355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Маргарита Панфилова » Дневник Маргариты (СИ) » Текст книги (страница 2)
Дневник Маргариты (СИ)
  • Текст добавлен: 20 марта 2021, 17:00

Текст книги "Дневник Маргариты (СИ)"


Автор книги: Маргарита Панфилова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 40 страниц)

На меня взрослую современную москвичку, дочь интеллигентных родителей, всю свою жизнь, прожившую в собственной комнате – первая ночь в этой хибаре произвела неизгладимое впечатление. Обязательно разревелась, если бы не страх привлечь всеобщее внимание к своей персоне. Я ещё с семейного ужина толком не отошла, во время которого на меня все так глазели, что я не знала в какой угол отползти что бы там заныкаться пока не прибили на фиг.

Подробно описывать тот знаменательный ужин не стану, и вообще постаралась забыть, как страшный сон. Одно могу сказать – раньше такие слова как «Домострой», «Глубинка», «Крестьянский уклад жизни» были для меня терминами из учебника по истории за шестой-седьмой классы, а в тот вечер я воочию наблюдала, что это такое. Признаюсь – век бы не видела.

Глава 3

Ещё через пару дней после пробуждения я встала на ноги. От скуки, но прежде всего от невыносимых взглядов своих новых родственников в которых отчетливо читался упрёк в лености от женской половины, нездоровое любопытство от мальчишек и хмурая озадаченность от мужчин. Кроме того, в ход пошли прозрачные намёки:

– А не пора ли уже начинать помогать по дому, а то всем так тяжко без Иллии.

Говорили женщины. И взгляд такой с прищуром.

– Как ты себя чувствуешь, совсем-совсем встать не можешь, или все-таки можешь?

Намекали они. Может все опасались, что Иллия (в моём лице) обузой стала, или ещё что-то, поди пойми этих инопланетян деревенских. Но своего они добились.

Хотя конечно говорить, что я прям встала и пошла – это я погорячилась. Как и с речью, тут всё не так просто оказалось. Впрочем, о том, что трудности будут, я уже догадывалась и поэтому упорно дожидалась момента пока в доме никого не останется. Это не так трудно было, по распорядку дня после завтрака где-то на рассвете все мужчины уходили из дома, детей тоже выгоняли на улицу и не пускали в дом. У женщин все дела так же как правило были вне дома, оставалась только сестра. Она то забегала взять что-то, то приносила: посуду всякую, продукты, шмотьё разное и так целый день. Но к своей новой сестре я уже относилась более-менее спокойно. Не вздрагивала от звука её голоса и не ёжилась от взгляда, может потому что в её взгляде была только искренняя нежность в отличие от всех остальных.

Так что, выждав момент, когда в доме стало тихо и только со двора доносились голоса женщин, я предприняла первую попытку встать на ноги. Моё новое тело меня слушалось, но как-то по-своему что ли. Ну что тут можно сказать – со стороны это может быть выглядело смешно, но я не на шутку испугалась, когда ноги не стали почему-то держать мой вес. Я на ступню ровно наступить почему-то не могла, и равновесие держать было трудно, меня шатало из стороны в сторону, голова тут же закружилась, и я плюхнулась обратно на кровать. Паника накрыла с головой – я чёрт знает где, что происходит не понятно, и я не могу ходить. Минут пять сидела на своей лежанке, силясь унять выскакивающее из груди сердце, но сумела себя убедить, что первая попытка не считается.

Вторая была не лучше, ноги упорно не желали работать, как им положено природой, да и тело в целом тоже. Накатила злость, но такая, хорошая одним словом, что заставляет упрямо стремиться к своей цели невзирая ни на что. Вспомнила о комплексе восстановительных упражнений, который приходилось выполнять после сложного перелома – неудачно покаталась на горных лыжах в те новогодние каникулы. Пол часика лёгкой растяжки, выкручивания суставов, массаж мышц и дело пошло.

