Текст книги "Белая камелия"

Автор книги: Маргарет Малькольм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 11

Они приехали в Барфилд на целых двадцать минут раньше, чем предполагал Ник. Когда они подъехали к дому, Серена выглянула из окна.

– У бабушки в комнате горит свет, – неуверенно сказала она и покопалась в своей сумочке. – У меня есть свои ключи.

Он взял у нее ключ, помог ей выйти из машины и повел к входной двери. Когда он открыл дверь, Серена повернулась и сказала, не скрывая дрожи в голосе:

– Останься, Ник, прошу тебя!

У него вырвалось: «Конечно!», но ему удалось скрыть ту глубокую радость, которая бушевала у него в душе из-за того, что она сама обратилась к нему за поддержкой и утешением.

Молча, стараясь не шуметь, они поднялись на второй этаж в бабушкину спальню. На повороте лестницы они увидели сидящую прямо на ступеньках Эллен. Она была в выцветшей ночной сорочке, с бумажными папильотками на голове. Ничего на свете не подвигло бы старую служанку появиться в таком виде на людях, но сейчас ей явно было не до соблюдения приличий.

– Я так рада, что вы приехали, – сказала она, обнимая их по очереди. – Врач еще здесь. Он пока ничего не может сказать наверняка, но говорил, что она может выкарабкаться.

– Раз у нее сейчас врач, нам, наверное, пока лучше к ней не заходить, – предложил Ник. – Эллен… вы не могли бы принести мисс Барбрук выпить чего-нибудь горячего?

– Да, конечно, – тут же откликнулась старая служанка. – Я бы и сама не отказалась от чашечки чая.

Серена кинула на Ника удивленный взгляд. Неужели он догадался, что Эллен надо чем-то занять, чтобы отвлечь ее от грустных мыслей? По лицу Ника нельзя было ничего понять, но эта догадка вдруг укрепила ее доверие к нему.

Эллен стала по-стариковски неуклюже спускаться, и они пошли за ней. Большая старомодная кухня блистала начищенными кастрюлями, в камине догорали последние угли.

Ник вошел в кухню с табуретом, захваченным из коридора.

– Так… Эллен, вы садитесь в свое кресло, – скомандовал он, – а мисс Барбрук сядет на этот табурет. А я пока приготовлю вам чай.

– Даже и не думайте, – зашумела Эллен.

Но Ник мастерски умел заговаривать зубы престарелым дамам. Так что очень скоро, к своему великому удивлению, Эллен уже сидела в кресле, сложив руки на животе, а элегантный молодой господин готовил ей чай.

Неожиданно наверху послышался какой-то звук. Ник пошел посмотреть, что там происходит. Женщины застыли в напряженном ожидании.

– Прошу вас сюда, доктор, – негромко позвал Ник.

Доктор вошел на кухню с улыбкой, и всем сразу стало спокойнее.

– Чай! – сказал он, потирая руки. – Очень, очень кстати. Серена, милочка, я рад, что вы приехали. К счастью, все оказалось не так уж плохо, как нам сначала показалось. Твоя бабушка – замечательная женщина. А что касается твоего деда, то я уверен, он просто не позволит ей умереть. Он не отходит от нее буквально ни на минуту, и если так будет продолжаться, он сам скоро свалится. Так что кому-то придется взять на себя труд отвлечь его – примите это как совет врача.

– Думаю, этим придется заняться мне, – вызвался Ник.

Доктор, прищурившись, поглядел на него.

– Вы, наверное, тот самый новый владелец коттеджа по соседству, верно? – спросил он, поворачиваясь к Нику.

– Да, это я, – невозмутимо согласился Ник. – У нас с доктором Лоудхэмом оказалось много общего. Я смогу его убедить ходить со мной на прогулку каждый день.

Доктор кивнул.

– Что вам, разумеется, будет совсем не интересно, – заметил он. Потом доктор взглянул на Серену. – Или у вас тут есть какой-то личный интерес, а? – Серена от стыда стала багровой, а доктор радостно хмыкнул. – Ну, так или иначе, а мысль превосходная. Благодарю! А теперь что касается ухода за больной. Хотите, я пришлю вам сиделку, Серена?

– Нет, лучше я буду делать все сама, – быстро ответила она.

– Конечно, вы это сможете, если будете меня слушать и следить, чтобы больная выполняла все мои предписания, – отозвался доктор. – Но предупреждаю – с вашей бабушкой придется нелегко. Я знаю ее много лет. Упряма – не то слово!

– Я и сама могу быть упрямой, когда надо, – героически заявила Серена.

Доктор снова повернулся к Нику.

– Что скажете? Достаточно у нее упрямства? – строго спросил он.

– Уверен, что мисс Барбрук превосходно справится со всем, – дипломатично ответил Ник.

– А теперь мне пора возвращаться домой, – сказал жизнерадостно доктор. – Приеду завтра утром. Пока их не беспокойте. Когда я уходил, дедушка спал. Но будьте поблизости, на всякий случай…

– Да, конечно, – сказали Серена и Эллен в один голос, но Ник нахмурился.

– Нет. Если вы обе хорошенько выспитесь, то утром сможете заниматься делами по дому. А так как мужчины для этого дела совершенно непригодны, я смогу улизнуть отсюда с чистой совестью.

– А что, если ты понадобишься в театре? – с беспокойством спросила Серена.

– Зачем? – На минуту перед Сереной предстал прежний Ник, властный, самоуверенный, привыкший, чтобы все шло только так, как он хочет. – Я сказал, что пьеса будет идти на сцене в таком виде, как я ее написал. Ничего менять не позволю. И все. Этот вопрос закрыт.

Серена вдруг поняла, что больше не может сражаться с Ником. Сердце ее было готово выскочить из груди. Ей вспомнились слова Джона: «Не тихий ручеек, а бурный поток!»

Она медленно встала и побрела в спальню, а Эллен сказала:

– Не знаю, как так получается, но когда все хорошо, мужчины только мешают спокойно жить, а вот когда случается беда, то тут они в самый раз.

Серена согласилась с этими словами так горячо, что старая служанка посмотрела на нее с большим подозрением.

Борьба с болезнью оказалась долгой и изнурительной. Наконец спустя некоторое время доктор объявил своей пациентке:

– Ну вот, вы, кажется, выбрались… на этот раз. Но за будущее поручиться не могу, если не будете следить за собой. И кстати, хотелось бы знать, от чего у вас случился приступ. Просто так, ни с того, ни с сего такие вещи не происходят.

– Ну, я просто полезла на чердак… – начала миссис Лоудхэм с виноватым видом ребенка, который пытается оправдаться за скверную шалость.

– Ну вот, я так и знал! Небось начали двигать там сундуки, таскать всякие тяжести, искали какую-нибудь салфеточку, подаренную полвека назад тетей Салли, – с ухмылкой заключил доктор.

– Не салфетку, а стеганое покрывало, – поправила его миссис Лоудхэм. – И подарила мне его не тетя Салли, а Джесси.

– Так вот, в другой раз, когда вы соберетесь лезть на чердак, пусть за вами кто-нибудь присматривает. Хотя бы этот любезный молодой человек, который глаз не сводит с вашей внучки, – заметил доктор.

– Ах, доктор, – радостно оживилась миссис Лоудхэм, – вам тоже показалось, что они?..

Он презрительно фыркнул:

– Этого только слепой не заметит!

Миссис Лоудхэм замялась на минуту:

– Так вот, насчет Серены с Ником. Надеюсь, доктор, вы правы, но у меня такое чувство, что между ними есть что-то…

– Ну да, я же вам говорил, – подтвердил доктор.

– Нет, нет, я хотела сказать – как будто какая-то неловкость. Я, честно говоря, сама не понимаю, в чем тут дело.

– Да, я, признаться, тоже, – сказал доктор. – Думаю, скорее всего, вы правы. Впрочем, это, наверное, даже неплохо. В нынешние времена молодые люди слишком уж высоко себя ценят. Но вы об этом поменьше беспокойтесь. Сейчас ваша главная задача – поскорее встать на ноги. Понятно?

– Понятно, доктор, – послушно согласилась миссис Лоудхэм.

Он подозрительно посмотрел на нее.

– Так, я вижу, вы опять что-то затеваете, – заявил он. – Конечно, я не надеюсь, что вы меня посвятите в свои планы, но, ради всего святого, – не забывайте, что вам сейчас нужен полный покой.

– Запомни хорошенько, – говорила позже Серене миссис Лоудхэм, – меня нельзя ничем беспокоить, и мне нельзя напрягаться. Во всяком случае, так сказал доктор. Я постараюсь его слушаться.

Серена поцеловала бабушку в лоб и снова принялась вытирать пыль.

– Дорогая, ты у меня просто ловкая обманщица. Наверняка с тобой все в порядке, и ты только притворяешься больной, – пошутила она.

Миссис Лоудхэм усмехнулась:

– То же самое я говорила и доктору, но он меня не слушает. Бедный Ричард! Боюсь, я доставила ему массу хлопот. Он, наверное, не на шутку перепугался.

– Ну разумеется, как же иначе, – сочувственно отозвалась Серена. – Но в последние дни он стал выглядеть намного лучше. Кажется, он начинает потихоньку оправляться. Он стал даже чаще гулять.

– Это все благодаря Нику, – тепло сказала миссис Лоудхэм. – Не знаю, что бы мы без него делали.

– Да уж, – осторожно согласилась Серена.

Бабушка пристально посмотрела на нее.

– Милая, ты ведь все знаешь, правда? – мягко спросила она внучку.

– Знаю? – похолодела Серена. – Что знаю?

Миссис Лоудхэм взяла ее руку в свои:

– Думаю, ты все понимаешь, моя милая. Я хочу сказать, что Ник в тебя влюблен без памяти.

– О… прошу, не надо. – Серена попыталась вырваться от нее.

– Дорогая, не надо так. – Слабый голос старушки внезапно окреп. – Ты же не можешь все время притворяться, что ничего не видишь. Ник очень добрый, но он все-таки мужчина. Он не может долго продолжать оставаться тебе просто другом. О дорогая, я не хочу торопить тебя с решением, но прошу тебя, не играй с чувствами Ника. Он человек сильного характера, но в нем есть настоящая глубина. Серена, с таким человеком жить тебе будет нелегко. Но он способен дать тебе много больше, чем другие мужчины, если ты, конечно, сможешь любить его по-настоящему. С таким мужчиной, как Ник, ты или получишь все, или все проиграешь. Так что, милая, решайся. А теперь пойди лучше прогуляйся, а то твой нежный румянец совсем поблекнет.

Серена засмеялась. Когда она уже собиралась уходить, в комнату вошла мисс Твист. Первые несколько дней после приступа миссис Лоудхэм она спала в их доме, но теперь просто заходила время от времени проведать больную соседку. У нее в руках была большая ваза с букетом цветов. Миссис Лоудхэм, увидев цветы, вскрикнула от радости:

– Как это мило с вашей стороны, мисс Твист! Вы не представляете, как я люблю цветы. Ну вот, Серена, раз ко мне зашла мисс Твист, можешь уходить с чистой совестью. Ступай, дорогая, а мы тут с мисс Твист немного посплетничаем.

Серена невольно перевела взгляд на мисс Твист, но та успокаивающе улыбнулась ей. Конечно, из верной Эммы никому не удастся вытянуть никаких секретов.

Может быть, именно поэтому через некоторое время миссис Лоудхэм задумчиво сказала мужу:

– Как ты думаешь, Эверетт сможет выбраться к нам? Мне кажется, мы все-таки недостаточно поблагодарили его за то, что он разыскал нашу Серену.

– Вообще-то он занятой человек, но можно попробовать пригласить его к нам, – бодро откликнулся мистер Лоудхэм. Он взглянул на часы. – Если я ему сейчас позвоню, может быть, еще застану его в конторе.

Через несколько минут он вернулся и сказал, что Эверетт приедет к ним завтра вечером.

На следующий день Ник тоже пришел к ним на ужин. Серена пристально вглядывалась в него и внимательно слушала все, что он рассказывал, хотя сама почти не принимала участия в разговоре. Миссис Лоудхэм была уверена, что Ник влюблен в Серену, да и сама она тоже не сомневалась в его чувстве. Но права ли бабушка, что с таким человеком, как Ник, или все получишь, или все потеряешь? Это казалось невероятным. Но если Серена сможет дать ему понять, что он для нее дороже всего на свете, изменится ли от этого что-нибудь?

Вдруг Серена вздрогнула от мысли, что рано или поздно ей придется рассказать Нику о своей поездке в Лондон к Джону. Она похолодела. Сможет ли он простить за это предательство?

– Тебе холодно, Серена? – громко спросила ее миссис Лоудхэм. – Странно. Сегодня вечер вроде бы теплый.

– Наверное, она просто сидит на сквозняке, – предположил Ник. – Серена, хочешь, поменяемся с тобой местами.

Чтобы не затевать спора, она сделала так, как он предлагал, но ни разу не подняла на него глаз и с облегчением вздохнула, когда раздался звонок в дверь.

– Наверное, это приехал мистер Чанктон, – проговорила она едва слышным голоском. – Пойду открою ему дверь. – Она поскорее выбежала из комнаты, крича по дороге: – Иду, мистер Эверетт, сейчас открою!

За дверью действительно стоял Эверетт Чанктон. Увидев ее, он улыбнулся:

– Здравствуй, малышка, как поживаешь?

– Очень хорошо, мистер Чанктон, спасибо, – весело отозвалась Серена так, чтобы голос ее был слышен в комнате, а потом торопливо, шепотом, прибавила: – Мистер Чанктон, у меня к вам просьба. Вы не могли бы прислать мне назад мои кольца?

Он внимательно посмотрел на нее, не зная наверняка, что случилось, но догадываясь, что все идет хорошо, раз она просит его об этом. Но, слишком опытный и мудрый, чтобы задавать вопросы, он только покачал головой.

– Но у меня их уже нет. Извини, дорогая, – сказал он.

– Как нет? – воскликнула Серена. – Но ведь…

– Послушай, – перебил он ее. – Может быть, мне не следовало этого делать, но я все же думаю, что поступил правильно. Я отдал их человеку, который имеет полное право ими распоряжаться.

– О! – воскликнула она. Горло у нее сжалось. – Вы хотите сказать…

– Если тебе нужны кольца, проси их у своего мужа, – пояснил он.

Они вернулись к гостям, но Серена за все время ужина так ни разу и не посмотрела на Ника.

Когда ужин уже заканчивался, Ник вдруг сказал:

– Сегодня я узнал одну замечательную новость, которой хочу со всеми вами поделиться.

Послышались негромкие заинтересованные перешептывания, и после небольшой паузы Ник объявил во всеуслышание:

– Я получил предложение поставить в Америке мою первую пьесу, «Обрывки и осколки».

– Какая удача, мой мальчик! – Доктор Лоудхэм радостно протянул Нику руку через стол. – Поздравляю, поздравляю от всей души!

Все наперебой стали его поздравлять, и Серена тоже присоединилась к этому хору. После чего Ник нервным голосом, с усилием произнес:

– И это еще не все. Они хотят, чтобы я сам поехал туда и принял участие в постановке.

– И что вы решили? – тихо спросил Эверетт Чанктон.

Ник кивнул.

– Да, я поеду, – сказал он серьезно.

Над столом повисло напряженное молчание. Первым его нарушил доктор Лоудхэм:

– Признаться, Ник, я вам завидую. Давно я не был в Америке, но никогда не забуду, как меня там тепло принимали в свое время. Расскажите нам поподробнее о своих планах.

Ник начал рассказывать, но Серена ничего не слышала. Для нее все самое важное уже было сказано. Ник уезжает и не приглашает ее ехать с ним. И не потому, что не хочет этого – просто он уже не желает делать никаких шагов к примирению, боясь ее сопротивления. Теперь она сама должна пойти навстречу ему.

После ужина миссис Лоудхэм сказала, что ей нужно поговорить с Эвереттом, и увела его в свою гостиную. Доктор Лоудхэм незаметно уединился в своем кабинете, а мисс Твист заявила, что поможет Эллен с посудой. От помощи Серены они отказались наотрез.

– Они не позволят тебе мыть посуду, даже не надейся, – тихо сказал ей Ник, когда дверь за мисс Твист плотно захлопнулась. – Они специально оставили нас наедине – чтобы дать мне возможность сделать тебе предложение.

Серена с трудом перевела дыхание.

– Что ж, Ник, я этому рада, – произнесла она спокойно. – Я… тоже собиралась тебе кое-что сказать. Мне нелегко говорить об этом, Ник. Так что… пожалуйста, постарайся меня понять!

– Постараюсь, – пообещал он. – Только не слишком уж сильно меня испытывай.

Серена торопливо заговорила:

– Помнишь тот день, когда я поехала в Лондон? – Ник кивнул, и она продолжила: – Я ездила тогда к Джону…

– Да? – Это короткое слово прозвучало как удар хлыста.

Серена ссутулилась и втянула голову в плечи. Она решила идти до конца и сказать все, что должна была сказать, но она так волновалась, что едва могла дышать.

– Да, я… я снова пыталась убежать. На этот раз я… я хотела узнать у него, не могли бы мы с ним… – Тут она замолчала.

Ник встал и подошел к камину. Он стоял, молча глядя в пляшущие языки пламени.

– Ясно, – глухо сказал он наконец. – Ну что ж, ничего не поделаешь! Спасибо, что ты все мне сказала, Серена. С Джоном ты наверняка будешь счастливее, чем со мной!

– Да нет же, Ник, нет! – в ужасе воскликнула она. – Джон… мне объяснил, почему это совершенно невозможно!

– Если он это сделал ради нашей дружбы, боясь предать меня, то пусть тебя это не беспокоит, – хрипло произнес Ник. – Я очень хорошо понимаю, что сам во всем виноват…

– Нет, причина вовсе не в этом, – быстро сказала Серена. Ну как ему все объяснить? Да и сможет ли он понять ее? – Джон мне объяснил, что мы с ним никогда не будем счастливы, потому что… просто потому, что он мне не подходит.

– Вот как! – Ник обернулся и быстро подошел к ней. – Понимаешь ли ты, что говоришь, Серена? – спросил он, с силой ухватив ее за плечи.

– Да! – воскликнула она. – Понимаю! Я хочу сказать тебе, что… что Джон был прав. Он действительно мне не подходит по одной простой причине – потому что я люблю тебя!

Ник пристально поглядел ей прямо в глаза.

– Просто не могу поверить, – наконец пробормотал он. – Ничего не понимаю…

Серена положила руки ему на плечи. Потом медленно обняла его за шею. Нежно и в то же время пылко она прижалась губами к его губам.

– Ну, теперь ты понимаешь? – прошептала она.

Невнятно вскрикнув, Ник крепко обнял ее и прижал к себе. Его губы слились с ее губами, она уже не могла увернуться от его поцелуев, но ей и не хотелось больше от него убегать. Отбросив все страхи, она отвечала ему со страстью, какой не мог ожидать и самый требовательный любовник. И когда наконец она оторвалась от него, только смогла пролепетать:

– Милый, подожди минуту… скажи… у тебя мои кольца? Да, я знаю, это не главное, но они так много для меня значат.

– Да! – Он отпустил ее и стал шарить у себя в карманах. – Они значат немало! Все! Ты понимаешь – все?

– Все! – откликнулась она эхом и протянула руку Нику. Он сначала надел ей на безымянный палец простое обручальное колечко, а потом, поверх него, перстень со сверкающим бриллиантом. С самым серьезным видом она поднесла кольца к губам и поцеловала их, потом с каким-то детским простодушием, но в то же время по-женски кокетливо поднесла их к губам Ника. Он поцеловал их, не сводя с Серены взгляда.

Затем она снова оказалась в его объятиях.

– Надо им все рассказать, – сказала наконец Серена.

Ник радостно рассмеялся.

– Дорогая, могу поспорить на что угодно, что единственный, кто еще не в курсе, что мы с тобой женаты, – твой дедушка. И то только потому, что мужчины не так любопытны, как женщины.

Она забавно сморщила лицо, и он снова рассмеялся. Серена шаловливо сказала:

– А может быть, дело в том, что мужчины просто не замечают, что делается у них под носом, а женщины – замечают? Нет, Ник, серьезно, почему ты думаешь, что бабушка все знает?

Ник опять рассмеялся:

– Я случайно слышал, как она вчера пыталась выпытать у нашей милой Эммы всю твою подноготную – знаешь, задавала всякие наводящие вопросы, расставляла каверзные ловушки и все такое. Но конечно, Эмма держалась молодцом. И все-таки миссис Лоудхэм явно что-то подозревала. Я понял это, когда увидел, что приехал Чанктон, и она по-быстрому увела его к себе. И там она наверняка сейчас выпытывает у него все.

Серена засмеялась, потом задумалась и вздохнула:

– Они такие милые старики – и им выпало столько горя.

Ник крепче сжал ее руку:

– Они были вместе и все переживали вдвоем – и радости, и горести.

– А наша жизнь будет такой? – прошептала Серена, и он кивнул:

– Мы будем стараться, чтобы все так и было, – и добавил: – Кстати, не забудь: ты едешь со мной в Америку!

– Да, милый, конечно…

Эмма улыбалась. Она была очень довольна. Миссис Лоудхэм просто сияла. Эверетт Чанктон был тоже доволен и благодушно улыбался. Только доктор Лоудхэм казался озадаченным и встревоженным.

– Но я ничего не могу понять… как это так – они ведь знакомы совсем недавно! Когда они успели пожениться?

– Послушай, дорогой! – терпеливо стала объяснять ему жена. – Серена познакомилась с Ником уже довольно давно. Они встретились случайно. Потом они поженились, не успев как следует узнать друг друга. Ну и из-за этого, конечно, слегка повздорили. Теперь они научились лучше понимать друг друга, и у них все будет в порядке, – удовлетворенно заключила она.

Ник тайком переглянулся с Сереной. Да, в ее изложении все казалось таким простым и естественным.

– Понятно. – Доктор Лоудхэм всерьез задумался над тем, что только что услышал. – А почему мне никто ничего не говорил?

– Ну… – Миссис Лоудхэм неопределенно покачала головой. – Понимаешь, о таких вещах обычно не говорят. Я, например, все поняла сразу!

Ник с Сереной снова с улыбкой переглянулись.

– И когда же, – вдруг как-то разом состарившись и поникнув, спросила миссис Лоудхэм, – когда вы увозите ее от нас?