355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Маргарита Панфилова » Дневник Маргариты (СИ) » Текст книги (страница 4)
Дневник Маргариты (СИ)
  • Текст добавлен: 20 марта 2021, 17:00

Текст книги "Дневник Маргариты (СИ)"


Автор книги: Маргарита Панфилова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 40 страниц)

Я не трус, но я нормальный современный человек, бухгалтер со стандартными знаниями о нашем мире и стандартным набором навыков, а не «Рембо в платье». И уж точно не приключенец-попаданец всю жизнь, тренировавшийся на курсах по выживанию в различных экстремальных условиях как раз на такой вот случай и с усердием конспектирующий в свободное время различную литературу с подробным описанием научных изобретений и технических новинок с целью произвести производственную революцию в отдельно взятом отсталом мире. Лезть в бутылку мне совсем не хотелось.

Промыкавшись по деревне на пустой желудок весь день и так и не найдя ответов на вопросы – что делать и куда идти, и нужно ли идти вообще. Пришла в итоге всё к тому же дому и к тем же людям так как идти мне просто на просто больше не куда. Ничего такого выдающегося я не умею, кроме как считать и познаниями великими в разных науках я не блистаю. Так, какие-то обрывочные знания по основным дисциплинам и общепринятые факты. От осознания своей ничтожности на душе было муторно и противно. Делать ничего не хотелось, пахать в поле не разгибая спины всю оставшуюся жизнь тоже не хотелось и вообще мне ничего не хотелось. Вот с такими не веселыми мыслями я и вошла в дом и зависла с отвисшей челюстью так как не сразу поняла, что собственно я вижу перед собой. Помните мизансцену знаменитой картины «Не ждали», так вот в моём случае с точностью до наоборот – «Ждали». И судя по гневным лицам и глазам с признаками нервного тика ждали не первый час.

Так первое что всегда бросалось в глаза при входе в основное помещение дома из тамбура был большой и монументальный стол. За которым сейчас помещалась вся взрослая мужская часть нашей семьи, Голова (типа главный в нашей деревне) и ещё два каких-то мужика. Один из которых был мне чем-то смутно знаком, высокий такой, на вид лет пятьдесят коротко стриженный и седой наполовину, худой. Хотя нет, пожалуй, просто жилистый и одет непривычно, но зато с претензией на стиль, лицо суровое, чисто выбритое. Второй наоборот невысокий и плечистый весь бородой зарос, очень внушительного крепкого телосложения. А главное оба с оружием на что сразу как-то обращаешь внимание, так как деревенские оружия как такого не имели. Я в этой деревне за всё проведённое тут время даже пресловутого лука считай не видела, а на этих двоих всяких штук – меч-нож висела целая гирлянда.

Женская половина семьи жалась к печке и оттуда испуганно взирала то на меня, то на мужиков и было ещё кое-что навроде непонятной решимости у сестренки, она стояла несколько ближе к столу чем остальные женщины. А с потолка слышался некий невнятный шум и шорохи, скорее всего мальчишек всех туда загнали.

За спиной у меня грохнула, закрываясь входная дверь и на пороге материализовался третий вооружённый, незнакомый мужик с таким решительным взглядом, что стало ясно назад дороги нет.

Первое что пришло мне в голову, когда чуть отпустило, так это то, что меня решили продать кому-нибудь. Но подумав всё же пришла к выводу что нет, просто убить хотят и дело к стороне. Сейчас будут пытать, я сразу всё выложу так как боли не выношу и всё, либо виселицу организуют, либо костер запалят. Страшно стало просто до одури, сразу прошиб пот, ноги стали подкашиваться, живот скрутило спазмом, а сердце было где-то в горле, если судить по ощущениям.

Спустя довольно долгое время со мной наконец заговорили. Тот самый мужчина что показался мне знакомым.

– Вечер добрый Иллия. Мне приятно видеть тебя на ногах, а то знаешь мы с десятником сомневались, что всё обойдётся после той ночи, уж больно плохо ты себя тогда чувствовала.