Спустя ещё пол часика я уже вполне уверенно держалась на ногах, пусть даже со стороны казалось, что я хромаю на обе ноги, и шатаюсь как пьяная, но главное – ходить я могу, а значит, и убежать тоже могу.

Да признаюсь – БЕЖАТЬ-БЕЖАТЬ отсюда, это мысль меня упорно преследовала. Бежать, всё равно куда, главное подальше от этих людей, из этой хибары, от всего этого, такого чужого и не понятного. Останавливал здоровый прагматизм; да, куда я попала не понятно, как всё это могло со мной случиться загадка, мне здесь страшно и люди, что меня окружают, мне не нравятся, кровати нормальной и той нет. Но я жива, и у меня есть крыша над головой, еда конечно дрянь (жуть какая пресная и жирная, одно исключение – хлеб), но от голода я не страдаю. Жизни и здоровью ничего не угрожает. А если бежать, то куда? Правильно, некуда. Денег у меня нет, одежды нет, ничего нет и о том, что вокруг делается, ничего не знаю. Хотя нет, знаю кое-что, здесь водятся сумасшедшие дядьки в чёрном тряпье, что людей убивать любят, а я в самозащите ноль.

Ну как ноль, по уговору одной своей очень влюбчивой подруги Нэлли (Наташа по паспорту), я за компанию месяца три посещала курсы самообороны для женщин. И училась этому трудному делу усердно в отличие от Нэлли, что предпочитала строить глазки нашему инструктору, ради чего собственно вообще всё учение и задумывалось. По мнению нашего инструктора по «рукопашке» у меня два-три приёма неплохо проходят, от насильника отбиться и удрать смогла бы, при условии, что маньяк сам профан в рукопашном бою и без оружия, ну и не шибко накаченный. Но в реальности ничего из этого применять не приходилось (слава Богу!).

А ещё в услышанных разговорах домочадцев всплывали слова: маг, стража, тёмный жрец, боги, империя, провинция. Не будем так же забывать о деревенском быте. Всё это, рисовало крайне странную картину мира, очень далёкую от общепринятого понятия нормальности. Так что я подавила в себе первое сильное желание сбежать в какие-нибудь леса, утешаясь тем, что это я теперь смогу реализовать в любое время и наметила для себя пару задач. Бухгалтер я или нет в конце концов? Это был риторический вопрос.

Свой «великий план» я начала с более тщательного осмотра своего нового тела, а то раньше мне всё время мешали сделать это. Правда без зеркала это было сложной задачей. Судя по всему, выходило что мне сейчас было лет шестнадцать или семнадцать, приятно, хоть что-то хорошее. Нормального телосложения с белой чистой кожей. Всё что полагается иметь на теле было, а хвоста или чего-то ещё в этом духе не было. Лицо я просто ощупала и убедилась, что на нём нет шрамов или рубцов, бороды и успокоилась на этом. Зубы были все на месте. Особо порадовало что моя коса не уступала в толщине и красоте старшей сестре, и глаза скорее всего, как и у неё карие. Да и рост похоже у нас был приблизительно один. Некоторая запущенность и неопрятность присутствовали, но что поделаешь это ведь деревня, так что же вы хотели от деревенской простушки? Красоты писанной с идеальным педикюром и ухоженной зоной бикини? Да сейчас прям.

Дальше мне было необходимо выяснить основные реалии этого мира, где «большой» город, деньги – какие они и где их достать, ну и так по мелочи всякое разное что может помочь в быту. Но для того что бы даже такая малость реализовалась необходимо как-то вжиться в свою роль – некой деревенской девушки Иллии лет шестнадцати, младшей сестры, верной подруги, невесты (бывшей уже), родителей судя по тому, что я живу у сестры у нас нет.

Оговорюсь, про деньги я подумала в первую очередь и даже воровато пробежалась глазками по углам комнаты, на предмет вычислить «заначки». Думаете воровать у вновь приобретенных родичей – это плохо? И вы бы даже мысли подобной не допустили? Ну вот попадёте на моё место, а там посмотрим.

Нет я всегда была законопослушной, меня так воспитывали с детства. И начиная «новую жизнь», мне вовсе не хотелось совершать что-то, за что будет стыдно. Но, будем реалистами, я не питала больших иллюзий в отношении своего положения. Актриса из меня скажем прямо никакая, если не брать в расчёт мнения что все женщины без исключения прирождённые актрисы. Врать или скрывать – с этим может и справлюсь, а вот ещё что-то это под вопросом.

Опять-таки, не будем забывать, что я в ДЕРЕВНЕ и в ДРУГОМ мире. Никто не взялся бы предсказать как оно дальше у меня всё тут пойдёт. А если меня обижать будут или ещё что? Терпеть я не смогла бы – я себя знаю, один брак и развод я уже пережила, может сложиться так что ноги уносить придётся и тут было бы уже не до нежностей и благородства.

В принципе я очень рассчитывала на то, что мне многое проститься и всякие несуразицы, связанные с моим поведением, спишутся на пережитое мною потрясение, во всяком случае то, что я не разговариваю пока никого не смущало.

Вот тоже странность – понимать понимаю, а говорить не могу себя заставить и всё тут. Просто никак не могу понять с чего нужно начать. Русский язык сейчас был мне ни к месту, а ни одного слова на здешнем я по сути-то и не знаю. Теплилась надежда, что говорить на местном я начну так же как начала понимать язык, то есть память тела проснётся. В конце концов навыки и какие-то фундаментальные знания, что вбиваются любому человеку любого мира в подкорку с пелёнок с нами остаются навсегда. Тело-то у меня коренного обитателя. Нужно просто расслабиться и дать возможность инстинктам взять своё.

Утвердившись с этой мыслью и убедив себя в том, что перед смертью всё равно не надышишься как это бывало по молодости перед дверью в аудиторию с экзаменационной комиссией, и позже перед походом в налоговую, или к шефу на ковёр, я решила, что пора выходить в свет, то есть на улицу. Для чего неплохо было бы одеться для начала, вот за поиском чего бы такого напялить на себя меня и застукала сестричка.

В тот момент я методом исключения вычислила, что поиск одежды нужно начать с внушительного короба, что находился у изголовья моей так сказать кровати и я самоотверженно в него залезла и стала методично копаться внутри, на предмет понять, что там есть и как это надеть на себя. Увлекательное надо заметить это было занятие. Чего там только не было. Судя по всему, сестричка стояла в дверях, не привлекая внимания и смотрела на меня довольно долго. Я заметила её только тогда, когда решила отложить кучу одинаково бесформенных длинных балахонов (тип – ночная рубашка) подальше себе за спину что бы не мешали и зацепила взглядом фигуру в дверном проёме. С минуту мы не моргая смотрели друг на друга. Я чувствовала себя так словно меня застукали за чем-то очень неприличным, от чего я начала краснеть. А сестрёнка постояла-постояла с не проницаемым лицом, а потом как взвизгнет, одним прыжком она оказалась возле меня и как стиснула в объятьях, у меня аж дыхание перехватило. И мысли в голове как тараканы, застигнутые на кухонном столе, забегали: – прокололась, вот так сразу что-то не то сделала, что же ей врать теперь?

Но всё обошлось, на этот раз. Я действительно сделала не то что полагалось. В поисках повседневной одежды полезла рыться в своё приданное, о чём мне со слезами радости сообщила сестра, которая увидела в моих действиях явную тенденцию к выздоровлению.

– Вот и хорошо, вот и правильно, жизнь-то она продолжается. А сундук мы сейчас вместе разберем.

Выдала сестра и тоже стала рыться в барахле, как и я до этого, не переставая при этом говорить. Смысл её монолога и действий от меня всё время ускользал, но я упорно делала вид что всё понимаю.

– Да-да Вильган был всем хорош и мил тебе. Это правильно, но тут уже ничего не поделаешь, его не вернёшь и чем раньше начнём готовить новые подношения и дары, тем лучше. Поясок-поясок Вяске подарим, да и перевязь тоже …

При этих словах глаза у неё опять были на мокром месте, и она то и дело всхлипывала. Мы отложи ещё какие-то вещи и предметы больше похожие на самоделки народных умельцев из дерева, кожи и кости. Что это и зачем я не совсем поняла, но догадалась что всё это барахло я для конкретного жениха запасала и так как свадьбы с ним не будет, всё это уже не годится и надо начинать собирать сначала. И окончательно успокоилась, поняв, что собственно подумала моя старшая сестра, застукав меня за копание в этом сундуке.

Сестричка, наивная душа, увидев, как я перебираю своё приданное решила, что её контуженная на голову сестрёнка окончательно смерилась со своей утратой (женихом) и соблюдая традиции начала освобождать так сказать свой свадебный сундук от всего лишнего (подарков для жениха и его семьи, которые невеста должна преподнести в день свадьбы). Вот и славно, так даже лучше получилось.

Повседневная же одежда оказалась в пяти больших сундуках, которые стыдливо прятались за бесцветной шторкой рядом с печкой (да детектив из меня аховый). У нас с сестрой оказывается был один на двоих гардероб. Как я выяснила позже моё в этом доме было только приданное, а всё остальное включая одежду что я носила, не моё, а семьи и распоряжается этим всем глава нашей семьи – муж моей сестры. Во дурдом?

Как бы то ни было, но я оделась. Ну что я вам могу сказать? Нет, я и раньше думала, что одежда для глубинки или даже для дачи должна быть прежде всего удобной, практичной и пригодной для разной работы, и тут не до выкрутасов со стразами, но всё же оказалась не готова к тому во что меня вырядили. По местным традициям на женщину одевалось несколько слоёв длинных балахонов разной степени плотности от относительно тонкого нижнего, в котором я и была всё это время до внешне такого же, но сшитого из грубой серой шерсти. И если бы не предыдущие слои, то этот шедевр подиумного авангарда носить было бы невозможно, ибо он безбожно кололся и вызывал раздражение на коже. Всё это для полного счастья было безразмерным, излишки ткани требовалось затягивать и завязывать в узлы хитрым способом и подтыкать что бы держалось на фигуре на манер индийского сари, или японского кимоно.

Панталон не выдали, хотя признаюсь – ждала. Хочу заметить, что обходиться без нижнего белья совсем, очень странно, без лифчика ладно, но вот трусов не хватало.

Как мне удалось не выдать себя при одевании спросите вы, отвечу – я сначала зависла, а потом начала медленно натягивать всё это на себя, но видимо от стресса или культурного шока руки у меня дрожали, и сестра, помня, что я не совсем здорова выдала:

– Ох, ты же бедняжечка моя. Так этому душегубу и надо, по заслугам смерть свою нашёл! Ты так до вечера провозишься дай помогу.

И с этими словами она бойко начала меня во всё это пеленать, по-другому я выразиться не могу. После мне дали деревянный гребень велели причесаться и прибрать волосы в косу. Выдали что-то напоминающее передник, портянки и лапти – нет на наши не похожи, но самодельная обувь явно из той же оперы. Осмотрели получившейся результат, признали годным, и мы вдвоём под ручку вышли из дома на крыльцо. Сестра довольная и гордая за меня, я в шоке по самое не могу и коленки трясутся.

Немая сцена. Повторное явление народу состоялось! УРА товарищи!!!

Глава 4

Мда-ааа… Что тут ещё, можно сказать. Работаю в поте лица, а в руках у меня «палка-ковырялка», а по-другому и не скажешь потому что именно что обычная палка средней длинны с одного края рогатина маленькая и чуть-чуть заострена, и ею я в земле ковыряюсь, согнувшись в три погибели. Если переводить мои действия для цивилизованного человека – то я пропалываю огород используя для этого местное орудия труда вроде бы именно для этого и приспособленное, а по мне так издевательство над человеком. Счастья полные штаны – если бы они на мне ещё были.

Прошло уже пятьдесят дней с того памятного дня как я решила показаться на улице. Точнее сказать дату, месяц, год и тому подобное не могу так как судя по всему если в этом мире и есть какой-то календарь, то мои домочадцы им не пользуются, как и часами. Не скажу, что мой подвиг останется в веках, но фурор я произвела определенно. Все, кто был тогда во дворе нашего дома мальчишки, бегающие друг за другом и «бедные родственницы» болтающие с кем-то у плетенного заборчика, застыли на месте забыв довести начатое движение до конца (опустить ногу, закрыть рот). По моим ощущениям, две долгие минуты все присутствующие таращились на меня в гробовой тишине, только куры квохтали. Я же не знала куда деть руки, до чего же не привычно, когда нет ни одного кармана, а уж куда смотреть и вовсе превратилось для меня в не разрешимую дилемму. Я уже начала подумывать что мне надо что-то сделать, например, спуститься с крыльца благо две ступеньки, но тишина внезапно взорвалась, и перед моим ошеломлённым взглядом начала разворачиваться картина под названием «сплетни молниеносно разносятся по деревне». Мальчишки так резво стартанули что я даже не заметила их движения, только пыльный след в дали что они за собой оставляли. А кумушки, что сначала тихонько и не торопясь о чем-то судачили, а потом с открытыми ртами изображали из себя сельскую мебель, зашушукались так громко и такими скороговорками что я слышала только гул как от взлетающего самолёта и вскоре тоже подобрав подолы своих платьев куда-то умчались. И мы с сестрой остались одни, она радостная, я в шоке – опять.

Не успела я ляпнуть вертевшийся на моём языке вопрос: – «А что собственно это было»? Знаю прокололась бы на раз, но сами посудите, столкнувшись с такой реакцией вы бы сами удержались бы от такого вопроса? Но болтливость моей сестрички в очередной раз избавила меня от возможной проблемы, выдав всего одну фразу, она обрисовала картину, по которой можно было легко проследить дальнейшие события и приготовиться к очередному испытанию психики на прочность.

– Нужно угощение приготовить, скоро соседи чествовать твоё выздоровление пожалуют.

Сказала она и вытерев и так чистые руки о передник, вернулась в дом.

И они пришли! И шли, и шли, шли, шли …

Весь оставшийся день и вечер. Кое-кто остался на ужин и закончилось всё тем что все мужчины отправились праздновать моё выздоровление в единственный местный бар. Оставив женщин и детей разбираться с посудой и кое-какими подарками мне. Продукты в основном, в том числе живые ещё в виде пары цыплят.

Всё население этой деревни или села посчитало своим долгом побывать у нас в гостях, посмотреть на меня с не скрываемым любопытством и сказать что-то банально-одобряющее, причём не мне, а моим старшим родственникам. Я до сих пор не знаю, как я пережила этот день. Остаётся только благодарить провидение что никто не ждал от меня никакой ответной реакции, а то я переживала что должна что-то делать или даже говорить. Но нет, всё что от меня требовалось это скромно замереть перед крыльцом, улыбаться и молча наблюдать общение и обмен подарками между моей сестрой и односельчанами (они нам три каких-то не то фрукта, не то овоща, мы им в ответ чуть-ли не то же самое). Весело, слов нет одни пробелы. Радовало только одно, это была хорошая возможность рассмотреть местное народонаселение, была знаете ли у меня мысль – вдруг кроме людей так сказать обыкновенных здесь есть и экзотика в виде иных видов разумных, ну там гномы, эльфы или ещё кто. Облом, видела только людей, причём самых что ни на есть заурядных – две ноги, две руки, голова круглая и всё прочее в том же духе.

У местных была смуглая, обветренная кожа, какая бывает у всех деревенских и у заядлых дачников. Цвет волос как правило плохо разборчивый, выгоревший и неухоженный, у женщин лучше – но они почти все были в головных уборах (нечто среднее между платком и тюрбаном). Но я определила гамму оттенков от темно-русых до каштановых, попались и пара ярко рыжих мужичков. Рост у всех высокий на вскидку сто семьдесят сантиметров для женщин и сто девяносто у мужчин. Телосложение чаще крепкое или жилистое, толстых или наоборот очень худых почти не наблюдалось. Если определять расу по старинке, то пока попадались только европеоиды (белые люди).

Вообще, если говорить о том похожи местные люди на наших или нет, то сказать однозначно у меня не получится. Местные очень похожи на наших внешне и всё же чем-то неуловимо не похожи: чуть вытянутые черепа, чуть больше глаза, чуть крупнее тело и таких чуть набирается достаточно. Сказать, что они красивее или наоборот уродливее нельзя – есть очень симпатичные лица (как правило молодые) не хуже наших моделей и наоборот. Вообще я пришла к мнению что всё зависит от степени ухоженности человека и его поведения, в прочем так было всегда. Чётко наблюдался деревенский, местный, специфический колорит как по манере вести себя, говорить так и выглядеть. Что если честно вогнало меня в не хилый мандраж, от осознания что я просто не смогу так себя вести я же москвичка. С этой мыслью и без задних ног я и вырубилась тогда.

А на следующий день начался АД. Сельские будни в моём исполнении. Разбудили меня до рассвета, впрочем, все женщины в нашем доме уже не спали, велели одеваться, сунули вёдра в руки и отправили доить коров – вот так без каких-либо предисловий.

Оговорюсь сразу, ДАЧА у меня была. Когда мне было восемь лет родители обзавелись шестью сотками как говориться за сто первым километром и с тех пор мои выходные плюс каникулы что бы я не говорила, как бы не угрожала, злилась и не закатывала предкам истерики неизменно равнялось ДАЧА. Существенно разросшаяся территорией за последующие годы. За это счастливое время на даче при моём непосредственном участии было построено: два дачных домика (летний и зимний), забор вокруг участка семь раз из разных материалов. Грядок выкопано без счета, замешено цемента на бригаду строителей, в том числе под гараж, качели, барбекю. Пруд – один закопан, другой выкопан. Колодец одна штука, остальное (покраска, стрижка, сбор, посадки, прополка) и подсчитывать не стоит из-за слишком больших цифр. Это я к чему вообще, а к тому что назвать себя профи в огородном деле я не могу, но и назвать меня уж полным профаном нельзя что-то, и мы как говориться знаем и умеем или хотя бы представляем в теории. Но я всё же именно дачник, а не деревенский житель.

Умеете-ли вы доить коров так как умею их доить я? – это ирония, если кто-то не понял.

И я ещё питала какие-то надежды на то что смогу изобразить из себя Иллию, и не вызвать подозрений. И в разных там книжках писали, мол наш «турист» так под местных замаскироваться может, что прям не отличить – чушь. Я лично видела живых коров, но из далека, и технику дойки я по телевизору мельком тоже видела и в книжках про этот процесс тоже читала, но теория всегда теория, а практика дело другое.

Коровник я нашла по мычанию коров, от наших буренок они отличались излишней мохнатостью и мышиным, серым цветом этого меха, вымя тоже нашла (с быками не перепутала, их там вообще не было), нашла даже чурбачок, который использовался вместо табуретки и приступила к процессу.

Не буду целиком пересказывать этот остросюжетный, комедийный спектакль что я устроила несчастным буренкам и себе. Ограничусь последствиями. Доить я всё же смогла примерно через пол часа, приноровилась и мало-мальски молоко потекло, а то что в процессе «бурёнка» через каждые две минут копытом ведро опрокинуть норовила и стоять спокойно не желала, чем довела меня до истерики говорить не стоит. Из-за той позиции в какую мне пришлось согнуться – полуприсед коленки у подбородка, согнуться в глубоком поклоне дабы подлезть под корову у меня руки, плечи, попа и спина ныли так, что я пожалела, что всё это у меня вообще есть. Про пальцы что скрутило в судороге на нервной почве, и они отказывались разгибаться я вообще молчу. Через час не без помощи сестры я закончила дойку. Когда я выползла из коровника, меня на крыльце встречали все и с такими лицами, что я чётко уловила повисшие в воздухе, но никем не произнесённые слова «…на подоконнике стоял цветок, это значит явка провалена».

