Текст книги "Колодец тьмы"

Автор книги: Маргарет Уэйс

Соавторы: Трейси Хикмен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

«Во всяком случае, – подумал Дагнарус, – это лучше, чем втирать масло в язвы прокаженных».

– Я бы на вашем месте хорошенько двинул ему в челюсть, – предложил принц. – Тогда бы он не доставлял вам столько хлопот.

Они почти дошли до помещения, где лежал несчастный. Его душераздирающие крики становились все невыносимее. Дагнарус начал было жалеть, что ушел от прокаженных. Те хотя бы лежали тихо.

– Мы не навязываем больным свою помощь. Исключение составляют дети, которые еще не умеют правильно оценивать свое состояние, а также больные, утратившие способность сообщить нам, что им требуется, – ответил врачеватель. – Мы также принимаем в расчет пожелания родных. Но у этого бедняги нет семьи и заботиться о нем некому.

Палата, где лежал несчастный, представляла собой маленькую комнатку без окна, ибо она находилась внутри Приюта. Магический светильник наполнял ее мягким ровным светом. Но ничто не могло успокоить мучения безнадежно больного человека. Он лежал на мокрых от пота простынях, снедаемый нестерпимой болью. Дагнарус вгляделся в его лицо.

– Я знаю этого человека... Сароф! – громко позвал принц, чтобы больной услышал его. – Он был у меня лейтенантом... Сароф, – повторил Дагнарус, опускаясь на колени перед его постелью. – Мне тяжело видеть тебя в таком состоянии.

Глаза Сарофа распахнулись и сверкнули. Он дико взглянул на Дагнаруса, явно не узнавая принца. Потом что-то мелькнуло в его глазах... Резко и хрипло вздохнув, он оборвал крик, на какое-то время позабыв о боли.

– Выше высочество! – простонал Сароф, и на его мертвенно-бледном лице появился слабый румянец. – Благодарение богам!

Больной протянул дрожащую руку и крепко ухватился за Дагнаруса.

– Вы-то понимаете! Вы знаете, как сильно хочется умереть раненому солдату! Скажите им, ваше высочество! Скажите этим мерзавцам: пусть сделают то, чего я хочу!

– А чего ты хочешь, лейтенант? – спросил Дагнарус.

Он положил свою руку поверх руки Сарофа, которую отчаяние сделало сильной.

– Скажите им, чтобы они положили конец моим мучениям! – умоляюще произнес больной.

На его губах выступила пена. Не в силах дальше превозмогать боль он скрючился, застонал, потом вновь закричал.

– Я не могу выносить эту боль! Я хочу умереть! А они не дают мне умереть!

Дагнарус вопросительно взглянул на врачевателя, который медленно покачал головой.

– Наше предназначение – сохранять жизнь, а не губить ее. Мы не можем исполнить его просьбу. Она противоречит нашим законам.

Дагнарус вновь повернулся к больному.

– Пойми, лейтенант. Они – врачеватели, а не убийцы. По их законам они не могут сделать того, о чем ты просишь.

– На поле битвы вы бы не бросили меня мучиться, – прохрипел Сароф.

Из его полуоткрытых губ сочилась слюна, лицо блестело от пота. Дыхание стало совсем судорожным.

– Но здесь – не поле битвы, – сурово произнес Дагнарус, вставая на ноги. – Здесь я бессилен что-либо сделать, лейтенант. Позволь им дать тебе какое-нибудь успокоительное...

– Бесполезно! – прорычал в ответ Сароф. – Ничто в целом мире не облегчит моей боли! Только смерть! Только в смерти я найду покой! Мерзавцы!

Он вновь застонал и закричал, раскачиваясь из стороны в сторону.

Только теперь Дагнарус заметил, что врачеватели привязали Сарофа к постели, чтобы он в припадке отчаяния не покалечил себя.

Дагнарус вышел из палаты, сопровождаемый криками несчастного. Лейтенант Сароф был хорошим солдатом и храбрым человеком. Он служил честно и доблестно. Конечно же, он заслуживал лучшей смерти, чем лежать связанным, словно преступник, и сходить с ума от нестерпимых мучений. Принц понял: просить о чем-либо врачевателя бесполезно. Он будет только качать головой и твердить о своих законах. Тогда Дагнарус подошел к Альтуре и схватился за рукоятку ее меча. Прежде чем ошеломленная Владычица смогла помешать ему, принц выдернул меч из ножен.

Дагнарус оттолкнул врачевателя, делавшего слабые попытки его задержать, и вернулся в палату Сарофа. Он занес меч над лейтенантом и вопросительно посмотрел на больного.

– Ты желаешь смерти, Сароф?

– Да, ваше высочество! – выдохнул тот.

Дагнарус не колебался. Не обращая внимания ни на протесты испуганного врачевателя, ни на крики обескураженных Владык, принц глубоко вонзил меч в грудь своего бывшего солдата.

Сароф взглянул на Дагнаруса.

– Да благословят вас боги, – прошептал он.

Глаза его остановились, голова свесилась набок. Крики стихли.

Дагнарус извлек меч и простыней отер с лезвия кровь. Покинув палату, он вернул меч потрясенной Владычице Альтуре.

– Есть ли здесь еще больные, нуждающиеся в моем уходе? – кротко спросил Дагнарус.

Глава 11
Подсчет голосов

Споры о приеме Дагнаруса в ряды Владык были продолжительными, как никогда прежде. Как говорил Высокочтимый Верховный Маг, напутствуя принца перед Семью Испытаниями, важны не столько его победа или поражение в каждом из них, сколько само прохождение. Действия, слова, жесты испытуемого подчас могли весьма красноречиво рассказать о его натуре. В случае Дагнаруса пройденные им испытания поведали не только о нем, но также и о наблюдавших за ним Владыках. Каждый из них увидел принца под своим углом зрения.

– Такое впечатление, будто в испытаниях участвовали четыре Дагнаруса, – заметил принц. – А я, настоящий, теперь стою в центре и смотрю на каждого из них.

Вместе с Сильвитом они подслушивали совещание Совета, спрятавшись в потайной нише. Владыки, спорившие о принце, считали, что он сейчас находится в своей келье, общаясь с богами.

– Ваше высочество, вы действовали восхитительно. Во всяком случае, так мне сказали мои соплеменники, – поклонившись, сообщил Сильвит.

– Спроси моего братца, и он тебе расскажет совсем другую историю. Правда, мне думается, ему будет нелегко склонить голосующих на свою сторону. Это так? Что ты слышишь?

– Распределение голосов очень напоминает то, что было, когда обсуждалась ваша кандидатура. Возможно, сейчас оно даже чуть-чуть получше. Как вы и велели, я позаботился о том, чтобы рассказ о вашем прохождении испытаний стал широко известен. Людей очень воодушевили ваши поступки. Народ вас горячо поддерживает. Если Владыки и маги вздумают отвергнуть вашу кандидатуру, они столкнутся с сильным недовольством. Могу добавить: Владычицу Альтуру, которая первоначально голосовала против вас, глубоко потряс ваш милосердный поступок в Приюте Врачевателей. Оказывается, ее мать недавно умерла от такой же болезни, претерпев немало мучений и страданий.

– Однако мой брат называет мои действия «варварскими» и считает их возвратом к тем дням, когда люди поклонялись Пустоте.

Дагнарус и Сильвит многозначительно переглянулись. Дальнейшие слова по этому поводу были уже не нужны.

– Во всяком случае, после убийства Сарофа меня в этом забытом богами заведении больше не задерживали. Врачеватели не знали, как поскорее выпроводить меня оттуда... А о чем они спорят теперь?

Споры продолжались семь часов подряд и, судя по всему, могли затянуться еще на семь. Все это время Сильвит находился в нише и усердно подслушивал. Дагнарус появился здесь совсем недавно. Он праздновал свое освобождение от испытаний, предаваясь любовным утехам с Вэлурой. Ей также ничто не мешало: будучи Владыкой, ее муж сейчас находился на заседании Совета, решая судьбу ее любимого.

Дагнарус мог даже наблюдать за происходящим в зале. В стене было проделано небольшое отверстие. Со стороны зала его очень удачно маскировала шпалера с изображением единорога, в глазу которого была проколота дырочка. От такого подглядывания глаз вскоре уставал и начинал слезиться. Да и смотреть особо было не на что, а потому принц восседал на высоком табурете, освежаясь вином, принесенным Сильвитом. Оба прекрасно слышали происходящее в зале, поскольку участники совещания говорили очень громко.

– Что это они вдруг замолчали? – спросил Дагнарус.

Сильвит припал глазом к отверстию.

– В зале появился ваш отец. Все встали, чтобы приветствовать его. Теперь ждут, когда король сядет. Ваш брат хотел было ему помочь, но король отказался, сердито поглядев на него.

– Во всяком случае, что мне наверняка удалось – так это вбить между ними клин, – самодовольно произнес Дагнарус, жуя кусочек вяленой говядины. – Ходят слухи, что отец может отказать Хельмосу в престолонаследии и объявить своим преемником меня.

– Мне известны эти слухи, ваше высочество, – ответил Сильвит. – Как ни жаль, но я не особо им доверяю.

– Здесь ты прав. Мой отец никогда не пойдет наперекор естественному порядку вещей. И все же, сдается мне, Хельмос не одну ночь проворочался без сна... Т-сс, мой отец говорит.

Сильвит и Дагнарус подвинулись ближе к стене.

– О чем он говорит? – спросил эльфа Дагнарус. – У него настолько тихий голос, что мне ничего не расслышать.

Принц знал: уши эльфов отличаются большей чуткостью. В этом была одна из причин неспособности людей оценить все оттенки музыки эльфов.

– Король говорит, что, кроме слухов, он ничего не знает о том, как проходили испытания. Он желает выслушать рассказ из первых уст... Сейчас Высокочтимый Верховный Маг поднялся с места и будет говорить.

– А-а, сейчас позабавимся, – сказал Дагнарус, глотнув вина и устроившись поудобнее.

– Ваше величество, – начал Верховный Маг, – с вашего разрешения я зачитаю вам отчет о прохождении принцем Дагнарусом Семи Испытаний. Отчет составлен Владыками, присутствовавшими при испытаниях. Первым посчету было испытание Сострадания. В Приюте Врачевателей испытуемый убил больного, за которым должен был ухаживать.

При этих словах король буквально зарычал.

– Однако, ваше величество, на то имелись чрезвычайные обстоятельства, – пояснил Верховный Маг. – Человек этот страдал от мучительной боли и сам попросил испытуемого убить его. Когда испытуемый занес над ним меч, несчастный еще раз подтвердил, что хочет умереть. Четверо очевидцев показывают то же самое. Двое из них утверждают, что испытуемый действовал из чувства истинного сострадания, причем проявил гораздо больше сострадания, чем прежние испытуемые. Двое других очевидцев заявляют, что испытуемый действовал варварски, взяв на себя роль богов, ибо только они властны забирать у человека жизнь.

За стенкой вновь стало шумно от гула спорящих и кричащих голосов.

– Ты можешь что-нибудь разобрать? – спросил Дагнарус.

– Это Капитан орков, ваше высочество, – пояснил Сильвит. – Слова Верховного Мага привели его в ярость, и он требует, чтобы последняя фраза была вычеркнута из отчета.

– Насколько помню, орки приносят своих соплеменников в жертву, – сказал Дагнарус. – И не только соплеменников, а всех, кто под руку подвернется. Мне говорили – кажется, их живьем бросают в жерло вулкана, принося в жертву какому-то оркскому богу.

– Я тоже об этом слышал, ваше высочество, хотя и не могу ручаться за достоверность подобных сведений.

После дальнейших споров Высокочтимый Верховный Маг, показывая образец терпения, согласился изменить последнюю фразу этой части. Слова о роли богов вычеркнули вовсе, а вместо «варварски» написали «руководствуясь здравым смыслом», что вполне удовлетворило Капитана.

– Затем наступил через следующего испытания, – продолжал Высокочтимый Верховный Маг, предварительно обтерев платком вспотевший лоб. – Вторым по счету шло испытание Силы. В этом испытании, как помнит ваше величество, испытуемому надлежит взять в каждую руку по ведру с песком и, вытянув руки вперед, удерживать ведра, насколько хватит сил. Это уже само по себе достаточно трудно, но трудность испытания усугублялась еще и тем, что в ведра постоянно капала вода, утяжеляя их вес. Испытание призвано показать не только телесную силу испытуемого, но также способности его разума и воли, заставляющих тело совершать нечто за пределами возможного. При оценке этого испытания главным считается продолжительность времени. Владычица Альтура удерживала ведра всего лишь в течение четверти часа, но и это показало громадную крепость ее духа и силу воли, ибо до начала испытания она вообще не могла их поднять.

– А как действовал принц Дагнарус? – спросил король.

Теперь голос его звучал громко.

– Испытуемый удерживал ведра в течение трех часов, – сообщил Высокочтимый Верховный Маг и со вздохом добавил: – Через некоторое время испытуемый заявил, что ему скучно, и спросил, нельзя ли одновременно пройти еще какое-нибудь из испытаний. Он сказал, что желал бы пройти испытание Мудрости. Естественно, нам пришлось ему отказать.

– Показывал ли хоть кто-нибудь из прежних испытуемых такую же силу, как принц? – спросил король.

– Нет, ваше величество, – ответил Высокочтимый Верховный Маг. – Никто не выдерживал и половины этого времени.

– Продолжайте дальше, – велел король.

– Теперь, ваше величество, мы подходим к испытанию Мудрости. Это испытание представляет собой беседу испытуемого с десятью членами Совета Магов. В беседе затрагиваются различные вопросы, например: «Почему боги допускают существование зла в мире?» Или: «Какова природа души?» Разумеется, на такие вопросы не существует правильных или неправильных ответов, но слова испытуемого позволяют нам заглянуть в глубины его внутреннего мира. Я с удовольствием вспоминаю, – здесь голос Рейнхольта зазвучал мягче, – как это испытание проходил кронпринц Хельмос. Наша беседа продолжалась восемнадцать часов и могла бы продолжаться и дальше, однако мы были вынуждены ее прервать, поскольку принца ожидали дальнейшие испытания. У принца Дагнаруса это испытание заняло пятнадцать минут, десять из которых мы ожидали его появления, – с неодобрением заключил Высокочтимый Верховный Маг.

– Мне нужно было справить большую нужду, – сообщил Дагнарус Сильвиту. – Думаю, Владыки тоже не забывают справить нужду.

Эльф не ответил, сделав вид, что не слышал слов принца. Говорить о телесных потребностях у эльфов считалось неприличным; подобные разговоры не допускались даже между членами семьи. Если же по каким-то причинам эльфы были вынуждены заговорить об этом, они всегда прибегали к вежливым иносказаниям.

– Первым вопросом, заданным испытуемому, был такой: «Почему боги принесли в мир зло?» Испытуемый ответил: «Не знаю. Не думаю, чтобы кто-нибудь об этом знал».

Верховный Маг сделал многозначительную паузу.

– Понимаю, – резко произнес король. – Он так и сказал?

– Да, ваше величество. Но суть...

– А вы-то знаете, почему боги принесли в мир зло? – не отставал король.

– Я мог бы порассуждать...

– Я спрашиваю не о ваших набивших оскомину философских рассуждениях! – загремел король. – Вам известно, почему боги принесли в мир зло?

– Нет, ваше величество, – сдавленным голосом ответил Высокочтимый Верховный Маг. – Не знаю.

– Ваше величество, – вмешался Хельмос. – Прошу меня простить, но суть вопроса не в этом. Суть заключается в...

Король оставил его слова без внимания.

– Как вы только что говорили, на подобные вопросы не существует правильных или неправильных ответов. Так?

– Да, ваше высочество, – ответил Высокочтимый Верховный Маг и снова вздохнул.

– Значит, принц Дагнарус, возможно, дал наиболее ясный и честный ответ на этот вопрос.

– Согласен, ваше величество.

Рейнхольт понял, что здесь он проиграл, и не стал возражать.

– Продолжайте, – потребовал довольный король.

– Следующими испытаниями были испытания Выдержки и Умения вести за собой других.

Голос Высокочтимого Верховного Мага приобрел оттенок покорности.

– В тех случаях, когда нам ничего не известно об этих качествах испытуемых, проявленных ими в жизни, мы устраиваем для них специальные испытания. Что же касается принца, все знают о его службе в армии вашего величества. Мы опросили в качестве свидетелей капитана Аргота и многих солдат, служивших под командой принца Дагнаруса. У нас не возникло сомнений в способности испытуемого выдерживать исключительные трудности. Мы также не усомнились в его умении вести за собой других и пробуждать в них уверенность. Не побоюсь сказать: подчиненные принца буквально обожают его. После настоящих жизненных испытаний, выпадавших на его долю, мы не смогли придумать таких, которые сравнились бы с ними по тяжести. В свете всего вышесказанного и с согласия Совета Владык эти два испытания решено было не проводить.

– Во время испытания Рыцарских качеств испытуемый явил нам замечательное искусство верховой езды...

– Еще бы! Ведь это я его учил, – послышался резкий, хриплый голос.

– Никак Даннер? – улыбнувшись, спросил Дагнарус.

Сильвит, прильнув к отверстию, кивнул.

– Да, ваше высочество.

– ...и искусство владения мечом. – Высокочтимый Верховный Маг докончил фразу, прерванную замечанием дворфа. – Сомневаюсь, мог ли кто-нибудь с ним в этом сравниться. Во всяком случае, я таких людей не видел. Теперь перейду к отчету о последнем испытании – испытании Понимания. Во время этого испытания испытуемого помещают в пустую комнату с белыми стенами. Там его оставляют на сутки без пищи и воды, давая возможность общения с самим собой и с богами. По истечении этого времени испытуемого просят описать свое духовное путешествие.

– Сутки! – презрительно фыркнул Дагнарус. – Мне показалось, что эти ученые придурки заперли меня на целых полгода! За всю жизнь я еще никогда не испытывал подобной скукотищи! И знал бы ты, как нестерпимо хочется пить, когда знаешь, что воды нет. В бою я по целым суткам обходился без воды и даже не замечал этого. Но здесь! Как только они закрыли за мною эту чертову дверь, мне сразу же безумно захотелось пить! Если бы я не сумел проспать половину их идиотского срока, я бы просто свихнулся.

– По выходе из комнаты, – продолжал Высокочтимый Верховный Маг, – испытуемого спросили о том, что он видел во время своего путешествия. «Ничего» – таков был его ответ.

– А что, по их мнению, я должен был увидеть? – недовольно спросил Дагнарус. – В комнате было – хоть шаром покати!

Сильвит скрыл от принца свою улыбку, поспешив вновь прильнуть глазом к отверстию в стене.

– Поэтому, ваше величество, вы понимаете сложности, с которыми мы столкнулись, – бессильно разведя руками, заключил Высокочтимый Верховный Маг.

– Нет, не понимаю, – резко ответил король. – Принц Дагнарус прошел все испытания, и, если он проходил их не так, как его предшественники, что из этого? Он проходил их согласно своей натуре. Он оставался честен перед собой. Возможно, это – лучшее из того, чего мы можем надеяться достичь в своей жизни. Однако, – добавил король, – я не хочу влиять на принятие Советом его решения.

– Ваш отец собирается уходить, – сообщил Сильвит.

Дагнарус встал и потянулся.

– Да и мне пора. У меня почти не осталось сомнений, каков будет исход голосования. Меня ждет одно дело. Останься здесь. Потом скажешь мне, на какое время они назначили Трансфигурацию.

– Хорошо, ваше высочество.

Сильвит вернулся к тайному отверстию, но вскоре окликнул уже собравшегося уходить принца.

– Простите, ваше высочество. Забыл вам сказать, что я сегодня получил ответ от Защитника касательно вашего предложения.

– Да? И что он?

– Защитник будет рад оказать вам свою полную и всестороннюю поддержку. Более того, его пятитысячная армия готова по первому вашему слову пересечь границу.

– Великолепно! – воскликнул Дагнарус, потирая руки.

– Но Защитника, ваше высочество, тревожат пограничные дозоры.

– Граница обширна, Сильвит, – ответил Дагнарус. – Там есть места, куда месяцами не наведываются никакие дозорные, в особенности, если их в это время отправить в другую часть королевства. Я назову Защитнику место, где армия эльфов сможет беспрепятственно пересечь границу.

– Замечательно, ваше высочество.

– Тебе пора привыкать называть меня «ваше величество», – подмигнув, заметил ему Дагнарус.

– Постучите по дереву, ваше высочество! – с упреком возразил эльф. – И побыстрее! Нельзя искушать судьбу.

– Ого! – негромко засмеялся Дагнарус. – Да ты рассуждаешь прямо как орк!

И все же после ухода принца нахмурившийся Сильвит постучал пальцами по сиденью табурета.

* * *

Переодевшись в сутану мага и полностью скрыв под капюшоном лицо, Дагнарус вернулся в Храм, но отнюдь не в свою келью. Он еще успеет там оказаться, прежде чем Владыки явятся туда и сообщат, что его заветное желание исполнилось. Но пока времени у него достаточно. Споры будут продолжаться еще несколько часов. В одном Хельмос был точной копией своего сводного брата – он не сдавался без боя.

Двигаясь окружным путем, Дагнарус добрался до заброшенного кладбища, а оттуда прошел в храм Пустоты. Это будет его последний приход сюда. Настало время отправить врикиля выполнить приказ своего хозяина.

Дагнарус был исключительно доволен врикилем. Принц устроил Шакуру несколько испытаний, и тот прошел их все, беспрекословно выполняя любые его приказания. Сила врикиля впечатляла – он был втрое сильнее простого смертного. Правда, общение с врикилем не доставляло принцу особого удовольствия – Дагнарус не мог без некоторого содрогания смотреть в безжизненные глаза Шакура. Однако принцу более чем хватало тех, с кем ему было приятно общаться. А сейчас ему требовался преданный и бесстрашный воин.

Отперев дверь, принц вошел внутрь. Бросив взгляд на мраморный алтарь, где обычно лежал врикиль, он обмер. Шакур исчез.

– Ваше высочество, – раздался голос сзади.

Скосив глаза вбок, Дагнарус увидел какого-то человека.

Принц обернулся, схватился за кинжал и почти уже вытащил оружие из ножен.

– Ваше высочество, – повторил неизвестный. – Разве вы не узнаете меня? Это же я, Шакур.

Дагнарус вернул кинжал в ножны и пригляделся.

– Я бы тебя не узнал, – сказал принц. – Ты явно не похож на того Шакура, которого я увидел в камере смертников.

Стоящий перед ним был высокого роста – выше прежнего Шакура – и лучше сложен. Лицо сохраняло знакомые черты, но с него исчез уродливый шрам, отчего оно стало привлекательнее. Улыбка нового Шакура была почти обаятельной. Но глаза так и остались мертвыми, и в них не было ни тепла, ни радости, ни печали. Заглядывая в такие глаза, человек заглядывал в Пустоту. Но большинство людей вряд ли могли это заметить. Новый Шакур был хорошо и со вкусом одет, либо производил впечатление хорошо одетого человека.

– Все это – иллюзия, – пояснил врикиль. – Я могу принять любой облик, какой захочу. Возможно, в таком виде я понравлюсь вам больше.

Черты лица и фигура врикиля задрожали, и внезапно перед принцем предстала женщина. Это была та самая шлюха, с которой Шакур провел последние часы своей человеческой жизни. Теперь она стояла перед Дагнарусом и похотливо улыбалась.

Через мгновение и шлюхи не стало. Врикиль вновь был в привычных для принца черных доспехах.

– Великолепно, – удовлетворенно сказал Дагнарус. – Твое умение перевоплощаться как нельзя лучше отвечает моим замыслам.

– И моим тоже, – с рычанием произнес врикиль.

Он снял с пояса Кровавый нож, сделанный им из собственной кости.

– Вскоре мне потребуется пища. Я смогу принять облик любого человека, которого когда-то знал; достаточно будет лишь представить его. Приятные черты лица и обходительные манеры – отличное подспорье, чтобы одурачить жертву и застигнуть ее врасплох.

Врикиль многозначительно посмотрел на дверь.

– Я уже говорил, ваше высочество, вскоре мне понадобится пища. Чувствую, что мои силы начинают убывать.

– Вот ты и отправишься на подножный корм, – сказал Дагнарус.

Он бросил врикилю ключ.

– У меня есть для тебя поручение. Когда стемнеет, ты уйдешь отсюда. В самом Виннингэле чтобы и пальцем никого не тронул. У нас достаточно пронырливый начальник городской стражи, и мне не нужны его расспросы. Когда окажешься за городом, можешь делать что угодно.

Врикиль поклонился, показывая, что понял приказ и подчинится ему.

– Куда я должен отправиться, ваше высочество?

– В пределы Дункарги. Кстати, ты можешь ездить верхом? – спросил Дагнарус, удивляясь, как это он упустил из виду столь важную деталь.

– Вначале только надо заворожить лошадь, – ответил врикиль. – Эти твари чуют мою истинную природу и ни за что не подпустят к себе. Но моя магия позволяет заколдовать любую из них и заставить повиноваться мне.

– Прекрасно. Ты поедешь в город Карфакан. Там тебя дожидается один из королевских министров.

Олгаф, прежний король Дункарги, уже умер, не находя себе места от ярости, что Тамарос его переживет. На престол вступил его сын Рейнард – брат королевы Эмилии и родной дядя Дагнаруса. В отличие от отца Рейнард не был мастером плести интриги и вмешиваться в чужие дела. Ему была свойственна холодная расчетливость. Олгаф домогался богатств Виннингэля. Рейнард хотел владеть Виннингэлем.

– Передашь это послание сразу же, как окажешься в Карфакане; не важно, днем или ночью. Если советник короля будет спать, разбудишь его.

Дагнарус подал врикилю свиток. Послание было написано рукой Гарета, но запечатано печатью принца.

– Дождешься ответа и сразу же привезешь его мне. Полагаю, что твоя магия заставит лошадь бежать быстро?

– Он полетит, как ночная тень по земле, ваше высочество. Если лошадь вдруг падет, я без труда найду другую. Я доберусь туда за одну ночь.

– Тогда даю тебе одну ночь.

– Вы забыли, ваше высочество, – перебил его врикиль. – Вначале я должен добыть пищу и поесть.

– А кто тебе мешает? Только не затягивай свое пиршество. Даю тебе ночь на путешествие до Карфакана, час на то, чтобы вручить советнику мое послание и получить его ответ, и следующий день на обратный путь. Буду ждать тебя завтра, под вечер. В Виннингэле не показывайся, а жди меня возле городских ворот. Завтра – день моей Трансфигурации. Когда мы встретимся снова, я уже стану Владыкой.

– Примите мои поздравления, ваше высочество, – сказал врикиль, запихивая послание внутрь пояса, с которого свисал Кровавый нож.

– Окончательное решение еще не принято, но оно почти наверняка будет в мою пользу. Запомни: не уходить отсюда, пока не стемнеет. Примешь обличье одного из магов, это позволит тебе легко выйти за пределы Храма. Вот тебе план, как отсюда выбираться. Еще раз повторяю: в пределах города никого не убивать.

– Как прикажете, ваше высочество, – сказал врикиль. – Мне и самому не терпится убраться отсюда. Время еле тянется, особенно когда нет потребности во сне.

– Поскольку в твоем распоряжении такая бездна времени, учись не тратить его попусту, – заявил принц.

«Бездна времени, – думал Дагнарус, тайком возвращаясь в свою келью. – Сейчас ко мне перешли жизненные силы Шакура. В дальнейшем я заполучу жизненные силы других людей, ибо мне понадобятся новые врикили. Если я создам сорок врикилей, сколько же дополнительных лет жизни я получу? Принимая в расчет унаследованное от отца долголетие, получается – около четырех тысяч лет. А если я и дальше буду создавать врикилей, я смогу без конца черпать жизненные силы. Получается – я стану бессмертным и в то же время сохраню возможность наслаждаться крепким сном!»

Размышления, хотя и исключительно приятные, все же утомили принца, в особенности подсчет дополнительных лет жизни. Поэтому, вернувшись в келью, Дагнарус лег на койку и погрузился в глубокий и безмятежный сон. Однако негромкий стук в стену заставил его мгновенно проснуться.

Дагнарус ждал этого сигнала. Даже во сне принц не забывал, что ждет его, и потому, заслышав стук, моментально стряхнул с себя сон. Соскочив с койки, он поспешно бросился в шкаф, испытывая волнение.

– Ну? – тихо спросил он.

– Голосование состоялось, ваше высочество, – сообщил Гарет, – Вам суждено стать Владыкой.