И мне в глаза смотрит.

– А-а….

Протянула я. Это же тот, кто тогда лысого бомжа большим ножиком на голову укоротил и потом меня на лошадке катал. Теперь я его вспомнила. Как ни странно, но эта мысль отчего-то меня успокоила. Ну не совсем так, но присутствие именно этого человека вселяло в меня надежду на то, что может всё и обойдется. Как бы это объяснить – он производил впечатление умного человека (более цивилизованного что ли), мне даже самой захотелось пообщаться с ним просто без выкрутасов и лжи, по-человечески. Поэтому я более ли менее спокойно подошла к столу присела на свободный табурет и вопросительно уставилась на своего спасителя. Но даже это вызвало какое-то нехорошее оживление со стороны моих домочадцев, мужики напряглись, а женщины опасливо зашептались. Спаситель ухмыльнулся и встал. Все затаили дыхание, я уже ничего не понимала и просто смотрела на подходящего ко мне мужчину. Он был спокоен, улыбался и вообще не проявлял никаких негативных эмоций.

– Иллия ты просто посиди спокойно, я сейчас кое-что проверю, ты ведь не возражаешь? Нужно было ещё тогда это сделать, жаль я об этом не подумал. И мы поговорим.

Сказал он немного осипшим голосом и подойдя ко мне почти в плотную. Его губы стали что-то очень быстро и почти беззвучно шептать. Руками он тоже стал что-то делать, пальцы с ловкостью фокусника складывались в замысловатые фигуры, причем на разных руках в разные, а ещё он чуть раскачивался и глаза закрыл.

Длилось это не долго, я смотрела то на его руки, то на лицо, хотя и поняла, что это он так что-то шаманит на меня не иначе. В поисках подтверждения быстро осмотрела всех присутствующих за столом и у печки. Мои все были с большими совиными испуганными глазами и переводили взгляд с мага на меня и обратно. Незнакомый мужчина за столом (десятник кажется) не сводил тяжёлого взгляда с меня. А мне стало по-детски любопытно на меня ещё никто никогда не ворожил, ну и страшно тоже, а вдруг поймет что-то. Я постаралась расслабиться и прислушаться к себе. Ничего такого не ощутила, ну разве что виски чуть сжало и уши заложило, в целом ощущение были похожи на спуск в очень плавном и быстром лифте в какой-нибудь высотке. И всё, пожалуй. Продолжалось это не долго минут пять, по моим ощущениям, и ещё минут десять маг стоял и не шевелился и глаза не открывал.

В доме не было ни шорохов и каких-либо звуков вообще все застыли как памятники сами себе и только я тихонечко так оглядывала присутствующих. Всё говорило о том, что вот сейчас происходит что-то ну прям таки из ряда вон выходящее и все это понимают и только мне всё по барабану и даже обидно. В смысле это же магия правда ведь, настоящая – а я ничего такого и не вижу (где спец эффекты-то), так у нас руками все в битве экстрасенсов водят.

Маг отмер и посмотрел на меня, я на него, он в задумчивости почесал нос, я поёрзала на неудобной табуретке. Он прошёл к своим вещам и извлёк оттуда шарик, красивы такой из какого-то камня, с красивым каменным рисунком узоров, розовый – родохрозит кажется. В сувенирных лавках видела его, ещё всякие фигурки из него делают. А ещё мужчина ножичек, висевший у него на поясе зачем-то достал вот это меня уже взволновало, а ну как пырнёт. Но меня поспешили успокоить, сказав:

– Нужно лишь пару капель капнуть на артефакт.

И попросили пальчик предъявить. А получив конечность недолго думая резанули средний палец и глубоко хочу заметить резанули, я подпрыгнула на табуретке, но руку дёргать не стала, моя кровь закапала прямо на шарик. Он засветился, но не сильно, кровь исчезла, впитавшись и каменный рисунок пришёл в движение, но ненадолго. Но всё равно это уже было что-то такое, что я раньше не видела. Красиво, я даже морщится от боли перестала. Маг выпустил мою конечность из своей стальной хватки и стал пристально всматриваться в этот шарик. Я на автомате сунула пострадавший палец в рот, заёрзала на табуретке и тоже всмотрелась, силясь понять, что он там видит.

Наконец маг отлип от шарика, как-то приятно вздохнул и взгляд у него подобрел, из него ушла сталь и настороженность, он посмотрел на моё изнывающее любопытством лицо, на палец во рту и рассмеялся. Народ в комнате сначала переглянулся, а потом выдохнул, словно все присутствующие всё это время не дышали. Только сейчас, я в полной мере поняла какое напряжение царило в доме, а сейчас словно клапан открыли и спустили пар, домочадцы повеселели и даже лицом как-то просветлели и подобрели, наверно. Я была так удивлена этими переменами что не знала, как должна реагировать на происходящее вокруг.

Молчание прервала моя сестра, она в свойственной ей манере сначала зарыдала в голос, а потом упёрла руки в бока и как-то уж очень громко и воинственно возопила на весь дом и на всех присутствующих, по-другому и не скажешь:

– Я же говорила! Я же вам всё время говорила! Что это наша Иллия и не кто иной! Я что свою маленькую сестричку не узнаю! Да что бы я, да и не узнала и подмены не почувствовала!

И всё такое прочее в том же духе. Другие начали мямлить всякое разное, мол, а что со мной, да и вообще трудно было не подумать всякое раз я так себя веду, и вообще ничего такого они и не думали. В доме началось волнение все стали переговариваться друг с другом, что-то доказывать и строить разные теории, сестричка надрывалась громче всех, и муж пытался её чуть приструнить. Стало шумно. Маг же подошёл ко мне, ненавязчиво так взял под локоток и повёл на выход.

Третий из пришлых уже куда-то испарился и вообще на улице было подозрительно тихо несмотря на ранний вечер. Маг закрыл за нами дверь и взмахом руки предложил немного пройтись (ну это я так расшифровала). Я спустилась с крыльца и оглянувшись в ожидании его, наткнулась на задумчивый взгляд. Ещё подумала, чего это он так смотрит. Мужчина же заглянул мне в глаза и уверенно спустившись прошёл вперёд до калитки, я за ним. Он остановился огляделся, прислушался к тому гомону что доносился из дома и заговорил:

– Иллия, я спрошу тебя прямо – кто ты? И учти я пойму если ты солжёшь.

Я уставилась на мужчину удивленно не мигающим взглядом. Я просто не знала, как ответить на подобный вопрос. В голове сразу стало тесно от мыслей – это всё провокация, сначала успокоили, а теперь подловить пытается? И ещё – он что-то реально знает или догадывается? Или, а что, если правду сказать, вдруг у них тут такое на каждом шагу и мне помогут? Хоть как-то зашевелилась в душе надежда на лучшее. Ага и наградят за одно и по жизненно – резко вякнуло чувство самосохранения. Жажда халявы и русский авось боролись во мне с природной осторожностью и здравым смыслом – победила дружба. Ответила туманно:

– Я Иллия.

Маг посмотрел на меня так, ну так, одним словом с подвохом и мне сразу стало ясно – это не мои деревенские родственники. Сейчас со мной решили поиграть в игру «добрый полицейский», а если мои ответы его не убедят в моей безобидности, то….

Вот только что говорить-то? Лгать судя по всему не получится, хотя заявка насчёт того, что ложь почувствуют вполне может быть блефом. А с другой стороны, это и у нас могут организовать, детекторы лжи и специалисты по профайленгу (ну как в сериале «Обмани меня») ведь существуют. Так что не такая это и сверхзадача, а с магией и того проще должно быть. Решила юлить, не лгать в открытую, но и правды не выдавать. Судя по всему, то «страшное» в чём меня подозревали не выявлено иначе сразу бы на башку укоротили, нравы тут простые и суровые и ни какие там суды и следствия явно не получили широкого применения. Так что для начала решила прояснить пару моментов, в конце концов лучшая защита – это нападение. Но только аккуратненько, дабы не злить серьёзного дяденьку.