Мне ничего не сказали, но народ ощутимо напрягся. Сестра конечно же разъяснила мне мои основные ошибки начиная с того в какой позе умные люди начинают дойку, с какой стороны берутся за вымя ну и так далее. Блин, мне этот мастер класс нужно было давать до дойки, а не после неё, но что сделано, то уже сделано.

Дальше больше. С каждым новым днём мне становилось всё веселее и веселее жить. Попробуйте сами или хотя бы задумайтесь как выполнить такую работу, например, помыть гору посуды всю в остатках жирной еды без щетки и моющих средств обычным песком и холодной водой. В той же водичке на речке постирать тонну всевозможного белья и одежды с помощью золы и колотушки (про пятна я специально промолчу). Натопить баню по-черному, принести тридцать вёдер воды с помощью коромысла для полива огорода с реки что примерно в двух километрах от вашего дома, и наколоть вагон дров тупым колуном. Не хило? Всё это оказывается обычная женская работа тут и это, всё не считая уборки дома, огорода, животных и прочее-прочее. Стоит ли говорить, что со всем этим я справлялась с горем по полам. Что-то руки вспоминали сами, что-то я делала на чистом упрямстве проклиная всё и вся, а что-то ставило меня в тупик так что я даже понять не могла что от меня хотели.

От всей этой каторги был только один положительный момент – я таки заговорила на местном языке. Произошло сие знаменательное событие на грядках, точнее в процессе копания этих самых грядок. Казалось бы, что тут сложного, с этим может справиться любой, просто бери лопату и вперёд, но это в нашем мире – ещё раз, в НАШЕМ мире. А в этом мне не дали нормальную, железную лопату, их тут вообще нет, метал – это слишком дорогое удовольствие, и никто здесь не будет переводить его на какой-то хозинвентарь. Вместо привычной штыковой лопаты мне дали деревянный совок самый близкий аналог из нашего мира – это широкая лопата дворника для уборки снега, и вот как ты хочешь, так и ковыряйся им в земле. А ещё для полного счастья указание как в армии: – «от сюда и до обеда». Какого обеда?!! Когда я обозрела то поле, которое я должна была вспахать то сама того не заметила, как выдала:

– Да вашу ж мать! Я тут умру раньше, чем вспахаю эту целину! Да ох…и, как я этим д…м совком, ковыряться буду? …

И так далее, я минут десять орала, размахивая деревянным совком как знаменем революции. Достало, вот честно, достало всё. Я никогда не питала иллюзий что деревенская жизнь лёгкая, никогда не стремилась в счастливое прошлое, когда существовало натуральное хозяйство и всё приходилось делать своими руками. И тем более я не понимала тех наших баб что мечтали о настоящем мужике как в старину. Но как, как можно вскопать деревянной, широкой лопатой дёрн – тут силища нужна не то что не женская, так и не человеческая. Я закончила с этим полем за пол часа, закономерно сломав дурацкий совок. После всех моих предыдущих проколов, как говориться одним больше уже не суть проблемы.

Надо заметить, что первое время я опасалась, что меня если и не потащат на костёр, то по крайней мере выскажут все свои подозрения на мой счёт за причинённый мной ущерб. А уничтожила я много чего: от посуды и поджога бани до обрушения соломенной крыши стойла бурёнок при попытки двухметровой палкой её поправить. Неумышленно конечно. Ну не знаю я как выполнять такую работу, просто не знаю. Но нет, все молчали смотрели странно, но молчали, доделывать и переделывать не заставляли, что меня поражало. Мальчишек-то гоняли в хвост и гриву, телесными наказаниями совершенно не гнушались. Сама была свидетельницей как самого старшего Видана – сыны нашей вдовушки пороли у сарая, за какую-то провинность от страха у меня ноги подкосились, кричал он сильно. Пару дней после этого меня колотило, а на мужа сестры смотреть спокойно не могла, удавить гада хотелось и всё ждала, когда и меня вот так же к сараю потащат и припомнят все промахи. Но с каждым моим новым косяком молчание родни становилось всё более тягостным, но меры воздействия ко мне не применялись почему-то.

Я старалась как могла, можно сказать из кожи вон лезла в попытке показать какая я хорошая и старательная. Но невозможно с пол пинка подстроиться под все особенности культуры и быта чужого мира, особенно если ты их элементарно не знаешь. Например, здесь принято, что бы женщины выполняли все приказы мужчин (меня это не так уж сильно и напрягло), не страшно. Так вот, как-то утром выходит муж моей сестры на крыльцо, руками машет, потягивается короче делает зарядку, я с метлой в руках дворника изображаю, и говорит мне:

– Зайди в дом и принеси мне «спиру», она там у печи лежит, а я пока сапоги натяну.

И приступил к этому самому натягиванию. А мне что делать? «Спира» – для меня это слово, не имеющее никакого смысла.

Весь фокус в том, как работает мой встроенный переводчик, а точнее доставшаяся память Иллии, если в своей прошлой жизни на Земле я знала аналог произнесенного слова, то и с пониманием его в этом мире проблем нет (дерево оно и есть дерево что у нас, что тут). А вот если такого слова в нашем мире нет или, например, я его просто не знаю по причине того, что оно банально устарело, то это слово для меня не более чем набор звуков. В основном я слышала такие выпадающие из общей картины слова в чужих разговорах, про скот, телеги и прочее в этом духе.

Первый раз это случилось, когда я с сестрёнкой занимались обычным делом чистили вроде бы фасоль, во всяком случае очень похоже и по виду, и по вкусу, только цвет фиолетовый в крапинку, и вдруг сестричка подорвалась прямо из положения сидя к печи и кричит мне:

– Иллия, мы печь упустили, еле тлеет подай скорее «кочь».

И руку протягивает ко мне, а сама огонь раздуть пытается. Я забегала около неё судорожно пытаясь понять, что такое «кочь». Понятно, что это как-то связанно с огнём и находиться должно не далеко от печи, методом дедукции (просто перебрала все предметы рядом с печью) нашла два предмета назначения которых не знала. Наобум протянула один и угадала. Оказалось, «кочь» – это нечто вроде зажигалки с принципом действия как у спички. Выглядел он как карандаш сантиметров десять в длину покрытый замысловатым резным узором. Стоило чиркнуть этой штукой о дрова как палочка вспыхнула у самого кончика, а как только огонь в печи снова разгорелся на неё дунули, и палочка потухла как спичка, никаких следов горения на ней не осталось. Как похвасталась сестричка, увидев, как я разглядываю эту диковинку что этот «кочь» делают из древесины «Огненного дерева», которое так называется потому что стоит к нему неосторожно прикоснуться как оно вспыхивает чуть ли не целиком и, если вовремя не убраться подальше можно и поджариться. Считается что это магическое растение и изделия из него стоит не мало. А у нашей палочки горит только кончик потому что узор на ней магический он и не даёт огню распространяется по всей длине и обжечь руки.

С тех пор народ как прорвало мне регулярно загадывали подобный квест (пойди туда-то и принеси то-то) и ждали какой на этот раз будет результат. Я старалась выкрутиться с помощью логики. Шла куда послали и методом исключения находила предмет или предметы назначение которых не могла понять. Если предмет один, то и проблемы нет – берешь и несёшь сдавать, а вот если их два или не дай Бог больше, приходилось выбирать, что выглядит уместным к той или иной ситуации. Выходило у меня пятьдесят на пятьдесят. Пресловутая запрошенная «спира» оказалась какой-то самодельной пряжкой для самодельного ремня из веревки, а я приперла «торру» мешочек для какого-то камушка (типа точилки).


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю