Текст книги "Виза в пучину"
Автор книги: Марат Каландаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
ТАЛЛИН. 27 СЕНТЯБРЯ. ИГОРЬ КРИСТАПОВИЧ
До отправления парома «Эстония» оставалось четверть часа. Он вошел в пассажирский зал терминала и поднялся наверх. В обрамлении темной воды, пасмурного неба и портовой вязи металла, стекла и бетона, распростерлось перед ним гигантское судно. Оно вздыхало и чавкало, изрыгая из цистерн воздух, выплевывало из бортовых отверстий струйки воды, взрывалось ревом двигателей тяжелых фур у носовых ворот, жалобно скрипело трапом, по которому из зоны контроля терминала на палубу устремился многочисленный людской поток.
Игорь завороженно смотрел на исполинский ковчег, облитый ярким свечением прожекторов и ламп, с колдовским переплетением кают, лифтов, лестниц, магазинов, казино, ресторанов, караоке-баров, конференц-залов, бассейнов и саун – все это обещало пассажирам уют, покой и веселье.
– Добрый вечер, – услышал он голос и обернулся. Перед ним топтался Калев Ватрас.
– Почему не на судне? – удивился Игорь.
– Рейс задерживается, – пояснил тот.
– А в чем дело?
– Какие-то проблемы! – нервно отрезал моряк.
– Отчего такой хмурый?
Тот некоторое время таращился на него тусклыми глазами, грузно переминаясь с ноги на ногу и, наконец, выдавил из себя с заметным усилием.
– Хрен его знает. Весь экипаж сегодня какой-то раздраженный. Может, из-за тех таинственных мешков? – Он пытливо посмотрел на собеседника, хотел еще что-то сказать, но лишь махнул рукой и двинулся к пограничной зоне. В медленно удаляющихся шагах его чувствовалась грузная тяжесть. Игорь смотрел парню вслед, и в душе его пока еще едва ощутимо вызревало зябкое предчувствие неотвратимости беды. Вдруг вспомнился кошмарный сон – утопленники, всплывающие из морской пучины, душераздирающий крик чаек, окровавленные глазницы… Прерывистыми кадрами вспыхивали в его памяти фантомы и видения, сливаясь, в одно целое, в котором полностью замыкался магический шлейф вокруг парома. Чертов сон, прошептал он, все чаще и чаще преследует меня. Неспроста это, неспроста!
Мрачные мысли внезапно улетучились, когда в желтом свете палубы мелькнул в стремительной спешке знакомый женский силуэт. Всматриваясь в текучие очертания стройной фигуры, он мог бы поклясться, что это была Валентина.
Игорь беспокойно посматривал на часы – выход парома задерживался. Он опять подумал о Валентине. Будто к нему пробился отдаленный звук ее скрипки. Он никак не мог отделаться от вязкого недоумения: откуда он – этот звук в кишащем людьми судне?!. Тонкий, протяжный звук заполнял его нутро, вызывая в памяти зыбкое чередование картин и видений минувшего. Словно огромную мозаику – из фактов и догадок, снов и химер – складывал он мысленный образ, тут, перед судном, которое вот-вот уйдет и растворится в мрачном горизонте.
И как бы в подтверждении этой мысли, снаружи раздался резкий гудок – многоярусная громадина, пульсирующая теплым биением животворящей плоти, встрепенулась и двинулась навстречу белесой пене моря.
Игорь посмотрел на часы – стрелки показывали 19.27. Перевел взгляд на горизонт – что-то грозное и трагическое ощущалось в этих озлобленных волнах, грифельных тучах и порывах холодного северного ветра.
Паром «Эстония» устремился в ночь навстречу неизбежности.
У центрального входа вокзала он столкнулся с таможенником Хуго Кохвом. Увидев бывшего шефа, тот, с растянутой улыбкой, пробасил:
– Какие люди! – и торопливо добавил. – Я все помню. Долг верну на следующей неделе.
– Надеюсь, – бросил Игорь. – Ты с дежурства?
– Меня сегодня срочно подменили, поэтому могу позволить себе расслабиться. Подобные подмены происходят тогда, когда начальство претворяет в жизнь свои задумки. А за каждую задумку кто-то платит. Вот сегодня опять же странные вещи произошли…
Игорь напрягся, видимо, тем самым выдал свое любопытство. Этот таможенник, хотя и любил залить за воротник, но был проницательным человеком. Кристапович знал, что тот, учуяв любопытство собеседника, без вознаграждения никакой информации не выдаст.
– Сколько слухов вертится сегодня вокруг «Эстонии», – многозначительно продолжал Кохв, – ты даже себе представить не можешь. Там творится нечто загадочное…
– А что там загадочного? – небрежно спросил Игорь.
– Не знаю… Не знаю, – неопределенно проговорил таможенник. – Может, двинем куда-нибудь и встряхнемся? Тут по соседству есть уютный ресторанчик… Я кое-что любопытное расскажу. Ты знаешь, кто сегодня вертелся у этой посудины? Никогда не догадаешься! Я рюмочку коньячка тяпну и ошарашу тебя новостью!
– Ладно, – как бы нехотя молвил Игорь.
Для него было очень важно услышать, что имел в виду таможенник под фразой «ошарашу тебя новостью». Возможно, по пьяне он расшифрует слухи, которые витают вокруг парома «Эстония».
– Может, дунем прямо в отель «Виру»? – воодушевился Кохв. – Там ночная программа самая классная в Таллине.
– И тебе там хочется светиться? – Игорь внимательно посмотрел на коллегу.
– Ты прав. Не стоит завистникам глаза мозолить. Веди в другой вертеп.
Во внутреннем кармане пиджака Игоря завибрировал телефон. Он отошел в сторону и включил аппарат.
– Я просмотрел все номера кают по палубам с цифрой «шестьдесят два» в конце, – сообщил работник терминала, – там разместились следующие пассажиры…
– Подожди, – попросил Игорь, – я запишу фамилии.
Закончив разговор, он тут же с кем-то созвонился и попросил информацию о перечисленных пассажирах. Потом вернулся к таможеннику:
– А теперь пойдем в вертеп. До недавнего времени это заведение представляло собой обыкновенную столовую в системе советского «общепита», где подавались супы, макароны по-флотски и кофе из-под тента. Здесь были самые дешевые обеды, и публика в основном состояла из студентов и рабочих. С возникновением новой формации в Эстонии эту точку вообще закрыли. Но вот сексуальная революция докатилась и до бывшей рабочей столовки. Сейчас это злачное место превратилось в ночное казино, где богема с удовольствием созерцала разгул эротических страстей. Оснащение здесь было беднее, чем в знаменитом «Виру», и вместо дорогостоящего оркестра дребезжал магнитофон, с помощью усилителей наполняя зал почти невыносимой поп-истерией. Децибелов тут было предостаточно, а освещения явно не хватало.
Они довольно долго блуждали в красном полумраке, пока нашли свободный столик.
– В приличном заведении, – ворчал таможенник, – к месту ведет метрдотель. Здесь – самообслуживание. Теперь час прождем, пока нас заметит официант.
Тот появился быстро и любезно разложил перед гостями талмуды в кожаном переплете:
– Я за рулем, – заметил Игорь, – поэтому от спиртного отказываюсь.
– Слава Богу, что у меня нет машины, – улыбнулся Кохв. – Я, пожалуй, закажу коньяк.
Он достал сигарету и сунул в рот.
– Ты же бросил курить! – удивился Игорь.
– А я и не курю. Я просто держу во рту и, если надо, жую, но не курю.
Официант, увидев в губах клиента незажженную сигарету, любезно преподнес зажигалку, но гость внезапно шарахнулся в сторону, словно пламя обожгло лицо, и хрипло бросил:
– Не надо! Я не курю!
– Извините, – стушевался официант, – но, вероятно, прежде курили?
– Курил. Но лечащий меня эскулап выдвинул вердикт: будешь столько курить – уйдешь к праотцам! В груди моей, видите ли, не все в порядке. Пришлось воспринять его диагноз всерьез.
Назойливый телефонный зуммер заставил Игоря подняться и отойти в сторону.
– Из всех пассажиров, разместившихся в каютах с конечными цифрами «62», – послышалось в аппарате, – стоит обратить внимание на фамилию Воронин, Сергей Воронин, – сообщил голос. – Он поселился в каюте 6362…
– Не тот ли Воронин, – задумчиво проговорил Игорь, – который в списках спецслужб числится торговцем оружием?
– Скорее всего, это он, – подтвердил голос. – Соберу информацию о нем и пришлю тебе.
– Спасибо, – поблагодарил Игорь. Значит, размышлял он, генералы работают через Воронина. Последний лично контролирует груз.
Когда Игорь вернулся к столу, таможенник многозначительно взглянул на него и проговорил:
– Знаешь, почему задержалась «Эстония»? Я находился на противоположном пирсе гавани. Оттуда хорошо было видно, как в последнюю минуту к парому примчалась фура. Это было в семь часов десять минут. Получается, что из-за нее задержался паром. Он обычно никогда не опаздывал с выходом в море. И самое главное – запоздавшую фуру сопровождал военный эскорт!
Игорь удивленно посмотрел на коллегу. Он знал, что какая-то важная персона торопилась на паром в сопровождении охраны, из-за которого перекрыли все проезды к терминалу компании «Эстлайн».
– Коллеги думали, – продолжал Кохв, – что в порт едет президент какой-нибудь страны. Оказалось, что это всего лишь грузовик в сопровождении армейского эскорта. Представляешь, чем был загружен этот транспорт, если военные его сопровождали?
– Догадываюсь, – протянул Игорь.
– Вот и я говорю, – оживился таможенник, – наверняка, он дорогостоящим товаром напичкан. Я полюбопытствовал у коллеги – заглянул ли он в сопроводительные документы грузовика? Тот по секрету сообщил мне, что в карго-листе о грузе ничего не сообщалось. В общем, эту машину пропустили по особому распоряжению правительственных персон. И еще, сообщу тебе о том, что у главных ворот терминала видели служебный автомобиль самого министра обороны, как его, забыл фамилию…
– Александра Эйнсельна?
– Точно. Этот министр, как шепнул один мой знакомый, не спускал глаз с этой фуры.
Таможенник вдруг замолк и оживленно кивнул на эстрад у, где появилась пышнотелая женщина. Зазвучала восточная мелодия, и она стала исполнять танец живота.
– Это, конечно, не «Казино де Пари», – оценивал Кохв, – но смотреть можно.
– Ты бывал в парижском казино? – удивился Игорь.
– Да. Я как-то услужил одному бизнесмену, а он, в знак благодарности, прокатил меня по Франции. А его местный партнер решил выпендриться передо мной и пригласил в «Казино де Пари». Там такие красотки порхали!..
– И тут девочка ничего, – Игорь кивнул на освещенный квадрат.
– Это не девочка, а потрепанная дама. И привезли ее не из Египта или Персии, а Узбекистана. Чересчур жирная…
Было около девяти вечера, когда вновь загудел телефон. Игорь посмотрел на номер, поднялся и направился к выходу. Сергей Петров сообщал о том, что паром, скорее всего, заминирован. Игорь застыл как вкопанный. Он ожидал чего угодно, только не этой информации. Кое-как успокоив запаниковавшего агента, он в мрачном настроении вернулся к столу.
– Смотри, как грациозно она стаскивает с себя свои эфирные покровы и выставляет напоказ все, чем одарила ее природа. Блеск! – восхищался сосед. – Как лихо эта дамочка вертит бедрами, а груди трясутся, словно желе.
Игорю не терпелось задать ему кое-какие вопросы, но тот азартно вдыхал эротическую насыщенность номера, и спрашивать в этот момент что-то было бессмысленным.
Игорю было не до развлечений. Он мысленно пережевывал информацию агента, взвешивая каждое слово и пытаясь найти ответ: кто решил взорвать судно? Скорее всего, это сделали генералы на случай провала операции.
– Что ты там шепчешь? – Кохв на миг оторвал взгляд от эстрады. – Отбрось все проблемы! Наслаждайся женским телом! Смотри, что творит эта фея?
– Вижу, Хуго, вижу, – тяжело вздохнул Игорь и добавил: – Ты говорил, что вокруг «Эстонии» таинства происходят?