Покосилась на него, он в упор на меня смотрит, руки на груди сложил, ноги на ширине плеч, всем своим видом мне демонстрирует что его терпение не безгранично.

– Я правда Иллия, но в то же время после всего что случилось что-то во мне изменилось. Но я ничего плохого не делала я не понимаю почему со мной так.

Начала я с надрывом в голосе заговаривать зубы суровому дяденьке, усиленно изображая напуганную всем происходящем девочку: ну там руки по заламывала, глазки на мокром месте, губки дрожат, ресничками хлопаю. А что, раньше, когда так делала обычно работало и на родителях, и на начальство впечатление производило. У этого столько подозрительности в глазах сразу нарисовалось – странная какая-то реакция. Кажется, я действительно чего-то не понимаю и делаю что-то не то. Ладно попробуем по-другому.

– И вообще …

Выдохнула я и скопировав его позу сложила руки на груди.

– С той ночи я хотела Вас поблагодарить, но не знала, как это можно сделать, я даже имени вашего не знаю…

И решила давить на жалость.

– Я старалась что бы всё было как раньше, но после всего (всхлип). Я не могу (всхлип). Мои подруги (всхлип), жених (всхлип) и всё то что там видела, он меня (всхлип)… а я (всхлип). Что я могу…(всхлип-всхлип).

Усилено шмыгаю носом и тру глаза рукавом и передком. И реву к слову сказать настоящими слезами – это просто трюк, надо всего лишь реально начать себя жалеть и слёзный поток обеспечен. Жду реакции. Он же в конце концов воспитанный человек учился там в какой-то Магодемии, а сие учебное заведения явно не в нашем захолустье находится и если я правильно поняла, то и не в нашем славном королевстве. Потихоньку начинаю паниковать и скулить от безысходности своего положения.

Платок мне подали минуты через пять после начала моих рыданий. Не прошло и года – подумалось мне. Взяла демонстративно высморкалась, а что деревня я или как?

– Спасибо. Я это … постираю и верну.

Смотрю на мага зареванными глазами. Про себя думаю прокатило или нет.

Стоит, руки заложил за спину и нагнулся ко мне, сутулиться ещё, вообще на знак вопроса стал похож. Сомневается – догадалась я, но не опасается, уже хлеб.

– А в чём меня вообще подозревают? Я ничего не дела и ничего я не думала и вообще я как лучше хотела. И…, и, и вот собственно, что я хотела сказать.

Это уже с пафосом. И сама испугалась того что ляпнула. Кажется, эту фразу я в каком-то фильме слышала. Вот до чего всё же подобного рода фразочки из фильмов и прочего в подкорку вгоняются что сам того не желаешь, а они так и сыплются из тебя и когда надо и когда не надо.

Маг моргнул, выпрямился и нахмурился. Оценив его фигуру, я поняла, что он надолго ушёл в астрал. Неужели только от одной фразы? Надо же до чего народ слабоватый попался или туповатый, уж не знаю я к чему отнести подобного рода замедленные реакции или так и надо? Странно в общем, я и у прочих тут это «зависание» замечала причём постоянно. Колесо у телеги увязло на размытой дороге – стоят мужики три-четыре человека смотрят на колесо, не моргая и молчат, потом один что-то скажет и снова стоят смотрят на колесо. Чего стоят спрашивается, чего смотрят – делать надо или пытаться делать, а они стоят-тормозят. И в лучшем случает через полчаса начинают шевелиться и это с телегой, если что-то не тривиальное так вообще в чувство только нашатырём приводить, если он здесь есть вообще.

Стоим, каждый думает о своём. Я лично на калитку медитирую с мыслями о превратностях судьбы и о том, что калитка дрянь и покрасить её не мешает, маг на небо глядит, взгляд какой-то блуждающий. И вот наконец маг отмер и выдал:

– Хорошо Иллия. Я верю, что ты не стала «обречённой» и гнили я на тебе не чувствую. Но ты всё же изменилась и сильно, всему этому должно быть объяснение, но я его не нахожу.

