "Проклятие Гензеля и Гретель (ЛП)"

Автор книги: Марго Риркерк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

13. Гретель

Мы приземлились посреди ночи. Тьма скрывала наших драконов.

– Слезайте! – скомандовал мой близнец, и мы слезли. Гензель прошептал своему черному зверю что-то, что заставило тварь топать к пещере. Другие драконы последовали за ним. Ясно, Росвита и ее миньоны сильно полагались на мистических тварей. Они были еще одним оружием в распоряжении ведьмы. Я так концентрировалась на спасении Гензеля, что не подозревала о степени могущества ведьмы, и что это означало для Германии. Теперь я поняла, что мой брат и я были лишь крошечной частью этого уравнения. Это гораздо больше нас. Вся Германия будет в опасности, если Росвита избавится от королевской семьи и займет трон. Возможно, даже весь мир будет в опасности.

Гензель вручил нам всем по сумке со сладостями. От них исходил насыщенный аромат кофе и черного шоколада. Когда пальцы Гензеля коснулись меня, я была готова упасть ему на шею и заключить в объятиях. Лишь понимание того, как много поставлено на карту, мешало мне раскрыть себя. Тем не менее, я продолжала искать на его лице признаки того, что он узнает меня, признаки того, что прежний он еще здесь. Ничего. Он даже не удостоился посмотреть на меня. Его взгляд остановился на чем-то выше моего плеча.

– Так как прошлой ночью у вас не было времени для сна, съешьте это. Это поможет вам продержаться до завтра. Вы сможете поспать, когда мы вернемся в деревню. – Грубый голос Гензеля не был похож на игривый и живой, к которому я так привыкла. Не в силах смотреть на то, во что его превратила ведьма, я отвела взгляд. Мне очень хотелось сбежать из этого кошмара, в который превратилась моя жизнь. Аромат шоколада и кофе, исходивший от сладостей, защекотал ноздри, и рот наполнился слюной. Всего один кусочек. Ты можешь попробовать всего один кусочек. Все будет в порядке. Я спрятала сумку подальше. Это говорила не я. Это говорили: голод, отсутствие сна и уныние.

Миньоны вокруг меня пооткрывали сумки и начали жевать, раздувая пламя искушения. Я жаждала засунуть в рот один из восхитительных кусочков и насладиться изысканным угощением. Чтобы не поддаваться, я вернулась к Стефану. Мне стало легче в его присутствии. Мне хотелось подержать его за руку хотя бы секунду, но я боялась, что кто-то может увидеть нас. Почему я была такой чувствительной? Разум пытался убедить меня, что это потому, что я соскучилась по Гензелю и Сабине, и Сабина была единственной, кому я доверяла. Но сердце знало, что это ложь. Меня никогда не интересовали парни, но Стефан всколыхнул во мне что-то чуждое и новое, что-то ужасающее и волнующее.

Стефан выбросил горсть своих конфет в лес, обратив мое внимание к настоящему.

– Что ты делаешь? – прошептала я.

– Избавляюсь от некоторых сладостей, так что это будет выглядеть, будто мы их ели.

– Хорошая идея. – Я последовала его примеру и выбросила половину из своей сумки.

Пройдя некоторое время в тишине, я больше не могла оставаться в неведении.

– Есть какие-либо соображения о том, куда мы направляемся?

Стефан покачал головой.

– Было слишком туманно во время нашего полета, чтобы разобрать что-либо. В любом случае, вряд ли будет что-то хорошее.

Я согласилась.

– Ты не знаешь какое-нибудь важное мероприятие, что проходит сейчас? Почти четыре недели прошло с нашего приезда в Черный Лес.

– Есть много королевских мероприятий. – Я была уверена, что были, но то, как он сжал и разжал кулаки, говорило, что он точно знает больше, чем говорит.

Мы тащились почти час, отдаляясь от леса и приближаясь к домам, что поднимались все больше и больше, пока мы не увидели наш пункт назначения – замок. Не такой как замок королевы Регины и короля Карла. Этот был построен на равнине, а не на горе. Трехэтажный замок был окрашен в масляно-желтый цвет, а перед ним находился огромный парк, вмещающий фонтан с греческими статуями и красивый розарий.

Я повернулась к Стефану. Несмотря на темноту, я могла видеть, что его лицо побелело.

– Что это? Ты знаешь, почему мы здесь?

– Этого не должно было случиться, – пробормотал он, понимая взгляд вверх.

– Где эти чертовы совы, когда они нужны? – Я сомневалась, что почтовая птица могла отследить нас, беря во внимание скорость и высоту нашего передвижения, но я прикусила язык, решив, что сказанное не принесет никакой пользы.

– Нам нужно их предупредить, – прошептал Стефан.

– Что должно произойти в этом замке?

Адамово яблоко Стефана двигалось вверх и вниз.

– Международный бал.

Я хотела спросить больше, но в этот момент Гензель резко обернулся и прошипел:

– Тихо всем. Уберите конфеты и не шумите. – Он дал знак двум миньонам подойти ближе, затем что-то шепнул им, слишком тихо, чтобы я могла услышать, и они кивнули.

Я в ужасе наблюдала, как они подошли к двум охранникам у ворот. Мои губы разжались, и во мне начал инстинктивно подниматься крик, но Стефан зажал мне рот рукой.

Миньоны держали охранников под острием меча, в то время как Гензель, мой Гензель, вливал жидкость в их горло. Даже отсюда я могла слышать запах сладкой карамели и ароматного шоколада. Мой брат отнимал у охранников их свободу воли, заставляя подчиниться Росвите. Мой брат, который обычно выносил пауков на улицу, говоря, что они тоже заслуживают жить. Мой брат, который вмешался, когда один из деревенских парней пытался воспользоваться девушкой, выпившей слишком много вина.

Гензель отступил, чтобы показать, как отрава Росвиты проникает в организм охранников. Их глаза остекленели, эмоции на лице увяли, и они начали слегка покачиваться.

Гензель дал знак охраннику слева.

– Ты останешься здесь, покажешь ему, – он указал на миньона позади охранника, – что делать.

Правому же охраннику приказал:

– Веди нас внутрь.

Я тяжело сглотнула, ужасаясь тому, как легко Росвите удается проникнуть в замок.

– Если кто-нибудь спросит, скажите, что мы работники на бал, – сказал Гензель деловым тоном, и охранник кивнул.

Мы прошли через ворота и вошли в замок. Никто не остановил нас. Несмотря на ужасающую ситуацию, я не могла не заметить величие, окружающее нас. Толстые красные ковры покрывали пол, и золото было везде, куда бы я ни посмотрела. Даже хрустальные люстры были позолочены.

– Где будут располагаться люди, охраняющие бал? – спросил Гензель.

– Там. – Охранник указал на левую часть коридора. – Снаружи и внутри бального зала.

Гензель оглянулся на нас.

– Десятеро моих людей, включая меня, присоединятся к охране бального зала. Ты выдашь нам униформу.

– Да, сэр. – Охранник попытался двинуться с места, но Гензель задержал его.

– Сначала ты отведешь нас к официантам и кухонному персоналу.

– Боюсь, они еще спят в это время. – Голос охранника дрогнул. Очевидно, сладкая жидкость погасила не весь его страх.

– Тогда покажи, где они спят, – произнес Гензель, теряя терпение, и я съежилась. Даже если мне удастся увести его от Росвиты и ее приспешников, останется ли что еще спасать? Он все еще выглядел как мой брат, но его личность была чужой.

Следуя за охранником, наша группа пошла другим коридором. Я продолжала надеяться, что кто-нибудь выглянет из комнаты и остановит нас, но ничего такого не случилось. План Росвиты, позволяющий нам проникнуть в замок до рассвета, был хорошо продуман. Когда гламурный интерьер сменился простой элегантностью, моя надежда ослабла. Если стража не остановила нас в главной части замка, вряд ли они сделают это на служебной стороне. Мы поднялись по простой лестнице без ковров, и охранник повел нас к обычной деревянной двери.

– У меня нет ключей, – произнес он, и паника вспыхнула в его глазах.

– Не беспокойся. – Гензель достал булавку из кармана, вставил ее в замок и, не задумываясь, вскрыл его. И снова боль вонзилась в мою грудь, когда в голове всплыли воспоминания.

– Ты не можешь рыться в вещах Сабины, только потому что ее здесь нет, – сказал восемнадцатилетний Гензель.

– Я не роюсь. Мне просто было любопытно посмотреть на ее украшения. – Мои щеки загорелись. Я ждала, пока Сабина уйдет в сад, чтобы сделать браслет из ее аметистовых камней и удивить ее.

Гензель взял меня за руку.

– Уверен, что Сабина не будет против, если ты поближе взглянешь на ее драгоценные камни, но нужно спрашивать. Вот, убери это, а потом мы может найти ее и спросить. Лишь потому что мы живем вместе, не означает, что мы можем вторгаться в ее пространство.

А теперь мой милый близнец крал людские умы и вламывался в спальни без намека на сожаление. Как мог он быть таким спокойным, таким бесчувственным? Как только он не умирал каждый раз, выполняя одно из ужасных заданий ведьмы?

Мой мозг, видимо, пытался защитить меня, потому что все, что я чувствовала, было безразличие, когда миньоны опаивали спящих официантов, вливая жидкость в их горло, пока те спали.

– Вы четверо, стойте сзади. – Гензель указал на троих миньонов и Стефана.

Я с потрясением осознала, что это значит. Нас было всего двенадцать. Один миньон на воротах замка. Шестеро, включая Гензеля, будут с охраной в бальном зале, и четверо будут официантами. Остается лишь один незадействованный человек – я.

Я сглотнула. Что Гензель уготовил для меня?

Гензель дал мне знак идти за ним к следующей двери и взломал в ней замок. Внутри, он дал мне флакон с густой карамельной жидкостью. Под его пристальным взглядом у меня не было другого выбора, как влить несколько капель жидкости в горло спящим поварам.

Гензель показал на деревянный стул.

– Останься здесь. Я вернусь до того, как они проснутся.

Я открыла, было, рот, но Гензель уже ушел, заперев меня снаружи. Сидя в кресле, мне не нужно было притворяться покорной или с атрофированным мозгом.

Несколько минут назад у меня была возможность постоять за себя и напомнить Гензелю о том, кем он был. Вместо этого, я сдалась и пошла трусливым путем. Моя вера в то, что я сильнее других, что я бы никогда не отобрала у других их свободу воли, была опровержена. Я была, как миньоны. Хуже того, как я могла спасти Гензеля, если боялась его? Как я могла остановить Росвиту, когда без драки повиновалась гнусным командам? Мое назначение на кухне, вероятно, включало в себя опоение гостей, делая их беспомощными и пассивными зрителями, когда миньоны Росвиты начнут резню.

Я была бесполезной слабачкой. В Зивальде все были правы. Все мое чтение книг было лишь бесполезной тратой времени. В реальной жизни мои знания ничего не стоили. На глаза накатились слезы. Все, чего мне хотелось – сжаться калачиком в бальном зале и рыдать. Рыдать над несправедливостью моей ситуации, рыдать над беспомощностью, рыдать над тем, как я никчемна. Но это ничего не решит, не так ли? Мне нужно побороть свой страх. Нужно побороть это отчаяние.

Возможно, я не знала, как бороться, но могла выбрать стратегию. Истории научили меня видеть картину в целом, обращая внимание на детали. Я глубоко вдохнула и сфокусировалась на той информации, которая у меня была.

Стефан будет официантом в бальном зале. Его, скорее всего, попросят казнить своих союзников, возможно, даже королевские семьи Германии. Ну или хотя бы задержать их. Ему может сойти рук, если он будет притворяться неуклюжим и наносить лишь телесные раны, но он не сможет остановить миньонов так, чтобы самому не оказаться перед Росвитой.

У Стефана связаны руки, но у меня нет. Конечно, Гензель будет наблюдать за мной, ведь повара должны быть под действием наркотиков, а не задавать вопросы о том, кто мы, но я могла помешать ведьминой отраве попасть в желудки гостей. Росвита хотела легкой и безусловной победы, но она ее не получит. Я сделаю все, чтобы убедиться, что гости смогут защищаться, а так же найду способ написать королеве Регине.

И наконец, самое главное, я найду способ поговорить с Гензелем наедине и напомнить ему о том, кем он был.

14. Гретель

Кто-то тряс меня, сильно сжав руку. Я заставила себя поднять тяжелые веки и увидела сердитого Гензеля. На моих губах распустилась улыбка, и я хотела было пошутить, что кто-то не в настроении, но в этот момент ко мне вернулась память. Это был не мой милый брат. Это был приспешник Росвиты, держащий настоящего Гензеля в плену.

– Вставай. Время готовиться к пиршеству. – Гензель развернулся и кивнул в сторону поваров. – Ведите нас. Мы будем контролировать все, что вы будете готовить сегодня, – рявкнул он.

Стирая остатки сна с глаз, я поднялась. После сна в деревянном кресле мой позвоночник хрустел, а шея болела. Видимо, я была слишком истощена, раз смогла уснуть в таких условиях.

– Вот. Надень это. – Гензель бросил в меня кучу белых вещей и жестом показал, чтобы я переоделась за ширмой. Только тогда я заметила, что на нем были брюки цвета мха и белый шерстяной пиджак с красной расцветкой – униформа солдат австрийского дворца.

Я надела белую льняную рубашку, штаны и высокий колпак так быстро, как могла. Одежда была слишком большой, так что я утонула в ней, но к счастью, на штанах был ремень, который помогал им не спадать.

Шеф-повар первый вышел из комнаты, и за ним последовали шесть его помощников. Все семеро человек должны были еще находиться под влиянием карамели, так как они не казались встревоженными моим и Гензеля присутствием.

Гензель и я прикрывали тыл. Он внимательно смотрел вперед, пока я изучала его, думая о том, как лучше подойти к нему. Стефан бы разозлился, узнав, что я собираюсь поговорить с братом и подвергнуть опасности наше прикрытие, но я просто не могла дать возможности ускользнуть. Гензель был далеко от Росвиты и деревни из имбирного пряника.

Я молилась, чтобы сила контракта не была очень сильна здесь, и чтобы Гензель мог противостоять ей, пока не поймет, что он здесь против своей воли и не хочет выполнять грязную работу для Росвиты. Мне нужно было найти что-то, чтобы напомнило ему о его прошлом. Просто слова не помогут Гензелю, так как он был больше исполнителем, чем размышляющим. Но что я могла использовать, чтобы встряхнуть память Гензеля? Я схватилась за простое серебряное ожерелье с розовым кварцем в форме сердца под моей рубашкой. Возможно, этого будет не достаточно, но это поделка Сабины.

Она подарила мне и Гензелю розовый кварц на наше десятилетие. Я решила носить свой на шее, Гензель же свой положил на тумбочку. Надеюсь, мой напомнит ему о его и нашей жизни с Сабиной. До того, как я сообразила, как заставлю Гензеля прикоснуться к камню, мы добрались до кухни, и я проклинала себя за то, что не обратила никакого внимания на то, как мы сюда попали.

На кухне были каменные стены. Деревянный рабочий стол простирался почти что на всю комнату. Медные кастрюли и сковородки свисали со всех стен. Печь была почти размером с карету, и было множество плит.

– Ты будешь работать с поварами, – произнес Гензель. – Скажите ей, что делать.

– Вот. Нарежь это. – Один из поваров вручил мне кастрюлю с морковкой, доску и острый нож, и я начала нарезать морковь под зорким взглядом Гензеля, пока он стоял рядом. Он дышал мне в шею. Я положила нож и обернулась, глупо надеясь, что брат прошепчет, что до этого все было представлением, что, конечно, он помнит кто я, и что у него есть план, как нам обоим выбраться отсюда.

Но вместо этого он сказал:

– 13П, мне нужно проверить, как там другие. Убедись в том, что будешь регулярно давать сладости поварам. – Он сунул мне в руки пакет с леденцами, и я послушно кивнула, чувствуя, что сейчас не подходящее время для разговора с ним.

Когда он повернулся, чтобы выйти, я невинно спросила:

– Ты вернешься до начала бала, верно?

Гензель закатил глаза.

– Конечно. Я отлучусь всего на час. Максимум два.

Внутри я ликовала… я столько всего могла сделать за этот час. Внешне, я наклонила голову и похлопала по пакету яблочных конфет.

– До скорого.

Я нарезала овощи так быстро, как могла, пока не убедилась, что Гензель не вернется проверить мою работу, затем я раздала конфеты.

– Они очень вкусные. Вам стоит их попробовать.

Повара не возражали, засовывая заговоренные лакомства в рот. На их лицах растянулись глупые улыбки.

– Продолжайте с подготовкой, – произнесла я. – Мне нужно освежиться.

Я не хотела давать им слишком много информации о том, куда я собираюсь, но так же не хотела, чтобы они доложили Гензелю или миньонам, что я внезапно исчезла. Мое оправдание было не самым лучшим, потому что только дворянам требовался целый час, чтобы привести себя в порядок, но меня мало беспокоило то, что меня считали пустой или глупой.

Как можно тише я выскользнула из кухни и осмотрела коридор. Не увидев никого, я на цыпочках пошла по коридору. В идеале, мне бы стоило узнать, где находились почтовые совы, но так как я не должна была бродить по дворцу, я не осмеливалась никого спрашивать. Я пряталась за бесчисленными колонами всякий раз, когда охрана, усердно патрулирующая дворец днем, появлялась у меня на пути.

Когда я решила, что никогда не найду птиц, раздалось чириканье, и в груди появилось волнение. Я шла по следу милого звука, пока не пришла в солярий с окнами на всю стену, которые выходили на фонтан и цветущий парк. Мгновение я упивалась красотой тюльпанов и роз в саду и думала о том, что будет, если я покину замок и уеду? Я бы могла убежать от Росвиты. Все что нужно – выйти из замка и исчезнуть. Но нет, я не могла сделать этого. Мне придется остаться здесь и спасти брата, а так же невинных людей, которым пытались навредить. Кроме того, я не могла предать Стефана. Он рассчитывал на меня, и мне не хотелось разочаровывать его.

Я оторвала взгляд от окна и осмотрела солярий, который был заполнен птицами разных видов и цветов в клетках различных размеров. За певчими птицами находился угол, спрятанный в темноте, где отдыхали совы, а рядом с ними стоял стол с перьями и бумагой. Я окунула перо в чернильницу и поспешно набросала как можно более разборчиво.

Уважаемая Королева Регина,

Прошу прощения, что не написала раньше. Боюсь, что ваша сова Тавни не смогла следовать за нами в ведьмину деревню.

– Гретель!

Я застыла с пером в руках, и медленно повернулась в сторону разъяренного голоса.

– Что ты здесь делаешь? Хочешь, чтобы нас всех убили?

Я вздернула подбородок в сторону Стефана.

– Что ты здесь делаешь? Хочешь, чтобы нас всех убили? – повторять за ним, как попугай, не было самым взрослым поступком, но как он посмел обвинять меня в том, что я пробралась сюда, когда сам поступил так же?

Он усмехнулся.

– Хорошо, давай поспешим и напишем наши письма.

– Кому ты отправишь свое?

Он поколебался секунду.

– Королеве.

– Не своим людям?

Стефан покачал головой.

– Они слишком далеко. Они не успеют. К тому же, это не наша территория. Внезапное появление немецких солдат на Австрийской земле может выглядеть, как атака.

Его возражение имело смысл, а осознание того, что никто не придет и не поможет нам, вызвало во мне нервную волну.

– Может, нам стоит написать королеве одно письмо от нас двоих? – Я подняла листок бумаги, на котором уже начала писать.

– Нет. – Слово вырвалось из его рта, как пушечное ядро. Он выглядел так, будто собирался сказать еще что-то, но потом просто взял перо и пошел на другую сторону комнаты, будто бы боясь, что я буду шпионить за ним. Почему он вел себя так странно? Что он скрывал от меня? Может, он боялся, что если Росвита когда-либо будет допрашивать меня, я выдам секреты короны? Или он был больше обеспокоен моей недавней реакцией? Что если он писал королеве, что произошедшее сыграет им на руку? Если бы регенты и дворяне соседних стран были убиты, их страны были бы без защиты, что позволило бы Германии посягнуть на них. Нет, такого не может быть. Стефан не был таким, а королева Регина тем более. Они не эксплуатируют нуждающиеся страны, а помогают им.

Тогда что Стефан скрывал от меня? Почему он не доверял мне? Как бы отчаянно я не желала узнать его секрет, я не стала спрашивать, боясь, что он солжет мне. Вместо этого, я сосредоточилась на своем письме.

Я рассказала королеве все, что знала о Росвите, добавив и то, как она использует моего брата. Было рискованно говорить королеве, каким важным человеком брат был для ведьмы, но я верила в ее доброту и надеялась, что она поможет мне спасти Гензеля даже, если убить его было намного легче.

Я так же упомянула о драконах, где мы были и что должны будем сделать, а так же, как миньоны обезоружили стражу и другой персонал во дворце.

Это все, что я могу рассказать вам на данный момент. Я обещаю, что приложу все усилия, чтобы сорвать планы Росвиты на сегодняшнюю ночь и не быть пойманной. Не уверена, что смогу получить от вас письмо, но прошу вас ответить и дать какой-либо совет.

Искренне ваша,

Гретель.

Закончив, я дожидалась Стефана, чей лоб сильно морщился, а челюсти крепко сжимались, когда перо поспешно рассекало бумагу. Чтобы он не писал королеве, это не было чем-то обыденным. Надеюсь, однажды он расскажет мне, что написал в письме, и почему это так огорчало его.

Он резко поднял голову и поймал мой взгляд. Мои щеки загорелись, но я решила не отводить взгляд.

– Все? – Он свернул письмо свитком, и я поступила так же, радуясь тому, что он не прокомментировал то, как я на него таращилась. Он прикрепил письма к лапам совы и открыл маленькое окошко.

– Отнеси это к королеве Германии, Регине, – сказал он, и сова взлетела высоко в небо.

Когда она улетела, Стефан схватил мою руку: его карамельные глаза были обрамлены золотым кольцом, которое интенсивно сверкало.

– Сегодня ночью нам нужно быть осторожными. Я мало что могу сделать в качестве охранника, чтобы не подставить нас, но ты…

– Знаю, – перебила я его. – Я сделаю все, чтобы убедиться, что гости не в коматозном состоянии от ведьминых конфет.

Он кивнул.

– Им легче схватить добычу, когда та под влиянием сладостей.

– Знаю, – повторила я. – Не позволю миньонам просто убрать их одного за другим.

Его рука коснулась пряди моих волос за ухом и задержалась на щеке. Его прикосновение было таким нежным, таким блаженным, что я ничего не могла сделать, кроме как прислониться к нему.

– Пожалуйста, будь осторожна, – прошептал он, и я тяжело сглотнула, услышав его завуалированную мысль. Все мое внимание сконцентрировалось на его губах. Первый раз в жизни мне хотелось, чтобы меня поцеловали. Мне хотелось узнать, какие его губы на вкус, и как они будут чувствоваться на моих губах.

За окном послышались шаги, и в поле зрения появилось множество патрулирующих охранников. Стефан опустил руку и закрыл окно.

– Иди. – Настойчивость в его голосе толкала меня идти по коридору, пока разум и сердце оставались со Стефаном.