– Да. Из министерства обороны поступают странные команды. Словно это ведомство ведет свою игру и пытается это скрыть от общественности. И все связано с паромом. Словом, сегодня еще один грузовик прошел без таможенного осмотра. За ним следовал легковой автомобиль, в котором сидели крепкие парни в спортивной форме, какая бытует в американской армии. И общались они на английском…
– Твоя служба заглянула в эту фуру?
– Нет. Опять-таки был приказ из военного ведомства – пропустить без досмотра.
Сколько же грузовиков с контрабандным грузом, озадаченно размышлял Игорь, сегодня въехало в этот паром? Его размышления прервал собеседник, азартно воскликнув:
– Что еще стащит с себя эта женщина?! Игорь повел плечами, не замечая сексуального бума на искрящемся пятачке. Показав публике все, что можно было, и не оставив на себе ничего, кроме пары туфель, толстуха исчезла за занавесом, повиляв на прощанье увесистым задом. Под торжественный грохот ударных инструментов на эстраде появляется ее антипод – длиннущая и ослепительно белая представительница северной расы, одетая в шелка и меха…
– Этой, – таможенник кивнул на эстраду, – потребуется уйму времени, пока она окончательно все скинет с себя… Кстати, ходят слухи, что еще днем паром посетили посторонние люди. Что они там делали? Одному Богу известно.
– Вахтенный проморгал посторонних лиц?
– Это исключено. Думаю, что поступила команда капитана – пропустить!.. Мне сообщил кое-кто из экипажа, – бубнил таможенник, не отрывая взгляд от белотелой самки, которая уже была на подступах к кружевному белью, – что видели чужаков в машинном отделении. Что они там делали?.. Вопросы, дорогой, вопросы, на которые пока ответов нет.
Он вдруг отвел взгляд от сцены, хотя именно в этот момент северная красавица, усевшись на стул в бесстыдной позе, начала стаскивать чулки и делала это с такой медлительностью, как будто рассказывает бесконечно длинный и скучный анекдот и, одним глотком опустошив бокал, хрипло произнес:
– Все это подозрительно, дорогой Игорь! Кто-то хочет перевезти секретный груз на гражданском пароме, и правительство дает ему «добро»! А если это ракеты или наркотики переезжают из Таллинна в Стокгольм под благословением нашего парламента!?
– Согласен, – глухо произносит Игорь и погружается в свои мысли.
А тем временем женщина на эстраде царственным жестом отбрасывает в сторону бюстгальтер и приближается к апогею своего номера – ей осталось освободиться от трусов. И, поскольку таможенник даже в этот кульминационный момент не поднимает взгляд на эстраду, Игорь понимает, насколько озадачен бывший коллега.
– Думаешь, приличная партия наркотиков?
– Нет, – качает тот головой таможенник. – Наркотики – дело для нашего терминала привычное. Ты сам работал в конторе и не меньше меня знаешь, что паромы – отличный вид перевозок контрабандного товара. Думается мне, что на пароме сегодня переправляют на Запад важный военный груз, и правительство об этом не только знает, но и крышует!
– Есть в твоих словах доля истины, – медленно произнес Игорь.
– То-то и оно! – криво улыбнулся Кохв и решительно потянулся к бутылке.
Уже исчезла со сцены высокая блондинка, чтобы предоставить место мулатке с умопомрачительными формами в легком ситцевом платье. Она со спринтерской скоростью стащила с себя почти все, что на ней было, но, как оказалось, это лишь скромное вступление, а главная часть ее действия – какой-то бесконечный танец под бешеный визг магнитофона.
Бывший коллега окончательно размяк, и, прищурив глаза, покачивался на стуле. Вот-вот он мог оказаться на полу. Игорь подозвал официанта.
– Пригляните за моим другом, – попросил он. – Я подгоню машину.
– Будет сделано, – закивал официант. – Я не спущу с него глаз.
Когда Игорь с помощью официанта дотащил своего коллегу до автомобиля, раздался звонок мобильного телефона.
Факт и комментарий.
Где-то там, за стеной башенных кранов и корабельных радаров лондонского порта, перекатывались гудки приближающихся судов. Мой собеседник, водолаз английской фирмы Rockwater, прислушивался к звуковым перекличкам, а на мои вопросы отвечал нехотя, как бы стараясь не вспоминать трагические страницы, связанные с гибелью парома «Эстония».
– Вам не кажется странным, – заметил я, – что именно ваша фирма выиграла тендер, хотя у конкурентов – и цена была ниже, и техника круче?
– Думаю, здесь сыграли роль две причины, – задумчиво говорит он. – Во-первых, у нас работали только английские и американские специалисты, которые гарантировали секретность результатов исследования. Во-вторых, мы знали о том, что наша фирма имеет прямое отношение к американскому концерну Halliburton, который частично принадлежит самому вице-президенту США Дику Чейни. Тут переплетаются деловые и военные интересы, что и предопределило выбор.
– Я внимательно изучил подводные записи ваших видеокамер. Вы, уже будучи на затопленном пароме, неожиданно получили команду вскрыть каюты на четвертой палубе, и во что бы то ни стало найти таинственный чемодан?
– Была такая команда. Действительно, поиск этого чемодана в план водолазной операции не входил. Нам пришлось вскрыть двери нескольких кают, прежде чем мы обнаружили находку.
– Вы не помните каюту, в которой находился этот багаж?
– Помню. В каюте номер 6130.
– Просматривая записи, я услышал раздраженный голос кого-то из ваших коллег, который возмущенно проговорил, дескать, стоило ли из-за какого-то чемодана тратить столько энергии и времени?
– Я и мои коллеги были удивлены подобным экспромтам наших руководителей.
– Кстати, – продолжал я, – из отчетов операции, проделанных вами, исчезло упоминание о таинственном чемодане и его содержимом.
– Этого я не знал.
– А фамилию пассажира этой каюты вы знали?
– Нет.
США. СЕНТЯБРЬ 1994 г. ЛЕЙТЕНАНТ ТОМАС СТЕНМАРК
Секретный лагерь американских спецслужб прятался в горной низине. В первый день стажировки Томас наслаждался буйством красок дикой природы. За скалистой стеной начиналась пустыня. В солнечной круговерти песчаные просторы искрились белизной и резали глаза. Ему казалось, что пустыня утопала в снежной накипи. В Стокгольме, как сообщила по телефону жена, выпал настоящий снег. А тут, у границ Мексики, – коловращение жары и духоты.
Вскоре этот контрастный калейдоскоп тропической флоры уже не вызывал восхищение – ему по горло надоели непривычный зной, липкие колючки, оседающие на тело, и непрерывная армейская муштра. Он с нетерпением считал дни, когда же, наконец, закончится этот суровый экзамен на чужбине. Правда, спасение от гнуса и колючек, песчаных смерчей и жаркого солнца было в глубинах океана, где он, офицер спецгруппы подводного плавания самой секретной организации в военном ведомстве Швеции «KSI», проводил многие часы вместе с американскими коллегами. Его вывозили к затопленным кораблям времен войны, в гроты и лагуны, где он облазил трюмы и скалистые места, выполняя задание капитана Мигеля Нортона.
Сейчас тот неподвижно сидел в тени тента, массивный и молчаливый, напоминая гранитную глыбу. Томасу казалось, что этого крупного человека природа очертила неким однообразием – все в нем было какое-то угловатое и квадратное – лоб, широкий подбородок, плечи. Под черной копной кучерявых волос блестели узкие глаза, которые частенько грустно созерцали горную цепь, разделяющую США и Мексику.
– Чего это наш командир, как мне кажется, с грустью смотрит на горные вершины? – спросил как-то Томас сержанта Пака.
– Наверное, потому, – поведал тот, – что где-то там, за горным перевалом, прошло его счастливое детство. Отец окончил университет в Чикаго и приехал в небольшой мексиканский городок преподавать английский язык. Влюбился в местную учительницу истории и не вернулся в Штаты. Когда Мигелю исполнилось девять лет, родители погибли в автокатастрофе, и воспитывал его дядя, кадровый военный, который определил юного племянника в армейскую школу. Вот почему он с грустью и подолгу смотрит на пограничный хребет…
Капитан встрепенулся, взглянул на часы и проговорил:
– Сержант, готовь машину. Выезжаем через двадцать минут.
– Куда? – поинтересовался Томас.
Нортон хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой и удалился. У Томаса сложилось впечатление, что его командир считает великим грехом лишний раз открыть рот. Тяжелый, неподвижный взгляд, плотно сжатые челюсти и паутинки морщин в уголках губ отнюдь не свидетельствуют о словоохотливости. У дощатого домика, где размещался оперативный дежурный, капитан обернулся и пояснил:
– Лейтенант, я вам покажу изумительную подводную пещеру. Готовьте свое снаряжение.
– Далеко эта пещера? Вместо ответа командир тронул ручку двери и скрылся внутри домика.
– Твой шеф словоохотливостью не отличается, – Томас взглянул на сержанта.
– Он был легионером.
– Чем же солдаты легиона отличаются от нас?
– Многим. Они заключают кабальный договор и отправляются в самые горячие точки мира, сознавая, что в любую минуту могут погибнуть. Нортон воевал в Африке, на арабском континенте, словом, прошел сквозь огонь, воду и медные трубы. Контрактники – люди особые, отважные и жесткие, которые нормы закона не всегда признают. В такой компании подчас лишнее слово приводит к гибели. Он – настоящий профессионал.
– А ты?
– Я, – невысокий, улыбчивый сержант с раскосыми глазами задумался и, вздохнув, медленно продолжил, – случайно оказался в армии. Закончил филологический факультет и устроился учителем гимназии. Но мой китайский акцент вызывал у ребят улыбки, и они не принимали меня всерьез. Однажды во время урока один ученик стал громко передразнивать меня. Я велел ему подняться и врезал по физиономии. Тот оказался в больнице со сломанной челюстью, и мне грозила судебная скамья. Я потерял голову и не нашел ничего лучшего, как сбежать. Один мой знакомый предложил завербоваться в ряды вооруженных сил США. Так армия спасла меня от тюрьмы, и я стал профессиональным солдатом.
– Не жалеешь?
– Такова моя планида, – смиренно заключил он. – От судьбы не уйдешь. Она возьмет и прикажет. А приказы небесной канцелярии надо выполнят любой ценой. Теперь я вольный стрелок без жены и семейных забот.
– А мать с отцом?
– Они вышли на пенсию и уехали в Китай. Там живут счастливо, хоть и являются иностранцами в родном отечестве. У них – американские паспорта.
Пак прервал свой рассказ и уставился на кепи иностранного коллеги.
– Лейтенант, на вашем кепи буквы «KSI», – добродушно улыбаясь, поинтересовался он. – Что это за контора?
– Похожая на твою, – бросил Томас, – только располагается в Швеции.
– А-а-а-а, – закивал Пак и добавил: – Пошли грузить вещи в машину.
– И куда же мы направляемся? – поинтересовался Томас. – Ведь ты все знаешь, сержант!
– Я все знаю, – без тени сомнения проговорил китаец. – Мы едем в места, где много затопленных пещер. Вы должны показать свое умение ориентироваться в условиях затопленной местности. Правда, чтобы добраться туда, надо пройти сквозь джунгли. А это, поверьте мне, нелегко.
Томас повел бровью.
– Тогда начнем загружаться, – сержант кивнул в сторону склада, где стоял армейский «джип». – Берем с собой сумки со снаряжением, бутыль с минералкой, фонарики, словом, наше стандартное оборудование. Я сбегаю в пищеблок и возьму еду…
– Еду не бери, – послышался голос Нортона. – Перекусим по пути в местном ресторане.
– Обед с дополнительным гарниром? – В голосе сержанта прозвучали загадочные нотки.
– Мы можем это себе позволить, – заверил командир, достал мобильный телефон и с кем-то пообщался на мексиканском языке.
Когда двигатель джипа ожил, капитан вдруг пружинисто выпрыгнул из кабины, бросив водителю:
– Подожди, сержант. Мы кое-что забыли взять. Вскоре он появился с чехлом, из которого торчала рукоятка меча.
– Что это за оружие? – удивился Томас.
– Мечете, – пояснил Нортон. – В джунглях без этого предмета делать нечего.
Сержант лихо вел машину по неровной каменистой трассе, которая то взлетала, то опускалась. Колеса попрыгивали на многочисленных выемках, отчего жалобно скрипели металлические суставы кузова. На крутых виражах бампер задевал каменные выступы, Пак резко выворачивал руль, отчего баллоны летали по салону и грозились разнести машину изнутри. Томас грудью кинулся на баллоны и пытался удержать их своим телом. Но увесистые цилиндры вырывались и с грохотом перекатывались в салоне.
– Пак, – недовольно проговорил капитан, – остынь! Ты ведь не на гонках! Глушитель сорвешь в лучшем случае, а в худшем…
– Скорость не более ста километров в час, – оправдывался сержант. – Так мы к утру доедем до ресторана. Там нашего гостя ожидает сюрприз…
– Какой еще сюрприз? – поинтересовался лейтенант.
– А какой может быть сюрприз, – философски заметил Пак, – для солдата, огороженного казарменной стеной от всего, что человечеству не чуждо.
Томас не придал значения его словам, а продолжал смотреть на ветровое стекло. За горной стеной началась грунтовка с колдобинами, и машину продолжало лихорадить. Час такой езды, показался лейтенанту вечностью. Наконец на обочине замелькали приземистые сельские домики с цветущими садами и пристройками для скотины.
Пак элегантно припарковал машину и почтительно кивнул в сторону пожилых мужчин в широкополых шляпах, которые сидели в тени навеса и пили пиво. Ватага ребят подлетела к машине, и сержант, широко улыбаясь, каждому дал по конфете. Судя по всему, его тут хорошо знали.
Томас жил на военной базе, как в заточении, и довольно редко оказывался среди гражданского населения, поэтому обед в деревенском ресторане казался настоящим праздником.
– Обстановка этой корчмы датируется далеко не периодом новейшей истории, – добродушно комментировал Пак, – но кухня, уверяю вас, приличная. Потому что шеф-поваром тут работает мой земляк. А китайская кухня…
Он не договорил, ибо из корчмы вылетела девица и повисла у него на шее.
– О, Лора, – ласково проговорил сержант, – ты расцвела, как лотос…
Лейтенант вошел в зал. Столы, массивные стулья, некогда модные и дорогие гардины, лампа под шелковым абажуром, – все здесь говорило о заплесневелой роскоши эпохи буржуазного процветания. У стойки дремал толстый бармен. В пустом зале сидела смуглолицая брюнетка и, увидев капитана, радостно вспорхнула, воскликнув:
– Мигель, со дня нашей встречи прошла целая вечность!
– Здравствуй, Глэдис, – Нортон натянуто улыбнулся.
– Обещал навестить меня и пропал, шалунишка!
– Дела, – пролепетал капитан, подошел к стойке и заказал две порции виски. Потом повернулся в сторону подруги и глазами показал на выпивку. Та словно ожидала этой команды и мгновенно подлетела к стойке.
Сонливость на лице бармена мгновенно испарилось, и он, широко улыбаясь, обратился к старшему по званию военному, которого знал как щедрого посетителя его заведения.
– Господин капитан, что будем заказывать на обед?
– Мне – добротную порцию хорошо пожаренной свинины с красным перцем, а они – пусть выбирают, – проговорил Нортон и залпом опрокинул рюмку. Девица последовала его примеру и принялась изучать меню.
– А вот и сюрприз, – прошептал китаец, боднув воздух в сторону выхода. В белом свете солнечных лучей Томас увидел высокую стройную фигуру светловолосой посетительницы, которая переступила порог ресторана и застыла, беспокойно оглядываясь по сторонам.
– Инга, познакомься, – улыбнулся сержант, – это твой земляк, лейтенант Стенмарк из Швеции.
Томас вытянулся и галантно склонил голову.
– Очень приятно, – нервозно произнесла она на ломаном английском языке. – Я из Амстердама.
Она хотела еще что-то сказать, но внезапно опустила глаза, быстро прошла к столику у окна, достала сигарету и жадно закурила.
– Как она оказалась в этих краях? – шепотом спросил Томас у сержанта.
– Года три назад у нас проходил практику молодой офицер, кажется, из Норвегии. Инга приехала к нему. Они были счастливы. Поговаривали, что вот-вот обвенчаются. Но жизнь распорядилась по-иному: во время тренировочных погружений в районе подводных пещер он утонул… Инга оказалась без средств существования… Так она застряла в этой глуши, пристрастилась к алкоголю и присоединилась к тем женщинам, которые искали счастье у военной базы в надежде не только подзаработать своим телом, но и, при случае, затащить то ли офицера, а на худой конец капрала, к алтарю. Красивая женщина, – вздохнул Пак, – и мне ее жалко.
– Кто красивая? – поинтересовалась пассия капитана и властно добавила. – Я тут самая красивая!
– Ты права, Глэдис, – стушевался сержант. Она лукаво посмотрела на лейтенанта. Это была весьма развитая физически и весьма близко знакомая с радостями жизни молодая девица, с вздернутым носом и смазливым личиком – избалованная дочь зажиточных сельчан, в жилах которых течет мексиканская кровь. Для такой секс – двигательная сила жизни, и ночь, проведенная без мужчины, – неуютна и пуста. Сейчас она все чаще и чаще стреляла глазами в сторону симпатичного блондина, который впервые появился в этих краях. Капитан перехватил ее плотоядный взгляд и, усмехнувшись, спросил на мексиканском языке:
– Глэдис, тебе нравится мой подчиненный?
– Он ничего, – не смущаясь, пропела она.
– Лейтенант, – с кривой улыбкой перешел на английский Нортон. – Хочешь эту тигрицу в постель затащить? Дарю…
Швед вытаращил глаза, покраснел и невнятно выдавил:
– Спасибо, капитан. Но… Его смущенный лепет прервала Лора:
– Уж нет, господа! Каждому свое! – Она повернулась к Нортону и бросила на своем языке: – Забавляйся дальше со своей пассией, а блондина оставь мне.
– А как же мой сержант?
– Китаец подождет до следующего раза.
– Откажи тебе в просьбе, Лора, так ты глаза выцарапаешь! – Губы капитана искривились в ехидной улыбке. – Бери чужестранца.
О чем они говорили, Томас не понимал.
– Может, ты переведешь? – обратился он к Паку. Тот пожал плечами:
– Я не знаю мексиканского языка.
Бармен, невзирая на свою тучность, быстро и ловко сервировал столы.
– Все, господа, прошу, – проговорил он на хорошем английском, – сейчас вам подадут холодные закуски…
Он профессионально разлил спиртное, кивнул головой и удалился. Капитан, приподняв рюмку, торжественно произнес:
– В зеркале отражается тело, в вине – душа. Так утверждал Эсхил.
– Это тот генерал с тухлыми яйцами, – проворковала Глэдис, – который приезжал сюда на прошлой неделе? Он замучил меня, заставляя привести в действие кусочек теста между ног.
– Эсхил не дожил до генерала, – прервал ее Нортон.
– Он что, внезапно скончался?
– Какая разница, – воскликнула подруга Пака. – Давайте, наконец, выпьем и приступим к трапезе.
– Тем более, времени у нас не так уж много, – капитан взглянул на часы.
– Вот-вот! – не унималась Глэдис. – Потрахаться вдоволь не успеем. Военные, как собаки, все делают быстро.
– Быстро, но не качественно, – резюмировала Лора, и одарила шведа таинственным взглядом…
– Какая тебе разница, – недовольно заметил Нортон. – Главное, мы щедро платим вам за работу.
В разговоре возникла пауза, заполненная стуком ножей и вилок и звуками мексиканской речи. Томас все чаще и чаще поглядывал на европейку. Она почти ничего не ела, все время курила и молчала, демонстрируя полную апатию ко всему. Пепельные волосы ее были пышными и красивыми, под которыми блестели серые, будто вылинявшие на мексиканском солнце глаза, ровные зубы, правильные черты лица. Приглядываясь к ней, Томас поймал себя на мысли, что эта странная девушка нравится ему. Она безучастно сидела, откинувшись на спинку стула, будто вот-вот погрузится в дрему.