Пара фраз для меня прозвучали как абракадабра, но всё же общий смысл мне был понятен. Ура, есть контакт, закрепляем результат и продолжаем разговор.

– Уважаемый маг, а что это такое «обречённая», что это значит?

Начала скромненько. На меня посмотрели удивленно. Я быстренько поясняю:

– Нет я понимаю, что это что-то плохое, но мне никогда не говорили о подобных вещах, всё время маленькая-маленькая твердят.

В лице побольше любопытства и испуга, как у маленьких детей.

– «Обречённой» должна была стать ты и твои подруги после проведённого над вами мерзкого и запрещённого ритуала тем уродом. Внутри вас должна была поселится тень Глубинного мира, и вы стали бы «Сёстрами боли». Но твои подруги этого не пережили, а с тобой он явно что-то неправильно сделал. Допустил ошибку.

Снизошел до объяснений маг. А я подумала хрен редьки не слаще, но уже что-то.

– Значит живой мертвец, что-то вроде того как трава гниёт, но продолжает расти некоторое время? А «Сёстрами боли» – это что такое?

Выдала я гениальность.

– Нет. Трава гниёт снаружи, а люди внутри. А двигающиеся мертвецы – это совсем другое.

И опять замолк. Какой не разговорчивый попался. Ну что ты будешь делать. Ладно, зайдем с другой стороны:

– А что со мной не так? Почему все это повторяют? А что это был за шарик и что вы делали? То, что я не всё помню – это я понимаю, но я стараюсь вспомнить, просто в голове иногда мысли путаются и я не всегда помню слова.

Засыпала я его вопросами и пустой болтовнёй. Корявенько (тут помню, тут не помню), но как по мне, то на лепет деревенской девчушки сойдет. Маг скривился и кажется пожалел, что разговаривать меня потащил. И закруглился тем, что предложил мне и родственникам сходить в какой-то храм за благословением и прочее, а потом шустро забежал в дом.

Я постояла, глядя на ранние незнакомые звезды и тоже зашла в дом. Не знаю приму ли я этот мир когда-нибудь, или буду до конца моих дней тосковать, по-моему. И мантра про то, что эта жизнь у меня есть, а на Земле уже нет не помогает. Начинаю понимать самоубийц, ну тех что были благополучными, работали, имели уважение, а потом хоп и нищие. Трудно это всё для меня, смириться с моим положении крестьянки, чисто физически трудно. Тоскую по музыке и по привычному бурчанию телевизора, по книгам и интернету. Испытываю настоящую ломку из-за отсутствия вкуса кофе и шоколада, а ещё сахара что, странно учитывая, что это тело всего этого и не знало никогда, а я тоскую, мне скучно без этого и поговорить об этом я ни с кем не могу и, наверное, не смогу никогда.

Глава 6

Лето кончилось, пришла осень.

Осень была, как и положено с дождями, ветрами и скачущей вверх-вниз температурой. В быту я лично разницы не почувствовала просто тяжёлая и унылая работа в поле была заменена на всё туже тяжёлую и унылую работу во дворе и доме. В это же время мне открылась истина о том, что стиральная машинка – это лучшее достижение человечества равное космическим ракетам и интернету. Кто там у нас придумал стиральную машинку американцы? Всё, отпускаю им все грехи и больше ни слова плохого о пиндосах не скажу. Ибо с приходом холодного ветра стирка для меня превратилась в ледяной кошмар.

И почему они именно меня заставляли это делать?

Нет ну не то что бы заставляли, просто ни у кого из домашних не возникало даже мысли, что я могу этого не делать. А я никак не могла решить для себя – "могу ли я просто забить на всё это или нет".

В прочем о чём это я… Конечно же нет. Все в этом доме вкалывали с утра и до ночи, и дети и женщины и одноногий. Сказать, что я работала больше других будет не правдой, я работала меньше всех взрослых, просто потому что по мнению окружающих была не в себе и мне не особо доверяли что-то ответственное. А стирку спихнули потому что в данном процессе было трудно накосячить вот и всё. Логично, даже не поспоришь.

И действительно чего там делать-то, в деревянный тазик с ручками собираешь всю грязную одежду: кухонные тряпки что служат вместо полотенец, постельное бельё и прочее, навскидку килограмм десять получается. Подмышку пихаешь пару приспособлений что-то вроде колотушки и стиральной доски и бодрой рысью с перекошенным от этого счастья лицом тащишь всё это добро примерно пару километров по пересеченной местности на реку. Температура на улице плюс десять, ветер в лицо, размякшая земля под ногами хлюпает – «красота», одним словом. Подходишь к пруду, радуешься тому, что пиявок и лягушек не видать и давай в холодной воде часа два-три голыми руками бельишко валандать, потом колотушкой отбивать и снова полоскать и так раз пять каждую вещь. К моменту завершения стирки, рук не чувствуешь, а вот плечи и спину ещё как, преимущественно тянущей болью. А ещё костяшки пальцев стираешь в кровь, из носа у тебя течёт, спина от пота мокрая и колючий балахон начинает раздражать кожу от чего постоянно хочется чесаться. Кое-как выжимаешь шмотки и в обратный путь, но уже с мокрым бельём, то есть весит оно раза в два больше. Хорошо ещё что народ у нас в доме не особо щепетильный и переодевается от силы пару раз за месяц, но мне и этого хватает. В остальном же скука и заготовки на зиму: овощи перебирались, частично засаливались, частично замачивались в бочках разных размеров, ну ещё сушились и распределялось всё это между холодным погребом и чердаком.

Была правда ещё и так называемая Большая ярмарка в последние дни лета, куда съезжались и местные и заезжие купцы, но меня эта сходка не впечатлила, но зато приятно напомнила «Черкизон», там тоже было полно всякого немытого народа, создающего вокруг себя беспорядок.

Я вообще-то рынки не любила никогда и торговаться могу только со злости, не в удовольствие. А вот мои домашние были на седьмом небе от счастья. Все вырядись кто во что горазд, ну и я тоже, дабы не отбиваться от коллектива и ну всем кагалом гулять. Мужчины наши чего-то даже продавали и обменивали, с кем-то выпивали. Женщины больше покупали и сплетничали со знакомыми и родственниками, мне денег не дали, поэтому я так просто бродила по этой ярмарке и глазела на собравшийся народ. Впрочем, все молодые девушки нашей деревни и не только так делали, тоже просто бродили и рассматривали преимущественно народ, а не товар. Краем уха услышала, что девчонки себе женихов присматривают и себя показываю во всей красе. Этакие ярморочные смотрины получаются.

Плюсом шло то что и родители потенциальных женихов, да и невест совмещали приятное с полезным. Не только молодые друг к другу присматриваются, но и их семьи принимают в процессе живейшее участие, смотрят, кто из потенциальных родственников чем торгует, сколько покупают и что, ну и всё такое прочее. Удобно, не спорю. Где же ещё этим можно заниматься. Но на мой взгляд – до чего же тоскливо и непривычно это выглядит со стороны нашего современника.

Некоторые вещи начинаешь ценить только тогда, когда их лишаешься: своё время, свою страну, свой образ жизни, даже те бесцветные будни дом-работа, работа-дом на которые я грешила раньше, сейчас воспринимаются как дни уюта и стабильности. И ставшие уже привычными вопросы в голове: – что мне делать, нужно ли вообще что-либо делать и что будет, только всё усугубляют и отдаются тупой болью в затылке.

Ещё спустя дней пятьдесят осенних забот я таки сумела упросить одноногого Герона начать обучать меня местной грамоте. Нет, не то что бы я прям жаждала знаний. В этакой глуши я бы их не смогла найти даже с фонарём, просто с приходом затяжных дождей заняться стало совсем нечем. Тут в холодный период года, все развлекались примерно одинаково – ходили друг к другу в гости, причём постоянно и безостановочно. Этакое «Броуновское движение» туда-сюда, налево-направо, к этому и тому, к брату потом к свату, к другу к подруге. Исключение дети, у них, как и везде своя только им понятная волна и ни холод, ни снег для них не помеха.

Я тоже походила так дней шесть, а потом мне стало тошно, я это дело и на Земле не особа уважала, ну не нравился мне этот процесс и всё, почему сама не особо понимаю, учитывая, что ходила-то я только к хорошо знакомым мне людям и всё равно особого воодушевления не получала. Лучше уж по городу пройтись в хорошей компании, чем в квартире сидеть.

А ещё мне стало не хватать личного пространства, его мне правда не хватает с самого моего пребывания здесь. Но с тех пор как прогулки на улице отменились по причине непролазной грязи и холодных дождей, в доме кроме своих постоянно тусовалась масса пришлого народа. И большую часть времени они отчего-то обсуждали именно меня – походу у всего местного населения моя персона тема номер один, мне аж дышать стало трудно. Такое впечатление что за мной постоянно следят, ну прям как в пионерском лагере, который я всегда терпеть не могла, не смотря на все его преимущества. А это доложу я вам уже диагноз.

И вот, когда я уже от скуки подумывала начать чудить, например, заняться макраме, а что я между прочем умею и в принципе такое времяпрепровождение не особо-то выделялось бы из привычного местного быта. Все местные женщины так и или иначе занимаются каким-либо декоративно-прикладным искусством и хозяйству польза и руки заняты.

А меня этому делу моя настоящая бабушка в своё время обучила. Она у мня вообще большая рукодельница была, вся квартира у неё была украшена самодельными покрывалами, занавесками, бра и прочим. Смотрелось это всё в московской квартире несколько старомодно, но зато эффект производило. Раньше у меня времени на практику в этом деле не было. Зато сейчас сколько угодно.

Я и веревочек уже припасла, и ножницы нашла, правда вид у них был такой что с пыточным инструментом можно было спутать. Вместо нужных булавок и вовсе приспособила колючки одного куста и так далее по списку что для этого дела надо. Хотя и понимала, что вопросов ко мне станет только больше, потому что ничего похожего я в этом мире ещё не видела, разве что на ярмарке, но и там вроде бы кружево было. Так вот кода я уже практически приступила к процессу, я и наткнулась случайно на книгу. Самою настоящую книгу, имеющую вполне привычный вид страниц в переплете, разве что большая слишком она была и тяжёлая. Нужно ли говорить, что после того информационного вакуума, в котором я пребывала с самого первого дня здесь я вцепилась в эту книгу хваткой бульдога с одной маниакальной мыслью – не отнимут не с могут. У меня даже крыша от этакого счастья слегка тронулась.

Я тискала фолиант в руках, перелистывала страницы и разве что не нюхала её, воскрешая в памяти уже померкшие воспоминания о последнем романе, что я читала дома. Разумеется, я не могла прочитать в этой книге ни строчки и даже буквы не узнавала, сдаётся мне что Иллия была безграмотна. Больше всего местная письменность напоминала мне не то арабскую вязь, не то вообще индийскую, а ещё там не было пробелов, и заглавных букв, не было и красных строк. Я так же не нашла знаков препинания. В принципе я даже не понимала, как правильно книгу читать слева на право или с права налево и где у этой книги начало. Но мне было всё равно, я просто шуршала страницами и пребывала от этого в трансе. Собственно, за этим занятием меня и застал Герон. Уж не знаю, что он там подумал, по нему вообще было очень трудно понять, о чём он думает и как к чему относится. Человек он был явно непростой и прожил непростую жизнь.

Про самого Герона я знала только то, что он сбежал из дома лет в шестнадцать. И поступил на службу в Походный корпус, я так поняла, что это что-то среднее между французским легионом и наёмной армией. Типа сухопутные войска, куда могли наняться все: и иностранцы, и судимые, и безграмотные и вообще кто угодно, и выполняли они самые разные задачи и не совсем военные в том числе и не совсем так сказать чистые. Например, им поручалось подавлять голодные бунты селян и усмирять чумные поселения, не давая людям выбраться с зараженных болезнью территорий, а пытающихся спастись бегством убивали. То есть делали, всё то, что приличный солдат не захочет делать, но за это в королевстве хорошо платили, начисляли пенсию, и даже обучали хоть и по минимуму, и только тех, кто сам захочет, но тем не менее. И Герона в своё время туда приняли, не задавая никаких вопросов. И он как человек усидчивый и упрямый сумел прослужить там около двадцати лет, начав с Походного корпуса, а затем и в Королевском полку ещё столько же. Исходил родное королевство вдоль и поперёк, и парочку соседних заодно и даже побывал на соседнем континенте во время какого-то конфликта с тамошними обитателями.

По сравнению с подавляющим большинством местных что рождались в своих крошечных деревушках, там же встречали свою старость, и смерть, толком жизни не видя, не слыша и не зная ничего о большом мире, Герон явно выделялся. И конечно он умел и читать, и писать и даже знал ещё пару языков этого мира. Загадкой оставалось то, почему он вообще захотел вновь вернуться сюда, в сою родную глушь, да ещё и приживалой. Сам старик об этом никогда не говорил, я во всяком случае ни о чём таком не слышала.

Так вот сижу я значит с талмудом обнимаюсь, ничего вокруг себя не замечаю и тут этот тяжёлый фолиант начинает от меня уползать, я его на себя, а он упорно от меня, я чуть рычать не начала. А потом наконец мозг оттаял, и я сообразила, что сама по себе книга не ползает её кто-то у меня отбирает. Поднимаю голову и вижу весьма страшненькое, изрезанное глубокими морщинами, небритое лицо пожилого Герона, серые выцветшие его глаза правда не сердитые скорее озадаченные и снисходительные. Так смотрят на несмышлёного ребёнка что играет в учёного используя при этом дорогостоящее оборудование.

Если честно, то из всех домашних Герон производил на меня самое неоднозначное впечатление, с одной стороны он никогда особо не реагировал на мои явные промахи, разве что с юмором, настороженности или агрессии не проявлял. По вечерам он любил рассказывать мальчишкам о своей молодости и армейской службе, многого недоговаривая как я понимаю. Мастерил из дерева игрушки. Как и все мужчины в доме и округе ходил выпивать и вообще с виду казался добряком. Но при этом я время от времени замечала, как внимательно он за мной наблюдает и явно что такое там про себя анализирует, не знаю правда, что именно. Но я под этим взглядом сразу как-то терялась.

Знаете, как это бывает – сидите вы, ну, например, в кафе и что-то привлекает вас в человеке за соседнем столиком. И вот вы смотрите на своего соседа, смотрите и просто пытаетесь понять почему он есть круассан ножом и вилкой. Нет, в тот момент вы не рассуждаете о том правильно ли это с точки зрения этикета или нет, вас просто привлекает само это использование приборов. Вам это кажется странным и поэтому вы сами про себя задаёте себе же вопрос: – «что за человек сидит за соседнем столиком и почему он так странно ест»? А ваш сосед в это время давиться под вашим взглядом, тайком осматривает себя и свою одежду, пытаясь понять, что не так и что вы там такое рассмотрели, чего он в упор не видит. Просто потому что он ест свой круассан так как привык это делать и не важно собственно почему.

Вот и я себя так себя чувствовала, ничего такого вроде и не делаю; ну, рассматриваю иногда свои руки, точнее оцениваю маникюр, чисто городская привычка или ругаю обувь. Она тут самая разная попадается и лапти есть и мокасины, и вьетнамки на деревянной подошве и сапоги, принцип выбора – что-кому по карману, но вида никакого. Или вот, подметаю я пол или посуду насухо вытираю вместе с сестрой, казалось бы, что тут можно сделать не так, а он всё равно смотрит за моими действиями. Всё же люди вовсе не настолько невнимательны к окружающим как это принято считать.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю