355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марфа Метель » Мастер (СИ) » Текст книги (страница 5)
Мастер (СИ)
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 02:11

Текст книги " Мастер (СИ)"


Автор книги: Марфа Метель



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

   Лёгкими поцелуями поднялись до ушек и зашептали одновременно, и не понять, чей голос что нашёптывает.

   – Манон, прости, мы вчера перепили, решили узнать, кого ты любишь. Мы ничего не делали, только руки целовали...

   – А соски зачем погрызли? – задала вопрос Манон, лихорадочно соображая, как избавиться от этих двух озабоченных, а что они крайне озабочены, она знала достоверно. "Доказательства" упирались с обеих сторон в бёдра, и плотно так упирались.

   – Это Илиан первый начал, – сдал бывшего начальника Маркус, взглянув преданно в глаза Манон.

   – Он тоже грыз, а потом он тебя в губы целовал, – наябедничал в ответ Илиан, заглядывая в глаза Манон.

   В горле пересохло... всё-таки давно секса не было. Манон облизала сухие губы... зря она это сделала. Два хищника напряглись и вжались сильнее, не сводя глаз с её губ.

   – И узнали, кого я люблю? – хрипловато получилось, горло-то пересохло.

   – Дарка, – выдохнула оба. – Но он вне конкуренции, ты его давно знаешь, и он пёс. Он не считается.

   – Мальчики, а может, вы меня отпустите? – предложила Манон.

   – Конечно, отпустим, – пообещали начальники, бывший и нынешний. – Обязательно отпустим, -

   только не пошевелилиться ни чуточки, а "доказательства" в бёдра упираться стали ещё сильнее.

   – Ну, так отпускайте.

   – Отпустим... Вот поцелуем – и отпустим.

   – Эй! – возмутилась Манон, прикрывая глаза... Марииш... Маришаа... нас тут целовать собрались два амбала-переростка... МАРИНА!!. не ори... расслабься и получай удовольствие... я же получаю... такие клёвые оба, даже не знаю, который больше нравится... Нимфоманка. Припечатала память Манон и расслабилась... вспомнила, что есть у неё неоспоримый козырь, и сейчас она его...

   Горячие сухие губы накрыли её... лёгкий запах перегара быстро исчез, а в голове помутилось... губы касались так, словно осмелились на нечто запретное для них... движение – и по спине разнеслись горячие волны постыдного удовольствия, а мозг уже рисовал картины, от которых было стыдно, и Манон плотнее закрыла глаза... но стало ещё хуже, она ощущала...

   А в ухо шептали... скажи, скажи, кто из нас Манон, скажи... скажи... голос уносил вслед ощущениям.

   Низкий стон срывается с губ, приглушённый чужими губами... облизывает ей губы... он проводит по ним пальцами... кто из них?..

   Другие губы приникают и другой поцелуй, от которого заряд в позвоночник и бесстыдные мурашки по спине. И стало вдруг невообразимо необходимо чувствовать ЭТИ губы, сейчас, всегда. Чтоб они стали частью её... и она ответила на поцелуй... Будто полна всего сразу – и делилась, совершенно пуста одновременно – и забирала. Из-за него... он дарил это странное чувство наполненности и пустоты... словно она – воздушный шар, его надувают, от воздуха уже распирает стенки, которые вот-вот лопнут, но внутри при этом скрипучая пустота...

   А голос шептал... скажи, скажи Манон, кто, кто из нас, Манон... скажи... скажи... не ЕГО голос...

   ... Лишь запретное тепло ЕГО губ, сжимающие подбородок пальцы. Был ОН, и не было ЕГО слов... горячий язык скользнул по нижней губе... словно прощаясь... непроизвольно потянулась вслед, из груди вырвался стон... Она стояла, крепко зажмурившись, лёгкие, казалось, вот-вот разорвёт от недостатка воздуха... или переизбытка... Три сердца грохочут рядом... три головы касаются друг друга... три дыхания смешиваются... стиснуты три тела... три души...

   Не хочу знать, кто ОН... не хочу думать, что кто-то из этих двоих был ТАК дорог, а она жила не с ним... жила с ДРУГИМ... не тем... любила не ЕГО или казалось, что любила... не ОН целовал её все эти годы... не ТАК целовал...

   ... страшно... больно... вновь пустота, холодная, равнодушная...

   Открыла глаза. Без эмоций и огня.

   – Дарк... филей, – дала тихую команду Манон.

   Пёс, всё это время лежащий мирно у камина, вскочил, довольно тявкнул и бросился в атаку.

   Обиженный вопль оглушил Манон, Дарк выбрал Маркуса для атаки, Илиан получил локтем в солнечное сплетение, когда ослабил хватку, отвлёкшись на собаку и Маркуса... А потом заработали плети...

   Илиан и Маркус

   Они лежали на постели в спальне Илиана. Лицом вниз. Обнажённые. Скрежетали стиснутыми зубами, а умелые руки Моро и неумелые Леона обрабатывали их раны. Особенно досталось их ягодичным мышцам.

   Илиан обернулся через плечо, глянул на зад Маркуса и заржал.

   Маркус набычился, но ничего не сказал. Он терпел, сжав зубы. Моро накладывал швы на его правую ягодицу, там, где отметились клыки Дарка.

   – Она и тебя пометила, – сказал Илиан, отсмеявшись.

   – В смысле? – не понял Маркус.

   – Меня вилкой в зад, вот глянь, видишь – два таких круглых шрамика?

   – Вижу.

   – А у Тиграна на груди М.

   – Ему лучше, – вздохнул Маркус

   – Не скажи, – хохотнул Илиан, вспомнив значение этой литеры.

   – Ну, вас-то она своей рукой, а меня псина покусала.

   – На тебя у неё рука не поднялась, – сказал Моро, шлёпнув по левой ягодице, относительно целой. Маркус выругался.

   – Ну что, меченные, рассказывать будем, чем так Ноночку разозлили, или сразу... ампутация? – спросил так, по-доброму, старый лекарь. Мужчины непроизвольно сжали тазобедренные мышцы и ноги сдвинули поплотнее.

   – Отделала она вас знатно, – прицокнул языком Моро, окидывая взглядом спины и ягодицы пострадавших за правду. На коже чётко выделялись длинные бордовые полосы от плетей, множество полос... особенно на нижних седалищных мышцах. – Завтра фиолетовыми станут и заживать будут не менее двух недель. Могу сказать в утешение, она вас любя отделала.

   – ЛЮБЯ!!!?? – вскричали парни возмущённо.

   – Конечно, любя, только синяки, нигде кожу не вспорола, да и живы опять же, – поделился выводами Моро. – Вы мне зубы не заговаривайте. Рассказывайте.

   – Да что рассказывать... за правду пострадали, – начал повествование Илиан.

   Моро удивленно выгнул бровь. Маркус поперхнулся водой, которую как раз отпил из стакана, поданного Леоном.

   – Хотели узнать, кого любит, – вздохнул Илиан.

   – И как? Узнали?

   – Узнали... Дарка... в обоих экспериментах, – подвёл горький итог Илиан.

   Моро несколько секунд смотрел на горе правдолюбцев-экспериментаторов и разразился трескучим хохотом.

   – Я не буду спрашивать, каким способом вы два... чудака добивались этой правды, сам был молодым да правдолюбцем. Поэтому на этот раз обойдёмся без ампутации.

   Тазобедренные мышцы у экспериментаторов расслабились.

   – Но набедокурили вы, господа, знатно, даже и не знаю... как помочь... и кому из вас помогать? – проговорил старик, хитро прищурившись.

   – МНЕ!!! – в один голос заорали раненые, даже изобразили телодвижения, желая подняться.

   – Лежите-лежите, любознательные мои, – старик задумался, стоял, постукивал указательным пальцем по тонким губам и переводил взгляд с одного на другого. Будто оценивая, прикидывая шансы каждого.

   Мужчины затаили дыхание в ожидании его решения. Вывернув шеи, наблюдали за лекарем-садистом. Ну, разве можно издеваться столь изощрённо над пострадавшими в борьбе за правду?

   – В общем... думаю, у вас нет шансов, – выдал свой вердикт Моро. Мужчины разочарованно выдохнули. И добавил: – Пока она не остынет.

   – А когда остынет? – тут же спросил Илиан.

   – А откуда я знаю, когда она остынет, – пожал плечами лекарь, – разозлили вы её капитально, и не рекомендую к ней лезть в ближайшие дни, – Моро поднял вверх указательный палец правой руки. – Ибо чревато множественными гематомами поверх старых.

   – Я не о том, мы подождём, – уточнил Илиан. – Насчёт шансов, кто из нас имеет шансы?

   – Голубчик, пока шансы имеют вас, – хихикнул старик своему каламбуру. – А если серьёзно... равные у вас возможности. Используйте только их с умом. А не так, как в этот раз. У неё эмоциональный фон очень нестабилен, и мне это не нравится. Словно она вновь только-только выбралась с того света, ты должен помнить тот период, Маркус.

   Мужчина серьёзно кивнул, он помнил... и то, как отмывал свои руки от её крови, и укус в шею, он дважды меченый ею... и опять зубами.

   Маркус невольно улыбнулся, вспомнив фразу барона Перрэ: "Зубастенькая, может, и выживет." Потрогал небольшой дугообразный шрам в основании шеи. До крови, прокусив кожу. Как сил хватило... Сколько ночей провёл он, просыпаясь от собственного вопля, вспоминая раз за разом кошмар, в котором снимал окровавленное тело Манон с цепей в той спальне...

   – Леон, прибери тут всё... а теперь вы, – Моро указал на мужчин, – два... чудака, чтоб не нервировали мне Ноночку. Маркус, поднимайся, будешь спать в её спальне сегодня.

   – А почему это он? – возмутился Илиан.

   – Потому что у тебя есть спальня, а девочка сегодня поедет ко мне на пару дней. Травки успокоительные попьёт, массажик сделает ей мой ученик. Ручки у него золотые, от пяточек до макушки пройдётся, каждую мышцу разомнёт.

   Мужчины недовольно засопели, услышав про золотые ручки ученика, и про пяточки, и про макушку, и каждую мышцу. И про пару дней отсутствия Манон.

   – Угомонитесь, кобели. Он слепой. Но руки просто золотые, – успокоил Моро.

   Мужики снова засопели. Маркус ещё более громко, так как поднимался в этот момент с кровати, стиснув зубы.

   Леон передал Маркусу чистое полотенце, тот обернул его вокруг бёдер и захромал на выход.

   – Такой жалостливой походочкой ты любую женщину сострадать заставишь, – рассмеялся Илиан.

   – Манон не все, – ответил Маркус, не оборачиваясь.

   – У тебя не получится, ты девять лет был рядом и ничего не добился, – не отставал Илиан.

   – Я не пытался, – Маркус остановился в дверях передохнуть, опёрся ладонью в косяк.

   – Она видит в тебе лишь друга, – не унимался Илиан.

   – А в тебе брата своего мужа... – вернул шпильку Маркус.

   – Она будет моя, – безапелляционно заявил Илиан. – Поспорим!?

   – Я не спорю на любимую женщину, – обернулся Маркус, смерив Илиана презрительным взглядом.

   А потом осознал... он вновь сказал любимая... за столько лет. Он, наконец, признался сам себе. ДА. Манон – его ЛЮБИМАЯ женщина. Хватит прятать свои чувства, барона давно нет. Пусть он станет клятвопреступником. Главное, Маркус для себя уже решил. Широко улыбнулся, чем обескуражил Илиана. Он почти любил этого пройдоху-графа за то, что тот раскрыл ему глаза. За ночь, за утро рядом с ней... за возможность поцеловать её по-настоящему...

   – Спасибо, – от души произнёс Маркус и вышел в коридор. Илиан лежал на постели и провожал его удивлённым взглядом.

   Моро одобрительно хмыкнул и потёр сухие ладони.

   – Что я могу сказать, дорогой граф... вы только что создали себе самого упорного соперника. Но не волнуйтесь, ваши шансы выше, – лекарь взял свой саквояж. – Интересно будет наблюдать за вами.

   Старик вышел из спальни Илиана. Прошел по коридору направо. Вошёл в спальню Манон.

   Маркус стоял у кровати. Моро подошёл, откинул одеяло.

   – Ложись на живот.

   – Она сильно расстроена?

   – Нет, погоняла вас, успокоилась. Пирожки с малиной на кухне уминает.

   – В этом вся Манон, – улыбнулся мужчина, осторожно ложась в постель, пахнущую ею. Надо будет послать графу бутылку бренди за такой подарок. Два дня в доме Манон.

   – Горжусь тобой, – лекарь потрепал Маркуса по плечу. – Уверен, она выберет тебя.

   – Мне бы эту уверенность, – зевнул Маркус, закрывая глаза.

   Ему приснился сон. Манон погладила его по голове, убрала волосы с его лица, горячие губы коснулись щеки. "Прости" – шепнули губы.

   – Любимая, – улыбнулся Маркус, обнимая подушку с запахом цитруса и бергамота.

   Тигран Аландер

   Итак, герцог был АДСКИ ЗОЛ.

   Он обернулся и увидел счастливую ухмылку Маркуса Солер. Помрачнел ещё больше.

   – Чему вы так улыбаетесь, Солер?

   – Неплохо провёл два дня, Ваше Сиятельство, – ответил с лёгким поклоном Солер.

   – Это там, где вас ранили в интересное место? – усмехнулся Тигран.

   – Боль и наслаждение порой неразделимы, – загадочно улыбнулся Солер.

   Герцог посмотрел на него внимательно, кивнул, как бы соглашаясь, и отвернулся к окну.

   – Солер, я получил письмо от сестры, – Тигран поморщился. – Она сообщает, что намерена осчастливить меня своим визитом. Прибудет через два дня с сыном, мужем, – сморщил нос, словно нюхнул нечто омерзительное, – и зачем она выбрала его... были такие достойные кандидаты...

   – Любовь? – предположил Солер.

   Герцог вздыбил бровь, бросил саркастичный взгляд через плечо. Усмехнулся.

   – Красивый, но такой скользкий и вечно плетёт интриги. Вы докладывали, что в его графстве неспокойно?

   – Да, там что-то зреет. Пока не могу сказать конкретно, но агенты доносят о частых встречах графа Филирр с вашими советниками... теми, что теперь в тюрьме.

   После явления казначейской дочки в образе Манон, ряды советников очень поредели. Во все провинции отправились эмиссары с проверками.

   – Я хотел бы попросить уделить особое внимание посещению нас четы Филирр, – Тигран отошел от окна и сел за стол, – чрезвычайно особое внимание графу Филирр и его ближайшему окружению. Мне кажется странным, что они решили приехать именно сейчас, когда пошли аресты.

   – Я тоже так считаю.

   – Где этот Илиан, когда он так нужен, – Тигран поморщился и потёр виски.

   Маркус едва сдержал улыбку, вспоминая сине-бордово-фиолетовую задницу графа и посыл куда подальше. Когда Маркус зашёл к нему попрощаться утром и поинтересовался, не передать ли привет Тиграну.

   – Розыск ведётся в полной мере, – напомнил Солер.

   – Может, начать обыскивать дома? – озвучил одну из своих идей уже отчаявшийся Тигран.

   Маркус неприлично вытаращился на герцога... во мужика припекло. Где-то глубоко посочувствовал, но очень глубоко.

   – Не стоит. Горожане и так недовольны введёнными мерами ограничения.

   Герцог устало вздохнул, он ни одной ночи нормально не спал с тех пор, как сбежала жена.

   Кошмары, эротические сны, бессонница истерзали душу, мозг и тело Тиграна.

   – Я могу быть свободен?

   Тигран поднял на начальника Тайной Стражи глаза, полные тоски. Кивнул и потянулся за папкой с докладами.

   Солер поклонился и вышел. Необходимо встретиться с Манон и графом. Не нравился ему неожиданный приезд графа Филирр.

   Манон Авье – Палач

   Манон, получив записку от Маркуса, согласилась на встречу, несмотря на то, что была до сих пор необыкновенно зла на них... правдолюбцев. Моро в лицах рассказал ей вчерашний разговор с этими... этими полудурками. Как она вчера не переубивала и не покалечила их, для неё осталось загадкой. Но её вчера просто накрыло... она почувствовала бесконтрольный страх, что она ошибалась в течение долгого времени в себе, в своих чувствах...

   Вечером они сидели в беседке в саду Манон. Жара спала, тканевые занавеси едва-едва колыхались. Илиан возлежал на мягких подушках, принесённых Миленой, с самой что ни на есть страдальческой физиономией взирал на Манон. Она не реагировала. Маркус стоял, опершись спиной на витой столбик. Садиться лекарь запретил.

   Маркус уже рассказал о беседе с Тиграном. Рассказал также о донесениях агентов, что во владениях опальных дворян неспокойно. По его мнению, зреет заговор, и во главе стоит граф Филирр. Выдвинул также теорию, что он женился на сестре герцога намеренно, чтобы подобраться поближе. Если с герцогом или графом Аландер, у которых сейчас нет наследников, случится "случайный несчастный случай", то племянник примет герцогскую корону, а в связи с малолетством – ребёнку год – фактически править будет граф Филирр.

   Милена с Леоном принесли подносы с едой. Пару графинов... с морсом.

   Увидев, как скривились лица мужчин, Манон сказала:

   – Хватит с меня ваших пьяных оргий.

   Мужчины стыдливо потупились, осознавая вину. Но Илиан бросил на Манон хитрый взгляд.

   – Манон, алкоголь просто помог нам показать наши чувства к тебе, уничтожил барьер смущения.

   Рука с морсом замерла, Манон нехорошо так посмотрела на Илиана.

   – Илиан... ты хочешь сказать, что таким образом ВЫ МНЕ В ЛЮБВИ ОБЪЯСНЯЛИСЬ?

   Илиан отвёл взгляд.

   Маркус кашлянул, Манон посмотрела на него, начальник Тайной Стражи выдержал её возмущённый взгляд, и они буравили друг друга глазами. Манон надеялась, что вот он сейчас сгорит от стыда, а он от стыда гореть не собирался. Но вот в глубине зелёных омутов начал зажигаться совсем другой огонь, и Манон отвела глаза, на скулах заалел румянец.

   – Извини, так получилось, – поспешил переключить внимание на себя Илиан, не понравились ему гляделки между Маркусом и Манон. – Вообще-то мы хотели узнать, у кого из нас есть шансы?

   – Скоропалительно скончаться? – мило уточнила Манон, отпивая, наконец, морс. – У тебя они точно есть, любознательный ты мой.

   – Маркус, а ты чего молчишь? Чудили оба, а отдуваюсь я один? – спросил Илиан, потянувшись за куриной ножкой.

   – Илиан, ты не отдуваешься, ты нагнетаешь. Моро просил не нервировать Манон, – ответил Маркус, наливая себе морс и укладывая хороший кусок балыка на ломоть чёрного хлеба, Манон добавила пару листьев салата и тонкий пласт козьего сыра. Маркус кинжалом разрезал этот бутерброд пополам и пододвинул одну половину Манон, нарезал кружочками помидор и положил на её кусок. Он не любил томаты. Она знала его вкусы, а он её.

   Илиан наблюдал за этим слаженным дуэтом и понимал, что лекарь вчера правду сказал. Маркус Солер упорный и неоспоримый соперник. Один плюс, Манон знает его давно, хорошо и до сих пор не прельстилась. Значит, победа будет за Илианом.

   – Давайте личные отношения мы пока отложим. У нас есть другие проблемы, – сказала Манон и откусила от бутерброда. Зажмурилась от удовольствия. – У-м-м, Маркус, вкусно, спасибо.

   – Взаимно, – ответил он, прожевав.

   – Я вам не мешаю? – язвительно поинтересовался Илиан, догрызая куриную ножку.

   – Не особо, – успокоил его Маркус.

   – Ага, – поддержала Манон Маркуса.– Тем более, сейчас будем решать, что с тобой делать.

   – В каком смысле? – напрягся Илиан.

   – Ты должен вернуться в резиденцию. Но так, чтобы Тигран не заподозрил тебя в сговоре с Манон. Сейчас он думает, что именно ты помог ей бежать, – сказал Маркус.

   – И каким образом мы это можем провернуть? Меня не было больше двух недель.

   – Не знаю, нужно подумать, – ответил Маркус, сооружая совместно с Манон второй бутерброд и предложил Илиану: – Будешь?

   – Буду, – кивнул Илиан, желая приобщиться.

   Маркус поделил готовый бутер на три части. Для Манон положил помидоры. Посмотрел на Илиана, тот кивнул, и Маркус положил помидоры и на его кусок.

   Каждый взял свою долю, жевали молча. Думали.

   – Похищение, – сказала Манон, доев и вытерев руки о салфетку.

   – Похищение? – переспросили одновременно мужчины, перестав жевать.

   Манон отпила морс и кивнула.

   – И кто его будет похищать? – усмехнулся Маркус.

   – Я, – и ТАК глянула на Илиана. У него мурашищи побежали по коже и волоски на теле дыбом встали.

   – Что-то не нравится мне твой взгляд, Манон, – занервничал Илиан. – Может, не надо меня похищать? Так сдамся Тиграну.

   – Надо. Илиан. Надо, – ответила Манон, поднимаясь.

   Тигран Аландер

   Тигран засиделся заполночь, разбираясь с бумагами: пришли отчёты с серебряных рудников. В дверь кабинета постучали, и спустя несколько секунд вошёл секретарь. Поклонился.

   – Ваше Сиятельство, разрешите доложить?

   – Разрешаю, – мрачно бросил герцог.

   – Графа привезли.

   Руки Тигран задрожали и похолодели. Он выронил бумаги на стол. Он, конечно, хотел придушить братца, но самолично.

   – Как привезли? – глухо спросил Тигран.

   – На повозке, Тайная Стража. У них рейд сегодня был на окраине города, в одном заброшенном доме и нашли. Операцией господин Солер ...

   – Он жив? – перебил герцог.

   – Солер?

   – МОЙ БРАТ!! – взревел герцог вскакивая.

   – Жив! – воскликнул секретарь, отшатываясь к дверям, и выпалил скороговоркой: – Графа лекарь осматривает в покоях графа.

   Тигран пронёсся мимо секретаря, едва не сбив того с ног.

   У апартаментов брата толпились любопытствующие придворные, отряд Тайной Стражи держал их на расстоянии, не допуская к дверям. Увидев приближающегося герцога, стражи оттеснили интересующихся и открыли перед ним дверь.

   В спальне Тигран увидел лежащего ничком на постели голого Илиана, буквально сине-багряно-фиолетовые от синяков спину и ягодицы, доктор обрабатывал несколько свежих следов, оставленных плетью.

   Тигран застыл. Он две недели думал, что он сейчас обхаживает Манон... а он... Где он был всё это время? Что с ним происходило? Почему он в таком состоянии?

   Дверь за его спиной закрылась. Тигран обернулся. Маркус Солер. Вот кто ответит на его вопросы.

   Не успел он раскрыть рот, как Солер тихо произнёс:

   – Милорд, давайте выйдем в гостиную, есть разговор только для ваших ушей.

   Тигран кивнул и проследовал в смежную комнату. Маркус за ним. Войдя в гостиную, он плотно закрыл дверь. Тигран остановился у окна. Маркус подошел к нему совсем близко.

   – Милорд.

   – Маркус, не тяни. Кто с ним это сделал? Задержали?

   – Манон.

   Тигран стоял с таким растерянным и потерянным лицом, словно мир рухнул.

   – Мано-он? – не поверил Тигран. – Я не верю, она не могла сделать с ним такое.

   – Разрешите, я расскажу всё, что знаю, милорд? – попросил Маркус. Тигран кивнул, отвернулся к окну, сложив руки на груди.

   – Вечером поступил анонимный донос. Подозрительная личность крутится уже вторую неделю возле одного из заброшенных домов в рабочем районе города. Вчера слышали крики. Сегодня тоже. Сунуться побоялись. Трущобы, милорд. Много всякого сброда обитает.

   – Дальше.

   – Я подумал: странное совпадение, может, там и прячется беглая герцогиня. Оказался прав. Когда нашли Вашего брата и привели в сознание...

   Тигран тяжело задышал.

   – Он рассказал, что видел, как баронесса вырубила стражника и побежала из резиденции. Он проследил её до самого того дома, хотел поговорить с ней. Но Ваша жена была просто невменяема, оглушила его, связала руки и держала две недели в том доме. Она пыталась выбраться из города каждый день. У неё ничего не вышло, и вчера она потеряла терпение и контроль. Она отстегала Илиана плетьми, попросив тем самым передать Вам, милорд, послание. Она сделает то же с Вами, если не оставите её в покое. Милорд, Вы затравили свою жену, словно зверя, мы за самыми отпетыми преступниками так не охотимся, как за Вашей женой.

   – Теперь она – преступница. Нападение на графа Аландер и угроза расправы над своим мужем и господином. А это уже не побег от мужа, это государственная измена и покушение.

   – Милорд? Но... – начал Маркус. Тигран остановил его жестом руки, развернулся к начальнику Тайной Стражи. И по каменному лицу Маркус понял... они попали, и крупно попали.

   – Я приказываю обыскать каждый дом в городе, каждую халупу, каждый чердак и подвал. Когда БЫВШАЯ герцогиня Аландер будет задержана... Она хотела развода... Она его получит, завтра же. Манон Авье должна будет сопровождена в городскую тюрьму. И разрешаю применять силу при задержании. Оповестите людей, что она опасна. Вы поняли мой приказ, господин Солер?

   – Да, Ваша Светлость, – Маркус зашагал к дверям, уже взявшись за ручку, обернулся. – Вы делаете огромную ошибку, милорд, потом уже ничего нельзя будет исправить.

   – Вы слышали мой приказ, исполняйте.

   Когда за Солер закрылась дверь, герцог в ярости саданул кулаком по стене, разбив костяшки до крови.

   – Мерзавка. Смеет бегать от меня, тварь, измываться над моим братом и угрожать МНЕ! Дрянь такая. Я проучу тебя. Не хотела моей любви... получишь ненависть... Проведёшь остаток жизни на цепи, не хотела быть женой – будешь подстилкой.

   Из-за суеты, которая поднялась при возвращении в резиденцию Илиана, никто не заметил невзрачную служанку, спокойно прошедшую в ворота. Никто не видел, как она скрылась в кабинете графа. Эта служанка слышала каждое слово, сказанное герцогом. И начавшее оттаивать, благодаря Илиану и Маркусу, сердце... заледенело окончательно. Любовь? Кому она нужна, если потом превращается в это... Секс? Дома Желаний... Отличная замена... Завтра она будет свободна от уз брака. От любых привязанностей.

   Она уже давно оформила все бумаги, по которым поместье барона становилось официальным пансионом для сирот. Все деньги от арендаторов пойдут на налоги, содержание поместья, оплату проживающих там слуг и гарнизона, остатки суммы, и не малые, пойдут на содержание пансиона. Жюли была назначена душеприказчиком. Что ж, остаётся только отпустить эту душу.

   Илиан Аландер

   Илиан проснулся от лёгких, приятно холодящих поглаживаний по спине. Он завозился, пытаясь повернуть голову и посмотреть, чьи руки разбудили его.

   – Тщ-щ-щ, не шевелись, почти закончила, – прошептал знакомый голос.

   – Манон?

   – Я, лежи тихо, мне осталось твой зад намазать.

   – А как ты здесь оказалась? – спросил Илиан, окончательно просыпаясь, как только прохладные ладони легли на его ягодицы. – М-м-м-мой зад... продолжай... нравится...

   – Ножками дошла, – в голосе послышалась улыбка. А руки гладили, втирая в кожу приятно охлаждающую мазь. И пахло мятой... и так нежно её руки прикасались к нему. Эту мазь втирал утром Моро, но было не так приятно. – Не могла же оставить страдальца.

   – Манон, тебе опасно здесь, Тигран взбесился... – Илиан порывался встать, но Манон придавила его рукой к постели... м-м-м, блаженство...

   – Не дёргайся. Я знаю... слышала их разговор с Маркусом. У меня были здесь дела. Слушай внимательно. Завтра приезжает твоя сестра и зять. Сейчас я уйду. Вернусь завтра ночью. Уверена, что Филирр решился убрать тебя и... брата. Начав чистку среди приближённых... герцог ускорил ход событий... Я буду рядом, с вами ничего не случится. Мазь оставлю. Пусть Маркус завтра днём вотрет тебе её. Лекарю не показывай, а то вопросы появятся – откуда.

   – Э-э-э, я не хочу Маркуса.

   – Он тебя тоже не хочет... но надо. Ему такую же выдал Моро.

   – И ты его мажешь?

   – Нет, ученик Моро.

   Илиан выдохнул, счастливо улыбнулся. Только ему достались врачебные ласки.

   Манон легко ущипнула его за ягодицу. Накрыла простынёй и отошла от кровати.

   – Ты сейчас куда собралась?

   – К мужу... бывшему, на пару ласковых. Соскучилась.

   И что-то очень сильно не понравилось Илиану это "на пару ласковых" и "соскучилась".

   – Манон!

   – Не волнуйся... он останется жив, – он слышал, как шуршит снимаемая одежда и открывается окно. – Не скучай, скоро вернусь.

   Манон Авье – Палач

   Она шла на цыпочках по тонкому парапету вдоль стены, прижавшись обнаженным животом к шершавой кладке, в зубах сжимая дагу. Пальцы рук безошибочно находили выемки и выпуклости, помогающие передвигаться. Чёрные кудри парика лезли в глаза. Надо, наверное, и его снять, но ей хотелось сегодня быть брюнеткой, той, с которой он встретился в Доме Желаний. Началось с брюнетки, и закончим ею же.

   Один раз едва не свалилась, представив картину, которую она являла : голая, с кинжалом в зубах, ползущая по стене. Воплей слышно не было, значит, не видят, ещё бы, темнота, хоть глаз выколи. По счёту какое уже окно? Два Илиана, три сестры, и сейчас три окна Манон. Она решила, что хватит с неё стен, и к Тиграну пройдёт через свою спальню.

   Окно было приоткрыто. Манон проскользнула в открытые створки, на мгновение замерла на подоконнике, прислушиваясь, бесшумно спрыгнула на пол. Вытерла чуть вспотевшие ладони о штору. Дагу взяла в правую руку, проходя мимо зеркала, глянула на себя. Наверное, стоит накинуть пеньюар. Она вошла в гардеробную, сняла первый попавшийся пеньюар и вышла в спальню... её впечатало лицом в стену, распластало, правую кисть вывернули, и дага полетела на пол. На тело давило другое тело... обнажённое... зафиксировав руки на стене.

   – Здравствуй, милая, соскучила-с-с-сь? – прошипело в ухо очень... ну, очень злое существо, оно же муж.

   – Не особо-о, – выдавила из себя Манон, дышать было тяжело, так вжал в стену.

   – А я вот скучал, – и потерся об неё всем телом, здоровый голый кошак.

   Манон в полной мере ощутила – да, скучал, и очень-очень скучал. И что ей с этим злым соскучившимся делать? Страха не было. Был холодный, расчётливый азарт Палача.

   Манон почувствовала, как Тигран коснулся губами её затылка.

   – Зачем ты вернулас-с-сь? – прошипел он. Вцепился зубами в парик и стащил его с головы Манон, выплюнул на пол. – Так лучше, – он потерся носом вдоль шеи, прикусывая зубами кожу.

   – Погово-орить, – чёртово тело начало реагировать на него. Мозг был холоден, но тело... требовало: да, да, хочу этого самца, дайте немедленно.

   – Поговори-ить? Голая? С дагой? – Тигран коленями ударил под коленные ямочки, и Манон просел,а ослабив ноги. Тигран тут же вклинился между ними, раздвигая и фиксируя. Главный аргумент соскучившегося мужа упирался точно в копчик. Тигран вновь потёрся о Манон, пристраиваясь поудобнее.

   МАРИНА!!!!!!... м-м-м?... чего надо?.. А сама не видишь?!... не-а... но чувствую... Марина!... Ну, а что? Он тебе за несколько месяцев супружеский долг задолжал, особенно за последний, пусть отдаёт, с процентами... Марина!!. а что сразу Марина?.. сама от двух великолепных парней отказалась, стеснительно ей... а у нас тело молодое, отзывчивое, к его ласкам привыкшее, вот и реагирует. Так что расслабься и получи, наконец, удовольствие, потом поговоришь...,о-о-о, да-а-а, умеет, подлец, соблазнять, ладно, я ушла наслаждаться, а ты как знаешь...

   В этот ответственный разговор Тигран, не подставляя лицо под удар затылком Манон, целовал её шею, спускаясь к плечам, у основания шеи его губы замерли... не прекращая тереться об неё, он чуть присел и неожиданно вздёрнул за руки вверх, сильно сжав запястья, она вскрикнула от боли, привстав на цыпочки. Зубы Тиграна вцепились в загривок, словно животное, беря свою самку, указывал, кто хозяин, и запах возбуждённых тел, и напряжение... Рывком входящий, и удар по нервам, по разбитым сердцам. Рассекая пространство раз за разом, два обречённых... нет, не хватит, ещё и ещё...

   – Тварь, как я ненавижу тебя, – шептал Тигран, покрывая её шею и плечи болезненными поцелуями, – ненавижу... ненавижу... – сжимая запястья, почти ломая кости. Она стонала от боли и острого удовольствия... наслаждалось тело, душа и сердце были равнодушны. Словно разделилась, отдав возможность наслаждаться Марине, а Манон отстранилась, ждала окончания. Странное чувство раздвоенности, здесь – и не здесь.

   – Зачем ты вернулась... зачем... скажи мне, зачем... – требовал Тигран, всё яростнее вколачиваясь в тело. – Ненавижу... скажи, зачем... любимая... Два оргазма сплелись в один судорожный стон, тела сползли по стене на пол. Мужчина по-прежнему не выпускал запястья, навалился всем телом, обнимая скрючившееся, вздрагивающее в последних спазмах безумия, тело женщины.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю