Текст книги "Колодец тьмы"

Автор книги: Маргарет Уэйс

Соавторы: Трейси Хикмен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 38 страниц)

– Что вы намерены сделать, господин Гарет? – холодно спросил Сильвит. – Убедить Хельмоса бежать? Отвести его в безопасное место? Спрятать его от брата?

Гарет растерянно посмотрел на эльфа, сделав вид, что не понимает.

– Не знаю.

– Хельмос не пойдет с вами. Он не трус и не глупец. Да, он может погибнуть, но то, чему он служит и за что сражается, переживет его и сохранится. Хельмос это знает. Он знает, что будущим поколениям может понадобиться герой. Ваши попытки спасти его будут напрасной тратой времени, и если Дагнарус узнает, что вы предаете его...

– Уходи, Сильвит, – с холодным упрямством повторил Гарет, – или мне придется тебя убить.

– Я уйду, – сказал Сильвит, и на его губах появилась улыбка – одно из редких проявлений чувств эльфа, какие Гарету доводилось видеть. – Я уйду, но не потому, что вы мне угрожаете. Я покидаю Виннингэль. Я покидаю его высочество. Мое пребывание здесь закончилось. И мое служение Дагнарусу тоже закончилось.

Эльф произносил слова так, будто выплевывал их. Гарет внимательно смотрел на него, испытывая удивление и подозрение одновременно. Он закашлялся от дыма, но поспешно прочистил горло, чтобы не упустить ни единой подробности этого более чем странного откровения со стороны Сильвита.

– Вы думали... большинство вас, людей, думало, что я служу его высочеству из чувства преданности ему, из любви к нему или по какой-то другой, столь же обманчивой причине. Вы ошибались. На самом деле я служил вовсе не Дагнарусу. У меня есть другой господин.

– Защитник. Мы это знали, – сказал Гарет. – По его приказу ты убил старшего из братьев Мабретонов. Мы знали, что ты – не более чем шпион.

– Шпион, – спокойно повторил Сильвит. – Да, все эти годы я был шпионом во дворце. Я следил за всем, что вы, люди, делали и говорили. Обо всем этом я подробно сообщал моему господину. Я получал щедрое вознаграждение. Однако теперь все это кончилось.

Гарет скептически посмотрел на эльфа.

– Почему? Можно почти наверняка сказать, что армия Дагнаруса одержит победу. Он станет королем Виннингэля. Он высокого мнения о тебе. Он тебе доверяет. Лучшего места нельзя и желать.

– Вы говорите мне то, что я и сам прекрасно знаю, – перебил его Сильвит. – В ваших словах нет ничего, что было бы не известно моему господину и что не входило бы в его замыслы относительно меня. Но на этот раз я не могу подчиниться Защитнику. И я не подчинюсь ему. Да, у меня есть долг перед Защитником, однако у меня есть более высокий долг, затрагивающий честь моего народа. В тот момент, когда его высочество обагрил свои губы кровью госпожи Вэлуры, когда он решил превратить ее в существо, заслуживающее проклятия, – в чудовище, приносящее позор и бесчестье народу эльфов... в тот момент я поклялся, что ослушаюсь своего господина и оставлю свою должность. Я бы с радостью отомстил Дагнарусу за ее смерть, – добавил Сильвит, и его мрачная улыбка превратилась в горькую гримасу, – но это невозможно. Принц неуязвим, по крайней мере сейчас. Я осуществлю свою месть иными способами. Смерть многолика, и то, что принято называть смертью у людей, – лишь один из ее видов. Я подорву у эльфов доверие к принцу. Едва я расскажу Божественному о госпоже Вэлуре, как все эльфы поднимутся против Дагнаруса. Он победит в этой войне, чтобы сразу же оказаться перед лицом следующей. И в ней ему будет не так-то легко победить.

– А что будет с тобой? – спросил Гарет. – Я кое-что знаю о ваших нравах. За непослушание Защитнику тебя ожидает расплата.

– Возможно – да, а возможно – и нет. Когда Божественный узнает, что Защитник строил против него заговоры и тайком поддерживал Владыку Пустоты, Защитнику придется изворачиваться всеми способами, чтобы не рухнуть в пропасть. Ему будет не до попыток утащить в эту пропасть и меня. Меня посчитают перебежчиком. Я лишусь чести и достоинства. Но зато я совершу свою месть.

– Зачем ты рассказываешь об этом мне? – удивился Гарет. – Ты же знаешь, что я все передам принцу.

Сильвит смерил Гарета презрительным взглядом.

– Я как раз этого и хочу. Скажи принцу, что отныне моя месть будет подстерегать его везде. Это может случиться завтра или через сотню лет. У меня хватит терпения. Я умею ждать. Мысль о том, что с этого момента каждый свой день Дагнарус будет проживать в страхе, облегчит мое ожидание. Конечно, у него не одна жизнь, но я заберу их все. Он будет с опаской подносить к губам бокал – не отравлено ли вино? Пища станет казаться ему странной на вкус – нет ли и там отравы? Он будет опасаться лунного света – вдруг блеснет кинжал? А кто это подкрадывается к нему сзади? На все его опасения ответ будет только один – да! И этим ответом явится Сильвит. Так и скажите ему.

Эльф повернулся и растаял в дымной пелене.

Некоторое время Гарет продолжал стоять неподвижно – испуганный, ошеломленный, разорванный надвое. Он посылал проклятия вслед исчезнувшему Сильвиту, не зная, что предпринять. Продолжать поиски Хельмоса? Или вернуться к Дагнарусу и предостеречь его насчет Сильвита? Эльф объявил, что бежит из Виннингэля. Но верить его словам – все равно что верить, будто потревоженная змея не укусит.

В конце концов Гарет пришел к выводу, что Дагнарус способен сам о себе позаботиться. Владыка Пустоты, защищенный ее магическими доспехами, обладающий не одной, а многими жизнями, – он уж явно не падет жертвой кинжала Сильвита. Во всяком случае, не сейчас. Гарет продолжил поиски, направившись к башенной комнате. Он надеялся, что застанет Хельмоса там, следящим за панорамой битвы.

Внутренняя, потаенная часть существа Гарета желала Сильвиту успеха; желала эльфу осуществить то, чего Гарет со своей мертвой душой не смог сделать сам. Он согласился с этим ужасающим пожеланием и продолжил путь по коридорам дворца.

* * *

Виннингэль был обречен. Защитники города еще продолжали оборонять северную стену, но черный огонь и неожиданный удар в спину, нанесенный и наносимый частями Дагнаруса, неумолимо косили их ряды и подрывали боевой дух. Город, который они пытались отстоять, был охвачен пламенем пожаров. К тому же в городе уже бесчинствовали наемники принца, получившие обещанную свободу грабить и насильничать.

Капитан Аргот был вынужден бросить свои резервные отряды на борьбу с огнем, который стал неуправляемым и без разбору пожирал жилые и хозяйственные здания. Охваченные паникой жители, безуспешно пытавшиеся спасти свои дома, заполонили улицы и только мешали усилиям пожарных. Но воды взять было неоткуда – река странным и необъяснимым образом пересохла.

Получив донесение об этом, Аргот наконец-то понял со всей ясностью замысел Дагнаруса. Да, городу это грозило неминуемым поражением, однако капитан, сам будучи военным, не мог не отдать должное стратегии принца.

– Каков полководец! – произнес он вслух, с неохотой высказывая свое восхищение. – Какой тонкий...

Это было последнее, о чем он успел подумать, но уже не успел сказать. Вражеская стрела ударила ему прямо в глаз. Смерть наступила раньше, чем тело капитана повалилось со стены.

Весть о том, что Владыка Пустоты с помощью дьявольской магии иссушил реку, обескровив Виннингэль, была первым сокрушительным ударом по защитникам города. Второй удар они получили, услышав, что войска принца с легкостью взяли дворец, зайдя с тыла, и теперь движутся в направлении северной стены. Защитники Виннингэля оказались между молотом Дагнаруса, занесенным над ними сзади, и наковальней Шакура, теснившей их снизу.

Солдаты продолжали обороняться, решив, что лучше погибнуть здесь, чем заживо сгореть в пламени пожаров или быть растоптанными обезумевшей толпой жителей.

В верхнем помещении одной из башен дворца Анна, как могла, оберегала покой несчастной, утратившей рассудок Эмилии. Вдовствующая королева была совсем плоха: она то дрожала, то заливалась слезами. Хуже всего, что теперь к этому добавились приступы жуткого хохота. Анна делала все возможное, чтобы хоть как-то успокоить выдуманные и реальные страхи вдовствующей королевы. Совладать с последними было несравненно сложнее. В покои Эмилии пробивался дым; извне долетали непривычные звуки, эхом отдававшиеся в коридорах дворца. Слышались топот бегущих ног, голоса, выкрикивающие приказы, звон и лязг стали.

Но вскоре звуки сражения стихли. В воздухе повисла зловещая тишина, действующая столь же удушающе, как и дым.

– Что... что это значит, ваше величество? – спросила врачевательница, также решившая остаться рядом с Эмилией. – Мы победили?

Анна отвернулась от открытого окна, откуда смотрела на охваченный пожарами Виннингэль.

– Да. Уверена, что так оно и есть, – солгала Анна. – Скоро все кончится, и наступит тишина.

Хотя бы здесь королеве не пришлось прибегать к спасительной лжи.

Даже сюда долетали крики из города. Где-то отчаянно плакал ребенок. Наверное, он тщетно пытался выбраться из горящего дома.

– Что там? – встрепенулась Эмилия. – Я слышу, как плачет мой малыш! Немедленно принесите его ко мне!

Анна закрыла шторы.

– Нет, что вы, – возразила она, пытаясь улыбнуться пересохшими губами и одновременно боясь, что они треснут и из трещин польется кровь. – Не волнуйтесь, ваше величество. Ваш малыш крепко спит. И вам надо попытаться уснуть, – приговаривала она, и слезы катились у нее по щекам.

Из коридора доносились гулкие размеренные шаги. Громко стучали подковы солдатских сапог. Врачевательница зажала рот рукой, чтобы криком не испугать Эмилию. Анна подбежала к ней и схватила девушку за руку. Боевые маги по-прежнему охраняли покои вдовствующей королевы, но понимали, что долго им не продержаться. Их сил не хватит, чтобы противостоять силе, неотступно приближавшейся к ним по коридору.

Из-под плотно закрытых и запертых дверей блеснула яркая вспышка магического света. Послышались крики умирающих, глухие удары и звон мечей. Эхо коридоров повторяло эти леденящие кровь звуки. Потом раздался голос: хриплый, холодный и до ужаса знакомый Анне. Голос отдал короткий приказ. Двери разлетелись в щепки. Магические запоры были уничтожены.

В покои матери быстрыми шагами вошел Дагнарус. За ним вошли Вэлура и солдаты. Принц немного постоял, давая глазам привыкнуть к полумраку после ярко освещенного факелами коридора.

– Где он? – повелительно спросил принц, поворачивая в разные стороны голову, сокрытую шлемом. – Где Хельмос? Я же знаю, что он здесь. Мог бы не прятаться. Помощи ему ждать неоткуда – караульные у дверей мертвы...

– Тише! – потребовала Анна.

Она встала, загораживая ему путь, бледная и холодная от охватившего ее гнева.

– Не кричите! Разве вы не видите, что пугаете ее?

Эмилия стонала и плакала, дрожа всем телом. Глаза у нее вылезли из орбит, лицо исказилось гримасой, рот перекосился. Она взирала на Дагнаруса в его черных доспехах и остроконечном шлеме, охваченная беспредельным страхом.

Дагнарус снял шлем, откинул прилипшие к глазам потные волосы. Жестом приказав солдатам оставаться на месте, он прошел в глубь комнаты, привыкая к тусклому, колеблющемуся свету. При виде безумной Эмилии на его лице не отразилось ни жалости, ни отвращения. Поначалу принц даже не узнал свою мать.

Лоб Дагнаруса прочертила складка. Он сделал еще один шаг вперед.

– Мама...

Он произнес это слово совсем тихо, едва слышно. Анна услышала его лишь потому, что видела губы принца.

Эмилия выпрямилась и запустила руки в свои всклокоченные волосы.

– А, это ты, камергер.

Обращаясь к Дагнарусу, она сделала жест, который некогда был повелительным, но сейчас, сделанный ее слабой, высохшей рукой, выглядел до отвращения жалким.

– Скажи моему сыну, чтобы навестил наконец свою мать. Я посылала за ним вчера и позавчера, а он так и не явился. Какой злой и неблагодарный мальчишка.

Дагнарус повернул помрачневшее лицо к Анне.

– И давно с ней такое?

– С тех пор... – Анна замолчала, не зная, как лучше ему ответить и какими словами. – С тех самых пор, как вы исчезли, – тихо докончила она.

Дагнарус вновь перевел глаза на мать. Он смотрел на нее, и на его хмуром лице не отражалось никаких чувств. Потом он отвернулся и словно забыл о существовании Эмилии. Глаза принца остановились на Анне.

– Где ваш муж?

– Там, где он должен быть, – твердо ответила она.

Дагнарус долго и внимательно смотрел на нее, о чем-то думая. Затем низко и уважительно поклонился королеве, после чего обратился к солдатам:

– Хельмоса здесь нет. Уходите отсюда. Обыщите весь дворец. Выходите тихо, – добавил он. – Тихо.

Остановившись в развороченном дверном проеме, принц обернулся.

– Благодарю вас за заботу о ней, – сказал Дагнарус, обращаясь к Анне. – Прошу извинить, что потревожил вас. Я поставлю у дверей своих караульных. Вам никто не причинит вреда.

Снова поклонившись, он ушел.

Силы оставили Анну. Она рухнула на стул и больно закусила губу, чтобы не заплакать. Хотя бы не сразу, пока принц еще мог ее услышать.

– Боги, уберегите моего мужа! – молила она в глубине сердца. – Сохраните его и будьте к нему милосердны!

* * *

– Ну и как? – нетерпеливо спросил Дагнарус, повстречав во дворце Гарета. – Нашел его?

– Короля во дворце нет, — ответил Гарет.

Дагнарус подозрительно смотрел на своего друга.

– Нет? А где же он? – Принц огляделся по сторонам. – И куда подевался Сильвит?

– Он бежал, – ответила Вэлура, и в ее обычно безжизненном голосе мелькнуло какое-то чувство, нечто вроде злого торжества над побежденным врагом.

– Эльф предал тебя, мой любимый. Забудь о нем.

Судя по его лицу, Дагнарус не мог сразу поверить словам Вэлуры.

– Она говорит правду, – подтвердил Гарет. – Сильвит исчез. Он просил вам передать...

– Не желаю слушать слов этого предателя! – прорычал в ответ Дагнарус. – Где король?

Гарет опустил глаза.

– Слуги... те, кто не сбежал, считают, что он направился на стену, к ее защитникам.

– Чтобы Хельмос отважился показаться на поле боя? – презрительно усмехнулся Дагнарус. – Сомневаюсь. Ты врешь. Ты пытаешься хоть как-то спасти его. Напрасно. Теперь я и сам знаю, где его искать. Как сказала его жена, он там, где должен быть. Где же ему еще быть, как не в Храме? Мой братец сбежал поплакаться богам.

* * *

За пределами дворца дым был еще гуще. В воздухе кружились раскаленные искры – их приносил ветер с пожаров, которыми был охвачен весь город. На фоне яркого зарева остававшиеся защитники продолжали сражаться и умирать. Время от времени земля содрогалась от мощных глухих ударов, напоминавших биение больного сердца.

– Что это? – опасливо спросил Гарет, прикрыв нос и рот капюшоном.

– Таран, – с удовлетворением произнес Дагнарус. – Шакур начал штурм главных городских ворот.

Вокруг них бушевал людской водоворот. Кто-то из солдат бежал с места битвы, другие, наоборот, бежали сражаться и пытались удержать и усовестить дезертиров. Слышались отчаянные вопли матерей, умолявших, чтобы хоть кто-то помог им найти пропавших детей. Отцы семейств, обезумев от горя, пытались отыскать в этом хаосе своих бесследно исчезнувших близких. Люди налетали на Гарета, толкали, пихали его и отскакивали прочь, словно от каменной преграды.

Какой-то солдат, распаленный яростью сражения, попытался напасть на Вэлуру. Та не стала даже вытаскивать свой меч. Она ударила кулаком по стальному шлему солдата, проломив ему череп. Но даже в этой чудовищной суматохе никто не мог приблизиться к Дагнарусу. Пустота окружала его. Она создала вокруг принца островок спокойствия, где он и находился, недосягаемый для ревущих человеческих волн, вздымавшихся одна за другой.

Принц быстро шел к Храму, силуэт которого чернел на фоне пожаров, как будто был сделан из тьмы. Дагнарус не зажимал нос, спасаясь от дыма. Он вдыхал запах смерти и разрушения, словно то были священные благовония.

– Разумеется, нам придется заново отстроить Виннингэль, – говорил он на ходу. – Город восстанет из пепла и будет в десять раз прекраснее прежнего. Я заставлю отца гордиться построенным мною городом!

– Не сюда! – крикнул ему Гарет, ибо Дагнарус был настолько уверен в себе, что двигался прямо к ступеням Храма. – Глядите!

Ступени Храма окружали боевые маги. Их было около двух десятков, и они стояли полукругом. От них исходило мягкое белое свечение – защитный покров. Свет этот напоминал тихий свет луны, вдруг появившейся среди огненного разлива заходящего солнца. Увидев боевых магов, Дагнарус остановился.

– Даже вам не справиться со всеми ими! – снова крикнул Гарет, стараясь, чтобы его слова не потонули в шуме толпы.

– Пожалуй, ты прав, – согласился Дагнарус, презрительно глядя на боевых магов. – Разве можно доверять идиотам, растрачивающим силы на защиту Храма, когда их магия пригодилась бы на городских стенах? Когда я стану королем, все будет по-другому! Ладно, зайдем с другой стороны. Бьюсь об заклад, никому из них не пришло в голову охранять черный ход.

Принц оказался не совсем прав: кладовые охранялись, но стерегущих их боевых магов можно было пересчитать по пальцам. Их поставили сюда, чтобы не допустить мародеров, которым нет дела до чужих страданий и которые не прочь воспользоваться суматохой и прихватить с собой столько, сколько смогут унести. Но этим боевым магам было не справиться с Владыкой Пустоты и женщиной-врикилем. Проходя, Гарет старался не всматриваться в искалеченные тела. Он боялся, что узнает кого-то из погибших. И действительно, ему показалось, что он видел тело Эваристо – их с принцем бывшего учителя.

Гарет запретил себе думать об этом. Его душа находилась в таком смятении, была охвачена такой тревогой и беспокойством, ожидая противостояния двух братьев – принца и короля, – что на скорбь по другим у него просто не оставалось сил.

Они вошли в кладовые Храма. Поскольку эти помещения располагались под землей и не имели окон, здесь почти не ощущалось удушающего запаха дыма.

Дагнарус резко остановился.

– Ты знаешь, где находится этот Портал? – спросил он, озираясь по сторонам, словно Портал Богов мог находиться посреди винных бочек и кругов сыра, висевших гроздьями забитых кур и окровавленных бараньих туш.

Он повернулся к Гарету. Гарет знал: рано или поздно принц задаст этот вопрос, и все время с ужасом ждал, когда он прозвучит.

– Где Портал? – вновь повторил Дагнарус, начиная злиться.

Проще всего было бы прикинуться незнающим, однако принц ему не поверит. Всякий, кто провел столько лет в Храме, сколько Гарет, непременно знает, где искать Портал Богов.

– Да, ваше высочество, я знаю.

– Что ты там бубнишь? – раздраженно накинулся на него Дагнарус. – Говори громче.

– Я знаю.

– Тогда веди нас туда.

Гарет мешкал. Глаза Дагнаруса опасно сощурились.

– Обещайте мне... обещайте, что вы не убьете его, – наконец выдохнул Гарет, и слова эти вырвались из него, как стон.

– Убить? Разумеется, я не убью его! – сердито воскликнул Дагнарус. – Я же не чудовище! Он – мой брат. К тому же я хочу, чтобы он стал свидетелем моей триумфальной победы. Я извлеку из него пользу. Быть может, даже разрешу ему остаться Владыкой. Теперь они все будут мне подвластны, и Хельмос может оказаться полезен. Никакого убийства, Меченый. Хельмосу нужно всего-навсего отдать мне Камень Владычества, и тогда я расцелую брата в обе щеки и прижму его к своей груди.

– Вы же знаете, он скорее предпочтет умереть, чем отдать вам камень, – сказал Гарет.

– Слушай, Меченый! – Дагнарус схватил Гарета за руку и, с силой сжав ее, притянул его лицо к своему. Забрало шлема больно врезалось Гарету в кожу, расцарапав ее. – Я найду этот Портал. Если понадобится, я переверну вверх дном весь Храм и камня на камне от него не оставлю. Но я его найду. И знай: сейчас я доволен своим успехом и потому милосерден. Но если ты вздумаешь играть со мной в прятки, и мне придется в поисках брата разнести Храм по кусочкам, я буду совсем в другом настроении. Гнев и недовольство будут только возрастать с каждой понапрасну открытой дверью. И к тому времени, когда я все-таки найду Хельмоса, я просто задушу его собственными руками, и делу конец. Так что ты выбираешь, Меченый? – после недолгого молчания спросил принц. – Ты приведешь меня туда, где находится мой брат?

– Приведу, – кивнул Гарет.

«Может, оно и к лучшему, – подумал Гарет. – По крайней мере, я хоть буду присутствовать при их разговоре, иначе разъяренный Дагнарус может просто и близко меня не подпустить, а то и убить, чтобы не мешался».

За все это время у Гарета не возникало необходимости использовать свой магический дар, и потому он ощущал себя достаточно сильным. Он знал, что Хельмос так просто не отдаст Камень Владычества. Однако может случиться так, что он сумеет освободить одного брата от своего присутствия и ценой собственной жизни спасет другого.

Он быстро и уверенно направился к самому центру Храма.

Он повел Дагнаруса к Порталу Богов.